CC BY
151
УДК 81'42
С. В. Травкин
соискатель каф. общего и сравнительного языкознания МГЛУ; е-таЛ: [email protected]
ЯЗЫКОВАЯ ПРЕЗЕНТАЦИЯ ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННОГО КОНТИНУУМА ПРОИЗВЕДЕНИЙ ФЭНТЕЗИ
Статья посвящена изучению особенностей пространственно-временной организации литературных произведений жанра фэнтези. В этой связи в центре внимания находятся значимые особенности произведений данного жанра, а именно: наличие магии, фэнтезийных топосов и динамики развития сюжета. Магия представляет собой неотъемлемую составляющую мира фэнтези и присутствует во всех произведениях данного жанра. Фэнтезийный топос, наличие которого характеризует мир фэнтези, представляет собой участок континуума, отличный по своим пространственным либо временным характеристиками от нашей действительности. Динамика развития сюжета произведения возникает как следствие особенностей фэнтезийного хронотопа, который, в свою очередь, характеризуется динамичностью и нелинейностью. Отмечается, что наличие в произведении (хронотопе) магической силы освобождает от необходимости следовать законам реалистичного пространственно-временного континуума и дает возможность более свободно обращаться с параметрами описываемого пространства и времени, растягивая границы топосов либо изменяя скорость и направление течения времени (как из прошлого в будущее, так и из будущего в прошлое). В центр внимания исследования также попадают соответствующие вышеперечисленным особенностям лингвистические маркеры, т. е. вербальные средства, маркирующие наличие магической составляющей, локаций фэнтези и динамичности. Под вербальными средствами в контексте данного исследования понимаются формирующие основу для изучения тексталексические единицы, имеющие отношение к конкретному признаку, а, следовательно, способные на него указывать. Например, наличие в произведениях магической силы, неизбежно проявится в особой лексике (магия, колдун, заклинание, волшебство). Теоретической основой для исследования художественной реальности стали литературно-критические статьи М. М. Бахтина, посвященные понятию хронотопа, а также видам и особенностям пространственно-временной организации художественных произведений.
Ключевые слова: жанр; фэнтези; фантастика; жанрообразующие признаки; магия; лингвистические маркеры; хронотоп; художественное пространство; художественное время.
S. V. Travkin
Research Student, Department of General, and Comparative Linguistics, MSLU; e-maiL: [email protected]
VERBALIZATION OF SPACE-TIME CONTINUUMIN THE FANTASY FICTION GENRE
The articLe Looks into the probLem ofspatiaL and temporaL organization of fantasy Literature with a speciaL focus on distinctive features of the fantasy genre, nameLy the presence of magic, the dynamic pLot, fantasy space and corresponding Linguistic markers. It is stressed thata combination of these eLements eLements determines the specificity of the fantasy chronotope. The mentioned features of the fantasy genre are expressed LexicaLLy by using a speciaL (marker) vocabuLary, which we caLL Linguistic markers. M. Bahtin's theory (concept) of the Literary chronotope and his works devoted to the organizationof time and space are used as a theoreticaL basis for the research.
Key words: Literary genre; fantasy; fantastic; genre characteristics; magic; fantasy; Linguistic markers; chronotope; Literary space; Literary time.
Своевременность обращения к проблеме хронотопов литературных произведений, относящихся к фэнтези, продиктована необходимостью более глубокого исследования специфики пространственно-временной организации произведений данного жанра, возникшего сравнительно недавно и на сегодняшний день недостаточно изученного. Для выявления и описания особенностей пространственно-временных отношений в произведении фэнтези в статье используется понятие «хронотоп», которое, вслед за М. М. Бахтиным, понимается как «...взаимосвязь временных и пространственных отношений...» [Бахтин 1986, с. 121].
