CC BY
12
Князькин Сергей Игоревич
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры гражданского и административного судопроизводства Российского государственного университета правосудия (г. Москва)
Knyazkin Sergey Igorevich
candidate of law, associate professor, associate professor of the department of civil and administrative proceedings of the Russian state university of justice (Moscow)
E-mail: lmyazkin-sergei@mail.ru
Юридические инновации и типы правопонимания в цивилистическом процессе
Legal innovations and types of legal understanding in the civil process
Аннотация. В статье исследуются проблемы понимания инноваций в праве через призму естественно-правового и позитивистского типов правопонимания. Понимание инноваций в праве не только как деятельности законодательных органов по принятию новых нормативных правовых актов, но и как деятельности судов по конкретизации имеющихся норм права применительно к спорным правоотношениям, раскрытию их смысла позволит эволюционировать отечественному правосудию от верховенства закона к верховенству права.
Ключевые слова: позитивистский тип правопонимания; естественно-правовой тип правопонимания; ци-вилистический процесс; проверочная судебная деятельность; конкретизация права.
Abstract. The article examines the problems of understanding innovations in law through the prism of natural law and positivist types of legal understanding. Understanding innovations in law not only as the activity of legislative bodies to adopt new normative legal acts, but also as the activity of courts to specify existing legal norms in relation to disputed legal relations and reveal their meaning will allow domestic justice to evolve from the rule of law to the rule of law.
Key words: positivist type of legal understanding; natural-legal type of legal understanding; civil process; verification judicial activity; concretization of law.
Понимание инноваций в праве связано с преобладающим типом правопонимания. Многочисленные новейшие исследования рассматривают в качестве необходимого обязательное законотворческое сопровождение любой новой деятельности, целесообразность внесения изменений в действующее законодательство или принятие новых нормативных правовых актов, федерального законодательства, регулирующего определённый вид деятельности1. Эта особенность в совокупности с доминированием позитивистского подхода к праву, отождествляющего право и закон, не представляется универсальной.
Инновации не должны пониматься исключительно как законодательные изменения, новеллы. Инновации пронизывают весь правовой процесс: и правотворчество, и правоприменение. Внимание к последнему в понимании инноваций в праве особенно важно при осуществлении правосудия.
Естественно-правовой подход к праву, признающий права и свободы человека неотчуждаемыми и принадлежащими ему в силу его рождения, предполагает сдержанное отношение к законодательным новеллам как гарантии защиты естественных прав. С одной стороны, законотворчество рассматривается как способ актуализации законодательства сообразно изменившимся общественными отношениям. С другой стороны, сам законотворческий процесс часто выступает лишь завершающей стадией правового процесса, следующей за правоприменительной деятельностью, особенно, в лице судебных органов. Именно на суды возложена функция конкретизации положений закона, их смысла в отноше-
1 Сергеев А. В. К вопросу о понятии инновации в российском законодательстве // Административное право и процесс. 2017. № 8. С. 63 — 66; Лапина М. А. Правовое регулирование национальной инновационной системы России // Административное и муниципальное право. 2017. № 12. С. 26 — 33.
нии спорных правоотношений. Конечно, попутно суд, в мотивировочной части может обратить внимание на отсутствие эффективного нормативного правового регулирования рассматриваемого фрагмента спора, статуса его участников. В современный период такие выводы в отношении отечественной системы законодательства делают Конституционный Суд Российской Федерации и Европейский Суд по правам человека.
В то же время суды общей и арбитражной юрисдикции первой инстанции сосредоточены на разрешении конкретных споров, а не на аналитической деятельности. Отсутствие в системе законодательства на момент разрешения спора применимых норм права не позволяет суду отказывать в защите нарушенного права. В такой ситуации суд вынужден адаптировать общие положения закона к заявленному спору. Это и есть инновационная деятельность в праве, его развитие интенсивным способом, путём раскрытия его смысла сообразно спорному правоотношению. Даже отсутствие таких законоположений также не должно становиться препятствием на пути судебной защиты нарушенного права, поскольку суд вправе применять акты высшей юридической силы, — Конституцию и Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод1.
