CC BY
70Научное обеспечение противодействия правонарушениям
УДК 343.21 © В. В. Хилюта, 2015
Защита права владения в уголовном праве
В. В. Хилюта
Рассматриваются вопросы уголовно-правовой охраны отношений собственности и права владения. Акцентируется внимание на возможности установления уголовно-правовых запретов в имущественной сфере и необходимости адекватной оценки преступных посягательств на право владения.
Ключевые слова: владение, собственность, хищение, преступления против собственности,
имущественные посягательства.
Категории «вещные права» и «владение» являются одними из главных в гражданском праве всех правопорядков, а их исследование никогда не утрачивает своего теоретического и практического значения. Владение признается основой вещных прав, которые в свою очередь занимают важное место в системе гражданского права. Поэтому сегодня вряд ли можно оспорить мнение, что владение является не только естественным правом человека, но и сердцевиной всех вещных прав в целом.
Традиционно правомочие владения рассматривается как фактическое обладание, господство лица над вещью (имуществом), и потому его следует понимать как основанную на законе и охраняемую им возможность иметь вещь (имущество) у себя в хозяйстве Таким образом, владение — фактическое обладание вещью, создающее для обладателя возможность непосредственного воздействия на нее. Это абсолютное субъективное правомочие в единстве фактического и волевого аспектов, сущностью которого является отношение лица к вещи как к принадлежащей ему, связанное с волевым стремлением к ее обособлению от произвольного воздействия окружающих.
В то же время в гражданском праве категория «владение» несет сложную смысловую нагрузку и подразумевает не только одноименное правомочие собственника, но и особое вещное право, а также
фактически существующую принадлежность вещи 2. В этом аспекте владение может рассматриваться как отдельное правомочие в составе различных вещных и обязательственных прав, когда оно осуществляется на каком-либо правовом титуле (титульное владение) либо как простое фактическое обладание вещью, не имеющее правового основания (беститульное владение). Владение как фактическое состояние, когда оно не основано на каком-либо субъективном праве, — это реальное обладание или господство лица над индивидуально-определенной вещью с намерением обладать ею в своем или чужом интересе. Фактическое владение вещью всегда одинаково по содержанию, это реальное нахождение вещи в обладании определенного лица, способного осуществлять самостоятельный контроль над ней. Ни замена субъекта обладания, ни переход владения в рамках гражданско-правовых сделок с переменой основания владения не влекут изменения сущности правовой категории «владение вещью».
Следует также заметить, что в законодательстве стран континентальной правовой семьи закрепляется отдельный вещно-правовой институт «владение», обладающий спецификой в конкретных правопоряд-ках. Французская модель, подобно римскому праву, предусматривает категорию «держание», которая предполагает обладание заведомо не своей вещью, и категорию «владение», закрепляющую фактиче-
ское господство над вещью с намерением обладать ею для себя. Немецкая модель не использует категорию «держание» и признает владельцем любое лицо, осуществляющее фактическое господство над вещью. Таким образом, различие статусов владельцев и держателей проявляется только на уровне тех институтов, которые регламентируют действия, направленные на превращение факта владения в право собственности, поскольку простое держание не предусматривает такого превращения. При построении системы прав на вещи общее право не признает концепцию единого и неделимого права собственности (dominium), существующую в континентальных правопорядках. В Англии и США также продолжает успешно функционировать система вещно-правовых титулов. Владение в странах общего права признается самостоятельным правовым явлением. В доктрине принято выделять (как и в континентальной правовой системе) 3, два элемента в структуре владения: corpus possessions и animus possidendi. Наличие фактического господства над предметом признается и тогда, когда физический контакт с вещью отсутствует, но есть возможность его установить в любой необходимый момент, a animus possidendi рассматривают как сознательное намерение лица исключить возможность контролирования объекта третьими лицами 4.
Традиционно уголовное право охраняет отношения собственности. Взгляд на собственность как на вещь привел к тому, как утверждает С. А. Боч-карев, что за основу теории уголовной ответственности за преступления против собственности законодателем и специалистами уголовного права взят статус владельца имущества 5. Это обстоятельство позволяет утверждать, что для наличия хищения достаточно понятия владения, т. е. изъятия имущества, находящегося в фактическом владении лица, безотносительно к тому, является ли это лицо собственником имущества или только его держателем. В данном случае всякий обладатель имущества признается владельцем, а его полномочия — владением. Иначе говоря, владение уравнено с собственностью, а их тождество объяснено началами гражданского законодательства, в котором «собственником движимого имущества почитается фактический владелец или держатель имущества» 6.