Хронотоп является универсальной категорией, отражающей связь пространственно-временнЫх отношений. Как отмечает М. М. Бахтин, данный термин был «введен и обоснован» на основании теории относительности А. Эйнштейна и, в свою очередь, перенесен в литературоведение «почти как метафора» [Бахтин 1986, с. 121], т. е. в качестве модели, репрезентирующей основные свойства пространства и времени, а именно - их неразрывное единство. Таким образом, в формулировке М. М. Бахтина данный термин получил широкую известность и вошел в употребление в литературоведении и лингвистике. Введенный М. М. Бахтиным термин «хронотоп» соединил художественное пространство и художественное время, позволяя исследователям
говорить о едином и неразрывном пространственно-временном континууме произведения.
Пространственно-временной континуум литературного произведения представляет собой субъективную художественную модель действительности, спроецированную автором на страницы книги [Косиченко 2017, с. 200]. Поскольку художественный мир является по сути проекцией материального мира, он также имеет свою пространственно-временную организацию, которая связывает повествование воедино, соединяя хронос (время) и топос (пространство).
Несмотря на многочисленные параллели между вымышленными мирами и действительностью, исследователи отмечают несостоятельность попыток отождествления книжного времени-пространства с нашей реальностью (наивный реализм) [Бахтин 1986, с. 285-286]. Заключенная в произведении реальность функционирует по своим собственным законам, часто отличным от известных нам законов окружающего мира. Безусловно, художественное пространство романа может отражать некоторые особенности топонимики реального мира, вместе с тем и в этом случае нельзя говорить о тождестве реального и художественного пространств [Ноздрина 2015, с. 56]. В качестве примеров приведем романы: «Маг полуночи» Д. Емца, и «Ночной Дозор» С. Лукьяненко. Большинство обитателей «Москвы» Д. Емца, С. Лукьяненко выдуманы авторами и не имеют своих прототипов в Москве реальной, равно как и сами города, которые соотносятся с существующей Москвой также лишь условно и представляют собой фантазию на тему «какой могла бы быть Москва».
Важным свойством хронотопа является линейность, т. е. последовательность развития событий в единственно возможном направлении: от прошлого к будущему. Такой художественный прием, как ретроспектива отчасти нарушает линейность развития событий, что, в свою очередь, придает произведению динамику. Именно для фэнте-зийных произведений характерны наибольшая динамичность и наименее выраженная линейность хронотопа, поскольку само фантастическое направление в силу особенностей жанра допускает более свободное обращение с пространством и временем со стороны автора. Данная свобода обеспечивается другой существенной характеристикой жанра, а именно, наличием магии, которая позволяет не только заглянуть в прошлое с помощью воспоминаний, но и дает возможность
нарушить ход времени и увидеть еще не случившиеся события посредством видений и предсказаний.
Пространство произведения фэнтези часто имеет больше измерений, чем пространство нашей действительности. Границы художественного фэнтезийного «топоса» могут изменяться, примером чего служит внутреннее пространство «Канцелярии Мрака», расположенной на большой Дмитровке, которое имеет значительно больший объем, чем это позволяют законы нашего мира:
- Это где? - с большим сомнением спросил Мефодий. - В центре города. И одновременно чудовищно далеко от Москвы. Видишь ли, когда в игру вступает пятое измерение, картина мира резко меняется. Далекое нередко приближается, а ближнее отодвигается. Например, Камчатка и Кремль оказываются почти в одной точке, а от твоей ноздри до глаза нужно неделю ехать на поезде [Емец 2017, с. 74].
Художественное время фэнтези (как и время нашей реальности) является одной из важнейших составляющих картины мира [Конькова 2016, с. 151]. Оно также характеризуется большей гибкостью и может протекать с иной скоростью, чем время нашей действительности, как это происходит, в частности, в романе «The Lion, the Witch and the Wardrobe» английского писателя К. С. Льюиса который четко обозначает разницу между нарнийским и обычным лондонским временем:
I should not be at all surprised to find that the other world had a separate time of its own; so that however long you stayed there it would never take up any of our time [Lewis 2001, с.132].
