CC BY
84
СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
УДК 94(4)
Сергей КОНДРАТЬЕВ1
ЮНИОНИЗМ В ШОТЛАНДИИ: ОТ ИДЕИ К ПЕРВОЙ ПОПЫТКЕ РЕАЛИЗАЦИИ
Аннотация. В статье рассматривается становление юнионистской идеи в Шотландии и первая попытка реализации юнионистского проекта. Показано, что идея унии, или объединения Шотландии и Англии, несмотря многовековое кровопролитное военное противостояние и длительную традицию англофобии, начинает своё становление в первой половине XVI в. В политическом и антикварном дискурсе шотландских авторов появляются концепты общей судьбы, возможности создать либо равноправный союз, либо островную империю, а также похожести и близости двух народов, которых правильнее именовать "британцами". Идея унии ещё больше актуализируется после 1560 г., с началом шотландской Реформации, которая оглядывалась на Англию, получала оттуда финансовую и военную помощь. Однако лидеры Реформации отвергали английские притязания на верховенство в возможном союзе, из их риторики исчезает слово "империя". Они выступают за равноправный союз в виде "протестантской британской монархии". Со смертью Елизаветы Тюдор (1603) и унаследованием английской короны Яковом VI Стюартом рассуждения об унии получили возможность практической реализации. Проект унии стал значительным шагом на пути объединения Шотландии и Англии.
Ключевые слова: Шотландия, Англия, Великобритания, уния, юнионизм, империя, парламент.
Идея "Великой Британии" имеет длительную историю и в Шотландии, и в Англии. Своё практическое воплощение она получила впервые как парламентская уния в Шотландии и Англии в январе-феврале 1707 г. [Апрыщенко, 2016: 308— 309] и прошла проверку на прочность в ходе драматичного референдума 18 сентября 2014 г.
Англия ещё со времён Эдуарда I (1272-1307) и Эдуарда III (1327-1377) пыталась подчинить или присоединить Шотландию. Столетняя история многочисленных кровопролитных войн и постоянных вторжений с юга породили в Шотландии устойчивую англофобию. Однако в первой половине XVI в. и в ней появляются сторонники объединения. После работ Р. Мейсона принято считать, что первыми адептами юнионизма в Шотландии были Джон Мейр (John Mair), или Мейджор
© Кондратьев Сергей Витальевич - доктор исторических наук, профессор, директор Института истории и политических наук Тюменского государственного университета. Адрес: 625003, Тюмень, ул. Семакова, 10. E-mail: [email protected] DOI: http://dx.doi.org/ 10.15211/soveurope22017142154
(Major), Джон Элдер (John Elder) и Джеймс Хенрисон (James Henrisoun) [Kidd, 2008: 44-47], которые в первой половине XVI в. писали, что, объединившись, оба государства, обретут единство, существовавшее якобы на острове во времена древних бриттов. Новое государственное образование должно получить наименование "Великобритания" (Great Britain), а его подданные называться британцами (Britons). Для всех трёх наиболее эффективным инструментом объединения выступал династический брак. При этом Дж. Мейр говорил о равноправном объединении, тогда как Дж. Элдер и Дж. Хенрисон выступали за союз под эгидой Англии, ссылаясь на обретённый ею ещё якобы в XII и XIII вв. сюзеренитет над Шотландией. Дж. Хенрисон, кроме того, активно использовал слово "империя". Имперскую традицию тюдоровские историки возводили к IV в. н.э., к Константину Великому, который, перед тем как стать императором Римской империи, уже якобы был императором Британии [Кондратьев, 2016: 140-151]. В шотландской традиции упоминание об империи встречается единственный раз: в 1469 г., когда после присоединения Оркнейских и Шетленских островов, шотландский парламент провозгласил короля Якова III обладателем неограниченной власти и всеобъемлющего господства в своей империи (ful Jurisdictioune and fre Impire within his realm) [Armitage, 2000: 35-36]. В середине XVI в. идея единой, окружённой морем, островной империи постепенно проникает в сознание шотландцев. В политическом дискурсе появляются слова об общей судьбе, а также близости и сходстве двух народов, которых правильнее именовать британцами [Armitage, 2000: 43].
Провозглашенная идея унии между Англией и Шотландией не смогла, однако, в первой половине XVI в. укорениться в сознании шотландцев. Настойчивое стремление англичан в 1540-х гг. добиться заключения брака сначала наследного принца Эдуарда, а позднее уже короля Эдуарда VI (1547-1553), и малолетней наследницы шотландской короны Марии Стюарт сопровождалось вторжениями английских войск [Armitage, 2000: 43-45]. Первоначально, как писал идеолог и проводник шотландской Реформации Джон Нокс (1510-1572), "королевство разделилось на два лагеря: одни выступали на стороне Франции, другие за союз с Англией" [Knox, 1846: 122]. Но военные действия англичан в Шотландии 1542-1550 гг., иногда называемые восьмилетней войной, или с лёгкой руки Вальтера Скотта "грубым сватовством", казалось, должны были навсегда отвернуть шотландцев от мысли о союзе с Англией. Любое упоминание о бриттах или британцах стало ассоциироваться у части каледонцев1 с навязыванием английской гегемонии. В 1550 г. Роберт Уэддерберн (Robert Wedderburn) (1510-1557) акцентировал непреодолимые отличия шотландцев от их соседей: "Англичане хитры, а шотландцы снисходительны, разбогатев, англичане становятся чванливы, а шотландцы остаются человечными, англичане раболепно подчиняются силе и насилию, а шотландцев насилие приводит в ярость, победа превращает англичан в зверей, а шотландцы всегда милосердны. И поскольку по природе своей и душевному складу шотландцы и англичане отличны так же, как овцы и волки, то не бывать такому, чтобы жили они в союзе под единым монархом или государем" [Wedderburn, 1801: 165].
