CC BY
17
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Научная статья УДК 34
https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-4-290-297 NIION: 2003-0059-4/22-396 MOSURED: 77/27-003-2022-04-595
Нодари Дарчоевич Эриашвили1, Александр Иванович Григорьев2, Вера Алексеевна Мочалова3
1 Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя, Москва, Россия, professor60@mail.ru
2,3 Российский государственный университет им. А.Н. Косыгина, Москва, Россия
2 altr1960@mail.ru
3 v.mochalova2015@yandex.ru
Аннотация. Рассмотрено наличие в действующем налоговом законодательстве Российской Федерации наличие юридических презумпций, которые, по своей природе могут быть опровержимыми; некоторые презумпции являются презумпциями-принципами. Однако в налоговом праве можно говорить о существовании презумпции виновности лица, которая опосредованно выявляется из буквального прочтения правовых норм либо находит отражение в разъяснениях налогового регулятора и судебных инстанций. Вопросы, связанные с наличием юридических презумпций в налоговой сфере, неоднократно подергаются дискуссионному обсуждению в профессиональном юридическом сообществе, поскольку, с одной стороны, ими затрагиваются интересы государства в отношении наполняемости бюджета, а с другой — интересы налогоплательщиков и иных приравненных к ним лиц. Авторы попытались проанализировать нормы налогового законодательства РФ, а также судебную практику и разъяснения финансовых и налоговых органов в вопросах воздействия юридических презумпций на правоприменителя.
Ключевые слова: Постановления КС РФ, определения КС РФ, постановления ВАС РФ, рыночное ценообразование, необоснованная налоговая выгода, недобросовестность налогоплательщика, налоговая ответственность, вина в совершении налогового правонарушения
Для цитирования: Эриашвили Н. Д., Григорьев А. И., Мочалова В. А. Юридические презумпции в парадигме развития российского налогового права // Вестник Московского университета МВД России. 2022. № 4. С. 290-297. https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-4-290-297.
Original article
Nodari D. Eriashvili1, Alexander I. Grigoriev2, Vera A. Mochalova3
1 Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Moscow, Russia,
professor60@mail.ru
2,3 Kosygin Russian State University, Moscow, Russia
2 altr1960@mail.ru
3 v.mochalova2015@yandex.ru
Abstract. In the current tax legislation of the Russian Federation, the legislator has provided for the existence of legal presumptions, which, by their nature, are refutable, some act as presumptions-principles. At the same time, there is a certain part of the presumption of guilt of a person, which can be indirectly identified from a literal reading of the legal norm, or they manifest themselves in the explanations of the tax regulator and judicial authorities. Issues related to the existence of legal presumptions in the tax sphere have repeatedly been subject to discussion in the scientific field among legal scholars, since, on the one hand, the interests of the state in relation to the filling of the budget are affected, and
© Эриашвили Н. Д., Григорьев А. И., Мочалова В. А., 2022
Юридические презумпции в парадигме развития российского налогового права
Legal presumptions in the development paradigm of Russian tax law
on the other hand, the interests of taxpayers and other persons equated to them. The authors, in the scope of the study, tried to analyze the norms of the tax legislation of the Russian Federation, as well as judicial practice and explanations of financial and tax authorities regarding the impact.
Keywords: Resolutions of the Constitutional Court of the Russian Federation, definitions of the Constitutional Court of the Russian Federation, resolutions of the Supreme Court of the Russian Federation, market pricing, unjustified tax benefit, dishonesty of the taxpayer, tax liability, guilt in committing a tax offense
For citation: Eriashvili N. D., Grigoriev A. I., Mochalova V. A. Legal presumptions in the development paradigm of Russian tax law. Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022;(4):290-297. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-4-290-297.
Презумпция рыночности цен
Действующее налоговое законодательство Российской Федерации за последние двадцать лет претерпевает значительные изменения, затрагивающие интересы всех участников налоговых отношений. Одним из наиболее сложных вопросов является правильное применение принципа рыночности цен при проведении мероприятий налогового контроля, а также вопросы трансфертного ценообразования в международных контрактах. Особенно остро вопрос о соблюдении контрагентами рыночности цен возникает, если они являются взаимозависимыми лицами. В ст. 40 НК РФ законодателем выведена презумпция рыночности цен. Изначально предполагается, что цена, установленная в договоре (контракте), соответствует уровню рыночных цен. Эта презумпция опровергается, если будет доказано иное. Причем обязанность опровержения данного предположения возлагается на налоговые органы. Положение ст. 40 НК РФ коррелирует с диспозицией ст. 105.3 НК РФ (пункт 3), а именно, цена, установленная взаимозависимыми лицами, признается рыночной, если ФНС России не доказано обратное либо если налогоплательщик не произвел самостоятельно корректировку сумм налога (убытка). При этом нужно иметь в виду, что предметом выездных и камеральных налоговых проверок не может быть контроль за соблюдением рыночности цен между взаимозависимыми лицами, если договор (контракт) соответствует критериям контролируемости сделки (абз. 3 п. 1 ст. 105.17 НК РФ). Подчеркнем, что контроль за ценообразованием между взаимозависимыми лицами, осуществляет центральный аппарат ФНС России [1].
