CC BY
50
В 1903 г. он преподавал в небольшом селе Тинавас, ныне это квартал села Динчи в Закатальском округе. В 1905 г он вновь преподает в селе Ка-тех, а в 1906 - 1911 гг. опять возвращается к преподаванию в Закаталах, в небольшом селе Тинавас. В 1912 г он преподает в Катехе. Приблизительно в 1916 - 1917 гг. он назначается в дагестанском селе Ратлуб судьей в результате выборов на пост судьи Духовного управления. На эту должность он избирался в этом селе как минимум два раза. Одновременно он работал преподавателем в медресе.
О справедливости и мудрости его решений распространено множество преданий. Один из джарских ученых Мулла Хасан, который задавал ему различные шариатские вопросы, отзывался о нем так: «Факих эпохи и опора округа, достопочтенный шейх и совершенный знаток, автор полезных трудов и превосходных книг, источающий благодатью во всех местах, единогласно обладающий огромными знаниями - Муслим аль-Уради, да смилуется над ним Господь, наставляющий на истинный путь».
У Муслима-афанди было много учеников, среди которых были Хаджияв из Карата, Сурхай, Абдуллятиф из Буртуная, Шабан (сын Мулла Хасана), Курбан Мухаммад аль-Кудахи Шамхали, Нурмухаммад из Кахиба, Абдульмалик из Голот-ля, Ханав из Джара и другие.
Муслим-афанди отличался не только активной преподавательской деятельностью, но и научной. Им было написано множество книг по самым различным направлениям. Из них известны двадцать шесть книг; примерно половина из них собрана в одну большую книгу под названием «Фатава аль-Уради». Завершение первой его книги датируется апрелем 1884 г (15 джумадуль-ахир 1301 г х.), а последней октябрем 1917 г (27 зуль-хиджа 1335 г х.).
Его книги посвящены самым актуальным и насущным проблемам общества. Муслим-афанди старается приводить в книгах высказывания дагестанских ученых, что указывает на то, что он имел доступ к богатой библиотеке дагестанских авторов. Он использовал любое время и место для написания своих трудов. Так, например, один из них был написан в палатке на кладби-
Библиографический список
ще дочери Ибрахима сына Лала аль-Джари, в которой читают Коран за душу покойного.
К сожалению, его труды до сих пор остаются практически не изученными. Одной из исследованных рукописей, принадлежащих Муслиму-афанди, является рукопись, названная «Аноним Муслима из Урада (XV - XVI вв.)» [4].
Это сочинение входит в рукописный сборник, хранящийся у Ф. Магомедова, жителя с. Тлондода. Владелец разрешил сотруднику Института языка, литературы и искусства имени Г Цадасы (ИЯЛИ) Д. Магомедову снять фотокопию с этого сборника, которую тот передал в Рукописный фонд ИЯЛИ.
Одна из интересных и ценных рукописей Муслима из Урада под названием «Ат-тухфату-ль-'алиййат иля-ль-хазрати-ль-Мухаммад'алиййат фи ма йта'алла-ку би-ннафси-ль-инсаниййа» [5] до сих пор остается неизученной. Копия первой страницы этой рукописи приведена на рис. 1.
Одной из причин написания «Ат-тухфату-ль-алиййа» автор называет письмо, полученное им от ученого Мухаммадали из Цор, с вопросами, которые его волновали. Рукопись завершена в месяц джумаду-ль-уля 1318 г по Хиджре (август 1900 г).
В 1919 г (1337 г х.) Муслим-афанди покинул этот мир и был похоронен в родовом селе Урада. Он оставил после себя богатое творческое наследие, которое еще ждет своего исследователя.
Резюмируя вышеизложенное, отметим, что материалы письменной культуры народов Дагестана, сохранившиеся до наших дней, свидетельствуют об уровне образования дагестанского общества и об устойчивых многовековых и плодотворных контактах Дагестана с мусульманскими народами России и ближневосточным миром. Отсюда вытекает мысль о важности исследования жизни и творчества малоизвестных научному кругу и широкой общественности местных авторов и трудов, принадлежащих их перу.
Муслим-афанди, будучи высокообразованным человеком, изложил в своих трудах духовно-нравственные основы жизнедеятельности человека того времени.