Однако проникновение кальвинизма в Шотландию и увеличение числа протестантов вновь актуализировали идею унии, вместе с которой, надеялись кальвинисты, в Каледонии победит Реформация. Занятие в 1558 г. английского престола протестанткой Елизаветой Тюдор и последовавшее восстановление протестантизма
1 Каледония — древнее название северной части острова Великобритания, к северу от вала Адриана, или вала Антонина, отождествляется с нынешней Шотландией.
в Англии вдохновляли шотландцев не только на проведение Реформации, но и возвращали к проекту союза. В 1558 г. Джон Нокс порицает англичан и шотландцев за то, что они не пользуются возможностями, предоставляемыми, по его словам, самим Господом. Когда Бог дает им шанс "навсегда соединиться вместе в благочестивом союзе, одни выказывают надменность и жестокость, а другие - непостоянство и переменчивость" [Knox, 1895: 394]. Столь же суров был Энтони Гильби, ругая оба народа за то, что они позволили сатане и "папистским священникам" расстроить брак Эдуарда VI и Марии Стюарт и не объединились. В итоге "юная королева была передана французскому королю", и "была предотвращена дружба между Англией и Шотландией, которая могла бы завязаться через те узы" [Knox, 1895: 558, 560].
В июне 1559 г. Дж. Нокс от лица "Лордов Конгрегации", поднявших восстание против регентши Марии де Гиз, добивавшихся реформирования религии, изгнания французов и надеявшихся на помощь Елизаветы Тюдор, писал государственному секретарю Англии У. Сесилу, что восстание не несёт никакой угрозы южному соседу. Но "благодаря Господу, двигающему мной, - продолжал Дж. Нокс, - Англия обретает выгоду, которой никогда прежде не знала". Этой "выгодой" станет "вечный союз между двумя королевствами", "соединение вместе сердец, которые долго отравлял сатана" [Knox, 1864: 32-32]. Спустя месяц в письме к тому же У. Сесилу, реформатор замечает, что нет ничего более желательного на земле, чем установление вечного союза между двумя королевствами, и что Бог сделал их обоих "инструментами", должными прекратить "противоестественную вражду, которая долго была между нами" [Knox, 1848: 24]. Тогда же "Лорды конгрегации" в обращении к Елизавете Тюдор писали: "Заветная мечта умных людей - вечное объединение жителей двух наших королевств" [Knox, 1864: 44].
Известно, что без английских денег и английского вмешательства Реформация в Шотландии не победила бы и её не покинули бы французские военные контингента. Положение войск "Лордов Конгрегации" было незавидным. Весной 1560 г. английская армия вошла в Шотландию, что коренным образом изменило соотношение сил. Реформаторы и "Лорды Конгрегации" приветствовали англичан, как освободителей, и определенно надеялись на продвижение Реформации. Бервикский и Эдинбургский договоры 1560 г. сохраняли Шотландию независимой, но и оставляли, несмотря на то что шотландской королевой становилась католичка Мария Стюарт (1561-1576), протестантской страной. Шотландия из врага постепенно превращалась в союзника Англии [Петросян, 1984: 42-55].
В 1560-е гг. уния между Англией и Шотландией постепенно утверждается в публичном дискурсе шотландских реформаторов. Их вдохновляет протестантское соседство. Английский перевод Библии, изданный в 1560 г. в Женеве (Женевская Библия), получает в шотландской церкви признание и распространение. На её стихах и пространных комментариях строятся проповеди. Английский язык быстро становится языком шотландской Реформации. В печати английская орфография активно вытесняет шотландскую. К началу XVII в. на большей территории Шотландии и особенно наиболее развитом Лоуленде английский язык перестал быть иностранным. Обе части острова двигались навстречу друг другу [Kidd, 2008: 50-53].
Вместе с тем реформаторы выступали за независимость церкви от светской власти, что расходилось с английской моделью Реформации, поскольку в Англии монарх был главой церкви и имел право назначать в ней священников. Кроме того, шотландцам не нравились английские претензии на верховенство и сюзеренитет в возможном союзе. Историческая память постоянно напоминала о предпринимав-
мых Англией с XIII в. попытках подчинить Шотландию. Р. Мейсон полагает, что, вероятно, поэтому из словаря Нокса и других сторонников Реформации на десятилетия исчезает слово "империя" и вновь актуализируется идея Дж. Мейра о равноправном объединении двух стран. Творцы шотландской Реформации исключили слово "империя" и предпочитали говорить о грядущем создании "протестантской британской монархии" [Mason, 1994: 182-183].
Отсутствие наследников у Елизаветы Тюдор делало её родственника, шотландского короля Якова VI (1567-1625), главным претендентом на английский престол. Его мать Мария Стюарт пророчески заметила: "Мой сын <...>, я надеюсь, будет первым, кто объединит королевства Шотландию и Англию" [Willson, 1960: 43]. В 1590-х г. стало ясно, что у незамужней и неимеющей детей Елизаветы наследник уже не появится. Яков VI начал задумываться о грядущем объединительном проекте. В 1599 г. Яков писал наследному принцу Генри, что тот будет править "большим королевством, чем наше", а Англии и Шотландии суждено превратиться в единое государство. "Это легко может случиться с нашими двумя нациями, поскольку обе они расположены на одном острове Британия и уже связаны единой религией и языком. И так же, как длительные войны и многочисленные кровавые битвы во времена правления наших предков, порождали естественную и наследственную ненависть одних к другим, так объединение и связывание их в одно породит полную дружбу, общение и союз, а также создаст и укрепит неразлучную любовь среди них. И мы уже (вознесём хвалу Богу), благодаря длительной и счастливой дружбе между королевой, моей сестрой, и мной, имеем великий опыт начала этого и видим затухание старой ненависти в сердцах обоих народов" [King James, 1994: 59]. Однако, как замечает Кит Браун, когда в марте 1603 г. умерла Елизавета Тюдор, оставившая завещание в пользу Якова, выяснилось, что должно произойти объединение корон, но нет никакого плана по объединению государств [Brown, 2008: 18].