По утверждению И. А. Хавановой, в ст. 105.3 НК РФ идет речь о закреплении двух презумпций. Во-первых, это презумпция рыночности цен между независимыми лицами и доходы (прибыль), полученные этими лицами. Она расширяет диапазон рыночности цен, поскольку законодатель упоминает кроме всего и иные критерии, такие как доход, прибыль, выручка. Во-вторых, в п. 3 ст. 105.3 НК РФ указывается опровержимая презумпция о рыночной цене, примененной для целей налогообложения сторонами любой сделки,
т.е. цене для расчета налоговой базы; здесь фискальный орган должен доказать ее несоответствие рыночной цене [2].
Стоит заметить, что юридические презумпции, косвенно правда, закреплены в арбитражном процессуальном законодательстве (ч. 1 ст. 65 АПК РФ), где законодателем, в частности, оговорено, что «обязанность доказывания обстоятельств, послуживших основанием для принятия государственными органами, органами местного самоуправления, иными органами, должностными лицами оспариваемых актов, решений, совершения действий (бездействия), возлагается на соответствующие орган или должностное лицо».
По мнению А. Г. Дуюнова, и с ним можно согласиться, в действующем налоговом законодательстве бремя доказывания перекладывается от налоговых органов на налогоплательщика. Именно последний должен доказать, что при проведении мероприятий налогового контроля по проверяемым сделкам было соответствие цен рыночным, а контролирующий орган либо с этим должен соглашаться, либо опровергать [3, с. 15.]. Такое положение дел изначально предполагает недобросовестность налогоплательщика при совершении финансово-хозяйственных операций с целью занижения им налоговой базы. Считаем, что такое трактование законодательства имеет ряд существенных недостатков. Во-первых, как не раз обращал внимание КС РФ [4], налогоплательщик является наиболее слабой стороной в налоговых правоотношениях, а налоговый контроль не может быть инструментом подавления экономической самостоятельности, ограничения свободы предпринимательской инициативы, в противном случае это может привести к нарушению конституционных прав (статья 1 (часть первая), статья 17 (часть третья) Конституции Российской Федерации. Во-вторых, в резолютивной части определения КС РФ отметил, что «налоговое законодательство не использует понятие экономической целесообразности и не регулирует порядок и условия ведения финансово-хозяйственной деятельности, а потому обоснованность расходов, уменьшающих в целях налогообложения полученные доходы, не может оцениваться с точки зре-
ния их целесообразности, рациональности, эффективности или полученного результата. В силу принципа свободы экономической деятельности (статья 8, часть 1, Конституции РФ) налогоплательщик осуществляет ее самостоятельно на свой риск и вправе самостоятельно и единолично оценивать ее эффективность и целесообразность» [5]. Таким образом, КС РФ фактически установил запрет при проведении мероприятий налогового контроля на вторжение в экономическую деятельность налогоплательщика. Справедливости ради, стоит отметить, что данной позиции придерживался и ВАС РФ [6].
