CC BY
75
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 12. 2009. Вып. 1. Ч. I
О. В. Щербакова, М. В. Осорина
ЮМОРИСТИЧЕСКИЙ КОМПОНЕНТ КАК ФАКТОР ПОВЫШЕНИЯ СЛОЖНОСТИ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ ЗАДАЧ (на примере теста Д. Векслера)
Юмористические тексты разного рода (шутки, анекдоты, карикатуры) являются важной составляющей повседневной жизни людей. Чувство юмора и способность понимать шутки считаются признаком здоровой личности с развитым интеллектом1; остроумные идеи и высказывания высоко ценятся в науке и повседневном общении. Умение шутить и переживать состояние несерьезного положительно сказывается на развитии креативности и коммуникативных навыков2. Напротив, чрезмерная серьезность, нормативность жизни может привести к невротизации человека3. Утрата способности к пониманию смешного чаще всего является признаком интеллектуальной или личностной дисфункции. Поэтому неудивительно, что научный интерес к проблеме комического (понимаемого как синоним общественно значимого смешного4), зародившись еще в Античности, до сих пор продолжает неуклонно расти.
Юмор (от лат. humor — жидкость, влага) в общефилософской традиции понимается как особый вид комического, в котором соединяются смешное и серьезное и, что важно, сохраняется положительное, доброжелательное отношение к предмету5. Юмористическое отношение к действительности предполагает эмпатический контакт субъекта с объектом, переживание противоречивости явлений без противопоставления себя им.
Феномен юмора многогранен. Он является предметом интереса целого ряда научных дисциплин: психологии, эстетики, лингвистики, культурологии, литературоведения и фольклористики.
В психологии теоретические исследования юмора в основном развиваются в следующих двух направлениях: это анализ механизмов порождения комического и создание классификаций используемых для этого приемов6. Несмотря на обилие работ по этой теме, содержательная сторона проблемы — то, каким образом человек понимает смешное и почему реагирует на него, — остается до конца не раскрытой.
Более освоенной является практическая сторона вопроса: возможности применения юмористических историй, рисунков и ситуаций чрезвычайно богаты и давно осознаны психологами. В этой области активно ведутся разработки конкретных психотерапевтических техник и тренинговых программ7. Менее очевидно использование юмористических заданий в сфере интеллектуальной диагностики: материал такого рода если и применяется, то рассматривается в большей степени как дополнение к основным тестовым данным, а не как самостоятельный показатель. Тем не менее, задания с юмористическим оттенком включены в батарею тестов Векслера, в тест Гилфорда и Салливена для диагностики социального интеллекта: способность испытуемого осознать юмористическую составляющую и правильно понять ее оказывает существенное влияние на успешность выполнения отдельных заданий. Методика «Нелепицы», применяющаяся для оценки образно-логического мышления ребенка,
© О. В. Щербакова, М. В. Осорина, 2009
одновременно требует от него умения понимать элементарные формы юмора, основанные на совершении простейших интеллектуальных операций. Разработанный в 1982 г. А. Г. Шмелевым и В. С. Болдыревой тест юмористических фраз (ТЮФ) применяется для диагностики мотивационной сферы личности, но также требует от испытуемого владения интеллектуальными навыками, необходимыми для интерпретации юмористических высказываний8.
Несмотря на широкое применение методик, содержащих юмористические задания, сами эти методики никогда не становились объектом собственно психологического анализа. Юмористичность ситуаций, которые используют авторы интеллектуальных психологических тестов, принимается как данность. Очевидно, что присутствие юмора усложняет задачи. Однако вопрос о когнитивных действиях, которые должен совершить испытуемый для того, чтобы понять юмористический материал, вообще не ставится.
