CC BY
622
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы международного права
ЗАЩИТА ПРАВА НА УВАЖЕНИЕ ЧАСТНОЙ ЖИЗНИ В ЕВРОПЕЙСКОМ СУДЕ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
М.А. Грачева,
адъюнкт кафедры прав человека и международного права Московского университета МВД России Научная специальность: 12.00.10 — Международное право, европейское право Научный руководитель: заместитель начальника кафедры прав человека и международного права Московского университета МВД России,
кандидат юридических наук Коннов В.А.
E-mail: [email protected]
Аннотация: Статья освещает проблему толкования и определения сущности права на уважение частной жизни в свете прецедентной практики Европейского суда по правам человека (далее ЕСПЧ). Категория «частной жизни» в решениях ЕСПЧ представляется достаточно объемной и предусматривает широкий спектр прав и свобод, подпадающих под сферу защиты указанного права. Кроме того, разнообразны формы вмешательства в право на уважение частной жизни со стороны публичных властей и правоохранительных органов в частности. Европейский суд по правам человека дает современное толкование сущности права на уважение частной жизни, которое необходимо в силу неизбежных изменений в обществе как политического, экономического, социального, так и научно-технического, медицинского и иного характера.
Ключевые слова: право на уважение частной жизни, Европейский суд по правам человека, вмешательство, персональные данные, прослушивание телефонных переговоров, экологические права
PROTECTION OF THE RIGHT TO RESPECT FOR PRIVATE LIFE IN THE EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS
M.A. Gracheva,
post-graduate student for the department of human rights and international law of Moscow University of MVD Russian Federation
Keywords: right to respect for private life, European court of human rights, interference, personal data, wiretapping, environmental rights
Annotation. The article deals with the problem of interpretation and definition of the essence of the right to respect for private life in the light of the case law of the European Court of Human Rights (ECHR). Category of "private life" in the decisions of the ECHR is large enough and provides a wide range of rights and freedoms, within the scope of the protection of this right. In addition, there are various forms of interference with the right to respect for private life by the public authorities and law enforcement agencies in particular. The European Court of Human Rights provides a contemporary interpretation of the essence of the right to respect for private life, which is necessary because of the inevitable changes in society as a political, economic, social, and scientific, technical, medical and otherwise.
Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод в статье 8 закрепляет право каждого на уважение частной и семейной жизни, жилища и корреспонденции. «Частная жизнь» в данном случае представляется наиболее широкой и объем-
ной категорией, однако ее сущность не является четко определенной. В данном вопросе целесообразно обратиться к прецедентной практике Европейского суда по правам человека, который в своих решениях дает логичное и актуальное толкование прав и сво-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы международного права
бод, гарантированных указанной конвенцией.
Прежде всего, следует отметить, что эта категория значительно шире права на личную жизнь, она касается таких сфер, внутри которых каждый человек волен развивать это понятие и наполнять его определенным смыслом. Еще в 1992 г. Европейский суд отметил: «Было бы непозволительно ограничить понятие (личной жизни) «внутренним кругом», в котором может жить отдельный человек своей личной жизнью, которую он выбирает, и исключить оттуда целиком внешний мир, не входящий в этот круг. Уважение к личной жизни должно также включать определенный набор прав для установления и развития взаимоотношений с другими аспектами жизни человека».1 Таким образом, понятие личной жизни с необходимостью включает право на развитие взаимоотношений с другими лицами и внешним миром. Оно включает физическую и моральную неприкосновенность личности; в него входит также и сексуальная жизнь.
Сексуальная жизнь отдельного лица является частью его личной жизни, для которой она составляет важный аспект. Таким образом, личная жизнь гарантирует область, внутри которой индивидуум может устанавливать отношения различного рода, включая сексуальные, следовательно, выражение и проявление сексуальных предпочтений и индивидуальных особенностей подпадает под защиту статьи 8. В процессе осуществления и защиты прав в этой сфере частной жизни особое внимание уделяется вопросам морали и этики. Государства-участники ЕКПЧ обладают, по мнению Европейского суда, широкой свободой усмотрения в вопросах такого рода и могут предусматривать ограничение некоторых возможностей, к примеру, путем запрета применения определенных вспомогательных репродуктивных технологий, законодательного закрепления ответственности за совершение инцеста2 и другое.
