CC BY
29
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ
Научная статья УДК 336.02
https://doi.org/10.24412/2073-0454-2024-l-224-229 EDN: https://elibrary.ru/atzesa NIION: 2003-0059-1/24-976 MOSURED: 77/27-003-2024-01-175
Зарубежные практики государственной денежно-кредитной политики в постковидной экономике
Юлия Габдрашитовна Тюрина1'2
1 Финансовыйуниверситет при Правительстве Российской Федерации, Москва, Россия, u_turina@mail.ru
2 Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова, Москва, Россия
Аннотация. Анализируется реализация государственной финансовой политики в сопряжении с денежно-кредитной политикой. Первая половина 2023 г. стала завершением глобального распространения COVID-19. Многие страны стали наращивать обороты экономической деятельности. Однако, ввиду и политической ситуации в мире в целом сохраняется вероятность появления новых волн заболеваний, в связи с чем следует выделить опыт зарубежных стран, успешно реализовавших меры денежно-кредитной экономики в постковидной экономике. В статье представлены примеры лучших зарубежных практик реализации государственной денежно-кредитной политики, выделены ключевые особенности ряда стран, характерные для развития экономик в постковидный период.
Ключевые слова: денежно-кредитная политика государства, зарубежный опыт, инструменты денежно-кредитной политики, постковидная экономика
Для цитирования: Тюрина Ю. Г. Зарубежные практики государственной денежно-кредитной политики в постковидной экономике // Вестник Московского университета МВД России. 2024. № 1. С. 224-229. https://doi. org/10.24412/2073-0454-2024-1-224-229. EDN: ATZESA.
Original article
Foreign practices ofstate monetary policy in post-COVID economy
Yuliya G. Tyurina1'2
1 Financial University under the Government ofthe Russian Federation, Moscow, Russia, u_turina@mail.ru
2 Plekhanov Russian University ofEconomics, Moscow, Russia
Abstract. The implementation of the state financial policy in conjunction with monetary policy is analyzed. The first half of 2023 marked the end of the global spread of COVID-19. Many countries have begun to increase the turnover of economic activity. However, due to the political situation in the world as a whole, the likelihood of new waves of diseases remains, in connection with which it is necessary to highlight the experience of foreign countries that have successfully implemented monetary economic measures in a post-market economy. The article presents examples ofthe best foreign practices in the implementation of state monetary policy, highlights the key features of a number of countries characteristic ofthe development ofeconomies in the post-COVID period.
Keywords: monetary policy ofthe state, foreign experience, monetary policy instruments, post-COVID economy For citation: Tyurina Yu. G. Foreign practices of state monetary policy in post-COVID economy. Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Alfairs of Russia. 2024;(l):224-229. (In Russ.). https://doi. org/10.24412/2073-0454-2024-1-224-229. EDN: ATZESA.
Возвращение экономики к доковидным показателям, с одной стороны, является выходом экономики из затяжного экономического застоя, с другой стороны, возможности для последующего ускорения темпов роста экономики представляются все более ограничен-
ными. В 2023 году из-за геополитических изменений и после депрессионного состояния экономики поддержка отраслей экономики, имеющих международную составляющую, стала приоритетом для многих государств.
© Тюрина Ю. Г., 2024
Одной из общих проблем для развивающихся экономик стало увеличение инфляции. В ответ на сохранение базового уровня инфляции многие центральные банки приняли решение об ужесточении денежно-кредитной политики. Федеральная резервная система приостановила повышение ставок на июньском заседании, но оставила оговорку о предстоящих дальнейших повышениях. Резервный банк Австралии, Банк Канады, Банк Англии и Европейский центральный банк продолжили повышать ставки. В то же время в странах Восточной Азии, где ограничения передвижения во время пандемии ограничили спрос существеннее, чем в других государствах, следовательно, спрос на услуги за это время был существенно снижен, значение базовой инфляции удалось сохранить на низком уровне. В Китае инфляция была зафиксирована значительно ниже целевого уровня, поэтому Центральным банком было принято решение о снижении процентных ставок. Банк Японии сохранил процентные ставки вблизи нуля в рамках количественного и качественного смягчения денежно-кредитной политики с контролем кривой доходности. Однако страны с высокой инфляцией, например США, придерживались жесткой денежно-кредитной политики. Так, банковское кредитование в США и Европе было значительно снижено в первом квартале 2023 года.
