Научная статья на тему 'Жаргонная лексика в художественном тексте: функциональный аспект (на материале рассказа Э. С. Кочергина "локоть")'

Жаргонная лексика в художественном тексте: функциональный аспект (на материале рассказа Э. С. Кочергина "локоть") Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
2136
91
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ЖАРГОННАЯ ЛЕКСИКА / SCHOOL AND STUDENT SLANG / ТЮРЕМНЫЙ И ВОРОВСКОЙ ЖАРГОН / PRISON AND THIEVES' LANGUAGE / ШКОЛЬНО-СТУДЕНЧЕСКИЙ ЖАРГОН / JARGON / УСТНАЯ РЕЧЬ / ORAL SPEECH / ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ТЕКСТ / LITERATURE TEXT / КОМПОЗИЦИОННЫЕ ЧАСТИ ТЕКСТА / THE MAIN PARTS OF THE TEXT

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Малинина Наталия Владимировна

В статье обращается внимание на то, что жаргонная лексика используется в художественном тексте в целях создания образа персонажа или как средство создания экспрессии в тексте. Отмечается, что в рассказе «Локоть» этот слой русской лексики не является литературным приемом, это сама органика повествовательного процесса. Рассматривается употребление в художественном тексте тюремного жаргона, которым владеет герой-повествователь. Обнаружена четкая ориентация на использование жаргонизмов в соответствии с характером композиционных частей текста и с задачей создания образа противника. Бесспорно преобладание колонистско-тюремного жаргона, тем не менее встречается, но в весьма ограниченном количестве, и школьно-студенческий жаргон. Кроме того, выявлено доминирование жаргонизмов-существительных как особенности этого рода лексики.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The article focuses on jargon lexis used in a literary text to create a character or as a means of building up expressiveness in a text. It is noted that this layer of Russian lexis in «Elbow» is not a literary device but the natural way of narration. The article reviews the use of prison jargon by the main character / narrator in the text. The work uncovers a clear link between the use of jargon in the main parts of the text and the goal of creating the image of an antagonist. The prison jargon certainly prevails, however the text contains though a very limited quantity of school and student slang as well. Furthermore, a jargon terms have proved to be predominantly nouns.

Текст научной работы на тему «Жаргонная лексика в художественном тексте: функциональный аспект (на материале рассказа Э. С. Кочергина "локоть")»

ЖАРГОННАЯ ЛЕКСИКА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ: ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ (НА МАТЕРИАЛЕ РАССКАЗА Э.С. КОЧЕРГИНА «ЛОКОТЬ»)

Н.В. Малинина

Ключевые слова: жаргонная лексика, тюремный и воровской жаргон, школьно-студенческий жаргон, устная речь, художественный текст, композиционные части текста. Keywords: jargon, prison and thieves' language, school and student slang, oral speech, literature text, the main parts of the text.

В последнее время литературный язык испытывает особо сильное влияние жаргонной и просторечной лексики. Как отмечает Л.П. Крысин, «роль жаргонов как средства общения в прошлом недооценивалась»: до недавнего времени считалось, что жаргоны «не имеют социальной базы для своего существования»1.

Современные социальные жаргоны очень разнообразны, по большей части они несамостоятельны, а «перетекают» друг в друга. В основе этого многообразия лежит тюремно-лагерный жаргон, формировавшийся в пестрой социальной среде советских лагерей и тюрем на протяжении десятилетий. Помимо представителей уголовного мира, им активно пользовались и «недавние инженеры, совпартслужащие, военные, крестьяне, врачи, поэты, журналисты, студенты, рабочие - словом, все те, кто составлял многомиллионное население сталинских лагерей»2.

Изучение просторечия, жаргона и арго, существование которых обусловлено устной формой, началось относительно недавно, оно требует специальных записей и методик изучения, что пока ограничивает эту область исследований. Тем не менее, они достаточно органично представляются в художественных текстах, где служат средством индивидуализации персонажей.