1. Гаджилова Ш.М. Арабоязычная дагестанская литература и творчество Фахрудина из Аргвани. Махачкала, 2007.
2. Крачковский И.Ю. Арабская литература на Северном Кавказе. Избранные сочинения. Москва - Ленинград, 1960; Т. VI.
3. Крачковский И.Ю. Избранные сочинения. Раздел: Арабская письменность на Северном Кавказе. Москва - Ленинград, 1960: 551 - 622.
4. Айтберов Т.М. Аноним Муслима из Урады (XV - XVI вв.). Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока: XIII годичная научная сессия ЛО ИВ АН СССР (доклады и сообщения по арабистике). Москва: Наука, ГРВЛ, 1978: 62 - 70.
5. Муслим аль-Уради ад-Дагистаны «Ат-тухфату-ль-алиййат иля-ль-хязрати-ль-Мухаммадалиййат фи ма йтааллаку би-ннафси-ль-инсаниййа» (рукопись).
References
1. Gadzhilova Sh.M. Araboyazychnaya dagestanskaya literatura i tvorchestvo Fahrudina iz Argvani. Mahachkala, 2007.
2. Krachkovskij I.Yu. Arabskaya literatura na Severnom Kavkaze. Izbrannye sochineniya. Moskva - Leningrad, 1960; T. VI.
3. Krachkovskij I.Yu. Izbrannye sochineniya. Razdel: Arabskaya pis'mennost' na Severnom Kavkaze. Moskva - Leningrad, 1960: 551 - 622.
4. Ajtberov T.M. Anonim Muslima iz Urady (XV - XVI vv.). Pis'mennye pamyatniki iproblemy istorii kultury narodov Vostoka: XIII godichnaya nauchnaya sessiya LO IV AN SSSR (doklady i soobscheniya po arabistike). Moskva: Nauka, GRVL, 1978: 62 - 70.
5. Muslim al'-Uradi ad-Dagistany «At-tuhfatu-l'-alijjat ilya-l'-hyazrati-l'-Muhammadalijjat fi ma jtaallaku bi-nnafsi-l'-insanijja» (rukopis').
Статья поступила в редакцию 10.05.20
УДК 82
Agarwal Shraddha, postgraduate, Peoples' Friendship University of Russia (Moscow, Russia), E-mail: agshraddha.8@gmail.com
WOMEN'S IMAGES IN WORKS OF V.T. SHALAMOV. The article discusses female images created by V.T. Shalamov in the series "Kolyma Tales" in comparison with the images created by E.S. Ginzburg in the book "The Steep Route" and by G.G. Demidov in the storybook "The Wonderful Planet". The goal is to identify originality of female characters in the work of V.T. Shalamov. It is noted that female images in the work of V.T Shalamov are interpreted mainly positively, for the heroes of "Kolyma Tales", a woman is a possessor of femininity and tenderness, kindness and sensitivity; even the insignificant actions of women can be for men signs of life, symbols of the coming end of trials. In the work of E.S. Ginzburg female images are more diverse, similar to V.T. Shalamov interpretation of the image of a woman overseer. There are common features in the understanding of female images in G.G. Demidov and V.T Shalamov, for example, the idea of "wildness" of men in the absence of women. However, in general, in the stories of V.T Shalamov the idea that a woman in a camp being can not only preserve her tenderness and humanity, but also supports men with their very existence, is more clearly expressed.
Keywords: Varlam Shalamov, "Kolyma Tales", woman, female image, camp theme, Eugeniya Ginzburg, Georgy Demidov.
