CC BY
784
М. В. Власкоба. Языковая личность, её структура: некоторые мнения и оценки
УДК 401
М. В. Власкоба
ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ, ЕЁ СТРУКТУРА: НЕКОТОРЫЕ МНЕНИЯ И ОЦЕНКИ
В статье дается толкование понятия «языковая личность» в русистике, рассматриваются разные взгляды лингвистов на структуру языковой личности.
The article deals with the notion of "language personality" in the Russian language studies and considers linguists' opinions on its structure.
Ключевые слова: языковая личность, русистика, структура языковой личности.
Keywords: language personality, Russian Studies, the structure of language personality.
Одна из характерных тенденций современного этапа развития языкознания - детальная разработка человеческого фактора в речевой деятельности. В настоящее время значительно повысился интерес к личностному аспекту изучения языка. В связи с этим главным предметом исследования стала языковая личность (ЯЛ), поскольку «нельзя познать сам по себе язык, не выйдя за его пределы, не обратившись к его творцу, носителю, пользователю - человеку» [1].
В ходе развития лингвистики проблема ЯЛ обсуждалась неоднократно, что сопровождалось усложнением этого терминологического сочетания. Понятие языковой личности было введено в лингвистику в 30-х гг. XX в. В. В. Виноградовым, который исследовал язык художественной литературы и выработал два пути изучения языковой личности - личность автора и личность персонажа [2]. Концепцию языковой личности, которая рассматривалась как центральное понятие лингводидактики, в первой половине 80-х гг. предложил Г. И. Богин. По его мнению, языковая личность - это «человек, рассматриваемый с точки зрения его готовности исполнять речевые поступки, создавать и принимать произведения речи» [3]. Лингвист предложил исходную модель языковой личности, выделив в ее структуре пять уровней на основе типичных недостатков языковых поступков:
1. Уровень правильности, предполагающий наличие достаточно большого лексического запаса, знание основных строевых закономерностей языка и позволяющий моделировать высказывание и продуцировать тексты в соответствии с правилами данного языка.
2. Уровень интериоризации, включающий умения реализовать и воспринимать высказывания в
© Власкова М. В., 2009
соответствии с внутренним планом речевого поступка.
3. Уровень насыщенности, выделяемый с точки зрения отраженности в речи всего разнообразия, всего богатства выразительных средств языка в области фонетики, грамматики и лексики.
4. Уровень адекватного выбора, оцениваемый с точки зрения соответствия используемых в высказывании языковых средств сфере общения, коммуникативной ситуации и ролям коммуникантов.
5. Уровень адекватного синтеза, учитывающий соответствие порожденного личностью текста всему комплексу содержательных и коммуникативных задач, положенных в его основу [4].
Данную модель Г. И. Богин называет лингво-дидактической. Она представляет собой трехмерное образование на пересечении трех осей - уровней языковой культуры (фонетики, грамматики, лексики), четырех видов речевой деятельности и вышеперечисленных уровней владения языком [5].
Во второй половине 80-х гг. к проблеме языковой личности обращается Ю. Н. Караулов [6]. Он ввел в широкий научный обиход понятие языковой личности и дал толкование соответствующего терминологического сочетания: «Языковая личность -это человек, обладающий способностью создавать и воспринимать тексты, различающиеся а) степенью структурно-языковой сложности; б) глубиной и точностью отражения действительности; в) определенной целевой направленностью» (С. 5). В этом определении соединены способности человека с особенностями порождаемых им текстов.
В теоретико-гносеологической модели языковой личности Ю. Н. Караулова выделяются три уровня:
- вербально-семантический, ответственный за владение языком (нулевой);
- когнитивный, включающий концептуальную систему индивида (первый);
- мотивационно-прагматический, включающий информацию о внутренних установках, целях и мотивах личности (второй) (С. 38).
Нулевой уровень предполагает для носителя нормальное владение естественным языком на уровне бытового общения, при этом учитывается не только количество лексических единиц, но и умение правильно использовать вербальные средства в соответствии с нормами социальной дифференциации и вариативности, функционально-стилистической ценности. Он является необходимой предпосылкой становления и функционирования языковой личности, сама же она «начинается по ту сторону обыденного языка, когда на первый план выдвигаются её интеллектуальные характеристики» (С. 36). Здесь уже вступает в действие первый — когнитивный - уровень языковой личности. Он характеризует свойственную ей картину мира и воплощается в её тезаурусе. Второй, более вы-
Лингвистика
сокий по отношению к когнитивному, уровень анализа языковой личности включает выявление и характеристику целей, мотивов, интересов, установок, которые движут её развитием, поведением, управляют её речевой деятельностью и в конечном итоге определяют «иерархию смыслов и ценностей в её языковой модели мира» (С. 37).