Жаргонизмы, находясь за пределами литературного языка и обслуживая достаточно узкую группу носителей национального языка, используются в художественном тексте в целях создания образа персонажа — представителя особой субкультуры (см. Н.И. Толстой) или как средство создания экспрессии в тексте на базе нормативного

1 Крысин Л.П. О русском языке наших дней. [Электронный ресурс]. URL: http://www.philology.ru/linguistics2/krysin-02.htm

2 Крысин Л.П. О некоторых изменениях в русском языке конца ХХ века. [Электронный ресурс]. URL: http://www.philology.ru/linguistics2/krysin-00.htm

литературного языка. Язык художественной литературы «способен не только принять в себя все литературные и нелитературные разновидности национального языка, но и дополнить их индивидуальным речетворчеством поэта, писателя, драматурга»1. Рассказ «Локоть», входящий в цикл рассказов Э.С. Кочергина «Осколки памяти», представляет особое явление и в самом литературном процессе, и с точки зрения использования жаргонизмов в авторском повествовании. Здесь этот слой русской лексики не является литературным приемом, это сама органика повествовательного процесса. Дело в том, что автор-повествователь, сын врагов народа, вырос в детдоме для детей репрессированных родителей, усвоив, практически, воровской жаргон в качестве «родного языка». Жаргон в данном случае получен из первых рук: «...я прислушивался тогда к языку. Мне было интересно. Я так подспудно учил язык. В «Крещенных крестами» я пишу, как я стал говорить по-русски, русским матом. Вот ужас какой». И далее, о детприемнике: «Там же закон был. Тюрьма в миниатюре. Пахан, жиганы, его свита. Потом шестерки <...>. Но много мы переняли и от охраны. Охрана была, если не уголовники, то очень близкие к этой уголовной среде люди. Во всяком случае, по языку. Абсолютная феня»2. Однако Э.С. Кочергин искусный писатель, автор ряда литературных произведений3, поэтому использование им жаргона продиктовано и художественными задачами. Таким образом, обращение к данному тексту представляет интерес как в стилистическом, так и собственно лингвистическом отношении.

Э.С. Кочергин начал писать с 90-х годов, а до этого просто любил рассказывать истории из своей жизни: «Рассказывал я давно. Поначалу просто так, своим знакомым. Из своей житухи, из других разных историй моих подельников. И это всем нравилось. Необычно было. Многие говорили, что записать надо. Так появился рассказ «Капитан». Его опубликовали в журнале «Знамя». И он имел успех: критики, литературоведы что-то написали. Потом дальше все пошло-поехало»4.

1 Матвеева Т.В. Функциональная стилистика // Купина Н.А., Матвеева Т.В. Стилистика современного русского языка. М., 2013. С. 135.

2 «Известия», 15 декабря 2010 г. // http://izvestia.ru/news/369268

3 Кочергин Э.С. (р. 1937) - представитель творческой интеллигенции, известный сценограф, народный художник РФ, действительный член Российской Академии художеств, лауреат государственных и международных премий, главный художник АБДТ им. Г.А. Товстоногова. Автор книг: «Ангелова кукла» (2003, переизд.: 2007, 2008, 2011, 2013), «Крещеные крестами» (2009, переизд.: 2011), «Записки планшетной крысы» (2013, переизд.: 2014), «Завирухи Шишова переулка. Василеостровские притчи» (2015). Его рассказы опубликованы на страницах журналов «Знамя» и «Звезда».

4 «Известия», 15 декабря 2010 г. // http://izvestia.ru/news/369268

Уже само название рассказа требует пояснения: слово «локоть», как выясняется, имеет жаргонное значение: «старинный воровской прием защиты», «воровской удар ближнего боя» - одновременный удар «костяшками руки в висок и локтем в сердце»1, «это расстояние у человека природа сделала равным локтю»2. Рассказ «Локоть» - эпизод из жизни автора, он посвящен первым послевоенным годам, когда начался период реабилитации и в жизнь страны влились люди, проведшие многие годы в тюрьмах и лагерях. Персонаж - подросток, недавно вернувшийся в родной Питер из колонии и живущий в чрезвычайной бедности с матерью, отсидевшей срок в «Кошмар-Дырах». Ему удается поступить в знаменитую художественную школу: «Еще в январе я заканчивал татуировку портрета Усатого на груди щипача Толи-волка в чухонском колонтае и вдруг в августе превратился в ученика знатной питерской рисовальной школы». Повествовательная часть рассказа касается возникающего и нарастающего конфликта героя-повествователя с одноклассником, который получил прозвище Дракоша и который не оставляет героя в покое: «К весне Дракон кудрявый оборзел окончательно и стал пускать в ход свои ручонки: то по балде меня шлепнет, то торцом ладони вдарит по правому плечу, чтобы не смог рисовать, то на лестнице подножку поставит». Рассказ заканчивается жестокой расправой героя, измученного приставаниями и наглостью обидчика. Он применяет в момент прямого нападения Дракона прием «локтя» - сильного удара, не оставляющего следов удара.