Налоговые органы при проведении мероприятий налогового за ценообразованием между взаимозависимыми лицами исходят из так называемого правила «вытянутой руки» (arm's length principle), широко используемого в мировой практике [7]. Основные положения этого правила, изложены в п. 1 ст. 105.3 НК РФ, а именно, цена сделки между взаимозависимыми лицами должна соответствовать рыночной. Ошибочность данного подхода заключается в том, что в налоговых правоотношениях, при проведении мероприятий налогового контроля, налоговые органы, оценивая ту или иную сделку на предмет наличия необоснованной налоговой выгоды, должны руководствоваться доктриной, что именно ее содержание должно превалировать над формой (equity above the form), но не наоборот. В качестве доказательства своей позиции, стоит обратить внимание на судебную практику Верховного суда Российской Федерации (Определение ВС РФ от 29.03.2018 № 303-КГ17-19327 по делу № А04-9989/2016 (ИП Бурдинский А. В.). Суть спора. ИП реализовывал своим взаимозависимым организациям товары по ценам ниже рыночных, причем отклонение цен от рыночных было более чем 50 %. Исходя из требований п. 3 ст. 40 НК РФ, отклонение цены от рыночной в сторону уменьшения превысило 20 %. Контролирующий орган по результатам налоговой проверки доначислил налогоплательщику НДС, НДФЛ, пени и привлек его к налоговой ответственности. В мотивировочной части своего решения судьи обратили внимание на следующие правовые моменты. Первое: только многократное (подчеркнуто нами) отклонение цены сделки от рыночной может учитываться в качестве получения налогоплательщиком необоснованной налоговой выгоды в совокупности и взаимосвязи с иными обстоятельствами, указывающими на несоответствие между оформлением сделки и содержанием финансово-хозяйственной операции. Второе: налоговой инспекцией сделки между взаимозависимыми и иными лицами не были сопоставлены по такому критерию, как объем отгрузки товаров в пользу иных лиц. Судом было установлено, что продажа товара иным лицамё была
во много раз меньше, следовательно, продажа таким покупателям имеет разумное экономическое обоснование. Каков вердикт суда? ВС РФ пришел к выводу об отсутствии оснований для признания законными доначисление налогов, пени и привлечение налогоплательщика к налоговой ответственности. Стоит заметить, что такой же позиции Верховный Суд придерживался и ранее [8].
Правда, надо заметить, что в некоторых ситуациях, а именно, рассматривая международные контракты, налоговым органам, необходимо кроме всего, руководствоваться СИДН (соглашениями об избежании двойного налогообложения), а это подразумевает и изучение сделки на соответствии требованиям международного законодательства, то есть и формальному соответствию. В качестве примера, можно привести постановление АС Дальневосточного округа № Ф03-1016/2020 по делу № А59-8433/2018 (ООО «КСА Дой-таг Дриллинг»). Поскольку Российская Федерация заключает соглашения об избежании двойного налогообложения на основе Модельной конвенции ОЭСР, то и термины, применяемые в международном законодательстве, значительно отличаются от принятых определений НК РФ. Так, в соответствии с п. 1 ст. 31 Венской конвенции о праве международных договоров (заключена в Вене 23.05.1969), «международный договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придавать терминам этого договора в их контексте, а также в свете объекта и целей договора».
Подводя предварительный итог, можно скептически отнестись к мнению В. Г. Акимовой, А. Н. Башки-рова и Д. П. Джальчинова, которые считают презумпцию рыночности цен в налоговом законодательстве опровержимой, поскольку на налогоплательщика возлагается обязанность доказать рыночный уровень цен, а на налоговый орган — их несоответствие. [9, с. 17] Действительно, опровержимый характер презумпции рыночности цен не подвергается сомнению, но ее содержание необходимо понимать в ином контексте. Налоговое законодательство, признавая равенство прав всех участников в налоговой сфере, отстаивая баланс соблюдения публичных и частных интересов, изначально признает, что налогоплательщик поступает добросовестно, в соответствии с установленными нормами действующего законодательства, а налоговый орган, в рамках предоставленной ему широкой дис-креции, при выявлении допущенных отклонений в заключенных сделках должен доказать обратное. Иное толкование может подвергнуть сомнению тезис — принцип, сформулированный в п. 7 ст. 3 НК РФ, что все неустранимые сомнения и неясности в налоговом законодательстве трактуются в пользу налогоплательщика и приравненных к нему лиц.
Презумпция невиновности (виновности) и презумпция добросовестности в налоговых правоотношениях
Дефиниция презумпции невиновности установлена законодателем в п. 6 ст. 108 НК РФ, и является, по существу, «дочкой» презумпции невиновности, установленной статьей 49 Конституции РФ. В этой норме высшим законодательным актом установлена презумпция — принцип, провозглашающая, что лицо, обвиняемое в преступлении, считается невиновным, пока его невиновность не будет доказана вступившим в законную силу приговором суда. Причем на виновное лицо не возлагается обязанность доказывать свою вину, «а все неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого». Казалось бы, Конституция РФ закрепляет в данном случае регулирование уголовно-правовых отношений. Как это соотносится с другими отраслями права? Высшие судьи в Постановлении КС РФ пришли к выводу, что законодатель в процессе нормативного правового регулирования вправе применять данную норму и в других отраслях права при решения вопроса о распределении бремени доказывания вины [10]. Возникает другой закономерный вопрос: как соотнести положения, установленные в п. 7 ст. 3 НК РФ с п. 6 ст. 108 НК РФ? Логично, на первый взгляд, предположить, что и в ст. 3 НК РФ, и в ст. 108 НК РФ законодатель в разной интерпретации повторяет идентичное правило, что все неустранимые сомнения толкуются в пользу налогоплательщика либо неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу последнего.