Для того чтобы описать интеллектуальные ходы, необходимые для понимания юмористических сюжетов, мы предприняли попытку содержательного психологического анализа некоторых психодиагностических методик. Объектом нашего изучения стал субтест «Последовательные картинки» из батареи тестов для диагностики интеллекта Д. Векслера. В этом субтесте испытуемому в порядке возрастания сложности предлагается несколько (от 8 до 15) серий картинок, включая одну тренировочную. Картинки каждой серии (в дальнейшем мы будем называть их раскладками) объединены общим сюжетом. Задача испытуемого — правильно разложить предъявленные в перепутанном порядке картинки, т. е. выстроить такую их последовательность, чтобы по ней можно было воспроизвести нарисованную художником историю. Правильность выполнения задания оценивается по двум критериям: наличию верной последовательности карточек и адекватной ее интерпретации. Мы осуществили психологическую экспертизу двух вариантов субтеста, принадлежащих к разным редакциям теста Векслера — детской (""^С-Ш, до сих пор не получившей распространения среди российских психологов) и взрослой ("Л^, широко употребляющейся в России). В состав экспертной группы вошли сотрудники и преподаватели факультета психологии СПбГУ, имеющие большой опыт работы с тестом Векслера, — всего 6 женщин в возрасте от 20 до 58 лет. За основу была принята стандартная процедура тестирования по методу Д. Векслера9, однако время выполнения тестовых заданий не ограничивалось (т. к. перед нами не стояла задача интеллектуальной диагностики); также приветствовались любые комментарии экспертов, имеющие отношение к наглядному содержанию стимульного материала и способу его психологической организации.
В результате проведения экспертизы выяснилось, что каждая раскладка характеризуется объективными трудностями, которые необходимо преодолеть зрителю-испытуемому, чтобы воспроизвести эталонную последовательность предложенных картинок и правильно реконструировать сюжет10. Одним из наиболее серьезных препятствий, затрудняющих интерпретацию совершаемых нарисованными героями действий, является юмористическая окраска сюжета: без ее понимания невозможно восстановить логику изображенных на рисунках событий. Поэтому первые, т. е. самые простые, раскладки как детского (""^С-Ш), так и взрослого ("Л^) вариантов субтеста не содержат в себе юмористической составляющей. Основная задача зрителя при их рассматривании — распознать встроенные в структуру картинок указатели на течение времени (положение солнца на небе; время, которое показывают настенные часы) и воссоздать внешнюю логику действия рисованных персонажей. Совершение этих познавательных действий оказывается достаточным для выполнения тестового задания и расположения картинок в правильной последовательности. Более сложные раскладки (в детском варианте начиная с 3-й, во взрослом — с 4-й) уже содержат в себе
юмористический компонент. Рассмотрим несколько юмористически окрашенных сюжетов, типичных для WISC-III и WAIS.
Раскладка № 3 (WISC-III): СОБАКА (DOG)
Сюжет: молодая пара отправилась на пикник, взяв с собой корзинку с термосом, столовыми приборами и курой-гриль. Бежавшая сзади чужая собака, учуяв съестное, захотела поживиться их припасами. Увлекшись разговором друг с другом, они не заметили, как собака схватила торчащую из корзины курицу зубами и ретировалась. Лишь придя на место, люди с удивлением обнаружили пропажу.
Раскладка № 5 (WISC-III): МОЛОКО (MILK)
Сюжет: женщина, стоя на кухне спиной к двери, решила перекусить и для этого выставила на обеденный стол продукты и посуду. В то время как женщина наливала из кувшина в стакан молоко, в открытую дверь кухни вошла кошка. Пока кошка подходила все ближе и ближе к столу, женщина, не замечая ее, отвернулась, держа в руках приготовленный бутерброд. Когда женщина повернулась обратно и протянула руку к стакану, она обнаружила, что запрыгнувшая на стол кошка пьет из него молоко.
