CC BY
26Аннотация
В статье анализируются причины составления в 1910 г. известным мусульманским общественным деятелем И. Гаспринским записки «О распространении на крымских татар общего права избирать на духовные должности лиц всех сословий, независимо от состояния», адресованной директору Департамента духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел. Именно И. Гаспринский стал инициатором изменения в 1912 г. на законодательном уровне правил избрания крымско-татарского духовенства, которые стали основываться на профессиональной подготовке и нравственных качествах кандидатов, а не только на наследственном принципе. Автором статьи выделяются интересные наблюдения И. Гаспринско-го о взаимоотношениях духовных лиц и прихожан, свидетельствующие о существовании различных моделей крымско-татарских приходов, сформированных во многом под воздействием корпоративности крымско-татарского духовенства, аргументы И. Гасприн-ского в пользу допущения на духовные должности мусульман всех сословий. Инициатива И. Гаспринского 1910 г. рассматривается в контексте других его ходатайств, адресованных в высшие инстанции конца XIX - начала ХХ в., и оценивается как поступок одного из самых активных и юридически грамотных представителей крымско-татарской элиты периода модернизации, иллюстрирующий его стремление взаимодействовать центральными властями с целью решения насущных проблем единоверцев.
Abstract
The article analyzes the reasons for preparation of the note "The providing of the Crimean Tatars with the common right to elect to spiritual positions people of all estates regardless of their status" in 1910 by the famous Muslim public figure I. Gasprinsky addressed to Director of Department of Religious Affairs of Foreign Confessions of the Ministry of Internal Affairs. I. Gasprinsky became the initiator of the legislative changes in the rules of the Crimean Tatar clergy's election in 1912 which started
УДК 93/94:930.25"1910"
«Записка» Исмаила Гаспринского 1910 г.
И. К. Загидуллин,
Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, г. Казань, Республика Татарстан, Российская Федерация
"A note" of I. Gasprinsky dated 1910
I. K. Zagidullin,
Sh. Mardzhani Institute of History, the Academy of Sciences of the Republic of Tatarstan, Kazan, the Republic of Tatarstan, the Russian Federation
to be based on professional training and moral qualities of candidates but not only the principle of heredity. The author highlights interesting observations of I. Gasprinsky on the relationship of clergy and worshippers demonstrating the existence of various models of the Crimean Tatar parishes created in many respects under the influence of the corporational nature of the Crimean Tatar clergy and I. Gasprinsky's arguments in favor of the admission of Muslims of all estates to spiritual positions. I. Gasprinsky's initiative of 1910 is considered in the context of his other petitions addressed to the supreme authorities of the late 19th - the early 20th century, and is viewed as an act of one of the most active and legally literate representatives of the Crimean Tatar elite of the modernization period, illustrating his desire to communicate with the central authorities to solve acute problems of co-religionists.
Ключевые слова
Исмаил Гаспринский, мусульмане Таврической губернии, крымско-татарское наследственное духовенство, мусульманский приход, вакуфы.
Keywords
Ismail Gasprinsky, Muslims of Taurian province, Crimean Tatar hereditary clergy, Muslim parish, Waqfs.
Благодарность
Исследование проводилось при финансовой поддержке гранта РФФИ и Правительства Республики Татарстан в рамках научного проекта № 17-11- 16011.
Acknowledgements
The research was supported by grant of the Russian Foundation for Basic Research and the Government of the Republic of Tatarstan (project no. 17-11-16011).
В Таврической губернии после издания в 1831 г. «Положения о Таврическом магометанском духовном правлении и порядке отправления подлежащего ведению его дел»1 крымско-татарское духовенство было официально признано привилегированным сословием. С 1848 г. на звания хатибов, имамов, муэдзинов и других мечетских служителей могли быть избраны только сыновья служащего духовенства по происхождению2. Однако российские реалии вносили свои коррективы в правительственные директивы. Из-за малочисленности наследственного духовенства после нескольких волн эмиграции крымских татар в Османское государство и нестремления большинства сыновей имамов посвятить себя религиозно-общественной деятельности в Таврической губернии сложилась практика определения к приходским духовным должностям лиц податного сословия. Ходатайство Таврического магометанского духовного правления (ТМДП) о назначении избранного прихожанами в установленном порядке лица из мещанского или крестьянского сословий после его испытания в знании основ ислама удовлетворялось местным губернским правлением с оговоркой: определить временно, до избрания на эту должность лиц духовного звания. В действительности «временное» исполнение пастырских обязанностей продолжалось несколько десятков лет. В условиях игнорирования правительством давно назревшей проблемы такая форма утверждения на духовные должности являлась единственным выходом из ситуации, и устраивала и губернские власти, и прихожан.