В этой связи нельзя не остановиться на позиции И. И. Кучерова, по мнению которого, на взаимоотношения между налогоплательщиками и налоговыми органами презумпция невиновности не распространяется [11, с 119]. Еще дальше в своих размышлениях пошел С. Д. Шаталов, считая, что применение презумпции невиновности преждевременно, так как Россия, если хочет собирать налоги и существовать как единое государство, должно отказаться от этой популистской затеи [12, с. 508] Правовая порочность таких высказываний связана с тем, что они вступают в противоречие с Основным законом нашей страны и международными судебными актами. Например, в решении Европейского Суда по правам человека было презюмировано: «Ошибки или недостатки работы органов государственной власти должны работать в пользу подсудимого» [13]. В Постановлении КС РФ от 01.03.2012 № 6-П высшие судьи который раз обращают внимание на то, что налоговая политика должна соответствовать принципам социального государства (статья 1 (часть 1), статья 7), а также принципам, устанавливающим равенство пред законом и судом (статья 19 (часть 1)) Конституции РФ [14].
В несколько иной формулировке, выражая свое негативное отношение к содержанию п. 7 ст. 3 НК РФ и п. 6. ст. 108 НК РФ, В. Г. Пансков высказал мнение, что необходимо создавать такое законодательство, которое бы исключало возможность дополнительного толкования. В своих суждениях, он приходит к выводу, что «цивилизованное общество не имеет право создавать несовершенные законы, изобилующее недомолвками, неточностями, правовыми погрешностями, а зачастую и правовым вакуумом, успокаивая общество сладкой пилюлей, типа ст. 3 и 108 НК РФ» [15, с. 11, 13, 14]. Нельзя не отдать должное, в какой-то мере прозорливости В. Г. Панкова в отношении совершенства норм налогового законодательства. В идеале законодатель в п. 6 ст. 3 НК РФ закрепил императивное положение, что нормы налогового законодательства должны быть сформулирована таким образом, чтобы каждый точно знал, какие налоги и когда он должен заплатить. К сожалению, приходиться констатировать факт наличия в НК РФ бланкетных норм права или норм-коллизий. Кроме того, в настоящее время нельзя не исключать и факт наличия в налоговом законодательстве РФ судебного прецедента; да и не редкость, когда разъяснения финансового органа и налогового регулятора по своему содержанию устанавливают новое правовое регулирование.
Стоит обратить внимание на размышления Ю. С. Сидорович и А. А. Минаева, которые, почему-то считают, что в налоговом праве предусмотрены процедуры досудебного порядка привлечения к налоговой ответственности, а также ими высказано предложение о наделении налоговых органов полномочиями устанавливать вину налогоплательщика в совершении налогового правонарушения [16, с. 114].
Рассуждения такого рода подвергают сомнению незыблимость статьи 46 (часть 1) Конституции РФ, в которой в императивной форме дается право на судебную защиту. Кроме того, в постановлении Правительства РФ от 30.09.2004 № 506, утвердившим Положение о Федеральной налоговой службе (п. 5.1.1) четко сказано, что налоговые органы имеют права осуществлять контроль и надзор за соблюдением законодательства о налогах и сборах, в том числе в области уплаты страховых платежей. Но чтобы наделять налоговые органы судебными правами — это нонсенс.
Грань между презумпцией невиновности и презумпцией вины, как полагает Т. Ю. Серебрякова, зачастую стирается. По ее мнению, в случае, если налоговый орган по результатам проведенного налогового контроля направит исковое заявление в суд о признании налогоплательщика виновным в совершении налогового правонарушения и об уплате доначисленных платежей и санкций, то тогда в полной мере можно признавать наличие презумпции невиновности в на-
логовом праве [17, с. 1468].
Юридическая некорректность данного предложения очевидна. Ясно, что контролирующий орган самостоятельно, по своей инициативе, не может привлечь лицо к налоговой ответственности. В случае выявления недоимки по обязательным платежам налоговый орган направляет налогоплательщику требование о ее погашении с начислением процентов, причем это требование направляется налогоплательщику независимо от привлечения последнего к налоговой ответственности (п. 3 ст. 69 НК РФ). Кроме того, взыскание с виновного лица штрафа осуществляется только по решению суда (ст. 115 НК РФ).
