CC BY
231
ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА
THEORY OF STATE AND LAW
УДК 340.1 ББК 67.022.14
В. Г. Вишневский
Иркутский юридический институт (филиал) Российской правовой академии Минюста России, Иркутск, Российская Федерация
АННОТАЦИЯ
ЮРИДИЧЕСКАЯ ТЕХНИКА НА РАННИХ ЭТАПАХ СВОЕГО РАЗВИТИЯ
(ОКОНЧАНИЕ)*
ИНФОРМАЦИЯ Пролог: журнал о праве. 2014. Т. 2, № 4. С. 7-16. ISSN 2306-7136 О СТАТЬЕ DOI: 10.15727/2313-6715.2014.2.4.7-16
Дата поступления: 23.05.2014
В статье исследуется вопрос истории развития юридической техники, которая начинается в Древнем Шумере и продолжается в Древнем Вавилоне. В период Античности (мы исследовали лишь право Древнего Рима как наиболее целостную систему) юридическая техника получила широкое развитие в законотворческой деятельности государства и его органов, интерпретационной и правоприменительной практике деятельности римских юристов. По существу, римские юристы и определили последующее направление развития и юриспруденции как науки о праве, и права как системы норм, регулирующих общественные отношения. При этом систематизация римского права, осуществленная императором Юстинианом, не только сохранила достижения римских юристов, но и придала им уникальную форму как источника права для Нового и Новейшего времени.
Юридическая техника; законы XII таблиц; сенатусконсульты; дефиниции; аксиомы; правовая культура; норма права; систематизация; кодификация.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКОЕ Вишневский В.Г. Юридическая техника на ранних этапах своего разви-ОПИСАНИЕ тия (окончание) // Пролог: журнал о праве. — 2014. — Т. 2. — № 4. —
С. 7-16. — DOI: 10.15727/2313-6715.2014.2.4.7-16
V. G. Vishnevskiy
Irkutsk Law Institute (Affiliate) of the Russian Law Academy of the Ministry of Justice of the Russian Federation Irkutsk, the Russian Federation
LEGISLATIVE TECHNIQUE AT THE EARLY STAGED OF ITS DEVELOPMENT
(CONCBUSION)**
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
PUBLICATION DATA
ABSTRACT
Journal about Law, 2014, vol. 2, no. 4, pp. 7-16. (In Russian). ISSN: 2306-7136 DOI: 10.15727/2313-6715.2014.2.4.7-16 Submission date: 23.05.2014
The paper researches the history of legislative technique's development that started in Ancient Sumer and continued in Ancient Babylon. In the Antiquity period (we only researched the Ancient Roman law as the most holistic system) legislative technique was widely developed thanks to the lawmaking activities of the state and its bodies as well as the interpretation and law enforcement practice of Roman lawyers. In essence, Roman lawyers determined the future development of both jurisprudence as a science of law
* Начало см.: Пролог: журнал о праве. — 2014. — Т. 2, № 3. — С. 7-14. — DOI: 10.15727/23136715.2014.2.3.7-14.
** Beginning in: Vishnevskij V. G. Legislative technique at the early staged of its development (to be concluded). Prolog: zhurnal o prave = Journal about Law, 2014, vol. 2, no. 3, pp. 7-14. DOI: 10.15727/23136715.2014.2.3.7-14. (In Russian).
© В. Г. Вишневский, 2014
7
KEYWORDS
REFERENCE TO ARTICLE
and the law as a system of norms regulating public relations. At the same time, the systematization of Roman law carried out by Emperor Justinian not only preserved the achievements of Roman lawyers, but also gave them a unique form as a source of law for New and Modern Times.
Legislative technique; the laws of the twelve tables; senatus consultum; definitions; axioms; legal culture; legal norm; systematization; codification. Vishnevskij V. G. Legislative technique at the early staged of its development (conclusion). Prolog: zhurnal o prave = Journal about Law, 2014, vol. 2, no. 4, pp. 7-16. (In Russian). DOI: 10.15727/2313-6715.2014.2.4.7-16
-o
Существуют различные определения понятия «юридическая техника», приведем лишь одно из них: «юридическая техника — совокупность правил (приемов), средств подготовки, рассмотрения и обнародования нормативно-правовых, правоприменительных и интерпретационных актов» [9, с. 334]. Из этого следует деление юридической техники на три вида: правотворческую, правоприменительную и интерпретационную. Именно такое проявление элементов юридической техники мы и наблюдаем в римском праве. Правотворческая и правоприменительная юридическая техника возникает на Древнем Востоке, интерпретационная — в период классического римского права.
Римское право — это система правовых норм, а римская юриспруденция — система знаний о праве, разрабатывающая идеи, положения, определения, формирование юридического мировоззрения, правовой культуры римского общества. «Между тем выработанные римскими юристами приемы обработки правового материала, способы формулирования правовых норм, их классификации и систематизации, рациональные методы разрешения споров, дефиниции, понятийный и терминологический аппарат составляют наиболее ценный компонент римской правовой культуры» [13, с. 33].
Римская юриспруденция и римское право уходят своими корнями в глубь тысячелетий. Законы царского периода по своему содержанию имели уже не религиозный, а светский характер, хотя по форме они продолжали сохранять религиозные традиции, обряды и ритуалы, свойственные формализму и торжественности священных законов.