Агарвал Шраддха, аспирант, Российский университет Дружбы Народов, г. Москва, Е-mail: agshraddha.8@gmail.com
ЖЕНСКИЕ ОБРАЗЫ В ТВОРЧЕСТВЕ В.Т. ШАЛАМОВА
В статье рассмотрены женские образы, созданные В.Т. Шаламовым в цикле «Колымские рассказы» (1954) в сопоставлении с образами, созданными Е.С. Гинзбург в книге «Крутой маршрут» (1967) и ГГ. Демидовым в сборнике рассказов «Чудная планета» (1990). Поставлена цель выявления своеобразия в создании В.Т. Шаламовым женских характеров. Отмечается, что женские образы в творчестве В.Т. Шаламова трактуются преимущественно положительно, для героев «Колымских рассказов» женщина, прежде всего, носитель женственности и нежности, доброты и чуткости; даже незначительные поступки женщин способны быть для мужчин знаками жизни, символами грядущего окончания испытаний. В творчестве Е.С. Гинзбург женские образы более разнообразны, наблюдается схожая с В.Т. Шаламовым трактовка образа женщины-надзирателя. Есть общие черты и в понимании женских образов у ГГ Демидова и В.Т. Шаламова, например, представление об «одичании» мужчин в отсутствие женщин. Однако в целом в рассказах В.Т. Шаламова более ярко выражается мысль о том, что женщина в условиях лагерного бытия способна не только сохранить свою нежность и человечность, но и поддержать самим своим существованием мужчин. Женские образы В.Т. Шаламова константны, характеризуются автором положительно и оптимистично.
Ключевые слова: Варлам Шаламов, «Колымские рассказы», женщина, женский образ, лагерная тема, Евгения Гинзбург, Георгий Демидов.
Творчество Варлама Тихоновича Шаламова (1907 - 1982) стало в русской литературе примером того, как в художественном тексте могут быть представлены невероятные испытания, которые выпали на долю автора с 1929 по 1951 годы, когда В.Т. Шаламов был заключённым в сталинских исправительно-трудовых лагерях. «Колымские рассказы» (1954) являются книгой, основанной на личных впечатлениях автора, на его жизненном опыте. Творчеству В.Т. Шаламова и в первую очередь его «Колымским рассказам» посвящено множество литературоведческих исследований, авторы которых анализируют проблематику и поэтику его прозы [1], художественную систему его творчества [2], сочетание в прозе писателя художественных и документальных элементов [3] и другие вопросы. Женские образы в творчестве В.Т. Шаламова рассматриваются литературоведами нечасто, обычно - на материале его лирики. Д.В. Кротова отмечает, что «его представления о женщине - ее верности, преданности, нежности - основаны на русской поэтической традиции, идущей еще от пушкинских времен», что в отношении автора к женщине просматривается «преклонение перед женщиной, поэтизация ее образа» [4, с. 47]. Л.В. Жаравина считает, что в поэзии В.Т Шаламова присутствует «образ Прекрасной Дамы Александра Блока в многообразии ассоциативных связей» [5, с. 16]. Исследователь также отмечает, что данный образ присутствует и в «Колымских рассказах», где с женщинами нередко связаны «необыкновенно светлые и нежные ассоциации» [5, с. 27]. В то же время данная линия анализа только намечена и нуждается в детальной разработке.
Целью настоящего исследования стал анализ женских образов в цикле В.Т Шаламова «Колымские рассказы», выявление своеобразия в создании автором женских характеров. Проводится сопоставление женских образов в лагерной прозе нескольких авторов-современников: В.Т. Шаламова - Е.С. Гинзбург и Г Г Демидова.
Творчество В.Т Шаламова, Е.С. Гинзбург и Г.Г Демидова относится к «лагерной прозе» - произведениям, написанным в 1950 - 1990-х гг. непосредственными участниками событий - бывшими узниками ГУЛАГа, политическими заключёнными, репрессированными в 1930 - 1950-х гг. В произведениях авторов «лагерной прозы» сочетаются художественное и документальное начала [6, с. 15], каждый из них изображает те события, которые пережил, в той или иной степени переосмысливая их. Наименее изученным является творчество ГГ Демидова. С рассказами Л.Н. Толстого и В.Т Шаламова сравнивает его прозу Л.В. Жаравина, отмечающая у всех названных авторов «процесс духовного преображения и возвышения персонажей (анагогию) в неординарных ситуациях» [7, с. 148]. Книга воспоминаний Е.С. Гинзбург изучена в большей степени. Л. Ван рассматривает её нарратологические особенности [7], К.Н. Мухина - тему милосердия [8] и т.п.
Авторами «лагерной прозы», наблюдавшими в период пребывания в лагере схожие реалии, создаются похожие образы, например, образы попавших в лагеря священнослужителей и других подвижников веры [9], образы мира природы [10] и т.д. Одними из важнейших для создаваемого писателями художественного мира «лагерной прозы» являются женские образы. В условиях лагеря каждый человек демонстрирует свои истинные качества, показывает себя таким, какой есть на самом деле. Авторов «лагерной прозы» интересуют те трансформации, которые происходят в женских характерах в условиях лагерного была, в антигуманной обстановке заключения, и те качества женских характеров, которые остаются неизменными. В то же время авторские трактовки женских образов связаны с особенностями художественного мира каждого писателя.