В обоих примерах эффект комического достигается сходным образом — за счет столкновения типичных паттернов поведения разных живых существ. Людям свойственно чувствовать себя хозяевами в окружающем их предметном мире, созданном руками человека и по человеческим законам. Для животных характерны попытки использовать созданную людьми среду в собственных интересах. Считается, что поведенческий репертуар животных менее богат, чем возможности поведения людей, мотивы животных менее разнообразны и довольно легко предсказуемы — особенно при наличии минимального опыта взаимодействия с ними. Ребенку, еще не способному разобраться в перипетиях взаимоотношений взрослых людей и пока не включенному в сложную систему социальных связей, удобно проживать интеллектуальные и эмоциональные особенности партнера общения на примере животных. Герои-животные нередко встречаются в детском фольклоре, детской литературе и иллюстрациях к ней, мультфильмах, спектаклях, где выступают в качестве живых моделей, репрезентирующих социальные отношения в человеческом сообществе. Звери, с одной стороны, считаются нашими «братьями меньшими», стоящими на более низкой, по сравнению с людьми, ступеньке эволюционной лестницы и обладающими заведомо менее разнообразными интеллектуальными возможностями. С другой — они нередко проявляют находчивость и практическую сметку, получая ситуативное превосходство над человеком, как и произошло в двух рассмотренных нами сюжетах (собака провела зазевавшихся людей, стащив у них курицу; кошка воспользовалась минутной рассеянностью хозяйки и добралась до любимого лакомства). Получается, что в выигрыше оказывается не тот, от кого логичнее было бы ожидать интеллектуального превосходства, а тот, кто в ситуации «здесь — и — сейчас» наиболее эффективно использует свои умственные ресурсы. В конкурентной борьбе побеждает не человек, а животное: ожидания относительно исхода ситуации полностью опровергаются, получается «с точностью до наоборот».
Прием столкновения понятных ребенку интересов животных и людей характерен для «детского» варианта теста Векслера, однако он не является единственным. Наряду с ним для создания эффекта комического используются коллизии более высокого уровня — основанные на столкновении поведенческих линий разных людей. Этот прием является более сложным в силу того, что по сравнению с животными люди обладают большей степенью свободы. Следовательно, ситуации, в которых участвуют несколько человек, потенциально имеют больше вариантов развития, чем ситуации, в которых действует один человек (или
несколько находящихся в одном положении, выполняющих сходные по смыслу действия и являющихся, по сути, собирательным персонажем) и животное. Для того чтобы зритель-испытуемый понял смысл нарисованной ситуации и осознал юмористическую составляющую сюжета, ему необходимо рассмотреть происходящее с позиций всех участников событий. Проиллюстрируем это примерами.
Раскладка № 7 (WISC-III): КАССА (CASH)
Сюжет: ковбой, оставив свою лошадь у входа на привязи, заходит в небольшой магазинчик. Подойдя к прилавку, он просит продавца показать ему одно из висящих на стене лассо. Продавец выполняет эту просьбу и, сняв лассо со стены, показывает его ковбою. Использовав лассо для того, чтобы привязать продавца к стоящему в этом же помещении креслу-качалке, ковбой принялся грабить кассу.
Раскладка № 8 (WISC-III): ЧЕРВЯКИ (WORMS)
Сюжет: мама велит мальчику посадить молодое деревце. Для этого она дает ему лопату и показывает место на садовом участке, где нужно выкопать лунку. Начав копать, мальчик увидел, что в земле очень много червяков. Бросив работу, он взял удочку, насобирал полную банку червяков и, стараясь не привлечь внимание работающей неподалеку мамы, тихонько отправился на рыбалку. Спустившись по проселочной дороге к водоему, довольный своей находкой мальчик сел под дерево и принялся ловить рыбу.
В обеих раскладках происходит столкновение интересов главного героя с интересами других участников ситуации. Очень важно, что намерения персонажей непосредственно на картинках не нарисованы: они нужны для составления правильной интерпретации сюжета, но в готовом виде их взять неоткуда. Для того чтобы понять смысл происходящего, зрителю необходимо по внешним, прямо изображенным действиям героев восстановить их внутреннее психическое содержание: мысли, мотивы, цели. Для этого нужен переход с внешне-событийного плана на план психический, с проникновением во внутренний мир участников событий. Такое действие требует определенных интеллектуальных ресурсов, а именно наличия развитой сферы вторичных образов и децентрированного мышления, способности испытуемого реконструировать в собственном ментальном пространстве психический мир другого человека. Эта способность появляется у детей к 5 годам и, развиваясь в дальнейшем, становится важным показателем интеллектуальных достижений. Поскольку эгоцентризм преодолевается не сразу, многие дети даже после 5 лет остаются привязанными к своей точке зрения, смотрят на ситуацию «из себя» и не учитывают позицию партнера. Поэтому в WISC-III, предназначенном для тестирования детей от 6 лет до 16 лет 11 мес., комические ситуации создаются путем обыгрывания актуальных для этого возраста интеллектуальных затруднений: эгоцентрического поведения героев (потенциальных объектов идентификации) и трудностей начинающейся или недавно завершенной децентрации.
