CC BY
213
ВЕСТНИК ПЕРМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
2009 Юридические науки Выпуск 2 (4)
УДК 347.132.15
ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА НЕВИНОВНОЕ ДЕЯНИЕ В АСПЕКТЕ СУЩНОСТНОГО ПОНИМАНИЯ ВИНЫ
А.М. Хужин
Кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры гражданского права и процесса Нижегородской академии МВД России, 603600, г. Н.Новгород, Анкудиновское шоссе, 3
Рассматриваются вопросы законодательного установления ответственности за невиновное деяние с позиции понимания вины в гражданском праве. Проводится анализ судебно-арбитражной практики относительно данной проблематики. Даются рекомендации по совершенствованию гражданского законодательства.
Ключевые слова: невиновное деяние; юридическая ответственность; вина
Наличие в гражданском законодательстве Российской Федерации специальных случаев привлечения лица к юридической ответственности независимо от его вины (а стало быть за факты невиновного деяния) не вызывает сомнений. Данная правовая конструкция находит прочное подтверждение в современной учебной литературе по гражданскому праву [4. С. 610-613]. Вместе с тем, следует признать, что в практическом и научном плане отсутствует единство позиций по данной проблематике.
В судебной практике ответственность, наступающая независимо от вины понимается в буквальном смысле и воспринимается как проявление принципа объективного вменения. Как правило, суды по сложившейся практике применения норм ст. 401 и 1079 ГК не выявляют субъективные условия ответственности, ограничиваясь констатацией факта отсутствия обстоятельств непреодолимой силы. Например, в судебноарбитражной практике сложилось правило при рассмотрении спора в сфере предпринимательской деятельности и применении мер ответственности на основании положений п. 3 ст. 401 ГК фиксировать в решениях следующую формулировку: «Предприятие является коммерческой организацией и осуществляет предпринимательскую деятельность, поэтому должно нести ответственность за ненадлежащее исполнение
© Хужин A.M., 2GG9
своих обязательств по договору независимо от наличия вины. Доказательств наличия непреодолимой силы не представлено» [9; 10]. Более категоричен в этом вопросе Конституционный суд РФ. Так, отказывая в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Романова Н.Н. на нарушение его конституционных прав пунктами 1 и 3 ст. 1079 ГК, Конституционный суд РФ, в обосновании своей позиции указывает: «Названные положения являются одним из законодательно предусмотренных случаев отступления от принципа вины и возложения ответственности за вред независимо от вины причинителя вреда»[7].
Самое интересное заключается в том, что в нормах ст. 401 и 1079 ГК о самой конструкции привлечения к ответственности без выявления вины ничего не говорится. Так, в п. 3 ст. 401 и п. 1 ст. 1079 ГК речь идет о возможности освобождении от ответственности при доказывании наличия непреодолимой силы. При этом не будем забывать о существовании презумпции вины, которая провозглашается в п. 2 этой же нормы.
На наш взгляд, прежде чем выдвигать научно обоснованную концепцию применения ответственности независимо от вины, нужно разобраться в сущностном понимании вины в гражданском праве, провести анализ взаимозависимости и взаимообусловленности вины (невиновности) и ответственности.
Несмотря на общеизвестность категории вины в гражданском праве, мы вынуждены констатировать, что в современной цивилистической науке практически отсутствует теоретический анализ вины как условия гражданско-правовой ответственности. Нельзя сказать, что данная правовая модель не рассматривается современными исследователями, однако в большинстве своем ученые пытаются изучать ее с позиций уголовно-правовой доктрины [1. С. 72; 12. С. 54]. Как справедливо высказывается по данному поводу В.В. Витрянский, «...доктрина гражданского права по инерции продолжает в основном оставаться на прежних позициях, смысл которых заключается в поиске все новых объяснений необходимости применения в цивилистике чуждых ей уголовноправовых взглядов на вину как один из элементов состава правонарушения, представляющих собой некое гипотетическое психическое отношение правонарушителя к своим действиям и их последствиям» [3. С. 721].
Безусловно, теория «психологической» концепции вины в гражданском праве возникла в советский период в результате попытки экстраполяции данной категории из науки уголовного права [6. С. 182]. Хотя любому студенту юридического вуза известно, что главным в уголовной вине являются моменты, опасные для общества, а потому осуждаемые государством. И именно для определения степени опасности преступника для общества необходимо уяснение, каково же его психическое отношение к совершенному преступлению и его последствиям. Какое значение имеет это обстоятельство для двух участников имущественного оборота (субъектов гражданско-правовых отношений), один из которых нарушил субъективные права другого, на что тот требует соответствующего возмещения, остается загадкой.
