ЮВЕЛИРНОЕ ИСКУССТВО ИРКУТСКА КАК КРУПНЕЙШЕГО ПРОВИНЦИАЛЬНОГО ЮВЕЛИРНОГО ЦЕНТРА СИБИРИ XVIII-XIX ВЕКОВ Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 739.2

Р. М. Лобацкая Е. А. Берман

Иркутский национальный исследовательский технический университет Иркутск, Россия

ЮВЕЛИРНОЕ ИСКУССТВО

ИРКУТСКА

КАК КРУПНЕЙШЕГО ПРОВИНЦИАЛЬНОГО ЮВЕЛИРНОГО ЦЕНТРА СИБИРИ ХУШ-Х1Х ВЕКОВ

Статья посвящена особенностям ювелирного искусства Иркутска ХУШ-Х1Х веков, когда город являлся крупным провинциальным ювелирным центром Сибири, в котором складывались и развивались оригинальные ювелирные традиции в творчестве мастеров, придерживавшихся как европейских, так и этнических традиций. Такая художественная особенность существенно отличает Иркутск от других русских провинциальных ювелирных центров этого времени как в Сибири, так и в России в целом.

Ключевые слова: ювелирное искусство; провинциальные ювелирные центры; оклады икон и Евангелий; бурятские ювелирные украшения; этника.

Оклад иконы «Спас Вседержитель с держаний, скипетром и Симеоном». Серебряник Павел Фереферпв, пробирер Иван Харинский. 1816. 27,5x22,5. Серебро, обронное тиснение, рихтовка, чеканка, канфарение, гравировка Иркутскии областной художественный музеи им. В. II. Сукачева (Иркутск)

В истории русского ювелирного искусства существенное место принадлежит провинциальным центрам. Начиная с IX века такими центрами Древней Руси, где формировались принципы черне-вого декора, скани, разнообразных эмалей, тауширования, развивались технологии формообразования, служили Чернигов, Рязань, Новгород, Сольвычегодск, Великий Устюг, Златоуст, Красное на Волге и многие другие [1,4, 5, 6, 8, 10,12].

Среди обширного списка провинциальных ювелирных центров не последнее место занимает Иркутск, ставший в ХУШ-Х1Х веках более чем на столетие ювелирной столицей Сибири и обогативший русское ювелирное искусство новыми стилевыми направлениями, такими, например, как сибирское барокко, оставивший потомкам высокохудожественные образцы окладов икон, евангелий, разнообразной по своему назначению церковной утвари [9].

Несмотря на то, что в Иркутск, вслед за отрядами казаков-первопроходцев, с конца XVII века стремятся ювелиры (серебряники, как их тогда называли) и из Центральной России, и из зауральских земель, полноценное и обширное цеховое сообщество мастеровых серебряного дела, удостоверенное государевыми документами, появляется только во второй половине XVIII в.

Согласно царским указам, в это время в городе получили разрешение на занятие золотым и серебряным делом 25 семей. По сохранившимся архивным документам, детей начинали учить мастерству с пяти лет, чаще всего в собственной семье, но случалось, что брали учеников и со стороны. Однако стать настоящим ювелиром и получить государево разрешение на занятие этим ответственным делом можно было, имея за плечами не меньше двадцати лет работы в качестве подмастерья. Вероятно, именно такой подход обеспечивал высокий художественно-технологический уровень ювелирного искусства иркутских серебряников.

Главным заказчиком у мастеровых ювелирного дела была церковь, и количество заказов было огромно, поэтому вплоть до конца XIX века в Иркутске практически не выполняли частных заказов на посуду, столовое серебро и личные украшения, да и суровый сибирский быт не располагал к роскоши и излишествам. По крайней мере, образцов ювелирного искусства этой категории не сохранилось, в отличие от церковной утвари, которой требовалось не мало для стремительно строящихся повсеместно храмов.