В прозе В.Т. Шарамова женские образы являются неотъемлемой частью создаваемого автором художественного пространства. Женщины фигурируют в рассказах гораздо реже, чем мужчины, что логично, исходя из того, что автор избирает своими главными героями мужчин, часто создавая автобиографические образы. Женщины находятся на расстоянии от главных персонажей рассказов, однако их присутствие очень важно для героя-мужчины: «Я вспомнил женщину, которая вчера прошла мимо нас по тропинке, не обращая внимания на окрики конвоя. Мы приветствовали ее, и она нам показалась красавицей - первая женщина, увиденная нами за три года» («Дождь», 1958) [11, с. 39]. Для героя рассказов В.Т. Шаламова важны те крохи нежности, которые он получает со стороны находящихся всегда на отдалении женщин. Каждое движение женщины, каждый её даже незначительный поступок трактуется героем как исключительно значимый: «Она помахала нам рукой, показала на небо, куда-то в угол небосвода...» [11]. Женщина символизирует другую сторону жизни, оставшуюся для узников лагерей в прошлом, - свободу, а значит, само существование женщин является символом того, что эта свобода существует, и, возможно, кто-то из заключённых сможет к ней вернуться.
В рассказах В.Т. Шаламова присутствуют не только позитивные, но и негативные образы женщин. К негативным относятся жены больших или маленьких гулаговских начальников, которые живут в ином мире, параллельном миру заключённых. Эти женщины являются самовлюбленными, корыстолюбивыми мещанками, а главное - они не способны на жалость: «Каждая раскормленная дама считала себя красавицей, и такие дамы жили в поселках, где было больше развлечений и ценители их прелестей были побогаче» «Серафим» (1959) [11, с. 172]. Заключённые для них - всего лишь расходный материал, как и для их мужей-начальников.
Негативную трактовку имеют в рассказах В.Т. Шаламова также образы женщин, отказавшихся от своих родных, которые подверглись репрессиям и попали
в лагеря. Один из таких эпизодов видим в рассказе «Апостол Павел» (1954), где описан пожилой заключённый Фризоргер, от которого отказалась дочь. Хотя необходимо отметить, что прямого и страстного осуждения подобных поступков в рассказе нет. Один из героев, узнав о заявлении дочери Фризогера с просьбой не считать заключённого её отцом, спрашивает без злости: «Для чего ей это нужно? В партию, что ли, вступает?» [11, с. 78].
В книге Е.С. Гинзбург женских образов гораздо больше, чем в произведениях В.Т. Шаламова и ГГ. Демидова. Это естественно, поскольку, будучи заключённой, писательница наблюдала в первую очередь за женщинами. В её книге воспоминаний «Крутой маршрут» (1967) перед читателем встаёт целая вереница женщин, которых главная героиня встретила во время следствия и заключения, многие из которых произвели на неё неизгладимое впечатление. Это и Ляма Шапель, «кавежединка», сокамерница в предварительном заключении, и эсерка Дерковская, придерживающаяся совершенно иных политических взглядов, нежели автобиографическая героиня Е.С. Гинзбург и Аня Большая, осуждённая за два рассказанных анекдота, и многие другие. Автором создаются совершенно разные образы, женщины в её книге и сильные, и слабые, и мудрые, и глуповатые. Писательницу, в частности, интересуют трансформации характера женщин, занимавших высокое положение до ареста, а теперь «до нутра потрясенных» [12, с. 98].
Главный женский образ, созданный Е.С. Гинзбург, - это автобиографический образ главной героини, непримиримой к любым ущемлениям человеческого достоинства, не идущей на поводу у обстоятельств, не способной уронить своё человеческое достоинство. Для героини Е.С. Гинзбург очень важными являются следование собственным принципам и желание быть со своими детьми. Это образ сильной женщины, которая может нравиться мужчинам, но не пользуется этой своей особенностью.
