CC BY
205
Т.Б. Никитина, Д.Ю. Ефремова. ЖЕНЩИНЫ-«ЛИТЕЙЩИЦЫ» ИЗ МАРИЙСКИХ ЗАХОРОНЕНИЙ XXI ВВ. КАК НОСИТЕЛИ ЭТНИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ
В связи с появлением новых источников открылась возможность иначе взглянуть на роль и место женщин, погребенных с орудиями литья, в составе древнего общества. Имеются веские основания считать, что женщины, в погребениях которых найдены льячки и кусочки олова, занимались изготовлением металлической нити (у марийцев) или бисера (у мордвы) и последующей вышивкой одежды. Вышивка наиболее ярко и устойчиво выражает этническую традицию. В этом контексте становится убедительным тезис, что женщины ее изготавливающие, являлись носителями этнической традиции и выполняли определенные ритуальные действия, связанные с охранительными функциями.
Ключевые слова: археология, эпоха средневековья, Ветлужско-Вятское междуречье, древнемарийские могильники, «женщины-литейщицы»
T.B. Nikitina, D.Yu. Efremova FEMALE “CASTERS” FROM THE MARI BURIALS OF THE X-XI CENTURIES AS BEARERS OF ETHNIC TRADITION
New sources open another perspective on the role and place ofwomen, buried with tools ofcasting, in the structure of ancient society. There is solid evidence that women, whose burials contain little dippers and pieces of tin, were involved in the production of metal thread (among the Mari) or beads (among the Mordva) and further embroidery of clothes. Embroidery is the most vivid and stable representation of ethnic tradition. In this context it is a convincing argument that women, who were engaged in embroidery, were the bearers of the ethnic tradition and performed certain ritual actions ofprotective functions.
Key-words: archaeology, the Middle Ages, the Vetluga-Vyatka interfluve, Old Mari burial grounds, “female casters”
Особым явлением в средневековой археологии поволжских финнов являются женские захоронения с орудиями литья. Начиная с конца XIX в. на них неоднократно обращали внимание многие исследователи: В.Н.Ястребов, П.С. Рыков, М.Ф. Жиганов, В.А. Мальх, А.Е. Алихова (Ястребов, 1893. С. 10; Рыков, 1930. С. 61; Жиганов, 1959. С. 69, 91-92; Жиганов, 1959а. С. 145; Мальм, 1963. С. 33; Материальная культура среднецнинской мордвы VIII-IX вв., 1969. С. 11), которые единогласно заявляли, что женщины, похороненные в этих погребениях, занимались литьем и обработкой цветного металла. Более детально тезис об освоении металлообработки цветных металлов финно-угорскими женщинами разработан Б.А. Рыбаковым (Рыбаков, 1948. С. 90-94). Наиболее полную сводку женских захоронений из финно-угорских средневековых могильников сделала Л.А. Голубева (Голубева, 1984; Голубева, 1987. С. 106-107; Голубева, 1987а. С. 90-91). После работы Л.А Голубевой термин «женщины-литейщицы» прочно вошел в научный оборот.
В настоящее время, в связи с появлением дополнительных источников, появилась возможность значительно шире взглянуть на роль и место погребенных с орудиями литья в составе древнего общества. В сводку, сделанную Л.А. Голубевой, вошло 8 захоронений с орудиями литья из средневековых древнемарийских памятников IX-XII вв. На сегодняшний день известно 24 комплекса с орудиями литья, из них 4 полностью или частично разрушены. Только два захоронения, судя по инвентарю, могли при-
Работа выполнена в рамках проекта РГНФ № 11-11-12001а/В © Никитина Т.Б., Ефремова Д.Ю., 2012
надлежать мужчинам. Из сохранившихся комплексов 18 принадлежало женщинам: 14 комплексов относится к Х-Х1 вв., а 4 - к XII в.
В захоронениях обнаружены льячки (от 1 до 3 штук) и литейные формы, которые располагались в изголовье или в ногах погребенных, и входили в дополнительный комплекс вещей. Иногда в составе дополнительных комплексов находились кусочки белого металла, который визуально исследователями определены как олово или свинец (Веселовский, п. 12; Черемисское, п. VI, VII, 14, жк 2; Нижняя стрелка, п. 5).
Корреляция взаимовстречаемости вещей в комплексах позволила выявить, что погребения имеют достаточно стандартный по видовому и типовому составу набор инвентаря.