С нательными крестами, полученными при рождении, пришли в Иркутск его первые жители. Около 15 лет назад во время реставрационных работ археологами Иркутского государственного университета Натальей и Иваном Бердниковыми был обнаружен самый первый иркутский некрополь, захоронения в котором начаты в 60-х годах XVII столетия. Здесь было найдено 243 ювелирных предмета. Большая часть из них - это как раз нательные кресты. Их

Ш

ЙгИУ; I . Я

Я 1 Л.^У^^Д^И

^Ки *

Потир с дробницами усольской эмали и декором вокруг кубка, характерным для новгородской перегородчатой эмали. Вторая половина XVIII в. (не ранее 1777). Мастер неизвестен. Серебро, золочение, литье, чеканка, скань, расписная эмаль, перегородчатая эмаль. Высота 23,2

Иркутский областной краеведческий музей (Иркутск)

разнообразие невероятно велико и свидетельствует о том, что в Сибирь шли люди из многих городов центральной России. Большая часть крестов имеет форму и черневой декор, характерные для новгородских, соль-вычегодских и великоустюжских мастеров. Именно из этих городов отправлялись казаки на завоевание восточных земель. Наиболее крупный из крестов-артефактов, высотой 5,2 см, особенно тонкой и выдающейся работы, декорированный цветной перегородчатой эмалью, выполнен, судя по многим художественным деталям, ювелирами мастерских Московского Кремля [3].

Изготовление ювелирных изделий непосредственно в Иркутске начинается в 60-х годах XVII века, поскольку уже к 1661 году была поставлена самая первая в городе деревянная Спасская церковь, купол которой был увенчан золоченым крестом. Из архивных списков «первожителей Иркутска» известно имя первого ювелира, которых в то время называли серебряниками, - Тимофея

Оклад

напрестольного Евангелия в стиле сибирского барокко. 1782. Серебряник Леонтий Харин-ский. 32г4x24,2x5,6. Золото, литье, чеканка, гравировка, матирование

Иркутский областной краеведческий музей (Иркутск)

Оклад иконы с лучеобразным венцом. 1770-1780-е годы. Серебряник Алексей Фереферов, пробирер Леонтий Харинский. 37,4x45,3. Серебро, золочение, чеканка, чернь, аметисты, цитрины, топазы, аквамарины

Иркутский областной краеведческий музей (Иркутск)

л (1-:

I *> ^

м»

Ж?

• 4 -л

■

■ , .

А »

V ?;

^ с V) • . 54 V

Серебрянникова, что не является простым совпадением. В XVII веке люди нередко получали фамилии по роду их деятельности.

С конца XVII века в Иркутск постоянно приезжают новые мастера. По стилистике сохранившихся ювелирных изделий можно уверенно говорить о том, что сюда отправлялись люди главным образом из ювелирных центров Вологодской губернии - Великого Устюга и Сольвычегодска. С великоустюжскими мастерами в Сибирь пришли черневые технологии сдержанной графической стилистики [11], ас сольвыче-

годскими серебряниками - технологии расписных усольских эмалей по белому фону [2, 7,12], отсюда для иркутских ювелиров на протяжении всего XVIII столетия была характерна некоторая эклектичность в стилистике и техниках декорирования.

Вполне закономерно происходило традиционное влияние на развитие прикладного искусства в русле общих художественных тенденций времени, складывавшихся, прежде всего, в церковной архитектуре. Это влияние отчетливо видно в характерных чертах сибирского барокко, трансформировавшегося из деталей декора храмовых построек в ювелирные предметы церковного обихода.

Примером такого рода эклектики может служить потир XVIII века из собрания Иркутского областного краеведческого музея. Он представляет собой образец высокого мастерства выполнившего его серебряника, однако в целом мало отличается от подобных изделий второй половины XVIII века. Потир отлит из серебра, его основание декорировано прочеканенным рисунком из сдержанных, изящных цветочных гирлянд.

Кубок и подставка декорированы восемью эмалевыми вставками - дробницами, выполненными в технике усольской эмали и повествующими о последних днях земной жизни Христа. Дробницы подставки круглые, вместе с окружающим их цветочным орнаментом служат композиционными элементами, придающими устойчивость, торжественность и художественную завершенность сосуду. Именно с них начинается сюжетное повествование, поэтому симметричность нижних дробниц и обрамляющего их рисунка выглядит вполне уместной, поскольку наиболее драматичная и напряженная часть изображения перенесена в верхний ряд декора, где дробницы имеют овальную форму, подчеркивающую вертикальную вытянутость и изящество главных элементов потира.

