CC BY
29
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2014. № 4
С.А. Захаров
(аспирант кафедры истории Средних веков исторического факультета МГУ
имени М.В. Ломоносова)*
ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ АДЕЛЬМАРЕ И ПОЛЕМИКА ОТНОСИТЕЛЬНО ЮРИСДИКЦИИ ПАЛАТЫ ПРОШЕНИЙ В АНГЛИИ НА РУБЕЖЕ XVI-XVII вв.
В статье рассматривается попытка видного английского юриста Юлия Цезаря Адельмаре (1558—1636) обосновать легитимность Палаты прошений. В конце XVI в. в Англии обострилась полемика между юристами общего права и цивилистами относительно юрисдикции так называемых судов справедливости, в том числе и Палаты прошений. В то же время назрела необходимость в «защите» данного института перед судами общего права. Ю.Ц. Адельмаре, будучи судьей Палаты, написал трактат, который, по его мнению, призван был решить эту задачу. Используя особую систему аргументации и построения текста, а также исторические мифы он обосновывал древность института, имеющего прямую связь с королевской властью.
Ключевые слова: политико-правовая мысль, юридические трактаты, категория «справедливость», английский Тайный совет, королевская прерогатива, Палата прошений, Канцлерский суд, Звездная палата.
The article examines the attempts of the prominent English lawyer Julius Caesar Adelmare to justify legitimacy of Court of Requests. At the late 16th century the controversy on the jurisdiction of all courts of equity, including Court of Requests, had escalated between common law lawyers and civil law lawyers. At the same time there was a need to protect this institute in the face of common law courts. Julius Caesar Adelmare, one of the judges of Court of Requests, wrote treatise, which, in his opinion, was called to solve this problem. The author created the impression of old court, connected with the royal power, using special system of reasoning, of constructing text as well as historical myths.
Key words: political and legal theory, legal treatises, category "equity", English Privy Council, royal prerogative, Court of Requests, Court of Chancery, Star Chamber.
* * *
Серьезные сдвиги, произошедшие в Англии в эпоху Тюдоров во всех сферах жизни общества, не могли не отразиться на праве как одном из регуляторов общественных отношений. Прежде всего изменения происходили в понимании и осознании юридических категорий, а также в самой судебной системе. Сложившаяся в XIV—XV вв.1 и действовавшая на основе общего права английская
* Захаров Сергей Александрович, тел.: 8-906-072-02-31; e-mail: serg.zakharov86@ yandex.ru
1 В XIV—XV вв. система центральных судов сложилась окончательно. Она была представлена судом Королевской скамьи, ведавшим наиболее тяжкими преступлениями, судом Общих тяжб, разбиравшим гражданские дела, и судом парламента,
судебная система в XVI в. столкнулась со значительными трудностями, связанными главным образом с вторжением в ее юрисдикцию судов справедливости (Палаты прошений, Канцлерского суда и Звездной палаты). Главное отличие судов общего права от судов справедливости заключалось в том, что первые ориентировались на английское общее право, в то время как вторые — на цивильное. Новые суды из-за своей доступности и упрощенного судопроизводства потеснили в XVI в. уже существующие судебные институты, что не могло не привести к конфликту между юристами общего и гражданского права2.
Первым судом, который начал работать, основываясь не на обычае, а на личном решении канцлера, стал Канцлерский суд (Court of Chancery). По определению А.Н. Савина, он был самым ранним судебным институтом, который рассматривал дела держателей против лордов, что было невозможно в судах общего права3. Но в эпоху Тюдоров Канцлерский суд также был потеснен в связи с появлением новых подобных институтов, среди которых большую роль играла Палата прошений (Court of Requests)4.
Вопрос о времени возникновения Палаты прошений стал одной из важных проблем как для современников, так и для исследователей этого института в XIX—XXI вв. Ф. Пэлгрейв, а затем Г. Спенс, создавший один из капитальных трудов по истории Канцлерского суда5, определяли время появления палаты эпохой правления Эдуарда III или Ричарда II, основываясь на статутах, в которых шла речь о канцлере и лорде-хранителе печати. Однако эта точка зрения не была принята И. Лид ем ом6, посчитавшим, что Палата возникла гораздо позже — в правление Генриха VII, в межпарламентский период (1487—1493). До этого времени, по словам исследователя, не было упоминаний о ней как об особом институте. В начале XX в. А. Поллардом было высказано предположение,
выполнявшим функции апелляционного суда и разбиравшего особо важные дела. Эта система дополнялась выездными сессиями различного типа. Кроме центральных судов действовали местные манориальные суды, баронские курии, а также судебными функциями обладали полномочные представители центральной власти (см.: Гутнова Е.В. Английское феодальное государство в XIV—XV вв. // Средние века. Вып. 50. 1987. С. 58—76).
2 Кондратьев С.В. Юристы в предреволюционной Англии (Политические и правовые воззрения). Шадринск,1993; Он же. Юристы общего права в елизаветинской и раннестюартовской Англии // Англия XVII века: социопрофессиональ-ные группы и общество / Под ред. С.Е. Фёдорова. СПб., 1997. С. 85; LevackB. The Civil Lawyers 1603—1641 in England. A political study. London, 1987.
3 Савин А.Н. Английская деревня в эпоху Тюдоров. М., 1903. С. 209.
4 Там же. С. 277.
5 Spence G. Equitable Jurisdiction of Court of Chancery. 2 vols. London, 1846—1849.
6 Leadem I.S. Introduction // Select cases of the Court of Requests. London, 1898. P. X—XI.
что Палата возникла около 1465 г. М. Александр в своей монографии, посвященной Генриху VII, назвал другое время, а именно период правления Йорков7. Современный исследователь Х. Клейнеке останавливается на времени Ричарда III (1485)8. Из этого перечня предложенных дат видно, что решить проблему практически невозможно из-за скудости источников по ранней истории Палаты прошений, но в любом случае можно заключить, что при Генрихе VII палата уже сложилась как судебный институт.
