CC BY
483
Рудич Валерий Владимирович
кандидат юридических наук, адвокат Уральской коллегии адвокатов Свердловской области _(тел.: +79615747005)
Применение меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений
в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности
В статье анализируются генезис и современное состояние института мер пресечения, применяемых в отношении предпринимателей. Автор выделяет изъятия из запрета на арест лиц, обвиняемых в совершении ряда экономических преступлений. По мнению автора, предприниматель может быть арестован в четырех случаях, кроме тех, что перечислены в пп. 1-4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ. В статье анализируются данные исключения, позволяющие брать под стражу обвиняемых, на которых распространяется действие ч. 1 ст. 108 УПК РФ. Автор предлагает законодательно ограничить действие запрета на арест предпринимателей, если преступление затрагивает государственный или общественный интерес.
Ключевые слова: меры пресечения, заключение под стражу, сфера предпринимательской деятельности.
V.V. Rudich, Master of Law, Lawyer of the Ural Lawyers Association of the Sverdlovsk Region; tel.: +79615747005.
The use of remand in custody of suspects and accused persons in the field of business and other economic activities
The paper analyzes the genesis and the current state of the institute preventive measures applicable to entrepreneurs. The author highlights the exceptions to the prohibition on arrest of persons accused of committing economic crimes. According to the author, an entrepreneur may be arrested in four cases, except those listed in paragraphs 1-4 of pt. 1 of art. 108 of the Criminal procedure code of the Russian Federation. This article analyzes the exceptions allowing to take custody of the accused, who are covered by pt. 1 of art. 108 of the Criminal procedure code of the Russian Federation. The author proposes a law to limit the ban to arrest businessmen, if the offense involves the state or the public interest.
Key words: measure of restraint, detention, field of business activity.
Согласно действующей редакции ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. 159-1596, 160, 165, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, а также ст. 171-174, 1741, 176-178, 180-183, 185-1854, 190-1992 УК РФ, если обвиняемый, подозреваемый имеет постоянное место жительства на территории Российской Федерации, его личность установлена, им не нарушена ранее избранная мера пресечения, он не скрылся от органов предварительного расследования или от суда.
Запрет на аресты предпринимателей был инициирован Президентом России Д. Медведевым [1]. Одним из пунктов разработанной впоследствии Концепции по модернизации уголовного и уголовно-процессуального законодательства [2] предлагалось законодательное введение и осуществление на практике специальных дополнительных (сравнительно с действующими в отношении иных субъектов права) материально-правовых и процессуальных гарантий, вытекающих из особенностей предпринимательской деятельности и ограждающих предпринимателей от незаконного уголовного преследования, в том числе в целях передела собственности. Одной из таких процессуальных гарантий и стал данный запрет.
197
Федеральный закон от 29 декабря 2009 г. № 383-ФЗ (в редакции от 7 февраля 2011 г.) «О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» [3], которым и была введена ч. 1.1 в ст. 108 УПК РФ, в пакете с такими законами, как Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ (в редакции от 30 декабря 2012 г.) «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» [4], Федеральный закон от 6 декабря 2011 г. № 407-ФЗ «О внесении изменений в статьи 140 и 241 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» [5], Федеральный закон от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» [6] и др., стал частью новой уголовной политики противодействия экономической преступности. Именно в контексте этой политики и надо толковать смысл этой нормы: «бизнес должен работать, а не сидеть в тюрьме».
Первоначально введение «президентских поправок» вызвало неоднозначную реакцию. В частности, высказывались мнения о том, что новой нормой был нарушен конституционный принцип равенства всех граждан перед законом и судом [7], изъятие из общего процессуального порядка противоречит справедливости и увеличивает социальные различия [8].
Однако данная позиция не нашла поддержки у Конституционного Суда России. Конституционный Суд РФ косвенно подтвердил конституционность новой нормы, не нашел в решении законодателя отступления от ст. 19 Конституции РФ: «Статьи 97 и 99 УПК Российской Федерации, определяющие общие для всех мер пресечения основания для их избрания и обстоятельства, учитываемые при таком избрании, не могут рассматриваться как позволяющие дознавателю, следователю или суду игнорировать условия назначения конкретной меры пресечения, закрепленные специальными нормами этого Кодекса, в том числе частью первой1 статьи 108, устанавливающей, что заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных статьями 159, 160 и 165 УК Российской Федерации, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности» [9].
