CC BY
18
Научная статья
УДК 811.111:81
DO110.52070/2542-2197_2022_12_867_38
Языковая неоднозначность в текстах юридических документов
Н. Ю. Кораблева
Московский государственный лингвистический университет, Москва, Россия
korabl-nat@mail.ru
Аннотация. В статье рассматриваются виды языковой неоднозначности, встречающиеся в текстах юридичес-
ких документов. Языковая неоднозначность как свойство языка проявляется на его различных уровнях, включая лексический, грамматический и синтаксический уровни. Снятие лексической и синтаксической неоднозначности возможно при наличии контекста, позволяющего избежать появления двусмысленности при работе с текстами юридических документов.
Ключевые слова: языковая неоднозначность, лексическая неоднозначность, синтаксическая неоднозначность, юридические документы, семантика
Для цитирования: Кораблева Н. Ю. Языковая неоднозначность в текстах юридических документов // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2022. Вып. 12 (867). С. 38-43. DOI 10.52070/2542-2197_2022_12_867_38
Original article
Ambiguity in Legal Texts
Natalia Y. Korableva
Moscow State Linguistic University, Moscow, Russia korabl-nat@mail.ru
Abstract.
Keywords: For citation:
The article looks into the cases of ambiguity in legal texts including lexical and syntactic ambiguity. Ambiguity itself is an integral part of any language that can be traced at different levels: lexical, grammatical and syntactic. Avoidance of the abovementioned cases of ambiguity is possible through context which helps to lift the problem of misunderstanding and false interpretation of legal texts.
ambiguity, lexical ambiguity, syntactic ambiguity, legal documents, semantics
Korableva, N. U. (2022). Ambiguity in legal texts. Vestnik of Moscow State Linguistic University. Humanities, 12(867), 38-43. 10.52070/2542-2197_2022_12_867_38
введение
На сегодняшний день изучению и анализу проблемы языковой неоднозначности (ambiguity) посвящен ни один десяток работ в области лингвистической семантики. Однако данная тема по-прежнему остается в центре внимания лингвистов, открывая все новые грани для возможных исследований, включая проведение лингвистического анализа в рамках такого относительно нового направления лингвистики, как юридическая лингвистика. Данная область языкознания возникла на стыке двух научных парадигм: лингвистики и юриспруденции, и призвана решать широкий спектр проблем, возникающих в лингвистическом пространстве. Как справедливо отмечает исследователь А. С. Герд, «именно в переходных исследовательских зонах и сферах обычно и рождаются новые научные направления» [Герд, 2005].
Языковая неоднозначность - это неотъемлемое свойство любого языка, проявляющаяся на всех его уровнях, включая грамматический, лексический и синтаксический. В зависимости от направления и цели исследования, определяется и подход к интерпретации самого понятия языковой неоднозначности. Так, например, в сфере исследования и анализа текстов художественной литературы, языковая неоднозначность скорее приветствуется, так как она открывает возможность для множественной интерпретации самого текста. Как справедливо отмечает исследователь В. З. Санников, некоторые литературные жанры изначально построены по принципу нарушения постулата ясности [Санников, 2002], порождая тем самым неоднозначность в восприятии и толковании текста художественного произведения. При этом языковая неоднозначность не приветствуется в текстах юридических документов, призванных отличаться единообразием толкования, ясностью и прозрачностью.
В рамках данной статьи мы планируем проанализировать виды языковой неоднозначности, встречающиеся в текстах юридических документов на русском языке, подкрепив полученные выводы многочисленными примерами.
РЕАЛИздция язЫКОВОй неоднозначности в юридических документах
Как уже отмечалось выше, языковая неоднозначность как явление ни одно десятилетие находится в центре внимания лингвистов, проводящих исследования в рамках различных направлений
лингвистики. Под языковой неоднозначностью принято понимать способность языковых единиц иметь различные смыслы [Winter-FroemeL, Zirker, 2015]. При этом следует отметить, что реализация данной способности возможна лишь через конкретное высказывание. Аналогичного мнения придерживается и Ю. Д. Апресян, выделяющий наряду с языковой неоднозначностью и речевую неоднозначность [Апресян, 2003]. Таким образом, большинство исследователей сходятся во мнении, что языковая неоднозначность может расцениваться как способность того или иного слова, выражения или конструкции иметь различные смысловые значения, конкретизация которых возможна лишь через речевое высказывание или наличие определенного контекста.