Получив в марте 1603 г. от государственного секретаря Англии Роберта Сесила известие о смерти королевы, Яков в ответном послании сразу заявил о необходимости унии Англии и Шотландии [Travers, 2003: 18]. В мае 1603 г. король издал прокламацию, где писал, что сердца подданных по обе стороны границы преисполнены страстного желания видеть "осуществление благословенной унии" [Stuart Proclamations, vol. I, 1973: 19]. Яков VI, ставший в Англии Яковом I (1603-1625), обратился к имперской традиции и стал активно вводить в оборот слово "Великобритания". Он видел себя государем новой империи и создателем новой нации. На специально выпущенной по случаю наследования медали Яков назван "императором Британии" [Croft, 2003: 54]. На изготовленном к июльской коронации медальоне он именуется "Цезарем Августом Британии, наследником Цезарей" [Selection of Medals Related to Royal Events].
В апреле, июне 1603 г. и ноябре 1604 г. Тайным Советом Шотландии и королевскими прокламациями объявлялось об освобождении английских купцов от взимания пошлин в Шотландии и предоставлении англичанам права свободно перевозить товары между шотландскими портами [Lythe, 1958: 219-28]. А граница между двумя государствами теперь должны была именоваться "срединными графствами" (Groundwater, 2006/2007: 106].
Об унии в первые два года правления Якова в качестве короля Англии было написано девять шотландских произведений и 17 английских. Часть из них была опубликована, другие ходили в списках [Galloway, 1986: 29]. Шотландские публицисты с разной степенью воодушевления высказывались за унию, видя в ней, как
молодой математик и астролог Джеймс Максвелл, руку Бога [Jacobean Union, 19S5: 243-244]. Известный священник и юрист Роберт Понт (Robert Pont) полагал, что в единой Британии укрепится протестантская религия, а государство станет более сильным перед лицом внешних угроз. Противников объединения он называет либо папистами, либо ирландцами. По его словам, уния покончит с беззаконием, которое чинят лорды в отношении держателей, создаст двор, где знать и советники от обеих наций станут служить Господу и королю, и быстро исправит те несущественные различия, которые существуют в законах двух стран [Pont, 19S5: 1G-2G, 24-32].
В анонимном шотландском трактате, посвященном унии, автор полагает, что совершенным является такой союз, где государство имеет общее наименование, законы, язык, религию и институты. Поскольку Англия и Шотландия во многом различны, то их объединение, дабы не возникало недовольства, не может быть "абсолютным" (the union might not to be perfected). Страны должны оставаться равноправными в едином союзе, иметь общую правящую династию, общее имя, но сохранить свои законы и вольности [A treatise, 19S5: 47-55, б2].
Эдинбургский юрист Джон Рассел в адресованном королю трактате, выступая за унию, призывает короля к тому, чтобы тот не приносил в жертву объединению законы, права и привилегии Шотландии. Союз Англии и Шотландии, настаивает он, должен быть равноправным, и в таком виде Британию вскоре ждёт новый "золотой век" [Russell, 19S5: 7S, 9б-97].
Томас Крэйг Риккартон, самый, вероятно, авторитетный для Шотландии того времени юрист, в пространной рукописи приветствует унию, поскольку до занятия Яковом английского престола, Британия напоминала ему двухголового монстра, у которого одна голова постоянно конфликтует с другой. Теперь две страны объединились, могут носить общее имя и даже стать империей. Юрист подчеркивает, что уния должна осуществиться посредством выработки общего договора, поскольку добровольно объединяются две равноправные нации. Они сохранят свои модели протестантской религии и должны получить право свободно оправлять культ в любом месте Британии. Английский язык, по мнению Т. Крэйга, уже используется на большей части Шотландии, повсеместно употребляется при богослужении и не требует искусственного навязывания. Автор убежден, что в течение столетия английский окончательно заменит гэльский и другие говоры Каледонии. По его мнению, следует ввести единую единицу мер и весов и универсальное денежное обращение. Различия между английским общим и шотландским цивильным правом, о котором часто говорили английские юристы, Т. Крейг находит "кажущимися" и полагает, что обе системы можно будет со временем "гармонизировать" и для блага обеих народов привести к единству. Вместе с тем юрист выступает за сохранение традиционных институтов и системы управления Шотландией, которая должна остаться неизменной [Craig, 19G9: 234-235, 2б2, 2SG, 2S2-2S3, 2S7-9, 32S, 333-341, 39G-4G9].
Джон Гордон, шотландский клирик, проведший более 3G лет во Франции, оставил трактат и проповедь, в которых говорил, что Англия и Шотландия, объединяясь, представляют избранную нацию, наделённую провидением миссией восстановить чистоту и единство всего христианского мира. Инструментом для осуществления этой миссии Бог избрал короля Якова VI/I. Дж. Гордон избегает употреблять слова "англичане" и "шотландцы", предпочитая называть подданных короля "британцами". По его мнению, Яков не просто объединяет народы, а восстанавливает то единство нации и острова, которое было во времена древних бриттов и во времена императора Константина Великого. Его меньше интересует институциональная
сторона объединения. Он предпочитает говорить о единстве "душ, сердец и умов" [Gordon, 1604: 7, 21-22, 30, 48; Jacobean Union, 1985: 242].
Дэвид Юм, пресвитерианский священник, автор двух трактатов, активно ратовал за равноправный союз двух стран, за принятие имени "Британия" для вновь образуемого государства и за создание единого народа. По его мнению, на острове по образцу шотландской Кирки должна быть учреждена единая церковь. Кроме того, настаивал он, следует ввести единые органы управления и учредить общий парламент, но сохранить две правовые системы. Для большего единения следует отправлять детей знати для обучения в университеты каждой из объединяющихся стран [Humium, primus 2002: 114-121, 124-131; Humium, secundus 2002: 154-155, 158159, 176-195, 200-205, 224-249].