Правотворческую юридическую технику римлян можно разделить по видам законов: священные законы, царские законы, постановления народного собрания, сена-тусконсульты, эдикты магистратов и императорские конституции. Юридическая правоприменительная техника римских
юристов проявилась в многообразных формах их практической деятельности.
Священные или сакральные законы (sacer esto) «зародились еще в недрах первобытной родовой общины. И вместе с тем именно сакральное право стало той первоначальной базой, на которой строилось все римское цивильное право» [6, с. 54]. Принимавшиеся в царский период законы все еще имели сакральный характер, но их содержание приобретало уже светское значение и светский характер. Они были направлены на решение проблем гражданского общества, гражданской власти, социальных отношений. Эти обстоятельства и приводят к конкуренции божественного и человеческого права.
Законы царского периода не дошли до нас, и поэтому трудно дать характеристику правотворческой юридической технике этого периода. Плутарх и Дионисий Га-ликарнасский (греческие историки) лишь упоминают о некоторых законах Ромула. Последний из них отмечает, что «...большинство норм Ромула были неписанными, однако, некоторые из них были позднее записаны и вошли как в Папириев сборник, так и в законы XII таблиц» [3, с. 78]. Такое же положение было и с законами Нумы Помпилия, Сервия Туллия и Гая Папирия. «Что касается достоверности традиции о реформах Сервия Туллия, то обычно подвергают сомнению их реализацию в середине VI в. до н. э. Это верно лишь отчасти, ведь следующий царь — Тарквиний Гордый свел на нет большую часть Сервиевых реформ» [6, с. 96]. Дионисий Галикарнас-ский также сообщает, что законы Нумы Помпилия записывались на деревянных досках, в таком же порядке были записаны и законы XII таблиц.
Достижением юридической техники царского периода было создание новой правовой идеологии, выразившейся в переходе от религиозного мировоззрения к светскому, от божественного права к человеческому: публичному и частному праву. Это осуществлялось путем принятия поста-
новлений народных собраний: куриатных, центуриатных и трибутных комиций.
Ромул, проводя социальные реформы, наделил народные собрания правом принимать законы, которые принимались путем голосования по куриям, каждая курия имела право одного голоса. Однако плебеи не входили в состав куриатных комиций, и поэтому патриции формировали законодательную политику государства в интересах своего сословия (квиритов).
После проведения социальных реформ Сервием Туллием право принимать законы перешло к центуриатным комициям. Каждая центурия также обладала правом одного голоса. «При абсолютном большинстве в 97 голосов достаточно было единодушного решения первого класса и всадников (98 центурий), чтобы даже не испрашивать мнения остальных центурий» [9, с. 133]. Таким образом, внутренняя и внешняя политика государства не претерпела изменений, и законодательная политика народных собраний осталась на позициях господства класса рабовладельцев.
В период республики трибутные ко-миции (народные собрания) становятся новым центром политической жизни государства. Наряду с плебеями позднее в них стали принимать участие и патриции. Решения трибутных комиций наделялись высшей юридической силой, назывались плебисцитами, означавшими выражение воли всего народа.
Легенды и традиция неизменно повторяют факт, что после упразднения царской власти (509 г. до н. э.) политическая борьба между плебеями и патрициями усиливается. В 494 г. до н. э. плебеи добиваются учреждения магистратуры народных (плебейских) трибунов, и законотворческая деятельность трибутных комиций приобретает демократический характер — это законы Спурия Кассия, Аппия Гордония, трибуна Цицелия, законы XII таблиц, законы Валерия и Горация, принятые в 449 г. до н. э. «Первый закон гласил, что постановления, принятые плебеями на собраниях по трибам (так называемые "плебисциты" — plebiscite), должны быть обязательными для всего народа» [5, с. 88]. Законы Петелия и Папирия 313 г. до н. э. отменили долговую кабалу. В 304 г. до н. э. сын вольноотпущенника Гней Флавий опубликовал календарные дни судебных заседаний и формулы исковых жалоб. «Флавий упорно боролся со знатью, презиравшей его низкое происхождение. Он обнародовал правила гражданского судопроизводства, держав-
шиеся в тайне понтификами, и расставил вокруг форума белые доски с росписью на них судебных дней, чтобы все знали, когда по закону можно хлопотать о делах» [Там же, с. 96]. Закон Марка Валерия (300 г. до н. э.) установил право гражданина апеллировать к народному собранию в случае назначения ему телесного наказания или смертной казни. Наконец в 287 г. до н. э. плебейский диктатор Квинт Гортензий издает закон, подтверждающий законодательную силу плебисцитов для всех граждан.
В результате законодательной деятельности трибутных комиций на протяжении более двухсот лет в Риме установилась республиканская форма правления, в которой законодательная, исполнительная и судебная власти носили самостоятельный характер. Решающую роль в этом процессе сыграла правотворческая юридическая техника, носившая демократический характер и исходившая из признания основных ее положений — свободы и равенства сословий.
К III в. до н. э. плебеи добились уравнения в правах с патрициями мирными средствами, путем законотворческой деятельности народных собраний (трибутных комиций). Однако к концу республики народные собрания теряют свое политическое значение, и постановления сената постепенно подменяют, а затем и заменяют постановления народного собрания.
