CC BY
6УДК 343.34 DOI 10.25724/VAMVD.MFGH
ББК 67.408.13
А. П. Алексеева
ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ ИНИЦИАТИВЫ В ЧАСТИ РЕФОРМИРОВАНИЯ НОРМ
ОБ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА НЕСООБЩЕНИЕ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ
В статье анализируются предложения законодателя о реформировании норм Уголовного кодекса Российской Федерации об уголовной ответственности за несообщение о преступлениях. В 2016 г. в Уголовном кодексе Российской Федерации впервые было криминализировано несообщение о преступлениях террористической направленности. Однако название ст. 205.6 «Несообщение о преступлении» не давало возможности прийти к однозначному мнению о распространении данной нормы лишь на узкий круг «преступлений террористической направленности». Буквальное толкование этого названия позволяло сделать вывод о том, что положения статьи распространяются на составы преступлений не только разделов !Х—ХП Уголовного кодекса Российской Федерации, но и на все остальные разделы его Особенной части. В связи с этим законодатель сегодня посчитал необходимым предложить изменить наименование ст. 205.6 Уголовного кодекса Российской Федерации, приведя его в соответствие содержанию. Кроме того, после появления в Уголовном кодексе Российской Федерации ст. 205.6 в уголовном законодательстве сложилась парадоксальная ситуация, при которой была установлена уголовная ответственность за несообщение об одних преступлениях — террористической направленности, однако за несообщение о других не менее общественно опасных деяниях, таких как массовое убийство, совершенное общеопасным способом, наказание предусмотрено не было. Дополнение гл. 31 Уголовного кодекса Российской Федерации ст. 316.1 «Несообщение о преступлениях против жизни при отягчающих обстоятельствах» позволит восполнить правовые пробелы, оставшиеся после введения ст. 205.6 в 2016 г., а объединение данных норм (205.6 и 316.1) в одной ст. 316.1, размещенной в гл. 31 Уголовного кодекса Российской Федерации «Преступления против правосудия», позволит более четко уяснить содержание этих деяний, посягающих, по сути, на один и тот же, а не на разные объекты.
Ключевые слова: несообщение о преступлениях, террористическая направленность, массово опасная направленность.
A. P. Alekseeva
LEGISLATIVE INITIATIVES IN TERMS OF REFORMING
THE NORMS ON CRIMINAL LIABILITY FOR FAILURE TO REPORT CRIMES
The article analyzes the proposals of the legislator on reforming the norms of the Criminal code of the Russian Federation on criminal liability for failure to report crimes. In 2016, the Criminal code for the first time criminalized failure to report terrorist crimes. However, the title of article 205.6 of the criminal code "Failure to Report a crime "did not make it possible to come to an unambiguous opinion on the extension of this rule only to a narrow range of "terrorist crimes". The literal interpretation of this title allowed us to conclude that the provisions of the article apply to crimes not only sections IX—XII of the criminal code, but also to all other sections of the Special part of the Criminal code. Therefore, the legislator today considered it necessary to propose to change the name of article 205.6 of the Criminal code, bringing its name in line with the content. In addition, after appearing in Criminal code article 205.6 criminal law is a paradoxical situation in which was established the criminal liability for failing to report some crimes of a terrorist orientation, however, for not informing about other socially dangerous acts such as mass murder committed publicly dangerous method, the punishment was not provided. The addition of Chapter 31 of the Criminal code with a new article 316.1 "Failure to Report crimes against life under aggravating circumstances" will fill the legal gaps left after the introduction of article 205.6 in 2016 in the Criminal code. A combination of these rules (205.6 and 316.1) in one article 316.1 of the Criminal code, placed in Chapter 31 of the Criminal code "Crimes against justice", will more clearly understand the content of these acts, encroaching, in fact, on the same, and not on different objects.
Key words: failure to report crimes, terrorist orientation, massively dangerous orientation.
В Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации 11 июля 2019 г. были представлены два проекта федеральных законов: «О внесении изменений в название статьи 205.6 Уголовного кодекса Российской Федерации (в части установления соответствия наименования сфере применения нормы)» № 751923-7 (далее — законопроект № 751923-7) [1] и «О внесении изменений в главу 31 Уголовного кодекса Российской Федерации и статью 30 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (в части установления дополнительной ответственности за несообщение о преступлениях массово опасной направленности)» № 751924-7 (далее — законопроект № 751924-7) [2]. Оба законопроекта, как видно из их названий, нацелены на оптимизацию уголовной ответственности в части несообщения о готовящихся преступлениях различных видов. Однако подробное изучение содержания данных документов побуждает нас вступить в научную дискуссию с их авторами.