Великая изоляция (СОУШ-19), которая вызвала резкий и мощный спад мировой экономики в 2020 г. и неопределенность со стороны правительств всех стран и мегарегуляторов (центральных банков), вызвала необходимость в принятии объемного комплекса мер не только со стороны правительства как главного органа, распределяющего финансовые ресурсы в лице ведомств, служб, агентств, министерств, но и, конечно же, со стороны центральных банков, которые являются регуляторами на финансовом рынке (банковском секторе, рынке ценных бумаг и т. д.). В связи с этим появилась необходимость в проведении стимулирующей макроэкономической политики [1].
Значимость денежно-кредитной политики так же важна и велика, как бюджетная политика (обе являются частью государственной финансовой политики). Применение одновременно мер денежно-кредитного регулирования и бюджетных мер способствует выходу из кризисного состояния и преодоления шоков и неопределенностей, вызванных коронавирусом [2]. Инструменты денежно-кредитной политики в большей степени находятся в прерогативе центральных банков. Денежно-кредитная политика контролирует уровень инфляции, валютный курс, ситуацию на финансовом рынке и др. Для регулирования вышеуказанных процессов банк использует ключевую ставку, для повышения доступности кредитов, как для населения, так и для юридических лиц. Повышение ключевой ставки говорит о том, что центральный банк страны пытается сдержать инфляцию к установленным им показателям. Также центральные банки прибегают к политике
количественного смягчения, покупая ценные бумаги, преимущественно облигации, для вливания дополнительного денежного потока в экономику страны.
Другим основным инструментом являются требования, предъявляемые к коммерческим банкам — резервные требования. В период пандемии и постпан-демийное время центральные банки снижали данные требования. Набор инструментов у центральных банков является идентичным, однако в совокупности применение каждого из инструментов дает совершенно разные результаты. Координация с бюджетной и налоговой политикой в некоторых инструментах, например, управление суверенными фондами, дает также различный эффект в каждой стране [3].
Стоит отметить, что страны в зависимости от уровня экономического развития по-разному принимали решения в проведении денежной-кредитной политики. Так, страны с развитой экономикой (далее — СРЭ) к моменту начала пандемии не успели перейти от стимулирующей денежно-кредитной политики к нейтральной, что в свою очередь отражало то, что ставки в экономике оставались низкими при инфляции ниже цели центрального банка, а балансы регуляторов только недавно начали сокращаться после программ количественного смягчения либо все еще росли. Стимулирующая фискальная политика привела к значительному росту государственных обязательств. Тем не менее, страны с формирующимся рынком (далее — СФР) либо находились на этапе смягчения денежно-кредитной политики, либо уже достаточно сильно смягчили политику для стимулирования внутреннего спроса на фоне замедления мировой экономики и снижающейся инфляции. Несмотря на снижение инфляции, инфляционные ожидания во многих СФР все еще оставались довольно волатильными. Сохранялись также высокая чувствительность обменного курса к потокам капитала и высокое значение коэффициента переноса валютного курса на инфляцию.
В свою очередь отмечаем, что в ответ на действия коронавируса перед центральными банками стран (как СРЭ, так и СФР, развивающиеся страны с низкими доходами (далее — РСНД) стояли следующие задачи:
1) стабилизация ситуации на финансовых рынках этих стран;
2) поддержка доверий со стороны граждан к институтам денежно-кредитной политике (банкам, страховым компания и т. п.) и в целом к финансовой системе;
3) смягчение падения внутреннего спроса, национальной валюты;
4) недопущение провалов на финансовых рынках и др.
Следовательно, для достижения вышеназванных
задач центральные банки большинства стран осуществляли комплекс мер денежно-кредитной политики, направленный на минимизацию последствий коронакризиса в пандемийный и постпандемийный период. Следует сказать, что объем и набор применяемых денежно-кредитных мер отличался между стра-
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ
нами ввиду различий в структурных особенностях экономики, политического устройства, уровня развития самих финансовых рынков и институтов.