Сенат как государственный орган в период олигархической республики приобрел значительные полномочия по осуществлению функций государственного управления. До 339 г. до н. э. сенат утверждал постановления народного собрания, а затем стал давать свои заключения (одобрение) на них. Сенат ведал как внутренней, так и внешней политикой государства: принимал послов и отправлял посольства в другие страны; объявлял войну и заключал мир; объявлял набор в армию и распускал ее; устанавливал бюджет армии, назначал триумфы; управлял финансами и определял бюджет государства на 5 лет; устанавливал налоги, руководил чеканкой монеты. Сенаторы были членами постоянных судебных комиссий по особо опасным преступлениям. С начала I в. н. э. постановления сената приобретают постоянный характер, наделяются высшей юридической силой и становятся законами. Сенатусконсульты издавались по всем вопросам государственной жизни Римской империи: законодательной, исполнительной (военной) и судебной сфер.
В период принципата появляется новая форма закона — constitutiones рппариш —
как обобщенный термин актов, принимаемых принципсом: декретов, эдиктов, мандатов и рескриптов. По мнению М. Бартошека, «Это были акты различного характера и значения, обязательные для всего населения (constitutiones generalis) или только для отдельных категорий лиц, или правовых отношений (constitutiones specialis), иногда и в пользу отдельных заслуженных лиц (constitutiones personales)» [1, с. 88]. Магистраты также наделялись правом издавать общеобязательные постановления (но только в сфере своей компетенции) — эдикты.
Особую роль в развитии римского права сыграли преторские эдикты и претор-ские интердикты. Преторы возглавляли систему судопроизводства в Риме. «Вступая в должность, преторы опубликовывали свои эдикты (edictum praetorium), в которых указывали те основные правовые нормы, которых они будут придерживаться в области судопроизводства. Преторские эдикты стали одним из важнейших источников права» [5, с. 111]. При помощи других актов — интердиктов, претор осуществлял правосудие не в обычном судебном порядке, а собственными силами своего магистра в административном порядке, формируя новые нормы административного права.
В правотворческой деятельности как городских, так и иногородних преторов (преторов-перегринов), периода предклас-сического римского права, не только сформировались системы римского частного права и отдельные их институты, но и начинается слияние этих систем с jus civile, в результате чего уже в I в. н. э. римское классическое право объединяет в себе цивильное, естественное и преторское право.
Особенно богатый правовой материал собирали иногородние преторы, по необходимости занимавшиеся изучением правовых систем и юридической практикой других народов. В своих эдиктах преторы старались своевременно реагировать на происходящие изменения общественного развития, успевать за этими процессами, поскольку «...правовое положение людей постоянно и бесконечно изменяется, и нет в нем ничего неизменного» [1, с. 403]. Эти обстоятельства заставляли их тщательно редактировать тексты своих эдиктов: подбирать нужные формулировки, использовать новые правовые приемы, способы, идеи, правовые институты, расширять субъективные права отдельным категориям лиц, например иностранцам, а в период классического римского права даже рабам. «Преторское право — это то, которое
вели преторы для содействия цивильному праву или для его дополнения или исправления в целях общественной пользы» [4, т. I, с. 87]. Не случайно именно преторы в своей практике стали эффективно использовать метод фикции.
Рим был центром экономики всего Средиземноморья, и поэтому основной массив заключаемых сделок осуществлялся именно здесь. Когда свободные жители империи обращались к претору за защитой своих прав и претор приходил к выводу о необходимости предоставления им такой защиты, он составлял записку судье (так называемую формулу), в которой указывал: считать этого гражданина как бы римским гражданином, и если представленные им факты подтверждались, то судье рекомендовалось удовлетворить иск, если не подтверждались — отказать в иске. Таким образом, через решения судов свободные жители Римской империи были уравнены в правах с римскими гражданами задолго до официального дарования всем свободным жителям империи, приписанным к какой-нибудь общине, права гражданства в 212 г. эдиктом Каракалы.
Особое место в истории развития римского права занимает римская юриспруденция, ставшая результатом многовековой и многогранной деятельности римских юристов. Своей деятельностью юристы смогли выработать основные фундаментальные идеи, положения, принципы в праве, развить логику юридического мышления, юридическую технику и, в целом, создать единое юридическое мировоззрение. В правоприменительной практике римских юристов и шло главным образом развитие юридической техники. Формы их деятельности носили весьма разнообразный характер уже в предклассический период римского права: respondere (разъяснение содержания и смысла закона), cavere (составление сделки), agere (составление исковых формул).
В классический период развития римского права деятельность юристов нашла более широкое поле для применения своих сил: response epistolae (сборник консультаций с разъяснениями правовых вопросов), questiones (сборник решений юридических казусов, взятых из судебной практики), libri ad edictum (комментарии к преторскому эдикту), ad Sabinum (комментарии к трудам прежних юристов), digesta (сборник толкований цивильного и преторского права), institutions (элементарный учебник права для преподавания в юридических школах),
sententiae (суждение судьи (решение суда) или мнение юриста), аксиомы (положения, не требующие доказательства), difinitiones (определения понятий, даваемые римскими юристами) и ius respondendi (право давать ответы по юридическим вопросам от имени императора). Эта многогранная деятельность римских юристов сыграла важную роль в развитии юридической техники как «совокупности правил, средств и приемов, которые используются при подготовке, оформлении, опубликовании и систематизации правовых актов и иных юридических документов» [10, с. 185].