Кроме того, понятие частной жизни настолько мобильно, что может в некоторых случаях включать в себя деловые (профессиональные) взаимоотношения3. Безусловно, вызывает одобрение тот факт, что и в законодательстве Российской Федерации понятие частной жизни достаточно полно отражает позицию ЕСПЧ, в части расширительного толкования данной дефиниции, и представляет собой сведения о сексуальной ориентации или сексуальной жизни; о психосоциальном типе личности; профессионального или делового характера; медицинского характера; о смене пола; о личной или профессиональной жизни лица, и иные сведения, круг которых определяется национальными и международными нормами права4.
Разнообразие актов вмешательства в частную жизнь разнообразно настолько, насколько разноо-
бразны взаимоотношения людей в повседневной жизни. К тому же, между осуществлением собственных прав и полномочий и таковой свободой третьих лиц — грань необычайно тонка.
Прослушивание телефонных переговоров представляет собой одно из самых серьезных вмешательств в сферу личной жизни индивида. Хотя статья 8 ЕКПЧ не содержит слов «телефонные переговоры», они, тем не менее, входят в понятия «личная жизнь» и «корреспонденция», о которых говорится в тексте данной статьи.
Даже при наличии ситуации, представляющей серьезную угрозу для общественного порядка, государства не располагают абсолютным правом прибегать к мерам тайного наблюдения за лицами, находящимися под их юрисдикцией. Судебная практика рассматривает прослушивание телефонных переговоров как существенное вмешательство, а всякое вмешательство публичных властей в реализацию права человека на уважение его частной жизни было бы «предусмотрено законом». Эта фраза предполагает существование условий, выходящих за рамки простого наличия некоей юридической базы в правовых нормах страны: требуется, чтобы таковая база была бы «доступной», а применение норм, составляющих эту базу, — «предсказуемым»5. Отсюда — требование наличия четких и конкретных правил, относящихся к процедуре прослушивания переговоров. Закон, разрешающий прослушивание, должен обладать определенными качественными характеристиками, предусматривая, например, продолжительность прослушивания, указание на момент, с которого оно осуществляется, судебный контроль.
Тема вмешательства в право на уважение частной жизни правоохранительными органами может быть освящена с позиции анализа решения ЕСПЧ по делу «Шимоволос против России»6. Жалоба заявителя относится к реализации органами внутренних дел программы, так называемого, «сторожевого контроля», которая представляет собой информационную базу, содержащую сведения о лицах, предположительно причастных к экстремистской деятельности, активистах правозащитных движений. Персональные данные заявителя, являющегося главой правозащитной организации в Нижнем Новгороде, были помещены в указанную программу. Каждый раз, когда он приобретает билет на поезд или самолет Управление внутренних дел на транспорте получает об этом автоматическое уведомление. На дни, когда заявитель приобретал билет в Самару, там был запланирован Саммит ЕС-Россия. В связи с этим была передана информация, что заявитель везет экстремистскую литературу и планирует принять участие в оппозиционных мероприятиях,
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы международного права
вследствие чего на всем пути следования он подвергался постоянной проверке документов, а затем доставлен в отделение полиции.
Систематический сбор сведений секретными службами представляет собой вмешательство в частную жизнь, даже если эти сведения получены в общественных местах и даже если содержат информацию исключительно о профессиональной или общественной деятельности лица. Те же действия, осуществляемые посредством применения GPS-технологий и хранение данных о местонахождение лица и его передвижениях, также представляют собой вмешательство в частную жизнь.
