CC BY
1097. УГОЛОВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС
УДК 343.126:343.7
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ПОД СТРАЖУ ПО ЭКОНОМИЧЕСКИМ ПРЕСТУПЛЕНИЯМ: ОБЩИЕ НАЧАЛА И ОСОБЕННОСТИ ПРИМЕНЕНИЯ
С. И. Афанасьева
Кандидат юридических наук,
доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики Пермский государственный национальный исследовательский университет 614990, Россия, г. Пермь, ул. Букирева, 15 E-mail: kafedra-upik-pgniu@yandex. ru
К. В. Малыгин
Судья Пермского краевого суда
614990, Россия, г. Пермь, ул. Екатерининская, 33
E-mail: malygink@mail.ru
Аннотация: рассматриваются общие начала и особенности применения заключения под стражу лиц, подозреваемых, обвиняемых в совершении преступлений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности; исследуется субъектный состав лиц, совершивших преступления указанной категории; предлагается выработать унифицированный подход к терминологии, употребляемой в части 1.1 статьи 108 УПК РФ; представлена правовая позиция высших судебных органов по вопросу избрания заключения под стражу лиц, преследуемых за совершение преступлений в сфере экономической деятельности; анализируется судебная практика избрания заключения под стражу в качестве меры пресечения в отношении названных лиц.
Ключевые слова: предпринимательская и иная экономическая деятельность; уголовное и уголовно-процессуальное законодательство; меры пресечения; заключение под стражу.
© Афанасьева С. И., Малыгин К. В., 2021
DECLARATION FOR ECONOMIC CRIMES:
GENERAL BEGINNINGS AND FEATURES OF APPLICATION
S. I. Afanaseva
Perm State University
15, Bukireva st., Perm, Russia, 614990
E-mail: kafedra-upik-pgniu@yandex. ru
K. V. Malygin
Perm Regional Court
33, Ekaterininskaya st., Perm, Russia, 614990
E-mail: malygink@mail.ru
Annotation: the general principles and features of the use of detention of persons suspected, accused of committing crimes in the field of entrepreneurial and other economic activities are considered; the subject composition of persons who have committed crimes of this category is investigated; it is proposed to develop a unified approach to the terminology used in Part 1.1 of Art. 108 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation; the legal position of the highest judicial bodies on the issue of the election of the detention of persons prosecuted for crimes in the sphere of economic activity is presented; analyzes the judicial practice of choosing custody as a preventive measure in relation to the named persons.
Key words: entrepreneurial and other economic activities; criminal and criminal procedural legislation; preventive measures; detention.
Действующее законодательство Российской Федерации в рамках общемировых и европейских стандартов гарантированности соблюдения прав и свобод личности допускает их ограничение только в исключительных случаях по основаниям, предусмотренным федеральным законом, и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ст. 2, 22, 55 Конституции РФ).
Сложно переоценить то влияние, которое состояние законности в области обеспечения соблюдения прав и свобод человека и гражданина оказывает на самый широкий спектр общественных отношений, из которых отношения в сфере экономики - одни из наиболее значимых.
Собственно, свобода экономической, в том числе предпринимательской, деятельности, провозглашенная в статье 34 Конституции РФ, является основным принципом данной деятельности и необходимым условием ее эффективного осуществления и развития.
Преследуя цель создания и поддержания благоприятного делового, предпринимательского и инвестиционного климата, Российская Федерация последовательно проводит политику гуманизации уголовного и уголовно-процессуального законодательства, проявляющуюся в создании дополнительных гарантий защиты прав участников экономических правоотношений, в том числе, установлении особых условий применения к ним мер процессуального принуждения.
Меры пресечения (ст. 98 УПК РФ), являясь разновидностью мер процессуального принуждения еще со времен Устава уголовного судопроизводства 1864 г., в котором была предусмотрена отдельная глава «О пресечении обвиняемому способов уклоняться от следствия», оказывают самое непосредственное и интенсивное влияние на объем прав и свобод личности.
