CC BY
29
2004
Известия ТИНРО
Том 139
УДК 597.585(265.53)
П.К.Гудков (СахНИРО, г. Южно-Сахалинск)
ЮЖНАЯ ДАЛЬНЕВОСТОЧНАЯ ШИРОКОЛОБКА
MEGALOCOTTUS PLATYCEPHALUS TAENIOPTERUS (KNER) ИЗ ЛАГУН СЕВЕРО-ВОСТОЧНОГО САХАЛИНА (МОРФОЛОГИЯ, БИОЛОГИЯ, ЧИСЛЕННОСТЬ)
Изучен южный подвид дальневосточной широколобки Megalocottus platy-cephalus taeniopterus (Kner) северо-восточного Сахалина. Приводятся данные о ее относительной численности и биомассе в различных лагунах и в морском прибрежье в летнее время. Во всех заливах широколобка распределена неравномерно, наибольшая численность особей наблюдается в приустьевых участках. Приведены сведения о размерно-возрастном, половом составе и темпе роста. Широ-колобка из различных заливов имеет большое сходство по биологическим показателям. Особи характеризуются значительной продолжительностью жизни, медленным темпом роста и поздним созреванием. В течение летнего сезона широко-лобка в лагунах питалась слабо, в основном массовыми видами рыб — мойвой, корюшкой и навагой. Ее активный нагул наблюдался непродолжительное время в морском прибрежье.
Gudkov P.K. Southern Belligerent sculpin Megalocottus platycephalus taeniopterus (Kner) from lagoons of the northeastern Sakhalin // Izv. TINRO. — 2004. — Vol. 139. — P. 145-158.
The southern subspecies of Belligerent sculpin Megalocottus platycephalus taeniopterus (Kner), or flathead sculpin inhabits the north-eastern part of Sakhalin Island. The species has commercial value and is caught together with Saffron cod in winter. The greatest number and biomass of this sculpin is observed in Nyiskaya Lagoon. Within bays, its distribution is not uniform. Generally, the sculpin is more abundant at the straits connecting the bays with the Okhotsk Sea.
Separate populations of the flathead sculpin are supposed in each lagoon, because of weak migration of sculpins between the lagoons and sea waters, and geographical dissociation of the lagoons. However, the sculpins from various lagoons have similar age-size, sexual compositions and growth rate. They have longer of life, slower growth rate and later sexual maturity in comparison with the same species from Western Kamchatka and the southern part of Sakhalin Island. The oldest measured fish was 19 years old, and usual age is 7-8 years, with no difference between males and females. Since 3-4 years, the growth rate of males becomes slower in compare with females, but both slow and fast growing individuals are observed in each lagoon, supposedly because of very variable environments (salinity, temperature) and food supply.
The species is carnivorous and feeds mostly by mass fish species — Pacific capelin, smelts and Saffron cod. Large invertebrates (shrimps, gammaridae and mol-lusks) have secondary importance in the sculpin's food. In summer, the sculpins in lagoons feed poorly, but some actively feeding sculpins are observed in the coastal sea where they feed by capelin. Obviously, a part of the fish leaves lagoons in summer for feeding in the sea. This period of active feeding is limited by duration of the capelin spawning.
Широколобка широко распространена в дальневосточных морях и является типичным обитателем прибрежных солоноватых вод (Андрияшев, 1954). Поэтому на северо-востоке Сахалина, где расположено множество обширных и разнообразных по гидрологическим условиям лагун (заливов), существуют исключительно благоприятные условия для ее обитания. В лагунах она формирует плотные скопления в период нереста и успешно используется промыслом зимой (Володин, 1996), в основном в качестве прилова при добыче наваги. Наши работы в северо-восточной части острова показали, что этот вид многочислен в заливах также и в летнее время. Вместе с тем биология широколобки изучена слабо (Барсуков, 1958; Максименков, Токранов, 1992; Токранов, 1995), в том числе в районе исследований (Володин, 1996, 1999). Задача исследований заключалась в морфологическом описании, анализе характера распределения и относительной численности, а также биологических особенностей южной дальневосточной широколобки северо-восточного Сахалина.