В своих решениях ЕСПЧ отмечает, что учитывая специфику проведения оперативно-разыскных и иных секретных мероприятий, лицо не должно предвидеть, когда именно в отношении него будут произведены указанные действия. Однако во избежание риска произвола необходимо иметь подробные правила о проведении тайного наблюдения, которые предоставили бы минимальный уровень защиты прав и свобод человека. Кроме того, из-за отсутствия возможности общественного контроля и риска злоупотребления, присущих любой системе тайного наблюдения, следующие минимальные гарантии должны быть изложены в соответствующих законах: характер, масштабы и продолжительность осуществляемых мер, основания необходимы для получения разрешения, порядок реализации и контроля в процессе их производства и средства право" 7
вой защиты'.
Действия правоохранительных органов в данных обстоятельствах регламентировались Приказом МВД от 1 декабря 1999 г. «О мерах по совершенствованию автоматизированных информационных систем, используемых подразделениями внутренних дел на транспорте», Приказом МВД от 22 декабря 1999 г. «Об установлении программной базы документов «Розыск-магистраль», Приказом МВД от 14 апреля 2005 г. «О некоторых мерах по усилению борьбы с экстремизмом» (Сторожевой контроль). Ни один из этих нормативно-правовых актов не был опубликован и соответственно не был доступен для общественности. Таким образом, внутреннее законодательство не указывает с достаточной ясностью сферу и порядок полномочий по сбору и хранению сведений, касающихся частной жизни, в этой информационной базе данных. Подобное вмешательство не может быть признано осуществленным «в соответствии с законом» и составляет нарушение статьи 8 ЕКПЧ.
В практике Европейского суда можно выделить как минимум две категорий дел: классические и неординарные (т.е. единичные). Вмешательством в частную жизнь путем прослушивания телефонных
переговоров является классическим примером8, а вторую категорию рассмотрим подробнее.
В то время как объектом регулирования статьи 8 ЕКПЧ является защита от незаконного вмешательства публичных властей, ее гарантии выходят за пределы воздержания от таких действий, а предполагают также осуществление национальными властями позитивных обязательств в целях обеспечения уважения гарантируемых прав.
В решениях Европейского суда неоднократно отмечалось, что концепция частной жизни включает личную физическую и психологическую неприкосновенность и государства, в силу осуществления своих позитивных обязательств предотвращают такие посягательства даже со стороны других физических лиц9, о которых они были или должны были быть информированы.
При оценке содержания как негативных, так и позитивных обязательств государств необходимо соблюдение справедливого баланса между конкурирующими интересами личности и общества в целом. Тем не менее, несоответствие между социальной реальностью и законом, административной и судебной практикой рассматривается как наиболее важный фактор.
В деле «Георгел и Георгета Стоическу против Румынии» Европейский суд делает особый акцент на необходимость установления факта осведомленности национальных властей. Действительно ли национальные власти знали или должны были знать о существовании реальной угрозы для жизни или физической неприкосновенности и были не в состоянии принять меры в рамках своих полномочий, которые, если судить разумно, можно было бы ожидать, чтобы избежать этого риска10.
Предметом жалобы в этом деле выступает бездействие государства в отношении стремительно роста случаев нападения бездомных собак на граждан Румынии. А постоянно высказываемая и обсуждаемая во всех национальных средствах массовой информации тема устрашающего распространения таких случаев, в особенности нападений на детей и лиц преклонного возраста, в том числе с летальным исходом, оставляет без сомнения факт информированности властей в этом вопросе.
Принимая во внимание включение в спектр гарантий права на уважение частной жизни уважение человеческого достоинства и обеспечение качественного уровня жизни11, бездействие государства в решении проблемы бездомных собак, в конкретных обстоятельствах дела Европейский суд установил нарушение позитивных обязательств государством в соответствии со статьей 8 ЕКПЧ.