Данная концепция корнями уходит в римское право и догматы классической школы немецкого уголовного права. Так, П. А. Фейербах указывал, что предметом похищения может быть как собственность в смысле существа самой вещи, так и право на употребление или владения ею 7. Ф. Ф. Лист заявлял, что «при воровстве нарушение одного юридического блага — обладания — является средством для нарушения другого блага — собственности» 8. Таким
образом, потерпевшим при хищении (воровстве) мог признаваться как собственник, так и обладатель (владелец) вещи (имущества). Дореволюционные юристы исходили из того, что воровство — это «деликт, посягающий не только на чужое материальное имущество, но и на владение вещью другим лицом» 9. Иначе говоря, объектом похищения признавалось только чужое имущество, т. е. такое, которое не принадлежало виновному «ни на праве собственности. ни на праве владения, хотя бы и незаконного» 10.
Итак, можно констатировать, что назначение уголовно-правовых норм об имущественных преступлениях состоит в запрете причинения вреда интересам как собственников, так и владельцев имущества. Для наличия состава хищения достаточно нарушения фактического владения 11. Это связано с тем, что в настоящее время фактически презюми-руется право собственности на стороне владельца имущества. В подтверждение сказанному можно сослаться на примечание к ст. 158 УК РФ, в котором хищение определяется как деяние, «причинившее ущерб собственнику или иному владельцу имущества» 12. В этом контексте А. Г. Безверхов говорит о том, что содержание видового объекта имущественных преступлений недопустимо ограничивать исключительно имущественными отношениями по принадлежности материальных благ субъектам права собственности. Поэтому, по его мнению, видовым объектом имущественных преступлений являются и отношения по владению имуществом конкретными лицами — владельцами 13.
Тем не менее владение, будучи правомочием собственности, имманентно связано с ней, вследствие чего нарушение владения — это всегда причинение вреда собственности. Поэтому, по мнению Н. В. Вишняковой, данный вид владения вряд ли может претендовать на определение его в качестве самостоятельного объекта преступления. По ее утверждению, нарушение владения может служить лишь критерием деления преступлений против собственности на виды 14. Исходя из того, что владение подразумевает наличие собственности, посягательство на имущество, находящееся во владении, следует расценивать как посягательство на собственность 15.
С. А. Бочкарев идет еще дальше и заявляет, что наука уголовного права не располагает объективными основаниями для отождествления права собственности и владения. Сфера владения может создавать лишь условия для хищения, когда похититель получает возможность эксплуатировать вещь посредством пользования и распоряжения 16. По его утверждению, владение, в отличие от права собственности, не передается, а каждый раз возникает снова. Поэтому хищение не нарушает, а прекращает старое и образует новое владение 17.
Если попытаться определить роль уголовного права в защите права владения наряду с правом собственности, то необходимо учитывать ряд моментов. Во-первых, нельзя игнорировать тот факт, что исторически право владения предшествовало праву собственности и институционализировалось как естественное право 18. В дальнейшем право владения было обеспечено квалифицированной защитой в соответствии с требованиями гражданского оборота и определялось как юридическое понятие, сохраняя самостоятельное значение и после того, как право собственности развилось и утвердилось. Последующее развитие права владения как самостоятельной категории было пресечено культурно-правовой традицией Советского государства 19, что объясняет неразвитость юридического формата всей конструкции владения в гражданском законодательстве современных стран СНГ 20. По этой причине и вопрос надлежащей защиты владения уголовно-правовыми средствами никогда не ставился, ибо уголовная репрессия вслед за примитивизацией гражданского оборота ограничивалась лишь посягательствами на конкретные телесные вещи.
В настоящее время, когда имеет место тенденция расширения гражданского оборота, полноценное регулирование сложившихся имущественных отношений будет эффективно лишь при защите права владения, которое должно интегрированно сочетать необходимые начала естественного, частного и публичного права (сохранение гражданского мира в обществе и соблюдение государством своей прерогативы разрешать имущественные споры, пресекать всякое самоуправство). В этом аспекте уголовный закон должен на равных началах защищать как законное, так и незаконное владение. По этой причине всякое право на владение (в том числе и незаконное) должно охраняться, пока это владение не будет прекращено надлежащим по закону распоряжением о передаче имущества.
