CC BY
30References and Sources
1. Shubin I.A. Volga i volzhskoe sudohodstvo (istoriya, razvitie i sovremennoe sostoyanie sudohodstva i sudostroeniya). - M.: Transpechat' NKPS, 1927. - 912 s.
2. Antonov N.A. Nizhnyaya Volga kak sudohodnyj put'. - Rostov na Donu: izd-vo Severo-Kavkazskoj planovoj komissii pri kraevom ispolnitel'nom komitete, 1925. - 22 s.
3. Aleksushin G.V. Razvitie transporta dorevolyucionnoj Volgi. - Samara: tipografiya «Prajm», 2020. - 71 s
4. Aleksushin G.V. Parohodnoe obshchestvo «Kavkaz i Merkurij»: avtoref. diss. ... kand. ist. nauk. - Samara 1995. - 24 s
5. Tarkova R.A. Razvitie vodnogo transporta v sisteme social'no-ekonomicheskih svyazej Nizhnego Povolzh'ya 1861-1914 gg.: diss. ... kand. ist. nauk. -Astrahan', 2007. - 244 c
6. Klimovskij S.D. Amerikanskij «sled» v rechnom sudostroenii Rossii // Sudostroenie. - 2009. - №6 (787). - S.83-89.
7. Arsent'ev V.M. Akcionernye formy promyshlennogo predprinimatel'stva Rossii XIX veka v doreformennyj period (na primere Srednego Povolzh'ya) // Ekonomicheskaya istoriya. - 2013. - №2 (21). - S.24-37.
8. Aleksushin G.V. Samarskij zavodchik, stroivshij suda // Volga-biznes. - 2012. - №10 (217). - S.50-51.
9. Afanas'ev G.Yu. Transportnaya povsednevnost': korablekrusheniya i bezopasnost' sudohodstva v Rossijskoj imperii v XIX - nachale XX vv. // Istoriya povsednevnosti. - 2016. - №2 (2). - S. 74-86.
10. Obnorskaya N.V. Rol' yaroslavcev v volzhskoj torgovle XIX v. // Torgovlya, kupechestvo i tamozhennoe delo v Rossii XVI - XIX vv. Sbornik materialov IV Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. - Nizhnij Novgorod: izd-vo IP YU.I. Yakushov, 2018. - S.349-356.
11. Marasanova V.M. Promyshlennoe razvitie YAroslavlya i Rybinska v nachale HKH v. // Istoriki: Formirovanie istoricheskoj shkoly v YAroslavskom gosudarstvennom universitete. Sbornik vospominanij i materialov. - Ivanovo: b.i., 2016. - S.115-123.
12. Nemirovich-Danchenko V.I. Po Volge (ocherki i vpechatleniya letnej poezdki). - SPb.: Izdanie I.A. Tuzova, 1877. - 405 s.
13. Krylov A.N. Moi vospominaniya. - M.: Izd-vo «Sudostroenie», 1979. - 831 s.
14. Vinogradov S.V., Turicyn I.V., Eshchenko Yu.G., Savel'eva E.V. Znachenie trudovoj migracii v osvoenii okrainnyh territorij Rossijskoj imperii v 1861-1914 gg. (Na primere Volgo-Kaspijskogo rybolovnogo rajona) // Bylye gody. Rossijskij istoricheskij zhurnal. - 2021. - №16 (2). S.750-759.
15. Gosudarstvennyj arhiv Astrahanskoj oblasti (GAAO). F.746. Op.1. D.43.
16. GAAO. F.746. Op.1. D.9.
17. GAAO. F.746. Op.1. D.23.
18. GAAO. F.746. Op.1. D.166.
19. GAAO. F.906. Op.2. D.1.
20. Grigorkin V.A., Ersabiev L-A.N. Sormovskoe sudostroenie Benardaki // OGAREV-ONLINE. - 2015. - №10 (51). - S.10-14.
21. Hrenov A.P. Po Volge (ot Nizhnego Novgoroda do Astrahani). - SPb.: Tipo-litografiya E. Arngol'da, 1893. - 113 s.
22. GAAO. F.746. Op.1. D.154.
23. GAAO. F.746. Op.1. D.136.
24. Bilibin I. Ocherk pyatidesyatiletnej deyatel'nosti parohodnogo obshchestva «Kavkaz i Merkurij» 1858-1908. - SPb.: Tipografiya t-va A.S. Suvorina «Novoe vremya»,1909. - 171 s.
25. Krylov A.N. Moi vospominaniya. - M.: Izd-vo «Sudostroenie», 1979. - 831 s.
ВИНОГРАДОВ СЕРГЕЙ ВАДИМОВИЧ - доктор исторических наук, профессор, кафедра истории России, руководитель Центра изучения истории Нижнего Поволжья советского периода Астраханского государственного университета. ЕЩЕНКО ЮЛИЯ ГЕННАДЬЕВНА - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра изучения истории Нижнего Поволжья советского периода, доцент кафедры истории России Астраханского государственного университета. VINOGRADOV, SERGEY V. - Doctor of History, Professor, Department of Russian History, Head of the Center for the Study of the History of the Lower Volga Region in the Soviet Period, Astrakhan State University (vinogradov-7@yandex.ru). ESHCHENKO, YULIYA G. - Ph.D. in History, Senior Researcher of the Center for the Study of the History of the Lower Volga Region in the Soviet Period Associate Professor of Department of Russian History, Astrakhan State University (pushistik_yuliya@mail.ru).