В дни Первой русской революции в резолюции собрания крымских татар, состоявшегося 7 апреля 1905 г. в Симферополе, было заявлено, чтобы на все приходские должности, а также в кадии, мударрисы и муфтия имели право избираться все
достойные и ученые люди без различия сословий и без ограничения в пользовании доходами с вакуфных имуществ по принадлежности с правами приходского духовного лица (п. 13). Крымско-татарскую депутацию, выехавшую в Санкт-Петербург для подачи петиции, возглавил И. Гаспринский3. Под воздействием атмосферы свободомыслия и демократии, охватившей столичную общественность, от имени уполномоченных всех сословий крымско-татарского мусульманского населения депутация, превышая свои полномочия, составила 16 мая 1905 г. обновленный текст ходатайства, в котором тема приходского духовенства зазвучала радикально: речь шла не только о предоставлении права занимать духовные должности лицам всех сословий, но и об упразднении сословных привилегий духовного звания (п. 4)4. Однако, после завершения революции, правительство Николая II воздержалось от удовлетворения требований крымских татар.
Проблема упразднения наследственности крымско-татарского духовенства неожиданно стала актуальной в 1909 г. В Бахчисарае или ближайшем от него селении возник спор между прихожанами и представителем наследственного духовенства по поводу занятия приходской должности. Отголоском этого противостояния явилось прошение от имени «духовенства Таврической губернии», составленное 29 мая в Бахчисарае, министру внутренних дел на несоблюдение в регионе законов государства: хотя право на занятие духовных должностей имели только сыновья сословного духовенства, наблюдаются случаи определения на приходские должности мещан и поселян, а также лиц, имеющих турецкие паспорта и получившие образование в заграничных медресе. Этим обстоятельством объяснялось ущемление прав наследственного духовенства, которое будто бы осталось «без мест, положительно на улице и без всяких средств к жизни... По законам мусульманского шариата мы, как лица духовные, не имеем права заниматься торговлей, кредитоваться в банках, а должны быть слушателями Бога, и воспитателями народа»5.
На эту жалобу министерские чиновники отреагировали отнюдь не формально. На первый запрос вице-директора Департамента духовных дел иностранных исповеданий (ДДДИИ)6 В. Смирнова губернатор сообщил, что губернским правлением на духовные должности утверждаются «исключительно только законно избранные прихожанами мечетей лица, принадлежащие духовному званию, после испытания их членами Магометанского духовного правления и после удостояния названным правлением к занятию тех должностей; в тех случаях, когда прихожанами избираются на духовные магометанские должности лица, не происходящие из духовного звания, то таковые, по испытании их также в Магометанском духовном правлении, вследствие ходатайства последнего, допускаются к временному исполнению обязанностей хати-па, имама и ма[я]зина впредь до избрания на эти должности лиц духовного звания. Не принадлежащие же к русскому подданству не утверждались никогда губернским правлением в духовных должностях и не допускались к временному исполнению таковых», присовокупив, что данное прошение подлежит оставлению без последствий7.
Однако ответ не удовлетворил В. Смирнова, который 12 сентября задал вопрос: на духовные должности определяются только сыновья представителей высшего духовного звания (а не дальнейшее потомство)8. Однако после получения из Симферополя утвердительного ответа, он не унимался, предписав 18 ноября 1909 г. руководству губернии объявить просителям о соблюдении закона при определении на мусульманские духовные должности9.
На последнее предписание руководство губернии отреагировало «с усердием». Распоряжение губернского правления от 21 декабря 1909 г. за № 31305
таврическому муфтию ограничить допущение на приходские должности лиц недуховного сословия и входить с таким представлением в крайних случаях с указанием конкретного срока, в рамках которого прихожане были обязаны избрать лицо духовного звания10, грозило сокращением численности приходского духовенства.
Такое резкое изменение отношения руководства к сложившемуся еще в прошлом столетии порядку определения на приходские духовные должности лиц немусульманского сословия, на наш взгляд, было обусловлено стремлением губернских чиновников идти «в ногу» с консервативным внутриполитическим курсом правительства П. А. Столыпина, затеявшего особое межведомственное совещание по «татарско-мусульманскому вопросу» в Волго-Уральском регионе11. К этому времени у российского правительства существовали претензии и к общеобразовательным школам мусульман, и к самому мусульманскому духовенству. Ужесточение соблюдения законности означало возможность сокращения численности крымско-татарского духовенства в приходах. Угроза, способная нанести сокрушительный удар по религиозно-духовной организации и системе образования крымских татар, таилась в следующем пункте предписания, которая гласила: пересмотреть списки приходского духовенства в губернии с целью замены лиц недуховного звания при мечетях на потомственных духовных лиц. Во исполнение данного предписания губернского правления правительственное учреждение, курирующее мусульманское духовенство и приходы, - ТМДП - предписало через уездных кадиев всем приходам заменить в течение шести месяцев, преждевременно, допущенных к приходским должностям мещан и поселян лицами из наследственного духовного звания, пригрозив, что в случае невыполнения указания они будут освобождены от духовных должностей. Объявленное предписание спровоцировало среди крымских татар слухи о том, что невыполнение этого указания приведет к закрытию мечетей и даже изъятию вакуфов12.
