CC BY
13
Законопроект вместе, а инновации врозь
В условиях глобализации рынков сбыта, роста конкуренции успешность отечественных товаров могут обеспечить только высокотехнологичные и наукоемкие производства, опирающиеся в своей работе на инновации. Однако на практике инновационная деятельность сталкивается с множеством трудностей, в том числе связанных с отсутствием единого гармонизированного правового базиса. Решить это проблему призван Закон «О государственной инновационной политике и инновационной деятельности в Республике Беларусь», проект которого обсудили ведущие специалисты в области инноваций.
Сергей Лосев, ведущий научный сотрудник отделения исследований в сфере экономического развития и экологии Национального центра законодательства и правовых исследований Республики Беларусь, кандидат юридических наук, доцент: В качестве вступительного слова я хотел бы отметить, что подготовка проекта Закона «О государственной инновационной политике и инновационной деятельности в Республике Беларусь» была очень непростой. Значительная работа проделана Постоянной комиссией по образованию, культуре, науке и научно-техническому прогрессу Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь при подготовке законопроекта к первому чтению. Сейчас уже можно констатировать, что концептуально проект Закона готов и начинается этап доработки отдельных норм, принятие во втором чтении. Для этого нужно обсудить и по возможности выработать компромиссные варианты решения отдельных существующих проблем, своего рода болевых точек, для чего мы постарались пригласить для участия в круглом столе всех заинтересованных лиц, имеющих отношение к обсуждаемому законопроекту и способных дать ему всестороннюю оценку.
Николай Казак, заместитель председателя Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь по образованию, культуре, науке и научно-техническому прогрессу, академик:
Для приведения базовых понятий в соответствие с международной практикой
мы ознакомились с рядом основополагающих документов, используемых в странах Евросоюза, - Руководством Фраскати и Руководством Осло, и выяснили, что на сегодняшний день все страны ЕС используют определения, сформированные исходя из прагматических подходов. Так, инновации не обязательно должны быть чем-то новым - они могут заключаться в усовершенствованиях, новых решениях, которые позволяют получить коммерческий эффект. Кроме того, нужно подчеркнуть, что в мировой практике инновации - это не просто идея, а законченный продукт, нашедший применение. На основе этих положений мы модифицировали и сформировали дефиниции, изложенные в первой статье законопроекта.
Много споров возникало по поводу того, что же такое инновационная деятельность и чем она отличается от научной и научно-технической. Была идея сделать их четкую градацию, выделить критерии разделения, однако нигде в мире этого не делается, поскольку эти направления, в сущности, сильно взаимосвязаны. Поэтому мы фактически определили содержание инновационной деятельности: выполнение НИР, необходимых для преобразования новшества в инновацию; разработка новой или усовершенствованной продукции, технологии, решения или услуг; введение в гражданский оборот или использование для собственных нужд усовершенствованной продукции, решений или услуг; выполнение работ по подготовке и освоению производства новой продукции и т.д. При этом перечень оставлен открытым.
Особо хотел бы отметить определение национальной инновационной системы. Поскольку в законопроекте де-факто речь идет о ее создании, необходимо было сформировать дефиницию, что мы и сделали, выделив основные компоненты системы - органы госуправления, субъекты инновационной деятельности и инфраструктуры, в том числе и учреждения образования, которые обеспечивают подготовку и переподготовку и повышение квалификации кадров в этой области.
Павел Бирюков, советник-консультант отдела по обеспечению деятельности Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь по образованию, культуре, науке и научно-техническому прогрессу, кандидат технических наук:
Разрабатывая законопроект, мы столкнулись с тем, что в действующем законодательстве уже есть понятие «инновации», которые определяются как новые или усовершенствованные технологии, продукция или новые услуги. При этом акцент делается в основном на выпуске чего-то нового - формально для появления инновации достаточно разработать и изготовить что-то новое, не важно, нужна продукция кому-то или нет. Но, на наш взгляд, подход должен быть другим: не просто создай и произведи, но и реализуй, внедри или используй для собственных нужд. С этой точки зрения инновационный цикл должен быть завершенным. Поэтому было предложено следующее определение: инновация - это введенная в гражданский оборот новая или усовершенствованная продукция, технология, организационно-техническое решение или услуга.