УДК 94(47)«185/190»-053.2 DOI: 10.24412/2308-264X-2021-6-61-69
ГАРЯВИН А.Н., ЕМЕЛЬЯНОВА Т.В., КРАСНИКОВА Ю.Н. ЖЕНСКОЕ СРЕДНЕЕ И НАЧАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ
В ПОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД
Ключевые слова: пореформенный период, буржуазные реформы, женское образование, народные училища, воскресные школы, мариинские гимназии.
В статье на материалах Санкт-Петербурга рассматривается сложный процесс становления и развития системы женского образования в России в пореформенный период. Авторы освещают эволюцию женских начальных и средних учебных заведений в столице в обстановке общей демократизации системы народного образования - от первых открытых гимназий ведомства императрицы Марии до системы технических народных училищ и воскресных школ. На основе ведомственных документов (переписки, отчетов и пр.), нормативных документов министерства народного образования показано, что возможности для получения начального и среднего образования женщинами во второй половине XIX - начале ХХ вв., несомненно, расширились. Его давали не только открытые учебные заведения ведомства императрицы Марии, заведения Министерства народного просвещения, но и целая сеть так называемых «народных» училищ, учреждаемых в том числе и на средства частных лиц и земств. В технических училищах женщины имели возможность не только освоить грамотность, но и получить навыки, связанные с получением профессии.
GARYAVIN, A.N., EMELIANOVA, TV, KRASNIKOVA, Yu. N. WOMEN'S SECONDARY AND PRIMARY EDUCATION IN ST PETERSBURG IN THE POST-REFORM PERIOD
Key words: post-reform period, bourgeois reforms, female education, public schools, Sunday schools, Mariinsky gymnasiums.
Based on materials from St. Petersburg, the article examines the complex process of the formation and development of the system of women's education in Russia in the post-reform period. The authors highlight the evolution of women's primary and secondary educational institutions in the capital in the context of the general democratization of the public education system - from the first open gymnasiums of the Empress Maria's department to the system of technical public schools and Sunday schools. On the basis of departmental documents (correspondence, reports, etc.), normative documents of the Ministry of Public Education, it is shown that the opportunities for women to receive primary and secondary education in the second half of the 19th - early 20th centuries undoubtedly expanded. It was given not only by open educational institutions of the department of Empress Maria, institutions of the Ministry of Public Education, but also by a whole network of so-called "people's" schools, founded, among other things, at the expense of private individuals and zemstvos. In technical schools, women had the opportunity not only to master literacy, but also to acquire skills related to obtaining a profession.
Несмотря на объективные потребности общественного развития, в дореформенное время, в силу существования крепостного права и сословных ограничений, система народного образования в России не получила должного развития. Ситуация существенно изменилась лишь в царствование Александра II, прежде всего, в связи с отменой крепостного права и распространением идей эмансипации и суфражизма. При этом в пореформенный период дискуссий о модернизации народного образования было не меньше, чем в связи с любыми иными реформами Александра II. Особенно большое неприятие и разброд мнений, по понятным причинам, вызывали вопросы развития женского образования.
Уже с конца 1850-х годов, в обстановке подготовки комплекса реформ, эта сфера привлекала пристальное внимание как чиновников, так и общественности. Главную проблему составлял вопрос о расширении возможностей других социальных групп, помимо дворянства, получать образование в соответствии с установленными образовательными ступенями. Существующие в столице женские учебные заведения не могли разрешить данную проблему по двум причинам: их было не только слишком мало (Смольный институт, Павловский институт, Александровские классы или Александровское училище, бывшее Мещанское), но они носили, к тому же, сугубо закрытый и зачастую сословный характер, т.е. были пансионами и нередко содержались на казенный счет.
Тенденция к сокращению закрытых учебных заведений и смягчению режима в них приобретает в середине ХТХ века концептуальный характер. Стремление формировать «закрытую касту» уже не так увлекала воспитателей и содержателей пансионов, постепенно открывавших двери для «полупансионеров», пребывавших на смягченном, приходящем режиме. При этом постоянно проживавших в учебных заведениях пансионеров отпускали на каникулы. «В результате, та самая закрытость, которая должна была обеспечить отрыв воспитанников от внешней среды и формирование из них «высшей касты», не подверженной влиянию «тлетворного окружения», стала заметно ослабевать», - отмечал автор статьи, посвященной особенностям школьного быта в закрытых учебных заведениях ХГХ в. [1, с. 35].
Общая либерализация ситуации в сфере женского образования к началу исследуемого периода нашла свое отражение в Проекте «Положения о женских училищах ведомства Министерства народного просвещения», который был разработан тогдашним попечителем Петербургского учебного округа Г.А. Щербатовым и утвержден в 1858 году. Основной идеей «Положения» была общедоступность женского образования:
«1. Училища для девиц, на основании сего «Положения», учреждаются в городах, коих жители наиболее нуждаются в средствах для образования дочерей и где представится возможность дать училищу необходимые для открытия и обеспечения существования оного способы от правительства, от разных ведомств и сословий и от частных пожертвований.
