CC BY
239
Literature:
1. Melikmamed O.M. Haji Dawood. Makhachkala - 2016.
2. Hasanov M. R. History of Dagestan from ancient times to the late eighteenth century. Makhachkala-1997.
3. Shigabutdinov M. S., Magomedov A. H., Emirova M. N. Makhachkala - 1997.
4. Magomedov M. G. History of Dagestan from ancient times to the late nineteenth century to 1996.
УДК 881
ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА
Цахуева Д.С., Касумова З.Н.
ЧОО ВО «Социально-педагогический институт», г. Дербент
Аннотация. Статья посвящена изучению языка на самых разных уровнях его организации, исследованию языковой картины мира, развития языка и этноса, характеристике языка как средства общения.
Ключевые слова: лингвокультурология, структуры языка, этнос, этнолин-гивистика
LANGUAGE PICTURE OF THE WORLD
Zoueva D. S., Gasimov Z. N.
CHOO VO "Social pedagogical Institute", the city of Derbent
Abstract. The article is devoted to the study of language at different levels of its organization, the study of linguistic picture of the world, the development of language and ethnicity, the characteristics of language as means of communication.
Key words: linguistic Culturology, language structure, ethnicity, ethnolinguistic.
Конец прошлого и начало нового столетия характеризуется значительными переменами и новыми направлениями в изучении языка на самых разных уровнях его организации. Тогда же заметно возрос интерес к анализу лингвистических приемов, выражающих разные стороны человека. Это изучение вылилось в новое направление лингвистики - лингвокультурологию. «Язык самым тесным образом связан с культурой: он растет из нее, развивается с ней и ее выражает» [Маслова 2001: 6].
С одной стороны, в языке отражаются такие черты внеязыковой действительности, которые становятся общими для носителей культуры, говорящих на данном языке; с другой стороны, изучая язык и, в частности, значение различных слов, носитель языка начинает видеть мир через призму родного языка и привыкает к концептуализации мира, характерной для соответствующей культуры.
На данном этапе лингвистического анализа становится очевидным, что исследование только формы и структуры языка и его коммуникативной роли не показывает реальной роли языка в процессе создания и укрепления культуры того или иного этноса. Отсюда совсем другой подход к языку, применяемый для исследования его сути, а этого можно достичь лишь тогда, когда язык рассматривается не только как «средство общения, а, прежде всего, и как неотъемлемый элемент культуры этноса» [Бижева, 2000: 2].
Похожий подход к осмыслению сущности языка можно найти и у других лингвистов: «Язык в этнических рамках его носителей - это не только средство общения, сколько память и история народа, его мировоззрение и психология, его опыт познавательной деятельности, система знаний о природе и космосе, о болезнях и способах их лечения, а также - о воспитании и подготовке к жизни новых поколений людей в интересах сохранения и умножения народа и его самобытности. Следовательно, язык является формой культуры, вбирающей в себя данный исторически складывавшийся национальный тип жизни во всем ее разнообразии и диалектической противоречивости» [Тарланов 1993: 7].
С.Т. Тер-Минасова, в свою очередь, предлагает сравнить язык с зеркалом, т.к. в нем на самом деле отражается реальный мир. Причем язык, как известно, отражает и географию, и климат, и историю, и условия жизни человека [Тер-Минасова 2000: 8].
Такой подход к интерпретации языка берет свое начало от философии В. фон Гумбольдта, утверждавшего следующее: «Язык - это внешнее проявление духовности этносов: язык народа есть его дух, а дух народа - это его язык, и невозможно представить что-либо более тождественное» [Гумбольдт 2000: 4].
Однозначно понятно, что характеристика языка как средства общения не должна считаться достаточной для уяснения его сути. Язык каждого народа, его история неотделимы от этноса и его истории, т.к. ничто из этнических проявлений или констант не может соперничать с ним в постоянстве выражения, универсальности, полноте и поддержания всего этнического на протяжении целых тысячелетий. Это явилось побудительным толчком к зарождению довольно новой отрасли языкознания - этнолингвистики.
В современном языкознании культурологию и этнолингивистику различают как самостоятельные течения. Однако, как указывает Н.И. Толстой, этнолингвистический анализ языка сам по себе не является новым. По его мнению, некоторые подобные идеи можно прочитать еще у И.Г. Гердера (XVIII в.) и В. Гумбольдта (нач. XIX в.). Кроме того, об этнолингвистике как новом течении и особом подходе к языку через призму его духовной культуры можно прочитать и у Ф.Боаса и Э. Сепира, изучавших языки и культуру североамериканских индейцев. Н.И. Толстой подчеркивает важность двух основных выводов Э. Сепира: 1) о том, что язык нельзя назвать только условной системой звуковых символов; и 2) о том, что «различия в языках и диалектах при переходе от одной социальной группы к другой не ограничены никакими рамками» [Толстой 1995: 28]. Эти выводы в полной мере можно отнести и к обычаям, искусству, верованиям, для которых также характерно понятие диалекта и подобных явлений.
Для этнолингвистики крайне важно представление не только рефлексии народной культуры, психологии и мифологических представлений в языке, но и созидающей функции языка и его влияния на формы и функции народной культуры,
и т-ч и
народной психологии и народного творчества. В нашей лингвистике такое осмысление взаимодействия языка и окружающей среды характерно для Ф.И. Буслаева, А.Н. Афанасьева и А.А. Потебни.
Как указывает Н.И. Толстой, линии развития языка и этноса всегда были тесно взаимосвязаны, поэтому без анализа древней истории носителей языка невозможно представить внешнеязыковых исследований по конкретным языкам. Однако структура этноса «исторически изменчива в большей мере, чем структура языка и непосредственно связана с социально-экономическими и государственно-политическими процессами, оказывающими серьезное влияние на соотношение «язык-этнос» [Толстой 1995: 34].