Помимо столкновения поведенческих паттернов разных действующих лиц возникновение эффекта комического обеспечивается за счет креативного преобразования ситуации. Под креативным преобразованием мы понимаем максимально эффективное (с точки зрения главного героя) и неожиданное использование имеющихся ресурсов таким образом, чтобы они из условий, потенциально противоречащих желаниям, превратились в условия, наилучшим образом этим желаниям отвечающие. Например, в раскладке СОБАКА условия, противоречащие желаниям главного героя, заключаются в том, что курица находится в распоряжении не собаки, а людей. Собака креативно преобразовала ситуацию, вытащив съестное из корзины и удовлетворив таким образом свои интересы. В раскладке ЧЕРВЯКИ изначально имеющаяся ситуация противоречит интересам главного героя — мальчика: ему
хочется пойти на рыбалку, а мама велит ему копать лунку для деревца. Креативное преобразование в этом случае состоит в том, что мальчик использовал субъективно неприятную ситуацию как ресурс с учетом собственных намерений. Начав выполнять поручение мамы, он неожиданно обнаружил новый, ранее скрытый аспект ситуации — наличие в выкопанной лунке червяков. Этот факт сразу же был включен в систему ассоциативных связей, имеющую для героя субъективную значимость, т. е. приобрел личностный смысл. Можно сказать, что в обоих случаях главные герои оказываются в выигрыше за счет своей способности переосмыслить ситуацию, предложить взамен исходной, нормативной трактовки новую, оригинальную, удовлетворяющую их субъективным запросам11.
В обоих приведенных примерах присутствует т. н. карнавальное переворачивание ситуации: герои меняют свои исходные позиции на прямо противоположные. Тот, кто вначале занимал доминирующее положение, оказывается одураченным, а тот, кто изначально находился в менее выгодном положении, благодаря своей находчивости и смекалке оказывается в выигрыше. В раскладке СОБАКА люди — существа более сложные и интеллектуальные, чем животные, попадают впросак, обведенные вокруг пальца хитрой собакой. В наборе ЧЕРВИ авторитетное, наделенное властью лицо, мама, попадает в невыгодную для себя ситуацию, а мальчик, изначально занимающий подчиненную позицию, направляет развитие событий в нужное себе русло.
Сходные механизмы создания комического используются в картинках «взрослого» варианта теста — "Л^. Однако материал, на котором построены тестовые задания "Л^, имеет свою специфику. В нем обыгрываются ситуации, в которые иногда попадают взрослые люди с нормативными показателями интеллекта, но испытывающие время от времени некоторые интеллектуальные сложности. Такие ситуации могут быть спровоцированы разностью культурного, социального опыта героев, их интеллектуальными и личностными привычками. Проанализируем несколько примеров.
Раскладка № 4 (ШВ): МИРОТВОРЕЦ
Сюжет: два мальчика нашли на дороге книжку комиксов и затеяли ссору из-за того, кому она достанется. Шедший мимо взрослый мужчина заметил их потасовку, вмешался, и, разрешив спор, заставил ребят помириться. Довольные дети уходят, а мужчина продолжает свой путь, погрузившись в чтение забытых ими комиксов.