2. Училища, учреждаемые на основании сего «Положения», суть заведения открытые, т.е. предназначенные исключительно для учениц приходящих.
3. По длительности преподавания они разделяются на училища первого разряда и училища второго разряда (первого разряда - 6 лет, второго разряда - 3 года)
4. Училища и того и другого разряда, различествуя лишь в объеме собственно научного образования, имеют одну цель сообщить ученицам то религиозное, нравственное и умственное образование, которое должно требовать от каждой женщины» [2].
15 марта 1858 г. появился Высочайший Указ об учреждении в столице первого женского училища «для приходящих девиц». Оно было названо Мариинским (причислялось к ведомству императрицы Марии) и предполагало некий эксперимент, инициированный тогдашним инспектором Павловского института Н.А. Вышнеградским (Павловский институт - закрытое
учебное заведение для девочек из обедневших дворянских семей, преимущественно сирот, дочерей офицеров или служивших по военном ведомству) и принцем П.Г. Ольденбургским. Эксперимент был рассчитан на два года и, по сути, стал попыткой демократизации женского образования, превращения его в более доступное для представителей разных слоев населения. Устав училища был изложен в «Проекте Правил внутреннего распорядка Мариинского женского училища ведомства имп. Марии» и отразил явное беспокойство властей в отношении того, как следовало распределить ответственность за образование и воспитание детей между руководством училища и родителями или опекунами.
Документ, в частности, определял, что:
2. Начальство Мариинского училища ответствует перед правительством и родителями за успехами детей в образовании умственном и нравственном лишь в той мере, в какой они зависят от деятельности наставников и занятия детей во время уроков. Для полного успеха в том и другом отношении необходимо, чтобы родители и попечители детей содействовали начальству училища зависящими от них мерами, тщательно надзирая за занятиями и поведением детей вне училища.
8. И в мужчинах одно только знание без облагороженного и развитого чувства мало имеет цены, а в женщинах решительно пагубно; оно делает их сухими, надменными эгоистками, неспособными к добросовестному, искреннему отправлению тихих семейных обязанностей.
13. От благоусмотрения родителей или попечителей зависит давать им провожатых до училища или отпускать одних. Начальство училищ не вмешивается касательно сего предмета.
15. Со своей стороны начальство училища при конце каждой недели извещает родителей или попечителей учениц о том, сколько раз каждая из них вовсе не явилась или несвоевременно явилась в класс.
37. По окончании недели каждая ученица получает ведомость, в которой означены все полученные ею в неделю баллы за учение и поведение, равно отмечено и то, сколько раз и когда именно она не была в училище или поздно явилась туда [3, л.л. 61-65 об.].
Новое учебное заведение сразу вызвало самый живой интерес общественности. Уже в августе этого же года принц П.Г. Ольденбургский обратился к императору Александру II с новым прошением о разрешении организовать в разных частях Петербурга такие же училища: «Открытое 19 апреля, Мариинское женское училище в короткое время своего существования наполнилось учащимися до означенного в моем представлении размера (250) учениц, между тем беспрестанно являются родители, желающие поместить своих дочерей в Мариинское училище. Осмелюсь повергнуть к стопам Вашего императорского величества верноподданническую мою просьбу о всемилостивейшем разрешении устроить училища для приходящих девиц в Коломне, на Васильевском острове и Петербургской стороне...» [4, л.л. 2-3 об.]. В результате, император дал разрешение на открытие еще трех училищ - Коломенского, Петровского и Василеостровского, с сохранением их принадлежности к ведомству императрицы Марии (позднее открылось Вознесенское). В 1859 г. все имевшиеся и предполагаемые к открытию женские училища были разделены в подведомственном отношении на училища, учреждаемые на частные средства и пожертвования, которые должны были находиться в ведомстве Министерства народного просвещения, и училища, создававшиеся на средства ведомств и состоявшие под управлением принца П.Г. Ольденбургского, которые оставались в ведомстве императрицы Марии. В 1862 г. все училища были переименованы в гимназии.
В 1859 г. был сделан также важный шаг к появлению в России высшего образования для женщин: при Мариинском училище по инициативе все того же Н.А. Вышнеградского открылся одногодичный педагогический класс, впоследствии выросший в 3-х годичные педагогические курсы. Справедливости ради нужно сказать, что отчасти появление педагогических классов было инициировано закрытием Главного педагогического института в Петербурге.
Создание педагогических классов началось и при таких старинных учебных заведениях как Воспитательное общество благородных девиц (Смольный институт) и Александровское училище.