Среди крымско-татарских общественных деятелей на кризисную ситуацию одним из первых оперативно отреагировал И. Гаспринский, который благодаря контактам редакции газеты «Терджиман» был в курсе усиления напряженности государственно-исламских отношений в стране. В феврале 1910 г. И. Гаспринский прибыл в столицу для консультации с мусульманскими депутатами III Государственной думы, в том числе с членом вероисповедальной комиссии, депутатом от Таврической губернии Исмаилом Муфтий-заде, с целью поиска выхода из сложившейся ситуации. Учитывая деликатность темы, мусульманские депутаты, видимо, рекомендовали И. Гаспринскому лично обратиться к директору Департамента духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел А. Н. Харузину, главному имперскому чиновнику, курировавшему «мусульманский вопрос» в государстве, с тем, чтобы Министерство внутренних дел само внесло законопроект в Государственную думу, обещав всяческую поддержку. Нельзя исключить и того, что И. Гаспринский мог иметь встречу с А. Н. Харузиным, который, несомненно, знал о проблеме, если учесть, что она была подробно изложена в записке чиновника особых поручений при министре внутренних дел В. В. Вашкевича 1891 г.13 10 февраля 1910 г. в Санкт-Петербурге И. Гаспринский подготовил прошение о распространении на крымских татар общего права избирать на духовные должности лиц всех сословий, независимо от состояния, адресованное А. Н. Харузину. Им предлагалась следующая редакция ст. 1178 «Устава духовных дел иностранных исповеданий» (автор делает ссылку на издание 1857 г. - И. 3.): «В Таврической губернии в звание хатибов, имамов,
мулл, маязинов и прочих служителей мечетей избираются: а) принадлежащие духовному званию и б) лица, принадлежащие к другим сословиям, без различия состояний, так же как и в западных губерниях. Лица магометанского духовенства, избранные и утвержденные из сословий мещан или крестьян, пользуются всеми законными правами, присущими магометанскому духовенству, пока они на действительной службе»14.
При подаче законопроекта, имеющего отношение к конкретному региону, его текст согласовывался с начальником губернии. Крымские татары (депутат III Государственной думы Исмаил Муфтий-заде, Исмаил Гаспринский, Салемет мурза Крымтаев и др.) успешно решили этот вопрос, подав в апреле 1910 г. на имя таврического губернатора коллективное ходатайство15. Исполняющий обязанности местного губернатора управляющий губернской казенной палатой, приложив к своему отношению от 21 июня 1910 г., адресованному директору ДДДИИ, это прошение, высказался за отмену сословного ограничения при избрании крымскотатарского духовенства16.
Свою визу 22 мая 1910 г. о составлении доклада министру П. А. Столыпину по поводу нового законопроекта директор ДДДИИ поставил именно на «записке» И. Гаспринского. Создается впечатление, что А. Н. Харузин специально подождал поступления необходимых документов. Визу А. Н. Харузина на «записке» И. Гаспринского, а не на коллективной просьбе крымских татар, на наш взгляд, можно объяснить несколькими фактами. Во-первых, машинописный текст «записки» был более удобен для составления краткой справки министру. Во-вторых, написанное от руки коллективное прошение крымских татар, по сути, является лишь обновленной редакцией текста И. Гаспринского от 21 февраля 1910 г., с несколько усиленной негативной характеристикой потомственного духовенства. В-третьих, И. Гаспринский более четко и в выдержанных тонах излагал суть проблемы.
31 октября 1911 г. министр внутренних дел А. А. Макаров внес в Государственную думу законопроект об изменении ст. 1368 «Уставов духовных дел иностранных исповеданий»17 (ссылка на издание 1896 г. - И. 3.). Закон « О допущении к занятию мусульманских духовных должностей при мечетях округа Таврического магометанского духовного правления лиц всех состояний» после принятия Государственной думой был утвержден императором 27 января 1912 г.18 По мнению Д. М. Усмановой, «благоприятный исход был, видимо, предопределен тем, что законопроект не подвергся изменениям и, по сути, решал частные, хотя и важные, вопросы, не затрагивая, таким образом, принципиальные основы религиозной политики»19. От себя же уточним, что новый закон, прежде всего, утвердил установившуюся в XIX в. практику определения на духовные должности кандидатов из числа лиц податных сословий.
Итак, И. Гаспринский стоял у истоков принятия закона «О допущении к занятию мусульманских духовных должностей при мечетях округа Таврического магометанского духовного правления лиц всех состояний» от 9 февраля 1912 г., специально приезжал в 1910 г. для предварительного согласования его решения в столицу, затем в Таврической губернии организовал подачу коллективного прошения.