Многие исследователи также разделяют точку зрения, согласно которой языковая неоднозначность представляет собой коммуникативную помеху. Подобного взгляда придерживается и Г П. Грайс, продвигающий в своих работах максиму «be perspicuous» [Grice, 1991], что, по сути, означает ясность в выражении своих мыслей, то есть необходимость избегать недопонимания и использования неоднозначных выражений, способных вызывать подобное недопонимание.
Аналогичного мнения придерживается и американский лингвист Томас А. Васоу, справедливо отмечающий, что неоднозначность элементов естественного языка как семиотической системы может выступать существенной помехой в процессе коммуникации [Wasow, 2015]. Неоднозначность может также служить причиной коммуникативной неудачи говорящего в случае неправильного толкования его интенций слушателем.
Не вызывает сомнения тот факт, что неоднозначность как языковое явление может по-разному проявлять себя в зависимости от сферы применения и интенций авторов высказывания [Кораблева, 2010]. Сфера применения во многом определяет и степень возможного использования неоднозначности. Если речь идет о деловом общении, требующем предельной точности и взаимного понимания, вряд ли наличие языковой неоднозначности будет приветствоваться. Неоднозначность также недопустима и в юридических документах, предполагающих ясность изложения и последующее единообразие и однозначность в понимании и интерпретации содержания юридического текста. При этом, языковая неоднозначность достаточно часто встречается в текстах юридических документов, вызывая явное недоумение и у профессиональных лингвистов и профессиональных юристов.
На сегодняшний день принято выделять лексическую и синтаксическую неоднозначности. Под лексической неоднозначностью подразумевается способность лексической единицы к реализации нескольких лексико-семантических вариантов. Наличие синтаксической неоднозначности, в свою очередь, предполагает реализацию нескольких смыслов в рамках той или иной синтаксической конструкции. Снятие лексической и синтаксической неоднозначности возможно лишь при помощи контекста, существенно расширяющего смысл высказывания, включая речевое высказывание. Однако наличие контекста, позволяющего более точно и полно интерпретировать смысл высказывания, не всегда может быть гарантировано при работе с юридическими документами, отличающимися сухостью и лаконичностью изложения.
Как уже отмечалось выше, лексическая неоднозначность подразумевает наличие у слова или словосочетания нескольких связанных значений. С целью изучения и проведения детального анализа текстов юридических документов на предмет выявления в них лексической неоднозначности, исследователь А. Н. Баранов предложил использовать следующие термины: юридически определяемые термины и лингвистически определяемые термины [Баранов, 2012]. Под юридически определяемыми терминами исследователь предлагает понимать слова или словосочетания, определения которых были даны в рамках нормативно-правовых актов, то есть в текстах самих юридических документов. К лингвистически определяемым терминам А. Н. Баранов предлагает относить слова и словосочетания, определения которых отсутствуют в текстах нормативно-правовых актов. Мы разделяем точку зрения исследователя, и в своей работе будем придерживаться вышеозначенной терминологии.
Рассмотрим случаи употребления лексической неоднозначности:
При отказе кредитора выдать расписку, вернуть долговой документ или отметить в расписке невозможность его возвращения должник вправе задержать исполнения. В этих случаях кредитор считается просрочившим (статья 408 ГК РФ).
Под лингвистически определяемым термином просроченный понимается нечто неоплаченное. Данное понятие может быть использовано применительно к платежному документу или любому другому платежному обязательству. С точки зрения грамматики русского языка причастие просрочивший требует постановки прямого дополнения, например, кредитор, просрочивший платеж.