Основным сюжетным узлом, за счет которого возникает эффект комического, является тот факт, что мужчина, разнявший дерущихся из-за журнала детей, сам в итоге заинтересовался им. Взрослый рассудительный человек, способный грамотно разрешить конфликт, по своим интересам оказывается сходен с мальчиками, коммуникативное превосходство над которыми он так явно продемонстрировал в предыдущем эпизоде. Чтобы понять главное различие между ним и детьми, проникнуть в суть ситуации, требуется развитое понятийное мышление, интеллектуальный навык отделения значимого от второстепенного. В данном случае на первое место выходит дружба мальчиков, а второстепенным оказывается комикс, спровоцировавший ссору. Такой точки зрения придерживается главный герой раскладки, мужчина; с ним идентифицируется испытуемый, рассматривающий картинки субтеста. Это нормативное понимание ситуации неожиданно опровергается в конце раскладки, где показано, как он читает детский журнал. Таким образом, уверенная и, казалось бы, однозначная система внутриситуативных ценностей немного расшатывается, зрителю показывают, что допустимо несколько вольное, креативное с ней обращение. Однако важно, что нормативное понимание происходящего (взрослый способен восстановить главное — мир — и пренебречь второстепенным — журналом с комиксами) не нарушается, несмотря на творческое преобразование ситуации и присутствующий в ней
игровой момент (взрослый, оставив комиксы без внимания как второстепенный предмет, все же заинтересовался ими: вначале выступив в роли антагониста детей, он потом фактически оказывается на их месте). Сохранность нормативного понимания обеспечивается тем, что взрослый и дети не полностью переходят на противоположные позиции; возможность такого перехода содержится в картинках лишь в качестве намека, который, допуская альтернативное развитие событий, на самом деле усиливает прочность исходного сюжета.
Дополнительная интеллектуальная сложность задания МИРОТВОРЕЦ заключается в том, что журнал с комиксами изображен не на всех картинках раскладки, а только на 1-й, 2-й и 6-й, последней. Следовательно, для того, чтобы разобраться в последовательности событий и правильно реконструировать сюжет, зрителю-испытуемому необходимо удерживать в своем ментальном поле отсутствующий журнал и, кроме того, осознавать, что этот журнал должен присутствовать в психическом пространстве героя-мужчины. Воссоздаваясь в психике испытуемого и в учитываемом им при решении задачи ментальном поле нарисованного героя, исходная ситуация утраивается. Несмотря на то что, по данным зоопсихологии, «способность к построению модели сознания Другого» (перевод термина "theory of mind", принадлежащий Т. В. Черниговской) присуща уже антропоидам12, необходимость постоянно учитывать психическое пространство партнера создает существенные трудности даже для
13
взрослого интеллектуально успешного человека13.
Полученные нами эмпирические данные показывают, что испытуемые, мысленно не удерживающие психическое содержание нарисованного героя, при выполнении этого задания совершают существенные ошибки. Например, типичным вариантом неверно воспроизведенного сюжета является следующий. Мужчина шел по улице и читал комикс. Прочитав, он бросил журнал на землю, где его обнаружили мальчики. Не поделив добычу, они затеяли драку, разрешить которую помог все тот же мужчина. Как видно, из-за того, что не учитывается психическое пространство нарисованного героя, утрачивается понимание юмористического смысла ситуации, а это, в свою очередь, ведет к нарушению понимания причинно-следственных связей, на которых основаны сюжетные события. Раскладка № 7 (WAIS): РЫБНАЯ ЛОВЛЯ
Сюжет: восточный шейх сидит на пирсе с закинутой в воду удочкой. Одну за другой он вытаскивает рыб и складывает их в ведро. Закончив с рыбалкой, он собирается уходить и, наклонившись к воде, кричит об этом. Из воды выныривает водолаз, все это время исправно насаживавший рыбу на крючок правителя, и, прощаясь, машет своим шлемом вслед его удаляющейся спине.
В данной ситуации комичность сюжета «двухслойная», продублированная: во-первых, удачная рыбалка оказывается тщательно спланированной программой развлечения шейха, а, во-вторых, шейх прекрасно осведомлен о том, что рыбу ему насаживают на крючок, к тому же сам регулирует этот процесс. На содержательном уровне в этой раскладке обыграна традиционная для многих анекдотов, карикатур и юморесок тема: высмеивание наделенного властью лица, представление его в комическом свете. Кроме того, дополнительный смысловой оттенок придает ситуации выраженная культурная специфика сюжета: действующее лицо (шейх) и зритель-испытуемый принадлежат к различным культурным пространствам, являются носителями разных норм поведения и ценностей. Для представителя западной культуры шейх изображается смешным воплощением восточного деспотизма, обладателем допонятийного мышления, нечувствительного к логическим противоречиям.