Но в обеих странах сторонники унии были в меньшинстве. И в Англии, и в Шотландии боялись объединения. Для англичан характерно было наличие традиционных предубеждений в отношении шотландцев, которые считались бедными, ленивыми и отсталыми. При дворе и правительстве опасались, что прибывшие с новым королём шотландцы потеснят англичан, займут их должности, будут осыпаны милостями и вознаграждены пенсиями. В Шотландии понимали, что король покидает Эдинбург практически навсегда и страшились того, что ими будут управлять из Лондона, а его наследники уже просто станут англичанами [Croft, 2003: 5458]. Между прибывшими с королем шотландцами и лондонцами то там, то тут возникали потасовки, неспокойно было на границе двух стран [Calendar of State Papers, 1904: 4, 70-71].
Но подлинным препятствием на пути объединения стали депутаты английской палаты общин. В марте открылась первая сессия первого парламента Якова I. Королю хотелось, чтобы депутаты побыстрее организовали комиссию по объединению, которая занялась бы разработкой соответствующей программы, и приняли бы для Англии и Шотландии новое название "Великобритания". Выступая 19 марта 1604 г. в английском парламенте, король говорил своим новым подданным, что вместе с ним Бог посылает мир двум нациям. Себя при этом он сравнивает со своим предком Генрихом VII, который покончил с войной Роз и воссоединил враждующие дома Ланкастеров и Иорков. Но его миссия и пришедшее с ним "великое благо" несопоставимо выше, поскольку он воссоединяет "два древних и знаменитых королевства". Объединив остров, они приобретают "великие преимущества" -становятся вдвое сильнее, вдвое богаче, а их государь делается в два разе более способным к отражению внешних угроз и удержанию внутреннего мира. Уния Англии и Шотландии, по словам короля, предопределена Богом, который провидчески расположил две нации на острове и окружил их морем, не разделив "ни великой рекой, ни великими горами, ни другими природными препятствиями", но, напротив, наделил одним языком, одной религией и схожими нравами. Теперь, соединившись, они представляют "малый мир", отделённый и защищённый естественными рубежами и "рвом" от остального большого мира, что позволяет "порвать" с их "былыми страхами". "Что соединено Господом, то пусть не будет разделено человеком, - пафосно и метафорично восклицал Яков I. - Я есть муж, а весь остров -моя законная жена. Я - глава, а он - моё тело. Я - пастух, а он - моя паства. Посему я уповаю, что не сыщется тот столь неразумный, кто помыслит, что я, христианский король, с Евангелием, могу жить в полигамии, быть мужем двух жён; что, будучи главой, я расчленю и изуродую тело; или что, будучи пастухом столь праведной паствы (которая спрятана не за забором, а за четырьмя морями), я буду делить её на две части". Яков выражал уверенность, что "любой честный подданный",
независимо от ранга, не меньше, чем сам монарх, рад "счастливому объединению" [King James, 1994: 134-137].
Однако, призыв короля не произвёл впечатления на депутатов. Только в апреле 1604 г., по настоянию короля, обе палаты английского парламента приступили к созданию комиссии по объединению. Предполагалось, что будет разработан план объединения, который затем поступит на рассмотрение короля и парламентов обоих государств. Аналогичная комиссия создавалась в шотландском парламенте [Report, 1799: 58-59].
Но 27 апреля вместо плана комиссия представила королю комплекс возражений. Депутаты не усматривали "надобности" ни в унии, ни в принятии общего для двух государств имени "Великобритания". Необходимость в общем имени возникает, ссылались они на исторические прецеденты, только по факту завоевания одной страны другой. По их мнению, принятие общего имени неизбежно потребует принять "новые" законы, изменить "устройство парламента", создать новые структуры управления, "изменить вольности, обычаи и привилегии подданных", осложнит торговлю с иностранными государствами, поскольку аннулирует все заключенные с ними Англией торговые договоры. Новое имя не поднимет престиж Англии в Европе, а, скорее, подорвёт его. Кроме того, если в результате брака возникает семья, то в ней мужчина должен стоять над женщиной, а в союзе Англии и Шотландии верховенство должно принадлежать Англии. Позицию депутатов поддержали судьи общего права [Report, 1799: 61-62, 63-64].
В октябре 1604 г. Якову пришлось вводить новый титул и новое название королевской прокламацией. В ней говорилось, что утраченное в далёком прошлом британское единство теперь благодаря Господу восстановлено. Цель божественного замысла - объединить в мире под "имперской короной" две в прошлом проливающие кровь друг друга страны - реализуется. Посему, провозглашалось в прокламации, Яков отказывается от упоминания Англии и Шотландии и будет впредь именоваться "королём Великобритании" [Stuart Proclamations, vol. I, 1973: 94-95]. На отчеканенных в этом же году монетах Яков I провозглашается "королём Великобритании, Франции и Ирландии" [Ruding, 1817: 194, Register, 1885: 16-17]. Прокламация имела важное символическое значение. Она ещё раз напоминала подданным по обе стороны границы, что произошла уния корон, и что король надеется всё-таки создать единое государство.