Создаёт автор и образы женщин, находящихся по другую сторону колючей проволоки, противостоящих заключённым, - медиков, надзирателей и т.п. В этих образах для Е.С. Гинзбург важна та жалость, которую они способны испытывать к заключённым, то, пусть и мизерное, сочувствие, которое они могут проявлять: «Медсестра с ящичком лекарств, по совместительству обыскивающая заключенных женщин, жалостливо морщит веснушчатый носик» [12, с. 83]. Хотя автор и признаёт, что жалость в данной ситуации способны испытывать далеко не все женщины: «Появляется надзирательница в сопровождении корпусного. Он четким профессиональным движением выворачивает бьющейся в припадке женщине руки назад, потом вливает ей насильно в рот какую-то жидкость из стакана...» [12, с. 129]. Образ подобной надзирательницы видим и в одном из рассказов В.Т. Шаламова «Галстук». Писатель даже не называет имени этой героини, это просто «женщина, член партии, выдававшая ежедневно мастерицам материал и нитки» [11, с. 155], для которой все заключённые - априори преступники, даже те, кто «осужден по пятьдесят восьмой статье» [11, с. 156] и не способен на воровство.
Можно увидеть, что трактовки женских образов Е.С. Гинзбург и Г Г Демидовым достаточно схожи. Оба автора затрагивают вопрос об утрате человеческих качеств заключёнными женщинами-уголовницами, об актуальной для лагерного начальства проблеме запрещённой «любви», которую «крутят» «здешние лагерные мужики и бабы» [13, с. 59] и которая становится причиной рождения никому не нужных здесь детей. Оба автора изображают суровый мир, где утрата человеческого достоинства касается и мужчин, и женщин. В рассказах В.Т. Шаламова понимание образа женщины несколько иное: писатель создаёт образы женщин, которые константны в своих качествах, которые не только сами сохраняют человеческие качества, но и способны этими качествами (любовью, нежностью, жалостью) поддерживать попавших в трудную ситуацию заключённых-мужчин.
Яркий пример героини такого типа - «Маруся Крюкова, хромая девушка» [11, с. 152] из рассказа «Галстук» (1960). Маруся - само воплощение доброты, нежности, кротости. Она безропотно принимает свою судьбу, сохраняя в бесчеловечных условиях человечность. Кроме того, она - искусная рукодельница, хотя её «ручная вышивка чудной работы» [11, с. 153] достаётся теперь только лагерному начальству. Образ Маруси Крюковой, создаваемый В.Т. Шаламовым, кажется наполненным теплотой, от девушки словно исходит сияние, о котором она сама не знает, но которое освещает жизнь всех людей вокруг
Надо отметить, что в женских характерах, созданных в творчестве анализируемых авторов, есть и общее. К примеру, в рассказах Г Г Демидова имеется намеченная В.Т. Шаламовым мысль о том, что присутствие женщины облагораживает мужчину и позволяет ему не утратить свои человеческие качества. Так, в рассказе «Амок» (1990) в негативном описании образов служащих в охране бойцов читаем, что их «одичание ускорялось еще почти полным отсутствием в этих краях женщин» [13, с. 49]. А в книге Е.С. Гинзбург есть образ подруги главной героини Юли Кареповой, которая поддерживает её в заключении и после него, которая не утрачивает своих человеческих качеств. Юля полна оптимизма и заражает им окружающих, когда в тюрьме «долгими часами... рисует картины новой счастливой жизни» [12, с. 210].
Итак, в рассказах В.Т. Шаламова созданы женские образы, основным назначением которых является передача мысли о сохранении в бесчеловечных условиях ГУЛАГа истинно женских качеств - нежности, чуткости, кротости, способности понимать и любить. Данные героини противостоят антигуманно-
сти обстановки, в которую попали все герои рассказов писателя, и транслируют окружающим мысль о неизменности основных человеческих ценностей. Для мужчины-заключённого, как это демонстрирует В.Т. Шаламов, важными и очень значительными являются слова и поступки, которые для женщины обыденны и естественны, то есть нежность присуща самой сути женского характера, не акцентируется намеренно. Женские образы, создаваемые Е.С. Гинзбург и ГГ Демидовым, при наличии схожих с персонажами В.Т. Шаламова черт являются носителями особой мысли - о том, что женщины подвергаются моральным трансформациям не меньше мужчин, и в бесчеловечных условиях тоже оказыва-
ются способны к утрате человечности. Позиция В.Т Шаламова в некоторой степени идеалистична, а Е.С. Гинзбург и Г Г Демидова - более реалистична, ведь, действительно, и женщин, и мужчин переживаемые трудности могут привести к трансформациям характера. При этом именно женские образы В.Т. Шаламова передают бессмертные идеи русской литературы о «вечной женственности», о существовании в женских характерах не поддающихся изменениям качеств -доброты, гуманности, сердечности, транслируемых в мир и позволяющих этому миру сохранить свои константы, а мужчинам - выстоять в период тяжких испытаний.