Четыре овальные дробницы обрамлены сканым «кольчужным» рисунком, подчеркнутым нежно-голубой перегородчатой

эмалью. «Кольчужный узор» и нанесение эмали без глухого заполнения сканых полей были характерны в это время для мастеров новгородского провинциального ювелирного центра. Этот нежно-голубой фон напоминает облака, в которые заключены сцены Крестного пути на Голгофу, Распятия и Вознесения.

Мастера, пришедшие из других ювелирных центров, принесли с собой, кроме эмалей, технику черни, которую также использовали в декоре дробниц. До второй половины XVIII века в ювелирных изделиях сохранялись и некоторые другие художественные приемы, такие как сочетание цветочного орнамента с лучеобразным сиянием на венцах окладов икон и их декорирование ювелирными камнями. В коллекции Иркутского областного краеведческого музея сохранилось несколько окладов именно такого типа.

На одном из окладов работы знаменитого серебряника Алексея Фереферова лучеобразный венец выполнен в технике чеканки и декорирован 102 аметистами, цитринами, топазами и аквамаринами. В верхнюю и центральную части оклада вмонтированы черты дробницы с черневым декором. Верхние выполнены в виде сглаженных по углам прямоугольников с черневыми надписями, овальные центральные дробницы декорированы изображениями святых.

Иркутские серебряники на протяжении всего XVIII и XIX столетий предпочитали, по возможности, не использовать цветные эмалевые вставки и камни, а развивать и совершенствовать работу с металлом. Эта характерная для иркутской ювелирной школы черта была связана, скорее всего, со вкусами и запросами главных заказчиков - настоятелей более чем трех десятков храмов города и ближайших к Иркутску других населенных пунктов. Кроме того, богатые сибирские месторождения камнесамоцветов если и были уже открыты, то разрабатывались лишь в исключительных случаях, а использовать привозные камни серебряники считали нецелесообразным.

Большая часть храмов Иркутска со второй половины XVIII столетия возводилась в стиле сибирского барокко. Этот так поздно востребованный в Сибири стиль базировался на эклектичном, хотя нередко и виртуозном, сочетании европейского стиля первой половины XVIII века и русской теремной архитектуры. Сибирское барокко в архитектуре характеризовалось живописным нагромождением переусложненных форм, создающих ощущение радостной величественности.

Торжественность, праздничность и даже некоторая таинственность создавались дополнительно за счет внесения в архитектурные элементы восточных ламаистских мотивов. Так, в декоре появляются стилизованные языки пламени, ступообразные формы, а иногда и вписанное в них колесо Драхмы. Все эти характерные черты в той или иной степени трансформировались и в изделия ювелирного искусства.

В стиле сибирского барокко иркутскими серебряниками в это время выполнялись оклады икон и Евангелий, отличающиеся торжественной пышностью декора, высочайшим мастерством и тщательностью отделки. Примером может служить один из окладов Евангелия в коллекции Иркутского областного краеведческого музея практически идеальной сохранности. Оклад декорирован богатой чеканкой по золотому листу тонкой отливки и состоит из пяти самостоятельных элементов: двух пластин для лицевой и оборотной стороны Евангелия,

Оклад

домашней иконы. 1799. Серебряник Тимофей Харинский, пробирер Леонтий Харинский. Высота чеканного полуовала 11,8. Серебро, литье, чеканка, гравировка, зернение

Частная коллекция

накладки на корешок и двух декоративных пряжек для замка.

Характерным для сибирского барокко является декор главных элементов оклада -золотых пластин, для декорирования которых использован принцип статичного, симметричного композиционного решения. В центре лицевой пластины в богатом обрамлении венка из сплетенных листьев аканта восседает Иисус Христос на золотом троне, словно продолжающем рисунок венка. Христос изображен в богато декорированном и драпированном патриаршем облачении. Правой рукой он благословляет паству, в левой у него находится держава - символ духовной власти над миром, увенчанная Вифлеемской звездой. Справа и слева от него - архангелы Михаил и Гавриил в драпированных хитонах с молитвенно сложенными руками.