Материал собран в ходе выполнения работ по отраслевой программе мониторинга водных биологических ресурсов и среды их обитания в районах освоения месторождений углеводородов на шельфе северо-восточного Сахалина.
Сбор материала производился с конца июня до середины августа 2003 г. в лагунах и морском прибрежье и в августе 2002 г. в прибрежье.
Для оценки относительной численности и биомассы широколобки использовались активные орудия лова — закидной невод длиной 30 и 100 м, мелкоячеистый бредень длиной 10 м и донный трал с горизонтальным раскрытием 3,5 м, скорость траления которого была 4,5-7,0 км/ч. Выполнено следующее количество тралений: в лагуне Луньской — 4, Набильской — 12, Ныйской — 18, Чайво — 19, Пильтун — 11 (лагуны перечислены по порядку с юга на север); в морском прибрежье — 43. Схемы распределения численности и биомассы широколобки по акваториям заливов выполнены Н.К.Заварзиной с использованием метода Кригинга (Wackernagel, 1995).
Морфологические особенности изучены у 23 особей. Первичная обработка материала производилась по общепринятым методикам, всего добыто и подвергнуто биологическому анализу 504 экз. широколобки: в том числе в лагуне Набильской — 133, Ныйской — 170, Ч айво — 145 и Пильтун — 56 экз. Коэффициент зрелости определен у 17 самцов и 23 самок из Ныйского залива и соответственно 28 и 40 экз. из зал. Чайво. Дополнительно проанализировано питание у 130 экз. из морского прибрежья. Для проведения сравнительного анализа темпа роста изучены 1 63 экз. широколобки из оз. Тунайча. Возраст определен по шлифованным и нешлифованным отолитам при помощи бинокулярного микроскопа МБС-10 в отраженном свете, измерялся нижний радиус в делениях окуляра-микрометра при увеличении 4х8. Расчисление роста производили по формуле у = 6,25х - 26.
На северо-востоке Сахалина обитает южный подвид широколобки — Megalocottus pla.tycepha.lus taeniopterus (Кпег) (Андрияшев, 1954; Неелов, 1979; Линдберг, Красюкова, 1987). По нашим данным, этот подвид характеризуется следующими признаками: I Б УП-Х, II Б 13-15 (14), А 12-13, Р 15-17, 1.1. 3741, Рс 4-6. Пилорических придатков 6 у всех, кроме одной особи, средние сильно укороченны; у одной особи их 4, средние редуцированны. Нижняя челюсть по отношению к верхней выдается довольно слабо, иногда челюсти почти равной длины, зубы не видны (за исключением одной крупной самки из Ныйского залива). Заглазничные бугры хорошо выражены только у 5 % особей (крупные самцы из заливов Пильтун и Чайво), затылочные — слабо развиты, добавочных бугорков нет. Степень развития гребней между ними различная, они хорошо развиты почти у всех особей из заливов Набильского, Луньского и Пильтун, а из
лагун Чайво и Ныйской — слабые или отсутствуют. Усиковидные придатки на месте бугров обычно отсутствуют, у широколобки Ныйского залива они есть примерно у половины особей. Предкрышечных шипов, как правило, 4, 3-й — бугорковидный. У широколобки из Ныйского залива в большинстве случаев третий шип почти редуцирован, из зал. Набильского — у одного экземпляра почти, а у двух полностью отсутствует. Ю и 1Ю у большинства особей разделены, расстояние между ними почти у половины равно, а у 20 % превышает размер зрачка. У самцов Ю темный, в центральной части расположено 1-2 крупных светлых пятна, иногда задний край плавника светлый. В окраске Р у самок имеется 3-5 полос, обычно по ширине примерно равных промежутку между ними, у самцов их 3-4 и они заметно уже светлых промежутков. V самок короткие, не доходят до анального отверстия на величину, равную 1/3 или 1/4 расстояния между основанием брюшного плавника и анальным отверстием, у самцов они длиннее, однако обычно также не доходят до анального отверстия. Свободные концы лучей V у всех тонкие, у самок короче, чем у самцов. У самок V светлые со слабыми пестринами, у самцов они обычно темные или серые с белыми округлыми пятнами размером со зрачок глаза. У самцов широколобки из Луньского залива они светлые, как у самок.
