Заметки о лексикализации и грамматикализации в аспекте лингводидактики Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Вестник Челябинского государственного университета. 2016. № 4 (386). Филологические науки. Вып. 100. С. 25-32.

УДК 81-13

ББК 81.411.2.-32

Л. А. Глинкина

ЗАМЕТКИ О ЛЕКСИКАЛИЗАЦИИ И ГРАММАТИКАЛИЗАЦИИ В АСПЕКТЕ ЛИНГВОДИДАКТИКИ

Для формирования историзма как профессионально обязательного принципа лингводидак-тики российскому филологическому образованию недостает завершающего звена - историко-лингвистического комментария системных и парадоксальных фактов современного русского языка. Принципиально ретроспективный, информативно-информационный и прагматический — этот курс иллюстрирует и объясняет основные константы языковой динамики в синхронии и диахронии. Расширение лексикона и развитие системно-структурного строя создается, прежде всего, глобальными процессами лексикализации и грамматикализации. Рассматривается их терминологичность и отдельные проявления в истории русского языка: на разных этапах его развития и в разных языковых подсистемах.

Ключевые слова: лексикализация, грамматикализация, историзм, лингводидактика, исто-рико-лингвистический комментарий.

Историзм как общеметодологический научный принцип обучения связан с пониманием того, что на всех этапах речевая деятельность предстает как живой процесс и одновременно как результат изменений в прошлом. Формированию такого понимания служат все принятые в стандартах государственного образования дисциплины историко-лингвистического цикла: старославянский язык, диалектология, историческая грамматика, история русского литературного языка. Однако практика доказала необходимость на завершающем этапе обучения введения в программу обобщающего курса (спецкурса, спецпрактикума) по исто-рико-лингвистическому комментированию (ИЛК) фактов современного русского языка [9]. Его цель и назначение - помочь выпускникам интегрировать накопленные знания по истории языка, соотнести их с общим языкознанием и грамотно осмыслить структурно-си-стемные и асистемные, аномальные явления в современном устном и письменном речевом общении.

Исторический подход формирует понимание ряда научных аксиом:

1. Язык развивается, оставаясь самим собой.

2. Он подчиняется на всех этапах своего движения основным тенденциям эволюции.

3. Варианты нормы являются следствием языкового развития.

4. Любое парадоксальное (аномальное) явление современного языка в прошлом было элементом системы.

Историко-лингвистический комментарий (ИЛК) - принципиально ретроспективный, интегративный курс, который опирается на достижения традиционного и исторического языкознания в разных сферах научного знания. Среди них:

- фундаментальные коллективные академические исследования [11; 14; 15];

- историко-лингвистическая лексикография

[19];

- научные труды, монографии и статьи [3; 4; 5; 6; 16];

- известные учебные пособия по истории русского языка В. И. Борковского и П. С. Кузнецова, В. В. Иванова, В. В. Колесова, К. В. Горшковой и Г. А. Хабургаева,

B. М. Маркова и др.

Представляется целесообразным включение в курс ИЛК научных понятий лексикализация (Л) и грамматикализация (Г), максимально обобщающих разноуровневые изменения в процессе непрерывного расширения и обогащения лексикона и упорядочения системно-структурного строя языка.

Оба термина-понятия были введены в научный оборот в начале XX в. А. Мейе. Они активно используются в зарубежном и русском общем языкознании (Е. Курилович, В. Матезиус,

C. И. Карцевский, И. И. Мещанинов, А. А. Реформатский, Т. В. Булыгина, В. К. Журавлев и др.). Определяя терминологический статус этих понятий, обратимся к энциклопедической и терминологической лексикографии.

Оба термина определяются во всех семи изданиях «Словаря лингвистических терминов»

0. С. Ахмановой единообразно: «Лексикализа-ция — превращение некоторых элементов (морфем или сочетания элементов) в устойчивые элементы языка, функционирующие в качестве эквивалентов слова» [1. С. 215].

«Грамматикализация (грамматизация) -

1. Обобщение, абстрагирование, отвлечение от конкретного лексического содержания: грамматикализация синтаксических структур, грамматикализация построения. 2. Утрата словом лексической самостоятельности в связи с привычным употреблением его в служебной функции. 3. Превращение словосочетания в аналитическую форму слов: я буду читать» [1. С. 114]. При этом приводятся соответствующие однокоренные аналоги в английском, французском, немецком, испанском языках.