Первоначально Палата прошений возникла как суд для бедняков (Court of poor, или Court of poor men's causes), такое название сохранялось за палатой до канцлерства кардинала Т. Уолси. С именем Т. Уолси, канцлера и видного государственного деятеля эпохи Генриха VIII (в 1515—1529 гг.), связаны изменения, произошедшие в палате. В частности, она получила в свой штат профессиональных юристов и постоянное место пребывания в Уайтхолле, отсюда еще одно название — суд Уайтхолла9. Это изменение сыграло важную роль в превращении палаты в постоянно действующий судебный орган с определенным местом пребывания, что значительно повысило ее статус. Сам Т. Уолси нередко лично пересматривал дела после того, как был вынесен приговор в судах общего права10.
Еще во времена Генриха VII (об этом пишет И. Лидем11) палата была «привязана» ко двору и следовала вслед за ним. В дальнейшем эта традиция продолжилась, и «мастера прошений» (master of requests) присутствовали в королевских прогрессиях12, разбирая дела, полученные от местных жителей.
Другим важным шагом в развитии этого судебного института стало его переименование в Палату прошений в 1529 г.13, что вызывало большие сомнения у современников. В частности, Э. Кок считал, что такое название непригодно для Англии, так как оно заимствовано от подобного французского института. Он полагал, что для Франции это было характерно, так как французский король, в отличие от английского, изначально считался высшим источником права14. Однако это не помешало Палате прошений стать популярной среди мало состоятельных слоев населения благодаря бесплатной процедуре рассмотрения исков.
7 Alexander M. The first of the Tudors: a study of Henry VII and his reign. London, 1981.
8 Kleineke Н. Richard III and the Origins of the Court of Requests // The Ricardian. Vol. XVII. 2007.
9 Leadem I.S. Op. cit. P. X—XI.
10 Prall S.E. Development of Equity in Tudor England // The American Journal of Legal History. Vol. 8, N 1. Jan., 1964. P. 7.
11 Leadem I.S. Op. cit. P. XII.
12 Прогрессии предполагали выезд монарха за пределы столицы, что не могло не повлечь за собой встреч с разного рода подданными на местах.
13 Carter AT. A history of English legal institutions. Oxford, 1906. P. 171.
14 Coke E. Institution. P. IV. London, 1671.
Несомненно то, что палата имела прямую связь с Тайным советом. Будучи преемником Малого Королевского совета, этот орган в XVI в. сохранял многие черты предшественника. Здесь по-прежнему заседали архиепископы, епископы, члены королевской семьи и т.д. Однако большую роль стали играть ведущие министры двора, государственные деятели, непосредственные руководители ве-домств15. Таким образом, Тайный совет представлял собой организацию, члены которой были не только советниками короля, но и управленцами, решающими текущие дела. Кроме этого они участвовали в заседаниях судов, совмещая несколько должностей одновременно.
Заседание Палаты прошений во дворце Уайтхолл16, а также обязательное присутствие судей палаты в прогрессиях приближало их к королевской персоне. Находясь при дворе, судьи получали возможность не столько зарабатывать, сколько делать карьеру, поэтому место «мастеров прошений» неизменно привлекало юристов.
Постепенно деятельность Палаты получила все большую популярность за быстроту решения дел в ней. С ростом количества дел рос и ее штат. Если при Генрихе VIII было только два мастера прошений для разбора дел, то к концу правления Якова I их число увеличилось до восьми человек. Половина состава судей во время прогрессий следовала за королем, а другая оставалась в Лондоне17.
Наличие штата судей, клерков, большого количества дел, постоянного места пребывания при дворе монарха делали этот институт одним из влиятельных в судебной системе Англии XVI в.
Возросший интерес общества к концепции справедливости и судам справедливости в XVI в. не мог не привести к падению популярности судов общего права. В связи с этой ситуацией судьи общего права должны были в спорах отстаивать свои интересы перед прерогативными судами. К концу XVI в. конфликт интересов особенно обострился. Серьезным камнем преткновения стал вопрос о легитимности Палаты прошений. Для юристов общего права решение этого вопроса было очевидно: отсутствие какого-либо статута, учреждающего палату, а также возможность пересмотра дела в Суде общих тяжб стали главными аргументами «против».
Необычным для английского судопроизводства XVI в. был сам процесс в Палате прошений. Как всякий прерогативный суд, она
15 Дмитриева О.В. «Новая бюрократия» при дворе Елизаветы I Тюдор // Двор монарха в Средневековой Европе: явление, модель, среда / Под ред. Н.А. Хачатурян. Вып 1. М.; СПб., 2001. С. 137—148.
16 Во время регентства Сомерсета палата заседала в его дворце, что породило мнение об использовании палаты для привлечения народных симпатий. Об этом см.: Савин А.Н. Английская деревня... С. 280.
17 Leadem I.S. Op. cit. P. XX.
использовала римское право, проникавшее в Англию с континента. Профессиональная универсальность многих юристов, а также представление о чуждости римского права приводили зачастую к смешению двух систем судопроизводства. Обычным было явление, когда судьи на практике пытались подстраивать гражданский процесс под общее право. Часто юристы общего права, а не выпускники университетов отстаивали интересы прерогативных судов.