Тем самым подтвердилось первоначальное мнение о том, что анализируемая норма является специальной по отношению к общим, ранее существовавшим нормам, предусмотренным
ст. 97, 99 УПК РФ, и имеет в этом качестве безусловный приоритет при разрешении вопроса о применении меры пресечения в виде заключения под стражу. В свою очередь, норма, содержащаяся в ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, является специальной по отношению к ч. 1 ст. 108 УПК РФ, ведь она предусматривает конкретизацию содержащихся в ней правил. Недопустимость применения ареста в качестве меры пресечения означает и недопустимость его продления, поскольку при продлении каждый раз подлежит проверке и обоснованию наличие предусмотренных законом оснований для содержания лица под стражей [10].
Проверкой на прочность этого запрета стало знаковое уголовное дело в отношении М. Ходорковского и П. Лебедева, в рамках которого Московский городской суд, рассмотрев жалобу защиты на решение судьи о продлении срока содержания под стражей подсудимых, признал допустимым наличие как минимум трех изъятий из запрета на арест предпринимателей. Во-первых, исключительная опасность преступления, инкриминируемого подсудимому, и особо крупный ущерб (в деле Ходорковского М.Б. и Лебедева П.Л. фигурировал ущерб на общую сумму свыше 800 млрд рублей). Во-вторых, суд согласился с доводом обвинения о том, что «освобождение Лебедева П.Л. из-под стражи может привести к тому, что он вновь возглавит управление сокрытыми от следствия и правосудия средствами и использует их для противодействия уголовному судопроизводству», т.е. опять имеет место исключительная злостность обвиняемого и угроза от его действий на свободе. В-третьих, суд согласился с таким доводом государственного обвинителя, «что 29 марта 2010 года государственное обвинение закончило представление доказательств, и с этого времени судом первой инстанции исследуются доказательства, представляемые подсудимыми и их защитниками, а с учетом заявленных стороной защиты ходатайств судебное следствие в срок до 17 августа 2010 года завершено быть не могло» [10]. Как выяснилось позднее, данная аргументация не встретила поддержки у надзорной инстанции. Двумя своими решениями Президиум Верховного Суда РФ отверг эти аргументы, признав незаконными решения судов нижестоящих инстанций о продлении срока содержания под стражей подсудимых и незаконность содержания указанных лиц под стражей с 17 августа 2010 г. по 17 ноября 2010 г. [11; 12]. Так подтвердилась исключительность запрета на арест предпринимателей. Однако аресты предпринимателей по экономическим статьям продолжались и после этого.
198
Первоначально свою позицию по данной проблеме Пленум Верховного Суда РФ сформулировал в специальном постановлении [13], вынесенном в самый острый период толкования смысла правового предписания. Им было разъяснено, что «преступления, предусмотренные статьями 159, 160 и 165 УК РФ, следует считать совершенными в сфере предпринимательской деятельности, если они совершены лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность или участвующими в предпринимательской деятельности, и эти преступления непосредственно связаны с указанной деятельностью». Кроме того, Пленум Верховного Суда РФ со ссылкой на п. 1 ст. 2 ГК РФ определил понятие « предпринимательской деятельности» применительно. Хотя не поставил точку в споре о том, могут ли быть изъятия из запрета на применение ареста к предпринимателям.