Второй момент - место и роль инновационного процесса. Если рассматривать его как слагаемое научного потенциала и способность оперативно доводить полученные результаты до ступени производственного и коммерческого использования, то отправной точкой является получение нового знания, нового технического или иного решения, а окончанием - введение продукта, созданного на основе этого знания, в гражданский оборот.
Появилось еще одно понятие - «новшество», которое определено как результат интеллектуальной деятельности, обладающий признаками новизны по сравнению с существующими аналогами, практической применимостью и способный дать экономический эффект при создании на его базе продукции, услуги или организационного решения. Его нельзя редуцировать и рассматривать только как ОИС, поскольку возникает серьезный вопрос качественного анализа патентного фонда - что является пионерным изобретением, открывающим новые отрасли знания, а что считается усовершенствованием устаревшей техники. Поэтому относить любое запатентованное изобретение к новшествам не совсем правильно.
Александр Коршунов, ведущий научный сотрудник Института экономики НАН Беларуси, кандидат физико-математических наук:
В законопроекте основные определения все-таки не полностью соответствуют международным стандартам, которые отрабатывались десятки лет, в том числе в Руководстве Осло. Почему у нас другие дефиниции, делающие акцент на технологическую составляющую и не учитывающие важность организационных и маркетинговых инноваций?
Аналогичная ситуация складывается с национальной инновационной системой - предложено не лучшее определение, излишне детализирующее субъекты НИС. С моей точки зрения, лучше исполь-
зовать классический подход, предполагающий, что система состоит не из компонентов, а из подсистем. Целесообразно ввести понятие институциональной или инновационной среды, а лучше и то, и другое. Без этого по-прежнему будет не система, а ее компоненты, каждый из которых работает сам на себя. Кроме того, «система» и «среда» - это разные понятия: компоненты должны быть погружены в среду, и в центре должны быть инновационные предприятия.
Валерий Гончаров заведующий отделом экономической теории и инновационной политики Института экономики НАН Беларуси, кандидат экономических наук:
Соглашусь с тем, что предложенная фрагментарная дефиниция НИС - это недостаточно удачный способ определения. Выделение науки в сферу самостоятельного регулирования приводит к отрыву от производственной части, и, как следствие, инновационная деятельность предстает как отдельный обособленный элемент. Кроме того, я считаю, что выделение понятия «новшество» будет вносить путаницу. В Руководстве Осло его нет - оно возникает само по себе как результат интеллектуальной деятельности, который преобразуется в инновацию. Но сейчас мы регулируем только этот цикл, оставляя предваряющие этапы за скобками.
Павел Бирюков: Что касается соответствия международной практике, то в Руководстве Осло «инновации» - это введение и потребление нового или значительно усовершенствованного продукта, товара или услуги. У нас почти идентичная дефиниция, но нам необходимо приблизить определение из международного документа к нашему пониманию, условиям - любая фраза из «чужих» законов должна трансформироваться так, чтобы она была понятна. Относительно понятия «новшество»: оно было введено для того, чтобы было ясно, что инновационная деятельность начинается не с нуля, а с наличия определенного знания, результата научной или научно-технической деятельности, имеющего потенциал для использования на практике.
Жанна Комарова, главный редактор журнала «Наука и инновации»:
Мы часто пытаемся применить инструменты инновационной политики, реализуемые на Западе, забывая при этом, что они действуют в естественной институциональной, организационной, управленческой, инфраструктурной и ментальной среде. У нас она только создается, и ее формирование - сложная и, вне всякого сомнения, творческая задача, тут недопустимы какие бы то ни было трафареты, штампы и шаблоны. Нам не обойтись без анализа и в части определений, и особенно в отношении стимулов, направленных на повышение инновационной активности и восприимчивости к нововведениям.
Николай Казак: Мы внесли в законопроект положения, касающиеся стимулирования авторов инноваций, защиты их личных прав на объекты интеллектуальной собственности, а также заинтересованности индивидуальных предпринимателей и организаций в
осуществлении инновационной деятельности. У нас это направление развито недостаточно, в первую очередь в сфере частного бизнеса. Как правило, проекты финансирует государство, в том числе через госпрограммы, которые условно можно назвать инновационными. Частники в них участвуют слабо, поэтому мы предложили для них выделить 10%-ную квоту.