Все меры пресечения включают в себя элементы принуждения, ограничения и лишения прав и свобод личности. Несмотря на то, что применение каждой меры пресечения обеспечено силой принуждения, степень такого принуждения разнохарактерна. Поэтому меры пресечения, применение которых затрагивает важнейшие конституционные права личности (право на свободу и личную неприкосновенность, право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства - ст. 22, 27 Конституции РФ) сопряжены с особым порядком их избрания. Важной гарантией законности и обоснованности избрания таких мер пресечения, как запрет определенных действий, залог, домашний арест и заключение под стражу является обязательность судебного решения. При этом их применение носит довольно распространенный характер на практике.
Согласно статистическим данным, судами Пермского края мера пресечения в виде заключения под стражу избиралась в 2016 г. в отношении 2 405 лиц; в 2017 г. - 2 014 лиц; в 2018 г. - 2 020 лиц; в 2019 г. - 1991 лица.
Домашний арест применялся в 2016 г. в отношении 274 лиц; в 2017 г. - 369 лиц; в 2018 г. - 342 лиц; в 2019 г. - 250 лиц.
Залог, соответственно, был применен в 2016 г. - к 35 лицам; в 2017 г. - 57 лицам; в 2018 г. - 30 лицам; в 2019 г. - 23 лицам.
Запрет определенных действий в 2018 г. был применен к 26 лицам; в 2019 г. - 96 лицам.
Следует отметить повышенное внимание законодателя и правоприменителя, уделяемое законности и обоснованности применения мер пресечения, как в целом, так и в отношении лиц, обвиняемых (подозреваемых) в совершении преступлений в сфере экономической деятельности.
Так, в первом полугодии 2020 г. судами Пермского края было рассмотрено 4 ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении лиц, обвиняемых в совершении преступлений в сфере предпринимательской деятельности, в т. ч.: в отношении одного лица, обвиняемого по части 2 статьи 159 УК РФ; одного лица - по п. «б» части 6 статьи 171.1 УК РФ; два ходатайства в отношении одного лица, обвиняемого по части 4 статьи 160, пункту «б» части 4 статьи 174.1 УК РФ. В удовлетворении двух ходатайств (или 50 %) было отказано, при этом в одном случае судом обвиняемому избрана мера пресечения в виде залога; два ходатайства удовлетворено.
В 2019 г. судами Пермского края рассмотрено 8 подобных ходатайств, из них 3 ходатайства (или 37,5 %) были удовлетворены. В удовлетворении остальных ходатайств было отказано, в том числе с избранием в одном случае меры пресечения в виде запрета определенных действий.
За 2018 г. рассмотрено 4 таких ходатайства, из них удовлетворено 2 или 50 %, в удовлетворении остальных ходатайств было отказано.
За 2017 г. рассмотрено 10 ходатайств, было удовлетворено 4 ходатайства или 40 %.
За 2016 г. рассмотрено 7 ходатайств, было удовлетворено 3 или 42,8 %1.
Рассматривая вопрос о виде меры пресечения, следует руководствоваться правилом, согласно которому всякое ограничение конституционных прав человека может быть оправданным лишь в случае, если оно соответствует принципам разумной необходимости, достаточности и соразмерности ограничений конституционно значимым целям. В этой связи применение более строгой меры пресечения допустимо только тогда, когда добиться надлежащего поведения подозреваемого, обвиняемого с избранием более мягкой меры пресечения, невозможно.
1 Справка по результатам обобщения практики применения судами Пермского края мер пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий за 2018 год. Утверждена на заседании президиума Пермского краевого суда 22 марта 2019 г. URL: http://oblsud.perm.sudrf.ru/ (дата обращения: 14.08.2020).
Меры пресечения различаются по содержанию и интенсивности ограничений и лишений, которые они накладывают на обвиняемого, подозреваемого, но основания и условия их применения во многом схожи. Основаниями для избрания любой меры пресечения, в том числе заключения под стражу, является наличие достаточных данных, указывающих на то, что обвиняемый, подозреваемый:
1) скроется от дознания, предварительного следствия или суда;
2) может продолжать заниматься преступной деятельностью;
3) может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.