С художественным временем неразрывно связаны понятия тем-поральности (течения событий во времени) и ритма (временной повторяемости событий) [Темирболат 2009, с. 6]. По мнению А. Б. Те-мирболата, любые изменения, происходящие в художественном континууме, влияют на скорость течения времени и смены событий в романе. Так, темпы жизни персонажа, который не спит, а работает ночью, возрастают:
Чем более насыщен событиями изображаемый писателем временной промежуток, тем стремительнее темп их течения [Темирболат 2009, с. 68].
Для разных персонажей время может протекать по-разному в рамках одного произведения, например: дети, вернувшиеся из волшебной страны Нарнии, прожили в ней достаточно долгий временной период,
в то время как для персонажей, не покидавших английскую действительность, прошло лишь несколько секунд:
So these Kings and Queens entered the thicket, and before they had gone a score of paces they all remembered that the thing they had seen was called a lamp-post, and before they had gone twenty more the noticed that they were not making their way through branches but through coats. And the next moment they all came tumbling out of a wardrobe door in the the empty room, and they were no longer Kings and Queens in their hunting array but just Peter, Susan, Edmund and Lucy in their old clothes. It was the same day and the same hour of the day on which they had all gone into the wardrobe to hide [Lewis 2001, с. 196].
Жизнь некоторых персонажей произведений фэнтези связана с одним миром, другие могут свободно перемещаться между пространственно-временными континуумами различных миров. Например, создатель Нарнии Лев Аслан способен присутствовать в различных временных реальностях, не только в волшебной стране, но и за ее пределами:
Are-are you there too, Sir?" said Edmund. "I am," said Aslan. "But there I have another name. You must learn to know me by that name [Lewis 2001, с. 541].
Таким образом, можно сделать вывод, что на фоне общего, единого для всех героев, времени-пространства, в романах фэнтези сосуществуют отдельные личные хронотопы отдельных персонажей. Пространственно-временнЫе континуумы одушевленных персонажей, в свою очередь, пересекаются с хронотопами существующих в произведениях реальностей и локаций. Например, в фэнтезийном романе М. Семеновой «Волкодав» главные персонажи (Волкодав, Ти-лорн, Ниилит, Эврих) имеют свои индивидуальные личностные хронотопы (индивидуальное восприятие героями романного времени-пространства в рамкахих жизненного пути в художественном миреромана), которые проходят через ряд локаций, которые, в свою очередь, обладают собственными пространственно-временными характеристиками. Это относится, в частности, к таким локациям, как Самоцветные Горы, замок людоеда, Галирад, Туманная скала, дорога и другие точки пространства романа.
Основной хронотоп произведения может иметь как линейное, так и нелинейное направление с присущими ему темпоральными сдвигами в прошлое или будущее. Для жанра фэнтези характерна
нелинейность хронотопа, поскольку неравномерное течение времени создает динамизм, необходимый для фэнтезийного романа.
На фоне уникальности пространственно-временной организации каждого произведения в структурном отношении хронотопы всех фантастических миров обладают схожими чертами: читатель сталкивается с пространственно-временными аномалиями («московская квартира» в романе «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова [Булгаков 2003, с. 264-265], «Врата» в романе «Волкодав» М. Семеновой [Семенова 1996, с. 568]); встречается с вымышленными существами(гигантские муравьи в романе «Плутония» В. А. Обручева [Обручев 1995, с. 176], Голлум в романе «Хоббит» Дж. Р. Толкие-на [Tolkien 2008, c. 91]). Однако реальность фэнтези имеет важное отличие от художественных континуумов произведений других фантастических жанров.Анализ фэнтезийных романов на предмет выявления принципов организации их художественных миров позволяет говорить о специфике фэнтезийной реальности, которая, в свою очередь, определяет особенности хронотопа фэнтезийного романа.
Ключевую роль в создании художественного пространства жанра фэнтези играет наличие в мире произведения волшебства или магии. Это означает, что фэнтезийный хронотоп возможен только в совокупности с волшебной силой. Наиболее интересное и точное определение понятия «магия», дал, на наш взгляд, основоположник жанра фэнтези Дж. Р. Толкиен:
Магия - это набор определенных приемов; ее цель - власть в нашем мире, господство над неживыми предметами и волей живых существ [Толкин 1992, с. 23].