Во всей истории развития юридической техники значительную роль сыграл судебный процесс: легисакционный, формулярный, экстраординарный и инквизиционный.
Формализм, присущий архаическому периоду римского права как прием юридической техники, способствовал выработке точности, краткости и ясности выражения правовой мысли. Данный формализм ярко проявился в первой стадии древнего гражданского процесса (in jure) и совершался исковыми формулами (leges actiones). «Так как эти формулы были приноровлены к словам закона (ipsarum legume verbis accommodatae errant), то в них нельзя было изменять ни одного слова, иначе истец проигрывал дело» [2, с. 249]. Второй особенностью leges actiones были способы (формы) производства дела, которых было пять. В них строго сохранялись торжественность обрядов и ритуалов, соответствовавших формальному характеру исковых формул. Поэтому и исковые формулы, и способы (формы) ведения процесса назывались leges actiones. Древнейшим способом (формой) судопроизводства leges actiones являлся способ leges actio sacramento (или процесс пари) как совокупность формально обязательных юридических действий и слов, направленных к достижению цели исковой формулы (или требований истца).
Таким образом, современная европейская романо-германская правовая семья получила формальный метод изложения исковых формул (исков) и совокупность совершения обязательных юридических действий, образующих судебный процесс, от древнейшего римского права.
Формулярный процесс выработал не только новую терминологию (formulas, intentio, demonstratio, adiudicatio, condem-natio, exceptio, praescriptio и т. д.), но и новые юридические конструкции (intentio in ius concepta и intentio in factum concepta).
«Формула имела разные составные части, и в ней употреблялись разные обороты речи, смотря по тому, основывался ли иск на личном или вещном праве, принадлежало ли это право (в субъективном смысле) к области ius civile или jus honorarium, предоставлялась ли судье свобода в решении тяжбы или он был поставлен в тесные рамки и т. д.» [2, с. 332]. Формулярный процесс, создавая новую терминологию, новые юридические конструкции, создал и новые принципы судебного процесса: неформальный характер ведения процесса, публичность процесса, возникновение суда присяжных, равенство сторон в процессе, появление в процессе юрисконсультов (адвокатов). «Формулярный процесс требовал помощи юристов в составлении исковых жалоб, возражений ответчика и, наконец, самой формулы, тогда как старый порядок судопроизводства мог прекрасно обходиться без участия специалистов права» [5, с. 169]. В формулярном процессе сформировались демократические принципы его ведения: самостоятельность и независимость суда, публичный характер ведения процесса, суды присяжных, появление судебных ораторов, а затем и адвокатов.
Экстраординарный процесс также внес в практику судопроизводства новую терминологию (praefectus urbi — императорский чиновник, рассматривавший судебные дела; judex datus — судья-чиновник в провинции; sumptus litis — судебные издержки; sportulae — судебная пошлина; appellatio — апелляция и т. д.), новые юридические конструкции, новые правила (порядок) ведения процесса, новые институты (fideicommissarius — фидеикомиссы), повлиявшие на развитие юридической правоприменительной техники.
Инквизиционный процесс (inquisitio) возникает в период постклассического римского права, когда прекращается творческая деятельность юристов (монографии, юридические сборники и комментарии уже не пишутся, поэтому данный процесс не нашел своего отражения в римской правовой литературе).
Инквизиционный процесс выделился из экстраординарного в IV в. и стал самостоятельным при рассмотрении уголовных дел. Изменился порядок рассмотрения дел, способы и принципы ведения процесса, которые способствовали развитию произвола и насилия, разрушая саму идею правовых отношений, идею справедливого правосудия. «Одно и то же лицо, чиновник, наделенный компетенцией рассмотрения уголовных
дел, выступает одновременно и как следователь (опирающийся на содействие своей канцелярии), и как обвинитель, и как судья, оценивающий доказательства и выносящий приговор [1, с. 153]. Судопроизводство становится тайным от начала и до конца, письменным. Возбуждение дела производилось по инициативе самого судьи, либо по доносам (за которые платили), либо по слухам. В процессе широко использовалась пытка, и собственное признание становится главным доказательством — «царицей доказательств». Пытки применялись и к обвиняемым, и к свидетелям по усмотрению судьи. «Скорее всего, меру допроса (под пыткой) должны определять судьи», — пишет Ульпиан [4, т.УП, ч. 2, с. 155]. Развитие юридической техники в инквизиционном процессе приобрело антиправовой характер. Создаваемая терминология, юридические конструкции, институты, принципы, правила, приемы и средства приобретали крайние формы судебного произвола, направленного на устрашение.