Распределение, численность. В лагунах северо-восточного Сахалина ши-роколобка является промысловым видом (Володин, 1996). В начале 90-х гг. прошлого века размер ее добычи мог измеряться тысячами тонн. На это указывают следующие косвенные данные. При промысле наваги зимой в заливах прилов различных видов рыб, где основу составляла широколобка, достигал в отдельные годы 5,5 тыс. т (О некоторых чертах ..., 1993).
Летом плотные скопления широколобки наблюдались только в лагунах. В морских уловах она встречалась исключительно возле берега на глубинах до 3 м. Попадалась она здесь довольно часто (50 % по частоте встречаемости) с конца июня до середины июля, но высокой численности не имела. В это время широколобка чрезвычайно активно питалась мойвой (степень наполнения желудков — 4 балла), подходившей к берегу для нереста. Позднее, к концу июля, численность широколобки в прибрежье многократно снизилась, а в течение августа на участке протяженностью более 300 км был пойман единственный экземпляр в районе лагуны Чайво. На больших глубинах (от 5 до 20 м), по данным снюрреводной съемки в первой половине сентября, она также не встречалась (Рыбохозяйственная характеристика ..., 2003). Таким образом, сообщение А.В.Володина (1996) о том, что широколобка обычна повсеместно в прибрежье Сахалина на глубинах до 30 м, скорее всего, может относиться к периоду первой половины лета. Очевидно, после активного нагула в прибрежье во время подходов мойвы она заходит в лагуны, где продолжает питаться другими объектами. Скорее всего, лагуны служат основным местом постоянного обитания широколобки. Здесь она нагуливается в течение лета и начала осени, здесь же, как известно (Володин, 1996), размножается и зимует. По-видимому, лишь незначительная часть особей широко-лобки мигрирует летом из лагун в морское прибрежье. Учитывая вышесказанное, есть основание полагать, что в каждой из лагун обитает собственная популяция широколобки.
Самой высокой численности (653 тыс. экз./км2) и биомассы (327 т/км2) широколобка достигала в Ныйском заливе, в его центральной части (рис. 1). На других участках она имела в среднем также очень высокую численность (около 50-150 тыс. экз./ км2) и биомассу (около 20 т/км2) — значительно выше, чем в других заливах. В заливах Набильском, Чайво и Пильтун биомасса широколобки достигала 8-15 т/км2, а численность — 35-197 тыс. экз./км2. В Набильском заливе большая ее биомасса — 38,8 т/км2 — наблюдалась только в самом
OD
143.2 143.25 143.3 143.35
143.4 143.45
143. 1
143.15
143.2
143.25
9 5.2/4 .Hi
В
г
Рис. 1. Относительная численность и биомасса широ-колобки в лагунах Набильской (А), Ныйской (Б), Чайво (В) и Пильтун (Г). Точками обозначены районы лова; первая цифра — число особей, тыс. экз./км2, вторая — биомасса, т / км2
Fig. 1. Relative number and biomass of sculpin in lagoons: Nabil'skaya (A), Nyiskaya (Б), Chaivo (B), Pil'tun (Г). Points designate areas of catches; the first figure is the number of individuals, by thousand, num./km2, the second — the biomass, t/km2
устье лагуны в период массового захода мойвы. Обычно биомасса широколобки составляла в среднем в лагуне Набильской около 2,0-5,0 т/км2, Чайво — 0,54,0 т/км2 и Пильтун — 2,0 т/км2. В Луньском заливе широколобка присутствовала лишь на двух станциях из четырех. Рассчитанная численность ее составила соответственно 16 и 14 тыс. экз./км2, биомасса — 1,3 и 3,7 т/км2, т.е. примерно как и в трех предыдущих лагунах.
Анализ распределения широколобки в пределах акватории лагун показал следующее. В Ныйском заливе, где исследованиями были охвачены разнообразные биотопы, обнаружено, что этот вид явно предпочитает держаться среди зарослей растительности (в основном зостеры) по краю проток с быстрым течением и относительно большой глубиной (до 2 м). В зал. Чайво, несмотря на большое количество выполненных промысловых усилий, такая закономерность не прослеживается, возможно из-за относительно невысокой численности широ-колобки.