Определенные стереотипы также складывались благодаря судебной практике. Нередко случаи наличия или отсутствия вины у причинителя вреда по деликтным обязательствам устанавливались путем сопоставления их с доказанностью вины по материалам уголовного дела. Данная практика была характерна при предъявлении граж-
данского иска в уголовном процессе. Так, Армавирским городским судом Краснодарского края Д. был осужден за неосторожное убийство М. Согласно приговору, преступление совершено при следующих обстоятельствах. Д., встретив своего зятя М., находившегося в сильной степени алкогольного опьянения, пытался увести его домой. Однако М. стал сопротивляться, вырвался от тестя, затем споткнулся, стал падать, и потянул Д. на себя. Оба упали на асфальт тротуара. Д., падая, попал коленом в область груди и живота М.Д., имея вес 123 кг, причинил М. тяжкие телесные повреждения в виде перелома пятого ребра справа и массивного разрыва печени, от которых М. умер.
Кассационная инстанция приговор оставила без изменения. Заместитель председателя Верховного суда РФ в протесте поставил вопрос об отмене приговора и кассационного определения и прекращении дела. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ протест удовлетворила, указав, что, как видно из материалов дела, Д. не предвидел возможности своего падения на М., попадания при этом коленом в область его живота и груди, наступления смерти потерпевшего в результате этого падения и по обстоятельствам дела не мог и не должен был предвидеть это. Налицо отсутствие как субъективного, так и объективного критерия преступной небрежности [2. С. 5].
Из материалов дела следует, что по факту заявленного гражданского иска по возмещению вреда по случаю потери кормильца сторона защиты в отзыве на иск опровергала факт виновных действий причинителя в силу отсутствия его вины, однако суд не учел данные обстоятельства и удовлетворил требования, ссылаясь на материалы уголовного дела. Этот факт еще раз подтверждает «разнополярность» критериев оценки вины в уголовном и гражданском праве.
«Психологическая» концепция вины находила свою поддержку и при анализе ответственности за невиновное деяние. Так, И.С. Самощенко считает, что «и при так называемом субъективном случае, имеется определенное психическое отношение лица
к своему действию (бездействию) и его результату, но это психическое отношение не считается юридической виной» [11. С. 133].
Не будем в очередной раз опровергать высказывание сторонников данного подхода. Более значимого контраргумента, чем действующее гражданское законодательство, полагаем, не требуется. В соответствии с п. 1 ст. 401 ГК «Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства». Ни одного слова о каком-либо психическом отношении и тем более предвидении (не предвидении) своих действий со стороны лица не сказано! Иначе говоря, для гражданского права вина из области субъективных психических ощущений переводится в область объективно-возможного поведения участников имущественного оборота, где их реальное поведение сопоставляется с требованиями заботливости и осмотрительности, которые должен проявлять разумный и добросовестный субъект.
Товарно-денежный характер гражданско-правовых отношений предполагает главенство компенсаторно-восстановительной функции соответствующей ответственности или иных мер защиты, для которых решающую роль играет «поведенческий» характер проявления вины нарушителя и иных участников гражданского оборота. В этой связи, предлагаем предложить ряд мер по конкретизации норм ГК РФ об установлении условий о вине.
Во-первых, уже само наименование статьи 401 ГК («Основания ответственности за нарушение обязательства») не отражает ее содержание, так как речь в данной норме ведется о вине как одном из условий гражданско-правовой ответственности. Основания и условия ответственности не тождественны по своей сути. Считаем, что под основанием гражданско-правовой ответственности необходимо понимать нарушение самих субъективных гражданских прав, тогда как условия подразумевают обязательные общие требования, соблюдение которых необходимо для применения мер ответственности. К их числу, наряду с проти-
воправностью, вредом и причинной связью между ними, относится и вина нарушителя. Таким образом, предлагается название данной статьи изложить в следующей редакции: «Вина как условие привлечения к ответственности за нарушение обязательства». Полагаем, что данное наименование в полной мере будет отражать содержание ст. 401 ГК.
Во-вторых, предлагаем п.1 ст. 401 ГК дополнить понятиями умысла и неосторожности в следующей редакции: «Действия лица признаются умышленными, если с его стороны были проявлены намеренные действия или бездействие с целью неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства либо создания невозможности его исполнения.
Действия лица признаются неосторожными если с его стороны не была проявлена достаточная степень заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, и оно приняло все возможные меры для надлежащего исполнения обязательств. Неосторожность может быть легкой и грубой».
«Легкая неосторожность выражается в непроявлении лицом повышенной степени заботливости и осмотрительности, какую можно было ожидать от него, и непринятии им всех возможных мер в целях надлежащего исполнения обязательств. Грубая неосторожность выражается в не проявлении лицом той минимальной степени заботливости и осмотрительности, какую можно было ожидать от любого участника гражданского оборота, и непринятии им очевидных мер в целях надлежащего исполнения обязательств».