Во-вторых, в современных условиях владение является единством права и факта. Такая взаимосвязь трансформируется в субъективное право, которое может принадлежать как собственнику, так и иному титульному и беститульному владельцам в силу установленных законодательных норм. Следовательно, посягательство на правомочие владения может происходить со стороны собственника имущества на свое имущество, находящееся во владении иного лица. Безусловно, в данном случае собственник не может посягнуть на свое имущество и реально похитить его, и, таким образом, не может причинить себе ущерб. Однако, изымая свое имущество из владения иного управомоченного им же лица, этот собственник причиняет убытки владельцу имущества в виде неполучения должного. В этом ключе интересы лиц,
не являющихся собственниками используемого имущества, также должны охраняться уголовным законом. Равной правовой защитой должны пользоваться как собственники, так и производные от него титульные владельцы имущества.
В-третьих, рассуждая о посягательстве на собственность, мы непременно говорим о противоправном получении имущества виновным как в собственность, так и в незаконное владение, но в обоих случаях получение именно владения является целью преступника. С этой точки зрения, признавая, что уголовный закон охраняет любое владение (как законное, так и незаконное), мы тем самым констатируем, что, совершая противоправный акт завладения чужим имуществом, виновное лицо в первую очередь совершает само хищение как таковое, т. е. захватывает чужое имущество запрещенным способом, а преступное последствие в виде причинения ущерба (собственнику или иному владельцу) имеет второстепенное значение по отношению к преступному акту посягательства. В такой ситуации уголовный закон должен охранять владение как таковое 21.
Нам также представляется, что если понятие «владение» содержит два основных элемента: волю и подчиненную ею вещь, то в самом первом и обыденном значении владение понимается как физическое обладание. Рассмотрение одной фактической стороны в данной категории приводит к ограниченному пониманию данной дефиниции, так как владение — это не только реальное отношение к вещи, но и гарантированные и признанные законом отношения с прочими лицами, обеспеченные защитой. Единство права и факта трансформируется в субъективное право, которое может принадлежать как собственнику, так и владельцу, в силу законодательных норм. В процессе осуществления прав и обязанностей вышеуказанные лица становятся участниками определяющей вещной связи между лицом, имуществом и окружающими. Для уголовного права в русле защиты имущественных отношений данный вопрос не имеет принципиального значения, потому как в настоящее время уголовный закон охраняет не только право собственности, но и фактическое владение, и в данном случае неважно, лицо владеет, обладает или держит 22 определенную вещь, ибо в любом случае происходит противоправное посягательство и причиняется ущерб собственнику или владельцу имущества. Это может иметь значение лишь для определения формы хищения.
1 Ахметьянова З. А. Вещное право. М., 2011. С. 88.
2 По вопросу о понятии владения в отечественной юридической литературе не выработано единого мнения. Одни авторы считают владение правом, другие — юридическим
фактом особого рода, третьи — элементом правоотношения. Таким образом, взгляды на значение владения для гражданского права весьма полярны — от его абсолютизации в качестве conditio sine qua non (необходимого условия) существования всех без исключения прав на вещи, до признания владения всего лишь средством обеспечения реализации правомочия пользования (Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. 5-е изд., перераб. М., 2010. С. 539-585 ; Белов В. А. К проблеме содержания вещных прав // Законодательство. 2009. № 8 ; Щенникова Л. В. Вещное право. М., 2006 ; Коновалов А. В. Владение и владельческая защита в гражданском праве : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 1999 ; Григорьева О. В. Владение как необходимое условие возникновения и осуществления вещных прав : автореф. дис. . канд. юрид. наук. Волгоград, 2004).
3 Основное различие между континентальным правом и общим правом в трактовке категории вещных прав заключается в том, что романо-германская система для раскрытия понятия права собственности оперирует единой концепцией «доминиума» (dominium), т. е. абсолютного и неделимого права, в то время как общее право создало систему множественных вещно-правовых титулов (estates) на недвижимость.
4 Бадаева Н. В. Владение и владельческая защита в зарубежном и российском гражданском праве : автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2009. С. 5-15.
5 Бочкарев С. А. Собственность в уголовном праве. М., 2011. С. 68. В то же время С. А. Бочкарев заявляет, что существующая концепция не отвечает как природе собственности, так и природе владения, так как из нее следует, что хищение является всего лишь прекращением владения.