Это предложение было выдвинуто тогдашним инспектором классов Смольного института, знаменитым русским педагогом К.Д. Ушинским в Докладной записке в Совет Воспитательного общества благородных девиц и Александровского училища в 1859 году. Содержание записки было посвящено не только этому предложению. К.Д. Ушинский рассматривал необходимость вообще реформировать систему образования в женских учебных заведениях с учетом интеллектуальных
возможностей воспитанниц. Его инициативы предполагали введение переводных экзаменов каждый год обучения, чтобы скорее выявлять тех девиц, которые при своей «природной неспособности, несмотря на все свое старание, не в состоянии следить за полным курсом наук». Рассуждая о перспективах обучения таких девиц, знаменитый педагог сетовал: «Поместить ли девицу в отделение слабых воспитанниц, оставить ее на другой год в том же классе или, наконец, переводя из класса в класс, несмотря на недостаточность ее сведений, ставить ей постоянно дурные отметки - все это одинаково неблагоприятно действует на нравственность воспитанницы, слишком сильно оскорбляя ее самолюбие <...>. Для таких воспитанниц весьма полезно было бы вообще ограничить курс учения и сосредоточить усилия их слабых способностей на небольшом числе предметов <...>. Не лучше ли для нее основательно знать один язык, чем плохо два? Точно так же не лучше ли будет для девицы вместо того, чтобы бесплатно пробегать полный курс истории, получить основательные познания в географии в связи с главнейшими историческими фактами по каждому государству?» [5, л.л. 2-9].
Подводя итог своим размышлениям, К.Д. Ушинский выступал со следующими предложениями:
- во-первых, в обоих заведениях завести по семь годичных классов (после каждого сдавать экзамен - авт.);
- во-вторых, для обоих заведений устроить один специальный педагогический класс для того, чтобы лучшие из воспитанниц высшего класса могли по собственному желанию оставаться в нем на год или даже на два для упражнений в практических занятиях по обучению и воспитанию.
Вдобавок, он предлагал оставлять лучших девиц после окончания класса еще на год для приобретения практического навыка в преподавании («труды практикующих девиц позволили бы уменьшить число учительских уроков и сделать некоторое сбережение в жалованьи») [5, л.л. 2-9].
Позднее для этих целей была создана при институте начальная школа, в которой шли занятия по системе великого педагога, заложившей основу для русской народной школы. Именно для этой школы была написана знаменитая книга К.Д. Ушинского «Детский мир».
Следует заметить, что проект Ушинского по гуманизации женского образования был рассмотрен Советом Воспитательного общества, а предложение об организации педагогических классов было признано «вполне достойным одобрения». Став инспектором в Смольном институте, он привлек к преподаванию выдающихся педагогов того времени Д.Д. Семенова, Н.Д. Модзалевского, В.И. Водовозова. В 60-е годы по проекту Ушинского были преобразованы все учебные заведения ведомства императрицы Марии.
Гуманное намерение подтянуть поступающих в учебное заведение до необходимого уровня подготовки просматривается в таком документе как «Докладная записка начальника Мариинского женского училища Н.А. Вышнеградского великой княгине Александре Петровне о разделении приготовительного отделения училища на две параллели» (1859). Автор записки отмечал повышенную потребность в приготовительном отделении в училище, куда родители приводят детей «с такими неразвитыми понятиями, что часто они не знают самых обыкновенных молитв, вовсе не умеют читать ни по-французски, ни по-немецки, да и по-русски читают вовсе плохо». Так как количество детей в этих отделениях превышает допустимые размеры, он предлагал для повышения качества подготовки открыть второе отделение для приготовительных классов с тем, чтобы в каждом из них была своя наставница [6, л.л. 5-6].
Обучение в гимназиях было платным, но в особых случаях девочкам назначались стипендии (например, Петербургской городской думы). Однако при выборе стипендиаток руководствовались не столько их успехами в учебе, сколько материальными затруднениями семьи. В «Журнале заседаний Вознесенской женской гимназии о выборе стипендиаток Петербургской городской думы» есть, к примеру, такая запись: «2. Краузе Елизавета, дочь бедного и притом постоянно больного настройщика, который вследствие волнения в Западном крае должен был переселиться в Петербург. Две из дочерей г-на Краузе обучаются в Вознесенской гимназии, и Елизавета Краузе при отличном поведении оказывает очень хорошие успехи в науках.
3. Папкова Олимпиада, дочь умершего инвалидного офицера, мать ее получает ежемесячной пенсии менее 5 руб. и потому решительно не в состоянии вносить плату за обучение дочери. Успехи в науках Олимпиады Попковой довольно хорошие» [7, л.л. 1-2 об.].
Особым этапом в развитии начального образования в России можно считать появление нового типа начальных школ - воскресных, в том числе и для девочек, о чем министр народного просвещения Е.П. Ковалевский сообщает в своем Предписании об открытии в городах воскресных школ... попечителю Петербургского учебного округа И. Д. Делянову в мае 1860 г. [8, л.л. 1-1 об.].