В качестве примера смоделируем ситуацию: контролирующий орган по результатам мероприятий налогового контроля вынес решение о привлечении лица к налоговой ответственности. Решение налогового органа вступает в силу по истечении одного месяца со дня его вручения лицу (вступает в силу со дня вручения, если решение было вынесено ФНС России) (п. 9 ст. 101 НК РФ). В случае несогласия с выводами налогового органа лицо имеет право обжаловать решение фискального органа в процедурном порядке (ст. 137-140 НК РФ). Таким образом, у налоговых органов есть право предложить налогоплательщику добровольно уплатить санкцию. Еще раз — только в добровольном порядке.
Проблемы института презумпции невиновности в налоговом законодательстве, по выражению Д. В. Тютина, не получила однозначного разрешения [18, с. 56]. В частности, определенная группа авторов отрицает наличие презумпции невиновности, утверждая, что налогоплательщик должен собирать материалы, в том числе и негативного характера, на себя сам [19, с. 110]. И с этой сентенцией, надо признать, можно согласиться. Поводом для такого утверждения стало небезызвестное письмо ФНС России 10.03.2021 № БВ-4-7/3060@ «О практике применения статьи 54.1 Налогового кодекса Российской Федерации» (далее — письмо ФНС от 10.03.2021). В своем разъяснении (на наш взгляд, новым правовым регулированием ст. 54.1 НК РФ), налоговый регулятор выделил несколько случаев, которые заслуживают внимания. Во-первых, в 17.2 письма ФНС от 10.03.2021 г. контролирующий орган пришел к выводу, что если налогоплательщик в результате проводимых контрольных действий окажет помощь в выявлении технических компаний и иных схем, связанных с уходом от уплаты налогов, то может претендовать на признание налогов расчетным методом. Подверг сомнению презумпцию невиновности и А. Илларионов, который ссылаясь на Определение ВС РФ от 26.10.2020 по делу № 305-ЭС20-15614 (ООО «Мизука»), обратил внимание, что «по мнению Верховного Суда, до момента вынесения решения налогового органа налогоплательщику фактически нечего
обжаловать. Верховный суд РФ фактически призывает обжаловать такие нарушения уже после получения решения, не видя в процессуальных нарушениях самостоятельного основания для признания таких действий незаконными» [20].
К сожалению, приходиться констатировать факт наличия в налоговых правоотношениях и презумпции виновности лица. В свое время, в п. 8 Постановление Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 57 «О некоторых вопросах, возникающих при применении арбитражными судами части первой Налогового кодекса Российской Федерации» высшие судьи пришли к выводу, что в случае определения налогов по правилам подп. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ (расчетный метод) бремя доказывания доходов и расходов возлагается на налогоплательщика. Позднее, в письме ФНС от 10.03.2021 скорректировал позицию ВАС РФ, указав, «что бремя доказывания с фактическим исполнителем возложено на налогоплательщика, который должен представить подтверждающие документы в ходе установления проверки или на стадии возражений на акт проверки».
Тем не менее, в налоговом законодательстве РФ, начиная с 2006 года, сначала судебным актом, а позднее, на законодательном уровне была закреплена презумпция добросовестности налогоплательщика. Поводом принятия нового института презумпции добросовестности стали многочисленные судебные споры бизнес-сообщества о необоснованном вторжении фискальных органов в хозяйственную деятельность предпринимателей, а также порочная практика формального применения подп. 7 п. ст. 31 НК РФ для начисления налогов расчетным методом, полностью при этом не учитывающая налоговые вычеты по НДС и расходы по налогу на прибыль.
ВАС в своем Постановлении (далее — Постановление № 53) были сформулированы основные доктринальные положения добросовестности налогоплательщика, а именно: изначально предполагается, что действия налогоплательщика, «имеющее своим результатом получение налоговой выгоды, экономически оправданны, а сведения, содержащиеся в налоговой декларации и бухгалтерской отчетности, — достоверны». Презумпция добросовестности опровергается, если налоговым органом будет доказано обратное [21]. В Постановлении № 53 высшими судьями впервые было дано определение «налоговой выгоды», изложены основания, когда ее получение является необоснованным. Кроме того, впервые в налоговом законодательстве были установлены критерии разумной осторожности и осмотрительности при выборе налогоплательщиком контрагентов. Не вдаваясь в дискуссию о наличии новой доктрины в налоговом законодательстве или очередном судебном прецеденте, Постановление № 53 стало новым эволюционным шагом в развитие налогового законодательства РФ.