По четырем углам, как и положено, изображены евангелисты за работой. Каждый из них традиционно обозначен своим символом. В левом верхнем углу Матфей с прикасающимся к его плечу ангелом, справа Иоанн с расположившимся у его ног орлом, в нижнем ряду соответственно Марк и Лука с также возлежащими возле их ног львом и тельцом. Каждый из евангелистов одет в красивые драпированные одежды, их столики покрыты богатыми рисунчатыми скатертями. Полы их келий и стены увиты

Оклад

напрестольного Евангелия. 1790. Серебряник Алексей Фереферов, пробирер Леонтий Харинский. (Серебро, литье, чеканка, гравировка

Иркутский полистной краеведческий мухи

полувенками из листьев и цветов. Образы евангелистов выполнены с величайшим портретным мастерством. Их характеры прочитываются через выразительность лиц, позы и жесты, донесенные до зрителя с почти живописной убедительностью.

На пластине оборотной стороны Евангелия в центральном медальоне изображены крест, предметы, связанные с распятием и мучениями Христа, в обрамлении переплетающихся ветвей растений и богатых тропических плодов, символизирующих вечную жизнь. Накладка на корешок выполнена в той же барочной манере, но рисунок на ней чуть более сдержанный, построенный на традиционной христианской символике: изображение агнца с крестом и хоругвью, чаша - узнаваемый атрибут Тайной Вечери, потир для причастия, зажженная свеча, змея, обвивающая крест и символизирующая Вознесение и Вечную жизнь.

Изделие клеймено и имеет нанесенную цифрами пробу в золотниках, клеймо города с использовавшимся в то время гербом и клеймо Леонтия Харинского с датой клеймения «1782». Обычного при клеймении щитка с именем золотых дел мастера, выполнившего работу, на окладе нет. Скорее всего, эта блестящая по своим художественным достоинствам вещь была выполнена самим Леонтием Харинским - одним из самых талантливых ювелиров города. В 1777 году он приступил к исполнению обязанностей пробирного мастера, продолжая руководить мастерами, членами своей семьи, и сам выполняя наиболее ответственные заказы. В данном случае он счел правильным поставить на собственной работе только один знак - пробирного мастера, поскольку ответственность за подлинность лежала именно на нем.

Не менее талантливыми, чем Леонтий, оказались и другие члены семьи Харинских. Так, в одной из частных коллекций города сохранились работы Тимофея. Наибольший интерес среди них вызывает оклад небольшой домашней иконы Божьей матери в стиле рококо с лучеобразным сиянием венца.

Выполняя не слишком ответственный, не храмовый и, соответственно, не очень дорогой частный заказ, Тимофей Харинский, тем не менее, не отступает от семейных канонов создания высокохудожественных ювелирных произведений.

Главная роль в композиционном решении этой работы принадлежит венцу, который сформирован четким ритмом лучей, собранных по пять в отдельные пучки, которые, в свою очередь, отделены друг от друга единичными малыми лучами. Справа и слева в лучистом сиянии возникают попарно головки херувимов, буквально порхающих на легких крылышках. В верхней части венца изображен Господь, окруженный ангелами и херувимами.

Все фигуры оклада тщательно прочеканены, лица изображенных персонажей индивидуализированы, их взгляды и жесты эмоционально наполнены. Рога изобилия, цветы и буквы, прочеканенные в картушах под венцом, также декорированы с большой степенью детализации. Вся композиция выглядит цельной, лаконичной и завершенной.

Наряду с ювелирной семьей Харинских в это время в городе творят такие блестящие мастера, как братья Фереферовы - Алексей и Павел. Их работы и сейчас можно встретить в российских и зарубежных музеях. Кое-что сохранилось и в Иркутске. В 1790 году Алексей Фереферов сделал необычную и очень выразительную в художественном отношении заказную работу. Это серебряный оклад напрестольного Евангелия, выполненный в стиле рококо. Видно, как талантливый мастер тонко чувствует композиционный строй стиля. Его цветочный орнамент прерывистой лентой обвивает выразительные фигуры евангелистов и возносящегося Иисуса. Композиция динамична, ненавязчиво легка и одновременно возвышенна.