В связи с этим, употребление словосочетания просрочивший кредитор явно вызывает недоумение. Тем не менее это юридически определяемый термин, получивший расширенное толкование в статье 406 Гражданского кодекса РФ, где дается следующее определение данного понятия: «Кредитор считается просрочившим, если он отказался принять предложенное должником надлежащее исполнение или не совершил действий, предусмотренных законом, иными правовыми актами или договором...».
Возникновение лексической и, отчасти, синтаксической неоднозначности объясняется употреблением неправильной с грамматической точки зрения формы причастия, а также отсутствием привычного для обыденного языка управления.
Лексическая неоднозначность может также возникнуть при прочтении следующей статьи Гражданского кодекса РФ:
Дарение, сопровождаемое передачей дара одаряемому, может быть совершено устно, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2 и 3 настоящей статьи (статья 574 ГК РФ).
Прежде всего, возникновение недопонимания может быть связано с двоякой интерпретацией лингвистически определяемого термина дар. Согласно дефиниции, предложенной толковым словарем С. И. Ожегова, под даром следует понимать подарок или приношение, а также способность или талант. Безусловно, наличие контекста позволяет разобраться, о каком виде дара идет речь [Ожегов, 1992]. Однако далеко не всегда приходится рассчитывать на его наличие в текстах нормативно-правовых актов.
Рассмотрим случаи употребления синтаксической (структурной) неоднозначности. В отличие от лексической неоднозначности, которая реализуется на уровне слова или словосочетания, реализация синтаксической неоднозначности происходит на уровне предложения, что, по мнению исследователя Л. Н. Иорданской, позволяет «приписывать фразе более чем одну правильную синтаксическую структуру» [Иорданская, 1967].
На сегодняшний день принято выделять следующие виды синтаксической неоднозначности: консти-туентную неоднозначность (coordination ambiguity), стрелочную неоднозначность (attachment ambiguity) и разметочную неоднозначность (marked ambiguity).
Появление конституентной неоднозначности возможно при определенном построении предложения, когда модификатор, обычно в виде определения, относится либо ко всей сочиненной группе, либо только к ее части, т. е. к слову, стоящему ближе всего к модификатору.
Рассмотрим следующие примеры конституент-ной неоднозначности:
Правила настоящего параграфа применяются также в случаях, когда обязательство лица, предоставившего обеспечение, состоит в передаче акций, облигаций или вещей, определенных родовыми признаками, если иное не вытекает из существа отношений {статья 368 ГК РФ).
В данном предложении модификатор определенные родовыми признаками может относиться ко всей сочиненной группе: а именно, акций, облигаций или вещей, или только к ближайшему для модификатора слову - вещей.
В публичных торгах не могут участвовать должник, организации, на которые возложены оценка и реализация имущества должника, и работники указанных организаций, должностные лица органов государственной власти, органов местного самоуправления, чье участие в торгах может оказать влияние на условия и результаты торгов... (статья 449.1 ГК РФ).
Возникновение конституентной неоднозначности возможно и при анализе выше приведенного примера, в рамках которого модификатор чье участие в торгах может относиться как ко всей сочиненной группе, так и к последнему словосочетанию, ближе всего стоящего к модификатору.
Абонент обязан ... соблюдать установленный режим потребления энергии, а также немедленно сообщать энергоснабжающей организации об авариях, о пожарах, неисправностях приборов учета энергии и об иных нарушениях, возникающих при пользовании энергией (статья 543 ГК РФ).
В данном примере наблюдается аналогичная ситуация с возникновением синтаксической неоднозначности, так как модификатор возникающих при пользовании энергией может быть отнесен как ко всей сочиненной группе, так и к ее последнему элементу: а именно, иных нарушениях.
Стрелочная неоднозначность как подвид синтаксической неоднозначности получила свое название благодаря возможности графического обозначения в виде стрелок направления синтаксической зависимости от главных компонентов предложения к зависимым компонентам. Возникновение данного вида неоднозначности продиктовано возможностью применения нескольких вариантов трактовки подобной зависимости, т е. зависимое слово может потенциально относиться к разным компонентам.