В решениях Европейского суда по правам человека неоднократно отмечалось, что «понятие
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы международного права
частной жизни включает в себя физическую и психологическую целостность человека12, и что психическое здоровье является важной частью частной жизни13. В частности, в деле «Федорова и Федоров против Украины»14 незаконное (проведенное по основаниям не соответствующим законодательно закрепленным) освидетельствование заявителя психиатром государственной больницы и постановка диагноза были признаны вмешательством в его частную жизнь.
Защита права на благоприятную окружающую среду на основании Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод представляет особый интерес, поскольку это право прямо не предусмотрено ее положениями, однако фактически косвенно обеспечивается прецедентной практикой и решениями Европейского суда15.
В широком смысле слова защита окружающей среды также может быть выведена из гарантий статьи 8 ЕКПЧ на основании одновременно как права на уважение личной жизни, так и жилища. Именно так следует толковать случаи вредных помех (звуковых и пр.), затрагивающих окружающую среду в непосредственной близости от жилища лица. Серьезные посягательства на окружающую среду могут отрицательно сказаться на благополучии человека и лишить его возможности полноценно пользоваться своим жильем, что наносит вред его личной и семейной жизни, если даже не существует серьезной опасности для его здоровья16.
Так называемые «экологические дела», рассматриваемые Европейским судом могут быть классифицированы следующим образом:
• жалобы, связанные с деятельностью предприятий, осуществляющих переработку отходов (Джакомелли против Италии);
• жалобы, касающиеся негативного воздействия химической промышленности и использование вредных химических веществ;
• жалобы на последствия деятельности металлургических предприятий (Фадеева против России, Ледяева против России);
• жалобы, связанные с выполнением государствами позитивных обязательств по защите населения от стихийных бедствий (Будаева против России 2008 г., Татар против Румынии 2009 г.)17
Для того, чтобы обстоятельства дела подпадали под сферу гарантий статьи 8 ЕКПЧ экологические факторы должны иметь непосредственное и серьезное влияние на частную и семейную жизнь, жилище и корреспонденцию, то есть негативный эффект должен достигнуть определенного минимального уров-ня18. В тоже время, Европейский суд говорит о том, что вопрос о нарушении права не может рассматри-
ваться в случае, если причиненный вред является незначительным, по сравнению, с экологическими угрозами, которые являются неотъемлемой составной частью жизни каждого современного города. При этом оценивание такого минимального уровня является относительным и зависит от всех обстоятельств дела, таких, как интенсивность и продолжительность причинения вреда или неудобств, а также его физического или психического воздействия на здоровье человека или качество жизни19. Следует отметить, что ввиду сложности определения степени вреда и некоторой относительности таких показателей, как, например, «качество жизни», особое внимание уделяется не докладам государственных органов и их служб, а медицинским справкам, отчетам, заявлениям и исследованиям, проведенным частными лицами.
Несмотря на достаточно обширную прецедентную практику ЕСПЧ по рассмотрению жалоб на нарушение экологических прав как в свете гарантий на уважение частной и семейной жизни, жилища и корреспонденции, так и права на жизнь, права на справедливое судебное разбирательство и на доступ к суду и некоторых других, остается актуальной проблема отсутствия фактического закрепления экологических прав. Достаточно длительный период времени идут споры о целесообразности включения права на благоприятную окружающую среду в качестве отдельного положения. Неоспорим тот факт, что при положительном решении данного вопроса будет значительно упрощена процедура подачи жалоб (на этапе рассмотрения приемлемости жалоб) и представления доводов сторон по существу жалоб, так как исчезнет критерий значительности влияния нарушения экологических прав для осуществления иных, ранее указанных прав.
Нередки случаи конкуренции гражданских прав, гарантированных Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Право на защиту частной жизни, к примеру, зачастую вступает в противоречие с осуществлением права на свободу выражения мнения (ст. 10). Она провозглашает право каждого «свободно выражать свое мнение, которое включает в себя свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ»20.