Члены шотландской комиссии по объединению королевств прибыли в Лондон в октябре 1604 г. 6 декабря 1604 г., после долгих дебатов и согласований, был принят документ (Instrument of Union), согласно которому на ближайших сессиях парламенты двух стран должны были отменить все "враждебные" в отношении друг друга законы; законы двух стран, специально принятые для англо-шотландского по-граничья и "упразднить само слово граница". Также предполагалось разработать такие "предложения и били", которые бы исключали нарушение мира на границе; предлагалось отменить ограничения на перемещения товаров двух стран, ввести единые правила для импорта и минимизировать преимущества, которые Франция установила для шотландских купцов. Предполагалось, что представители двух стран выедут во Францию и определят имеющих привилегии английских и шотландских купцов, которые затем будут уравнены с остальными торговцами посредством наложения на них дополнительных таможенных выплат. Также предполагалось разработать к следующей сессии парламентов двух стран единые правила выдачи лицензий на экспортные товары и ввести единые пошлины, которые купцы двух стран могли бы платить в любом месте ввоза или вывоза товаров, разрешить
купцам двух стран становиться участниками торговых компаний, ввести единые наказания за нарушения разработанных единых торговых правил, а также определить в будущем с целью уравнивания размеры торгового и рыболовного флота двух стран [Spottiswoode, 1851: 148-153].
Специальная статья касалась проблемы общего подданства. Она гласила, что все подданные, рожденные после вступления Якова I на английский престол (postnati), уже имеют одинаковые права, т.е. могут "обладать, наследовать, владеть имуществом, землями, достоинствами, должностями, вольностями, привилегиями и поступлениями", и парламенты должны просто это положение формализовать. Что касается рождённых раньше (antenati), то, указывалось, эта проблема найдёт своё решение позднее. Преступников предполагалось преследовать на территориях обеих стран, чтобы затем передавать их в руки одной из национальных юрисдикций. Создавать какие-то универсальные нормы посчитали нецелесообразным, хотя, оговаривалось, что в специальных случаях парламенты могут это делать [Spottiswoode, 1851: 153-156].
По замыслу советников короля оба парламента должны были просто утвердить статьи "Инструмента", но вскоре возникли препятствия. 9 ноября 1605 г., открывая сессию английского парламента, король говорил витиевато и осторожно. Он напомнил, что "Инструмент" согласован двусторонней комиссией, которая далеко не во всем пришла к согласию. Принятие его парламентом не должно "навредить и вызвать недовольство одной из наций" [King James, 1994: 154-155]. Однако планы Якова и его советников расстроила попытка католиков взорвать парламент. Раскрытие Порохового заговора вытеснило вопрос об унии из повестки 2-й сессии (ноябрь 1605 - март 1606) первого парламента Якова I. Шотландский парламент тоже не спешил с обсуждением "Инструмента" [Galloway, 1986: 80].
В отсутствии реального движения в сторону создания союзного государства корона активно продолжала заниматься его символическим сопровождением. В марте 1606 г. было предписано ввести в Шотландии единую для обеих стран монету и поменять все официальные печати, поскольку теперь на них должен был быть отчеканен новый королевский титул. Наконец, у несуществующего пока союзного государства появился союзный флаг: им стал знаменитый Юнион Джек, созданный посредством наложения шотландского флага Святого Андрея на английский флаг Святого Георгия. Сам акт наложения флагов демонстративно подчёркивал равенство двух стран. Прокламация от 12 апреля 1606 г. предписывала поднимать его на королевских и торговых судах. Прокламация не упоминала ни об Англии, ни о Шотландии. Вместо этого в ней говорилось о "севере и юге Британии" [Stuart Proclamations, vol. I, 1973: 135-136].
В ноябре-декабре 1606 г. и феврале-апреле, мае-июне 1607 гг. в палате общин английского парламента прошли бурные дебаты об унии, в ходе которых депутаты высказались против большинства статей "Инструмента" и особенно против натурализации шотландцев. Даже не подлежащий сомнению с точки зрения юристов общего права принцип postnati вызвал у них возражение. Депутаты вновь и вновь заявляли, что союзный договор полностью изменит систему управления Англией, лишит традиционных институтов, права и вольностей. Кроме того, они были напуганы возможностью массовых миграций "бедных" и "голодных" шотландцев на юг. По мнению депутатов, Яков обладает одним естественным телом, но двумя политическими телами и двумя подданствами. Шотландцы не могут быть подданными короля Англии, поскольку они подданные другого короля, хотя этим королем является один и тот же Яков. "Не существует короля Англии и Шотландии, но есть по
отдельности король Англии и король Шотландии (Not Rex Angliae et Scotiae; but, Rex Angliae, et Rex Scotiae)". Кроме того, их речи были преисполнены желчи и изобиловали откровенными оскорблениями в адрес Шотландии и шотландцев. Правда, судьи общего права тут же дезавуировали некоторые утверждения коммо-неров, заявив, что подданство является личной связью государя и человека, поэтому король может иметь подданных в разных странах [Galloway, 1986: 105-113].
Дебаты в английском парламенте и фактический отказ депутатов рассматривать проект унии вызвали ответную реакцию в Шотландии. 3 марта 1607 г. Тайный Совет Шотландии писал королю, что его члены "удручены порочащими речами" английских депутатов и просят короля защитить их от "гнусных пасквилей", которые пышут ненавистью. Эти речи, которые они слышали и раньше, есть не что иное, как проверка их готовности "повиноваться" корою. Но, напоминают они, шотландцы не были завоеваны и никогда не были "в подчинении" у англичан. Только бдительность Совета воспрепятствовала всплескам народного возмущения. Шотландцы были готовы к объединению и даже "полной унии" (perfect Union), но теперь советники просят Якова "воздержаться от заключения этого союза" [Register, 1885: 512-513].