Судя по костюму, содержащему фактически все категории украшений, данные погребения относятся к числу наиболее богатых захоронений. Эта первая особенность захоронений с орудиями литья уже отмечена авторами в ряде публикаций (Никитина, Ефремова, 2011. С. 77-79; Никитина Т.Б., Ефремова Д.Ю. 2011а.).
Но данные погребения обращают на себя внимание тем, что они содержат значительное количество этномаркирующих вещей.
Этноопределяющие украшения для могильников ГХ-Х! вв. выделил Г. А. Архипов: головной убор, состоящий из налобного венчика и медных цепочек; височные кольца с заходящими концами, один из которых отогнут, и имеет различное оформление в виде утолщения, грибовидной или многогранной головки; трапециевидные пластинчатые подвески с конскими головками; арочные подвески со сплошной основой; усатые широкосрединные перстни (Архипов, 1973. С. 17-40; Архипов, 1991. С. 18). После работы с полными комплексами погребений стало возможным дополнить этот список обувными украшениями из умбоновидных, спиралевидных и петельных подвесок с привесками. По находкам и месту этих украшений в погребениях сделаны прекрасные и убедительные реконструкции обуви этой эпохи.
Среди элементов погребального обряда марийских захоронений указанного периода наиболее выразительными являются 3 черты: наличие дополнительных комплексов вещей в ногах или изголовье погребенных (иногда сочетаются оба варианта) независимо от способа захоронения, трупосожжение, имитирующее трупоположение, жертвенные комплексы в межмогильном пространстве.
Рассмотрим женские захоронения из марийских могильников с позиций определенных выше этномаркеров. Наличие одной вещи, даже если она является этнооопре-деляющей, не дает объективной информации. Каждая вещь анализировалась в совокупности с другими признаками: украшения в составе костюмного комплекса и в сочетании с обрядом захоронения. Предметом анализа данной статьи в основном являются захоронения X-XI вв. Погребения XII в. в статистический анализ не включены по той причине, что, начиная с XII в. комплекс материальной культуры несколько видоизменяется. Несмотря на преемственность, отдельные типы украшений угасают, но появляются новые элементы в одежде и в украшениях.
Одним из наиболее выразительных и устойчивых элементов костюма, имеющих этническую или этнокультурную нагрузку, считаются украшения головы. Головной убор состоит из меховой шапки или покрывала и дополнен медными цепочками, обернутыми в несколько рядов вокруг головы (11 погребений, 78,6 %). Такое же количество погребенных носили браслетообразные проволочные височные кольца с заходящими концами, один из которых отогнут, и оформлен в виде утолщения, гвоздевидного окончания, колбочки и т.д. Височные кольца располагались по обе стороны черепа, иногда по
два и даже по три кольца с каждой стороны. В большинстве случаев указанный головной убор сочетается с височными кольцами, в редких случаях присутствует один из признаков. Общее количество комплексов, в которых присутствует хотя бы один из этих признаков, составляет 13 (92,9%) (табл.2). Только в единственном погребении из могильника «Черемисское кладбище» подобные украшения не зафиксирова-
ны, но следует сделать оговорку, что комплекс частично разрушен, и известен лишь по разрозненным записям В.И.Каменского (Колл. 1265 Музея антропологии и этнографии).
Нагрудные украшения представлены ажурными круглыми солярными подвесками, парными наборными коньковыми или литыми коньковыми подвесками, которые размещаются по обе стороны груди (табл.З). Своеобразной деталью является наличие наборного пояса, который присутствует в 10 погребениях (71,4%). Наборный пояс в женских захоронениях также является одной из наиболее выразительных особенностей марийских захоронений рассматриваемого периода (Никитина, 2011). Выразительной деталью являются находки шумящих очковидных и умбоновидных подвесок в ногах (64,3%). Их расположение соответствует месту в обуви, реконструированной по другим марийским захоронениям (табл.4).
Не менее выразительным с позиций этномаркеров является погребальный обряд. Большинство захоронений независимо от способа погребения имели дополнительные комплексы вещей, куда и входили льячки и литейные формы. Орудия литья находились также и в составе расположенных в межмогильном пространстве жертвенных комплексов, которые обладают стандартным набором признаков, характерных только для марийских могильников: вещи уложены в берестяной туесок, лубяной бочонок или котел, облицованный сверху берестой; в туес или бочонок, как правило, помещалась деревянная чаша, наборы украшений и одежда.
Таким образом, костюм и обряд захоронения женщин в погребениях с орудиями литья являются маркерами марийской средневековой культуры.