Библиографический список
1. Некрасова И.В. Варлам Шаламов - прозаик (проблематика и поэтика). Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Самара, 1995.
2. Ганущак Н.В. Творчество Варлама Шаламова как художественная система. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Тюмень, 2003.
3. Горбачевский Ч.А. Поэтика документальной художественности рассказа В.Т. Шаламова «На представку». Вестник Омского университета. 2009; № 1 (51): 121 - 128.
4. Кротова Д.В. Любовная лирика В. Шаламова. Филологическаярегионалистика. 2016; № 2 (18): 47 - 52.
5. Жаравина Л.В. «Прекрасная дама семидесятой широты»: женские образы в поэзии В. Шаламова. Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 8: Литературоведение. Журналистика. 2017; № 1: 16 - 28.
6. Сафронов А.В. Жанровое своеобразие русской художественной документалистики (очерк, мемуары, лагерная проза): учебное пособие. Рязань: РГУ, 2015.
7. Ван Л. Нарратологические особенности книги воспоминаний «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург Общество. Среда. Развитие. 2017; № 1 (42): 60 - 63.
8. Мухина К.Н. Тема милосердия в автобиографической повести Е.С. Гинзбург «Крутой маршрут». Церковь, государство и общество в истории России и православных стран: религия, наука и образование: материалы X Международной научной конференции. Уфа: Аркаим, 2019: 89 - 93.
9. Ефимова А.Н. Образы подвижников веры в автобиографической лагерной прозе XX века. Научный вестник Крыма. 2017; № 5 (10): 15.
10. Жербер Ж., Эртнер Е.Н. Природа как «место памяти» в русской прозе о ГУЛАГЕ. Вестник Тюменского государственного университета. Гуманитарные исследования. Humanitates. 2018; Т. 4, № 4: 120 - 133.
11. Шаламов В.Т. Колымские рассказы. Москва: АСТ, 2019.
12. Гинзбург Е.С. Крутой маршрут. Хроника времен культа личности. Москва, 2016.
13. Демидов Г.Г. Чудная планета: рассказы. Москва: Возвращение, 2011.
14. Жаравина Л.В. Анагогический смысл открытого финала (от древнерусской агиографии к рассказам Л.Н. Толстого, В.Т. Шаламова, Г.Г Демидова). Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2018; № 3 (126): 148 - 155.
References
1. Nekrasova I.V. Varlam Shalamov -prozaik(problematika ipo'etika). Avtoreferat dissertacii... kandidata filologicheskih nauk. Samara, 1995.
2. Ganuschak N.V. Tvorchestvo Varlama Shalamova kakhudozhestvennaya sistema. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Tyumen', 2003.
3. Gorbachevskij Ch.A. Po'etika dokumental'noj hudozhestvennosti rasskaza V.T. Shalamova «Na predstavku». Vestnik Omskogo universiteta. 2009; № 1 (51): 121 - 128.
4. Krotova D.V. Lyubovnaya lirika V. Shalamova. Filologicheskaya regionalistika. 2016; № 2 (18): 47 - 52.
5. Zharavina L.V. «Prekrasnaya dama semidesyatoj shiroty»: zhenskie obrazy v po'ezii V. Shalamova. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 8: Literaturovedenie. Zhurnalistika. 2017; № 1: 16 - 28.
6. Safronov A.V. Zhanrovoe svoeobrazie russkoj hudozhestvennoj dokumentalistiki (ocherk memuary, lagernaya proza): uchebnoe posobie. Ryazan': RGU, 2015.
7. Van L. Narratologicheskie osobennosti knigi vospominanij «Krutoj marshrut» Evgenii Ginzburg. Obschestvo. Sreda. Razvitie. 2017; № 1 (42): 60 - 63.