31 марта 1607 г. Яков выступил перед обеими палатами английского парламента с желчной речью. Он заявил, что депутаты тратят впустую время, занимаясь красноречием, вместо того чтобы "озаботиться безопасностью и устройством империи в целом" [King James, 1994: 159-160]. Он ещё раз заявил о том, что желает "полной унии" законов и людей, такого подданства, которое создаст единое тело из двух королевств под ним, их королём. Это должен быть союз, подобный союзу пиктов и скотов в Шотландии и Гептархии в Англии, напоминающий завоевание, но "завоевание, скреплённое любовью, союзом подданства или дружбы, это должен быть союз, где есть один король, одно общество и единый закон. Невозможно, повторяет он себя, чтобы у двух стран был один король, как один муж - у двух жён [161-162]. "Полная уния", поясняет он, не означает "соединение всего", т.е. унификацию. "Особые привилегии" и "особые обычаи" в Шотландии и графствах Англии будут сохранены. Но "полная уния", требует реформирования законодательства, т.е. английского общего права. Общее право, основанное на прецедентах и "судебных тяжбах", отличается "разнородностью" и является "неопределённым". Слишком многое в нём остаётся на "милость судей" и, значит, случая. "Я не желаю, - подчёркивает Яков I, - упразднить законы, но хочу только освободить и очистить их от ржавчины, и чтобы парламент сделал наши законы ясными и понятными всем подданным" [King James, 1994: 162-163].
Следуя за депутатами, он ассоциирует унию с супружеством, где Англии отводится роль мужа, а Шотландии - жены, которую англичанам требуется "привязать нежностью и любовью". Но вместо этого "всю шотландскую нацию" депутаты ранят желчными речами [King James, 1994: 163-164].
По словам короля, у депутатов нет оснований упрекать его в том, что в своей деятельности он оказывает шотландцам больше милостей, чем англичанам. "Обеим [нациям] я должен воздавать справедливость и защиту, которые с божьей милостью я воздаю в равных долях" [King James, 1994: 165].
Союз, по его словам, должен включать в себя три важных компонента: 1. Упразднение всех ущемляющих друг друга законов, появившихся тогда, когда оба королевства враждовали, поскольку сегодня "король Англии не может воевать с королем Шотландии". 2. Королевствам необходимо создать общие правила в торговле. Англичане и шотландцы должны перестать считать иностранцами друг друга, они должны обладать на острове большей свободой, чем французы и испанцы. "Я -
суверен вас обоих, Вы - подданные одного короля, из этого неизбежно следует, что вы должны взаимодействовать и иметь общую торговлю". 3. Необходимо натурализовать шотландцев [King James, 1994: 167].
На проблеме натурализации Яков I остановился более подробно. Он сразу заявил: "Все вы согласны, что они не чужеземцы, но тем не менее вы не позволяете им быть натурализованными. Хотя, все ваши собственные юристы и судьи во время моего обретения вашей короны информировали меня, что следует различать рождённых "до" (antenati) и рожденных "после" (postnati) в каждом королевстве, что побудило меня издать прокламацию, что postnati являются натурализованными (Ipso facto) по факту моего наследования вашей короны". Он соглашался с тем, что есть различия между рождёнными "до" и рождёнными "после" (antenati и postnati), но рождённые под настоящим правлением уже имеют, по его словам, "общее подданство". И если наличие рождённых "до" (antenati) препятствует установлению "полной унии", то это препятствие не должно быть слишком долгим. Король советовал депутатам руководствоваться при решении о союзе не страхами отдельных людей, но "заботой о благосостоянии и благополучии наций" [King James, 1994: 167-168].
Король не исключает того, что от объединения могут пострадать и "некоторые города и корпорации", но это не должно становиться препятствием, "если империя обретёт и станет сильнее" [King James, 1994: 168].
Целый ряд неудобств от союза находят в Шотландии. Там говорят, что союз навредит Шотландии, что обе нации несовместимы, а приобретения от союза либо незначительны, либо их нет вовсе. Но, продолжает он, свое отношение к союзу "шотландская нация" высказала, приняв "Инструмент", одновременно сказав, что "Шотландия остаётся абсолютной и свободной монархией", и что должны продолжать действовать "древние фундаментальные законы" Шотландии. Яков подчёркивает, что и "жадные", по словам депутатов, шотландцы "не спешат" в союз и хотят "точности в кондициях" [King James, 1994: 171-172]. Да, Шотландия никогда не выказывала желании к объединению. Но шотландцы всегда выражали готовность повиноваться ему, они всегда думали о его величии, всегда уважали его "разумные и справедливые желания" [King James, 1994: 173].
11 апреля 1607 г. парламент Шотландии, несмотря на речи английских депутатов, принял "Акт об унии Шотландии и Англии" (Act Anent the Union of Scotland and England). Акт опирался на положения "Инструмента". Все англичане, рождённые после вступления Якова на английский престол (postnati), натурализовывались в Шотландии, для рождённых "до" (antenati) требовалось наличие какой-либо должности. Натурализация могла быть предоставлена парламентом, либо королевской прокламацией. Утверждались все предложения, относительно торговли и пошлин. Упразднялось прежнее пограничное законодательство. Предполагалось, что приграничье ("срединные графства") будет управляться на основе отдельного статута и общего права. Преступления, совершённые шотландцами в Англии, должны будут разбираться в Шотландии. Англичане не могут преследоваться в Шотландии за исключением случаев измены и убийства. Лица, оправданные в Англии, не могут подвергаться преследованию в Шотландии по тем же правонарушениям. Шотландцы не могут быть высланы для суда в Англию. Однако в тексте специально оговаривалось, что Акт считается "приостановленным". Он "обретёт силу" только после того, как аналогичный закон примет парламент Англии [Acts, IV: 366-71.]
В начале августа 1607 г. Тайный Совет Шотландии отправил королю письмо, в котором отмечал, что "до их ушей" доходят слухи, что английская палата общин не правильно интерпретирует принятый шотландским парламентом Акт об унии. Пер-
вое, что они хотели бы пояснить англичанам, что и после принятия Акта Шотландия остаётся независимой страной (this cuntrey sould remane still a tree monarchie) c неизменными фундаментальными законами. Совет выражает признательность королю, что тот заверил их в неизменности обычаев и привилегий Шотландии. Это означает, пишут советники, что его "древнее и родное королевство", объединившись с Англией в союзную "монархию и империю", не превратится в "завоеванную и рабскую провинцию" подобную провинциям Испании, которые управляются вице-королями или наместниками. Поэтому Тайный совет просит короля проводить половину времени в Шотландии и управлять ею непосредственно. Они ещё раз повторяют, что Шотландия уже отменила все "враждебные законы" и изменило законодательство, как хотел король, но они хотели бы быть с англичанами в равном положении [Register, 1885: 534-538].