Таблица 4.
Завещания граждан, находящихся в местах лишения свободы... (статья 1127 ГК РФ).
В данном примере можно говорить о появлении синтаксической неоднозначности, так как при прочтении предложения не сразу становится понятно, идет ли речь о месте нахождения завещания или гражданина.
Наследники работников, которые были застрахованы за счет предприятий и организаций. (Федеральный закон от 31 декабря №226 ФЗ)
Определенное недопонимание возникает и после прочтения фрагмента федерального закона, из которого не вполне ясно, кто все-таки был застрахован,наследники или работники.
Еще одним видом синтаксической неоднозначности принято считать разметочную неоднозначность. Название данного подвида объясняется наличием нескольких возможных вариантов обозначения синтаксических связей внутри словосочетания. Возникновение неоднозначности в понимании и распределении синтаксической взаимосвязи между элементами словосочетания продиктовано тем, что первое слово в словосочетании - это отглагольное существительное, которое дает отсылку к некоторому действию, а второе существительное обычно обозначает либо исполнителя указанного действия, то есть субъект, либо объект обозначенного действия. Например, преследование льва, посещение больных, приглашение писателя. Из вышеприведенных словосочетаний не совсем понятно, кто кого преследует, посещает или приглашает: преследуют ли льва или преследует сам лев; посещают больных или они сами наносят визит; приглашает писатель или его приглашают.
Следует отметить тот факт, что разметочная неоднозначность встречается и в текстах юридических документов. Если она совпадает с юридически определяемым термином, например, представление прокурора, тогда снимается возможность последующей неоднозначности в интерпретации высказывания и возникновения недопонимания.
Представление прокурора по уголовному делу - это предусмотренный федеральным законом «О прокуратуре РФ» акт прокурорского реагирования на выявление нарушения уголовно-процессуального законодательства, имеющие системный характер, адресованный руководителю следственного органа. (ФЗ от 17.01.1992 №2202-1)
В данной статье дается определение понятия представление прокурора, которое может
рассматриваться как юридически определяемый термин, позволяющий в дальнейшем избегать возникновения случаев разметочной неоднозначности.
Сложнее обстоит дело с подобными выражениями: выступление адвоката Петрова, жалоба представителя Иванова. Они могут быть интерпретированы по-разному. С одной стороны, это может быть адвокат по фамилии Петров, с другой - адвокат может представлять интересы человека по фамилии Петров. Аналогичная интерпретация возможна и с жалобой представителя Иванова. Либо он сам подал жалобу, либо это сделал представитель по фамилии Иванов.
Безусловно, наличие определенного контекста позволяет нам безошибочно определить исполнителя действия. Однако, как уже отмечалось выше, тексты юридических документов должны отличаться прозрачностью и единообразием толкования, что не всегда возможно из-за встречающихся случаев лексической, синтаксической и прочих видов языковой неоднозначности, а также отсутствия соответствующего контекста, существенно расширяющего смысл любого высказывания.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На основе вышеизложенного можно сделать выводы о том, что случаи лексической
и синтаксической неоднозначности достаточно часто встречаются в текстах юридических документов, вызывая множественность в последующей интерпретации их содержания, что недопустимо в случае с трактовкой и последующим применением нормативно-правовых актов, которые должны отличаться единообразием толкования и применения. В связи с тем, что тексты юридических документов должны быть доступны с точки зрения смысла и содержания не только профессиональным юристам, но и обычным гражданам, не имеющим соответствующего профессионального образования и не всегда знакомым со спецификой лексического и синтаксического наполнения подобных документов, следует, по возможности, избегать употребления выражений и синтаксических конструкций, способствующих возникновению лексической, синтаксической и прочих видов неоднозначности в текстах юридических документов. Однако не вызывает сомнения тот факт, что полностью снять неоднозначность и неопределенность в текстах юридических документов не представляется возможным, так как профессиональные юристы также являются носителями языка и активно пользуются естественным языком наряду с использованием профессионализмов, что является неотъемлемой частью их профессиональной деятельности.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Герд А. С. Прикладная лингвистика. СПб.: Санкт-Петербургский государственный университет, 2005.