Во всех лагунах максимальные значения относительной численности и биомассы широколобки наблюдаются вблизи морских устьев. Э то, скорее всего, связано с хорошей обеспеченностью особей пищей на этих участках. В результате приливных течений в лагуны заходит мелкая рыба и заносятся в массе беспозвоночные (неоднократно наблюдались визуально массовые скопления мизид). Возможно, поэтому наибольшей численности широколобка достигает в Ныйс-ком заливе, где при относительно небольшой акватории существуют три устья (в остальных по одному).
Размерно-возрастной состав. Размеры особей широколобки в выборках колебались в пределах от 70 до 560 мм (среднее 245 мм), масса тела — от 4,0 до 1132,0 (228,6 г). Широколобка из Набильского залива в основном представлена довольно узко ограниченным размерным рядом — особями длиной тела 200-350 мм (рис. 2). У самцов и самок по численности доминировали рыбы длиной 250-300 мм (соответственно 66 и 48 %). В выборках из заливов Ныйского и Чайво присутствует заметно большая доля более мелких и крупных особей, в основном самок. При этом доля самцов максимальна в той же размерной группе. В зал. Пильтун широколобка была значительно мельче. Во всех лагунах в уловах самки были крупнее самцов. Особенно ярко эти различия заметны при анализе распределения особей по массе тела (рис. 3). Среди рыб массой более 450 г присутствуют только самки.
Продолжительность жизни особей широколобки из различных лагун довольно сходна, большинство рыб в выборках — в возрасте до 6-7 лет (рис. 4). Среди половозрелой части стада, ее наиболее многочисленных возрастных групп (от трех до восьми лет), не наблюдается заметной тенденции изменения соотношения полов с возрастом, что могло бы указывать на различную продолжительность жизни самцов и самок. Однако среди наиболее старшевоз-растных особей (более 10 лет) больше самцов. Самая большая продолжительность их жизни отмечена для широколобки из лагуны Чайво и составляет 19+ (рис. 5), на год меньше она у широколобки из лагуны Ныйской. Предельный возраст самок в целом был значительно меньшим — 13+ (лагуна Чайво). По данным А .В.Володина (1999), у широколобки северо-восточного Сахалина, наоборот, самки живут дольше самцов и достигают возраста 1 6 полных лет.
Темп роста широколобки из различных лагун северо-восточного Сахалина в целом довольно сходен (табл. 1), наши данные не имеют значительных отличий от литературных (Володин, 1999). Размеры рыб в выборке из лагуны Ныйской в возрасте 1 и 2+ оказались заметно большими по сравнению с ровесниками из других лагун. В большинстве возрастных групп обнаружены значительные колебания значений длины (рис. 6) и массы тела особей, что
Лагуна Набильская
—П-.ii
1
Лагуна Ныйская
60 40 20 0
Ji
Лагуна Чайво
80 п 60
20 0
Лагуна Пильтун
□ I
■ 2
, ■ .ITxL
0,1-5,0
10,1-15,0 20,1-25,0 30,1-35,0 40,1-45,0 50,1-55,0
Длина, см
Рис. 2. Размерный состав широколобки в уловах из различных лагун: 1 — самцы, 2 — самки
Fig. 2. Length structure of sculpin in catches from various lagoons: 1 — males, 2 — females
% Лагуна Набильская
jrlP in I ii rl rl I-L. .1 ___
A Л In Лагуна Ныйская IllibJ - - _ _ - _ _
ПппГк Лагуна Чайво
Лагуна Пильтун
J
L Д, 1 .