Принятая в 2017 году новелла статьи 54.1 Налогового кодекса РФ, повторяя основные положения Постановления № 53, построена законодателем от обратного: диспозиция нормы указывает на то, от чего налогоплательщик должен воздержаться или не совершать.
В своем пространном письме налоговый регулятор обратил внимание, что с принятием ст. 54.1 НК РФ, налоговые органы больше не будут руководствоваться положениями Постановления № 53 [22]. Интересно, что под этим высказыванием имел в виду фискальный орган? Зададимся вопросом: а что положения Постановление № 53 не несут в себе нормативное правовое регулирование, и что, на протяжении одиннадцати лет, да и сейчас, арбитражные суды не руководствовались и не руководствуются выводами высшего суда?
Те тенденции, которые были наработаны судебной практикой, нашли отражение в институте «налоговой реконструкции». По образному выражению А. Илларионова, «налоговая реконструкция» позволяет утвердиться во мнении, что даже установление налоговым органом фиктивности документооборота со спорным контрагентом — это не основание для полного неприятия расходов, если доказан факт выполнения работ [23]. Надо подчеркнуть, что письмо ФНС от 10.03.2021 г. признало возможность применения «налоговой реконструкции» маловероятным фактом. Теми же соображения руководствовался и В. Саськов, считая, что если в бюджете не сформирован источник возмещения НДС, то и возвращать нечего (хотя судебная практика, ранее шла по другому пути) [24; 25; 26]. Верно им было отмечено и то обстоятельство, что налоговые органы в настоящее время смогут без труда доказать проявленную неосмотрительность налогоплательщика, связанную с фактом неуплаты НДС всеми звеньями контрагента [27].
Подводя итог, можно с грустью констатировать, что в настоящее время происходит выхолащивание презумпции добросовестности налогоплательщика из-за складывающегося явного профискального уклона разъяснений налогового регулятора и судебной практики высших и кассационных инстанций. Действующая в налоговом законодательстве презумпции невиновности по своему содержанию видоизменяется в презумпцию виновности, что никоим образом не дает оснований считать, что происходящие эволюционные процессы будут положительно влиять на развитие бизнес-сообщества в России.
Список источников
1. Письмо ФНС России от 02.11.2012 № ЕД-4-3/18615 «О применении отдельных положений статьи 105.3 Налогового кодекса Российской Федерации» (вместе с письмом Минфина России от 18.10.2012 № 03-01-18/8-145 «О применении положений статьи 105.3 Налогового кодек-
са Российской Федерации»).
2. Хаванова И. А. Категория рыночной цены в современном налоговом праве // Журнал российского права. 2016. № 7.
3. Дуюнов А. Г. Презумпция рыночности цен : есть сейчас, будет ли завтра // Налоговед. 2010. № 4.
4. Определение КС РФ от 08.04.2010 № 441-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Измайловой Галины Васильевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 89 Налогового кодекса Российской Федерации».
5. Определение КС РФ от 04.06.2007 № 320-О-П «По запросу группы депутатов Государственной Думы о проверке конституционности абзацев второго и третьего пункта 1 статьи 252 Налогового кодекса Российской Федерации».
6. Постановление Президиума ВАС РФ от 28.10.2008 г. № 6272/08 по делу № А40-77926/06-111-446 (ОАО нефтегазовая компания «РуссНефть»).
7. Письмо Федеральной налоговой службы от 29.04.2014 г. № 03-01-РЗ/20100.
8. Определение ВС РФ от 01.12.2016 № 308-КГ16-10862 по делу № А32-2277/2015 (ООО «Аквапарк») // Обзор правовых позиций Конституционного суда Российской Федерации и Верховного суда Российской Федерации за второе полугодие 2016 года.
9. Акимова В. Г., Башкиров А. Н., Джальчинов Д. Л. Цены под контролем // Налоговед. 2011. № 11.
10. Постановление КС РФ от 27.04.2001 г. № 7-П «По делу о проверке конституционности ряда положений Таможенного кодекса Российской Федерации в связи с запросом Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области, жалобами открытых акционерных обществ «АвтоВАЗ» и «Комбинат «Северони-кель», обществ с ограниченной ответственностью «Верность», «Вита-Плюс» и «Невско-Бал-тийская транспортная компания», товарищества с ограниченной ответственностью «Совместное российско-южноафриканское предприятие «Эконт» и гражданина А. Д. Чулкова».