Так, в частности, в рамках проведения денежно-кредитной политики для СФР было характерно значимое сокращение ключевых ставок, а в СРЭ начали впервые осуществляться программы покупки активов. Однако эти две группы стран объединяет то, что и для СРЭ, и для СФР была характерна максимальная (значительная) выдача кредитов финансовым институтам. Также стоит отметить, что роль центральных банков возросла: они выступали как кредиторы последней инстанции [4]. К примеру, в 2020 году в СРЭ (США, Канада, Норвегия, Великобритания) размер ключевых ставок варьировался в диапазоне 0,75 %-1,75 % годовых, что означало возможность для центробанков снижать их от 0,65 % до 1,5 % годовых. Однако некоторые страны характеризовались нулевыми или отрицательными процентными ставками (еврозона, Япония, Швейцария, Дания). В целях смягчения денежно-кредитной политики центральные банки вышеназванных стран проводили/возобновляли (а в некоторых странах впервые проводили — Канада, Новая Зеландия, Австралия) программы покупки активов, о чем было сказано ранее, чьи объемы значительно увеличились в сравнении с мировым финансовым кризисом 2008 года.
Монетарная политика в СФР характеризовалась следующими показателями. Так, центральные банки в СФР в сравнении с центральными банками в СРЭ обладали большими возможностями для смягчения денежно-кредитной политики. Центральные банки в этих странах применяли снижение намного быстрее и большими рангами (ЮАР, Бразилия, Аргентина, Мексика, Турция): снижали от более высокого показателя до наиболее низкого для определенной страны. Это означало, что смягчение монетарной политики принималось с целью недопущения значительного оттока капитала из страны, ослабления курса национальной валюты либо минимизации этих последствий. В свою очередь СФР впервые применяли программы покупки активов. Также стоит отметить, что и на сегодняшний день некоторыми СФР продолжается покупка активов в связи с достижением ключевой ставкой нижней границы (Израиль, Польша, Чили и Южной Корея), что проводится в целях поддержания работы финансового (в основном банковского) сектора экономики. Объемы указанной программы в СФР составляли незначительную часть к ВВП (примерно 0,2-2,8 % ВВП). Если в СФР центральные банки производили выкуп только государственных облигаций, то в СРЭ производилась покупка не только государственных облигаций, но и корпоративных (в некоторых случаях — муниципальных).
Выделяются и иные направления денежно-кредитной политики в СРЭ и СФР помимо вышеназванных (уменьшение ключевой ставки, программы покупки
активов, выдача кредитов финансовым институтам):
1) привлечение (увеличение) ликвидности банковского сектора в качестве дополнительных возможностей по преодолению кризисных ситуаций в экономике (на финансовом рынке);
2) содействие со стороны центральных банков по реализации программ выделения денежных средств на долговременных началах для поддержки кредитования экономики для наиболее пострадавших секторов экономики, МСП, программы поддержки занятости (характерно для бюджетной и денежно-кредитной политик).
В рамках первого направления были характерны аукционы и операции постоянного действия как в СРЭ, так и СФР. В виду того, что на финансовом рынке во времена СОУШ-19 снижалось доверие граждан (к финансовым институтам, банкам, кредитным организациям), спрос на ликвидность, а также были опасения граждан и юридических лиц привлекать средства на перспективу, центральные банки стран предлагали доступ к ликвидности (для финансово устойчивых контрагентов).
Некоторые центральные банки (Индия, Индонезия, Корея, Мексика, ЮАР) удовлетворяли заявки в полном объеме по аукционам, что влияло на создание текущего излишка ликвидности. Иные центральные банки (Австралия, Канада, Израиль, Бразилия, Чили, Южная Корея, Турция) увеличивали содержание обеспечения по операциям рефинансирования. В Бразилии, Индонезии, Хорватии, Исландии в рамках денежно-кредитной политики проводилось сокращение нормативов обязательных резервов, что способствовало высвобождению дополнительной ликвидности. Также центробанки вводили инструменты по выдаче ликвидности на протяжные сроки либо увеличивали сроки по ранее действовавшим инструментам (например, Новая Зеландия, Индонезия — до 1 года, Венгрия, Хорватия — до5 лет).
В рамках второго направления, который связан с увеличением ликвидности (с первым направлением), были сформированы программы по выделению денежных средств на продолжительные сроки для поддержки кредитования экономики. Так, в СРЭ центральные банки осуществляли покупку ценных бумаг нефинансового сектора — США, Англия. Также в рамках данного направления центральные банки предоставляли кредиты на длительные сроки по низким ставкам (льготным) — Великобритания, Чили, Израиль, Новая Зеландия. При этом для кредитных организаций, которые получали средства от центрального банка, устанавливались определенные требования (сохранение на текущем уровне или увеличение портфеля кредитов, предоставленных нефинансовому сектору (МСП), за нарушение которых увеличивалась ставка, досрочно погашался кредит.