Изменения в судебной системе неразрывно связаны с изменениями в философии права, которые происходят в Англии в XVI в. Если в трудах средневековых юристов право было неотделимо от понятия справедливости (equity)18, то уже в XVI в. эти две категории расходятся. В юридической мысли появляются суждения о том, что закон и обычай не всегда действуют во благо человека, и поэтому они должны быть проверены совестью и справедливостью, которые присущи каждому человеку. Основоположником этого суждения, оказавшего большое влияние на юристов XVI в., был юрист общего права, бывший судья Палаты прошений Кристофер Сент-Джер-мен (1460—1540). Именно его трактат «Доктор и студент» (первое издание — 1523 г.) стал пионерским в юридической литературе, посвященной применению категорий совести и справедливости в суде. Трактат был теоретическим, за что, возможно, пользовался большим авторитетом среди студентов как учебник. Об этом говорит большое количество переизданий и перевод с латинского на английской его первой части19, где содержатся рассуждения о природе справедливости, а вторая и третья вовсе были написаны на английском языке. По выражению К. Брукса, этот трактат был задуман
как технический, но в итоге наполнился философскими спорами
2О
о природе права20.
После Сент-Джермена появлялись один за другим труды, осмысляющие категории справедливости и совести, их цель заключалась в том, чтобы оправдать использование этих категорий на практике. В конце XVI в. в свет выходит еще один, ставший авторитетным, труд, в котором рассматривалась взаимосвязь справедливости
18 В связи с этим показательна точка зрения Д. Фортескью, одного из видных юристов XV в. В трактате «О похвале английским законам» Фортескью пишет, что обычаи справедливы и непререкаемы, так как они проверены временем, а статуты короля издаются не только королем, но и парламентом (Fortescue J. De laudibus legume Anglie. Cambridge, 1947).
19 Переизданный на английском языке текст трактата отличался от первоначального сокращением цитат, в частности, из Ж. Жерсона, а также упрощением ряда сюжетов (VnogradoffP. Reason and conscience in sixteenth century jurisprudence. London, 1908).
20 Brooks C.W. The Place of Magna Carta and the Ancient Constitution in Sixteenth-century English Legal Thought // The Roots of Liberty: Magna Carta, Ancient Constitution, and the Anglo-American Tradition ofRule ofLaw / Ed., introd. by E. Sandoz. Indianapolis, 2008.
с английскими судами — трактат Э. Хейка «Бр1е1ке1а, диалог о справедливости в трех частях»21.
На рубеже XVI—XVII вв. спор только набирал силу, и со стороны юристов общего права появился тот, кто на протяжении всей своей жизни обличал королевскую прерогативу и возможность существования судов справедливости — Э. Кок.
В этот период особенно остро встала необходимость написания трактата, защищающего легитимность Палаты прошений. Проблему понимали и сами мастера прошений, которые на практике сталкивались с отсутствием должного авторитета выносимых ими решений.
Видимо, именно эту задачу поставил перед собой один из судей Палаты — видный юрист Юлий Цезарь Адельмаре (1558—1636). Если до него обоснование законного использования понятий совести и справедливости имело место только в теоретических тру-дах22, то он был первым, кто сделал попытку написать не столько теоретический, сколько практический трактат.
Интересны сама личность и жизненный путь этого человека. Юлий Цезарь родился в 1558 г. в Лондоне. За восемь лет до этого его отец переехал в Англию из Падуи. Отец Юлия Цезаря, доктор Цезарь Адельмаре, у себя на родине принадлежал к сословию горожан, получил университетское образование по медицинской специальности. Приехав в Англию, он женился на дочери дублинского чиновника и продолжил медицинскую практику. Карьера Цезаря Адельмаре вскоре пошла в гору, и он был назначен медицинским советником королевы Марии. Годы ее правления (1553— 1558) были временем процветания для семьи бывшего падуанца. После смерти королевы Цезарь продолжил свою деятельность при дворе. В 1561 г. он поселился в Бишопгейте23, купив дом, который ранее принадлежал монастырю Св. Елены. Однако в 1568 г. глава семьи умер, и мать Юлия Цезаря повторно вышла замуж за купца пуританина М. Локка. Юный Юлий Цезарь продолжал носить фамилию Адельмаре на протяжении всей своей жизни.
Детство Ю. Цезаря, его брата и сестер прошло в достаточно состоятельной семье, которая находилась под влиянием пуритан. Позднее, во время обучения в Оксфордском университете, юный Юлий Цезарь имел тесную связь с пуританским кругом Магдалин-холла24.
21 Hake E. Epieikeia. A Dialogue on Equity in Three Parts / Ed. by D.E.C. Yale. New Haven, 1953.
22 St. German C. Doctor and student / Ed. by W Muchall. Cincinnati, 1874; Hake E. Op. cit.; Plowden E. Commentaries or Reports of Edmund Plowden, of the Middle-Temple, Esq. An Apprentice of the Common Law. London, 1761.
23 Caeser Julius // The Dictionary of National biography. \ol. III. Oxford university press, 1950. P. 656.
24 Hill L.M. Introduction // Caesar J. The Ancient State Autoritie and Proceedings of Court of Request. London, 1975. P. XXII.
Получив степень магистра в 1575 г., он продолжил образование во Франции. Здесь он изучал гражданское и каноническое право, а также иностранные языки, после чего вновь вернулся в Англию в 1580 г., где пробыл около года. В 1581 г. в Париже Ю. Цезарь получил ученые степени в обоих видах права. За этим последовало необычное назначение — в Парижский парламент в качестве адвоката. Такая честь, как правило, оказывалась либо известным иностранным юристам, либо государственным деятелям, но Цезарь не являлся ни тем, ни другим. По словам самого Цезаря в письме к лорду Берли, французский король лично дважды просил его остаться во Франции, но к концу того же года Цезарь уехал в Англию25.