После обнародования судебных дней и исковых формул Гаем Флавием в 304 г. до н. э. деятельность римских юристов получила широкое распространение в формах respondere, cavere, agere, когда светские юрисконсульты начинают давать открытые консультации по практическому применению права. В юридической среде стали появляться не простые юристы-практики, а нередко видные деятели государства, обладавшие признанным авторитетом среди населения и глубокими познаниями в праве. Например, Тиберий Корунканий — «консул (280 г. до н. э.), диктатор (246 г. до н. э.), первый плебейский понтифик (ок. 254 г. до н. э.), согласно традиции, первым начал публично давать response и обучать частному праву (однако возможно, это делалось и раньше)» [1, с. 333]. Другой яркий пример — «Сципион Назика Коркул, консул (162 и 155 г. до н. э.), цензор (159 г. до н. э.), юрист, которого сенат настолько уважал, что подарил ему дом, построенный на общественные средства у via Sacra (на перекрестке улиц), чтобы люди, нуждающиеся в юридической консультации, имели удобный доступ к Сципиону» [Там же, с. 343].
Разъясняя содержание и смысл закона, участвуя в составлении юридических документов и ведении судебного процесса, юрисконсульты вырабатывали новые правила в своей практике, создавали новый понятийный аппарат, юридические конструкции (схемы) и приемы. Одним из достижений юридической техники римских
юристов этого периода является использование метода фикции, развившегося из преторской практики, когда претор использовал принцип права справедливости (ius aequitas) и положения системы пре-торского права (ius praetorium) как «совокупность всех новшеств, введенных преторами в правопорядок и объявленных в их эдиктах» [Там же, с. 166]. Благодаря применению данного метода преторы создали систему естественного права — ius naturale, вытекавшую из «судебной практики — pretor peregrinus в спорах между римлянами и чужеземцами, часто называемое также правом перегринов, или ius gentium (право народов)» [Там же, с. 165].
Расцвет деятельности римских юристов пришелся на период римского классического права (конец I в. до н. э. — конец III в. н. э.). В это время стали возникать частные юридические школы. Занятие юридической деятельностью становится самым престижным: «в юристы шли, как правило, лучшие, наиболее образованные и талантливые люди. Повышенный спрос на талант предъявлял, прежде всего, творческий характер юридической профессии» [8, с. 42]. Юридическая деятельность была монополизирована знатью из среды патрициев и разбогатевших плебеев. Такие юрисконсульты отличались своей независимостью, самостоятельностью суждений и решительностью в борьбе с произволом властей, насилием и коррупцией. В этот период появляется обширная юридическая литература, не только имевшая практическое значение, но и теоретически осмысливавшая возникавшие сложные экономические, политические и социальные противоречия общественного развития. Так, уже Муций Сцевола Понтифик (140-82 г. до н. э.) написал монографию о теоретических началах цивильного права, основанного на методе диалектического единства в познании права, «ставшую не только крупнейшим творением республиканского правоведения, но и краеугольным камнем всей западно-европейской науки права» [1, с. 339].
Развитие правовой культуры римлян было тесно связано с их политической культурой, главным достоинством которой стало достижение компромиссов в борьбе между патрициями и плебеями: «Очевидно, что в этих условиях единственным выходом для Рима был компромисс между различными сословиями [13, с. 36]. В юридической практике складывается такая же традиция: римские юристы стремятся достичь соглашения сторон на правовой ос-
нове, поэтому право всегда пользовалось в римском обществе всеобщим признанием и уважением. «Знание права достойно наивысшего уважения, однако деньгами его нельзя ни оценить, ни обесчестить», — говорил Домиций Ульпиан [1, с. 424]. Уже в ранней истории Рима Нуме Помпилию приписывается проведение реформы, по всей вероятности, обычного и жреческого права. Дионисий Галикарнасский, например, пишет, что Нума Помпилий, «изложив на письме все законодательство о божественных установлениях, разделил его на восемь частей в соответствии с разделами священнодействий» [3, с. 130].
Однако первая систематизация римского права официально была проведена лишь в 452-451 г. до н. э. и стала известной под названием «Законы XII таблиц». Это было упорядочение римского права древнейшего периода, включавшее в себя: mores maiorum (обычаи предков), usus (обычную практику), commentarii pontificum (обычаи, сложившиеся в практике жрецов), comentarii magistratuum (обычаи сложившиеся в практике магистратов), законодательную деятельность царей и народных собраний. Законы XII таблиц подвели итог всему предшествующему периоду развития римского права, и таким образом была проведена граница между старыми и новыми общественными отношениями, между религиозным и светским характером развития римского права, в котором религиозное уступало светскому и в управлении, и в законотворчестве, и в правосудии.
К началу периода классического римского права накопился значительный массив нормативного материала, нуждавшийся в его упорядочении, систематизации. Ибо неупорядоченность действовавшего нормативного материала разрушало саму идею права, его системность и идею науки о праве. Римские юристы, имевшие свои школы и занимавшиеся частной практикой ведения судебных дел, разрабатывали пособия (учебники) для своих учеников и объективно стали проводить в них упорядочение нормативного материала для практических и образовательных целей. Такие пособия (учебники) стали называться институциями. В этих пособиях юристы не только разъясняли своим ученикам цели и задачи права, но и проводили классификацию отдельных его институтов: субъектов права, вещей, исков и систематизацию норм права. Таким образом, институции стали представлять собой элементарный учебник по праву и одновременно являлись первой
попыткой проведения частной систематизации, т. е. институциональной системы римского частного права (о лицах, о вещах, об обязательствах и об исках). Полностью до нас дошла лишь «Институция» римского юриста Гая, отличавшаяся ясностью, простотой и лаконичностью изложения собранного правового материала. Институции явились значительным шагом вперед в развитии юридической техники, пополнив ее арсенал методом классификации отдельных институтов гражданского права (о лицах, вещах и исках), системы римского права и систематизации норм права. Тем не менее потребовалось еще много времени, прежде чем классификация и систематизация как правила, средства и приемы (способы) стали важнейшими инструментами юридической техники.