Данная трехуровневая модель позволяет рассматривать разнообразные качественные признаки языковой личности в рамках трех существенных характеристик - вербально-семантической, или собственно языковой, когнитивной (познавательной) и прагматической.
Каждый из данных уровней языковой личности предполагает деление на две части: постоянную (инвариантную) и переменную (вариативную). Первая из них определяет национальные основы составляющих ЯЛ элементов, вторая же характеризует индивидуальные их реализации. Так, на нулевом уровне в качестве инварианта выступает общерусский языковой тип, понимаемый как определённая совокупность «таких системно-структурных черт языкового строя, которые, будучи перенесены через историческое время и эволюционируя в нём, то есть меняясь в сторону усложнения, некоторым инвариантным образом преломляются в сознании носителя языка и позволяют ему как-то <...> опознать "русскость" какого-то текста, той или иной фразы, конструкции или отдельного слова» (С. 138). Эта постоянная часть в данном случае обеспечивает как возможность взаимопонимания носителей разных диалектов, так и возможность понимания русской ЯЛ текстов, созданных несколько веков назад.
На первом - когнитивном - уровне инвариантом надо считать наличие базовой части общей для русских картины мира.
Наконец, второй - мотивационный - уровень в качестве постоянной части выделяет устойчивый комплекс коммуникативных черт, которые определяют национально-культурную мотивированность речевого поведения.
Национальное пронизывает все уровни организации языковой личности, приобретая на каждом из них своеобразную форму воплощения. Вычленение инвариантной части в организации любого уровня позволяет говорить о существовании русской языковой личности. Конкретно-индивидуальная же реализация языковой личности, кроме наличия в её структуре базовых, инвариантных составляющих, предполагает и учёт вариативных частей, среди которых необходимо иметь в виду следующие:
- системно-структурные данные о состоянии языка в соответствующий период (на нулевом уровне);
- социальные и социолингвистические характеристики языковой общности, к которой относится данная личность и которая определяет
иерархические отношения основных понятий в картине мира (на первом уровне);
- сведения психологического плана, обусловленные принадлежностью изучаемой личности к частному речевому коллективу и определяющие те ценностно-установочные критерии, которые и создают неповторимые эстетические и эмоционально-риторические особенности её дискурса (её речи, всех текстов, её «языка») (на втором уровне).
Теория языковой личности с выделением её уровней и с подчёркиванием того, что именно семантический уровень является базой для языкового общения, получила широкое распространение и дальнейшее развитие в русистике. Так, высказывается мнение о том, что языковая личность в условиях общения - это «коммуникативная личность - обобщённый образ носителя культурно-языковых и коммуникативно-деятельностных ценностей, знаний, установок и поведенческих реакций» [7]. Применительно к коммуникативной личности он выделяет ценностный, познавательный и поведенческий аспекты. Ценностный план коммуникативной личности проявляется в нормах поведения, закреплённых в языке. Познавательный план языковой личности - это степень освоения мира человеком через язык. Поведенческие характеристики языковой личности - это совокупность вербальных и невербальных индексов, определяющих языковую личность как индивидуум или как тип. Коммуникативная личность в поведенческом аспекте - это наиболее конкретное проявление языковой личности в речевых действиях, имеющих мотивы, цели, стратегии и способы их реализации [8]. Эти аспекты (ценностный, познавательный и поведенческий) соотносительны с трёхуровневой моделью языковой личности, предложенной Ю. Н. Карауловым. Различие состоит в том, что уровневая модель предполагает иерархию планов: высший - прагматический уровень, или прагматикон, включающий цели, мотивы, интересы и т. д.; средний уровень, или семантикон, -картина мира, включающая понятия, идеи, концепты и отражающая иерархию ценностей; низший уровень, или лексикон, - уровень владения естественным языком, по мнению же В. И. Кара-сика, аспекты коммуникативной личности находятся в отношениях взаимодополнительности и между ними невозможно установить иерархию [9].
Оставаясь в рамках предложенной Ю. Н. Ка-рауловым методологии и желая сделать модель языковой личности адекватной изучаемым аспектам речемыслительной деятельности, А. В. Кирилина, например, считает целесообразным дополнить модель ЯЛ ещё двумя уровнями: «1) эмоциональным, объединяющим эмоции в составе языковой личности в их концептуальном представлении; 2) моторико-артикуляционным, единицами которого являются функциональные ме-
Л. Н. Новикова. Соотношение понятий «производностъ» и «мотивированность».