Мы считаем, что надо поддерживать тех, кто создает инновации, поэтому они должны получать соответствующие вознаграждение - 10%о от прибыли и 40%о - если владелец интеллектуальной собственности не хочет производить продукцию и лицензия продается заинтересованным лицам. Мы предложили множество форм стимулирования, но в основном это диспозитивные нормы, которые нужно разрабатывать и конкретизировать в других нормативно-правовых актах.
Павел Бирюков: В соответствии с законопроектом авторы - это те, кто творчески участвовал в получении и реализации новшества, довел до конца разработку, и именно они должны быть простимулированы. Однако в этом кроются известные недостатки - если речь идет о создании новой продукции, новой технологии, которая впервые появляется в определенном сегменте рынка, то 10% от полученной прибыли - это разумный уровень вознаграждения. Но при усовершенствовании продукции говорить о 10% не совсем правильно - к этому вопросу нужно подходить более гибко и дифференцированно.
Александр Коршунов: Норма о стимулировании в размере 40% от прибыли уже была в 441-м Указе «О дополнительных мерах по стимулированию научной, научно-технической и инновационной деятельности», но она не сработала. Кроме того, в законопроекте не прописано, как будут стимулироваться малые предприятия, в том числе те, которые занимаются наукой. Остается неясным, как мы будем подстегивать инновационный процесс в частных структурах. Да, есть положения о государственно-частном партнерстве, равных правах и возможностях, но непонятно, как они сработают, будет ли прогресс в этой области.
Валерий Гончаров: На мой взгляд, мы опять стимулируем разноплановые явления и показатели - и инновационную деятельность, и экономические зоны, и технопарки, и парки высоких технологий. Причем мы пытаемся поощрять то, что является сущностью, основным направлением работы коммерческой организации - производство инновационной продукции. Получается, что вместо формирования условий для создания и коммерциализации инноваций предлагается как напрямую, так и косвенно поддерживать то, что уже выпускается, а многообразие форм размывает само понятие стимулирования. Также непонятно, почему рассматриваемые меры предусмотрены только для инноваций, основанных на новшестве, ведь если мы стимулируем коммерчески эффективную инновационную деятельность, то пусть предприятие делает то, что ему заблагорассудится.
Жанна Комарова: Вопросы стимулирования инновационной деятельности предусмотрены рядом законодательных актов, однако практика их реализации свидетельствует о том, что они недостаточно взаимосвязаны между собой. Данный законопроект должен это учитывать и, самое главное, содержать действенные механизмы по-
вышения эффективности системы государственного экономического стимулирования инновационной деятельности предприятий.
Павел Бирюков: Еще один блок вопросов, требующий обсуждения, касается прогнозирования и планирования в инновационной сфере. На сегодняшний день они представляют собой набор элементов, но не систему, поскольку общей организации, порядка взаимодействия и подготовки таких сценариев будущего мы не видим. Например, планы экономического развития по видам деятельности разрабатывают республиканские органы госуправления, порядок оценки уровня инновационного развития формирует ГКНТ, а прогнозы технологического развития создаются и утверждаются Совмином. Но кто делает общую стратегию, кто оценивает риски, какие для этого используются показатели? Поэтому давайте вместе подумаем, как эта часть законопроекта будет работать.