Значительное место в деятельности юристов занимали также «монографические произведения, посвященные изучению какого-либо одного института права, например, "О понтификальном праве", "Об обязанностях претора", "Об узуфрукте" и т. д.)» [4, т. I, с. 16]. Монографии становятся источником формирования теории римского права. Одним из плодовитых юристов в области теории гражданского права был Лабеон, который отличался новаторскими идеями в праве. Его труды часто цитировали крупные юристы, но до нас они дошли в виде разрозненных цитат и отрывков. «Лабеон посвятил себя исключительно правоведению: полгода он обучал учеников римскому праву, полгода писал свои труды в деревне. Написал около 400 книг» [1, с. 337].
Следующим важным способом юридической техники являются аксиомы. Римские юристы достигли в этом высокого мастерства, доведя формулирование правовых аксиом до степени искусства: если не будет доказано противное, каждый считается честным (невиновным); нет преступления, не указанного в законе; никого нельзя наказывать без вины; совершенное вопреки праву — недействительно; невозможное не может быть предметом обязательства; никто не может быть сам себе судьей; никого нельзя осуждать на основании одного подозрения; никто не может быть свидетелем в собственном деле и др. [Там же, с. 386-429]. В современном праве мы нередко встречаем эти же аксиомы, но уже в виде принципов права: нет преступления — нет наказания; презумпция невиновности; нет преступления, не указанного в законе; неотвратимость наказания и т. д. Римские юристы
довели до совершенства и отдельные высказывания, изречения, правовые суждения, отличающиеся глубиной правовой мысли, краткостью, ясностью и емкостью своего содержания: общая собственность — мать раздоров; безумный приравнивается к отсутствующему; высшая законность — высшая несправедливость; правовое положение людей постоянно и бесконечно изменяется, и нет в нем ничего неизменного; брак образуется не сожительством, а взаимным согласием [1, с. 386-427].
Наконец, мы подошли к весьма важному элементу юридической техники римской юриспруденции — дефинициям — краткое логическое определение какого-либо понятия, содержащее наиболее существенные его признаки. Причем, римские юристы считали, что любое определение может быть легко «опрокинуто». В. А. Томсинов пишет: «Римские правовые дефиниции — это, с научной точки зрения, не определения, а скорее изречения. И как изречения они действительно блестящи. Их четкость, точность, краткость могут служить образцом» [12, с. 40]. Однако с этим трудно согласиться. Строго говоря, «определение» — это формулировка, раскрывающая сущность чего-либо, характеризующая основные черты чего-либо. В свою очередь, понятие «формулировать» означает: точно выразить что-либо, найти, установить что-либо в результате логического рассуждения, умозаключения. Исходя из смысла и содержания дошедших до нас фрагментов учений римских юристов мы можем предположить, что они понимали отличие правовых аксиом от изречений (как отдельных глубоких суждений, мнений о чем-либо и не более того) и от определений.
Отдельные дефиниции римских юристов, несмотря на то что они избегали давать определения тем или иным правовым явлениям, институтам, положениям, все же имеют место быть. Например, Павел Юлий (конец II — начало III в. н. э.) дает определение понятию обязательства (obligatio): «Сущность обязательства состоит не в том, чтобы сделать нашим какой-нибудь телесный предмет или какой-нибудь сервитут, но чтобы связать перед нами другого в том или ином отношении, чтобы он нам что-нибудь дал, сделал или предоставил» [4, т. VI, ч. 2, с. 535], т. е. рассматривает в этом определении сущность самого понятия «обязательство». Первый признак обязательства он определяет путем разделения «право на вещь и право требовать (выполнения) действия» [9, с. 265], отделяя право
вещное от права обязательственного. Далее он раскрывает второй признак обязательства — «связать перед нами другого», но связать не цепями, как это реально осуществлялось в древности, а обещанием (использует здесь метод фикции «как бы цепями») и доверием — fidei: «доверие к чужой честности, верность данному слову, нравственная обязанность всех людей выполнять свое обязательство, в чем бы оно не выражалось. Поэтому fides стала опорой всех правоотношений между гражданами и негражданами и одним из основных творческих элементов римского правового мышления» [1, с. 132]. Третий признак — право требовать выполнения обещанного действия. Следовательно, в данном случае логически раскрывается как содержание, так и сущность обязательства, поэтому у нас есть все основания признать за римскими юристами использование дефиниций в качестве одного из способов логического определения понятия, его признаков и содержания.
Следующим достижением юридической техники римских юристов была разработка интерпретационных актов. Начало ее связано с разработкой преторских эдиктов и дававшихся к ним римскими юристами комментариев.