В окончательном виде позиция Верховного Суда РФ по данному вопросу сложилась в пп. 7 и 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41 [14]. Пленум Верховного Суда РФ подтвердил наличие прямого запрета на применение меры пресечения в виде заключения под стражу при отсутствии обстоятельств, указанных в пп. 1-4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ, в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных статьями 171-174, 1741, 176-178, 180-183, 185-1854, 190-1992 УК РФ, без каких-либо других условий, а в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. 159-1596, 160 и 165 УК РФ, - при условии, что эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, т.е. когда они совершены лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность самостоятельно или участвующим в предпринимательской деятельности, осуществляемой юридическим лицом, и эти преступления непосредственно связаны с указанной деятельностью. К таким лицам относятся индивидуальные предприниматели в случае совершения преступления в связи с осуществлением ими предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим им имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, а также члены органов управления коммерческой организации в связи с осуществлением ими полномочий по управлению организацией либо при осуществлении коммерческой организацией предпринимательской деятельности.
Судебная практика выявила несколько ситуаций, при которых суды находили возможным применение данной меры пресечения к лицам,
занимающимся предпринимательской деятельностью: во-первых, это когда обвиняемому инкриминировалось какое-либо из преступлений, не указанных в ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, во-вторых, когда находились данные, указывающие на наличие обстоятельств, перечисленных в пп. 1-4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ (в частности, что он скрывался или пытался скрыться от органов следствия), в-третьих, когда подтверждалось, что предпринимательство являлось формой прикрытия преступной деятельности.
Как отмечается в некоторых судебных решениях, по смыслу ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении физического лица, подозреваемого в совершении соответствующего преступления, связанного с осуществлением этим лицом, зарегистрированным в качестве предпринимателя, некой предпринимательской деятельности. Между тем, И. не является индивидуальным предпринимателем [15] и потому может быть арестован.
К лицам, подпадающим под действие ч. 1 и 1.1 ст. 108 УПК РФ, в качестве наиболее строгих мер пресечения первоначально могут применяться домашний арест и залог. Однако если такое лицо обвиняется, помимо перечисленных преступлений, еще в каком-то другом преступлении, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы свыше двух лет, то запрет на арест отпадает. Например, если следователь сумеет доказать, что мошенничество было совершенно под прикрытием предпринимательской деятельности, но не в связи с этой деятельностью, то суд также может удовлетворить его ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. В судебных решениях по этому поводу встречаются такие формулировки: «Что касается доводов адвоката о том, что Д. обвиняется в преступлениях, совершенных в сфере предпринимательской деятельности, поэтому мера пресечения в виде заключения под стражу может быть применена в отношении нее только при наличии прямо указанных в законе исключительных обстоятельств, коих по настоящему делу не имеется, то они не основаны на материалах дела, из которых следует, что Д. вменяется совершение различных мошеннических действий, в том числе не связанных с предпринимательской деятельностью обвиняемой и договорами, заключенными ею от имени возглавляемой ею фирмы» [16].
Согласно п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41 избрание в качестве меры пресечения заключения под стражу допускается только после
199
проверки судом обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению. Обоснованное подозрение предполагает наличие достаточных данных о том, что лицо могло совершить преступление.
Усиление требований к уровню доказанности подозрения, обвинения при избрании меры пресечения применительно к рассматриваемой категории уголовных дел означает, что следователь должен представить суду доказательства не только объективной, но и субъективной стороны преступления, т.е., например, доказать умысел на совершение мошенничества и заведомый отказ от ведения законопослушного предпринимательства.