Кроме того, мера пресечения может избираться для обеспечения исполнения приговора или возможной выдачи лица в порядке, предусмотренном статьей 466 УПК РФ.
К условиям избрания заключения под стражу можно отнести следующие:
1) заключение под стражу избирается только по судебному решению;
2) данная мера пресечения избирается при невозможности применения другой, более мягкой, меры пресечения;
3) наличие подозрения (обвинения) в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет. Лишь в исключительных случаях, при наличии указанных в законе обстоятельств, мера пресечения в виде заключения под стражу может быть избрана при совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет. Перечень таких обстоятельств прямо предусмотрен в части 1 статьи 108 УПК РФ и не подлежит расширительному толкованию;
4) наличие особенностей заключения под стражу по отдельным категориям уголовных дел и в отношении отдельных категорий лиц.
Следует заметить, что вопрос об обоснованности подозрения (обвинения) постоянно обсуждается учеными-юристами в специализированной литературе, на различных научно-дискуссионных площадках и в правоприменительной деятельности. О необходимости обосновать подозрение в совершении преступления как важнейшем условии законности избрания заключения под стражу сказано в подпункте «с» пункта 1 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.; Определении Конституционного Суда РФ «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Мошнина Игоря Александровича на нарушение его конституционных прав статьей 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Фе-
дерации» от 12 июля 2005 г. № 330-0; Определении Конституционного Суда РФ «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Ильясова Имрана Спахиевича на нарушение его конституционных прав положениями пункта «н» статьи 44, части первой статьи 59 и части 4 статьи 78 Уголовного кодекса Российской Федерации, части 4 статьи 48 УК РСФСР, статьи 100 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» от 19 июня 2007 г. № 592-0-0; пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» от 19 декабря 2013 г. № 41.
Необходимо подчеркнуть, что действующее уголовно-процессуальное законодательство России разграничивает понятия «подозрение» и «обвинение». Но Верховный Суд РФ, следуя правовой позиции, изложенной в Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г., в указанном постановлении Пленума использует термин «подозрение».
В данном постановлении подчеркивается, что вывод об обоснованности подозрения должен подтверждаться данными, свидетельствующими о причастности лица к совершению преступления (застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения; потерпевший или очевидцы указали на данное лицо как на совершившее преступление; на данном лице или его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления и т.п.). Следовательно, в качестве таких данных не могут рассматриваться доказательства, подтверждающие исключительно само событие преступления.
Верховный Суд РФ подчеркивает, что эти данные должны содержать конкретные сведения, указывающие на причастность к совершенному преступлению лица, в отношении которого решается вопрос о заключении под стражу.
При ответе на вопрос о критериях достаточности данных для проверки обоснованности подозрения следует принимать во внимание разъяснения Конституционного Суда РФ, изложенные в Определении «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Мошнина Игоря Александровича на нарушение его конституционных прав статьей 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» от 12 июля 2005 г. № 330-0, в котором усилена правовая позиция Европейского суда по правам человека о том, что подозрение должно быть сформировано на разумных основаниях, при наличии фактов или информации, убеждающих объективного наблюдателя в том, что подозреваемый мог совершить преступление.
Вышеизложенные положения должны соблюдаться судом при рассмотрении ходатайства органов предварительного расследования об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении лиц, подозреваемых, обвиняемых в совершении экономических преступлений, но с учетом положений, предусмотренных части 1.1 статьи 108 УПК РФ, закрепляющей особенности применения заключения под стражу к указанной категории лиц.
Следует обратить внимание на отсутствие унифицированного подхода законодателя к терминологии, употребляемой в части 1.1 статьи 108 УПК РФ, что вызывает определенные трудности в правоприменении. Анализ содержания данной части показывает, что правоприменителю необходимо разграничивать понятия «экономика», «экономическая деятельность», «предпринимательская деятельность». Так, перечисленные в части 1.1 статьи 108 УПК РФ статьях 159, 159.1-159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 УК РФ содержатся в разделе VIII «Преступления в сфере экономики», но помещены в главе 21 «Преступления против собственности»; статьях 171, 171.1, 171.3-172.3, 173.1174.1, 176-178, 180, 181, 183, 185-185.4, 190-199.4 УК РФ расположены в этом же разделе VIII, но в главе 22 «Преступления в сфере экономической деятельности»; статья 201 УК РФ включена в главу 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях» этого же раздела.