Он был принят в судебную корпорацию Темпл. Присутствие в иннах давало возможность наравне с университетским образованием цивилиста получить образование юриста общего права, что делало Цезаря универсальным специалистом. Будучи членом корпорации, он вел активную общественную жизнь и даже был избран ее казначеем (1593—1595). Интересен тот факт, что в это же время здесь служил Э. Кок, сменивший Цезаря на этом посту. Во время своего казначейства Цезарь сумел добиться строительства новых помещений для корпорации, за что получил благодарность со стороны своих коллег. Новые постройки были названы в его честь. Л. Хилл считает, что его деятельность в корпорации напрямую связана с будущим написанием трактата26. Именно здесь, по мнению историка, Цезарь наблюдает схватку именитых юристов общего права с судьями Палаты прошений. В 1584 г. он получил степень доктора права в Оксфорде27.
Начало практики Цезаря как юриста в Англии связано с именами судей Суда адмиралтейства доктора Дэвида Левеса и Фрэнсиса Уолсингема, который был уважаемым цивилистом28. Именно здесь молодой юрист знакомился вплотную с английской юридической практикой. Д. Левес передал Цезарю часть своих дел, а незадолго до смерти способствовал получению им звания доктора гражданского права.
В 1584 г. Д. Левес договорился с лордом-адмиралом Линкольном относительно Цезаря: перед молодым юристом открывалась перспектива занять место судьи в Суде адмиралтейства. Он часто заседал вместо Левеса и фактически исполнял обязанности в последние месяцы его жизни. Однако после смерти судьи возникла проблема: полномочия судьи могли быть возвращены Джону Герберту, ранее занимавшему этот пост, а в то время — английскому
25 Ibid. P. XXIII.
26 Ibid.
27 Caeser Julius // The Dictionary... P. 567.
28 Hill L.M. Introduction. P. XXIII.
дипломату в Польше. Для того чтобы избежать неприятности с возможным соперничеством, Цезарь, видимо, вошел в сговор с новым лордом адмиралом Говардом. Было решено, что Герберту будет предложена должность мастера прошений, которую Говард «выбил» специально для него29.
С этого времени начинается практика Цезаря в Суде адмиралтейства. Но он не теряет надежду занять место и в Палате прошений. Его активность в этом деле как нельзя лучше показывает, что Палата пользовалась у юристов авторитетом, скорее всего, из-за своей близости ко двору. Л. Хилл указывает и на то, что Цезарь стремился в палату для дополнительного заработка, так как Елизавета была скупа на выплаты30. После долгих проволочек Цезарь в конце концов добился этого места в 1595 г. Время его прихода в Палату связано с кризисом, который выразился в острых спорах вокруг ее компетенции и оспаривании дел в Палате общих тяжб. Именно тогда, возможно, Цезарь начал создавать свой труд, который должен был решить сразу две задачи: стать апологией суда и книгой прецедентов. Трактат «Древнее основание власти и процедур Палаты прошений» (The Ancient State Autoritie and Proceedings of Court of Request) был написан в короткие сроки, а затем разослан наиболее представительным и уважаемым юристам и государственным деятелям. В частности, копию трактата получили У. Сесил, У. Ламбард, архиепископ Кентерберийский, несколько именитых юристов родной корпорации и т.д. С этим трудом ознакомился также и Э. Хейк31. К сожалению, нам неизвестно, какой резонанс получил трактат. Однако достаточно ясно, что юридическая общественность приняла его холодно, и он остался всего лишь попыткой серьезного обоснования легитимности Палаты прошений.
По вопросу о характере самого трактата в историографии нет единого мнения. В. Олсбрук32 охарактеризовал его как «псевдоантикварный» и «не исторический». «Неисторичность» трактата, по мнению историка, заключается в том, что Цезарь не решает главных вопросов истории Палаты прошений, его труд не что иное, как простое собрание прецедентов и исторических фактов. Другой исследователь творчества Цезаря Л.М. Хилл33 с этими утверждениями не согласен. Он считает, что часть трактата действительно можно определить как «антикварную», но другая его часть трудноопределима. Единственное, в чем согласен Л.М. Хилл с В. Олсбру-
29 Ibid. P. XXIV.
30 Ibid.
31 Ibid. P. XLIV.
32 Allsebrook W.B.J. The Court of Requests in the reign of Elizabeth. London, 1936. P. I—II.
33 HillL.M. Introduction...
ком, так это в том, что трактат нельзя назвать историческим. Возникает другой вопрос: какие цели ставил перед собой Цезарь, если история или собрание прецедентов не было для него главным?
В российской историографии работа Цезаря не рассматривалась. Известный дореволюционный исследователь Палаты прошений А.Н. Савин вскользь упомянул Цезаря лишь в качестве «хвалителя» палаты. Современник А.Н. Савина В.Н. Александренко, описавший историю Королевского совета, никак не упомянул ни о Палате прошений, ни о Цезаре, несмотря на то что в «Древнем основании» много внимания уделено непосредственно Совету. В последнее время в работах С.В. Кондратьева присутствуют небольшие пассажи о Ю. Цезаре, но не в связи с его деятельностью в Палате прошений.
Таким образом, в историографии существует несколько однобокий подход к рассматриваемому трактату. Между тем «Древнее основание» представляет собой интересный труд, который дает нам сведения о взглядах юристов XVI — начала XVII в. на судебную систему Англии в целом и отдельные ее элементы, такие как Королевский совет и Палата прошений. В трактате содержатся пассажи о королевской прерогативе и собственно прерогативных судах. Важность трактата обусловлена и временем его создания, когда спор между судами общего права и судами справедливости был в самом разгаре.