В «Лингвистическом энциклопедическом словаре» под общей редакцией В. Н. Ярцевой раскрывается только понятие лексикализация. Автор словарной статьи В. В. Лопатин определяет этот термин как «превращение элемента языка (морфемы, словоформы) или словосочетания элементов (словосочетания) в одно знаменательное слово или в другую эквивалентную ему словарную единицу (напр., во фразеологизм)» [17. С. 258]. Принятая дефиниция иллюстрируется такими частными проявлениями лексикализации, как 1) «превращение служебной морфемы (аффикса) в слово <...>; 2) превращение словоформы или предложно-падеж-ного сочетания в самостоятельное слово <...> (наречие, междометие и так далее); 3) превращение словосочетания в слово <...>; 4) фразе-ологизация, возникновение идиоматического сочетания из свободного <...>» [17. С. 258].

Помимо этих четко обозначенных параметров Л, сюда отнесены: семантическое обособление одной из форм слова или части форм, не столь регулярные морфонологические явления «закрытого списка». Неслучайно предложенное в ЛЭС расширенное толкование Л повторяется со ссылкой на первоисточник в более поздних энциклопедиях и терминологических справочниках [18; 20].

Термин грамматикализация в ЛЭС неоднократно используется в самых разных словарных статьях и лингвистических контекстах, например, о формировании грамматического значения аориста в суффиксе *S [17], о понятийных категориях [17], о служебных словах [17], о механизмах порождения речи [17]. В других

энциклопедических и терминологических справочниках толкование грамматикализации также повторяет текст словаря О. С. Ахмановой. Не подвергая критике неоднозначность интерпретации обоих терминов-понятий, при анализе лингвистического материала примем за исходные определения Л В. В. Лопатина в ЛЭС [17], а термина Г в словаре О. С. Ахмановой [1].

Цель предлагаемых заметок - привлечь внимание коллег к проблеме углубления исто-рико-лингвистического образования в вузе и к ряду аспектов его содержания.

В статье поставлены задачи:

1) выявить терминологический статус понятий лексикализация и грамматикализация в современной лингвистической справочной литературе;

2) показать на конкретном материале проявление Л и Г в истории русского языка;

3) отметить специфические черты взаимодействия Л и Г в разных языковых подсистемах и в соотношении с другими факторами эволюции языка;

4) наметить перспективы научного осмысления Л и Г при введении историко-лингви-стического комментирования в современных условиях филологического образования.

Изложим некоторые наблюдения, акцентируя внимание на отдельных фактах поуровнего своеобразия проявления Л и Г, которые недостаточно освещались в специальной литерату-ре [9].

На фонетико-фонологическом и морфоно-логическом уровнях выделяются лексически ограниченные (закрытые) ряды слов, в которых отложились праславянские и ранние древнерусские позиционные чередования. Причиной их трансформации в исторические чередования стало угасание некогда активных тенденций внутрислогового сингармонизма (закона палатализации), слоговой структуры с нарастающей сонорностью (закон открытых слогов), падение редуцированных, лабиализация и др.

Лексикализация как своеобразная консервация единиц, сопряженных с фонетическими изменениями, проявляется неединообразно. В итоге возникают:

- количественно ограниченные закрытые ряды слов, например, с результатом прасла-вянской лабиализации в дифтонгических сочетаниях *1еЫ, *ЫР. молоко, полон, шелом, полоскать, полный',

- аналогично узкий круг слов, в которых был утрачен начальный у, а звук е [э] перешел в о: один, осень, олень, осетр; варианты собственных имен Олена, Остап, Овдотья;

— масштаб последней по времени лабиализации, вызванной межслоговой ассимиляцией твердого согласного и ударного гласного е [э], оказался значительным. И тем не менее лек-сикализованной группой стали десятки слов с корневым Ъ [иэ], который фонематически не совпадал с [э] в период действия этой лабиализации (Х11-ХУ1 вв.). К XVIII в., когда Ъ перестал быть самостоятельной фонемой и слился с [э], закон лабиализации уже не действовал, и лишь традиционная орфография требовала помнить о былой самодостаточности Ъ. Известны рифмовки ограниченного списка слов разной семантики и многообразных грамматических признаков - для их запоминания и правописания по нормам орфографии:

БЪлый блЪдный бЪдный бЪсъ

ПобЪжалъ за рЪчку в лЪсъ...