Теперь рассмотрим аргументы известного крымско-татарского общественного деятеля на проблему корпоративности мусульманского духовенства. «Все мусульманское население встревожено распоряжением устранить от духовных должностей, которые не числятся в "духовном звании". Лица эти должны быть
замещены духовниками из "духовного звания", а в противном случае мечети должны быть закрыты, как объявлено Духовным правлением по каждому приходу. Так как лиц "духовного звания" в Крыму никогда не хватало, и сословие это количественно и качественно ничтожно, так как духовники, избираемые до сих пор из среды ученых и достойных лиц других сословий, должны быть устранены, то мусульманское население поставлено в невозможное положение. Хотя администрация, ввиду необходимости, возможно, отсрочит приведение в исполнение этого требования, но такая мера только временно ослабит кризис, поставив общину верующих и устраняемых служителей мечетей в неопределенном и тревожном положении, подвергающем их в эксплуатации всякого, кто пожелает использовать их неопределенное и шаткое положение», - пишет И. Гаспринский20.
Прежде всего, автор «записки» обращает внимание на отсутствие в исламе особого сословия духовенства, и приводит в качестве примера ситуацию в Оренбургском, Закавказском духовных округах, и в азиатской части России, где духовные лица избирались единоверцами на основе их профессиональной подготовленности и нравственных качеств, а не по наследственному принципу. Далее И. Гаспринский утверждает, что предоставление русской властью привилегий крымско-татарскому духовенству, нарушило баланс в социальной жизни крымско-татарской общины, что выразилось в том, что: 1) потомственное духовенство монополизировало богослужение, управление и пользование вакуфными и благотворительными средствами единоверцев; 2) ущемление прав прихожан выразилось также в лишении их права выбора достойных и подготовленных приходских пастырей, поскольку ими становились не всегда соответствующие традиционным ценностным критериям лица лишь потому, что они были из семьи потомственного духовного лица; 3) большую угрозу общественному настроению местных жителей представляют «забракованные» общиной за «дурное поведение» представители корпорации «духовников», которые происками или жалобами добиваются «доходного места»21.
Представляет несомненный интерес характеристика И. Гаспринским «уродливых явлений» (формулировка автора. - И. 3.) в организации религиозно-обрядовой жизни крымских татар - о фиктивных имамах-хатибах - представителях наследственного духовенства, которые, пользуясь предоставленными российским законодательством привилегиями, имитировали исполнение пастырских обязанностей: «духовного сословия лицо состоит приходским имамом в одной деревне, соборным имамом, т. е. хатибом, - в другой деревне, сам же проживает - в третьей. В таких случаях "духовное лицо" за гроши нанимает для фактической службы ставленников из крестьянского или мещанского сословий, получая доходы в свою пользу. В силу понуждения закона, часты случаи, когда "духовное лицо", едва грамотное, избирается на штатную должность и получает присвоенный доход; на самом деле действительную службу несет другой, более подготовленный избранник общины из другого сословия, получая особое вознаграждение от избирателей»22. По его мнению, такая ситуация, с одной стороны вызывает массу недоразумений и демо-рализирует крымско-татарское общество, c другой - «роняет престиж русского закона и русской правды в глазах населения»23.
«Записка» И. Гаспринского также позволяет реконструировать несколько моделей мусульманских приходов в Таврической губернии в начале ХХ в.: 1) приходы, в которых представители наследственного духовенства надлежащим образом выполняют свои духовные обязанности; 2) приходы, в которых представители наследственного духовенства, нанимают для выполнения своих прямых
духовных обязанностей знающих татарскую грамоту и религиозные обряды местных жителей, в своих целях пользуясь вакуфными доходами; 3) приходы, в которых муллами состоят представители податного сословия (которые также пользуются вакуфными имуществами).
Главную причину в необходимости отмены наследственности крымско-татарского духовенства И. Гаспринский видит не в компрометирующем социальном поведении отдельных его представителей, которых вследствие нежелания продолжать пастырскую стезю остается все меньше, а в запрещении российским законодательством занимать духовные должности в Таврической губернии мусульманам из податных сословий. Поэтому, не желая вносить раскол в крымско-татарское сообщество, он просит сохранить льготы наследственного духовенства и дозволять избирать приходскими духовными лицами и мечетскими служителями мусульман всех сословий24. Оперируя конкретными цифрами: «на полуострове около 600 приходов-мечетей. Служителей "духовного звания" 317 душ, мулл из других сословий - до 700... количество лиц "потомственного духовенства" едва хватает на одну четверть духовных должностей Крыма, так, например, в Феодосийском уезде из числа 65-ти приходов только в 6-ти состоят духовники из духовного звания, во всех остальных несут духовную службу улемы или муллы нелегальные, т. е. принадлежащие другим сословиям», И. Гаспринский доказывает безвыходность ситуации, которую можно разрешить только в законодательном порядке25.
Итак, записку И. Гаспринского 1910 г. правомерно рассматривать наряду с другими обращениями известного мусульманского общественного деятеля в высшие инстанции в конце XIX - начале XX в.26 Они добавляют новые штрихи к его общественной деятельности. С учетом необходимости разрешения конкретной задачи и специфического отношения правительства П. А. Столыпина к «мусульманскому вопросу» в империи, И. Гаспринский, воздержавшись от своих претензий к наследственному духовенству, сосредоточился на вопросе определения на духовные должности всех мусульман. Добившись решения вопроса на законодательном уровне, он внес существенный вклад в демократизацию организации религиозного уклада крымско-татарского сообщества периода модернизации.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Полное собрание законов Российской империи. - Собр. 2-е. - Т. 6. - Отд. 2. - № 5033. -Параграфы 6, 8, 7, 9, 20, 21.