Особенностью труда Цезаря является минимальный объем авторского текста. Здесь приведены типы дел, рассматриваемых Палатой прошений, избранные дела, корреспонденция юристов, нормативно-правовые акты, списки судей и т.д. Однако авторский текст четко выделяется, что дает возможность для проведения его анализа. Трактат разбит на пять частей: первая — посвящение лорду Берли; вторая — «Демонстрация авторитета суда в протоколах Палаты прошений» (посвящена доказательству легитимности палаты); третья — «Избранные места из Книг приказов и постановлений, а также других протоколов Палаты прошений», четвертая — «Статутные процедуры и процедуры общего права, имеющие место в Палате прошений»; пятая — «Постановления, комментарии и патенты от 4 года правления Генриха VI до 1630 г., принятые вместе с Советом или Палатой прошений». Из этого перечня видно, что больше всего авторского текста содержится в первой и второй частях, которые задают общий тон всему произведению. Остальные части хотя и не являются авторским текстом, содержат интересную подборку, которой не раз пользовались историки. В частности, Л. Хилл, написавший вступительную статью к изданию трактата в 1975 г., считает, что именно в этой части заложен
основной смысл трактата34. На фоне первой и последних частей меркнет сухая и схематичная вторая часть. Как уже отмечалось, она служит своеобразной апологией. В основном именно ее анализ лег в основу данной статьи.
В начале своей работы, в «Посвящении Уильяму Сесилу, лорду Берли», Цезарь обозначает социальную значимость Палаты прошений и своего собственного труда. По его мнению, Палата стараниями мастеров прошений сглаживает отношения между короной и ее бедными подданными. Поэтому главную задачу мастеров прошений он видит в быстром реагировании на прошения подданных. В начале работы Цезарь обозначает и социальную базу суда (хотя в дальнейшем фактически отходит от этого определения). Суд, как следует из контекста, призван разбирать только обращения бедных подданных (poor subjects)35.
Значимость же своего труда Цезарь видит в том, что на момент написания имел место спор о легитимности Палаты между судьями общего права и мастерами прошений, в то время как отсутствовал единый том прецедентов, необходимых для судопроизводства в Палате прошений36. И хотя сам автор указывает на то, что суд основывается на римском праве, он же пишет, что суду необходима Книга прецедентов.
Подчеркивая значимость Палаты в быстром решении конфликтных ситуаций и важность своего труда, Цезарь не мог обойти вниманием и самих мастеров палаты, одним из которых являлся. Это должны быть порядочные люди, так как от них требуется «необходимая терпеливость и снисходительность» (...necessary patience and forbearance) при решении дел. Сам же Цезарь, по его словам, достоин благодарности за свой труд, который выполняет отнюдь не по причине личной выгоды (.and a labor worthie of some thanks)37. Как правильно заметил А.Н. Савин, Палата прошений рассматривалась юристами как некий арбитр в решении споров арендаторов и землевладельцев. Судьи палаты смотрели на бедных истцов как на детей, ощущая свою значимость и высокое положение по отношению к последним38. Этот же мотив хорошо просматривается в начале «Древнего основания».
Поставив вопрос о роли палаты и ее судей, Цезарь определяет задачи и круг исследуемых вопросов. Самой главной проблемой для него являлось доказательство древности происхождения палаты,
34 Ibidem.
35 Caesar J. The Ancient State Autoritie and Proceedings of Court of Request. London, 1975. P. 3.
36 Ibidem.
37 Ibidem.
38 Савин А.Н. Указ. соч. С. 293.
ее равенство с судами общего права и даже приоритет перед ними. Необходимой составляющей частью этой задачи было «...собрать в одном томе важные записи этого суда с момента начала регистрации, ныне находящиеся в 17 томах in folio, и сделать известным то, что в этом суде (как и в Канцелярии, Суде королевской скамьи, Палате общих тяжб и Казначействе) акты прошлого могут служить прецедентами вещей приходящих. Во внимательном рассмотрении и собирании этого я произвел наблюдения: во-первых, за названиями суда, которыми он выражается, во-вторых, за судьями, которые заседают в суде, в-третьих, за местами, в которых суд собирается, в-четвертых, за формой процедур, в-пятых, за личностями истцов и ответчиков, в-шестых, за делами, которые суд охватывает и решает, и, наконец, обратил внимание на то, как суд исполняет указы и постановления»39.
В конце «Посвящения.» Цезарь говорит о тех, кому предназначается этот труд: автор рассчитывал сделать его настольной книгой как для судей, так и для всех, кто изучает историю и древности (...or such students of antiquities and of histories)40.
Из беглого анализа «Посвящения лорду Берли» видно, что перед нами не только полемический, но и прикладной труд, который имеет свою актуальность, задачи, поставленные автором, и круг лиц, для которого он предназначен. Еще одним доказательством прикладного характера труда служит основательная фундирован-ность его источниками. Цезарь изначально говорит, что он тщательно собирает факты, выделяя те стороны исследования, которые ему казались необходимыми.
Как правило, основная мысль любого текста выносится автором на первый план, чтобы расставить необходимые акценты в своей работе. У Цезаря вторая часть трактата посвящена доказательству значимости и уникальности палаты. Первая фраза этой части является главным тезисом, который доказывается автором, — это то, что Палата прошений была и остается частью Королевского совета. Судьи в ней, по определению Цезаря, также являются действующими советниками (the judges of that court... appointed by the king to keepe his councell). Решения этого суда не могут быть оспорены даже самим королем и парламентом и тем более другими судами. Этот тезис Цезарь обосновывает при помощи статута от 4 года правления Генриха IV, где речь идет не собственно о Палате прошений, а обо всех королевских судах в целом41.