При решении вопроса о том, является ли деятельность предпринимательской, правоприменителю необходимо руководствоваться пунктом 1 статьи 2 ГК РФ, в соответствии с которым предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товара, выполнения работ, оказания услуг.
Думается, что упоминание такого количества терминов в части 1.1 статьи 108 УПК РФ, отсылочный характер к нормам других отраслей законодательства для уяснения их смысла, создает определенные трудности в деятельности органов предварительного расследования и не способствует процессуальной экономии в принятии соответствующего решения. В этой связи следует отметить, что в специализированной литературе не раз поднимался вопрос о дифференциации порядка производства по уголовным делам данной категории1. Дума-
1 См. напр., Сычев П.Г. Предпосылки дифференциации порядка судопроизводства по уголовным делам о преступлениях в сфере экономической и предпринимательской деятельности // Законодательство. 2013. № 1. С. 71-77; Александров А.С., Александрова И.А. Особый (частно-публичный) организационно-правовой механизм применения
ется, что можно согласиться с высказанным предложением об использовании расширенного понятия «преступления в сфере экономической и предпринимательской деятельности» для обозначения предмета правового регулирования такого порядка, раскрыв содержание терминов в «понятийной» статьи 5 УПК РФ.
Анализируя субъектный состав лиц, совершивших преступления данной категории, и в отношении которых возможен особый порядок применения заключения под стражу, необходимо сказать следующее. Законодатель устанавливает особый порядок применения заключения под стражу в отношении не всех обвиняемых, подозреваемых в совершении преступлений, предусмотренных разделом VIII УК РФ, а лишь лиц, перечисленных в части 1.1 статьи 108 УПК РФ, которых можно разделить на две группы. К первой группе относятся лица, обвиняемые (подозреваемые) в совершении преступлений, предусмотренных частях 5-7 статьи 159, статьях 171, 171.1, 171.3-172.3, 173.1174.1, 176-178, 180, 181, 183, 185-185.4, 190-199.4 УК РФ. В отношении данной категории лиц заключение под стражу может быть применено при наличии обстоятельств, указанных в подпунктах. 1-4 части 1 статьи 108 УПК РФ, без каких-либо дополнительных условий:
1) подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации;
2) его личность не установлена;
3) им нарушена ранее избранная мера пресечения;
4) он скрылся от органов предварительного расследования или от суда.
Например, Пермским краевым судом в апелляционном порядке было отменено постановление районного суда об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении лица, подозреваемого по пункту «б» части 6 статьи 171.1 УК РФ, только по тому основанию, что данное преступление включено в перечень, предусмотренный частью 1.1 статьи 108 УПК РФ, и судом первой инстанции в отношении данного лица не были установлены обстоятельства, указанные в пунктах 1-4 части 1 статьи 108 УПК РФ1.
Ко второй группе относятся обвиняемые (подозреваемые) в совершении преступлений, предусмотренных частями 1-4 статьи 159, статей 159.1-159.3, 159.5, 159.6, 160, 165, 201 УК РФ. В отношении данной категории лиц заключение под стражу может быть применено
уголовного закона в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности // Журнал российского права. 2018. № 2. С. 80-93.
1 Апелляционное постановление Пермского краевого суда от 06.05.2019 г. по делу № 22 К-1483/2019. URL: http://oblsud.perm.sudrf.ru/ (дата обращения: 14.08.2020).
при наличии обстоятельств, указанных в пунктах 1-4 части 1 статьи
108 УПК РФ, но при условии, что данные преступления совершены в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности:
1) индивидуальным предпринимателем в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности;
2) членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности,
Федеральным законом РФ «О внесении изменений в статьи 108 и
109 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» от 2 августа 2019 г. № 315-ФЗ в части 1.1 статьи 108 УПК РФ внесены изменения, воспроизводящие разъяснения, ранее данные в пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности» от 15 ноября 2016 г. № 48.