Аналогичная картина наблюдается по материалам могильников не только мари, но и других волжских финнов.
В настоящее время нам известно более 90 погребений с орудиями литья в мордовских, около 40 в муромских, 24 в марийских могильниках (цифра не окончательна, так как работа над темой только начата). В сводку, сделанную Л.А. Голубевой, помимо 8-ми марийских погребений вошло 71 мордовское и 23 муромских захоронений.
У мордвы в комплексах с льячками находятся головные венчики, височные подвески с грузиком или «пулокери» (Пановский: пп. 25, 33, 50, 94, 99; Елизавет-Михайловс-кий: п. 2, Кельгининский: пп. 189, 196, 228 и т.д.) (Материальная культура среднецнинс-кой мордвы VIII-IX вв. 1969. С. 14-78; Беляев, Вихляев, Зеленцова, Шитов 1998. С.40, 42, 48), у муромы - височные кольца со щитком, головные жгуты и украшения ног в виде обор (Ма-лышевский: пп. 5, 17, 33, 86, 136, 145; Чулковский: пп. 22, 35, 50, 53)(Дубынин, 1948. С. 322327, 339-341, 352-356; Отчет А. Дубынина об археологических исследованиях в 1947 г. С. 23-25; Дубынин. Отчет за 1948 год. С. 38-40, 50-51; Гришаков. Отчет о работе в 1988 году С. 5, 18, 21; Гришаков Отчет о работе в 1986 году. С. 8).
Обращает на себя внимание тот факт, что в рассматриваемой категории погребений волжских финнов IX-XI вв. кроме льячек и шильев не обнаружено классического производственного инвентаря, необходимого для обработки изделий из цветного металла в процессе их производства или доработки после литья. Эти погребения существенно отличаются от захоронений ювелиров азелинской (п. 45 Тюм-тюмского могиль-
ника, п. 33 Рождественского V могильника, п. 5 Суворовского, п. 10 Нармонского могильников) и ломоватовской (Агафоновский, Редикорский и Плесинский могильники) культур, содержащих молоточки, наковаленки, щипцы и другой инвентарь, необходимый для обработки цветного металла (Ошибкина, 2010. С. 17-18; Старостин, Кузьминых, 1978.С. 168-171; Генинг, 1963. С.111; Старостин, 2002. С. 13-14; Голдина, 1985. С. 158). Более того, в азелинских захоронениях обнаружены лом, кусочки и слитки меди, олова, свинца, т.е. все компоненты, необходимые в качестве сырья для производства медно-оловянистых бронз, из которых были изготовлены украшения, обнаруженные в этих же захоронениях (Старостин, Кузьминых, 1978. С. 168-171). В погребениях волжских финнов эпохи средневековья рядом с льячками находятся олово и свинец. Кусочки меди упоминается крайне редко, а именно она в большинстве случаев составляет основу сплава, из которого сделаны украшения, олово и свинец занимают незначительный процент.
Таким образом, исходный материал, обнаруженный в льячках, не совпадает с составом металла, из которого изготавливались украшения, поэтому возникает сомнение, занимались ли данные женщины производством украшений. Тогда напрашивается вопрос, для какой цели использовались льячки, олово и свинец? Вероятно, в поисках решения проблемы можно привлечь находки фрагментов вышивки металлической нитью на могильниках «Черемисское кладбище», «Нижняя стрелка», Русенихинский. Подобная вышивка обнаружена не только в захоронениях с орудиями литья, а также в других погребениях и жертвенных комплексах. Анализ металлической нити из жертвенных комплексов 5, 6, 7 Русенихинского могильника, проведенный д.т.н. С.Я. Алибековым на рентгенофлуоресцентном спектрометре Х-Мет5100 в лаборатории механических испытаний и металлографических исследований МарГТУ, показал, что она состоит из сплава меди, олова, свинца, с преобладающим содержанием олова и свинца. Близкий состав показал слиток светлого металла, обнаруженный на территории Русенихинского могильника (табл. 1). Образец исследовался на 21 микроэлемент, в таблицу включены только 4 основных.