Итак, разработчики законопроекта № 751923-7 предлагают изложить название ст. 205.6 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ) в новой редакции: «Несообщение о преступлении террористической направленности». Они исходят из того, что такая необходимость обусловлена принципом правовой определенности. Существующее название ст. 205.6 УК РФ «Несообщение о преступлении» действительно не дает возможности прийти к однозначному мнению о распространении данной нормы лишь на узкий круг «преступлений террористической направленности». Буквальное толкование ее названия позволяет сделать вывод о том, что положения статьи распространяются на составы преступлений не только разделов !Х—ХП УК РФ, но и на все остальные разделы его Особенной части. Таким образом, проблемы законодательной техники привели к тому, что наименование статьи оказалось значительно шире изложенного в диспозиции запрета.
Для законодателя правовая определенность представляет важную цель и показатель качества законотворческой деятельности. Она является универсальным принципом согласованного правового регулирования общественных отношений, служит средством нормоконтроля, осуществляемого органами конституционного правосудия, выступает критерием оценки соответствующих процессуальных норм. Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 15 июля 1999 г. № 11-П отметил, что общеправовой критерий определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом,
поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь единообразием понимания и толкования нормы права [3].
Из содержания ст. 205.6 УК РФ видно, что законодатель, внедряя Федеральным законом от 6 июля 2016 г. № 375-ФЗ в УК РФ этот состав преступления, подразумевал наступление уголовной ответственности именно за несообщение о преступлениях террористической направленности: несообщение о приготовлении к террористическому акту, содействии террористической деятельности, публичных призывах к осуществлению террористической деятельности или публичным оправданиям терроризма, прохождении обучения в целях осуществления террористической деятельности, об организации террористического сообщества и участия в нем, организации деятельности террористической организации и участии в деятельности такой организации, о захвате заложника, об организации незаконного вооруженного формирования и участия в нем, угоне судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава, о незаконном обращении с ядерными материалами или радиоактивными веществами, хищении либо вымогательстве ядерных материалов или радиоактивных веществ, посягательстве на жизнь государственного или общественного деятеля, насильственном захвате власти или насильственном удержании власти, вооруженном мятеже, нападении на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой, об акте международного терроризма.
Таким образом, ст. 205.6 УК РФ еще в 2016 г. была установлена ответственность за несообщение в органы власти о некоторых тяжких и особо тяжких преступлениях, в то время как особо тяжкие преступления, имеющие по объективным признакам схожесть с преступлениями террористической направленности, представляющие широкую общественную опасность для населения, не попали в этот перечень. Криминализация несообщения о готовящемся преступлении, осуществленная Федеральным законом от 6 июля 2016 г. № 375-ФЗ, была лишь первым шагом, поэтому сегодня законодатель выступил с инициативой расширить круг преступлений, за несообщение о которых может наступить уголовная ответственность. Следовательно, до разработки и внесения предлагаемых законопроектом № 751924-7 новелл сложилась парадоксальная ситуация, когда была установлена уголовная ответственность за несообщение об одних преступлениях — террористической направленности, однако за несообщение о других не менее общественно опасных деяниях, таких как массовое убийство, совершенное общеопасным способом, наказание предусмотрено не было.
Похожая история с несоразмерностью степени тяжести преступления и назначаемого наказания складывалась в свое время в СССР. В частности, указом Президиума Верховного Совета СССР «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» от 4 июня 1947 г. [4] была введена ответственность за недонесение органам власти о достоверно известном готовящемся или совершенном хищении государственного или общественного имущества, но при этом не было ответственности, например, за недонесение об убийстве и иных особо тяжких преступлениях против личности.
Все приведенные обоснования обусловили в период действия ст. 205.6 УК РФ трудности в уяснении ее действительного содержания, а значит, могли стать причиной судебных ошибок при применении рассматриваемой нормы на практике. Решить перечисленные проблемы законодатель посчитал возможным посредством изменения названия ст. 205.6 УК РФ, сузив ее содержание до «несообщения о преступлении террористической направленности». По мнению нормотворцев, такое наименование будет соответствовать правильному толкованию содержания положений статьи, поскольку даст указание на сферу применения нормы и тем самым будет способствовать стабильности принимаемых судебных решений.
Для того чтобы устранить возникший в уголовном законодательстве пробел с ответственностью за несообщение о готовящемся особо тяжком преступлении, имеющем по объективным признакам схожесть с преступлениями террористической направленности, авторы законопроекта № 751924-7 предложили дополнить главу 31 УК РФ ст. 316.1 «Несообщение о преступлениях против жизни при отягчающих обстоятельствах» следующего содержания: «Несообщение в органы власти, уполномоченные рассматривать сообщения о готовящемся преступлении, о лице (лицах), которое по достоверно известным сведениям готовит, совершает или совершило хотя бы одно из преступлений, предусмотренных пунктами «а», «е», «л» части 2 статьи 105 настоящего Кодекса».