В-третьих, предлагаем экстраполировать сформулированное понятие вины и его форм (а следовательно, и невиновности) не только на договорные, но и на внедоговор-ные обязательства, в частности на деликтные и кондикционные, путем установления бланкетных норм по отношению к ст. 401 ГК. Так, в п. 2 ст. 1064 ГК РФ «Общие основания ответственности за причинение вреда» необходимо внести следующие дополнения: «Вина сторон в обязательствах вследствие причинения вреда устанавлива-
ется по правилам ст. 401 ГК РФ» и далее по тексту.
По этим же соображениям необходимо дополнить п. 2 ст. 1104 ГК:
«До этого момента он отвечает лишь за умысел и грубую неосторожность, определяемые ст. 401 ГК РФ (в предложенной нами выше редакции - А.Х.).
Именно сущностное понимание вины (а точнее ее пределов, отграничивающих ее от невиновного деяния) в гражданском праве дает возможность говорить о смещении границ виновности и невиновности в случаях применения ответственности независимо от вины. На наш взгляд, вина должна учитываться всегда и носить характер презумпции в гражданском обороте. Вина в специально предусмотренных случаях может носить повышенный характер для нарушителя, когда закон требует повышенной степени заботливости и осмотрительности. Ответственность в данном случае наступает по принципу вины, а не «причинения», но вина имеет повышенный характер (возможно, включает в себя понятие легкой неосторожности и случая). Размер ответственности, при повышенной вине может носить как абсолютный (безусловный) характер (п. 1
ст. 1070, ст. 1095, 1100 ГК), так и относительный, т.е. ограничиваться вследствие доказывания непреодолимой силы (п. 3
ст. 401, п. 1 ст. 1079 ГК), грубой неосторожности потерпевшего (п. 2 ст. 1083 ГК) или иных случаев, предусмотренных законом или договором.
Вышесказанное умозаключение подтверждается и при применении исторического и сравнительно-правового метода познания правовой действительности. Историческими предпосылками развития концепции ответственности независимо от вины является применение правила эдикта de recepto, которое предусматривает проявление повышенной заботливости и осмотрительности в специально предусмотренных случаях. Огромная заслуга в анализе положений римского права относительно существования ответственности, переходящей за пределы субъективной вины (culpa), захватывающей области случая и непреодолимой силы, принадлежит Е.В. Пасеку [8. С. 199202]. Исследователь попытался сравнить
нормы эдикта de recepto с нормами цивильного права. По Е.В. Пасеку, по общему правилу ответственность, налагаемая обыкновенно на субъекта гражданским правом, есть ответственность за вину. В отношениях внедоговорных такая ответственность возлагается лишь за активные действия (culpa in faciendo), в отношениях договорных - и за активные, и за пассивные отрицательные действия (виновное бездействие - culpa in non faciendo). За пределами вины лежит уже область случая, и за ущерб, нанесенный другому лицу случайно, без вины, никто отвечать не обязан (casus a nullo praestantur). Далее исследователь обращается к эдикту и заключает, что в receptum nautarum граница ответственности передвигается в сторону случая, где контрагенты отвечают и за случай (casus), не отвечая лишь за непреодолимую силу (damnum fatale или vis major) [8. С. 199].
Таким образом, автор приходит к выводу о том, что норма эдикта de recepto закрепляет общий принцип безусловной ответственности, включающей в себя повышенные требования к поведению. Основная же проблема возникает в точном установлении фактов непреодолимой силы и их отграничении от случая. Получается, что в основе принципа вины могут лежать общие начала об ответственности за вину и частные - за вину и область простого случая, что должно ограничиваться доказыванием непреодолимой силы (damnum fatale или vis major).
Теперь обратимся к сравнительноправовому методу исследования. Анализ современной романо-германской правовой системы дает нам основание утверждать, что гражданско-правовая ответственность строится по принципу вины. Это отражено в §282 Германского гражданского уложения (далее ГГУ), где предполагается вина должника, т.е. кредитор обязан доказать сам факт неисполнения обязательства; обязанность же должника — доказать отсутствие вины. Во Французском гражданском кодексе (далее ФГК) этот принцип закреплен в ст. 1147: «Должник присуждается, при
наличии оснований, к уплате убытков, возникших как вследствие неисполнения обязательства, так и вследствие опоздания в
исполнении, во всех случаях, когда он не удостоверит, что неисполнение происходит в силу посторонней причины, которая не может быть поставлена ему в вину, и если, кроме того, с его стороны не было никакой недобросовестности».