Табл.1 Результаты РФА анализа металлического слитка из Русенихинского
Си 2п РЬ Sn
Слиток металла Анализ 1 10,6 0,197 20,7 1,80
Анализ 2 10,0 0,211 >22,0 2,12
Анализ 3 10,0 0,195 >22,0 2,03
Отчеты и публикации о раскопках мордовских захоронений пестрят упоминаниями об оловянном бисере, который также применялся в качестве вышивки костюма. Литейные формы, обнаруженные в погребениях как мари, так и мордвы, предназначены для изготовления небольших прямоугольных палочек или шариков. На этом основании мы предполагаем, что женщины, в погребениях которых найдены льячки и кусочки олова, занимались изготовлением металлической нити (у марийцев) или бисера (у мордвы) и последующей вышивкой одежды. Орнамент на вышивке, зафиксированной в средневековых марийских захоронениях, имеет черты, общие с традиционной марийской вы-
Табл. 2 Элементы костюма «женщин-литейщиц» - височные и шейные украшения
№ п/п Погребение Приблизительная дата Г оловной убор Височные украшения шейные
Цепочка Венчик С отогнутым концом Витые С завязанными концами к 2 § § « я 2 * & о Серьги л к т к л и Ожерелья
1 Веселово, Погреб. 12 XI в. + + 4 1
2 Веселово Погреб. 20. X в. +
3 Черемис.кл. погреб. VI Х-ХІ вв. 2 1 1 1
4 Черемис.кл. погреб. VIII Х-ХІ вв. +
5 Черемис.кл. погреб. К-Х Х-ХІ вв. + 2 +
6 Черемис.кл. погреб.XV- XVI Х-ХІ вв. +
7 Черемис.кл. погреб.14 XI в. + + +
8 Нижняя ст-релка,погр.5 Кон. XI + 1 2 2
9 Нижняя стрелка, погр.11а XI в. + 2 2 +
10 Нижняя стрел- ка,погр.32 XI в. + 1
11 Дубовский, Погреб. 36 XI в. + 2 +
12 Русениха, Погр. 2 X в. 6 1
13 Русениха, погр.6 X в. + 4 1
14 Русениха, жк 5 X-XI вв. + 2 +
шивкой, хорошо известной по этнографическим образцам: горизонтальная зональность, узор косого креста в квадрате или чередование косого креста с рядами вертикальных столбиков. Общеизвестно, что вышивка является наиболее ярким и устойчивым выражением этнической традиции. В этом контексте становится более убедительным тезис, что женщины ее изготавливающие, являются носителями этнической традиции.
Возможно, что олово и свинец могли применять не только для производства вышивки и украшений, но и для иных целей. По этнографической литературе известны случаи, когда марийцы использовали олово при совершении жертвоприношений на молениях. Обычай
Табл. 3 Элементы костюма «женщин-литейщиц» - украшения рук, подвески, накосники
п/п Пэгребение Приблизительная дата Украшения рук Накосник
Браслет Перстень Коньков. трапец. Коньков. литые Литые трапец. Круглые ажурные Каплевид- ные Сюльгама
1 Веселово, Пэгреб. 12 XI в. 12 7 2
2 Веселово Пэгреб. 20. X в. 1 2 1 1 1
3 Черемис.кл погреб. VI Х-Х! вв. 3 2 2
4 Черемис.кл погреб. VIII Х^ вв. 9 5 +
5 Черемисл погреб. ІХ-Х Х^ вв. 4 3
6 Черемис.кл. погреб.ХУ- XVI Х^ вв. 3 3 +
7 Черемис.кл погреб.14 XI в. 1 1 1 1
8 Нижняя ст-релка,погр.5 Кон XI в. 8 6 1
9 Нижняя стрел- ка,погр.11а XI в. 6
10 Нижняя стрел- ка,погр.32 XI в. 3 2
11 Дубовский, Пэгреб. 36 XI в. 10 2
12 Русениха, Пэгр. 2 X в. 8 2 4 1
13 Русениха, погр.6 X в. 8 8 2 2 1 1
14 Русениха, жк 5 XXI вв. 2 2 2
растапливать олово перед жертвоприношением, проверяя, угодна ли жертва богам, у марийцев хорошо известен по этнографическим источникам (Яковлев, 1887. С. 33; Кузнецов, 1879. С. 105). В молитвах марийцев, совершаемых при жертвоприношениях, упоминается серебряное олово: «Боже великий и добрый! С друзьями своими посоветовавшись, мы серебряное олово растопивши, ту посуду (корягу) наполнивши, непочатый хлеб взявши, ссучивши большую серебряную свечу, взяли большой дым (головню), да большого с серебряными рогами быка поймавши, с друзьями своими пошли в рощу» (Яковлев, 1887. С. 36). Практически на всех марийских средневековых святилищах обнаружены
Табл. 4 Элементы костюма «женщин-литейщиц» - украшения обуви, детали пояса
п/ п Погребение Приблизительная дата Украшения обуви пояс
Умбоновид н. Спиралевид н. е и и р д Наборный о и р д
1 Веселово, Погреб. 12 XI в. 2 4 +
2 Веселово Погреб. 20. X в. 4 +
3 Черемис.кл. погреб. VI Х-ХІ вв. 1
4 Черемис.кл. погреб. VIII XXI вв. 2 +
5 Черемис.л. погреб. ГХ-Х XXI вв. 4 +
6 Черемис.кл. погреб.Х^ XVI XXI вв. +
7 Черемис.кл. погреб. 14 XI в. + +
8 Нижняя ст-релка,погр.5 Кон. XI в. +
9 Нижняя стрел-ка,погр. 11а XI в. 2
10 Нижняя стрел- ка,погр.32 XI в. +
11 Дубовский, Погреб. 36 XI в. +
12 Русениха, Погр. 2 X в. +
13 Русениха, погр.6 X в. + +
14 Русениха, жк 5 XXI вв. +
продырявленные литые пластинки олова (Никитина, Ефремова, 2007. С. 327, 330).