Как и в детском варианте субтеста, здесь можно увидеть карнавальный «перевертыш»: шейх, занимавший в начале развития сюжета сильную позицию хозяина жизни, в конце
превращается в человека, увлеченно обманывающего самого себя, изображая, что ловит рыбу. Сама «рыбалка» является ложной; зритель, принявший поначалу ситуацию за чистую монету, оказывается одураченным. Типичной ошибкой, которую совершают испытуемые при выполнении этого задания, становится непонимание того, что шейх изначально находится в курсе происходящего. Большинство зрителей готовы допустить, что успешность «правительственной» рыбалки обеспечивается водолазом. Однако идея того, что шейх сам руководит процессом, является сложной для понимания.
Подведем итоги. На первый взгляд, комическая составляющая может показаться незначительной «добавкой» к основному содержанию стимульного материала. Однако ее первостепенная функция состоит не в развлечении испытуемого и не в создании у него благоприятного эмоционального фона. Юмористический компонент сознательно встроен создателями «Последовательных картинок» в тестовые задания и играет роль «подножки» для интеллекта. Во многих заданиях для того, чтобы дать верную интерпретацию нарисованным ситуациям, необходимо осознать юмористический подтекст рисунка и понять, как он преобразует смысл всей истории. Без понимания юмористического компонента испытуемый сможет формально выстроить правильную последовательность, но будет неспособен дать верную смысловую интерпретацию нарисованных событий. Для понимания всего сюжета и его «верхушки» — юмористической составляющей — необходимо совершить переход от событий внешнего плана к событиям плана психического и реконструировать в собствен-
14
ном ментальном поле мысли и мотивы всех участников ситуации14.
В раскладках WISC-III и WAIS используется общий формально-логический прием конструирования юмористических ситуаций: нарушение ожиданий одного или нескольких героев нарисованной истории и зрителя-испытуемого. Однако нарушение ожиданий само по себе не обеспечивает возникновение эффекта комического. Для того чтобы ситуация из просто неожиданной превратилась в смешную, ожидания должны нарушаться, но оставаться при этом в рамках исходно заданного смыслового поля. Изначально имеющаяся ситуация, развиваясь в ожидаемом направлении, обнаруживает свои новые свойства. Эти свойства включаются в ассоциативную систему главного действующего лица и в результате приобретают новый личностный смысл: образуется новая субъективная смысловая интерпретация ситуации, влекущая за собой новый, неожиданный вариант ее развития.
Определяя характер креативной активности, В. Н. Дружинин15 указывает на значимость сохранения семантической связи предложенного оригинального ответа с исходным стимулом. Креативные (оригинальные) решения задач характеризуются созданием нового контекста вокруг заданного стимула. Однако эта творческая продукция должна также сохранять смысловые связи и с прежним контекстом. Аналогичную ситуацию можно наблюдать при интеллектуальной работе, связанной с расшифровкой юмористических историй-раскладок. Испытуемому приходится одновременно удерживать несколько контекстов, присутствующих в тестовой ситуации. Ему требуется установить связи между ожидаемым вариантом развития событий и новым, придающим им юмористическую окраску. Такая необходимость разноаспектного понимания ситуации испытуемым, нацеленная на выделение ее отдельных пластов, характерна для раскладок как детского, так и взрослого варианта «Последовательных картинок». В раскладках WISC-III креативные преобразования, требующиеся для понимания юмористического смысла, совершаются в системе отношений «человек — животное», предоставляющую меньшую степень свободы, а значит, меньше возможных вариантов развития, чем система отношений «человек — человек», на которой в основном базируются
раскладки ""А]^. Юмористичность тестовой ситуации обычно обнаруживается в результате понимания карнавального «переворачивания» ситуации участниками событий. Герои, изначально представляющиеся зрителю как значительные, обладающие высоким статусом и властью, оказываются в проигрыше; а персонажи, занимающие подчиненное положение, неожиданно становятся хозяевами ситуации.