Между тем, в судебной практике встречаются ситуации, когда суды уходят от решения проблемы, прикрываясь достаточно спорным доводом, что только суд при рассмотрении дела сможет разобраться, совершено ли было преступление в сфере предпринимательской деятельности, т.е. толкуют сомнения против обвиняемого. Так, в одном из судебных решений имеется такая формулировка, оправдывающая взятие под стражу обвиняемого, защита которого настаивала на том, что он подпадает под действие ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ: «Доводы апелляционной жалобы о том, что инкриминируемое деяние совершено в сфере предпринимательской деятельности и оснований для продления меры пресечения в виде заключения под стражу не имеется, являются несостоятельными. Суд первой инстанции, основываясь на материалах, представленных в подтверждение ходатайства, проверил достаточность данных об имевшем место событии преступления и обоснованно согласился с утверждением следственных органов о наличии данных, указывающих на причастность Б. к инкриминируемому деянию. Вместе с тем, как усматривается из представленных материалов, уголовное дело возбуждено по признакам преступления, предусмотренного ст. 159 ч. 4 УК РФ. В рамках предварительного
расследования Б. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ст. 159 ч. 4 УК РФ, которое законом отнесено к категории тяжких преступлений и предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет. Предварительное расследование по делу не окончено, обвинение в окончательной редакции Б. не предъявлено. Кроме того, при решении вопроса о мере пресечения в компетенцию суда не входит оценка доказательств по существу, и суд не вправе входить в обсуждение вопросов о доказанности либо недоказанности вины лица в инкриминируемом ему деянии и квалификации содеянного, поскольку оценка предъявленного обвинения подлежит проверке при рассмотрении уголовного дела по существу, в связи с чем на данной стадии нельзя согласиться с тем, что инкриминируемое Б. деяние совершено в сфере предпринимательской деятельности» [17].
К настоящему времени стало очевидным, что мнение о том, что предприниматели подвергаются чрезмерно жестким мерам пресечения по сравнению с другими категориями граждан, оказалось, мягко говоря, преувеличенным. Полагаем, что назрело решение о внесении поправок в законодательство, запрещающее взятие под стражу предпринимателя: допустить арест предпринимателя, если его преступными действиями причинен вред общественным или государственным интересам. На наш взгляд, следует дополнить ст. 108 УПК ч. 1.2 следующего содержания: «Положения части первой1 не применяются, если действиями подозреваемого, обвиняемого причинен вред интересам государственного или муниципального унитарного предприятия, государственной корпорации, государственной компании, коммерческой организации с участием в уставном (складочном) капитале (паевом фонде) государства или муниципального образования либо если предметом преступления явилось государственное или муниципальное имущество».
1. Послание Президента РФ Дмитрия Медведева Федеральному Собранию Российской Федерации // Рос. газ. 2009. 13 нояб.
2. Концепция модернизации уголовного законодательства в экономической сфере / на основании Поручения Президента РФ от 28 нояб. 2009 г. № ПР-3169 подготовлена АНО «Центр правовых и экономических исследований» (Москва) в сотрудничестве с Институтом современного развития (ИНСОР,
1. Message from the President of the Russian Federation Dmitry Medvedev to the Federal Assembly of the Russian Federation // Rus. newsp. 2009. Nov. 13.
2. The concept of modernization of criminal legislation in the economic sphere / on the basis of the Instruction of the President of the Russian Federation of Nov. 28, 2009 № PR-3169 prepared by ANO «Center for legal and economic research» (Moscow) in cooperation with the Institute of
200
Москва). http://Www.liberal.ru/upload/files/
konstept_modern_supernew_light.pdf
3. Собр. законодательства РФ. 2010. № 1. Ст. 4. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 20.09.2014).
4. Собр. законодательства РФ. 2011. № 50. Ст. 7362. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 20.09.2014).
5. Собр. законодательства РФ. 2011. № 50. Ст. 7349. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 20.09.2013).
6. Рос. газ. 2012. 3 дек.
7. Александров А. С. К вопросу о смысле правового предписания, содержащегося в части 1.1 статьи 108 УПК РФ //Вестн. Сибир. юрид. инта МВД России. 2010. № 3(7). С. 16-19.
8. Александров А. С., Александрова И.А. Новая уголовная политика в сфере противодействия экономической и налоговой преступности: есть вопросы // Библиотека криминалиста. 2013. № 1(6). С. 5-20.
9. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Ибрагимова Гюльоглана Ханоглан оглы на нарушение его конституционных прав статьями 97 и 99 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: определение Конституционного Суда РФ от 24 февр. 2011 г. № 250-0-0 (документ официально опубликован не был). Доступ из справ. правовой системы «Консультант-Плюс» (дата обращения: 20.09.2014).
10. Александров А.С. Проблемы применения ареста в отношении предпринимателей // Уголовный процесс. 2011. № 1. С. 62-69.