Продажа иностранной валюты на рынке была характерна для центральных банков СФР (Бразилия,
Чили, Турция и ЮАР). Причем проводимые операции на валютном рынке и формирование валютной ликвидности кредитным организациям способствовали смягчению долговой нагрузки на субъекты экономики (домохозяйства).
Представляется интересным международный анализ лучших зарубежных практик формирования монетарной политики в постпандемийное время. Так, монетарная политика в постковидной национальной экономике Канады включала следующие меры:
1) снижение процентной ставки овернайт на 150 базисных пунктов (до 0,25 %);
2) продление программы обратного выкупа облигаций на все сроки погашения;
3) запуск механизма покупки по акцепту банков;
4) расширение списка приемлемого обеспечения для операций срочного РЕПО со всем спектром приемлемого обеспечения по механизму постоянной ликвидности;
5) поддержка рынка ипотечных облигаций Канады;
6) объявление о запуске механизма постоянной ликвидности, в рамках которого кредиты могут предоставляться соответствующим требованиям финансовым учреждениям, нуждающимся во временной поддержке ликвидности;
7) объявление о программе покупки корпоративных и государственных облигаций (ценных бумаг) Канады на вторичном рынке.
Денежно-кредитная политика в Японии в пост-ковидное время предполагала реализацию всеобъемлющего набора мер для поддержания бесперебойного функционирования финансовых рынков и стимулирования предоставления кредитов. К ним относятся целевое предоставление ликвидности путем увеличения размера и частоты покупок японских государственных облигаций, специальные операции по предоставлению средств финансовым учреждениям для облегчения финансирования корпораций, временное увеличение годовых темпов покупок Банком Японии биржевых фондов, а также временное дополнительное увеличение целевых покупок коммерческих бумаг и корпоративных облигаций. Банк Японии оказал кредитную поддержку в рамках специальной операции по предоставлению средств и осуществил покупку японских государственных ценных бумаг, коммерческих бумаг, корпоративных облигаций и биржевых фондов.
Стоит отметить скоординированную политику Банка Японии с иными центральными банками других стран. Так, Банк Японии в координации с Банком Канады, Банком Англии, ЕЦБ, ФРС и Швейцарским национальным банком расширил предоставление ликвидности в долларах, снизив цены на действующие соглашения о свопах ликвидности на 25 базисных пунктов. Япония также имеет несколько важных двусторонних и региональных соглашений об обмене с азиатскими странами.
COVID-19 повлиял на экономики во всем мире
и арабские страны не являются исключением. В ответ на экономический кризис, вызванный пандемией Соу1<1-19, в первой фазе постпандемийного времени в арабских странах было снижение процентных ставок. Например, Центробанк ОАЭ снизил ключевую процентную ставку на 75 базисных пунктов до 1,75 %, а Банк Кувейта снизил ее на 1,5 % до 1,25 %. Ожидалось, что снижение процентных ставок поможет банкам в значительной степени увеличить объемы кредитования. Банки также получили согласие на отсрочку выплат по кредитам, что помогло клиентам сохранять ликвидность и уменьшать давление на банковский сектор. Египетские власти сообщили, что государство увеличит финансовую помощь на сумму в 100 миллиардов египетских фунтов ($6,3 миллиарда), включая льготные кредиты для малого и среднего бизнеса. Компании в туристических отраслях были освобождены от выплат процентов по кредитам на три года с июля 2020 года [5]. Однако, некоторые эксперты выразили опасения, что сберегательные счета могут претерпеть убытки в результате снижения процентных ставок, тогда уровень депозитов резко упал. Это и произошло в государствах, таких как Оман, где процентные ставки были очень высокие, и заемщики переключились на альтернативные варианты финансирования.
Банк Саудовской Аравии увеличил государственное финансирование банков на $13 миллиардов и выделил $32 миллиарда на оказание помощи малым и средним предприятиям. Кроме того, правительством была создана программа отсроченных платежей для малого и среднего бизнеса.