11. Кучеров И. И. Налоговые преступления : учебное пособие. М., 1997.
12. Комментарий к Налоговому кодексу РФ, части первой (постатейный) // учебное пособие. Сост. и авт. коммент. С. Д. Шаталова. М., 1998.
13. Постановление ЕСПЧ от 24 мая 2007 г. по делу «Радчиков против России» (жалоба № 65582/01), § 50.
14. Постановление КС РФ от 01.03.2012 г. № 6-П «По делу о проверке конституционности положения абзаца второго подпункта 2 пункта 1
статьи 220 Налогового кодекса Российской Федерации в связи с жалобой Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации».
15. Пансков В. Г. О критике критиков Налогового кодекса // Налоговый вестник. 1999. № 4.
16. Сидорович Ю. С., Минаев А. А. Презумпция невиновности налогоплательщика // Вестник РГГУ. Серия «Экономика. Управление. Право». 2013. № 3 (104).
17. Серебрякова Т. Ю. К вопросу о невиновности в налоговых правоотношениях. // Международный бухгалтерский учет. 2018. Т. 21. № 12 (450).
18. Тютин Д. В. Налоговый контроль. Ответственность и защита прав налогоплательщика : монография. М., 2014.
19. Налоги и налогообложение : учебное пособие для вузов / под ред. И. Г. Русаковой. М., 1998.
20. Илларионов А. Налоговые маневры. Нарушения за и против предпринимателя // Финансовая газета. 2020. № 42. 16 ноября.
21. Постановление Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 г. № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды».
22. Письмо ФНС России от 31.10.2017 г. № ЕД-4-9/22123@ «О рекомендациях по применению положений статьи 54.1 Налогового кодекса Российской Федерации».
23. Илларионов А. Реконструкция в суде // Финансовая газета. 2021. № 14. 19 апреля.
24. Постановление Президиума ВАС РФ от 24.10.2006 г. № 5801/06 по делу № А50-20003/2005-А1 (ООО «Боско»).
25. Постановление Президиума ВАС РФ от 20.04.2010 г. № 18162/09 по делу № А11-1066/2009.
26. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 11.10.2013 г. по делу № А26-5695/2012 (ОАО «Петрозаводский хлебокомбинат»).
27. Саськов В. Верховный суд поправил ФНС. Как можно применить расчетный метод по НДС // Финансовая газета. 2021. № 06. 22 февраля.
References
1. Letter of the Federal Tax Service of Russia dated 02.11.2012 № ED-4-3/18615 «On the Application of Certain Provisions of Article 105.3 of the Tax Code of the Russian Federation» (together with the letter of the Ministry of Finance of the Russian Federation dated 18.10.2012 № 03-01-18/8-145 «On the application of the provisions of Article 105.3 of the Tax Code of the Russian Federation»).
2. Khavanova I. A. The category of market price in modern tax law // Journal of Russian Law. 2016.
№ 7.
3. Duyunov A. G. The presumption of market prices: is there now, will there be tomorrow // Tax expert. 2010. № 4.
4. Definition of the Constitutional Court of the Russian Federation dated 08.04.2010 № 441-O-O «On refusal to accept for consideration the complaint of citizen Izmailova Galina Vasilyevna for violation of her constitutional rights by paragraph 1 of Article 89 of the Tax Code of the Russian Federation».
5. Definition of the Constitutional Court of the Russian Federation dated 04.06.2007 № 320-0-P «At the request of a group of deputies of the State Duma on checking the constitutionality of paragraphs 2 and 3 of paragraph 1 of Article 252 of the Tax Code of the Russian Federation».
6. Resolution of the Presidium of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation № 6272/08 dated 28.10.2008 on case № A40-77926/06-111-446 (OAO RussNeft Oil and Gas Company).
7. Letter of the Federal Tax Service dated 29.04.2014 № 03-01-RZ/20100.
8. Definition of the Supreme Court of the Russian Federation dated 01.12.2016 № 308-KG16-10862 in case № A32-2277/2015 (LLC «Aquapark») // Review of the legal positions of the Constitutional Court of the Russian Federation and the Supreme Court of the Russian Federation for the second half of 2016.