В делах о газетных и иных публикациях особо остро встает вопрос справедливого баланса между этими правами. Пресса не должна преступать определенных границ, в частности в отношении репутации и прав других лиц, также необходимо предотвратить разглашение конфиденциальной информации.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы международного права
Европейский суд, прежде всего, оценивает вмешательство (например, публикацию изображения) с точки зрения критерия информативности достаточного для его оправдания, то есть насколько значимо и оправдано вторжение в личную жизнь отдельных лиц в интересах осведомления общественности.
В деле «Миткус против Латвии»21 информационная ценность статьи оправдана сообщением информации о беспрецедентных судебных разбирательствах, в которых представители пенитенциарной системы были обвинены в заражении заключенных ВИЧ. В то время как суд признает, что информирование широкой общественности о горячих темах юриспруденции действительно достойное дело, было необходимо определить, был ли соблюден латвийскими судами справедливый баланс между журналистской свободой слова и степенью вмешательства в частную жизнь заявителя.
При оценке степени соразмерности вмешательства в частную жизнь в ходе осуществления свободы слова учитываются уже существующие сведения доступные для широкой общественности и природа информации раскрываемой о личности. При этом ЕСПЧ не раз отмечал, что «публичные фигуры» не могут рассчитывать на тот же уровень защищенности своей частной жизни, в силу характера своей деятельности. Европейская концепция — выделяет две части: это респектабельность, статус с одной стороны, и автономия личности — с другой. К примеру, распространение определенной информации о какой-то публичной фигуре может не вызвать возмущения, однако сам факт обнародования каких-то подробностей, касающихся его частной жизни, может быть потенциально неприятен. При сравнении этих двух концепций очевиден тот факт, что они ни в коем случае не противоречат друг другу, а их существование проистекает из различных аспектов частной жизни. Первая концепция больше нацелена на защиту личного пространства, в то время как вторая делает акцент на морально-социальную сторону вопроса22.
К «публичным фигурам», по мнению Поливановой Д.З., можно отнести следующие три категории:
• известные публике люди не несущие официальных функций, но пользующихся всеобщим вниманием;
• политики, каждое действие которых может иметь последствия для общества, а потому находящиеся под постоянным критическим контролем средств массовой информации и общественности;
• государственные служащие или иные люди, выполняющие отдельные публичные функции.
При этом каждая из этих категорий должна отличаться по уровню доступа общественности к сведениям об их частной жизни. А вот права лиц,
сведения, о личной жизни которых, несознательно и ненамеренно подверглись огласке — особенно часто нуждаются в защите Европейского суда.
Кроме того, Декларация Совета Европы о свободе политической дискуссии в средствах массовой информации23 в своих положениях провозглашает: «Политические деятели не должны пользоваться большей защитой своей репутации и прав, чем другие граждане». Не умаляя права «публичных фигур» на уважение их частной и семейной жизни, отмечается, однако, что «в случае, если политические деятели или государственные должностные лица обращают внимание общества на те или иные стороны своей частной жизни, средства массовой информации име-
24
ют право подвергать их тщательному анализу»24.
А более ранняя Резолюция Парламентской ассамблеи25 акцентирует свое внимание на том, что сама общественная позиция «публичных фигур», являющаяся по своей сути результатом осознанного и добровольного выбора, влечет некоторое раскрытие границ их частной жизни в пользу общественности.
Что касается характера разглашаемой информации, то уже не раз подчеркивалась важность защиты персональных данных, в частности медицинских, обращая особое внимание на важность защиты конфиденциальности ВИЧ-статус человека (см. также документов Совета Европы, упоминаемых в пунктах 59 и 60 выше), в частности из-за риска остракизма ВИЧ-инфицированных лиц. Таким образом, публикация, содержащая фотографии, где были ясно видны и различимы черты лица, упоминание имени и первой буквы фамилии заявителя, подробности о его прошлой судимости и месте лишения свободы — дают достаточные основания для признания серьезного вмешательства в частную жизнь заявителя.