0-50 101-150 201-250 301-350 401-450 501-550 601-650 701-750 801-850
Масса, г
Рис. 3. Распределение широколобки из различных лагун по массе тела. Обозначения как на рис. 2
Fig. 3. Distribution of sculpin from various lagoons on body weight. Designations as on fig. 2
40 30 20 10 0
Лагуна Набильская
XL
Лагуна Ныйская
сл to
Лагуна Чайво
40
Лагуна Пильтун
I I ■ I
П TL
9 10 11 12 13 18 19 Возраст, лет
Рис. 4. Возрастной состав широко-лобки из различных лагун. Обозначения как на рис. 2
Fig. 4. Age structure of sculpin from various lagoons. Designations as on fig. 2
Рис. 5. Отолит широколобки из зал. Чайво (самец длиной 330 мм, массой 424 г в возрасте 19+)
Fig. 5. An otolith of sculpin from Chaivo Lagoon (male in 330 mm of the length, 424 g in weight and 19+ of age)
Длина тела широколобки различного возраста, мм
Table 1
Body length of sculpin by age groups, mm
Пол 1 + 2+ 3+ 4+ 5+ 6+ 7+ 8+ 9+ 10+ 11 + 12+ 13+ 18+ 19-1
Зал. Набильский
Самцы 139-207 173,0+24,0 178-270 223,0+8,7 210-270 249,0+4,3 220-299 266,0+3,0 232-305 268,0+8,0 262-310 283,0+4,4 280-310 295,0+4,5 300 — —
Самки 130 160-186 173,0+24,1 213-280 247,0+18,5 184-295 265,0+13,0 219-350 290,0+61,3 245-354 316,0+25,4 360
Кол-во, экз. 1 4 12 27 43 23 13 5 - - - - 1 - -
Зал. Ныйский
Самцы 180-192 186,0+4,3 172-270 215,0+10,0 206-296 242,0+7,0 195-288 250,0+6,6 235-290 264,0+5,8 268-310 280,0+4,4 250-290 266,0+6,2 310-325 318,0+5,3 290-298 293,0+1,5 301-310 306,0+3,2 316 298
Самки 98-198 165-265 156,0+12,0 192,0+10,5 108-306 222,0+14,9 168-330 245,0+10,8 180-358 283,0+13,1 250-356 306,0+8,1 322-406 373,0+21,0 340-360 350,0+7,1 282-322 305,0+9,7 415
Кол-во, экз. 16 17 25 31 19 20 8 4 7 2 1 1 - 1 -
Зал. Чайво
Самцы 94-122 105,0+3,4 111-180 146,0+9,0 158-267 205,0+9,6 176-280 234,0+7,4 262-310 285,0+6,3 241-280 264,0+5,1 280-310 296,0+4,8 300-320 310,0+7,1 320-325 323,0+1,8 315-330 323,0+5,3 293-302 298,0+3,2 305 330
Самки 100-116 109,0+3,9 115-178 132,0+6,0 174-283 202,0+9,7 210-350 258,0+11,0 180-346 281,0+15,1 305-377 337,0+9,1 237-380 337,0+12,0 352-395 374,0+10,0 384-385 385,0+0,4 400 405
Кол-во, экз. 11 17 23 28 17 12 16 5 4 3 2 1 1 - 1
Зал. Пильтун
Самцы 105-106 105,0+0,3 123 170-235 206,0+11,3 227-235 231,0+2,8 237-245 241,0+2,8 228 242 —
Самки 94-116 103,0+2,3 110-172 131,0+7,1 119-245 190,0+18,6 183-298 272,0+12,7 295-320 308,0+8,8 350 470 —
Кол-во, экз. 20 8 10 10 4 1 2 — — 1 — - — —
Примечание. Над чертой — пределы колебания, под чертой — среднее и ошибка.
вряд ли может быть обусловлено индивидуальной изменчивостью. Причем у широколобки из различных лагун начиная с возраста 4+ диапазон варьирования длины тела в возрастных группах у самок значительно больше, чем у самцов. По-видимому, для широколобки изученного района в целом характерно существование тугорослых и быстро растущих рыб (последние по численности могут преобладать среди молоди в выборке из Ныйского залива). Возможно, это обусловлено условиями их мест обитания и характером питания. Н а различных участках акватории лагун наблюдаются чрезвычайно большие различия по гидрологическим параметрам — прежде всего солености и температуре.
Дли на, мм
Лагуна Набильская
15 0 ,
Рис. 6. Пределы колебания длины тела самцов и самок широколобки из различных лагун по возрастным группам. Обозначения как на рис. 2
Fig. 6. Length fluctuation limits on age groups of sculpin males and females from various lagoons. Designations as on fig. 2
1 234 5 6 7 89
Возраст, л е т
Известно, что для широколобки характерны различия в размерах и темпе роста самцов и самок: последние растут быстрее и достигают более крупных размеров (Токранов, 1995; Володин, 1999). По нашим данным, различия эти становятся существенными по длине на пятом, а по массе — на шестом году жизни (табл. 1, 2).