6 Фойницкий И. Я. Курс уголовного права. Часть Особенная. Посягательства личные и имущественные. Пг., 1916. URL: http://www.uristik.info/htm/library/up.htm (дата обращения: 21.02.2015).
7 Фейербах П. А. Уголовное право. Книга вторая. СПб., 1811. С. 143.
8 Лист Ф. Ф. Учебник уголовного права. Особенная часть. М., 1905. С. 145.
9 Круглевский А. Н. Имущественные преступления: исследование основных типов имущественных преступлений. СПб., 1913. С. 80. При этом данный ученый отмечал, что благо владения, о нарушении которого идет речь, должно непременно быть владением юридическим, хотя оно может и не пользоваться поссессорной защитой (Там же. С. 81).
10 Белогриц-Котляревский Л. Е. Учебник русского уголовного права. Общая и Особенная части. Киев, 1903. С. 401.
11 Здесь мы вынуждены констатировать презумпцию права собственности на стороне владельца имущества, так как в противном случае правоохранительные органы были бы обременены обязанностью выявлять настоящего собственника и доказывать его право собственности на определенную вещь.
12 Н. А. Лопашенко, анализируя примечание 1 к ст. 158 УК РФ, отмечает, что «поскольку закон не может охранять незаконное владение, постольку очевидно, что речь здесь идет о владении законном» (Лопашенко Н. А. Посягательства на собственность. М., 2012. С. 30). Тем не менее, анализ судебной практики свидетельствует об обратном: правоприменитель защищает в том числе и незаконное владение.
13 Безверхов А. Г. Имущественные преступления. Самара, 2002. С. 112.
14 Вишнякова Н. В. Объект и предмет преступлений против собственности. Омск, 2008. С. 54. В этой плоскости некоторые исследователи в системе преступлений против собственности специально выделяют (классифицируя) преступления, посягающие на собственность путем самовольного осуществления отдельного правомочия собственника (Воробьев Д. В. Современные проблемы уголовно-правовой охраны права собственности и иных вещных прав. М., 2011. С. 121).
15 Вишнякова Н. В. Указ. соч. С. 57. Здесь также можно привести точку зрения Б. С. Никифорова, который полагал, что в этом случае «права третьих лиц не составляют права собственности на имущество и, соответственно, их нарушение не может рассматриваться как преступление против собственности» (Никифоров Б. С. Уголовно-правовая охрана личной собственности в СССР. М., 1954. С. 37).
16 Бочкарев С. А. Указ. соч. С. 69.
17 Разница в свойствах отмеченных институтов С. А. Бочкареву представляется принципиальной. Ею он объясняет причины защиты права собственности «всегда и везде», а владения только «там и в том месте», где не существует другого альтернативного субъекта, претендующего на аналогичное благо (Бочкарев С. А. Понятие собственности в уголовном праве // Гос-во и право. 2009. № 7. С. 111).
18 В истории римского права владение и собственность первоначально развивались независимо друг от друга. Владение не связано с древнейшими цивильными институтами и появилось в аспекте особой владельческой защиты как институт преторского права для охранения обладания общественным полем — ager publicus. Институт собственности, напротив, развивается по линии цивильного права и является исконно римским, хотя и имеет в древнейшем праве налет публичности. Таким образом, в первоначальном виде dominium и possessio относились к различным сферам регулирования — ius civile и ius praetorium. Их разобщенность преодолевается в классическую эпоху благодаря наметившемуся соприкосновению цивильного и преторского права (Сафронова Т. Н. Проблемы владения в гражданском праве : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2002. С. 11).
19 В советский период отечественной науки гражданского права владение рассматривалось лишь как одно из правомочий собственника или иного законного владельца, что значительно обедняло его собственную правовую природу.
20 Астапова Т. Ю. Владение как институт гражданского права России : автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2006. С. 8.
21 Надо сказать, что уголовный закон отчасти это и делает. Например, если лицо владеет находкой, безнадзорными животными и на эти предметы происходит преступное посягательство со стороны иных лиц, то очевидно, что объектом преступления является не собственность (собственника этого имущества может и не быть или его невозможно установить), а правомочие владения как таковое.
22 Как полагает Т. Н. Сафронова, непредоставление защиты держанию в гражданском праве связано с сугубо историческими причинами, спецификой устройства римского общества, господством семейной организации, где семья поглощает собою автономию отдельного индивида (Сафронова Т. Н. Указ. соч. С. 12).