39 Caesar J. Op. cit. P. 3.
40 Ibid. P. 4.
41 Ibid. P. 6, 7.
Для доказательства древности суда и в связи с этим значимости его в судебной системе Цезарь прибегает к особой структуре текста. Характерной чертой трактата становится обращение к старине. Это ясно просматривается, если провести лингвистический анализ использованных Цезарем оборотов. В авторском тексте практически отсутствует будущее время, характерное для юридических трактатов. Будущее время, как правило, использовалось юристами для моделирования ситуации, так как прецедент или норма права рассчитаны на повторение подобного события. Цезарь же не ставит перед собой задачу моделировать будущие ситуации, он акцентирует внимание на прошлом суда и на продолжении традиций в настоящем. Этот акцент особенно важен, если учесть что в тексте выстраивается прямая связь с авторитетными властными институтами, такими, как Королевский совет (затем Тайный совет). Стоит также учитывать устоявшуюся традицию искусственного «удревнения» всех общественных институтов. Эта традиция была особенно характерна для антиквариев. В этом же тексте древность служит важной составляющей доказательной базы авторитета суда.
Той же цели служит, как уже отмечалось выше, «минимализм» в использовании авторского текста. Цезарь не стремится создать теоретический трактат, состоящий из рассуждений (хотя образование и опыт работы в судах давали ему возможность сделать это). Он основывается на фактах, которые им осознаются как лучшие доказательства. Автор идет вслед за ними, показывая их приоритет перед цитатами из классиков, которые были столь популярны в то время. Причиной этого могло служить то, что Цезарь либо боялся быть голословным, что могло следовать из его характера, либо понимал всю сложность ситуации, сложившейся вокруг суда. Действительно, нападки юристов общего права невозможно было отбивать только философско-юридическими рассуждениями. Даже выводы, которые Цезарь делает в конце второй части, представляют собой смесь анализа приведенных фактов с наблюдениями и практикой автора. Таким образом, Цезарь демонстрирует аудитории, что он не столько автор, сколько составитель трактата, мысли, которые следуют в тексте, не его логические построения, а результат анализа фактов.
Другим важным доказательством того, что суд был и остается значимым институтом (наряду с упомянутой в начале трактата прямой связью с Тайным советом) является связь со Звездной палатой. Это не случайно, если учесть, что легитимность Звездной палаты была неоспорима, в отличие от Палаты прошений. Кроме этого, Звездная палата решала дела, имеющие отношение к интересам короны.
Показателем связи Палаты прошений с Тайным советом и Звездной палатой служит общий список судей, приведенный Цезарем. Его, несомненно, можно использовать для исследования Палаты прошений, но нам интересен сам факт его наличия в трактате. Список является доказательством авторского тезиса о том, что три вышеупомянутых института имеют единый состав42. Цезарь приводит список судей за разные годы.
Очерченный Цезарем круг вопросов, которые разбираются в Палате прошений, достаточно широк (The causes wherewith they deale, and whereof they judge, are of all sorts.)43. Это и церковные, и светские, и дела, имеющие отношение к мореплаванию, а также дела смешанного типа. Далее он поясняет, что эти дела касаются вопросов ренты, титула с правом на владение землей, долгов, договоров, вилланов, копигольдеров, вдовьей доли, брачных контрактов, конфискации в пользу короля за обязательство или без него, бунтов, незаконных сборищ, подделки, лжесвидетельствования, недвижимости, денег и т.д. Из приведенных примеров видно, что суд рассматривает даже дела государственной важности, но большая часть разбираемых вопросов все же относится к гражданским делам, в частности касающимся земельной собственности. Стоит отметить, что в этом перечислении типов дел отсутствует иерархия.
Все приведенные Цезарем дела, несмотря на попытку их искусственного «удревнения», все же относятся к эпохе династии Тюдоров (от Генриха VII до Елизаветы I). Это делает трактат уязвимым, если учесть, что суды общего права могли использовать более ранние дела для принятия решений. В связи с возникшим во второй половине XVI — начале XVII в. интересом к древностям этот трактат явно обнаруживал слабость. Возможно, Цезарь понимал это и в оправдание такой подборки дел акцентировал внимание читателя в «Посвящении.» на отсутствии долгое время Книги прецедентов (он полагал, что его труд и будет первой Книгой прецедентов). Он пишет, что объединяет в один том документы Палаты с начала ведения документации, но не с момента появления самого суда: ".to gather into one volume, the principall records of that court from the beginning of the Registrie..."44. Таким образом, можно заключить, что Цезарь осознает отсутствие не только Книги прецедентов, но и раннего делопроизводства в Палате прошений.
В конце второй части «Древнего основания.» автор суммирует все доказательства в нескольких пунктах. Они написаны в лаконичной форме и не дают читателю усомниться в их истинности.