Благодаря предлагаемым изменениям во вводимой ст. 316.1 УК РФ будет установлена ответственность за несообщение о готовящихся особо тяжких преступлениях: убийство двух или более лиц; убийство, совершенное общеопасным способом; убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Такое реформирование УК РФ законодатель посчитал нужным для осуществления
превентивной функции уголовного законодательства. Кроме того, с позиции законодателя появление нормы, дополняющей действие ст. 205.6 УК РФ, будет наиболее полно способствовать реализации принципа справедливости уголовного права, изложенного в ст. 6 УК РФ.
Разработка законопроекта № 751924-7, по мнению его авторов, «была обусловлена текущей ситуацией „в сфере общественной безопасности". Отсутствие на протяжении более 20 лет (с момента вступления в силу Уголовного кодекса Российской Федерации до принятия Федерального закона от 06.07.2016 № 375-Ф3 „О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности") норм об ответственности за несообщение о готовящемся или совершенном преступлении сыграло отрицательную роль как в раскрываемости тяжких и особо тяжких преступлений, так и в предупреждении совершения последних» [2]. Стоит отметить, что подобная ответственность уже установлена и успешно действует во многих зарубежных странах, в том числе в Швеции, Франции, Канаде [5].
Тем не менее к представленным в законопроекте № 751924-7 формулировкам остается много претензий. Во-первых, его авторы используют термин «преступления массово опасной направленности», который нигде и никак не расшифровывают. Из текста предлагаемой нормы можно сделать вывод, что речь в ней идет об ответственности за несообщение о готовящемся или совершенном преступлении, предусмотренном пп. «а», «е» или «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Какой именно смысл при этом нормотворцы вкладывают в термин «преступления массово опасной направленности», понять из представленных в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации документов невозможно. Существующие нормативные правовые акты оперируют терминами «преступления, имеющие экономическую направленность», «преступления экстремистской направленности», «преступления коррупционной направленности» [6]. Ни о какой «массово опасной направленности» ни в законодательстве, ни в науке речи не ведется. Во-вторых, ст. 105 УК РФ, упоминающаяся в законопроекте № 751924-7, как известно, находится в главе 16 «Преступления против жизни и здоровья» раздела VII «Преступления против личности». Новая статья 316.1 «Несообщение о преступлениях против жизни при отягчающих обстоятельствах» планируется к включению в главу 31 «Преступления против правосудия»
раздела X «Преступления против государственной власти». Преступления же «против общественной безопасности» сосредоточены в главе 24 раздела IX «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка». Соответственно, вызывает сомнения логика нормотворцев, которые связали «необходимость разработки законопроекта № 751924-7 с текущей ситуацией „в сфере общественной безопасности"». Это совершенно другой объект посягательства, который, безусловно, тоже требует уголовно-правовой защиты, но, очевидно, с иными формулировками и иным обоснованием.
Не вызывает сомнений тот факт, что дополнение главы 31 УК РФ ст. 316.1 «Несообщение о преступлениях против жизни при отягчающих обстоятельствах» даст возможность расширить институт уголовной ответственности за прикосновенность к преступлению, выраженную в форме недонесения информации об особо тяжких преступлениях, предусмотренных пп. «а», «е» или «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Внесение указанных изменений позволит уменьшить уровень латентной преступности в России и восполнить правовые пробелы, оставшиеся после введения в УК РФ ст. 205.6. Многие авторы высказывают мнение о том, что именно отсутствие в главе 31 УК РФ положений об ответственности за несообщение о преступлениях против жизни при отягчающих обстоятельствах стало косвенной причиной трагедии в керченском колледже 17 октября 2018 г., в результате которой погибли более 20 человек. Преступление было переквалифицировано со ст. 205 УК РФ «Теракт» на ч. 2 ст. 105 УК РФ «Убийство двух и более лиц общеопасным способом». Знавшие о готовящемся массовом убийстве в колледже знакомые преступника могли предотвратить трагические последствия, если бы под угрозой уголовной ответственности вовремя сообщили об этом в правоохранительные органы [7; 8].