Римский юрист, консул Э. П. Кат (198 г. до н. э.) написал сочинение «Commenntarii tripertita» — первое юридическое произведение, содержащее основы права, комментарии к преторским эдиктам и сборник судебных формул [1, с. 330]. В связи с тем, что претор избирался на должность сроком на один год, данное обстоятельство открывало широкое поле для интерпретации юристами ежегодно издаваемых эдиктов: «в период между 125 и 128 гг. известным юристом Сальвием Юлианом, по поручению императора Адриана, была проведена первая после законов XII таблиц крупная кодификация римского права, под названием "Edictum perpetuum" (Вечный или постоянный эдикт). После издания этого свода преторского права правотворческая деятельность преторов прекратилась» [7, с. 217]. Однако комментарии писались не только к преторским эдиктам, но и к законам, сенатусконсультам, речам императоров, императорским конституциям, сочинениям юристов. Одним из самых выдающихся произведений римской юриспруденции, толкований (интерпретаций) права считается главный труд До-миция Ульпиана (228 г. н. э.). Он состоит из 83 книг-комментариев к Ad edictum (1 книга включала 50 с.) [1, с. 345].
Вершиной правотворческой юридической техники римской юриспруденции является систематизация римского права (периода классического римского права I—III вв. н. э.), проведенная византийским императором Юстинианом в 527-565 гг. «Он сделал латынь официальным языком для сохранения важнейших ценностей римского права, которые иначе затерялись бы и погибли» [1, с. 337]. Ранее уже проводились попытки систематизации императорских конституций: первую попытку осуществил юрист Папирий Юстус в 20 книгах; вторую — Григориан в 14 книгах (конституции излагались в подлинном тексте в хронологическом порядке (методом инкорпорации) от императора Адриана до императора Диоклетиана); третью — юрист Гермогениан в 1 книге.
В 428 г. император Феодосий II сделал попытку проведения систематизации императорских конституций и трактатов римских юристов с тем, чтобы составить единый свод римского права. Однако результаты этой работы остаются неизвестными. В 435 г. он собирает новую комиссию из 16 членов под руководством квестора (министра юстиции) Антиоха, и в 438 г. появляется кодекс императорских конституций из 16 книг, поделенных на титулы. При этом кодексы Григориана и Гермогениана получили официальное признание.
В 527 г. император Юстиниан приступил к осуществлению систематизации римского права классического периода, результатом которой стало создание corpus juris civilis (свод римского гражданского права), ставшее высочайшим достижением развития правотворческой юридической техники. Теперь римское классическое право было систематизировано по четырем разделам: кодекс, дигесты, институции и новеллы.
Составление кодекса осуществлялось методами инкорпорации и кодификации. Император Юстиниан в предисловии к дигестам писал: «Мы... обнаружили, что все отрасли законов, созданные от основания города Рима и идущие от Ромуловых времен, находятся в таком смешении, что они распространяются беспредельно и не могут быть объяты никакими способностями человеческой природы. Нашей первой заботой было начать с живших прежде священных принципов, исправить их конституции и сделать их ясными; мы их собрали в один кодекс и освободили от излишних повторений и несправедливых противоречий, дабы их искренность давала всем людям быструю помощь» [4, т. I, с. 27].
Таким образом, упорядочение императорских конституций осуществлялось методом инкорпорации в хронологическом порядке и методом кодификации, когда законодатель мог вмешиваться в содержание нормы права, внося в нее изменение или дополнение, или заменяя ее новой нормой. Комиссия расположила все право таким образом, «чтобы древнее право, запутанное на протяжении почти 1 500 лет, было нами расчищено так, чтобы, как бы окруженное стеной, ничего вне его не находилось. Всем авторитетам в области права следует оказывать одинаковое уважение, и никому из них не должно быть дано каких-либо преимуществ, так как никто из них не является лучшим или худшим по сравнению с другими во всех вопросах, но некоторые (лучше или хуже) в определенных вопросах» [4, т. I, с. 29]. Устаревшие нормы составители упраздняли, в некоторые нормы вносили изменения и дополнения, устраняли излишние длинноты, в текстах — ошибки, неправильно написанное, лишнее, несовершенное, противоречивое, непоследовательное, исключали повторы и, наконец, создавали новые нормы права, отвечающие новым развивающимся общественным отношениям.
К неоспоримому достижению римских юристов также относится создание латинского терминологического юридического языка, а несомненной заслугой императора Юстиниана является придание латинскому языку официального характера. В этом смысле жемчужиной Дигест Юстиниана признается титул XVI «О значении слов». Например, римский юрист Гай в своих институциях дает пояснение названию ле-гисакционного процесса (leges actiones): «Иски, которые были в употреблении у древних, назывались leges actiones, потому ли, что были установлены законами или потому, что в исковых формулах воспроизводились слова и выражения закона, и потому считались неизменными, подобно самим законам» [14, с. 339]. Следовательно, если в исковой формуле (в тексте иска) подменялись слова закона, то это автоматически вело к проигрышу дела. «Гай приводит пример проигрыша дела вследствие того, что истец, требовавший деньги за порубку виноградных лоз (vites), в исковой формуле говорил именно о лозах, тогда как следовало говорить о деревьях (arbores), ибо сам закон XII таблиц говорил вообще Si furtim arbores» [2, с. 249]. Из этого примера видно, что значение слов в законе, формуле, а следовательно, и в норме права уже тогда имело глубокий внутренний смысл.