Вера в священную силу олова была характерна также и других для народов Среднего Поволжья. Священная роль олова подтверждается данными погребального обряда муромских погребений эпохи средневековья. В женских погребениях Чулковского и Малышевско-го могильников В.В.Гришаковым выделены алтари, которые представляли собой специально выкопанную полукруглую яму, отделенную от основного погребения вылепленной из глины перегородкой. На дне алтаря было расчищено круглое углистое пятно,
насыщенное оловянным тленом, в центре которого зафиксированы кусочки охры (Гри-шаков, Зеленев, 1990. С. 14). Один из таких алтарей и был устроен в женском погребении с орудиями литья. Кроме веры в священную силу олова имеются и другие свидетельства, позволяющие предполагать, что эти женщины были связаны с магией. В п. 72 Степановского мордовского могильника льячка найдена совместно с ритуальным сосудом, на котором по кругу изображены животные (Петербургский, Аксенов, 2008. С.36). В связи с этим интерес представляет захоронение 53 Чулковского муромского могильника, в котором нарушен анатомический порядок костей: верхняя часть костяка сдвинута от пояса вправо; вещи лежат в беспорядке, часто в перевернутом состоянии или сломаны. Автор раскопок, отметив эти особенности, предположил, что костяк был потревожен в древности грабителями (Гришаков В.В. Отчет о работе в 1988 г. С. 22), хотя следов грабительских вкопов не отмечено. В погребении 93 Малышевского Муромского могильника руки положены неестественным образом: кости обоих рук обращены в одну сторону, хотя погребение богатое и следов разграбления не имеет (Отчет А. Дубы-нина об археологических исследованиях в 1947 г. С. 31-32).
На основании подобных фактов возможно предположить, что женщины, захороненные в погребениях с льячками, выполняли определенные ритуальные действия, в первую очередь, связанные с охранительными функциями.
Таким образом, изготовление вышивки, выполнение определенных обрядов, направленных на сохранение семьи или рода, делало их носителями этнической традиции, о чем свидетельствует и их костюм, включающий почти все этноопределяющие компоненты.
Список литературы и источников:
Архипов ГА., 1973. Марийцы К-Х вв. К вопросу о происхождении народа. -Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во. - 200 с.
Архипов ГА., 1991. Древние марийцы (этногенез и ранняя этнокультурная история) // Доклад на соискание уч. ст. доктора ист. наук. - М.: МГУ - 39 с.
Беляев Я.В., Вихляев В.И., Зеленцова О.В., Шитов В.Н., 1998. Кельгининский могильник (раскопки 1990-х гг.) - Саранск: Красный Октябрь. - 167 с.
Генинг В.Ф., 1963. Азелинская культура Ш-У вв. // ВАУ Вып. V - Свердловск: УрГУ - 160 с.
Голдина РД., 1985. Ломоватовская культура в Верхнем Прикамье. - Иркутск: ИИУ - 280 с.
Голубева Л.А., 1984. Женщины-литейщицы (Из истории женского ремесленного литья у финно-угров) // СА. № 4. - С. 75-89.
Голубева Л.А., 1987. Мордва // Финно-угры и балты в эпоху средневековья. Археология СССР - М.: Наука. - С. 97-107.
Голубева Л.А., 1987а. Мурома // Финно-угры и балты в эпоху средневековья. Археология СССР - М.: Наука. - С. 81-91.