Валерий Гончаров: Эти вопросы частично смыкаются с темой, которую я хотел бы поднять - приоритеты инновационной деятельности. Если разделить их на разряды, то их два: приоритетные направления научных исследований и приоритетные направления научно-технической деятельности. В данном законопроекте они не прописаны, а в других законах даны как объективно существующая реальность. А вот то, как они возникают, непонятно. Кроме того, в 2006-2010 гг. у нас было 7 приоритетов по научно-технической деятельности, 28 макротехнологий и 136 критических технологий, тогда как на текущую пятилетку их уже 9, 45 и 307 соответственно, при этом за последние 10 лет валовые внутренние расходы на них не вышли за рамки 500 млн долл. Приблизительно столько же тратят на науку три среднестатистические наукоемкие корпорации, входящие в Топ-1000 Евросоюза. Самые «маленькие» компании, попавшие в этот рейтинг, тратят на исследования и разработки порядка 4,4 млн евро каждая. То есть суммарные расходы на НИОКР в Беларуси могут быть сопоставимы с расходами ста таких, находящихся в конце рейтинга, компаний. Очевидно, эти сравнения могут послужить базой для определения того количества приоритетов и производств, которые мы можем позволить себе поддерживать на конкурентоспособном по финансовому обеспечению уровне. Нам нужно попытаться внести в законодательную базу аспекты гармонизации ее направлений хотя бы с соседями, поскольку приоритеты верхнего уровня у нас частично совпадают. Нередки пересечения программ и внутри страны.
Отдельный вопрос - целевые прогнозные показатели, которые имеют сложности в интерпретации. Например, мы можем толковать наукоемкость в двух контекстах: ее невысокие значения могут быть рассмотрены как отставание в инновационном развитии, с другой стороны, если считать выход продукции на единицу наукоемкости, то по этому показателю, например, нАн Беларуси - лидер по эффективности.
Александр Коршунов: Нужно в целом определиться, будет ли вводиться понятие «приоритеты инновационной деятельности», нужны они или нет. Ведь если мы их узаконим, то может возникнуть путаница. В этой ситуации целесообразно использовать опыт России, где фундаментальные приоритеты утверждаются академическим сообществом, а научно-технические совмещены с инновационными. Хотя, на мой взгляд, приоритеты вовсе вводить не нужно.
Николай Казак: Соглашусь с тем, что в выделении приоритетов нет особой необходимости - они определяются сами собой в ходе инновационной деятельности.
Павел Бирюков: Еще один вопрос связан с оценкой риска инновационной деятельности. Само по себе введение парадигмы о том, что риск возможен, казалось бы, понятно и тривиально для тех, кто занимается инновациями. Но с точки зрения органов госуправления не допускалось финансирование проекта, который может дать отрицательный результат. Однако, как бы ни хотелось, но инновационная деятельность - это рисковая деятельность, поэтому в статьях 23 и 32 была введена следующая норма: «финансирование инновационных проектов за счет бюджета производится на основе результатов государственной научно-технической экспертизы с учетом риска, как и венчурных проектов». Мы надеемся, что поставленная нами цель смены отношения к риску будет достигнута в умах тех, кто оценивает, выделяет средства, а ГКНт и НАН Беларуси поддержат это движение, помогут создать содержание.
Жанна Комарова: Уместно было бы дать определение инновационному риску. Когда мы говорим о рисках, то ведем речь о вероятности недополучения прибыли либо о потерях финансовых активов, доходов от инновационной деятельности. Учет инновационных рисков необходим. Возможно, следовало бы обозначить не только вопрос об их оценке и мерах по минимизации, но на законодательном уровне предложить действенные инструменты, посредством которых можно их как-то оптимизировать, в том числе предусмотрев создание резервных фондов для покрытия возможных потерь, страхования инновационных рисков.
Павел Бирюков: Законопроект содержит новое понятие -«инновационно-технологический аудит». Под ним понимается комплексная оценка технологического развития организации, которая осуществляется на добровольных основах по договору. Но в стране она обрела строго противоположный смысл: аудит - это лицензируемая обязательная проверка счетов, финансовая ревизия. Поэтому мы предложили ввести понятие «мониторинг» - добровольная оценка уровня развития предприятия.
Александр Коршунов: Мне кажется, можно развить эти изменения и вовсе исключить статью об инновационном мониторинге. Опыт показывает, что эффективность таких действий невелика: сколько раз научные организации аттестовывались, аккредитовывались - и что это дает? И если мы сознательно закладываем проверку, то нужно определиться, зачем это делается, с какой целью.