2. Ислам в Крыму: Очерки истории функционирования мусульманских институтов / Е. В. Бой-цова, В. Ю. Ганкевич, Э. С.Муратова, З. З. Хайрединова. - Симферополь: Элиньо, 2009. - С. 155.
3. Ганкевич В. Ю., Шендрикова С. П. Исмаил Гаспринский и возникновение либерально-мусульманского политического движения. - Симферополь: издательство «Доля», 2008. - С. 51-54.
4. Загидуллин И. К. Крымские татары в петиционной кампании мусульман 1905 года // Научный Татарстан. - 2015. - № 3. - С. 15, 21.
5. Российский государственный исторический архив (РГИА), ф. 821, оп. 8, д. 625, л. 182-183.
6. Департамент духовных дел иностранных исповеданий (ДДДИИ) был создан для управления делами иностранных исповеданий. Неоднократно менял наименование и подчиненность: Экспедиция государственного хозяйства, опекунства иностранных и сельского домоводства Департамента МВД (1808-1810); самостоятельное центральное ведомство -Главное управление духовных дел разных (с 1880 - иностранных) исповеданий (1810-1817, 1880-1881); ДДДИИ Министерства духовных дел и народного просвещения (1817-1824); Отделение духовных дел МНП (1824-1832); ДДДИИ МВД (1832-1880, 1881-1917).
В начале ХХ в. в его составе находилось семь отделений. 15-е ведало мусульманским, лама-итским и языческим исповеданиями. Департамент разрабатывал различные законопроекты, связанные с неправославными вероисповеданиями, готовил вопрос о новых кандидатах на должности муфтиев, собирал через религиозные управления статистические сведения о мусульманах, принимал непосредственное участие в подготовке и проведении особых совещаний по делам мусульман 1910, 1914 гг. и др. (см.: Высшие центральные государственные учреждения России. 1801-1917 гг. - СПб., 2002. - Т. 2. - С. 36-37).
7. РГИА, ф. 821, оп. 8, д. 625, л. 185-186.
8. Там же, л. 188-188 об.
9. Там же, л. 189-190.
10. Там же, оп. 133, д. 503, л. 43 об.
11. Особое совещание по выработке мер для противодействия татарско-мусульманскому влиянию в Приволжском крае 1910 года: документы и материалы / Сост., авт. предисл., прим. и сокр. И. К. Загидуллин, сост. указ. Р. М. Залялетдинова. - Казань: Издательство Академии наук РТ, 2015. - 588 с.
12. РГИА, ф. 821, оп. 133, д. 503, л. 43 об.-44.
13. Мусульманское духовенство Таврической губернии в конце XIX века: рапорт В. В. Вашкевича: сборник документов / Сост., авт. предисл., прим. и сокр., сост. указ. И. К. Загидуллин. - Казань: Государственный комитет Республики Татарстан по архивному делу, 2016. - С. 48, 49.
14. РГИА, ф. 821, оп. 133, д. 503, л. 2 об.
15. Там же, л. 5-8 об.
16. Там же, л. 3-4.
17. Там же, л. 45.
18. Полное собрание законов Российской империи. - Собр. 2-е. - Т. 32. - Ч. 1. - № 36482.
19. Усманова Д. М. Мусульманская фракция и проблемы «свободы совести» в Государственной Думе России (1906-1917). - Казань: Издательство «Мастер-Лайн», 1999. - С. 99.
20. РГИА, ф. 821, оп. 133, д. 503, л. 1.
21. Там же, л. 1 об.-2.
22. Там же, л. 1 об.
23. Там же.
24. Там же, л. 2 об.
25. Там же, л. 2.
26. Загидуллин И. К. «Докладная записка» И. Гаспринского 1894 года // Гасырлар авазы -Эхо веков. - 2017. - № 3/4. - С. 71-83.
«Записка» И. Гаспринского директору Департамента духовных дел иностранных исповеданий А. Н. Харузину о разрешении избирать в Таврической губернии на приходские духовные должности мусульман всех
сословий
16 февраля 1910 г.
Его Превосходительству директору1 Департамента иностранных исповеданий.
Записка о распространении на крымских татар общего права избирать на духовные должности лиц всех сословий, независимо от состояния (в изменение 1178 ст[атьи] IX т[ома] Св[ода] законов)2.
Все мусульманское население встревожено распоряжением устранить от приходских духовных должностей служителей мечети, которые не числятся в «духовном звании». Лица эти должны быть замещены духовниками из «духовного звания», а в противном случае мечети должны быть закрыты, как объявлено Духовным правлением по каждому приходу. Так как лиц «духовного звания» в Крыму никогда не хватало,3 и сословие это количественно и качественно ничтожно, так как духовники, избираемые до сих пор из среды ученых и достойных лиц других сословий, должны быть устранены, то мусульманское население поставлено в невозможное положение. Хотя администрация, ввиду необходимости, вероятно отсрочит приведение в исполнение этого требования, но такая мера только временно ослабит кризис, поставив общину верующих и устраняемых служителей мечетей в неопределенном и тревожном положении, подвергающем их в эксплуатации всякого, кто пожелает использовать их неопределенное и шаткое положение.