Особенностью таких школ (которые можно отнести к числу так называемых «народных») было то, что они не имели оплачиваемых учителей. В них работали бесплатно, из любви к делу. Так, барон Коссинский, стоявший у истоков организации так называемой «Таврической школы», собрал вокруг себя группу молодых офицеров с инженерным образованием. В помещении «Таврической школы» появилась первая воскресная школа княгини Шаховской для девочек, но занятия там проводились по очереди: в утренние часы девочки, в вечерние - мальчики. Но собственно первой бесплатной школой для девочек принято считать открытую в апреле 1859 года воскресную школу М.С. Шпилевской, где девочки обучались чтению, письму, рукоделию, изучали молитвы и священную историю. Как отмечали современные исследователи: «бесплатные школы в Петербурге стали расти как грибы»: открывается школа на Васильевском острове по инициативе студентов университета, школа в помещении фехтовального класса стрелкового батальона, воскресная школа при Владимирском военном училище, школа на рабочей окраине за Невской заставой, в местности с названием «Шлиссельбургский тракт», открытая по инициативе местных фабрикантов. Последняя школа в первый же год привлекла до 700 человек как взрослого, так и малолетнего населения. В сентябре 1860 г. состоялось открытие женской воскресной школы в помещении классов гальванической роты. К январю 1861 г. в Петербурге действовало 14 мужских и 6 женских воскресных школ (при 3-ей гимназии, в помещении классов гальванической роты, при 1 -й гимназии, в Почтамском училище, Андреевском училище, в Царском селе). Правда, как отмечал министр народного просвещения Е.П. Ковалевский во Всеподданнейшем докладе: «быстрое распространение воскресных школ замечается преимущественно в Петербурге и отчасти в Москве, в других же городах оно идет умеренно и постепенно, <...> приходится по две, по три и по одной школе». По прошествии некоторого времени ослабнет стремление к учреждению воскресных школ, возбужденное ныне более модою, - надеялся он [9, л.л. 37-45об.].
Всеподданнейший доклад являлся ответом министра народного просвещения на записку начальника III отделения кн. В.И. Долгорукого, адресованную императору, в которой шла речь о воскресных бесплатных школах и выражалось беспокойство по поводу «явления внезапного, сопровождаемого лихорадочным движением <...>». Появление записки вызвано тем, что в июле 1862 г. полиция арестовала нескольких молодых людей, которые заявили об антиправительственной пропаганде, которую ведут преподаватели воскресных школ. Министр во всеподданнейшем докладе выражал, с одной стороны, понимание происходящих событий, видя в появлении воскресных школ проявление не случайное и не внезапное, а имеющее последствие благотворных преобразований в России, современное крестьянскому вопросу, учреждению женских школ сословиями и частными лицами, обучению грамоте солдат в полках и др. В этом русле шло и учреждение воскресных школ в больших городах, отражавшее потребность городского населения. В этой связи министр признавал, что городские приходские училища недостаточны для удовлетворения потребности населения в грамотности, тем более что дети «фабричных» не могли посещать их в обычные дни, а свободны были только в воскресные.
Но, в то же время, он сообщал в докладе о жестком контроле со стороны правительства и регламентации деятельности воскресных школ:
- воскресные школы должны быть открываемы не иначе как по взаимному согласию училищного с местным начальством;
- по степени обучения они сравнимы с обыкновенными приходскими училищами, т.е. в них должны быть преподаваемы Закон божий, чтение и письмо по-русски, начала арифметики и, где нужно, рисование, приспособленное к ремеслам;
- воскресные школы должны состоять, как все низшие учебные заведения, в непосредственном заведовании и наблюдении директоров училищ и частных смотрителей;
- сверх директоров училищ, Министерство находит нужным в уездных городах подчинять их всем прочим директорам гимназий, трем штатным смотрителям уездных училищ, окружным инспекторам казенных и частных учебных заведений (!).
Наконец, «что касается до помещений, то все воскресные школы в Петербурге находятся или в домах Министерства народного просвещения, или в зданиях, военному ведомству принадлежащих, коих начальства имеют право наблюдения также за сохранением порядка» [9, л.л. 37-45об.].
Отвечая на проявленное в записке беспокойство по поводу того, что «в женских воскресных школах преподают студенты, офицеры и другие молодые люди», Ковалевский отмечал, что женские школы в Петербурге находятся на попечении таких «известных своею нравственностью лиц, каковы Ишимова, издательница детских книг, и Шпилевская, посвятившая себя воспитанию бедных сирот», хотя и соглашался с тем, что «нельзя быть слишком осторожным в подобном деле» [9, л.л. 37-45об.].
В апреле 1866 г. произошло первое покушение на императора Александра II, ставшее началом настоящей охоты на царя. Как известно, это вызвало громадное беспокойство в верхах. В этой связи была, в частности, создана Следственная комиссия под руководством незаменимого в таких случаях М.Н. Муравьева, три года назад разгромившего польское восстание. Следственная комиссия выясняла не столько причины и технологию покушения Каракозова, сколько степень благонадежности студентов и преподавателей всех российских университетов. Обвиняя в мягкотелости цензуру, она давала оценки журналам и пр., то есть занималась делом, совершенно ей неположенным. Именно по инициативе М.Н. Муравьева Е.П. Ковалевский в июне был замещен Д.А. Толстым, настроения и методы которого вполне совпадали с муравьевскими.
В фондах РГИА есть интересный документ, датированный маем 1866 г., который хорошо отражает обстановку тех дней. Это Записка некоего статского советника Зеленского (должность и инициалы не установлены) в Особую следственную комиссию по расследованию антиправительственной деятельности воскресных бесплатных школ. Он был назначен Муравьевым для посещения школы сельских наставниц, основанной Комитетом грамотности и школы баронессы Кассинской, так как (пишет в препроводительной записке сам Муравьев) преподавание в этих школах направлено к извращению истинных понятий о религии, нравственности, уважении к властям, и вообще, распространяются в них так называемые нигилистические начала. Зеленский, посетивший урок русского языка, не найдя ничего предосудительного в обсуждении лермонтовского «Героя нашего времени», пытался все же дать негативную оценку поведению воспитанниц. Так, его возмутило, что «На поклон мой ученицы не встали и не поклонились, а самым разбитным тоном ответили «Здравствуйте!»; многие из них - стриженые (!), и лишь немногие причесаны как следует; а «при уходе на мой поклон было такое же лихое «прощайте!», как и «здравствуйте!». В целом, при посещении школы г-жи Кассинской никаких замечаний он сформулировать не смог. Тем не менее, заключение Муравьева к данной записке, гласило, что «школа для сельских учительниц в настоящем ее виде оставаться не может» [10, л.л. 2-3 об.].