Необходимо отметить, что согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, изложенной в данном Постановлении (п. 7), указанные выше дополнительные условия применения заключения под стражу распространяются не только на индивидуальных предпринимателей и членов органа управления коммерческой организации, но и на иных лиц, которые подозреваются, обвиняются в совершении названных преступлений в соучастии с первыми. Тем самым Пленум Верховного Суда РФ расширил круг лиц, на которых распространяется запрет на применение заключения под стражу.
Наличие статуса индивидуального предпринимателя или члена органа управления коммерческой организации у лица, подозреваемого, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных частями 1-4 статьи 159, статей 159.1-159.3, 159.5, 159.6, 160, 165, 201 УК РФ, не является достаточным для применения ограничений, установленных частью 1.1 статьи 108 УПК РФ. Вторым обязательным условием для этого выступает связь преступных деяний с осуществлением данными лицами предпринимательской деятельности.
Как показывает судебная практика, приведенные требования закона судами соблюдаются не всегда. Встречаются решения, в которых суды делают безосновательные выводы о том, что вменяемое подозреваемому, обвиняемому преступление совершено не в сфере предпринимательской деятельности либо вообще не обсуждают этот вопрос.
Так, судьей Ленинского районного суда г. Перми было рассмотрено ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении М., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 159, частью 3 статьи 159 УК РФ, выразившихся в том, что, являясь руководителем коммерческой организации, он похищал денежные средства граждан путем преднамеренного неисполнения договорных обязательств. Удовлетворяя ходатайство следователя, судья мотивировал вывод о том, что данные преступления совершены не в сфере предпринимательской деятельности, лишь ссылкой на примечание 4 к статье 159 УК РФ, не проанализировав характер деятельности руководимой обвиняемым организации, как того требует пункт 7 указанного выше постановления Пленума Верховного Суда РФ.
Однако по смыслу части 1.1 статьи 108 УПК РФ и приведенных выше разъяснений, преступления, предусмотренные частями 1-4 статьи 159 УК РФ могут быть признаны совершенными в сфере предпринимательской деятельности и в случае, когда потерпевшими от них являются физические лица, а не только индивидуальные предприниматели и коммерческие организации. Положения примечания 4 к статье 159 УК РФ, в соответствии с которыми, действие частей 5-7 статьи 159 УК РФ распространяется на случаи преднамеренного неисполнения договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, когда сторонами договора являются индивидуальные предприниматели и (или) коммерческие организации, касаются уголовно-правовой оценки действий виновных лишь применительно к указанным преступлениям.
Вместе с тем, исключительные обстоятельства, предусмотренные пунктами 1-4 части 1 статьи 108 УПК РФ, с которыми законодатель связывает возможность применения заключения под стражу в отношении лиц рассматриваемой категории, по настоящему делу имелись, поскольку из материалов дела следовало, что М. скрывался от органов предварительного расследования (дело № 3/1-58/2018).
Избирая меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении К., являвшегося руководителем коммерческой организации, которому вменялось в вину совершение преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 159 и частью 4 статьи 159 УК РФ, путем преднамеренного неисполнения данной организацией договорных обязательств, судья Индустриального районного суда г. Перми небезосновательно пришел к выводу, что данные преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, однако, в постановлении этот вывод никак не мотивировал (дело № 3/1-86/2018).
Аналогичный промах был допущен судьей того же суда при вынесении постановления о продлении срока содержания под стражей К., а кроме того, в отличие от предыдущего решения, в нем не содержалось и ссылки на положения части 1.1 статьи 108 УПК РФ, пункта 4 части 1 статьи 108 УПК РФ (дело № 3/2-103/2018)1.
При проверке наличия указанных условий не имеет значения, совершены ли преступные деяния в отношении другого субъекта предпринимательской деятельности или физического лица.