Судя по расчисленным данным, на северо-востоке Сахалина широколоб-ка растет значительно медленнее, чем в южной части острова — в бассейне оз. Тунайча (рис. 7).
Созревание. В уловах в основном присутствовали половозрелые особи, самцы по численности незначительно преобладали над самками (52,0 %). В лагуне Набильской большинство особей были половозрелыми (93,2 %). Коэффициент зрелости самцов варьировал от 0,27 до 0,79 % (среднее 0,45 %), самок — от 0,55 до 13,3 % (2,0 %). Неполовозрелые самцы были длиной 139-213 мм в возрасте 2-3+, самки — 130-219 мм в возрасте 1-5+. Коэффициент зрелости незрелых самок составил 0,48-0,64 % (0,54 %). В лагуне Ныйской коэффициент зрелости взрослых самцов составил 0,30-1,57 % (0,83 %), самок — 0,512,73 % (1,27 %). Неполовозрелых рыб было около 2 %, среди них самцы в возрасте 1-2+, самки — 1-5+. Заметим, что степень зрелости особей определялась задолго до нерестового сезона, поэтому визуальная оценка состояния гонад
100 5 о 0
.III
Лагуна Ныйская
Лагуна Чайво
Масса тела широколобки различного возраста
Table 2
Body weight of sculpin by age groups
Пол 1 + 2+ 3+ 4+ 5+ 6+ 7+ 8+ 9+ 10+ 11 + 12+ 13+ 18+ 19+
Зал. Набильский
Самцы - 27-95 61,0+24,0 58-244 143,0+18,5 98-283 191,0+13,0 122-321 300,0+61,3 132-359 229,0+25,4 132-359 272,0+15,3 200-359 357,0+26,6 - - - - 436 - -
Самки 25 47-69 25,0+7,8 81-313 58,0+82,0 58-344 197,0+26,7 94-766 246,0+40,4 48-708 405,0+45,7 812 — — — — — — — —
Зал. Ныйский
Самцы 63-78 70,0+5,5 57-262 111,0+24,7 99-220 174,0+10,1 88-318 188,0+15,9 159-257 219,0+13,2 226-299 251,0+8,7 185-287 221,0+16,2 346-403 375,0+20,2 278-365 322,0+16,0 376-390 383,0+5,0 441 - - 346 -
Самки 12-86 38,0+7,8 46-200 92,0+17,0 17-321 121,0+22,8 51-445 189,0+25,1 59-593 309,0+42,2 183-637 389,0+38,3 523-925 741,0+95,8 470-752 611,0+99,7 280-435 383,0+42,1 — — 1132 — — —
Зал. Чайво
Самцы 9-18 12,0+1,1 14-74 36,0+7,3 42-212 111,0+15,9 59-280 161,0+15,4 188-388 268,0+27,0 173-270 219,0+13,8 278-349 310,0+10,1 314-344 329,0+10,6 353-480 417,0+44,9 367-411 368-411 389,0+16,0 390,0+15,0 415 - - 424
Самки 10-14 12,0+1,0 14-67 26,0+5,2 47-327 105,0+24,7 112-706 248,0+45,4 153-528 332,0+37,1 375-693 518,0+47,3 140-677 489,0+50,3 651-804 736,0+36,7 615-737 676,0+43,1 400 — — 405 — —
Зал. Пильтун
Самцы 11 20 41-146 93,0+18,5 126-166 146,0+13,8 126-166 149,0+2,1 115 145 - - - - - - - -
Самки 6-15 11,0+0,8 11-60 24,0+5,8 13-145 76,0+19,2 57-317 242,0+29,1 296-545 421,0+87,9 - 700 - - 836 - - - - -
Примечание. Обозначения как в табл. 1.