Нарастающий конфликт между героем-повествователем по прозвищу Кочерга (отсюда его словообразовательная идентификация с автором) и Дракошей - это не просто столкновение между подростками, а, можно сказать, между двумя главенствующими ведомствами послевоенных лет: НКВД, «с портретами Беломундирного Уса и Козлобородого Феликса» и «победившая армия и армейцы». Воспитанником первого выступает герой-повествователь, «вышедший в люди из его логова», «щупленький, голодный пацаненок», в то время как армия представлена «звездастым танкистом», чей сын, «вертикальный, малоголовый, с крошечными глазками под торчащей вверх черноволосой шевелюрой», «сытая мелкота», несомненно злоупотребляющий своим положением, всячески издевается над одноклассниками. Как отмечает Кочергин в постскриптуме к рассказу, «в те послевоенные годы победившая армия и армейцы, естественно,

1 Кочергин Э.С. Локоть // «Знамя». 2011. №» 7.

2 Кочергин Э.С. Крещенные крестами. СПб., 2011. С. 168-169.

были популярны у народа, и, иной раз, позволяли себе лишнюю свободу, что Ведомству категорически не нравилось. Существовала даже некая вражда между ними. Ведомство старалось прибрать к рукам распустившихся в войну армейцев».

Композиционно рассказ состоит из трех частей: первая содержит сведения о жизни героя, вернувшегося из колонии, поселившегося с матерью в одной из комнат большой коммунальной квартиры и по счастливой случайности познакомившегося с соседом - учеником художественной школы. Вторая часть рассказа повествует об эпизоде из жизни героя в школе, где он не стал подчиняться «главарю» класса и расправился с ним в тот момент, когда сам мог тяжело от него пострадать. Третья, заключительная часть посвящена последствиям поступка персонажа, она позволяет читателю понять, каким приемом воспользовался герой в схватке с «врагом» и каковы были те обстоятельства, в которых он был оправдан.

Жаргонная лексика рассказа в основном восходит к колонистско-тюремному жаргону, носителем которого является герой-повествователь: Кошмар-Дыра (зековское название столицы лагерного края, г. Йошкар-Ола), шестерить (от «шестерка» - карта самого низкого ранга; из карточного жаргона это слово перешло в тюремный жаргон), колонтай (от «колония»), сучарь (обычно о сломленном воре, который согласился сотрудничать с администрацией), подельник (проходящий в суде (или осужденный) по одному делу с кем-либо, соучастник в уголовном деле; зд. «одноклассник») и др.

Встречается, но в весьма ограниченном количестве, и школьно-студенческий жаргон: общеобразоваловка (общеобразовательная школа), экзамен по изобразиловке (изобразительному искусству), антики (необычные люди, зд. преподаватели живописи, чудные учителя), училка (учительница). Приведенные примеры представлены именами существительными, образованными с помощью универбации1 (общеобразоваловка, изобразиловка), от слов-характеристик, некоторые из которых имеют жаргонный характер2 (антики), с отглагольным образованием на -лк(а)3 (училка).

1 Земская Е.А. Общая характеристика словообразования разговорной речи // Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н. Русская разговорная речь: Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М., 1981. С. 82.

2 Земская Е.А. Общая характеристика словообразования разговорной речи // Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н. Русская разговорная речь: Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М., 1981. С. 99.

3 Земская Е.А. Общая характеристика словообразования разговорной речи // Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н. Русская разговорная речь: Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М., 1981. С. 71.