В законах государств романогерманской правовой системы нет определения вины, а лишь указывается на ее проявление - умысел и небрежность (§278 ГГУ, ст. 1137 ФГК).
При решении вопроса о том, был ли виновен должник, выясняется, проявил ли он надлежащую меру заботливости. Речь, как уже было отмечено ранее, идет о такой заботливости, которая проявляется при ведении дел согласно обычаям оборота или заботливости, свойственной хорошему хозяину (§282 ГГУ), т.е. об абстрактном критерии. Такой подход применим только к возмездным обязательствам. Для безвозмездных обязательств, как и в ФГК, подход к оценке заботливости, которую должник проявляет в собственных делах, менее строгий.
Конструкция ответственности независимо от вины как в ГГУ, так и в ФГК строится по принципу повышения требований к заботливости и осмотрительности. Примером может служить установление ФГК, в силу которого «профессиональный риск возлагается на предпринимателя, например ответственность железных дорог за ущерб, причиненный ими фабрикам и заводам» [5. С. 713]. Освобождение от ответственности в таких случаях возможно только при наступлении непреодолимой силы, имеющей объективный характер.
Таким образом, классическое романогерманское законодательство строится по принципу вины. Данный принцип основан на презумпции вины должника (нарушителя), которому необходимо доказать факт своей невиновности. Невиновность же, по общему правилу, устанавливается в абстрактном критерии заботливости, т.е. в возможности проявить надлежащую меру заботливости, соответствующую обычаям оборота, или заботливости, свойственной хорошему хозяину. Основанием для освобождения от ответственности, по общему
правилу, может служить случай и непреодолимая сила.
Так называемая конструкция ответственности независимо от вины усиливает презумпцию виновности (принцип вины), а стало быть, повышается мера заботливости к поведению лица. Должник обязан проявлять наивысшую степень заботливости, которая может быть предъявлена к лицу. Фактически презумпция вины поглощает все субъективно возможные меры поведения, в том числе и при случайном стечении обстоятельств. Освобождение от ответственности в таких случаях возможно только при наступлении непреодолимой силы, имеющей объективный характер.
Российское гражданское законодательство, устанавливая правило о вине, строится точно так же, как и классическая романо-германская правовая система. Вина, как условие гражданско-правовой ответственности, во-первых, понимается в контексте поведенческого восприятия, во-вторых, устанавливает презумпцию виновности нарушителя, в-третьих, допускает повышенное требование к поведению.
Таким образом, ответственность независимо от вины предполагает применение мер гражданско-правовой ответственности, выходящее за рамки нормативного (законодательного) понимания вины, но в рамках принципа вины. Полагаем, что научное познание вины в случаях, специально предусмотренных законом должно привести к гармонизации современного гражданского законодательства и науки гражданского права.
Библиографический список
1. Бутенко Е.В. Вина в нарушении договорных обязательств: дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2002. 198 с.
2. Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. №10.
3. Витрянский В.В. Ответственность за нарушение договорного обязательства // Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М., 2001. 842 с.
4. Гражданское право. В 4 т. / отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Волтерс Клувер, 2006. Т. 1: Общая часть. 669 с.
5. Курс французского гражданского права / под ред. М. Пляниоля. СПб., 1911. 82G с.
6. Матвеев Г.К. Основания гражданско-правовой ответственности. М., 197G. 311 с.
7. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Романова Николая Николаевича на нарушение его конституционных прав пунктами 1 и 3 статьи 1G79 Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: Определение Конституционного Суда РФ от 23 июня 2GG5 г. №2б1-О. Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
8. Пассек Е.В. Понятие непреодолимой силы (vis maior) в гражданском праве. Ч.1. Безусловная ответственность должника, ее границы и содержание // Неимущественный интерес и непреодолимая сила
в гражданском праве. (Классика российской цивилистики). М., 2003. 399 с.
9. Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 16 ноября 2007 г. №А28-1008/2007-3/2. [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
10. Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 1 октября 2007 г. №А43-8950/2006-3-229). [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
11. Самощенко И. С. Понятие правонарушения по советскому законодательству. М., 1963. 287 с.
12. Цельникер Г.Ф. Вина в российском праве (общетеоретический и исторический аспекты): дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2004. 235 с.
LEGAL RESPONSIBILITY FOR INNOCENT ACT IN ASPECT OF INTRINSIC UNDERSTANDING OF FAULT
A.M. Huzhin
Nizhniy Novgorod academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia,
603600, N.Novgorod, Ankudinovsky highway, 3
In article considers questions of a legislative establishment of responsibility for innocent act from a position of understanding of fault in civil law. The analysis of judi-cial-arbitration practice concerning the given problematics is carried out. Conclusions and recommendations about perfection of the civil legislation become.
Keywords: innocent act; legal responsibility; fault