Однако не совсем ясно, почему вводимые поправки затронули исключительно ст. 105 УК РФ
1. О внесении изменений в название статьи 205.6 Уголовного кодекса Российской Федерации (в части установления соответствия наименования сфере применения нормы): проект Федерального закона № 751923-7 от 11 июля 2019 г. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2. О внесении изменений в главу 31 Уголовного кодекса Российской Федерации и статью 30 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (в части установления дополнительной ответственности за несообщение о преступлениях массово опасной направленности): про-
и новую норму решили внедрить в главу 31 УК РФ «Преступления против правосудия», тогда как ст. 205.6 УК РФ ранее разместили в главе 24 УК РФ «Преступления против общественной безопасности». Судя по имеющимся сведениям (пояснительным запискам к законопроектам), законодатель ранее исходил из того, что ст. 205.6 УК РФ была включена в комплекс статей, связанных с террористической деятельностью, поэтому, включая ст. 277— 279 и 360 УК РФ в диспозицию данной нормы, законодатель приравнял их по степени общественной опасности к преступлениям террористической направленности. Теперь же законопроектом № 751924-7 нормотворец пп. «а», «е» и «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ дополняет ряд особо тяжких преступлений против жизни, совершаемых при отягчающих обстоятельствах, за несообщение об исполнителях которых будет предусмотрена аналогичная ст. 205.6 УК РФ уголовная ответственность, поскольку данные деяния (пп. «а», «е» и «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ) представляют угрозу общественной безопасности не ниже чем акт терроризма. Разграничение этих составов преступлений — убийства двух и более лиц общеопасным способом и террористического акта — даже на практике часто вызывает сложности. Отличительной чертой последнего выступает наличие дополнительных признаков в субъективной стороне преступления: специальных целей (воздействия на принятие решения органами власти или международными организациями), уяснение которых является предметом доказывания при расследовании и судебном рассмотрении дел о терроризме. С учетом этого полагаем, нет серьезной необходимости в существовании двух отдельных, но столь похожих по сути ст. 205.6 и 316.1 УК РФ в разных главах и разделах кодекса, соответственно в нынешней ситуации было бы правильно объединить данные нормы (ст. 205.6 и 316.1) в ст. 316.1 УК РФ и разместить ее в главе 31 УК РФ «Преступления против правосудия».
1. Draft of Federal law No. 751923-7 of 11 July 2019. "On introducing changes in article title 205.6 Criminal code of the Russian Federation (in the part of determining the identity of the names the scope of application rules)". Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
2. Draft of Federal law No. 751924-7 of 11 July 2019. "On amendments to Chapter 31 of the Criminal code of the Russian Federation and article 30 of the Criminal procedure code of the Russian Federation (in part of establishing an additional liability for not informing about the crimes of mass threat
ект Федерального закона № 751924-7 от 11 июля 2019 г. Доступ из справ.-правовой системы «Кон-сультантПлюс».
3. По делу о проверке конституционности отдельных положений Закона РСФСР «О Государственной налоговой службе РСФСР» и Законов Российской Федерации «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» и «О федеральных органах налоговой полиции»: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 15 июля 1999 г. № 11-П. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
4. Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества: указ Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
5. Сабатов С. А. Несообщение о преступлении в законодательстве зарубежных стран // Полицейская и следственная деятельность. 2019. № 1. С. 23—28.
6. О введении в действие перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности: указание Генпрокуратуры России № 487/11, МВД России № 1 от 12 июля 2019 г. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
7. Паремба Н. С. Несообщение о преступлении как нововведение в Уголовном кодексе // Образование и наука в России и за рубежом. 2019. № 2 (50). С. 238—241.
8. Крутикина Ю. А. Прикосновенность к преступлению и несообщение о преступлении как элемент института прикосновенности // Евразийский юридический журнал. 2018. № 9 (124). С. 249—252.
© Алексеева А. П., 2020
Алексеева Анна Павловна,
профессор кафедры уголовного права учебно-научного комплекса по предварительному следствию в органах внутренних дел Волгоградской академии МВД России, доктор юридических наук, доцент; e-mail: alexeeva.va-mvd@yandex.ru
orientation)". Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
3. Resolution of the Constitutional Court No. 11-P of 15 July 1999. "In the case of verification of the constitutionality of certain provisions of the law of the RSFSR "On the State tax service of the RSFSR" and the Laws of the Russian Federation "On the basis of the tax system in the Russian Federation" and "On Federal tax police". Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
4. Decree of the Presidium of the USSR Supreme Soviet of 4 June 1947. "On criminal responsibility for theft of state and public property". Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
5. Sabitov S. A. failure to report a crime in the legislation of foreign countries. Police and investigative activities. 2019; 1: 23—28.
6. Indication of the Prosecutor General of Russia No. 487/11, Ministry of internal Affairs of Russia No. 1 of 12 July 2019. "On introduction in action of the lists of articles of the Criminal code of the Russian Federation, used when forming the statistical reporting". Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
7. Paremba N. S. Failure to report a crime as a novelty in the Criminal code. Education and science in Russia and abroad. 2019; 50 (2): 238— 241.
8. Krutikhin Yu. A. The Implication of the crime and failure to report a crime as a member of the Institute of implications. Eurasian law journal. 2018; 124 (9): 249—252.
© Alexeeva A. P., 2020
Alexeeva Anna Pavlovna,
professor at the criminal law department
of the educational and scientific complex
of the preliminary investigation
in the law-enforcement bodies
of the Volgograd Academy of the Ministry
of the Interior of Russia,
doctor of juridical sciences, docent;
e-mail: alexeeva.va-mvd@yandex.ru
* * *