ЛЪшимъ по лЪсу онъ бЪгалъ,

РЪдькой с хрЪномъ пообЪдалъ

И за бЪдный сЪи обЪдъ

Далъ обЪтъ надЪлать бЪдъ.

Закрепление в орфографии живого произношения, отразившего фонетические закономерности, проявилось, вопреки традиционному правописанию и этимологии, в ряде других морфологически неоднородных лексических рядов. Таковы:

— слова с начальными сочетаниями зд-, зг-, появившиеся вследствие падения редуцированных гласных: здание (др. рус. зъдание, ср. созидать, зодчий), здесь (др. рус. сьдЪсь), здоров (др. рус. съдоровъ), (ни)зги (др. рус. стьга);

- количественно ограничен именной ряд, где в словах закрепилось на письме акающее произношение, не соответствующее морфологическому принципу орфографии: балаболка (образовано путем удвоения бол-бол); ватрушка (др. рус. вотрожька < творожька); забота (др. рус. зобота, ср. зобь — «еда», совр. зоб); завтракать (др. рус. заутрокъ); каравай (др. рус. коровай); каракатица (от др. рус. ко-рокъ - «нога»); карапуз (из др. рус. коротопуз); ладонь (др. рус. лодонь < долонь, ср. ст. сл. длань); лапта (др. рус. лопта, лопух); махровый (от мохра < мох); славяне (др. рус. словЪне — от слово).

Л проявляется не только в лексических ограничениях, но и, прежде всего, в расширении лексикона. То и другое наблюдается, на-

пример, в случае, когда исходные единицы составляли в праславянском закрытый ряд корней с конечными согласными г или к: *уе<1-, *л>е1к-, уо1к-, *zeg-, *leg-, *mog-, *рек-, *гек-, *яек-, *sterg-, *stig-, *strig-, Нек-, *(о1к-. Позиционные чередования гНж, к11ч закрепились в образованных от этих 15 корней формах глаголов настоящего времени: могу-можешь; пеку — печешь и др. В восточнославянских языках при образовании инфинитива сохранилось историческое чередование, возникшее на стыке морфем: гт, ктИч.

Однако активное развитие префиксально-суффиксального глагольного словообразования в XIV—XV вв. и грамматикализация глагольного вида расширили границы этого поля. По данным «Грамматического словаря русского языка» А. А. Зализняка, в современном лексиконе активно функционирует уже 182 инфинитива на -чь, производных от 15 продуктивных корней [11]. Как и первичные глаголы, дериваты сохраняют древнейшие исторические чередования в формах инфинитива, настоящего времени и при образовании формы мужского рода глаголов прошедшего времени, восходящих к действительным причастиям прошедшего времени с суф. -л: ср. мог, но могла; пек, но пекла.

На морфонологическом и словообразовательном уровнях Л нередко сопровождалась деэтимологизацией. Разрыв семантических связей приводит к обособлению лексем, разрушению этимологических гнезд и к новым виткам словообразования с новыми вершинными словами в обновленных лексических гнездах, а тем самым - к лексическому обогащению языка.

Показательно развитие гнезд с чередованием гласного в дифтонгических сочетаниях корней: *уег1-, *уог/-, * \brt-. В праславянском их объединяла семантика «движение по кругу или движение с возвращением». Со временем семантически близкие праславянские варианты этимологически родственных корней настолько обособились (а этому способствовали древнейшие фонетические изменения), что сегодня в них трудно найти общую древнюю сему.

Ср. *\еН - др. рус. устар. веремя, ст. сл. врЪмА — время. Производные: времечко, временщик, времяпрепровождение, времянка, современный, современник, (супер-, ультра-, сверх-) время. Производные с др. рус. вариантом: веретено, веретенце;

*уоН — др. рус. вариант - ворот-. Производные: ворот, воротник, воротца, приворот,

заворот, отворот, наворотить, воротило (<<рычаг»), ворочание, наоборот. Производные от ст. сл. врат-, врата, вратарь, вращать, обратно, разврат, обращение, отвращение;

*уы1>(в)ер(т)\ вернуть, обернуться), обертка, сверток, верста, сверстник.

И вся история русского языка удивляет чудесами таких метаморфоз, в которых реализован один из своеобразных путей лексикали-зации через деэтимологизацию. Особая тема изучения - проявление Л и деэтимологизации при адаптации заимствований. Обширный материал такого типа содержит словарь «Этимологические тайны русской орфографии» [7].