Встречающиеся в судебной практике суждения о том, что преступления, предусмотренные статьей 159 УК РФ, могут быть признаны совершенными в сфере предпринимательской деятельности лишь в случае, когда в качестве потерпевшего выступает индивидуальный предприниматель или коммерческая организация, представляются неверными, поскольку противоречат положениям части 1.1 статьи 108 УПК РФ, в соответствии с которой в число преступлений рассматриваемой категории включены преступления, предусмотренные частями 1-4 статьи 159 УК РФ, такого условия не предусматривающие. Используемая в обоснование данной позиции ссылка на пункт 4 Примечания к статье 159 УК РФ не применима, так как он относится исключительно к уголовно-правовой оценке действий, квалифицируемых по чачсям 5-7 статьи 159 УК РФ.
Полагаем, что в случаях, когда организационно-правовая форма коммерческой организации или регистрация в качестве индивидуального предпринимателя используются подозреваемыми, обвиняемыми лишь для совершения преступлений, но не для осуществления законной предпринимательской и иной экономической деятельности, положения части 1.1 статьи 108 УПК РФ к таким лицам не применимы.
Не распространяются данные положения уголовно-процессуального закона и на тех подозреваемых, обвиняемых, которым вменяется в вину совершение не только преступлений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, но и иных преступлений, не исключающих избрание меры пресечения в виде заключения под стражу (п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 г. № 41).
1 Справка по результатам обобщения практики применения судами Пермского края мер пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий за 2018 год. Утверждена на заседании президиума Пермского краевого суда 22.03.2019 г. URL: http://oblsud.perm.sudrf.ru/ (дата обращения: 14.08.2020).
Как показывает практика, зачастую уже в суде первой инстанции, обвинение предпринимателя в неэкономическом преступлении не находит подтверждения. В результате суд постановляет оправдательный приговор либо уголовное преследование в этой части прекращается. Получается, что применение заключения под стражу в отношении данного лица было незаконным. В этой связи в юридической литературе предлагается ввести в правоприменительную деятельность запрет на избрание заключения под стражу в качестве меры пресечения, в основе которого лежит положение об идеальной совокупности преступлений, когда субъект своим действием (бездействием) совершает два и более преступлений, предусмотренных разными статьями УК РФ, в силу чего они взаимосвязаны, но каждое преступление получает свою уголовно-правовую оценку, поскольку влечет различные последствия1.
Думается, что в этой ситуации в рамках действующего уголовно-процессуального законодательства РФ особую актуальность при избрании заключения под стражу приобретает обоснованность подозрения в совершении преступления, не отнесенного к перечню, предусмотренному частью 1.1 статьи 108 УПК РФ, с тем, чтобы исключить случаи вменения в вину соответствующих преступлений в целях избрания заключения под стражу.
Значимость общественных отношений в сфере экономики и обратно пропорциональная зависимость их развития от уровня оказываемого государственного принуждения, налагают на правоприменителя обязанность крайне взвешенно подходить к вопросу избрания мер пресечения в отношении субъектов предпринимательской деятельности, не допуская произвольного и непропорционального конституционно значимым целям ограничения их прав и свобод. Данный вывод подтверждается правовой позицией, изложенной в Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 г., утвержденной Указом Президента РФ от 13 мая 2017 г. № 208, в которой поставлена задача по снижению рисков ведения предпринимательской деятельности, связанных с возможностью использования формальных поводов для ее остановки, а также недопущение избирательного правоприменения в отношении субъектов предпринимательской деятельности.
1 Попова Л.В. Как исключить необоснованный арест предпринимателей // Уголовный процесс. 2019. № 5. С. 54.
Библиографический список
1. Александров А.С., Александрова И.А. Особый (частно-публичный) организационно-правовой механизм применения уголовного закона в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности // Журнал российского права. 2018. № 2. С. 80-93.
2. Попова Л.В. Как исключить необоснованный арест предпринимателей // Уголовный процесс. 2019. № 5. С. 52-55.
3. Сычев П.Г. Предпосылки дифференциации порядка судопроизводства по уголовным делам о преступлениях в сфере экономической и предпринимательской деятельности // Законодательство. 2013. № 1. С. 71-77.