Большое количество инструментов было введено в Китае. Как и многие государства, первым инструментом, который был подвержен изменениям денежно-кредитной политики, стала ключевая ставка. Ставка была понижена в несколько этапов: с 4,15 % до 3,85 % в период начала СОУШ-19, позже ставка была снижена до 2,95 %. Сейчас на момент сентября 2023 г. ставка составляет 3,45 %, что ниже показателя доковидного периода. Стоит отметить, что изменения ключевой ставки привели к рекордному ключевому кредитованию ключевых отраслей. На поддержку сельского хозяйства, развитие высоких технологий и другие отраслей в общем объеме было выделено около 3 триллиона долларов США.
Многие страны перешли на постпандемийное развитие намного раньше Китая. Только в январе 2023 года Китай снял жесткие ограничения и возобновил авиасообщения между другими странами. После восстановления экономики Китая отмечается замедление темпов роста экономики к аналогичному периоду прошлого года. Производственная деятельность и потребление сектор услуг в Китае восстановились в начале 2023 года. Китай является довольно закрытой экономикой для иностранного капитала. Однако за последние полгода наблюдается прирост иностранных инвесторов на китайском рынке. Правительством было
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ
принято решение об ослаблении требований для иностранных инвесторов для входа на китайский рынок. Увеличилось количество иностранных инвесторов в акции класса А, так как минимальный порог активов, который был установлен для иностранных инвесторов, был снижен [5]. В настоящее время приоритетной целью Китая является поиск новых источников компенсации выпадающего экспорта. Поэтому фокус государственной политики направлен на расширение потребительской базы, которая в больше мере состоит из слоев населения с низким уровнем доходов.
Европейский центральный банк принял ряд мер для поддержки благоприятного экономического климата в Европе. Были снижены нормы обязательных резервов для коммерческих банков. Центральным банком был увеличен планируемый объем обратного выкупа облигаций для дополнительного вливания денежных средств. В 2021 году создана государственная трехлетняя программа по поддержки компаний, наиболее пострадавших от ковида — программа носит целевой характер, а ставка финансирования составляет минус 1%.
Одной из наиболее пострадавших европейских стран от пандемии является Франция. Согласно отчету МВФ, государственные кредитные гарантии были основным механизмом финансирования, предоставленным правительством Франции для поддержки финансирования малых и средних предприятий в условиях кризиса.
Правительство Италии приняло решение о проведении масштабной денежно-кредитной политики для поддержки экономики и банковской сферы. В рамках принятых мер была создана резервная линия кредитования размером €400 млрд для итальянских компаний. Однако меры итальянского банка были направлены не только на поддержку корпораций, но и на ограничение части их деятельности. Так, был введен временный запрет на проведение на финансовом рынке коротких позиций для 20 итальянских компаний. Для предотвращения банкротств и обеспечения ликвидности банков, правительство Италии увеличило размер гарантии на депозиты и предоставило государственное финансирование. По мнению Европейского Банка Реконструкции и Развития, данные меры поддержки позволили банкам сохранять ликвидность, укреплять капитализацию и поддерживать экономику Италии.
Только в мае 2023 года ВОЗ официально объявила о прекращении СОУШ-19. Послепандемийное влияние все еще продолжает сказываться на экономиках стран. Так, банковский сектор Южной Америки выдвинул следующие меры. Регуляторные и фискальные меры были приняты правительствами, чтобы защитить банковский сектор и обеспечить стабильность экономики. Национальным советом социального обеспечения Бразилии в период и постпандемийное время была снижена ставка по потребительским кредитам для пенсионеров с 2,08 % до 1,8 %. Также была выде-
лена чрезвычайная помощь для выплаты заработной платы сотрудникам малых и средних предприятий, поскольку данный сектор больше всего пострадал в период пандемии. Для поддержания рабочего цикла правительство временно приняло на себя расходы по выплате заработной платы.
Стоит отметить, что в период пандемии МВФ давал рекомендации странам по регулированию финансовым рынком и банковским сектором. Было рекомендовано не выплачивать дивиденды компаниям. Однако бразильские корпорации не использовали данный инструмент [5]. Аргентинские власти с Банком Китайской Народной Республике подписали соглашение по управлению ликвидностью в государственном секторе в рамках валютного свопа. Была расширена область кредитования МСП в рамках государственной программы сохранения рабочих мест для МСП. Также было издано распоряжение, обязывающее Общие инвестиционные фонды (FCI) инвестировать не менее 75 процентов своих активов в государственные ценные бумаги, выпущенные Аргентинской Республикой исключительно в национальной валюте.