Любое новое самостоятельное слово, созданное по закрепленным в системе моделям, оказывалось «под контролем» грамматикализации, то есть встраивалось в действующие системные парадигмы и обретало способность вступать при функционировании в определенный круг синтаксических связей.

На уровне словообразования в аспекте соотношения Л и Г выделяется неморфологическое словообразование: субстантивация, адъективация, адвербиализация, конъюнктивация, прономинализация. Так, при исторически продуктивном способе субстантивации исходной языковой единицей были обычно частотные лек-сикализованные сочетания с повторяющимся именем существительным широкого смысла (человек, муж, жена, пошлина, грамота, город, слуга, мастеровой и др.) и согласованными, уточняющими его прилагательными или причастиями. Например, к слову недЪля (846 употреблений в СДРЯ Х1-ХГУ вв.) приводится 15 лексикализованных словосочетаний: недЪля (великая, масльная, страстьная и так далее) [20]. Эволюция конверсии этого типа связана с общерусским процессом грамматической конденсации словосочетаний. Атрибутивное слово обрело от пропущенного существительного значение предметности и стало субстан-тиватом. Его включение в морфологическую систему заключалось в грамматикализации, то есть утверждении, как у существительных, одного грамматического рода: рулевой — муж., запятая - жен., насекомое — ср. р., как у прилагательных, местоименной родо-падежно-числовой парадигмы. Второй путь субстантивации — это калькирование с греческого языка причастий ср. рода со значением абстрактного существительного. Грамматикализация такой модели осложнялась числовым варьированием семантически равнозначных форм ср. р. в

ед. и множ. числе: прочее - прочая, святое — святая.

Субстантивация как непрерывный процесс подарила русскому словарю 660 лексем-суб-стантиватов [12]. Другие типы неморфологического словообразования в синхронно-диахрон-ном аспектах также представляют в аспекте Л и Г перспективный объект изучения.

Взаимодействие Л и Г на морфологическом уровне было также своеобразным. Их главные объекты в истории русского языка от прасла-вянского до современного состояния - перестройка и систематизация именного и местоименного склонений, глагольной временной (видовременной) системы, упорядочение формообразования счетных слов и местоимений, образование наречий, категории состояния, служебных слов, междометий.

Остановимся лишь на одном уникальном явлении взаимодействия Л и Г. Имя числительное является самой молодой самостоятельной частью речи в современной грамматической системе русского языка. С развитием понятийной категории квантитативности связано выделение из класса имен ограниченного числа счетных слов. В них формировались грамматические признаки на базе исходных «узловых» лексем: прилагательных одинъ (-а, о), дъва (-25), три (-и), четыре (-и) и существительных с основой на */: пжтъ, шесть, сЪдмь, в/осмь (с основой жен. р.), девжть, сущ. на согласный десмпъ и сущ. ср. рода съто. В основе систематизации всех счетных слов оказался продуктивным десятичный принцип. Отсюда - выделение «узловых» единиц первого десятка, на их основе - образование единиц второго десятка из словосочетаний типа: одинъ на десжте, девять на десжте', для именования десятков и сотен — счетные словосочетания из двух слов: 1) счетного прилагательного (1—4), согласованного в роде и числе с существительным десжтъ или съто: дъва десжти, три десжте, дъвЪ сътЪ, три съта; 2) и счетного сущ. (5-9) и управляемых им существительных десжтъ или съто в форме род. пад. мн. ч.: пять десять и пятьсот. Грамматикализация счетных слов протекала как унификация форм, утративших именные категории рода и числа. Это привело к их грамматическому обособлению от имени, развитию отвлеченного значения числа, счет-ности, количества и выделению в особый лек-сико-грамматический класс имени числительного (Х1У-ХУ вв.). Другой тип унификации проявился в словосочетаниях узловых чисел со

словами деслть, съто: они оказались сначала неразложимыми, а затем трансформировались в сложные слова. И далее - в процессе унификации склонения сложных числительных в косвенных падежах, независимо от происхождения первой части сложения, падежная парадигма стала одинаковой [9. С. 80-82].