42 Caesar J. Op. cit. P. 28.
43 Ibid. P. 9.
44 Ibid. P. 3.
Цезарь пишет: «1. Мастера прошений, судьи этого суда, присягают королевскому тайному или малому совету... 2. Билли здесь направляются к самому королю. 3. Выступления здесь происходят перед королем и его советом. 4. Процесс здесь скрепляется собственной Печатью королевского совета. 5. Судьи здесь всегда назывались в актах этого суда, королевском совете или в королевском достопочтенном совете, или королевском достопочтейнейшем совете; иногда с добавлением Суд прошений или суд Уайтхолла. 6. Регистратор или клерк здесь всегда был клерком Хранителя печати или Совета. 7. Ежегодники от 13 года правления короля Эдуарда IV (fol 9) и 2 года правления короля Ричарда III (fol 2) .и все статуты давали юрисдикцию королевскому достопочтейнейшему совету в личных делах, исполняемую судьями этого суда, как явствует из этих актов. 8. Никакой суд. не может перепроверять дело, решенное в Канцелярии. 9. Никакой суд, кроме этого. не приучает дворян посещать [его] изо дня в день и не уклоняться без разрешения [от заседаний]. 10. Этот суд один из королевских судов. и занимает это место только предписанием королевского совета. 11. Король Эдуард I в своей книге о законах (обычно называемой Бриттой) сохранил за самим собой и своим Советом юрисдикцию над всем судопроизводством в своем королевстве. 12. Некоторые судьи этого суда время от времени. заседают, как судьи в Звездной палате, где не может заседать никто, кроме королевских советников. 13. Судьи этого суда (обычно называемые с 4 года правления Эдуарда VI мастерами прошений) всегда числились и упоминались в книгах королевского двора в качестве королевского совета. 14. Роберт Дакрес, эсквайр, в 1543 г. . использовал этот титул [королевского советника], как явствует из его собственной подписи (которую я видел) в начале книги. 15. Никакой человек, а только канцлер, не может своей рукой распоряжаться королевским хранителем печати. Но каждый из судей этого суда может дать распоряжение хранителю печати. 16. Этот совет, который с 33 года правления Генриха VIII именуется тайным советом, прежде всегда именовался королевским советом без каких-либо других титулов. 17. Древние прецеденты каждого суда являются общим правом земли для подтверждения процедур в этом суде, как подробно показано в деле о рудниках в Комментариях Плаудена. Но протоколы Уайтхолла доказывают, что судьи здесь являются королевским достопочтейнейшим Советом»45. Из этого перечня видно, что выводы не приведены в систему. Здесь присутствуют как ссылки на анализ дел, архивных материалов, так и ссылки на личности и факты, не представляющие собой серьезного доказательства.
45 Ibid. P. 23—25.
В частности, наравне с утверждениями о значимости палаты присутствуют утверждения о порядке и дисциплине в этом институте (пункт 9). Такая смесь доказательств делает эту часть уязвимой для противников палаты.
Вслед за этими выводами Цезарь приводит еще 8 пунктов, но уже более сжатых и выдержанных, подкрепленных ссылками. Он пишет, что даже судьи других высоких судов являлись в этом суде и ответчиками, и истцами, также в обеих ролях бывали и высокопоставленные лица государства, среди которых перечислены лорд Виндзор, лорд Грей, епископ Чичестерский, епископ Рочестер-ский и др. (как истцы), а также архиепископ Йоркский, епископ Ллэндаффа, граф Бекенгем, герцог Кемберленд и др. (как ответчики). Это утверждение идет вразрез с тем, которое было дано в «Посвящении лорду Берли», где речь шла только о бедных истцах. Несмотря на противоречие двух этих положений, они оба служат доказательством приоритета перед другими судами. В последнем перечне выводов еще раз делается акцент на место заседания суда — Уайтхолл (This Court of Whitehall (so called 32 H. 8, cap. 9 and 5 Eliz., cap. 9) was called Court of Requests)46 как показатель близости ко двору и совету. Особо ценные заключения содержатся в пунктах 6, 7 и 8, где речь идет о королевской прерогативе. Несмотря на то что этот вопрос был разработан Цезарем в другой части трактата, здесь он также использует королевскую прерогативу в качестве еще одного доказательства. В пункте 6 Цезарь ясно говорит: «Английский король — источник всей английской юстиции во всех делах, от него все судьи (будь они ординарными или делегированными) получают свою ординарную или экстраординарную силу, никто не может отрицать [это].»47. Этот тезис вписывается в известный юридический спор рубежа XVI—XVII вв. о королевских прерогативах. Кроме этого в следующем пункте говорится, что английский король «.никогда не даровал какую-либо юрисдикцию какому-либо суду в его владениях, а только сохраняет за собой и своим Советом, служащим на основе его личности, авторитета и юрисдикции.»48. В последнем 8 пункте говорится, что король и Совет рассматривают «дела публичные, смешанные и частные»49. В этих трех последних пунктах доказательств Цезарь четко форму-
46 Ibid. P. 34.
47 That the king of England is the Fountaine of all English justice in all causes, from whence all judges (bee they ordinary or delegates) derive theire ordinary or extraordinary authority, no man can denie. (Ibid. P. 35).
48 That the king of England never did doth graunt any Jurisdiction to any Court in his dominions, but so, as hee still reteineth in himselfe and his Counsell attendant upon his person, a supereminent authority and jurisdiction over them all. (Ibidem).
49 Ibidem.
лирует три основных мысли своей работы: 1. Король — источник юрисдикции. 2. Король делегирует свои полномочия только своему Совету. 3. Король и его Совет рассматривают различные виды дел. Интересен тот факт, что суды общего права, которые не относятся к разряду королевских и не связаны напрямую с Тайным советом, не упомянуты как суды, имеющие право на осуществление юрисдикции.
Наравне с выводами из приведенных дел, ссылками на авторитетных юристов, трактаты и указы Цезарь также использует в качестве источников письма. Два таких письма помещены в самом конце второй части. Это письма к мастерам прошений от лорда-хранителя печати и от судей суда общих тяжб. Первое письмо датировано 2 февраля 1593 г., а второе — 14 мая 1595 г. Оба письма написаны незадолго до составления трактата. Если учесть, что на протяжении всего труда Цезарь сознательно «удревняет» приведенные им положения, используя при этом специфическую лексику, то использование двух современных ему писем, в качестве демонстрации авторитета суда кажется необычным. Однако это только на первый взгляд. Стоит учесть, что автор к концу трактата подводит итог, перекидывая мостик к современности. Еще большую значимость для Цезаря имеют авторы писем: с одной стороны это высокопоставленный государственный деятель, а с другой — его противники, юристы общего права. В обоих письмах речь идет о конкретных делах. Лорд-хранитель и судьи Суда общих тяжб в этих письмах просят помощи в разборе уже решенных дел50.