Сергей Лосев: Я хотел бы акцентировать внимание коллег на важной проблеме принадлежности прав на результаты интеллектуальной деятельности, созданные с привлечением бюджетных средств. Инновационный продукт может успешно выходить на рынок не только потому, что он лучше по качеству - сразу появятся копии, но и за счет того, что за продуктом стоит законная монополия - патент, ноу-хау и др. Поэтому если нет охраны объекта интеллектуальной собственности, то нет и инновационного продукта. Он представляет собой не только некий образец, но и идеи, которые могут воплощаться в разработке. Чьи они? Этот вопрос очень серьезный, и именно при ответе на
него возникают нестыковки и непонимание. Эту проблему пробовали решить многими способами, в том числе с помощью Указа Президента Республики Беларусь №432 «О некоторых вопросах приобретения имущественных прав на результаты научно-технической деятельности и распоряжения этими правами», но в соответствии с ним все права на разработки, полученные с участием бюджета, принадлежат государству. Впоследствии оно может разрешить использование или заключить договор о передаче третьим лицам. С одной стороны, это позволяет решить проблему с «утечкой» ОИС, но насколько такое регулирование эффективно, достигаются ли поставленные цели? На практике получается, что правообладатель часто долго не может определиться с дальнейшими действиями, что усложняет путь для внедрения полученных новшеств в производстве. Для права промышленной собственности негативные последствия норм указа №432 еще более очевидны, поскольку госзаказчики не заинтересованы в патентовании, а продолжительная процедура принятия решения о передаче прав лицу, способному осуществить их практическое использование, приводит к потере приоритета и, как следствие, невозможности получения патентной защиты.
Решить проблему можно, отдав права на результаты научно-технической деятельности организации-исполнителю и одновременно поставив ему условия, связанные с использованием и возможностью государственного контроля за коммерциализацией разработок и доведением их до стадии промышленного производства. На уровне национального законодательства мы не ограничены в возможности задействовать принудительное лицензирование: не используешь -отдай другому или возмести государству полученное финансирование. Однако закрепление прав за разработчиком инноваций представляется наиболее эффективным и стимулирующим к дальнейшей научно-технической деятельности.
Юрий Нечепуренко, заместитель директора по научно-инновационной работе Института физико-химических проблем БГУ, кандидат химических наук:
В законопроекте есть определенная неясность со стимулированием авторов ОИС и инноваций. Поскольку большинство нововведений в научно-технической сфере включают в себя объекты интеллектуальной собственности, получается, что автор стимулируется два раза - за создание ОИС и инновацию, которая его содержит. Также нужно учесть, что последние могут быть разного уровня и стимулироваться должны по-разному. Кроме того, остается неопределенным вопрос о трансфере технологий, поскольку в статье 28 его как такового нет. В целом появление этого законопроекта в существующем виде мало что изменит в инновационной сфере республики, хотя, конечно, он на порядок лучше, чем был ранее, радует, что есть движение.
Жанна Комарова: Трансфер технологий следует рассматривать не только как оказание услуг по продвижению инноваций, а в значительной мере как собственно продажу технологий и ноу-хау. Речь идет о процессе, посредством которого идея ученого или изобретателя превращается в осязаемый продукт или товар. И это должно найти отражение в законопроекте.
Валерий Гончаров: Я считаю, что подход, в соответствии с которым регулируются отдельные составные сегменты инновационной системы, - научный, научно-технический и инновационный. Мы продолжаем выделять своего рода «зоны ответственности»: НАН Беларуси - это наука, ГКНТ - научно-техническая деятельность, органы госуправления - инновационная деятельность. Такая несбалансированность интересов внутри цельной системы проецируется потом на сферы компетенций и формирование приоритетов. Далее это отражается и на множественности научных, научно-технических программ и инновационных проектов, проявляется в негармоничности учета инновационной сферы целевыми прогнозными показателями. Нет стыковки законодательных и программных аспектов со статистикой и нормами бухучета, отсутствует должная координация при разработке нормативно-правовых актов. В рассматриваемом проекте закона даются свои трактовки прогнозирования, свои подходы к нему. Параллельно прошел несколько рассмотрений проект закона о государственном индикативном планировании, где прописана система программ и комплексный прогноз научно-технического прогресса.