История русского языка дает обширный материал для ретроспективно выстроенного курса исторического комментирования отдельных фактов эволюции и утверждения ряда очевидных положений относительно ее механизмов:

- важнейшие из них - Л и Г - уже изначально проявляются во всех языковых подсистемах;

— они регулируются тенденцией «асимметрического дуализма языкового знака» и развитием глобальных понятийных и концептуальных категорий: квалитативности, квантитативное™, определенности, законченности, времени, рода и др.;

— Л и Г пересекаются и взаимодействуют, создавая национальный лексический фонд и выстраивая все его единицы в единую национальную структуру, включающую ряд подсистем;

- Л и Г по-разному соотносятся с другими факторами эволюции, например, с неологиза-цией и архаизацией. Лексические неологизмы как продукт Л предопределяются внешними факторами, что исключено для грамматических инноваций, истоки которых в самой языковой системе и фактически могут хронологизиро-ваться только условно. Грамматикализация всегда соотносится с прежними коммуникативно значимыми фактами языка и узуальным

либо кодифицированным нормированием, а также варьированием [8; 10].

В этой публикации поставлены лишь некоторые проблемы, далеко не исчерпывающие комплекс возможных подходов к сложной и недостаточно изученной на русском историко-лингвистическом материале проблемы Л и Г. В перспективе изучения:

- углубление антропоцентрического, на-ционально-культурного взгляда на историю нашего языка, использование достижений онтологии, когнитологии, дискурсологии, теории коммуникативности и функциональности [3; 4; 13; 16; 21];

- опора на новую, расширенную материальную языковую базу, созданную в области исторической лексикографии (СДРЯ XI-XIV вв, СРЯ Х1-ХУ11 вв., СРЯ XVIII в., Словарь обиходного русского языка Московской Руси ХУ1-ХУП вв., Словарь русской фразеологии, Историко-этимологический справочник А. М. Мокиенко и др.) Они позволяют ретроспективно и проспективно проследить развитие системных фактов языка, а также появление асистемных фактов;

- обновление устаревших и создание новых учебных пособий для вузов и школы по русскому языку в историческом освещении, что важно для обучения образованного филолога, который чувствовал бы в каждом звене современного языка историческую память народа.

В заключение повторим слова Г. А. Золото-вой: «Искомая картина—как горизонт, который всегда впереди» [13. С. 13].

Список литературы

1. Апресян, Ю. Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира / Ю. Д. Апресян // Семантика и информатика. - М., 1997. - Вып. 35. - С. 272-298.

2. Ахманова, О. С. Словарь лингвистических терминов / О. С. Ахманова. - М., 2007. - 576 с.

3. Бондарко, А. В. К интерпретации понятия «смысл» / А. В. Бондарко // Словарь. Грамматика. Текст. -М., 1996. - С. 316-321.

4. Булыгина, Т. В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) / Т. В. Булыгина, А. Д. Шмелев. - М., 1997.

5. Виноградов, В. В. Словообразование в его отношении к грамматике и лексикологии (на материале русского и родственных языков / В. В. Виноградов // Избранные труды. - М., 1975. — С. 66-220.

6. Воркачев, С. Т. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании / С. Т. Воркачев // Филол. науки. - 2001. - № 1. — С. 67-72.

7. Глинкина, Л. А. Этимологические тайны русской орфографии: словарь-справочник: ок. 6000 слов / Л. А. Глинкина. - М., 2007. - 381 с.

8. Глинкина, Л. А. Грамматическая вариантность в истории русского языка / Л. А. Глинкина. - Екатеринбург, 1998. - 110 с.

9. Глинкина, Л. А. Историко-лингвистический комментарий фактов современного русского языка : сб. таблиц, упражнений, материалов для студентов, аспирантов, преподавателей-фило-логов / Л. А. Глинкина, А. П. Чередниченко. - М., 2005. - 208 с.

Ю.Граудина, Л. К. Грамматическая правильность русской речи. Опыт частотно-стилистиче-ского словаря вариантов / Л. К. Граудина, В. А. Ицкович, Л. П. Катлинская. - М., 1976. - 451 с.

11 .Зализняк, А. А. Грамматический словарь русского языка: словоизменение / А. А. Зализняк. -М, 1990.-880 с.

12.Древнерусская грамматика ХП-ХШ веков. - М., 1995. - 520 с.

13.3олотова, Г. А. О путях и возможностях грамматической науки (приглашение к дискуссии) / Г. А. Золотова // Вопр. филологии. - 1999. - № 3. - С. 13-19.

14.Историческая грамматика русского языка. Морфология. Глагол / под. ред. Р. И. Аванесова, В. В. Иванова. - М., 1982.