Экономика Чили является лидирующей в Южной Америке. Так, Правительством было подписано соглашение с Центральным банком Китайской Народной Республики об увеличении суммы своп-линии с 22 000 миллионов юаней до 50 000 миллионов юаней, что эквивалентно приблизительно 7 100 миллионам долларов США. Стоит отметить, что в целом страны Южной Америки активно взяли курс на финансовое сотрудничество с Китаем. Кроме того, Правительством был создан Фонд на €12 млрд в целях поддержки малых и средних предприятий. В самый разгар пандемии банки выдавали кредиты до 6 месяцев как малому, так и крупному бизнесу под низкую процентную ставку, что позволило компаниям сохранить требуемый уровень ликвидности.
Анализируя весь представленный опыт, можно сделать вывод, что многие страны выпустили большой пакет поддержки субъектов рынка, поскольку именно они являются драйверами экономики. В основном было представлено льготное кредитование, для более крупных компаний представлено разрешение о неопубликовании отчетности, а также разрешение о невыплате дивидендов. Также в некоторых странах были введены отрицательные процентные ставки на кредит, а процедуры по банкротству и проведению стресс-тестирования были отложены до полного выхода из пандемии.
Библиографический список
1. Effects of the Development of Central Bank Digital Currencies on Financial Markets amid the Pandemic / M. Kosov, L. Borisova, S. Popkov [et al.] // Emerging Science Journal. 2023. Vol. 7, № SI. P. 186-200.
2. Экономика и экономическая политика в условиях пандемии : монография / под ред. д-р. экон. наук
А. Л. Кудрина. M. : Издательство Института Гайдара, 2021. 344 с.
3. International Monetary Fund. 2023. Fiscal Monitor: On the Path to Policy Normalization. Washington, April // https://www.imf.org/en/Publications/FM/ Issues/2023/04/03/fiscal-monitor-april-2023 (дата обращения: 28.11.2023).
4. Сажина M. А. Управление экономическими кризисами : проблемы теории и практики: монография. Москва : ИНФРА-М, 2022. 237 с.
5. Международный валютный фонд //https://www. imf.org/en/Data (дата обращения: 09.12.2023).
6. Понкратов В. В., Караев А. К. Влияние экономических санкций и пандемии коронавирусной инфекции на эффективность валютного рынка России // Менеджмент и бизнес-администрирование. 2022. № 3. С. 125-132.
References
1. Effects of the Development of Central Bank Digital Currencies on Financial Markets amid the Pandemic / M.
Kosov, L. Borisova, S. Popkov [et al.] // Emerging Science Journal. 2023. Vol. 7, № SI. P. 186-200.
2. Economics and Economic policy in conditions of the pandemic : a monograph / edited by Dr. Econ. Sciences A.L. Kudrin. M. : Publishing House of the Gaidar Institute, 2021. 344 p.
3. International Monetary Fund. 2023. Fiscal Monitor : On the Path to Policy Normalization. Washington, April // https://www.imf.org/en/Publications/FM/ Issues/2023/04/03/fiscal-monitor-april-2023 (accessed: 28.11.2023).
4. Sazhina M. A. Management of economic crises : problems of theory and practice: monograph. Moscow : INFRA-M, 2022. 237 p.
5. The International Monetary Fund // https://www. imf.org/en/Data (accessed: 09.12.2023).
6. Pankratov V. V., Karaev A. K. The impact of economic sanctions and the coronavirus pandemic on the effectiveness of the Russian foreign exchange market // Management and business administration. 2022. № 3. P. 125-132.
Информация об авторе
Ю. Г. Тюрина — профессор Департамента общественных финансов Финансового факультета Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, профессор кафедры мировых финансовых рынков и финтеха Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова, доктор экономических наук, доцент.
Information about the author
Yu. G. Tyurina — Professor of the Department of Public Finance of the Finance Faculty of the Financial University under the Government of the Russian Federation, Professor of the Department of Global Financial Markets and Fintech ofthe Plekhanov Russian University ofEconomics, Doctor ofEconomic Sciences, Associate Professor.
Статья поступила в редакцию 09.01.2024; одобрена после рецензирования 26.01.2024; принята к публикации 09.02.2024.
The article was submitted 09.01.2024; approved afterreviewing 26.01.2024; accepted forpublication 09.02.2024.