ханизмы порождения знаков языка в отчуждённой от автора форме» [10].
Расширенная модель языковой личности охватывает основные этапы речемыслительной деятельности от коммуникативного намерения (мо-тивационный уровень) до конечного продукта -текста (моторико-артикуляционный уровень). Взаимодействие элементов этих уровней (по крайней мере одного элемента каждого из уровней) обеспечивает речемыслительную деятельность, включая производство текста во внешней речи в устной и письменной форме. Эта структура языковой личности является врождённой, сопровождает носителя языка в течение его жизни, развивается и модифицируется вместе с ним [11].
В формировании языковой личности выделяются закономерные и индивидуальные явления: «Закономерное - не исключительное, но непременно то исходное, на чем основывается языковая личность, это - язык. Индивидуальное в языковой личности, с одной стороны, формируется через внутреннее отношение человека к языку, через становление личностных смыслов языка, которые определяют ее индивидуальные варианты ценностного отношения к языку. С другой стороны, языковая личность оказывает заметное влияние на становление языковых традиций» [12].
Таким образом, языковая личность - сложное явление с многоуровневой организацией, представляющее собой совокупность социальных, физических, психологических, эмоциональных, прагматических и других характеристик, выраженных в речи.
Примечания
1. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987. С. 7. Далее цитаты по этому изданию приводятся в круглых скобках с указанием страниц.
2. Виноградов В. В. Личность // Виноградов В. В. История слов / РАН. Отделение лит-ры и языка: Научный совет «Рус. язык: история и совр. состояние». Ин-т рус. яз. РАН / отв. ред. Н. Ю. Шведова. М., 1994. С. 271-309.
3. Богин Г. И. Концепция языковой личности: ав-тореф. дис. ... д-ра филол. наук. М., 1982. С. 14.
4. Там же. С. 16.
5. Богин Г. И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов: автореф. дис. ... д-ра филол. наук: 10.02.19 / Ленингр. гос. ун-т. Л., 1984. С. 7.
6. Караулов Ю. Н. Указ. соч.
7. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М., 2004. С. 22.
8. Там же. С. 86.
9. Там же. С. 23-24.
10. Кирилина А. В. Проблемы гендерного подхода в изучении межкультурной коммуникации // Ген-дер как интрига познания: Альманах. Пилотный выпуск. М., 2002. С. 17.
11. Там же. С. 18.
12. Лютикова В. Д. Языковая личность: идиолект и диалект: дис. ... д-ра филол. наук: 10.02.01. Екатеринбург, 2000. С. 27.
УДК 808.2-087
Л. Н. Новикова
СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ
«ПРОИЗВОДНОСТЬ» И «МОТИВИРОВАННОСТЬ» В ОПИСАНИИ ФАКТОВ ДИАЛЕКТНОГО СЛОВООБРАЗОВАНИЯ
В статье представлено диалектное словообразование в говорах Тверской области и решаются проблемы диахронического и синхронного подходов к анализу диалектных фактов.
The article is devoted to the problem of wordbuilding in dialects of Tver region and to the problem of correlation of synchrony and diachrony.
Ключевые слова: деривация, синхрония, диахрония, диалектология, производность, мотивированность.
Keywords: derivation, synchrony, diachrony, dialectology, derivativeness, motivation.
Важнейшими понятиями синхронного и исторического словообразования являются понятия, до недавнего времени называющиеся одним диахроническим термином - «производность». На протяжении последних 25-30 лет в большинстве работ по словообразованию разграничиваются диахроническая «производность» и ее синхронный аналог - «мотивация» или «мотивированность», возникшие первоначально при описании диалектного материала [1]. В связи с исследованием лексического явления мотивации слов на диалектном материале сформировалось новое направление в изучении лексики диалекта - мотивология. Специфика мотивологического подхода к исследованию лексики, в отличие от ономасиологического и семасиологического, состоит в его одновременной дву-направленности: от формы к значению и от значения к форме - для выявления их взаимообусловленности. Специфика мотивационных отношений раскрывается в основном при словообразовательном анализе. При этом некоторые лингвисты продолжают использовать термин «производность» для обозначения процессов, относящихся и к диахронии, и к синхронии [2]. Но те лингвисты, которые терминологически не дифференцируют синхронную структуру и исторический путь образования слова, используя только термины «производное», «производящее», «производность» и т. п., теоретически четко различают синхронные связи и диахроническую производность.
Ряд ученых полностью отрицает возможность интерпретировать факты словообразования в синхронии или критикует современных исследова-
© Новикова Л. Н., 2009