Конкретизация права судом противопоставлена пониманию инноваций и развития права исключительно путём внесения изменений в действующее законодательство или принятия новых кодифицированных или рамочных конституционных федеральных и федеральных законов. Модель так называемого законодательного принтера обладает двумя основными недостатками. Один из них — это заведомая невозможность максимально детально регулировать общественные отношения нормами писаного права исчерпывающим образом. Вторая проблема заключается в том, что избыток законоположений создаёт массу проблем судебным органам при рассмотрении заявленных требований. Например, избыточное кодифицированное процессуальное регулирование судопроизводства влечёт проблему выбора надлежащей процессуальной формы, в рамках которой должно быть рассмотрено дело. Здесь попытка законодателя конкретизировать порядок рассмотрения судами определённых категорий споров, на первый взгляд, преследует благую цель в виде укрепления гарантий реализации права на суд. Но на самом деле суды после подобных законодательных инноваций вынуждены мучаться в выборе надлежащей процессуальной формы, соответствующей характеру спора и статусу его участников.
Сложившаяся в России правоконкретизирующая, по-своему инновационная деятельность Верховного Суда Российской Федерации, Конституционного Суда Российской Федерации подтверждает правильность и необходимость интенсивной, а не экстенсивной инновационной деятельности в праве. Эта задача актуальна для всех судебных инстанций, особенно, для кассационной и надзорной.
Для суда кассационной инстанции такой подход к инновациям в праве означает смену критериев его проверочной деятельности. Целесообразна не только проверка того, надлежащие ли нормативные правовые акты применил суд, но и того, не было ли фактического отказа в судебной защите, обоснованного отсутствием применимых норм права. Отсутствие ссылок суда на положения законодательства, которые подтверждают выводы по спорным правоотношениям, не может признаваться неправильным применением норм права при условии конкретизации имеющихся нормативных правовых актов, а также Конституции Российской Федерации, Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Право не будет эволюционировать, если деятельность суда кассационной инстанции будет ограничена проверкой правильности применения и толкования норм права, то есть, зачастую тривиального наложения закона на спорное правоотношение, в котором отсутствует всякое судебное толкование норм права через раскрытие их смысла. Наиболее наглядным примером негативных последствий понимания права только как положений законодательства, которые в исчерпывающем объёме находятся в распоряжении суда на каждый случай, является ситуация отказа в защите нарушенного права только по причине его закрепления в законе2.
Для надзорной судебной инстанции такой подход означает активное участие в правоконкретизиру-ющей деятельности в рамках известной функции по обеспечению единообразия в применении и толковании судами норм права. Речь идёт о придании этой традиционной работе иного качества, дополнения
1 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31.10.1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»; Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»; Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.06.2013 № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней».
2 Апелляционное определение Апелляционной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 06.02.2018 №АПЛ17-529 Об оставлении без изменения Решения Верховного Суда Российской Федерации от 10.11.2017 №АКПИ17-867, которым признан недействующим пункт 77 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утв. Приказом Минюста России от 16.12.2016 № 295, и частично недействующим пункт 17 приложения N 1 к указанным Правилам; «Адвокат добился в ВС признания недопуска в колонию с техникой незаконным» II URL: htt ps://www.ad vgazeta.ru/novosti/ad vokat-dobilsya-v-vs-priznaniya-nedopuska-v-koloniyu-s-tekhnikoy-nezakonnym/ (дата обращения: 05 сентября 2020 года).
Князькин C.IL Юридические инновации и типы правопонимания в цивилистическом процессе
593
её не только формальными и методологическим аспектами, но и естественно-правовым подходом к правам человека. Одним из минимумов деятельности как Верховного суда Российской Федерации в целом, так и надзорной инстанции в частности является не односложная дача ответов на вопросы, поставленные нижестоящими судами или сторонами в надзорной жалобе. Требуется развёрнутое толкование положений применяемого законодательства, особенно если закон либо не содержит регламенты по поводу рассматриваемого спора, либо является общим, рамочным. Приспособление положений закона через его толкование и раскрытие смысла применяемых положений, их конечной цели представляет качественно иной тип аналитической деятельности по обеспечению единообразной судебной практики.
Ошибочным будет принижать роль суда первой инстанции в конкретизации права, судебной оценке применимых положений законодательства на предмет их соответствия заявленному спору. Результаты деятельности суда первой инстанции, правовые положения, сформулированные по конкретным делам, подтверждённые высшими судебными органами или обобщённые организационными средствами, также означают развитие права.