Известно, что по мусульманским законам духовное руководство общиной и отправление духовных треб возлагается на «ученых и достойных» по своим нравственным качествам лиц (улемы - ученые). Они избираются общиной и утверждаются в должностях подлежащим начальством. Духовенства как касты или особого сословия в мусульманстве не существует. Таковое положение шариата признано в той части русского законодательства, которое касается мусульманских духовных управлений в России. Так, в округах Оренбургского4 и Закавказского духовных управлений5, а также во всех азиатских областях России, как на высшие должности (казии, народные судьи, члены духовных правлений6), так и на низшие приходские (имамы7, маязины8, учителя, годжи9) избираются и утверждаются лица из всех сословий, раз они правоспособны по своей подготовке и доброму поведению. В этом отношении, однако, крымские татары случайно поставлены в особое положение, тяготеющее над их совестью и деморализирующее их духовную жизнь. При покорении Крыма в числе многих милостей и льгот крымцам были дарованы все права состояний, установленные для коренных русских. В силу этого мурзы и беки получали права утвержденных дворян, а из служителей мечетей было создано «духовенство», освобожденное от подушной подати, рекрутского набора, телесного наказания, воинского постоя и т. д., что ныне за отменой этих повинностей лишена реального значения как льгота или привилегия. Это новое в мусульманском быту «потомственное сословие» в силу 1147-й и 1178-й ст[атей] Св[ода] зак[онов] [Российской империи], т[ом] IX, ч[асть] 1, монополизировало право на богослужение и приходскую службу. Служба, мечеть и доходы были обеспечены за этим сословием. При таком положении вещей в Крыму нередки весьма уродливые явления в роде следующих: духовного сословия лицо состоит приходским имамом в одной деревне, соборным имамом, т. е. хатибом10, - в другой деревне, сам же проживает - в третьей. В таких случаях «духовное лицо» за гроши нанимает для фактической службы ставленников из крестьянского или мещанского сословия, получая доходы в свою пользу11. В силу понуждения закона, часты случаи, когда «духовное лицо», едва грамотное, избирается на штатную должность и получает присвоенный доход; на самом деле действительную службу несет другой, более подготовленный избранник общины из другого сословия, получая особое вознаграждение от избирателей. Такой порядок вещей вызывает, конечно, массу недоразумений; деморализует общество и роняет престиж русского закона и русской правды в глазах населения. Мало того, количество лиц «потомственного духовенства» едва хватает на одну четверть приходовых должностей Крыма, так,
например, в Феодосийском уезде12 из числа 65-ти приходов только в 6-ти состоят духовники из духовного звания; во всех остальных несут духовную службу улемы или муллы нелегальные, т. е. принадлежащие к другим сословиям13. Эти последние, впрочем, вопреки действующему закону «временно» допускались к службе до приискания привилегированного «духовника». Если в околодке находится одно такое «духовное» лицо, забракованное общиной за дурное поведение, то стремясь быть избранным на тот или иной приход, оно служит несчастьем для жителей своими происками или жалобами.
Еще в половине прошлого столетия по недостатку сословного духовенства, с высочайшего разрешения в сословие было принято необходимое количество духовников из других сословий под именем «личного духовенства» в отличие от «потомственного». Теперь в Крыму опять острая нужда в лицах, имеющих законное право на духовные должности. На полуострове около 600 приходов-мечетей. Служителей «духовного звания» - 317 душ, мулл из других сословий - до 700. По закону эти последние должны быть устранены, а заменить их «духовными» невозможно по неимению таковых.
На основании действующего закона (ст[атья] 1178, т[ом] XIX, ч[асть] 1) на духовные должности могут быть избираемы только лица «духовного звания» по происхождению от него. В западных же губерниях, находящихся под ведением Таврич[еского] магометан [ско го] духовного правления14, дозволяется избирать мулл без различия состояния.
Так как при существовании этого ограничительного закона невозможно удовлетворять насущную нужду крымских мусульман.
Так как временные отсрочки или допущения исправлять должность будут паллиативами, не удовлетворяющими духовно-бытовую потребность приходской жизни.
Так как то, что установлено и узаконено для всех областей и губерний России, естественно должно быть распространено на татар Крымского полуострова.
Так как то, что узаконено в ведомстве самого Таврич[еского] магометан[ского] духов[ного] правления в отношении для западных губерний, не должно быть ограничено в отношении мусульман самого Крыма, то я полагал бы совершенно необходимым и справедливым дозволить крымским татарам, как то дозволено повсеместно в России, избирать своих духовных служителей из среды всех сословий без различия состояний.