8. Muhina K.N. Tema miloserdiya v avtobiograficheskoj povesti E.S. Ginzburg «Krutoj marshrut». Cerkov', gosudarstvo i obschestvo v istorii Rossii i pravoslavnyh stran: religiya, nauka i obrazovanie: materialy X Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. Ufa: Arkaim, 2019: 89 - 93.
9. Efimova A.N. Obrazy podvizhnikov very v avtobiograficheskoj lagernoj proze XX veka. Nauchnyj vestnikKryma. 2017; № 5 (10): 15.
10. Zherber Zh., 'Ertner E.N. Priroda kak «mesto pamyati» v russkoj proze o GULAGE. Vestnik Tyumenskogo gosudarstvennogo universiteta. Gumanitarnye issledovaniya. Humanitates. 2018; T. 4, № 4: 120 - 133.
11. Shalamov V.T. Kolymskie rasskazy. Moskva: AST, 2019.
12. Ginzburg E.S. Krutoj marshrut. Hronika vremen kul'ta lichnosti. Moskva, 2016.
13. Demidov G.G. Chudnaya planeta: rasskazy. Moskva: Vozvraschenie, 2011.
14. Zharavina L.V. Anagogicheskij smysl otkrytogo finala (ot drevnerusskoj agiografii k rasskazam L.N. Tolstogo, V.T. Shalamova, G.G. Demidova). Izvestiya Volgogradskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. 2018; № 3 (126): 148 - 155.
Статья поступила в редакцию 26.05.20
УДК 811.161.1:81'33
Gorina I.I., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Armavir State Pedagogical University (Armavir, Russia), E-mail: gorina.1955@inbox.ru
Aleksandrovich L.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Armavir State Pedagogical University (Armavir, Russia), E-mail: 89180151052@ mail.ru
Bebihova I.Yu., postgraduate, Armavir State Pedagogical University (Armavir, Russia), E-mail: irinamariya@gmail.com
INTENSITY AS THE LOGICAL BASIS OF GRADATIONAL RELATIONS IN THE LANGUAGE. The article discusses current issues of gradational relations in the modern Russian language from the standpoint of studying the intensity of manifestation of logical and semantic extremes in the designation and evaluation of events, signs, qualities. The influence of expressive and modal intensifiers on the limiting or full degree of manifestation of a gradation attribute, variation in intensity, cases of exceeding, and equality of meanings, dividing the whole into equal or unequal shares is considered in the article. The authors use examples to analyze the manifestations in a literary text of gradational relations, their expressive, stylistic and communicative capabilities. This direction is interesting for specialists in the field of linguistics, cognitive linguistics and is perspective for further development.
Key words: gradation, gradation relations, intensity, intensifies extremum words, local meaning extremums, dynamic language systems.
И.И. Горина, д-р филол. наук, проф., Армавирский государственный педагогический университет, г. Армавир, E-mail: gorina.1955@inbox.ru
Л.В. Александрович, канд. филол. наук, доц., Армавирский государственный педагогический университет, г. Армавир, E-mail: 89180151052@ mail.ru
И.Ю. Бебихова, аспирант, Армавирский государственный педагогический университет, г. Армавир, E-mail: irinamariya@gmail.com
ИНТЕНСИВНОСТЬ КАК ЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА ГРАДАЦИОННЫХ ОТНОШЕНИЙ В ЯЗЫКЕ
В статье рассматриваются актуальные вопросы градационных отношений в современном русском языке с позиций исследования интенсивности проявления логико-семантических экстремумов в обозначении и оценке событий, признаков, качеств. Рассматривается влияние экспрессивных и модальных интенсификаторов на предельную или полную степень проявления признака градации, варьирование интенсивности, случаи превышения, равенства значений, деления целого на равные или неравные доли. Авторы статьи на примерах анализируют проявления в художественном тексте градационных отношений, их экспрессивные, стилистические и коммуникативные возможности. Данное направление интересно специалистам в области языкознания, когнитивной лингвистики и перспективно для дальнейшей разработки.
Ключевые слова: градация, градационные отношения, интенсивность, интенсификатор, слова-экстремумы, локальные экстремумы значений, динамические системы языка.