15.Историческая грамматика русского языка. Синтаксис. Простое предложение / под. ред. В. И. Борковского. - М., 1978.

16.Крысько, В. Б. Развитие категории одушевленности в истории русского языка / В. Б. Крысь-ко.-М., 1994.-224 с.

17.ЛЭС — Лингвистический энциклопедический словарь / под. ред. В. Н. Ярцевой. — М., 1990. -683 с.

18.Русский язык: энциклопедия / под ред. Ю. Н. Караулова. - М., 2003. - 704 с.

19.СДРЯ - Словарь древнерусского языка Х1-Х1У вв. : в 10 т. / гл. ред. Р. И. Аванесов, И. С. Улуханов. - М., 2002. - Т. V. - 647 с.

20.Тихонов, А. Н. Энциклопедический словарь-справочник лингвистических терминов и понятий. Русский язык : в 2 т. / А. Н. Тихонов, Р. И. Хашимов, Г. С. Журавлева. - М., 2008. - Т. I.

21.Шведова, Н. Ю. Теоретическая концепция «Русского идеографического словаря» / Н. Ю. Шведова // Проспект: русский идеографический словарь (мир человека и человек в окружающем мире) / под ред. Н. Ю. Шведовой. - М., 2004. - С. 21—40.

Сведения об авторе

Глинкина Лидия Андреевна - доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка и методики обучения русскому языку Челябинского государственного педагогического университета.

Bulletin of Chelyabinsk State University. 2016. No. 4 (386). Philology Sciences. Issue 100. Pp. 25—32.

NOTES ON LEXICALIZATION AND GRAMMATICALIZATION IN THE ASPECT LINGUODIDACTICS

L. A. Glinkina

Chelyabinsk State Pedagogical University.

For the forming of historical method as a professionally compulsory principle of linguistic didactics the Russian philological education needs to have in it s completing link the course of historical and linguistic commentary of systematical and paradoxical facts of the modern Russian language. This course is retrospective, informative and integrative and pragmatic in the main. It illustrates and explains basic constants of the language dynamics and the deviations according to the synchronic and diachronic methods. The lexicon expansion and the development of the system and structural order is made first of all by the global lexicalization and grammaticalisation processes. This article reveals with their termhood and manifestation in the different links of the Russian language history and in different subsystems. The propositions are illustrated by specific for the modern Russian language interaction of the grammaticalisation and lexicalization processes:

- at the level of morphonology, where positional alternations appeared (because of «pra»;

- Slavic phonetic laws), in the ancient-Russian period these alternations became «historic» and fastened in closed lexical and grammatical rows;

- at the level of word formation (especially not morphological), that is accompanied by etymology change;

- at the grammatical level in the noun, pronoun and verb paradigms in the process of forming of new parts of speech, grammatical categories and forms.

Possessing high level of abstraction the process of lexical units grammaticalisation mounts global conceptual meanings and communicatively significant information.

The research of lexicalization and grammaticalisation processes according to the synchronic and diachronic methods on any linguistic material seems to be a perspective direction not only conformably toscience but to linguistic didactics too as a way of rational comprehending of modern language facts with their historical and linguistic commenting in the course of higher philological education.

Keywords: lexicalization, grammaticalization, historicism, Didactics, historical and linguistic comment.

References

1. Apresyan U.D. Dejksis v leksike i grammatike i naivnaja model' mira [Deixis in vocabulary and grammar, and a naive model of the world]. Semantika i informatika [Semantics and Informatics], iss. 3 5. Moscow, 1997. Pp. 272-298. (In Russ.).

2. Ahmanova O.S. Slovar' lingvisticheskih terminov [Dictionary of linguistic terms]. Moscow, 2007. 576 p. (In Russ.).

3. Bondarko A.V. K interpretacii ponjatija «smysl» [On the interpretation of the concept of "meaning"]. Slovar'. Grammatika. Tekst [The Dictionary. Grammar. Text]. Moscow, 1996. Pp. 316—321. (In Russ.).

4. Bulygina T.V., Shmelyov A.D. Jazykovajakonceptualizacija mira (na materiale russkojgramma-tiki) [Language conceptualization of the world (based on Russian grammar)]. Moscow, 1997. (In Russ.).

5. Vinogradov V.V. Slovoobrazovanie v ego otnoshenii k grammatike i leksikologii (na materiale russkogo i rodstvennyh jazykov) [Word formation and its relation to grammar and lexicology (based on Russian and related languages)]. Izbrannye trudy [Selected Works]. Moscow, 1975. Pp. 66—220. (In Russ.).