Дли н а, мм
Рис. 7. Темп роста широколобки в длину из различных водоемов, расчисленные данные: 1 — Набильский (n = = 21), 2 — Чайво (n = = 12), 3 — Ныйский (n = 52) заливы, 4 — оз. Тунайча (n = 163)
Fig. 7. Grouth rate of sculpin from various reservoirs, back calculated data: 1 — Nabil'skaya (n = 21), 2 — Chaivo (n = 12), 3 — Nyiskaya (n = 52) lagoons, 4 — Tunaycha Lake (n = 163)
не давала гарантированно точного определения стадии их зрелости. Тем не менее полученные данные подтверждают литературные (Володин, 1996) о том, что самцы широколобки на северо-востоке Сахалина становятся половозрелыми в более раннем возрасте по сравнению с самками, а массовое созревание особей происходит в возрасте 2-4 года. В наших уловах в данном возрастном диапазоне половозрелыми были около 85 % рыб.
Питание. Активность питания широколобки в лагунах была низкой (табл. 3). У большинства особей желудки были пустыми, а у остальных пища встречалась в незначительном количестве (степень наполнения редко превышала 2 балла). В Ныйском заливе пищевая активность широколобки хотя и была высокой, однако доля питавшихся особей была крайне незначительна. В различных лагунах они потребляли в основном рыбу, видовой состав жертв был ограничен преимущественно мойвой (Mallotus villosus catervarius), малоро-той корюшкой (Hypomesus sp.) и навагой (Eleginus gracilis). В каждой из лагун со значительным перевесом доминировал лишь один из этих видов. В Ныйском заливе, кроме молоди наваги (длиной до 13 см), в питании широко-лобки встречалась малоротая корюшка — 12,5 % по частоте встречаемости (ЧВ), а в зал. Ч айво, кроме мойвы, — единично корюшка и трехиглая колюшка (Gasterosteus aculeatus). Из беспозвоночных в желудках доминировали морские тараканы (Saduria entomon). Чаще всего они попадались у особей из зал. Чайво (63,8 %), составляя максимально 6,6 % массы пищевого комка. Другие беспозвоночные — песчаный шримс (Crangon septemspinosa), гаммариды, ми-зиды и двустворчатые моллюски — встречались редко (ЧВ менее 10 %) и в незначительном количестве.
В морском прибрежье активность питания широколобки изменялась на протяжении сезона. В районе зал. Чайво и в приустьевых участках Набильского залива в конце июня — начале июля она питалась чрезвычайно активно, степень наполнения ее желудков была максимальной. В это время основным объектом питания широколобки была мойва. Ее доля в пищевом комке достигала по массе 20,5 %. Другие виды — трехиглая колюшка и сельдь (Clupea pallasii) — встречались редко: первый — ЧВ 15 %, второй — единично.
В августе пойманные на различных участках побережья особи широколоб-ки почти не питались. Остатки пищи обнаружены у 17,0 % рыб.
300
250
200
6 7
Во зр аст, л е т
Судя по литературным данным (О некоторых чертах ..., 1993), широколобка в зимнее время питается в лагунах в основном навагой. Предполагается, что она даже оказывает значительное влияние на снижение численности последней.
Таким образом, широколобка в различные сезоны проявляет себя как активный хищник. При этом наблюдаются два пика активности — летом в прибрежье она питается преимущественно мойвой, а зимой в лагунах — навагой. Поскольку основная часть стада (по-видимому, популяции) ши-роколобки летом остается в лагунах, где питается довольно слабо, вполне вероятно, что основной нагул происходит в зимнее время.
В эстуарии р. Большой на западной Камчатке взрослые особи широколобки летом также питались в основном рыбой — трехиглой колюшкой (около 40 % массы) и мойвой (20 %) (Мак-сименков, Т окранов, 1992). Среди беспозвоночных в их питании доминировали двустворчатые моллюски.
Подводя итоги, можно констатировать следующее.
На северо-востоке Сахалина обитает южный подвид дальневосточной широколобки — Ме^а-locottus platycephalus taeniopterus (Кпег).
Практически весь жизненный цикл широко-лобки связан с лагунами, где она размножается, нагуливается и зимует. Лишь незначительная часть взрослых особей мигрирует летом в морское прибрежье. Наибольшей численности и биомассы широколобка достигает в лагуне Ныйс-кой. Во всех заливах она распределена неравномерно, наибольшая численность широколобки наблюдается в приустьевых участках. Судя по слабой миграционной активности особей в морское прибрежье и географической разобщенности лагун, предполагается, что в каждой из них обитает собственная популяция данного подвида. Широ-колобка из различных заливов имеет сходный размерно-возрастной, половой состав и темп роста. Для нее характерна большая продолжительность жизни, медленный рост и позднее созревание особей по сравнению с широколобкой западной Камчатки и юга Сахалина.