9. Akimova V. G., Bashkirov A. N., Dzhalchinov D. L. Prices under control. 2011. № 11.
10. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation № 7-P dated 27.04.2001 «On the Case of Checking the Constitutionality of a Number of Provisions of the Customs Code of the Russian Federation in connection with the request of the Arbitration Court of the City of St. Petersburg and the Leningrad Region, complaints of Open joint Stock Companies AvtoVAZ and Severonikel Combine, Limited Liability Companies Fidelity, Vita-Plus and Nevsko-Baltiyskaya Transport Company, limited liability partnerships «Joint Russian-South African Enterprise «Econt» and citizen A. D. Chulkov».
11. Kucherov I. I. Tax crimes : textbook. M. 1997.
12. Commentary to the Tax Code of the Russian Federation, part one (article by article) // textbook. Comp. and auth. comment. S. D. Shatalova. M., 1998.
13. ECHR Ruling of May 24, 2007 in the case «Radchikov v. Russia» (complaint № 65582/01), § 50.
14. Resolution of the Constitutional Court of the
Rus sian Federation of01.03.2012 № 6-P «In the case of checking the constitutionality of the provision of the paragraph of the second subparagraph 2 of paragraph 1 of Article 220 of the Tax Code of the Russian Federation in connection with the complaint of the Commissioner for Human Rights in the Russian Federation».
15. Panskov V. G. On criticism of critics of the Tax Code // Tax Bulletin. 1999. № 4.
16. Sidorovich Yu. S., Minaev A. A. Presumption of taxpayer's innocence // Bulletin of the Russian State University. The series «Economics. Management. Right». 2013. № 3 (104).
17. Serebryakova T. Y. On the question of innocence in tax relations. // International Accounting. 2018. Vol. 21. № 12 (450).
18. Tyutin D. V. Tax control. Responsibility and protection of taxpayer's rights : monograph. M., 2014.
19. Taxes and taxation : a textbook for universities / edited by I. G. Rusakova. M., 1998.
20. Illarionov A. Tax maneuvers. Violations for and against the entrepreneur // Financial newspaper. 2020. № 42. November 16.
21. Resolution of the Plenum of the Supreme
Arbitration Court of the Russian Federation № 53 dated 12.10.2006 «On the Assessment by Arbitration Courts of the validity of the Taxpayer's receipt of tax benefits».
22. Letter of the Federal Tax Service of Russia dated 31.10.2017 № ED-4-9/22123@ «On recommendations on the application of the provisions of Article 54.1 of the Tax Code of the Russian Federation».
23. Illarionov A. Reconstruction in court // Financial newspaper. 2021. № 14. April 19.
24. Resolution of the Presidium of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation of 24.10.2006 № 5801/06 in case № A50-20003/2005-A1 (LLC «Bosco»).
25. Resolution of the Presidium of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation of 20.04.2010 № 18162/09 in case № A11-1066/2009.
26. Resolution of the Federal Antimonopoly Service of the North-Western District of 11.10.2013 in case № A26-5695/2012 (JSC «Petrozavodsk bakery»).
27. Saskov V. The Supreme Court corrected the Federal Tax Service. How can I apply the calculation method for VAT // Financial Newspaper. 2021. № 06. February 22.
Информация об авторах
Н. Д. Эриашвили — профессор кафедры гражданского и трудового права, гражданского процесса Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, доктор экономических наук, кандидат юридических наук, кандидат исторических наук, профессор, лауреат премии Правительства Российской Федерации в области науки и техники;
A. И. Григорьев — доцент кафедры гражданского права и публично-правовых дисциплин Российского государственного университета им. А.Н. Косыгина, кандидат юридических наук, доцент;
B. А. Мочалова — доцент кафедры гражданского права и публично-правовых дисциплин Российского государственного университета им. А.Н. Косыгина, кандидат юридических наук, доцент.
Information about the authors
N. D. Eriashvili — Professor of the Department of the Civil and Labor Law, Civil Process of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Doctor of Economic Sciences, Candidate of Legal Sciences, Candidate of Historical Sciences, Professor, Laureate of the prize of the Government of the Russian Federation in the field of science and technology;
A. I. Grigoriev — Associate Professor of the Department of Civil Law and Public Law Disciplines of the Kosygin Russian State University, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor;
V. A. Mochalova — Associate Professor of the Department of Civil Law and Public Law Disciplines of the Kosygin, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor.
Вклад авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 06.04.2022; одобрена после рецензирования 06.06.2022; принята к публикации 11.07.2022.
The article was submitted 06.04.2022; approved after reviewing 06.06.2022; accepted for publication 11.07.2022.