Подводя итог анализа рассмотрения сущности категории «частной жизни» в решениях ЕСПЧ, стоит отметить, возможно, даже чрезмерную широту прав и свобод, которые она охватывает. Это затрудняет как практический процесс признания приемлемости жалобы, так и фактическое установление «границ» частной жизни. Каждое положение ЕКПЧ не статично и открыто для эволютивного толкования, которое предполагает выявление нового — соответствующего современным научным представлениям, законодательству и практике его применения — смысла той или иной нормы, однако должно оставаться в рамках ее содержания, а в противном случае усмотрение суда станет безграничным, а сама норма в силу возможности произвольного толкования утратит качество определенности26. Выходом в некоторых случаях из сложившейся ситуации представляется выделение в качестве отдельных положений или новых протоколов к Европейской конвенции о защите прав человека и основных сво-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы международного права
бод некоторых наиболее масштабных сфер частной жизни — экологические права, репродуктивные права и некоторые другие.
Остается актуальной для достаточно большого количества государств-участников Совета Европы проблема качества национального закона, регламентирующего порядок того или иного вмешательства в осуществление права на уважение частной жизни. Это относится и к прослушиванию телефонных переговоров и деятельности правоохранительных органов, связанной с созданием и использованием информационных баз данных, содержащих сведения о персональных данных и к некоторым другим действиям.
Однако стоит отметить, что более подробное и полное определение содержания «права на уважение частной жизни» невозможно без рассмотрения смежных прав — права на уважение семейной жизни, жилища и корреспонденции, а также права на свободу выражения мнения, права на защиту от дискриминации и некоторых других. Только при параллельном анализе реального взаимодействия этих прав можно определить его сущностные особенности.
1 Постановление Европейского суда по делу «Нимиц против Германии» (Niemietz v. Germany) от 16 декабря 1992 г. (№13710/88), §29. Текст решения опубликован в сборнике «Европейский суд по правам человека» М.; Изд. НОРМА 2000. 2ПостановлениеЕвропейскогосудаподелу«СтубинпротивГерма-нии» (Stubing v. Germany) от 24 сентября 2012 г. (№ 43547/08), § 66. URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search. aspx?i=001-110314 (дата обращения 25.08.2012)
3 Постановление Европейского суда по делу «Гилберг против Швеции» (Gillberg v. Sweden) от 3 апреля 2012 г. (№41723/06), § 72. URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search. aspx?i=001-110144 (дата обращения 25.08.2012)
4 Уголовный кодекс Российской Федерации (принят ГД ФС РФ 24.05.1996, опубликован в «Собрании Законодательства Российской Федерации» №25, ст. 2954, ред. от 21.02.10), статья 137.
5 Постановление Европейского суда по делу «Узун против Германии» (Uzun v. Germany) от 2 декабря 2010 (№ 35623/05). URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search. aspx?i=001-100293 (дата обращения 25.08.2012)
6 Постановление Европейского суда по делу «Шимоволос против России» (Shimovolos v. Russia) от 28 ноября 2011 (№ 30194/09). URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search. aspx?i=001-105217 (дата обращения 25.08.2012)
7 См. также Постановления Европейского суда по правам человека по делам «Uzun v. Germany» (№ 35623/05) 2 декабря 2010, §§ 61-63; «Association for European Integration and Human Rights and Ekimdzhiev v. Bulgaria» (№ 62540/00), §§ 71-77, 28 июля 2007, «Liberty and Others v. the United Kingdom» (№ 58243/00), § 62, 1 июля 2008, «S. and Marper v. the United Kingdom» [GC], № 30562/04 and 30566/04, § 95, 4 декабря 2008. URL:http://www.echr.coe.int/ECHR/EN/Header/Case-Law/ Decisions+and+judgments/HUDOC+database/ (дата обращения 20.04.12)
8 См. например, Постановление Европейского суда по делу Се-филян против Армении («Sefilyan v. Armenia») от 2 октября 2012 (№ 22491).
URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search. aspx?i=001-113296 (дата обращения 10.10.12)
9 Постановление Европейского суда по делу «Миткус против Латвии» (Mitkus v. Latvia) от 2 октября 2012 (№ 7259/03), § 125. URL: http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search. aspx?i=001-113648 (дата обращения 04.10.2012)
10 Постановление Европейского суда по правам человека по делу «Георгел и Георгета Стоическу против Румынии» (Georgel & Georgeta Stoicescu v. Romania) от 26 октября 2011 (№ 9718/03). URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search. aspx?i=001-105820 (дата обращения 04.10.2012)
11 Постановление Европейского суда по правам человека по делу «Л против Литвы» (L. v. Lithuania) от 11 сенятбря 2007 (№ 27527/03), § 56. URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/ search.aspx?i=001-82243 (дата обращения 23.09.12)
12 Постановление Европейского суда по правам человека по делу «А. против Хорватии» (A v. Croatia), от 14 октября 2010 г. (№ 55164/08), § 60. URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/ search.aspx?i=001-101152 (дата обращения 04.10.2012)
13 Постановление Европейского суда по правам человека по делу «Доленек против Хорватии» (Dolenec v. Croatia) от 26 ноября
2009 (№ 25282/06), § 165. URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/ pages/search.aspx?i=001-95896 (дата обращения 04.10.2012)
14 Постановление Европейского суда по правам человека по делу «Федорова и Федоров против Украины» (Fyodorova & Fyodorov v. Ukraine) от 7 октября 2011 (№ 39229/03), § 82. URL:http:// hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-105478 (дата обращения 04.10.2012)
15 Алисиевич Е. С. Совет Европы // Абашидзе А. Х., Васильев Ю. Г., Солнцев А. М. Международное экологическое право. Экологические права человека. Вып. 3. С. 133.
16 Постановление Европейского суда по делу «Милева и другие против Болгарии» (Mileva and others v. Bulgaria) от 25 ноября
2010 (№ 43449/02, 21475/04). URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/ eng/pages/search.aspx?i=001-101815 (дата обращения 17.10.2012)
17 Международное право. Практикум, под ред. Вылегжанина А.Н., Капустина А.Я., Копылова М.Н.. — М.: ИД Юрис Пруденс, 2011 г., С.
18 Дерендяева Э.Б., Солнцев А.М. Эволюция защиты экологических прав человека в Совете Европы // Правоведение №3/2010, с. 166
19 Постановление Европейского суда по делу «Дубецкая против Украины» (Dubetska & others v. Ukraine) от 10.05.2011 (№ 30499/03), § 105.
URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search. aspx?i=001-103273 (дата обращения 23.11.11)
20 Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г., ст. 10 (Рим, 4 ноября 1950 г., с изм. от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января, 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.). URL:http://www.coe.ru/main/echr (дата обращения 12.10.10)
21 Постановление Европейского суда по делу «Миткус против Латвии» (Mitkus v. Latvia) от 2 октября 2012 (№ 7259/03). URL:http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search. aspx?i=001-113648 (дата обращения 3.12.12)
22 Поливанова Д.З. Международно-правовые проблемы права человека на неприкосновенность частной жизни, дисс. к. ю. н., Москва, 2010. С. ???
23 Declaration on freedom of political debate, 12 february 2004. URL:http://www.coe.int/t/dghl/standardsetting/media/doc/ translations/russian/Dec(2004)PoliticalDebate_ru.pdf (дата обращения 25.10.12)
24 См. там же п. VII
25 Resolution №1165 (1998), Right to privacy, Parliamentary Assembly 26 june 1998. URL:http://www.assembly.coe.int/ASP/ Doc/XrefViewPDF.asp?FileID=16641&Language=EN (дата обращения 25.10.12)
26 Нуртдинова А.Ф. Право на уважение семейной жизни и его защита Европейским судом по правам человека. // Журнал конституционного правосудия №2, 2011. С. 2-9