Таким образом, анализ текста трактата показывает, что его доказательная часть намного сложнее, чем это может показаться на первый взгляд. Цезарь использует для обоснования главного тезиса как факты из прошлого, типы дел, личности судей, личности истцов и ответчиков и т.д., так и специальные обороты, что должно было сформировать у читателя представление о древности института (что типично для юристов рубежа ХУ1—ХУ11 вв.). Однако назвать труд полностью антикварным сложно. Это не просто коллекция древних актов, а осмысленное выстраивание их в особую схему, которая также служит доказательством первого тезиса. В дополнение к этому специальная схематизация и сухость текста делают его подобным незаменимому пособию в практике юристов.
Кроме искусственного «удревнения» Палаты Цезарь с самой первой части доказывает социальную значимость этого института. По его словам, именно Палата прошений «сглаживает» отношение между короной и ее бедными подданными. Для XVI в. проблема
50 1Ыё. Р. 37—38.
пауперизации была насущной: в эпоху огораживаний, Реформации, закрытия монастырей страна была наводнена бедняками, что грозило очередными восстаниями и нестабильностью в обществе. Хорошо известно, что современники ясно понимали ситуацию51. Таким образом, «Древнее основание.» выходило на общую для всех англичан проблему пауперизации и роль суда в этих условиях.
Значимость труда Юлия Цезаря Адельмаре заключается не только в том, что это была первая попытка обосновать легитимность Палаты прошений, но и в том, что это была также попытка совместить гражданское право с общим, или скорее подстроить гражданское право под общее. Этот трактат вписывается в полемику не только о роли Палаты, но и в полемику о категории справедливости и совести, а также королевских прерогатив. Вызывает интерес и то, что этот труд был написан человеком, получившим классическое университетское образование, служившим в Суде адмиралтейства, Казначействе и Палате прошений. Таким образом, мы не можем полностью «приписать» Цезаря к какой-то одной из сторон в споре юристов общего и гражданского права: его образование и практика настолько многогранны, а трактат настолько содержателен, что это не представляется возможным. Кроме того, на этом примере видно, что в споре между юристами, при всей популярности идеи (и судов) справедливости, перевес все же был на стороне общего права.
Список литературы
1. Винокурова М.В. Нищие в малых городах Юго-Западной Англии ХУ1-ХУ11 вв. // Средние века. Вып. 59. 1997.
2. Гутнова Е.В. Английское феодальное государство в Х1У—ХУ вв. // Средине века. Вып. 50. 1987.
3. Дмитриева О.В. «Новая бюрократия» при дворе Елизаветы I Тюдор // Двор монарха в Средневековой Европе: явление, модель, среда / Под ред. Н.А. Хачатурян. Вып 1. М.; СПб., 2001.
4. Кондратьев С.В. Юристы в предреволюционной Англии (Политические и правовые воззрения). Шадринск, 1993.
5. Кондратьев С.В. Юристы общего права в елизаветинской и ранне-стюартовской Англии // Англия XVII века: социопрофессиональные группы и общество / Под ред. С.Е. Фёдорова. СПб., 1997.
51 См., например: Винокурова М.В. Нищие в малых городах Юго-Западной Англии Х^—Х^ вв. // Средние века. Вып. 59. 1997. С. 42—48; Митрофанов В.П. Современники о пауперизме в Англии Х\1 в. (по трактату У. Гаррисона «Описание Англии») // http://www.em-england.ru/history/shistory/36-pauperizm.html; Он же. Крестьяне и государство в Англии второй половины Х\1 — первой трети Х\П в. Н. Новгород, 2000; Семёнов В.Ф. Пауперизм в Англии Х\1 в. и законодательство Тюдоров по этому вопросу // Средние века. Вып. IV. 1953. С. 209—224.
6. Митрофанов В.П. Современники о пауперизме в Англии XVI в. (по трактату У. Гаррисона «Описание Англии») // http://www.em-england.ru/ history/shistory/36-pauperizm.html
7. Митрофанов В.П. Крестьяне и государство в Англии второй половины XVI — первой трети XVII в. Н. Новгород, 2000.
8. Савин А.Н. Английская деревня в эпоху Тюдоров. М., 1903.
9. Семёнов В.Ф. Пауперизм в Англии XVI в. и законодательство Тюдоров по этому вопросу // Средние века. Вып. IV 1953.
10. Alexander M. The first of the Tudors: a study of Henry VII and his reign. London, 1981.
11. Allsebrook W.B.J. The Court of Requests in the reign of Elizabeth. London, 1943.
12. Brooks C.W. The Place of Magna Carta and the Ancient Constitution in Sixteenth-century English Legal Thought // The Roots of Liberty: Magna Carta, Ancient Constitution, and the Anglo-American Tradition of Rule of Law / Ed., intr. by E. Sandoz. Indianapolis, 2008.
13. Carter А.^ A history of English legal institutions. Oxford, 1906.
14. Fortescue J. De laudibus legume Anglie. Cambridge, 1947.
15. Hake E. Epieikeia, A Dialogue on Equity in Three Parts / Ed. by D.E.C. Yale. New Haven, 1953.
16. Hill L.M. Introduction // Caesar J. The Ancient State Autoritie and Proceedings of Court of Request. London, 1975.
17. Holdsword W. A history of English law. London, 1924.
18. Kleineke Н. Richard III and the Origins of the Court of Requests // The Ricardian. Vol. XVII. 2007.
19. Leadem I.S. Introduction // Select cases of the Court of Requests. London, 1898.
20. Levack B. The Civil Lawyers 1603—1641 in England. A political study. London, 1987.
21. MaitlandF.W. The Constitutional History оf England. Cambridge, 1919.
22. Prall S.E. Development of Equity in Tudor England // The American Journal of Legal History. Vol. 8, N 1. Jan. 1964.
Поступила в редакцию 19 июля 2013 г.