В июне 1866 г., как было указано выше, Министром народного просвещения был назначен Д.А. Толстой. Именно ему адресовано «Уведомление председателя Государственного Совета П.П. Гагарина о закрытии ряда бесплатных школ в столице и разрешении впредь открывать такие школы только политически благонадежным лицам». В Уведомлении признавалось, что следственная комиссия обнаружила то обстоятельство, что бесплатным преподаванием в Петербурге занимаются «неблагонамеренные лица», которые, распространяли посредством этих школ в молодом поколении народа вредные учения, противные религиозным и верноподданническим верованиям и всем условиям нравственного и материального благосостояния народа [10, л.л. 15-15 об.].
Тем не менее, образование девочек стало уже важной приметой времени. В частности, о количестве девочек, обучающихся в Петербурге в средних учебных заведениях ведомства императрицы Марии, свидетельствует ведомость о числе учащихся на март 1872 г.:
Воспитательное общество благородных девиц - 439 Училище ордена св. Екатерины - 363 Патриотический институт - 208 Александровское училище - 356 Елизаветинское училище - 218 Павловский институт - 243 6 гимназий ведомства - 2097 1 прогимназия - 105
Педагогические курсы - 122 в 27 приютах - 2 270 девочек.
При этом в ведомости не указаны сведения по количеству учениц в школах Женского Патриотического общества, которое заботилось о получении образования девочками из бедных семейств, в заведениях, подведомственных опекунскому совету при Воспитательном доме, куда входили женские училища, классы фельдшериц, школы русских нянек, школы учительских семинарий. Отсутствуют (или утеряны) сведения о количестве учащихся в Повивальном институте при родовспомогательном заведении, при Гатчинском Николаевском сиротском институте, при Александровском сиротском доме, при Гатчинской женской гимназии [11, л.л. 14-14 об.].
Женские средние учебные заведения ведомства императрицы Марии пополнились в 1895 г. учреждением Ксенинского института (учрежден в честь бракосочетания вел. кн. Ксении Александровны), который, по примеру Павловского и Николаевских институтов, принимал полусирот дворянского происхождения на казенное содержание, правда, при условии, что родитель состоял на государственной службе: «Дети же дворян, на государственной службе не состоявших, принимаются только за плату своекоштными пенсионерами или на стипендии». В результате «комплект воспитанниц Ксенинского института определен в 175 казеннокоштных и 175 с платою по 250 руб. в год, итого в 350 девиц». В «Положении.» о Ксенинском институте было записано, что институт состоит из 10 классов, из коих семь для прохождения общего институтского курса и три специальных. Общий курс соответствовал курсу прочих институтов ведомства императрицы Марии, в специальных же классах воспитанницам преподавались те навыки, которые, «делая женщину полезною в собственной семье, дают, при современном спросе на женский труд, неосчастливленным семейной жизнью честный зароботок» [12, л.л. 4-8 об.].
Среди возможностей, которые давало среднее образование женщине в Петербурге конца XIX в., нужно отметить сеть технических народных училищ, в которых велось преподавание в том числе и для девочек. Так, например, в школе Садовникова и Герасимова было, наряду с мужским, где мальчики обучались сапожному и портняжному мастерству, и женское отделение, где занятия по рукоделию велись настолько успешно, «что ученицы за год смогли изготовить белье на все заведение». В Петербургской Евангелической школе женских рукоделий было белошвейное и портняжное отделение, и так как ученицы поступают туда с первоначальной подготовкой, они уже с первых шагов занимаются выполнением заказных работ [13, лл.17-18 об.]. Отчет Комиссии о деятельности технических училищ за 1893 г. содержит информацию о самой распространенной сфере применения женского труда после окончания средних учебных заведений: среди учительниц, работавших в Охтенском ремесленном училище, состоявшем под покровительством ее имп. высочества вел. кн. Марии Александровны, «25 % окончили курс в средних учебных заведениях -это столько же, сколько с высшим (28%)! Правда, наибольшим спросом пользуются те учительницы, которые получили специальное учительское образование (41%)» [13, лл.17-18 об.].
Если говорить о перспективах получения учительского образования, стоит упомянуть о том, что в 1907 г. были введены «Правила о педагогических курсах для учителей и учительниц начальных училищ», которые учреждались как Министерством народного просвещения, так и частными лицами, городами, земствами, обществами и открывались как при учебных заведениях министерства, так и отдельно от них и имели целью давать педагогическое образование лицам, желавшим посвятить себя учительской деятельности в начальных училищах.
Технические училища существовали на основе особых уставов и положений, и из казны на их содержание выделялись довольно значительные средства. Кроме того, поступали средства от земств, от городских обществ, от пожертвований и бралась плата за обучение.