В течение летнего сезона широколобка в лагунах питалась слабо, в основном массовыми видами рыб — мойвой, корюшкой и навагой. Активным было ее питание (мойвой) только в морском прибрежье. Этот нагул ограничен по времени сроками нереста мойвы и затрагивает, по-видимому, лишь незначительную часть предполагаемых популяций широколобки.
та Я К
ч о та
н
-О та Н
ф
-а
*
ф Ср
о к
Ср
с
о X
о р
о
X та са К
ч та
К X
о о ч о X
о р
к
а
к к к та н к с
та *
к н о
к р
ф н X
та р
та X
к та
Я
\о О
-о
с
та
-3
ф ф
о
ф с ф
о
х к
2 о
^ 2 р
К
К си К о
о Ч
т
ф к
а 2 „
^ са р
та
т
К
к с
та о о та
К о =к та СХ
^ СО ООГ-^ —< СО—'Ю
со С^О^ С3~
та *
Э
2 р
о X
та *
э
2 р
о X
к к
та та
н н
о « О
ср^ тасрта
ой саош
та;3 отао ,-Ц
СО ПОЮ I оо С3~ с^ ООСОЮ®
ОО
г-
«э сз~
I
с^ сз~ сз
сосооо
=к к
_о к
ЕЗ °
ХО =К
та л
та та 00 00
ф р
^ °
л -
& с
та та 00 00
ф о X
о р
о
Литература
Андрияшев А.П. Рыбы северных морей СССР. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1954. — 566 с.
Барсуков В.В. Рыбы бухты Провидения и сопредельных вод Чукотского полуострова // Тр. Зоол. ин-та АН СССР. — 1958. — Т. 25. — С. 130-163.
Володин А.В. К познанию особенностей размножения плоскоголового бычка Mega-locottus platycephalus (Pallas) в лагунах северо-восточного Сахалина // Рыбохозяй-ственные исследования в Сахалино-Курильском районе и сопредельных акваториях. — 1996. — Т. 1. — С. 51-55.
Володин А.В. Размерно-возрастной состав и рост плоскоголового бычка Megalo-cottus platycephalus (Pallas) лагун северо-восточного Сахалина // Там же. — 1999. — Т. 2. — С. 143-146.
Линдберг Г.У., Красюкова З.В. Рыбы Японского моря и сопредельных частей Охотского и Японского морей. Ч. 5. — Л.: Наука, 1987. — 526 с.
Максименков В.В., Токранов А.М. Питание северной дальневосточной широ-колобки в эстуарии реки Большой (Западная Камчатка) // Биол. моря. — 1992. — № 1-2. — С. 34-42.
Неелов А.В. Сейсмосенсорная система и классификация керчаковых рыб (Cottidae: Myoxocephalinae, Artediellinae). — Л.: Наука, 1979. — 208 с.
О некоторых чертах биологии плоскоголового бычка лагун северо-восточного побережья Сахалина: Отчет о НИР (промежуточ.) / СахНИРО. Инв. № 6504. — Южно-Сахалинск, 1993. — 26 с.
Рыбохозяйственная характеристика прибрежноп зоны и лагун северовосточного Сахалина: Отчет о НИР (промежуточ.) / СахНИРО. Инв. № 9440. — Южно-Сахалинск, 2003. — 59 с.
Токранов А.М. Размерно-возрастная структура северной дальневосточной широ-колобки Megalocottus platycephalus platycephalus Pallas (Cottidae, Pisces) в эстуарии реки Большой (Западная Камчатка) // Бюл. МОИП. Отд. биол. — 1995. — Т. 100, вып. 3. — С. 40-47.
Wackernagel H. Multivariate Geostatics: an introduction with applications. Springer. — Berlin; Heiderberg: Verlag, 1995. — 255 p.
Поступила в редакцию 27.07.04 г.