Для сравнения заметим, что в научно-фантастических произведениях магия не укладывается в рациональную картину мира, и любое «волшебство» имеет свое научное объяснение, следовательно, вера в магию получает статус суеверия и превращается в удел необразованных слоев населения. Например, в романе В. А. Обручева «Земля Санникова» люди из племени онкилонов называли членов экспедиции колдунами и обвиняли их в обрушившихся на племя стихийных бедствиях:
Нужно покончить с белыми колдунами. Мы приняли их как почетных гостей, дали им жилище, пищу и молодых женщин. Они заплатили нам неслыханными бедствиями <...>. Верно ли все это, онкилоны? [Обручев 1995, с. 262]
В контексте научно-фантастического произведения восприятие аборигенами белых людей как колдунов свидетельствует о суеверии мышления племенных народов. Иными словами, жанровые характеристики научной фантастики определяют характер создаваемых художественных образов: белые люди не могут быть магами, поскольку магия в научной фантастике исключена.
В свою очередь для обитателей мира фэнтези магия представляет собой не способ объяснения непонятных событий реальности, но истинную и неотъемлемую часть пространственно-временного континуума, не требующую никакого объяснения данность. Магия играет роль универсального инструмента, с помощью которого видоизменяется реальность, и ход событий направляется в нужное русло. Фэн-тезийный жанр свободен от необходимости рационального объяснения устройства вымышленной реальности. Например, К. С. Льюис не считает нужным комментировать свойства волшебного рожка Сьюзан и не раскрывает механизм воздействия магического эликсира Люси. Предметы сами по себе наделены особой волшебной силой, которая не является следствием научно-технического прогресса, но существовала всегда на правах закона пространственно-временного континуума:
And when you put this horn to you lips and blow it, then, wherever you are, I think help of some kind will come to you [Lewis 2001, с. 160].
In this bottle," he said, "there is a cordial made of the juice of one of the fire- flowers that grow in the mountains of the sun. If you or any of your friends is hurt, a few drops of this will restore them [Lewis 2001, с. 160].
Рассмотренные характеристики пространственно-временной организации фэнтезийного романа, а именно - динамичность изложения (динамизм), наличие вымышленных локаций (вымышленный топос) и присутствие магии, определяют специфику фэнтезийного хронотопа и получают в тексте разнообразные способы вербализации. В рамках развиваемой нами концепции характерная для фэн-тези лексика распадается на лексические маркеры разных типов. Лексика, соотносимая с фэнтезийным хронотопом, распадается на три группы: лексические единицы, маркирующие магию, динамизм и фэнтезийное пространство. Далее остановимся более подробно на вопросе о средствах вербализации трех существенных признаков хронотопа.
Справедливым представляется мнение о том, что насыщенность действиями сообщает художественной реальности динамичность [Темирболат 2009, с. 68]. В произведениях фэнтези динамичность является важной характеристикой организации пространственно-временного континуума и выражается на лексическом уровне посредством использования лексических единиц, ассоциированных с данными особенностями. Роль данных единиц могут выполнять маркеры, т. е. лексика, репрезентирующая какие-либо действия (например, глаголы движения или описывающие движение прилагательные). Это хорошо видно на примере отрывка из фэнтезийного романа С. Лукья-ненко «Ночной дозор». Приводимая цитата изобилует глаголами движения (согнулся, вонзился, подрубил, кинулся), что репрезентирует высокую динамику описываемых событий:
Завулон согнулся и издал хрипящий звук, когда мой - или Ольги -кулак вонзился ему в живот. Ударом ноги я подрубил ему колени и кинулся на улицу [Лукьяненко 2017, с. 198].
Вторая группа лингвистических маркеров охватывает средства вербализации присутствующей в произведениях фэнтези магии. Магизм художественного произведения находит свое отражение в богатом наборе ассоциированных с магией слов-маркеров:
- Белые маги? Чудесно! Темные маги? Замечательно!.. Но мы забыли о тех, чьи силы во много раз превосходят нашу ворожбу и наши заклинания! [Емец 2017, с. 10].