Итак, термины латинского юридиче- ла испытание временем, была официально
ского языка римлян формировались на признана в Средние века и сохранила свои
протяжении более тысячи лет, активно позиции в Новое и Новейшее время. Бла-
воспринимая юридическую культуру мно- годаря латинской юридической термино-
гих народов Средиземноморья периода логии современный мир получил богатое
Античности, поэтому юридическая латынь наследие римской юриспруденции и рим-
римлян — это достояние многих народов ского права, позволившее сформировать
Средиземноморья. Латынь оказалась науч- единство правовой культуры современного
ным языком правовой культуры, выдержа- общества.
о-о-о
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бартошек М. Римское право. Понятия, термины, определения. — М., 1989. — 448 с.
2. Боголепов Н. П. Учебник истории римского права. — М., 2004. — 568 с.
3. Галикарнасский Д. Римские древности : пер. с греч. : в 3 т. — М., 2005. — Т. I. — 272 с.
4. Дигесты Юстиниана : в 8 т. / отв. ред. Л. Л. Кофанов. — М., 2002-2006. — Т. I. — 2002. — 584 с. ; Т. VI, ч. 2. — 2005. — 664 с. ; T.VII, ч. 2. — 2005. — 564 с.
5. Ковалев С. И. История Рима. — Л., 1986. — 742 с.
6. Кофанов Л. Л. Lex и Ius: возникновение и развитие римского права в VIII-III вв. до н. э. — М., 2006. — 575 с.
7. Макеев В. В., Головко А. Г. Частное право Древнего Рима. — Ростов н/ Д, 2002. — 256 с.
8. Масон В. М. Первые цивилизации. — Л., 1989. — 272 с.
9. Новицкий И. Б., Перетерский И. С. Римское частное право. — М., 1948. — 583 с.
10. Пьянов Н. А. Теория государства и права : учеб. пособие : в 2 ч. — Иркутск, 2011. — Ч. 2 : Теория права. — 391 с.
11. Рассказов Л. П. Теория государства и права : учеб. для вузов. — М., 2008. — 463 с.
12. Томсинов В. А. Юриспруденция в Древнем Риме (классический период) // Вестник Московского университета. Сер. 11, Право. — 1995. — № 2. — С. 35-45.
13. Томсинов В. А. Юриспруденция в духовной культуре Древнего Рима (древнейший период) // Вестник Московского университета. Сер. 11, Право. — 1995. — № 1. — С. 33-41.
14. Харитонов Е. О. Основы римского частного права. — Ростов н/Д, 1999. — 416 с.
REFERENCES
1. Bartoshek M. Rimskoe pravo. Ponyatiya, terminy, opredeleniya [Roman Law. Concepts, Terminology, Definitions]. Moscow, 1989. 448 p.
2. Bogolepov N. P. Uchebnik istorii rimskogo prava [Textbook on the History of Roman Law]. Moscow, 2004. 568 p.
3. Halicarnassus D. Rimskie drevnosti [Roman Antiquities]. Moscow, 2005. Vol. I. 272 p.
4. Kofanov L. L. (ed.) Digesty Yustiniana [The Digest of Justinian]. Moscow, 2002-2006. 564 p.
5. Kovalev S. I. Istoriya Rima [History of Rome]. Leningrad, 1986. 742 p.
6. Kofanov L. L. Lex i Ius: vozniknovenie i razvitie rimskogo prava v VIII-III vv. do n. *e. [Lex and Ius: the Emergence and Development of Roman Law in the 8th-3rd Centuries BC]. Moscow, 2006. 575 p.
7. Makeev V. V., Golovko A. G. Chastnoe pravo Drevnego Rima [Private Law of Ancient Rome]. Rostov-on-Don, 2002. 256 p.
8. Mason V. M. Pervye civilizacii [First Civilizations]. Leningrad, 1989. 272 p.
9. Novickij I. B., Pereterskij I. S. Rimskoe chastnoe pravo [Roman Private Law]. Moscow, 1948. 583 p.
10. P'yanov N. A. Teoriya gosudarstva i prava [Theory of State and Law]. Irkutsk, 2011. 391 p.
11. Rasskazov L. P. Teoriya gosudarstva i prava [Theory of State and Law]. Moscow, 2008. 463 p.
12. Tomsinov V. A. Jurisprudence in Ancient Rome (Classical Period). Vestnik Moskovskogo universiteta = Bulletin of Moscow University. 1995, no. 2, pp. 33-45. (In Russian).
13. Tomsinov V. A. Jurisprudence in the Spiritual Culture of Ancient Rome (the most ancient times). Vestnik Moskovskogo universiteta = Bulletin of Moscow University. 1995, no. 1, pp. 33-41. (In Russian).
14. Haritonov E. O. Osnovy rimskogo chastnogo prava [Basics of Roman Private Law]. Rostov-on-Don, 1999. 416 p.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Вишневский Владимир Григорьевич (Иркутск) — кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права. Иркутский юридический институт (филиал) ФГБОУ ВПО «Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации» (664011, г. Иркутск, ул. Некрасова, 4, e-mail: [email protected])
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Vishnevskiy, Vladimir Grigoryevich (Irkutsk) — Ph.D. in Law, Ass. Professor, Chair of Theory and History of State and Law. Irkutsk Law Institute (Affiliate) of the Russian Law Academy of the Ministry of Justice of the Russian Federation (Nekrasova st., 4, Irkutsk, 664011, e-mail: [email protected])