Заключительным этапом этой истории следует считать знаменитое дело Кэль-вина, или дело о postnati, которое разбиралось в Суде Казначейства (Court of Exchequer) с осени 1607 по лето 1608 г. Суть его состояла в том, что родившемуся в Шотландии Роберту Кальвину по наследству отходило два манора в Англии. Но его земли оказались в других руках. Когда имения попытались вернуть через суд, ответчики заявили, что судопроизводство не может быть даже открыто, поскольку Кэльвин "иноземец", а иноземцы не имеют право владеть землями в Англии. Суд встал на сторону шотландца, заявив, что подданство определяется не местом рождения, а отношениями между государем и подданным. Решение суда создало прецедент, позволяющей в обход парламента натурализовывать шотландцев в Англии, рожденных после 1603 г. [Price, 1997: 80-96, 98, 103, 113-117].
После 1608 г. король перестал активно продвигать проект унии. Он сосредоточился на формировании англо-шотландской знати, активно подталкивая аристократию к заключению смешанных браков. Хотя король был автором многочисленных политических, богословских и демонологических текстов, в политике он был прагматиком, всегда тонко чувствующим черту во взаимоотношении с обществом, которую не следует переходить. Формирование британской элиты теперь, очевидно, представлялось ему первым шагом на длительном пути формирования общей государственности и общей британской идентичности [Кашина, 2015: 36].
Итак, в начале XVII в. проект унии Англии и Шотландии не был воплощён. Уния корон тогда не превратилась в унию государств. Король сумел добиться успеха на поле символов и продвинуться в деле натурализации шотландцев и англичан в двух странах. Реализация проекта "Великобритания" откладывалась, как покажет история, ещё на век, а имперского проекта как минимум на полтора. Но, несмотря на противодействие унии, идея создания союза после объединения корон имела значительное число сторонников по обе стороны границы. Причём сопротивление в Шотландии оказалось заметно меньшим, чем очевидно скоординированное и организованное противодействие в английском парламенте. Очевидно также, что история с унией показывает, что в политике и государствостроительстве нет ничего невозможного, а идеи на первый взгляд периферийные и неприемлемые, могут проникать, укореняться в сознании, становиться центральными, остроактуальными, и почва для их реализации после долго рыхления может оказаться вполне подготовленной. Семантика идей через поколения превращается в семиотику политики и действия.
Список литературы
Апрыщенко В.Ю. (2016) Шотландия в Новое время: в поисках идентичностей. СПб: Алетейя.
Кашина A.A. (2015) Брачная политика Якова I как инструмент объединения Англии и Шотландии // Европа. Международный альманах. T. XIV, № 1-2, с. 35-46.
Кондратьев C.B. (2016) Юнионизм в Шотландии в первой половине XVI века и его основания в сочинениях антикваров // Новый исторический вестник, № 3 (49), с. 140-157.
Петросян А.А. (1984) Эдинбургский договор 1560 г. // Англия в эпоху абсолютизма (статьи и источники) / Под ред. Ю.М. Сапрыкина. М: Издательство МГУ, с. 31-68.
References
A treatise about the Union of England and Scotland // Jacobean Union. Six Tracts of 1604 (1985) /Ed. by B.R. Galloway and B.P. Levack. Edinburg: Scottish Historical Society. P. 39-74.
Acts of Parliaments of Scotland /Ed. by T. Thomson and C. Innes Vol. IV (1816). Edinburg.
Apryshchenko V.Yu. (2016) Shotlandiya v Novoe vremya: V poiskakh identichnostey [Scotland in Modern Times: Searching for Identities]. St. Petersburg.
Armitage D. (2000) Ideological Origins of British Empire. Cambridge: Cambridge University Press.
Brown K.M. (2008) Monarchy and Government in Britain, 1603-1637 //Seventeenth Century /Ed. by J. Wormald. Oxford: Oxford University Press. P. 13-48.
Calendar of State Papers and Manuscripts, Relating to Englan, Existing in the Archives and Collections of Venice and in Other Libraries of Northern Italy (1904) /Ed. by X. Horatio, F. Brown. London: His Majesty 's Stationery Office.
Craig T. (1909) De Unione Regnorum Britaniae Tractatus / Edited with a translation by C.S. Terry. Edinburg: Edinburg Univerity Press.
Croft P. (2003) King James. Basingstoke: Palgrave Macmillan.
Galloway B. (1986) Union of England and Scotland 1603-1608. Edinburg: John Donald Publishers LTD.
Gilby A. (1895) An Admonition to England and Scotland to Call them to Repentance // Knox J. Works. Vol. IV /Col. and ed. by D. Laing. Edinburg: James Thin. P. 541-571.
Gordon J. (1604) Enfitikon or a Sermon of the Union of Great Brittannie, in antiquitie of language, name, religion, and Kingdome (London: Georgii Bishop.
Groundwater A. (2006/2007) Chasm between James VI and I's vision of the orderly "Middle Shires" and the "wickit" Scottish Borderers between 1587 and 1625 // Renaissance and Reformation / Renaissance et Réforme. Vol. 30, No. 4. P. 105-132.
Humium D. (2002) De Unione Insulae Britannicae. Tractatus Primus // British Union. A Critical Edition and Translation of Davide Hume of Godscroft's De Unione Insuliae Britannicae /Ed. and translated by P.J. McGinnis and A.H. Williamson. St. Andrews: Ashgate. P. 55-133.