В конце века интерес к женскому образованию так вырос, что гимназии императрицы Марии уже не справлялись с наплывом желающих учиться в них, и родители обращались в ведомство с просьбой разрешить сдавать экстерном экзамены за гимназический курс девочкам, получившим домашнее образование. В этой связи, товарищ главноуправляющего ведомством имп. Марии П.М. фон Кауфман в 1897 г. издал циркуляр начальникам гимназий «О разрешении девушкам с домашним образованием сдавать экзамены экстерном». Опекунский совет отнесся благосклонно к этой просьбе и постановил: «разрешить девицам с домашним образованием подвергаться в женских гимназиях ведомства наравне с ученицами годичным переходным и выпускным испытаниям в учебных предметах, с тем, однако, чтобы свидетельствами о выдержанных испытаниях прав на
звание домашней наставницы, домашней учительницы и народной учительницы не предоставлять» [14, л. 35].
Правда, не все выпускники были довольны качеством преподавания в мариинских гимназиях, о чем свидетельствует листовка «Ко всем учащимся в средних учебных заведениях С.Петербурга» от 31 января 1905 г. Если отбросить экзальтитрованный тон, которым написаны все листовки того времени, особенно исходящие от молодежи, то претензии учащихся сводились к следующему: современные программы мариинских женских гимназий совершенно не соответствовали требованиям высших учебных заведений и ставили окончивших курс этих заведений в положение недоучек в сравнении с бывшими ученицами гимназий Министерства народного просвещения. В этой связи программы мариинских гимназий предлагалось расширить до программ женских гимназий Министерства народного просвещения [15, л. 181].
Под «Заявлением...» о смягчении «полицейского режима» в средних школах стояли подписи учениц женских гимназий принца Ольденбургского, княгини Оболенской, Екатерининской женской гимназии, Петровской женской гимназии, женских гимназий Шаффе, Субботиной, Царскосельской Мариинской. Тон «Заявления ...» тоже отличала характерная для времени революции риторика: «Тяжела, трудна и ненормальна наша борьба! Когда же наступит, наконец, то желанное время, когда нам не нужно будет вести ее? И если странен и для некоторых смешон наш слабый голос, то пусть хоть свежие могилы наших товарищей будут вечным протестом против полицейского режима, поставившего нашу школу в столь ненормальное положение». В связи с накалившейся обстановкой в городе некоторые учебные заведения даже прекращают занятия: педагогический совет петербургской ларинской гимназии, отметив, что собравшиеся на уроки ученики явились на занятия в крайне возбужденном состоянии под влиянием состоявшегося в университете митинга и беспорядка на улицах, решают на время занятия отменить [16, л. 19].
Практика женских воскресных народных школ в конце XIX - нач. ХХ вв. получила широкое развитие. Об их востребованности можно судить из Отчета о деятельности Смоленских вечерне-воскресных классов для женщин за 1893-1903 г, в котором отмечалось, что они стали единственным рассадником образования для взрослых работниц в местности Шлиссельбургского тракта. Отчет констатировал, что за десятилетие существования через школу прошло около 3335 учениц, причем наибольшее количество поступающих составляли женщины моложе 25 лет. Со временем это соотношение увеличивалось (в 1893-1894 гг. женщины старше 25 лет составляли - 8,84%, а в 19021903 гг. - 3,42%), что объяснялось, по мнению авторов отчета, «в неизменной трудности для женщины, в данном возрасте почти всегда матери и хозяйки, найти свободное время для посещения школы. Могла иметь влияние и естественная в солидном возрасте неловкость учиться вместе с девочками». Зато количество подростков (ниже 15 лет) составляло большую часть учащихся. По занятию большинство учениц составляли работницы местных фабрик: Спасской и Петровской мануфактур, бумагопрядильни К.Я. Паля и фабрики Торнтон. Работники этих фабрик составили 70% поступивших в школу за 10 лет. Остальные 30 % составляли работницы Невского стеаринового завода, картонно-тольного завода Наумана, Невской писчебумажной фабрики, ультрамаринового завода Веге, Императорского фарфорового завода и также не работающие на фабриках портнихи, белошвейки, няньки и живущие дома при родителях [17, л.л. 45-47].
Итак, в пореформенный период запрос со стороны общества на женское образование существенно вырос. Оно понималось уже не только как способ получить профессию, но и как специфическая форма закрепления тех прав за женщиной, которые оспаривались консервативно настроенной частью дворянства и интеллигенции. Этот спрос формировался в основном в среде городского населения и разночинцев, у которых было больше возможностей для его реализации и желание учиться. В крестьянской среде такой запрос появился гораздо позже: крестьяне не понимали необходимости в образовании, которое только отвлекало от сельскохозяйственных работ.
Возможности для получения начального и среднего образования женщинами во второй половине XIX - начале XX вв., несомненно, расширились. Его давали не только открытые учебные заведения ведомства императрицы Марии, учебные заведения Министерства народного просвещения, но и целая сеть так называемых «народных» училищ, учреждаемых в том числе и на средства частных лиц и земств. В технических училищах женщины имели возможность не только освоить грамотность, но и получить навыки, связанные с получением профессии. В то же время, необходимо подчеркнуть, что в пореформенный период сохранялась тенденция жесткого контроля
со стороны правительства за всеми женскими учебными заведениями, независимо от их подчинения, направленности и характера получаемого образования. Особенно серьезно инспектировались так называемые «воскресные» школы, создаваемые для работающих женщин, поскольку, по мнению правительства, эта среда была особенно комфортна для внедрения туда крамольных настроений.