Понимание творческой активности героев юмористических историй предполагает пересечение двух сфер: интеллектуальной и личностной. Интеллектуальные механизмы (понятийное мышление и способность реконструировать в собственном ментальном пространстве психическое пространство Другого: образы, мотивы и мысли остальных участников ситуации) обеспечивают «техническую» сторону восприятия комического. Само же комическое возникает только тогда, когда эти механизмы начинают работать внутри субъективной системы личностных смыслов наблюдателя.
1 Иванова Е. М., Ениколопов С. Н. Психологические исследования чувства юмора // Вопр. психологии. 2006. № 4. С. 122-133.
2 Маничев С. А., Чураков М. А. Аспекты серьезного и комического в проблеме самореализации личности // Психологические проблемы самореализации личности / под ред. А. А. Реана, Л. А. Коростылевой. СПб., 1998. Вып. 2. С. 231-237.
3 Маничев С. А., Чураков М. А. Аспекты серьезного и комического в проблеме самореализации личности // Психологические проблемы самореализации личности / под ред. А. А. Реана, Л. А. Коростылевой. СПб., 1998. Вып. 2. С. 231-237.
4 Лук А. Н. Остроумие (логико-эстетический и психофизиологический анализ, перспективы моделирования): автореф. дис. ... канд. психол. наук. Киев, 1967.
5 Философский энциклопедический словарь / под ред. Л. Ф. Ильичева, П. Н. Федосеева, С. М. Ковалева, В. Г. Панова. М., 1983.
6 Лук А. Н. Остроумие (логико-эстетический и психофизиологический анализ, перспективы моделирования): автореф. дис. ... канд. психол. наук. Киев, 1967; ЛукА. Н. О чувстве юмора и остроумии. М., 1968; ЛукА. Н. Юмор, остроумие, творчество. М., 1977; Розов А. И. Переживание комического в свете некоторых более общих закономерностей психической деятельности // Вопр. психологии. 1979. № 2. С. 117-124; Иванова Т. В. Психология восприятия комического. Самара, 2002; ТамбергЮ. Г. Как развить чувство юмора. М., 2005.
7 Дедов Н. П. Диагностирующая и регулирующая роль юмора в экстремальных условиях: автореф. дис. ... канд. психол. наук. М., 2000; Иванова Т. В. Психология восприятия комического. Самара, 2002; Мусийчук С. В., Мусийчук В. В. Юмор в тренинге общения по специальности «Менеджмент в массовом питании» // «Ананьевские чтения — 2007»: материалы науч.-практич. конф. / под ред. Л. А. Цветковой. СПб., 2007. С. 40-41.
8 Павленко Е. В. Тест юмористических фраз. Методическое руководство. СПб., 2003.
Филимоненко Ю. И., Тимофеев В. И. Руководство к методике исследования интеллекта для взрослых Д. Век-слера ("АК). СПб., 1992.
10 Щербакова О. В. Влияние объективной информации и субъективных проекций на понимание сюжетных изображений // Сборник статей по материалам лучших дипломных работ выпускников факультета психологии СПбГУ 2006 года / под ред. Л. А. Цветковой, В. Б. Чеснокова. СПб., 2007. С. 158-164.
11 Осорина М. В. Когнитивные механизмы юмористического переосмысления ситуации // «Ананьевские чтения — 2007»: материалы науч.-практич. конф. / под ред. Л. А. Цветковой. СПб., 2007. С. 46-48.
12 Зорина З. А., Полетаева И. И. Зоопсихология. Элементарное мышление животных. М., 2002.
Щербакова О. В. Влияние объективной информации и субъективных проекций на понимание сюжетных
изображений // Сборник статей по материалам лучших дипломных работ выпускников факультета психологии СПбГУ 2006 года / под ред. Л. А. Цветковой, В. Б. Чеснокова. СПб., 2007. С. 158-164.
14 Щербакова О. В. Влияние объективной информации и субъективных проекций на понимание сюжетных изображений // Сборник статей по материалам лучших дипломных работ выпускников факультета психологии СПбГУ 2006 года / под ред. Л. А. Цветковой, В. Б. Чеснокова. СПб., 2007. С. 158-164.
15 Дружинин В. Н. Психология общих способностей. СПб., 2007.