Общий вывод можно сформулировать так: современное институциональное регулирование национальной инновационной системы можно охарактеризовать как многозадачную среду с неопределенной приоритетностью и недостаточностью ресурсов для единовременного решения всех поставленных проблем. Исходя из этого нужно пытаться систематизировать законотворческую и прогностическую деятельность и реализовывать подготовку нормативно-правовых актов, прогнозов и программ в формате дорожной карты, который согласовывает избранное направление действий и имеющиеся ресурсы, последовательность достижения целей и порядок учета результата. Мы прорисовали концептуальную основу построения дорожной карты инновационного развития, которая должна разрабатываться на основе форсайт-подходов.
Дмитрий Крупский, начальник управления науки и инновационной политики Министерства экономики Республики Беларусь:
Сейчас идет чрезвычайно непростой процесс формирования понятийного аппарата в сфере государственного регулирования инновационного развития. На мой взгляд, именно указанный законопроект призван сыграть здесь ключевую роль. В Министерстве экономики создана рабочая группа, которая неоднократно детально и обстоятельно обсуждала этот документ. Наш основной посыл - закон должен быть нацелен на решение совершенно конкретных проблем, связанных с формированием благоприятных условий для осуществления инновационной деятельности. Пока в стране национальная инновационная система работает не в полную силу, есть лишь отдельные ее фрагменты, слабо связанные между собой. Нет рынка инновационной продукции, отсутствует «критическая масса» специалистов, недостаточно развит маркетинг инноваций, трансфера и коммерциализации объектов интеллектуальной собственности. Закон должен охватывать все аспекты инновационной деятельности, четко определять те инструменты и механизмы, которые эти проблемы разрешат. Некоторые вещи следует обозначить более комплексно. Почему, например, бизнес-образование, связанное с трансляцией актуаль-
ного знания в сфере экономики и бизнеса, не может быть включено в состав инновационной деятельности? Или почему не введена норма о предоставлении инновационных ваучеров и грантов на коммерциализацию перспективных научно-технических разработок?Понятно, что любой закон - это компромисс между заинтересованными сторонами, и у нас есть цензор - центр законодательства и правовых исследований. Многие интенции были пресечены им в зародыше - все должно быть разграничено, без пересечения с другими законами. И сейчас в это прокрустово ложе необходимо уложить законопроект.
В конечном итоге вся проводимая работа должна быть подчинена единой цели: обеспечить перевод национальной экономики на путь инновационного развития, создать условия и предпосылки для проведения комплексной модернизации Беларуси.
Владимир Карягин, председатель Минского столичного союза предпринимателей и работодателей:
К сожалению, у нас нет закона о промышленной политике, и его отсутствие приводит к тому, что все, что мы принимаем, часто бьет мимо цели. Для успешного выхода белорусской продукции на зарубежные рынки необходимо обеспечить вал инноваций, который должен создать основу для постоянного обновления продукции. Сейчас же мы из-за этой проблемы теряем рынки, а товары остаются мало востребованными.
Для достижения высоких результатов самое главное - обеспечить интересы субъектов инновационной деятельности, в том числе частных. Но на деле отсутствует публичное и гласное обсуждение, бизнес практически не участвует в формировании законопроекта.
Также я считаю, что любой закон должен опережать хотя бы на шаг свое время, тогда как данный не описывает и того, что есть уже сейчас. Почему бизнес-ассоциации не являются субъектами инновационной инфраструктуры, не прописаны функции бизнес-ангелов, не сформированы условия для мотивации чиновников и не выделены источники ресурсов для инновационной деятельности? Позволит ли этот закон бизнесу и заинтересованным в развитии идей лицам привлечь инвестиции из тех источников, которые есть сегодня в мире?
Сергей Лосев: Хотел бы поблагодарить всех участников круглого стола и отметить, что организаторы постараются обобщить высказанные замечания и представить их в качестве рекомендаций субъекту нормотворческой деятельности. При этом хотелось бы помимо конструктивной критики получить конкретные предложения о том, как преодолеть существующие трудности, отмеченные выступающими. В любом случае такого рода дискуссии - шаг в правильном направлении, который, я уверен, позволит значительно улучшить обсуждавшийся проект закона.
Павел ДИК, фото автора
От редакции.
Приглашаем всех заинтересованных лиц обсудить законопроект на страницах нашего журнала.