Фигура возносящегося Христа в центре пластины построена на диагоналях. Они прочеканены резким разворотом плеч и поднятой вверх правой рукой с указующим перстом, драпированным полотнищем развивающихся одежд, положением ног, слегка

согнутых в момент отрыва от Голгофы. Напряженность фигуры Христа и выдержанная устремленность полета поражают чистотой рисунка, ординарной для графики и живописи того времени, но далеко не обычной для ювелирной работы провинциального мастера, вряд ли имевшего возможность получить хорошее художественное образование.

Так же нетривиально решены и фигуры евангелистов. Матфей, изображенный в левом верхнем углу пластины, одной рукой опирается на Евангелие, а другую энергично выбрасывает к стоящему возле него ангелу, словно отстраняя его и пытаясь приподняться. Иоанн справа резко повернут в пол-оборота к орлу, но взгляд его обращен на Матфея так, словно он ведет бесконечный спор со своим вечным визави.

Оклад

напрестольного Евангелия «Воскресение» с житием Девы Марии и Иисуса Христа. Серебряник Павел Фереферов, пробирер Иван Харинский. ¡816. 30,4x22,7. Золото, серебро, литье, чеканка, контурная резьба, канфарение, гравировка Иркутский об/ии тпии краеведческий музей

Бурятские национальные женские украшения: серьги и монисты с медальонами и колокольчиками. Сер. XIX в. Серьги вые. 3,1; нагрудное украшение длиной 67,3. Кораллы, малахит, лазурит, аквамарин, серебро, литье, чеканка, накладная и сквозная филигрань, скань, плетение

Иркутский областной краеведческий музеи

Нижняя часть композиции также построена на диагоналях, хотя и задумана несколько менее напряженной. Евангелисты Марк и Лука в диалоге обращены друг к другу, каждый пытается доказать свою правоту. Лев буквально прижался к Марку, выражая ему полную поддержку и глядя на Луку выразительным взглядом, полным сомнения. В этой работе Алексея Фереферова видно уже не только безупречное ювелирное мастерство и высокий художественный вкус, но и нечто более важное - философское осмысление изображаемого предмета, взлет до высот подлинного искусства.

С начала XIX века иркутские ювелиры работают уже в стилистике неоклассицизма. При этом изменяются не только художественные принципы, но и техники формообразования и декорирования. Младший из семьи Фереферовых Павел достигает на этом пути больших высот. Крупных ювелирных изделий этого блестящего мастера сохранилось совсем немного, но и они яв-

ляются ярким свидетельством времени и высокого мастерства провинциальных ювелиров. Примерами могут служить несколько серебряных окладов на напрестольные Евангелия из иркутских музейных коллекций.

Для работ Павла Фереферова характерна строгая сдержанность, изысканность и немногословность декора при тщательной проработке деталей, с помощью которой он добивается убедительной выразительности как в многофигурных композициях, так и при создании единичных образов. Кроме традиционного литья и чеканки, в это время мастера нередко используют техники выколотки, канфарения, травления рисунка и контурной резьбы, обронного тиснения, рихтовки, которые позволяли создавать выразительные объемные изображения. Гравировка надписей выполняется с большой тщательностью, подчеркивая драгоценность ювелирного изделия. При моделировании пространства Павел Фереферов использует не только традиционную для иконописи обратную перспективу, но и аспективу, и даже прямую перспективу.

Существенным отличием Иркутска как крупнейшего российского провинциального ювелирного центра от других, не менее крупных, а часто и много более известных, являлось то, что здесь, наряду с серебряным делом в европейской стилистике, активно развивается и этническое ювелирное искусство. Бурятские ювелиры изготавливали богато декорированную конскую сбрую и другую утварь, делали большое количество личных украшений и аксессуаров как женских, так и мужских, особенно свадебных. Изделия богато декорировались национальным орнаментом, сохраняющим средневековые традиции в отображении зооморфной символики. Бурятские мастера, работая бок о бок с русскими ювелирами, позаимствовали у них технологии скани, органично вписавшиеся в стилистику бурятского национального искусства. Личные украшения щедро дополнялись крупными яркими привозными кораллами, янтарем, бирюзой,

лазуритом и малахитом в соответствии с ламаистскими и буддистскими верованиями.