11. Надзорное определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 15 апр. 2011 г. (дело № 5-Д 11-29). Доступ из справ. правовой системы «Консультант-Плюс» (дата обращения: 20.09.2014).
12. Надзорное определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 13 сент. 2011 г. (дело № 5-Д 11-63). Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 20.09.2014).
13. О внесении дополнения в постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 декабря 2009 г. № 22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста»: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 15 // Рос. газ. 2010. 14 июня.
contemporary development (INSOR, Moscow). URL: http://www.liberal.ru/upload/files/ konstept_ modern_supernew_light.pdf
3. Coll. of legislation of the Russian Federation.
2010. № 1. Art. 4. Access from legal reference system «ConsultantPlus» (date of access: 20.09.2014).
4. Coll. of legislation of the Russian Federation.
2011. № 50. Art. 7362. Access from legal reference system «ConsultantPlus» (date of access: 20.09.2014).
5. Coll. of legislation of the the Russian Federation. 2011. № 50. Art. 7349. Access from legal reference system «ConsultantPlus» (date of access: 20.09.2013).
6. Rus. newsp. 2012. Dec. 3.
7. Alexandrov A.S. To the question about the meaning of legal provisions contained in part 1.1 of article 108 of the Criminal procedure code of the Russian Federation // Bull. of Siberian Law Institute of the Ministry of the Interior of Russia. 2010. № 3(7). P. 16-19.
8. Alexandrov A.S., Alexandrova I.A. New criminal policy in the sphere ofcombating economic and fiscal crime: questions // Criminologist library. 2013. № 1(6). P. 5-20.
9. About refusal in admission for consideration of the complaint of the citizen Ibragimov Guloglan Hanoglan oglu on violation of his constitutional rights by articles 97 and 99 of the Criminal procedure code of the Russian Federation: determination of the Constitutional Court of the Russian Federation of Febr. 24, 2011 № 250-O-O (was not published officially). Access from legal reference system «ConsultantPlus» (date of access: 20.09.2014).
10. Alexandrov A.S. Problems with the use of arrest in relation to entrepreneurs // Criminal process. 2011. № 1. P. 62-69.
11. Regulatory determination of judicial board on criminal cases of the Supreme Court of the Russian Federation of Apr. 15, 2011 (case № 5-D 11-29). Access from legal reference system «ConsultantPlus» (date of access: 20.09.2014).
12. Regulatory determination of judicial board on criminal cases of the Supreme Court of the Russian Federation of Sept. 13, 2011 (case № 5-D 11-63). Access from legal reference system «ConsultantPlus» (date of access: 20.09.2014).
13. On introducing amendments to the resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of December 29, 2009 № 22 «About practice of application by courts of measures of restraint in the form of detention, bail and house arrest»: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of June 10, 2010 № 15 // Rus. newsp. 2010. June 14.
201
14. О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 дек. 2013 г. № 41 //Рос. газ. 2013. 27 дек.
15. Апелляционное определение Московского городского суда от 10 апр. 2013 г. № 10-1913. Доступ из справ. правовой системы «Консуль-тантПлюс» (дата обращения: 20.09.2014).
16. Апелляционное постановление Московского городского суда от 24 дек. 2013 г. по делу № 10-13835. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 20.09.2014).
17. Апелляционное постановление Московского городского суда от 2 июля 2014 г. по делу № 10-8702/2014. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 20.09.2014).
14. About practice of application by courts of the legislation on measures of restraint in the form of detention, house arrest and bail: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of Dec.19, 2013 № 41 // Rus. newsp. 2013. Dec. 27.
15. Appeal determination of the Moscow city court of Apr. 10, 2013 № 10-1913. Access from legal reference system «ConsultantPlus» (date of access: 20.09.2014).
16. Appeal resolution of the Moscow city court of Dec. 24, 2013 in the case № 10-13835. Access from legal reference system «ConsultantPlus» (date of access: 20.09.2014).
17. Appeal resolution of the Moscow city court of July 2, 2014 in the case № 10-8702/2014. Access from legal reference system «ConsultantPlus» (date of access: 20.09.2014).
202