Гришаков В.В. Отчет о работе Нижнеокской археологической экспедиции в Горьковской области и Мордовской АССР в 1988 г. // Архив ИА, Р-1, д. № 13681.
Гришаков В.В. Отчет о работе Нижнеокской археологической экспедиции в Горьковской области в 1986 г. //Архив ИА РАН, Р-1, д. № 11476.
Гришаков В.В., Зеленеев Ю.А., 1990. Мурома VII-XI вв.: Учебное пособие. -Йошкар-Ола. - 58 с.
Дубынин А.Ф., 1948. Малышевский могильник. Дисс.. .канд. истор. наук // Архив ИА РАН, Р-1, д. № 362.
Жиганов М.Ф., 1959. Новые археологические памятники в долинах рек Вад и Теша // Из древней и средневековой истории мордовского народа. Археологический сборник. Т. II. - Саранск: Морд. кн. изд-во. - С. 55-97.
Жиганов М.Ф., 1959-а. Из истории ремесла, домашнего производства и торговых связей мордвы в ХТП-ХУ вв. // Из древней и средневековой истории мордовского народа. Археологический сборник. Т. II. - Саранск: Морд. кн. изд-во - С. 139-168.
Кузнецов С.К., 1879. Четыре дня у черемис во время Сюрема. Этнографический очерк. - СПб: Изд. Имп. Рус. геогр. об-ва. - 53 с.
Мальм В.А., 1963. Орудия труда // Ярославское Поволжье Х-Х[ вв. по материалам Тимиревского, Михайловского и Петровского могильников. - М.: ГИМ. - С. 32-35
Материальная культура среднецнинской мордвы VПI-IX вв. (по материалам раскопок П.П.Иванова за 1927-1928 гг.). Археологический сборник. Т. III. 1969. - Саранск: Морд. кн. изд-во. - 176 с.
Никитина Т.Б., 2011. О значении и месте пояса в погребальном обряде Дубовского могильника // Урало-Поволжье в древности и средневековье. Материалы Международной научной конференции V Халиковские чтения. 27-30 мая 2009., Казань. - Казань: ИИ АН РТ. - С. 142-149.
Никитина Т.Б., Ефремова ДЮ., 2007. Святилище на Важнанагерском (Мало-Сун-дырском) городище // Влияние природной среды на развитие древних сообществ. Материалы научной конференции, посвященной 50-летию марийской археологической экспедиции. - Йошкар-Ола: МарНИИЯЛИ. - С. 325-336
Никитина Т.Б., Ефремова ДЮ., 2011. Захоронения с орудиями литья («литейщиц») в марийских могильниках IX-XI вв. // Труды III (XIX) Всероссийского археологического съезда. Великий Новгород - Старая Русса-СПб.-М.-В. Новгород. - С. 77-79.
Никитина Т.Б., Ефремова ДЮ., 2011-а. Особенности погребений с орудиями литья в марийских могильниках IX-XII вв. // Финно-угроведение. № 2. - С. 12-24.
Отчет А. Дубынина об археологических исследованиях в 1947 г Малышевского могильника Селивановского района Владимирской области // Архив ИАРАН, Р-1, д. № 135.
Отчет А.Ф. Дубынина за 1948 год - Археологические исследования Малышевского могильника Селивановского района Владимирской области // Архив ИА РАН, Р-1, д. № 238.
Ошибкина С.В., 2010. Вятские древности: могильник Тюм-тюм III—IV вв. Материалы охранных археологических исследований. Т.13. - М.: ИАРАН.
Рыбаков Б.А. 1948. Ремесло Древней Руси. - М.: АН СССР - 791 с.
Рыков П.С., 1930. Культура древних финнов в районе р. Узы. - Саратов: Н.-Волжск. ин-т краеведения при Саратовском ун-те. - 81 с.
Петербургский И.М., Аксенов В.Н., 2008. Древние памятники на реке Ляча. -Саранск: Красный Октябрь. - 165 с.
Старостин П.Н., 2002. Нармонский могильник. - Казань: Школа. - 62 с.
Старостин П.Н., Кузьминых С.В., 1978. Погребение литейщицы из пятого Рождественского могильника // Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. - М.: Наука - С. 168 -171.
Яковлев Г., 1887. Религиозные обряды черемис. - Казань: Изд. Православного Миссионерского Общества. - 87 с.
Ястребов В.Н., 1893. Лядинский и Томниковский могильники // МАР № 10. - СПб.