Такое дополнение или вернее приведение законов в соответствие с живой потребностью жизни вызовет искреннюю благодарность всего мусульманского населения Крыма и культивирует его доверие к последующим мероприятиям в области его духовного управления. Хотя за отменой подушной подати, рекрутчины, телесного наказания и т[ого] [подобные] льготы, дарованные лицам «духовного звания», отпали само собой, я, тем не менее, по чисто моральному соображению полагал бы не касаться дальнейшей судьбы группы «духовного звания» в числе 300-400 человек, для которых «звание» само по себе имеет ценность. В этом случае измененная или дополненная редакция 1178 ст[атьи] предоставляется мне в следующем виде:
Ст[атья] 1178. В Таврической губернии в звание хатибов, имамов, мулл, маязи-нов и прочих служителей мечетей избираются: а) принадлежащие духовному званию и б) лица, принадлежащие к другим сословиям, без различия состояний, так же как и в западных губерниях. Лица магометанского духовенства, избранные и утвержденные
из сословий мещан или крестьян, пользуются всеми законными правами, присущими магометанскому духовенству, пока они на действительной службе. Дворянин Исмаил бек Гаспринский (подпись). 16 февраля 1910 г. г. Санкт-Петербург.
РГИА, ф. 821, оп. 133, д. 503, л. 1-2 об. Машинопись.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Харузин Алексей Николаевич (1864-1932) - русский этнограф и антрополог, государственный деятель. В 1904-1908 гг. - губернатор Бессарабии, затем - директор ДДДИИ. В 1911 г. - товарищ министра внутренних дел.
2. На левом поле сверху А. Н. Харузиным написано: «Донесено г. Министру 22 V внут[ренних] дел [...] (слово непонятное. - И. З.) о допущении на общих основаниях на должности мулл [...] лиц всех сословий без [...] находящихся [...] сословий».
3. Нехватка духовных лиц была вызвана эмиграциями в Османское государство в конце XVIII - второй трети XIX вв.
4. Оренбургское магометанское духовное собрание (ОМДС) - правительственное учреждение, организованное в 1788 г. для контроля над мусульманским духовенством и управления религиозными делами мусульман европейской части России и Сибири. В его округ входила территория, оказавшаяся в составе России во второй половине XVI - второй трети XVIII в., за исключением Таврической и западных губерний, Кавказа и Закавказья, Туркестана и степных областей.
5. «Положением по управлению духовными делами мусульман Закавказья» 1872 г. для шиитов и суннитов были установлены единые правила управления духовными делами мусульман. Духовные правления находились в г. Тифлисе. Главой шиитов был объявлен шейх-уль-ислам, главой суннитов - муфтий, которые назначались императором по представлению наместника Кавказского.
6. Гаспринский явно ошибается: члены управлений духовных дел мусульман Закавказья назначались наместником Кавказским; в высочайше утвержденным 9 января 1890 г. мнением Государственного совета, все три члена ОМДС назначались министром внутренних дел не по выбору общества, а по представлению муфтия, каждый на три года; согласно высочайше утвержденному 27 мая 1891 г. мнению Государственного совета «О порядке замещения таврических муфтия и кади-эскера» таврический муфтий и кади-эскер избирались министром внутренних дел из числа мусульман духовного звания или дворян, не имевших духовного звания, и утверждались императором.
7. Имам - духовный руководитель прихода, заведующий пятивременной мечетью, руководитель общественной молитвой.
8. Маязин (муадзин) - служитель мечети, провозглашающий азан, символ веры мусульман, и призывающий мусульман на молитву в определенные часы.
9. Годжи - учитель начальной школы.
10. Хатип (хатиб) - духовный руководитель прихода, заведующий соборной (джами) мечетью, читает хутбу, проповедь в мечети, руководит пятничной полуденной молитвой прихожан и другими праздничными богослужениями.
11. На левом поле вертикально подчеркнуто линией несколько строк текста, начиная со слов «духовное лицо» и до конца предложения, которое завершается словами «в свою пользу».
12. В 1897 г. 37,2 % крымских татар проживало в Феодосийском уезде (см.: Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. XLI. Таврическая губерния. - СПб., 1904. - С. VIII).
13. Эти сведения впоследствии встречаются в делопроизводственной документации ДДДИИ, очевидно, И. Гаспринский приводит реальные цифры.
14. Таврическое магометанское духовное правление - правительственное учреждение, созданное в 1794 г. для управления религиозными делами мусульман в Таврической губернии. Именным указом от 23 декабря 1831 г. был утвержден устав Духовного правления, в его административно-духовном ведении находились исламские институты Таврической (после выезда ногайцев в 1860-е гг. в Османское государство остались только крымские татары) и западных губерний (польско-литовские татары).
Список литературы
Ганкевич В. Ю., Шендрикова С. П. Исмаил Гаспринский и возникновение либерально-мусульманского политического движения. - Симферополь: Издательство «Доля»,
2008. - С. 51-54.