Humium D. (2002) De Unione Insulae Britannicae: Vincula Unions, sive Scita Britannica. Tractatus Secundus // British Union. A Critical Edition and Translation of Davide Hume of Godscroft's De Unione Insuliae Britannicae /Ed. and translated by P.J. McGinnis and A.H. Williamson. St. Andrews: Ashgate. P. 135-317.
Jacobean Union. Six Tracts of 1604 (1985) /Ed. by B.R. Galloway and B.P. Levack. Edinburg: Scottish Historical Society.
Kashina A.A. (2015) Brachnaj politika Yakova I kak instrument obiedinenia Anglii i Shotlandii // Europe. Mejdunarodnij almanac. T. XIV, № 1-2, s. 35-46.
King James VI and I Political Writings (1994) /Ed. by J.P. Sommerville. Cambridge: Cambridge University Press.
Kidd C. (2008) Union and Unionism: Political Thought in Scotland, 1500-2000. Cambridge: Cambridge University Press.
Knox J. (1846) History of the Reformation of Religion in Scotland // Knox J. Works. Vol. I /Col. and ed. by D. Laing. Edinburg: Wodrow Society.
Knox J. (1848) History of the Reformation of Religion in Scotland // Knox J. Works. Vol. II /Col. and ed. by D. Laing. Edinburg: Wodrow Society.
Konx J. (1895) First blast of the Trumpet against the Monstrous Regiment of Women, 1558 // Knox J. Works. Vol. IV /Col. and ed. by D. Laing. Edinburg: James Thin. P. 349-422.
Knox J. to Sir William Cecil, June 28, 1559 (1864) // Knox J. Works. Vol. VI /Col. and ed. by D. Laing. Edinburg: Thomas George Stevenson. P. 31-32.
Kondratiev S.V. (2016). Unionism in Shotlandii v pervoj polovine XVI veka i ego osnovania v sochineniah antiquarov // Novij Istoricheskij vestnik, № 3 (49), s. 140-157.
Lythe S.G.E. (1958) Union of Crown and Debate on Economic Integration // Scottish Journal of Political Economy. Vol. 3, Issue 3. P. 219-228.
Mason R.A. (1994) Scottish Reformation and Origins of Anglo-British Imperialism // Scots and Britons: Scottish political thought and the union of 1603 / Ed. by R. A. Mason. Cambridge: Cambridge University Press. P. 161-186.
Petrosan A.A. (1984) Edinburgskij dogovor 1560 g. // Anglia v epohu absolutism (statii i istochniki) / Pod. red. U.M. Saprikina. Moscow: Isdatelstvo MGU. S. 31-68.
Pont R. (1985) Of the Union of Britain // Jacobean Union. Six Tracts of 1604 /Ed. by B.R. Galloway and B.P. Levack. Edinburg: Scottish Historical Society. P. 1-38.
Price P. J. (1997) "Natural Law and Birthright Citizenship in Calvin's Case" (1608) // Yale Journal of Law & the Humanities, Vol. 9, Iss. 1. P. 73-145.
Register of Privy Council of Scotland. Vol. VII. A.d. 1604-1607 (1885) / Ed. By D. Masson. Edinburg: H.M. General Register House.
Report of Events and Circumstances which Produced Union of England and Scotland. Vol. I (1799) / Ed. by J. Bruce. London.
Ruding R. (1817) Annals of the Coinage of Great Britain and Its Dependencies : From the Early Period of Authentic History to the Reign of Victoria. Vol. II. London: Nichols, Son, and Bentley.
Russell J. (1985) A treatise of the happie and blessed Unioun // Jacobean Union. Six Tracts of 1604 /Ed. by B.R. Galloway and B.P. Levack. Edinburg: Scottish Historical Society. P. 75-141.
Selection of Medals Related to Royal Events. URL: http://www.medalsoftheworld.com/page15.html
Spottiswoode J. (1851) History of Church of England, beginning year of Our Lord 203, and Continued to End of Reign of King James VI. Vol. III. Edinburg: Oliver and Boyd, Tweeddale Court.
Stuart Royal Proclamations.Vol 1. Royal Proclamations of King James I, 1603-1625 (1973) / Ed. by James F. Larkin and Paul L. Hughes Oxford : Oxford University Press.
Travers J. (2003) James I. Masque of Monarchy. Richmond: National Archive.
Willson D.H. (1960) King James I and Anglo-Scottish Unity // Conflict in Stuart England /Ed. by W.A. Aiken, B.D. Henning. London: New York University Press. P. 43-55.
Wedderburn R. (1801) Complaynt of Scotland: written in 1548 / Ed. by J. Leyden. Edinburg: Archibald Constable.
Unionism in Scotland: from the concept to the first attempt of implementation
Author. Kondratiev S., Doctor of History, Director of Institute of History and Political Science, Tyumen State University. Address: Semakova Str., Tyumen, Russia, 625003. E-mail: [email protected]
Abstract. The article considers the development of the unionist ideas in Scotland, and the first attempt to implement the unionist project. The author shows that the idea of the Union, i.e. of unifying Scotland and England, emerged in the first half of the 16th century, despite centuries of bloody military confrontation and long-lasting Anglophobia. At that time, Scottish political and historical writings started mentioning a common destiny, a possible union of the countries enjoying equal rights, or else an island empire. Their authors also pointed out the similarity and affinity between the two nations who should better be referred to as "British". After 1560, the idea of the Union became even more relevant as the country witnessed the Scottish Reformation, which looked up to England and relied on its financial and military aid. However, the leaders of the Reformation rejected England's claims to the dominance in the possible alliance; the word "empire" disappeared from their rhetoric. They advocated an equal union in the form of "the Protestant British monarchy". After Elizabeth Tudor died in 1603 and James VI Stuart inherited the English crown, the prospect of the Union became more feasible. The project of the Union was a significant step towards later unification of Scotland and England.
Key words: Scotland, England, Great Britain, idea of Union, unionism, empire, parliament.
DOI: http://dx.doi.org/ 10.15211/soveurope22017142154