Как видно из цитаты, роль маркеров, обозначающих данный признак фэнтези, также могут выполнять лексические единицы, называющие не саму магическую силу, но человека или предмет, которые с ней связаны (белые маги, темные маги, заклинание).
Третья группа лингвистических маркеров включает в себя лексические единицы, называющие фэнтезийные пространства, например топонимы вымышленной местности, названия государств, городов, политических учреждений, ассоциирована с топосами фэнтези, а, следовательно, будет его репрезентировать:
Maybe we'll end the war, and the Imperial Order, right here and now [Goodkind 1997, c. 140].
Наличие в текстах произведений данного жанра характерных маркеров дает основания полагать, что границы жанра заданы лексически.
Поскольку маркеры топосов связаны с определенным пространством, их роль заключается в обозначении границ фэнтезийных хронотопов. Маркеры магии, в свою очередь, ассоциированы с силой, действующей в рамках данного пространства, следовательно, «магическая» лексика в наибольшей степени определяет характер хронотопов.
Таким образом, хронотоп фэнтези обладает спецификой, которая заключается в нелинейности течения времени, наличии фэнтезийных топосов и присутствии в мире произведения магии. Данная специфи-кавербализуется с помощью рассмотренных намитрех видов лексических маркеров, которые очерчивают границы фэнтезийного пространства и определяют уникальность фэнтезийного континуума (маркеры магии). Наиболее важной составляющей мира фэнтези является магия, само наличие которой необходимо для фэнтезийной реальности и служит опорой для создания фэнтезийных хронотопов.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. М. : Книга по Требованию, 1986. 541 с.
Булгаков М. А. Мастер и Маргарита : Роман. Рассказы. М. : Эксмо. 2003. 672 с. Емец Д. Маг полуночи. М. : Эксмо, 2017. 416 с.
Конькова А. С. Реализация текстовой категории темпоральности в ток-шоу как типе дискурса // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2016. № 5 (744): Современные языки в межкультурной коммуникации. С. 150-158. (Лингвистика.) URL : libranet. linguanet.ru/prk/Vest/5_744.pdf Косиченко Е. Ф. Имя собственное в семиотическом пространстве культуры и художественного текста [Текст] : монография / Е. Ф. Косиченко ; Мин-во образ. и науки РФ ; ФГБОУ ВО МГЛУ. М. : ФГБОУ ВО МГЛУ, 2017. 292 с.
Косиченко Е. Ф. Лингвосемиотическая концепция ономастикона (на материале художественных текстов) : дис. ... д-ра филол. наук. М., 2017. 354 с. Лукьяненко С. В. Ночной дозор. М. : АСТ, 2017. 352 с.
Ноздрина Л. А. Актуализация-Актуализаторы: явления и структуры грамматики текста // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2015. № 20 (731) : Германистика: перспективы развития. С. 53-59. (Языкознание и литературоведение.) URL : libranet.linguanet.ru/ prk/Vest/Vest15-731z.pdf Обручев В. А. Собрание сочинений : в 3 т. Т. 1: Плутония : роман ; Золотоискатели в пустыне : роман ; Рассказы. М. : Терра, 1995. 576 с.
Обручев В. А. Собрание сочинений : в 3 т. Т. 2: Земля Санникова : роман ; Рудник «Убогий» : роман ; Тепловая шахта : повесть. М. : Терра, 1995. 576 с.
Семенова М. Волкодав. СПб. : Терра-Азбука, 1996. 592 с.
Темирболат А. Б. Категории хронотопа и темпорального ритма в литературе.
Монография. Алматы : Ценные бумаги, 2009. 504 с. Толкин Дж. Р. Р. О волшебных сказках. Стихи и повести. М., 1992. 314 с. Goodkind T. Temple of the winds. NY, 1997. 826 p. Lewis C. S. The Chronicles of Narnia.Harper Collins, 2001. 768 p. Tolkien J. R. R. The Hobbit. Harper Collins, 2008. 390 p.