Ислам в Крыму: Очерки истории функционирования мусульманских институтов / Бойцова Е. В., Ганкевич В. Ю., Муратова Э. С., Хайрединова З. З. - Симферополь: Элиньо,
2009. - С. 155, 157.
Загидуллин И. К. «Докладная записка» И. Гаспринского 1894 года // Гасырлар авазы -Эхо веков. - 2017. - № 3/4. - С. 71-83.
Загидуллин И. К. Крымские татары в петиционной кампании мусульман 1905 года // Научный Татарстан. - 2015. - № 3. - С. 15, 21.
Мусульманское духовенство Таврической губернии в конце XIX века: рапорт В. В. Вашкевича: сборник документов / Сост., авт. предисл., прим. и сокр., сост. указ. И. К. Загидуллин. - Казань: Государственный комитет Республики Татарстан по архивному делу, 2016. - С. 48, 49.
Особое совещание по выработке мер для противодействия татарско-мусульманскому влиянию в Приволжском крае 1910 года: документы и материалы / Сост., авт. предисл., прим. и сокр. И. К. Загидуллин, сост. указ. Р. М. Залялетдинова. - Казань: Издательство Академии наук РТ, 2015. - 588 с.
Усманова Д. М. Мусульманская фракция и проблемы «свободы совести» в Государственной Думе России (1906-1917). - Казань: Издательство «Мастер-Лайн», 1999. - С. 99.
References
Gankevich V. Yu., Shendrikova S. P. Ismail Gasprinsky i vozniknoveniye liberalno-musulmanskogo dvizheniya [Ismail Gasprinsky and uprise of the liberal Muslim movement]. Simferopol, Dolya publishing house publ., 2008, pp. 51-54.
Islam v Krymu: Oherki istorii funktsionirovaniy musulmanskih institutov. Boytsova E. V., Gankevich V. Yu., Muratova E. S., Hayredinova Z. Z [Boytsova E. V., Gankevich V. Yu., Muratova E. S., Khayredinova Z. Z (eds.) Islam in the Crimea: essays on the history of functioning of Muslim institutions]. Simferopol, Elinyo publ., 2009, pp. 155, 157.
Zagidullin I. K. "Dokladnaya zapiska" I. Gasprinskogo 1894 goda. ["Memorandum" of I. Gasprinsky of 1894]. Echo of centuries, 2017, no. 3/4, pp. 71-83.
Zagidullin I. K. Krymskie tatary v petitsionnoy kampanii musulman 1905 goda [Crimean Tatars in a petition campaign of Muslims in 1905]. IN: Nauchniy Tatarstan [Scientific Tatarstan], 2015, no. 3, pp. 15, 21.
Musulmanskoe duhovenstvo Tavricheskoy gubernii v konce XIX veka: raport V. V. Vashkevicha: sbornik dokumentov. Sost., avt. predisl., prim. i sokr., sost. ukaz. I. K. Zagidullin [Zagidullin I. K. (auth., comp.) The Muslim clergy of Taurian province in the late 19th century: V V. Vash-kevich'sofficial report: collection of documents]. Kazan, State Archiving Committee of the Republic of Tatarstan publ., 2016, pp. 48, 49.
Osoboe soveshchanie po vyrabotke mer dlya protivodeystviya tatarsko-musulmanskomu vli-yaniyu v Privolzhskom krae 1910 goda: dokumenty i materialy. Sost., avt. predisl., prim. i sokr. I. K. Zagidullin, sost. ukaz. R. M. Zalyaletdinova [I. K. Zagidullin (auth., comp.), R. M. Zaly-aletdinova (bibl. ramp.). A special meeting on development of countermeasures for TatarMuslim influence in the Volga region of 1910: documents and materials.]. Kazan, Publishing house of the Academy of Sciences of the RT publ., 2015, 588 p.
Usmanova D. M. Musulmanskaya fraktsiya i problemy "svobody sovesti" v Gosudarstvennoy DumeRossii (1906-1917). [Muslim fraction and problems of "freedom of conscience" in the State Duma of Russia (1906-1917)]. Kazan, Publishing House "Master-Line" publ., 1999, pp. 99.
Сведения об авторе
Ильдус Котдусович Загидуллин, доктор исторических наук, заведующий отделом новой истории Института истории им. Ш. Марджани АН РТ, e-mail: zagik63@mail.ru.
About the author
Ildus K. Zagidullin, Doctor of Historical Sciences, Head of Department of Modern History at Sh. Mardzhani Institute of History, the Academy of Sciences of the Republic of Tatarstan, e-mail: zagik63@mail.ru.
В редакцию статья поступила 01.02.2019 г., опубликована:
Загидуллин И. К. «Записка» Исмаила Гаспринского 1910 г. // Гасырлар авазы - Эхо веков. - 2019. -№ 1. - С. 29-41.
Submitted on 01.02.2019, published:
Zagidullin I. K. "Zapiska" Ismaila Gasprinskogo 1910 g. ["A note" of I. Gasprinsky dated 1910]. IN: Gasyrlar avazy - Eho vekov, 2019, no. 1, pp. 29-41.