2. Санников В. З. Русский язык в зеркале языковой игры. М.: Языки славянской культуры, 2002.
3. Winter-Froemel E., Zirker A. Ambiguity in speaker-hearer-interaction: a parameter-based model of analysis. Ambiguity: Language and Communication. Berlin: De Gruyter, 2015. P. 283-340.
4. Апресян Ю. Д. Новый объяснительный словарь синонимов. М.: Языки славянской культуры, 2003.
5. Grice P. Studies in the way of words. Harvard: Harvard University Press, 1991.
6. Wasow T. Ambiguity avoidance is overrated. Ambiguity: Language and Communication. Berlin: De Gruyter, 2015. P. 29-48.
7. Кораблева Н. Ю. Передача возрастных и гендерных особенностей идиолекта (при переводе произведений художественной литературы с английского языка на русский): дис. ... канд. филол. наук, 2010.
8. Баранов А. Н. Лингвистическая экспертиза текста: теория и практика: учебное пособие. М.: Наука, 2012.
9. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. М.: Азь, 1992.
10. Иорданская Л. Н. Синтаксическая омонимия в русском языке // Научно-техническая информация. Серия 2, Информационные процессы и системы. 1967. Вып. 5. С. 9-17.
REFERENCES
1. Gerd, A. S. (2005). Prikladnaya lingvistika = Applied linguistics. St. Petersburg: Saint Petersburg State University. (In Russ.)
2. Sannikov, V. S. (2002). Russkiy yazik v zerkale yazikovoy igri = Russian language in the mirror a language game. Moscow: lazyki slavianskoi kultury. (In Russ.)
3. Winter-Froemel, E., Zirker, A. (2015). Ambiguity in speaker-hearer-interaction: a parameter-based model of analysis. Ambiguity: Language and Comminication. Berlin: De Gruyter.
4. Apresian, Y. D. (2003). Noviy obiasnitelniy slovar sinonimov = New explanatory dictionary of synonyms. Moscow: lazyki slavianskoi kultury. (In Russ.)
5. Grice, P. (1991). Studies in the way of words. Harvard: Harvard University Press.
6. Wasow, T. (2015). Ambiguity avoidance is overrated. Ambiguity: Language and Communication. Berlin: De Gruyter.
7. Korableva, N. U. (2010). Peredacha vozrastnih i gendernih osobennostei idiolekta (pri perevode proizvedeniy hudozestvennoi literaturi s angliyskogo yazika na russkiy) = The reflection of age and gender aspects of idiolect (translation of literary works from English to Russian): PhD in Philology. Moscow. (In Russ.)
8. Baranov, A. N. (2012). Lingvisticheskaya ekspertisa teksta: teoriya i praktika = Linguistic text expertise: theory and practice. Moscow: Nauka. (In Russ.)
9. Ozhegov, S. I. (1992). Tolkoviy slovar' Russkogo yazika = Russian language explanatory dictionary. Moscow: Az. (In Russ.) 10. Iordanskaia, L. N. (1967). Sintakticheskaya omonimiya v russkom yazike = Syntactic homonymy in Russian (from
the standpoint of automatic analysis and synthesis). Nauchno-tekhnicheskaia informatsiia. Biulleten' 2(5), 9-17. (In Russ.)
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ Кораблева Наталья Юрьевна
кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры английского языка переводческого факультета Московского государственного лингвистического университета
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR Korableva Natalia Yurievna
PhD (Philology), Associate Professor, Assistant Professor at the Department of the English Language, Faculty of Translation and Interpreting, Moscow State Linguistic University
Статья поступила в редакцию 11.05.2022 одобрена после рецензирования 26.05.2022 принята к публикации 10.09.2022
The article was submitted 11.05.2022 approved after reviewing 26.05.2022 accepted for publication 10.09.2022