Литература и источники
1. Веременко В.А. Особенности школьного быта дворян в государственных закрытых учебных заведениях России (вторая половина XIX - начала XX вв.) // Вестник Череповецкого государственного университета. - 2014. - №8. - С. 33-36.
2. ПСЗ. Собр. II. т. XXXIII. ст. 33221.
3. Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб). Ф.346. Оп.1. Д.8.
4. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф.761. Оп.1. Д.996.
5. РГИА. Ф.761. Оп.1. Д.1206.
6. ЦГИА СПб. Ф. 346. Оп.1. Д.1.
7. ЦГИА СПб. Ф. 246. Оп.1. Д.20.
8. ЦГИА СПб. Ф. 139. Оп.1. Д.6027.
9. РГИА. Ф. 733. Оп. 88. Д. 252.
10. РГИА. Ф. 733. Оп. 170. Д. 222.
11. РГИА. Ф. 733. Оп. 170. Д.667.
12. ЦГИА СПб. Ф. 139. Оп.1. Д.8222.
13. ЦГИА СПб. Ф. 9. Оп.1. Д.9.
14. ЦГИА СПб. Ф. 346. Оп.1. Д.50.
15. ЦГИА СПб. Ф. 139. Оп.1. Д.10235.
16. ЦГИА СПб. Ф. 139. Оп.1. Д.10236.
17. ЦГИА СПб. Ф. 997. Оп.1. Д.16.
References and Sources
1. Veremenko V.A. Osobennosti shkol'nogo byta dvoryan v gosudarstvennyh zakrytyh uchebnyh zavedeniyah Rossii (vtoraya polovina XIX - nachala XX vv.) // Vestnik Cherepoveckogo gosudarstvennogo universiteta. - 2014. - N°8. - S. 33-36.
2. PSZ. Sobr. II. t. XXXIII. ct. 33221.
3. Central'nyj gosudarstvennyj istoricheskij arhiv Sankt-Peterburga (CGIA SPb). F.346. Op.1. D.8.
4. Rossijskij gosudarstvennyj istoricheskij arhiv (RGIA). F.761. Op.1. D.996.
5. RGIA. F.761. Op.1. D.1206.
6. CGIA SPb. F. 346. Op.1. D.1.
7. CGIA SPb. F. 246. Op.1. D.20.
8. CGIA SPb. F. 139. Op.1. D.6027.
9. RGIA. F. 733. Op. 88. D. 252.
10. RGIA. F. 733. Op. 170. D. 222.
11. RGIA. F. 733. Op. 170. D.667.
12. CGIA SPb. F. 139. Op.1. D.8222.
13. CGIA SPb. F. 9. Op.1. D.9.
14. CGIA SPb. F. 346. Op.1. D.50.
15. CGIA SPb. F. 139. Op.1. D.10235.
16. CGIA SPb. F. 139. Op.1. D.10236.
17. CGIA SPb. F. 997. Op.1. D.16.
ГАРЯВИН АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ - кандидат исторических наук, доцент кафедры управления социально-
политическими процессами и истории Санкт-Петербургского государственного аграрного университета.
ЕМЕЛЬЯНОВА ТАТЬЯНА ВИКТОРОВНА - кандидат исторических наук, доцент кафедры управления социально-
политическими процессами и истории Санкт-Петербургского государственного аграрного университета.
КРАСНИКОВА ЮЛИЯ НИКОЛАЕВНА - кандидат исторических наук, доцент кафедры управления социально-
политическими процессами и истории Санкт-Петербургского государственного аграрного университета.
GARYAVIN, ALEXEY N. - Ph.D. in History, Associate Professor, Department of Management of Social and Political Processes and
History, St. Petersburg State Agrarian University (garyavin@mail.ru).
EMELIANOVA, TAYIANA V. - Ph.D. in History, Associate Professor, Department of Management of Social and Political Processes and History, St. Petersburg State Agrarian University (t.krasovska@mail.ru).
KRASNIKOVA, YULIA N. - Ph.D. in History, Associate Professor, Department of Management of Social and Political Processes and History, St. Petersburg State Agrarian University (krasnikova@mail.ru).
УДК 94(47)«186/189»:352.075 Б01: 10.24412/2308-264Х-2021-6-69-75
АЛЕШИН П.Н.
РЕГИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ ЗЕМСКИХ ОРГАНОВ ВЛАСТИ В ПОРЕФОРМЕННОЙ РОССИИ
Ключевые слова: земство, местное самоуправление, органы власти, исторический опыт, хозяйственные функции, развитие территорий.
Местное самоуправление на протяжении последних десятилетий находится в сфере интересов историков, юристов, экономистов, политологов, философов. Конституция Российской Федерации законодательно определила место самоуправления в современном обществе. Местное самоуправление имеет в России долгую историю, в которой одной из важных страниц