Женский набор обычно включал несколько вязок бус, дополненных многочисленными медальонами, крупные серьги с длинными подвесками на цепочках, девичье налобное украшение, два-четыре кольца, несколько браслетов, а нередко в гарнитур могли входить и красиво декорированные пуговицы. Нагрудные и височные украшения дополняли многочисленными звенящими подвесками и колокольчиками, чтобы женщину сначала было слышно, а уже потом видно.

Мужской ювелирный набор также состоял из нескольких предметов. При их изготовлении, как правило, кроме металла, использовались в большом количестве и другие материалы - кожа, кость, дерево. Кораллы, бирюза, нефрит, малахит, лазурит использовались так же часто, как и в женском гарнитуре, хотя применялись и не в таком изобилии. В мужской набор в обязательном порядке входил пояс, к которому крепились нож в ножнах и огниво. Все эти предметы считались сакральной триадой бурятского мужского костюма. Обязательными были и небольшие плоские сумочки, кисеты для хранения спрессованных листьев табака и курительные принадлежности, трубка, а также некоторые ритуальные предметы, которые отделывались серебряными орнаментальными накладками.

В 1700 году Петр I ввел в России обязательное клеймение изделий из золота и серебра. Однако в Сибири этому царскому указу начинают следовать далеко не сразу: скорее всего, клеймение изделий если и производили, то не в Иркутске. Документов, связанных с этой обязательной процедурой, в Иркутском областном архиве не сохранилось. До 1777 года клейма иркутских пробиреров на местных изделиях не встречаются.

Городской управой в качестве пробирного мастера обычно назначался ювелир с безупречной репутацией, наиболее уважаемый сообществом мастеровых. С 1777 по 1815 год эту должность занимал глава большой

талантливой семьи ювелиров Иркутска Леонтий Харинский. Через 38 лет безупречной службы после введения нового городского клейма он передал дела своему младшему брату Ивану Харинскому, который занимался клеймением с 1815 до 1828 года. Затем она перешла к главе другой семьи - Ивану Гундерину (1828-1852), а последние 20 лет до 1872 года изделия иркутских ювелиров клеймил Василий Морев (1852-1872).

После 1872 года необходимость в местном клеймении отпала, поскольку ювелирное дело в Иркутске пришло в упадок вместе с другими промыслами, включая и этнические. Иконы начали печатать, оклады штамповать, резные иконостасы заменила цветная керамика местного завода братьев Переваловых, серебряную посуду и ювелирные украшения состоятельные иркутяне предпочитали приобретать у именитых петербургских и московских ювелирных фирм.

Возрождение ювелирного дела в Иркутске на новом витке началось только в конце XX века. Сформировавшаяся за последние десятилетия оригинальная стилистика создания современных ювелирных изделий и мелкой каменной пластики требует подробного анализа и будет рассмотрена в следующей статье.

Декоративные пуговицы и другие атрибуты бурятского национального костюма. Сер. XIX в. Высота пуговиц от 2,8 до 3,6.; поясная пражка 8,6x5,2; высота поясного колокольчика 7,3. Кораллы, серебро, литье, чеканка, скань, зернь

Иркутский областной краеведческой музей

Бурятский национальный мужской ювелирный набор. Сер. XIX в. Кораллы, серебро, литье, чеканка, канфарение, гравировка. Ножны 25x2,5x1,6; кисет 18,7x6,1; длина трубки 17,0

Иркутский иблчстной краеведческий му.кй

Литература

1. Бузин, А.И. Красносельские художники-ювелиры. - Кострома : Красносельский ювелирный промысел, 1997. - 262 с.

2. Верещагина, И., Гнутова, C.B. Русская эмаль XVII - начала XX века. Из собрания музея им. Андрея Рублева. - Москва : Панорама, 1994. - 304 с. : ил.

3. Гнутова, C.B., Зотова, Е.Я. Кресты, иконы, складни. Медное художественное литье XI-XX века. -Москва : Интербук-Бизнес, 2000. - 134 с. : ил.

4. Даркевич, В.П., Монгайт, А.Л. Клад из Старой Рязани. - Москва : Наука, 1978. - 39 с. : ил.