6. Vorkachov S.T. Lingvokul'turologija, jazykovaja lichnost', koncept: stanovlenie antropocen-tricheskoj paradigmy vjazykoznanii [Linguistic cultural studies, language personality, concept: becoming anthropocentric paradigm in linguistics]. Filologicheskie nauki [Philological sciences], 2001, no. 1, pp. 67-72. (In Russ.).

7. Glinkina L.A. Jetimologicheskie tajny russkoj orfografti. Slovar '-spravochnik: ok. 6000 slov [Etymological mystery of Russian spelling. Dictionaiy - reference: 6000 words]. Moscow, 2005. 381 p. (In Russ.).

8. Glinkina L.A. Grammaticheskaja variantnost' v istorii ruskkogo jazyka [Grammatical variation in the history of the Russian language]. Ekaterinburg, 1998. 110 p. (In Russ.).

9. Glinkina L.A., Cherednichenko A.P. Istoriko-lingvisticheskij kommentarij faktov sovremennogo russkogo jazyka [Historical and linguistic facts comments of modern Russian language], Moscow, 2005. 208 p. (In Russ.).

10.Graudina L.K., Itskobich V.A., Katlinskaya L.P. Grammaticheskajapravil'nost' russkoj rechi. Opyt chastotno-stilisticheskogo slovarja variantov [Grammatical correctness of Russian speech. Experience of frequency stylistic vocabulary of dictionary options]. Moscow, 1976. 451 p. (In Russ.).

11.Zaliznyak A. A. Grammaticheskij slovar' russkogo jazyka: Slovoizmenenie [Grammatical Dictionary of the Russian language: inflection]. Moscow, 1990. 880 p. (In Russ.).

12.Drevnerusskaja grammatika XII-XIII vekov [Old Russian grammar XII-XIII centuries], Moscow, 1995. 520 p. (In Russ.).

13.Zolotova G.A. O putjah i vozmozhnostjah grammaticheskoj nauki (priglashenie k diskussii) [About the ways and possibilities of grammatical science (for Discussion)]. Voprosyfilologii. Nauchnyj zhurnal [Philology. Science Magazine], 1999, no. 3, pp. 13-19. (In Russ.).

14.Avanesov R.I., Ivanov V.V. (eds.) Istoricheskaja grammatika russkogo jazyka. Morfologi-ja. Glagol [Historical Grammar of the Russian language. Morphology. The Verb]. Moscow, 1982. (In Russ.).

15.Borkovski V.K. (ed.) Istoricheskaja grammatika russkogo jazyka. Sintaksis. Prostoe predlozhenie [Historical Grammar of the Russian language. Syntax. A simple sentence]. Moscow, 1978. (In Russ.).

16.Krysko V.B. Razvitie kategorii odushevlennsti v istorii russkogo jazyka [Development of animation category in the history of Russian language]. Moscow, 1994. 224 p. (In Russ.).

17.Jartseva V.N. (ed.) LJeS - Lingvisticheskijjenciklopedicheskij slovar' [LED - Linguistic Encyclopedic Dictionary]. Moscow, 1990. 683 p. (In Russ.).

18.Karaulov U.N. (ed.) Russkij jazyk: Jenciklopedija [Russian language: Encyclopedia]. Moscow, 2003.704 p. (In Russ.).

19.SDRJa - Slovar' drevnerusskogo jazyka XI-XIV w. [DORL - Dictionary of Old Russian language XI-XIV centuries]. Moscow, 1988. (In Russ.).

20.Tihonov A.N. (ed.) Jenciklopedicheskij slovar' - spravochnik lingvisticheskih terminov ipon-jatij. Russkij jazyk :v2t. [Encyclopedic Dictionary - Directory of linguistic terms and concept. Russian language : in 2 vol.], vol. 1. Moscow, 2008. (In Russ.).

21.Shvedova N.U. Teoreticheskaja koncepcija «Russkogo ideograficheskogo slovarja» [The theoretical concept of "Russian thesaurus"]. N.U. Shvedova (ed.) Prospekt: russkij ideograficheskij slovar' (mir cheloveka i chelovek v okruzhajushhem mire) [Prospectus: Russian thesaurus (a man's world and people in the outside world)]. Moscow, 2004. Pp. 21—40. (In Russ.).