Наблюдение за использованием жаргонизмов в каждой из композиционных частей рассказа обнаруживает, что в описательном компоненте текста доминируют жаргонизмы-существительные: портрет Усатого на груди щипача Толи-волка в чухонском колонтае (портрет Усатого - портрет Сталина, щипач Толя-волк - кличка вора, специализирующегося на мелких кражах, карманника, но отличающегося жестокостью (волк), чухонский колонтай - колония для малолетних преступников в Эстонии); Чухляндия (Эстония); паря (парень, молодой человек); двуглавые куры (царские орлы, кур по-польски петух, мать героя-повествователя - полька); после отсидки в Кошмар-Дырах (после срока в Йошкар-Оле, зековское название столицы лагерного края); кликуха (кличка, прозвище, иногда имя или фамилия); паханец (от пахан, всякий неформальный лидер, хозяин, обладающий большой властью); Дракоша, драга (от Дракон, мифологическое чудовище, устрашающее людей. Здесь так прозван паханец класса); скачки-майданники (или воры-поездушники, обучившие мальчугана древнему воровскому приему: локтю. Им приходилось перепрыгивать, перескакивать из одного вагона поезда в другой, с крыши одного вагона поезда на другую). Большинство используемых в тексте жаргонизмов расширяет сведения о герое: его местонахождении, занятии в лагере, где он был «художником», в нем были заинтересованы самые жестокие уголовники, что обычно несколько облегчает жизнь заключенного.

В повествовательных частях встречаются как жаргонизмы-существительные (зенки, подлина, высерок, сучарь, грабки, поддувало, гляделы, хайня и майня), так и жаргонизмы-глаголы (шестерить, казаковать, дракошить, опускать, зырить, отзынуть, оборзеть, задирать, дрочить). Иногда глагольные конструкции преобразуются в перифразы (держать права, делать ляву, прописать нары, поставить раком, мутузить до посинения) или фразеологизмы (не на того напасть). Предпочтение отдается личным формам глагола (казаковал, держал права, дракошил, зырили, пропишут нары и др.), а также формам глагольного инфинитива (шестерить, поставить меня раком и др.). Отсутствуют причастия и деепричастия - словоформы с книжной стилевой окраской.

Употребление жаргона связано с представлением отрицательного героя (Дракон, паханец, сучарь, черноволосая омерзела) и с описанием его отношения к герою (дракошить, зырить, опускать, оборзеть, делать ляву). Таким образом, жаргонизмы обнаруживают в использовании четкую функциональную направленность,

обусловленную как оценкой персонажа (Дракоши), так и характером композиционных компонентов рассказа.

Однако обращает на себя внимание тот факт, что жаргонизмы-существительные явно преобладают над глагольными. Так, подсчеты их в рассказе обнаруживают соотношение 60% к 40%. Есть основания предполагать, что преобладание жаргонизмов-существительных характерно для этой группы лексики, так как воровской жаргон изначально был призван давать названия участникам преступного мира как отличного от законопослушного общества и отражать их иерархию, что подтверждается и нашими наблюдениями (ср.: Дракон - Дракоша -Драконец - Драк; паханец; шестерка; сучарь; подельник и др.).

Таким образом, можно сделать некоторые выводы. Употребление жаргонной лексики в рассказе манифестирует принадлежность говорящего к определенной социальной группе (герой-подросток провел несколько лет в колонии, где он овладел воровским жаргоном) и выражает его отношение к окружающему с позиции этой социальной группы (классные подельники - зд. «одноклассники», старинный воровской прием защиты сработал и др.). Морфологическая картина жаргонной лексики подчеркивает преобладание имени существительного. Специфика жаргона — в номинировании действительности. Обнаружено, что некоторые жаргонизмы-глаголы, встречающиеся в тексте, образованы от жаргонизмов-существительных (шестерить от шестерка; казаковать от казак; дракошить от дракон). Функции жаргонизмов обусловлены характером композиционных компонентов рассказа.

Литература

Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н. Русская разговорная речь: Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М., 1981.

Кочергин Э.С. Осколки памяти // «Знамя». 2011. № 7.

Кочергин Э.С. Крещенные крестами. СПб., 2011.

Крысин Л.П. О русском языке наших дней. [Электронный ресурс]. URL: http://www.philology.ru/linguistics2/krysin-02.htm

Крысин Л.П. О некоторых изменениях в русском языке конца ХХ века. [Электронный ресурс]. URL: http://www.philology.ru/linguistics2/krysin-00.htm

Купина Н.А., Матвеева Т.В. Стилистика современного русского языка. М., 2013.

Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.