5. Жилина, Н.В. Древнерусские клады IX-XIII вв. Классификация, стилистика и хронология украшений. - Москва : Кн. дом «Либроком», 2017. - 400 с. : ил.

6. Журавлева, В.Л. и др. Искусство русских ювелиров. Девять веков истории. Сокровища Оружейной палаты / В.Л. Журавлева, ИД. Костина, Т.Н. Мун-тян. - Москва : Художник и книга, 2004. - 176 с. : ил.

7. Калязина, Н.В. Русская эмаль XII - начала XX века. Из собрания Государственного Эрмитажа / Н.В. Калязина, Г.Н. Комелова, НД. Косточкина, О.Г. Костюк, К.А. Орлова. - Ленинград : Художник СССР, 1987. - 260 с. : ил.

8. Клады Древней Руси в собрании Русского музея : каталог выставки / авт. ст., сост. каталога и аннотаций С.М. Новаковская-Бухман. - Санкт-Петербург : Гос. Русский музей, 2015. - 96 с. : ил.

9. Коварская, С.Я., Костина, И.Д. Русские ювелирные украшения XVIII - начала XX века. - Москва : Изобр. иск-во, 1988. - 18 с. : ил.

10. Крюк, Г.М. Русские ювелирные украшения XVI - XX века. Из собрания Государственного Исторического музея / Г.М. Крюк, Н.Г. Платонова, М.М. Постникова-Лосева, Г.Г. Смородинова, Н.Г. Трое-польская. - Москва : Галарт ; Компания Арт-Пресс, 2002. - 399 с. : ил.

11. Лобацкая, P.M., Князев, А.Д. Кольцо Прометея. Ювелирные коллекции Иркутска. - Иркутск : Изд-воИрГТУ 2011.- 304 е.: ил.

12. Любимов, Л. Д. Искусство Древней Руси / Л.Д. Любимов. - 4-е изд., перераб. и доп. - Москва : ACT : Астрель : Транзиткнига, 2004. - 256 с.

13. Постникова-Лосева, М.М. Русское черневое искусство / М.М. Постникова-Лосева, Н.Г. Платонова, Б.Л. Ульянова. - Москва : Искусство, 1972. -143 с. : ил.

14. Постникова-Лосева, М.М. Золотое и серебряное дело. XV-XX вв. / М.М. Постникова-Лосева, Н.Г. Платонова, Б.Л. Ульянова. - Санкт-Петербург : Комета-2 : Вертикаль, 2003. - 376 с. : ил.

15. Рыбаков, Б.А. Русское прикладное искусство X-XIII веков. - Ленинград : Аврора, 1971. - 128 с. : ил.

Об авторах

Лобацкая Раиса Моисеевна - доктор геолого-минералогических наук, профессор, заведующая кафедрой ювелирного дизайна и технологий Иркутского национального исследовательского технического университета

E-mail: [email protected]

Берман Елена Александровна - кандидат технических наук, доцент кафедры ювелирного дизайна и тех-

нологий Иркутского национального исследовательского технического университета E-mail: [email protected]

JEWELRY OF IRKUTSK AS THE LARGEST PROVINCIAL JEWELRY CENTER OF SIBERIA IN

XVIII-XIX CENTURIES

Lobatskaya Raisa Moiseevna

Doctor of Geological and Mineralogical Sciences, Professor, Head of the Department of Jewelry Design and Technology, Irkutsk National Research Technical University

Berman Elena Alexandrovna

Candidate of Technical Sciences, Associate Professor at the Department of Jewelry Design and Technology, Irkutsk National Research Technical University

Abstract: The article is dedicated to the peculiarities of the jewelry art of Irkutsk in the XVIII-XIX centuries. At the time the city was the large provincial jewelry center of Siberia. The original jewelry traditions were formed and developed here by masters who adhered to European as well as ethnic traditions. This artistic feature significantly distinguishes Irkutsk from other Russian provincial jewelry centers of that time, both in Siberia and in all Russia as well.

Keywords: jewelry art; provincial jewelry centers; precious Icon and Gospel frames; Buryat jewelry; ethnicity.

W

Л. *