По мнению лингвистов, лингвокультурология - это недавно зародившееся и самое молодое ответвление этнолингвистики [Воркачев 2001: 64]. К основным задачам данной научной дисциплины относят описание и изучение взаимоотношений языка и культуры, языка и народного менталитета, языка и этноса, ибо считается, что этнолингвистика создана на основе триады - язык, культура, человеческая личность.
В последние годы языковые исследования оказываются в фокусе внимания не только лингвистов, но и философов и культурологов: считается, что языковые структуры помогают освоить структуры внеязыковые, описывающие наш реальный мир (Cassirer 1996; Gadamer 1999; Hejdegger 1993; Patocka 1995). Общепринято также полагать, что концептуализация мира связана с процессом овладения языком и особым способом членения мира. В связи с этим, языковая картина мира (ЯКМ) считается одной из основных единиц метаязыка лингвистики.
Говоря о нынешнем состоянии проблемы языковой («наивной») картине мира, Ю.Д. Апресян отмечает, что анализ ЯКМ идет в двух основных направлениях:
1. С одной стороны, изучаются типичные примеры языкового и общекультурного сознания, отдельные концепты, стереотипы, характерные для данного этноса (например, такие типично русские концепты как душа, тоска, судьба, воля и др.). С другой стороны, отмечает автор, существуют специфические значения неспецифических концептов (например, символика цветообозначений в разных культурах).
2. Одновременно ищутся и реконструируются донаучные взгляды на мир, т.е. исследуется «диалект в целом». Как указывает автор, при анализе национальной специфики все же «акцент ставится именно на цельности языковой картины мира» [Апресян 1995: 38].
Лингвисты также поднимают вопрос о необходимости четко разграничивать два начала при исследовании языковой картины мира:
1) отражение в языке картины мира, между предметами которого имеются свои специфические отношения и связи, картины, существующей вне нас, помимо нас и независимо от нас;
2) отделение от языка картины мира, между предметами которого имеются свои специфические отношения и связи, существующей вне нас, независимо от нас [Гюльмагомедов 1998: 12].
Указанный автор показывает, что в первом случае исследователь проводит свой анализ от частного к общему, от однообразия объективного мира для всех языков к многообразию картин мира в языках, во втором же случае он следует от общего к частному - от многообразия картин мира в языке (-ах) к однообразию объективного мира в действительности. В первом случае, следовательно, реконструируется языковая действительность, а во втором - реконструируется внеязыко-вая реальность. Обобщая, А.Г. Гюльмагомедов указывает на тот факт, что ЯКМ можно представить в двух моделях: языковой и концептуальной, в то время как содержание, методы и приемы описания этих моделей неодинаковы.
Примечательно то, что на данный момент многие лингвисты высказали ряд замечаний, как по первой, так и по второй проблеме.
Языковая картина мира показывает мир посредством культурной картины мира. В данном случае вернее будет говорить не о соотношении часть - целое, язык - часть культуры, а об их взаимодействии. Язык, несомненно, часть культуры, но и культура - это лишь часть языка. Следовательно, языковая картина мира не совсем заполняется культурной, а если последнюю считать образом мира, отраженным в сознании человека, то можно утверждать, что мировоззрение человека зарождается в результате его духовной деятельности и физического опыта. Таким образом, языковая и культурная картины мира тесно взаимосвязаны и находятся в статусе непрерывно взаимодействующих и восходящих к реальной картине мира.
т-ч и о
В языковой картине мира, как известно, национальный менталитет реализуется в основных культурных концептах, номинированных в символические образы, отражающие ментальное представление носителей языка об окружающем мире.
Таким образом, языковая картина мира реализуется в стереотипах и устойчивых образах, которые отображают представление человека о мире.
Литература:
1. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // ВЯ. 1995. - №1. С. 37-67.
2.Бижева З. Х. Язык и культура. Нальчик, 2000. С. 74-91.
3. Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: Становление антропоцентрической парадигмы // Филологические науки. 2001. № 1. С. 64-71.
4. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию / Пер. с нем. Общ. ред. Т.В. Рамишвили, послесл. А.В. Гулыги и В.А. Звегинцева. М., 2000. С. 87-114.
5. Гюльмагомедов А.Г. К проблеме исследования языковой картины мира // Языкознание в Дагестане. Лингвистический ежегодник. Махачкала, 1998. №2. С. 10-15.
6. Маслова В.А. Лингвокультурология. М., 2001. - 148 с.
7. Тарланов З. К. Язык. Этнос. Время. Очерки по русскому и общему языкознанию. Петрозаводск, 1993. С. 26-37.
8. Тер-Минасова С. Т. Язык и межкультурная коммуникация. М., 2000. - 56 с.
9. Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995.- 246 с.
Literature:
1. Apresian I. D. the Image of man according to language: attempt of systematic description // VYA. 1995. - No. 1. P. 37-67.
2. Bijeva Z. H. Language and culture. Nalchik, 2000.
3. Vorkachev S. G. Cultural linguistics, linguistic personality, concept: Becoming anthropocentric paradigm // Philological Sciences. 2001. No. 1. S. 64-71.
4. Humboldt V. Selected works on linguistics / TRANS. with it. Common. edited by T. V. Ramishvili, afterword. A. V. and V. A. Gulyga Zvegintseva. M., 2000. .?
5. Gulmahmadov A. G. To the problem of investigation of the linguistic picture of the world // Linguistics in Daghestan. Linguistic Yearbook. Makhachkala, 1998. No. 2. S. 10-15.
6. Maslova, V. A., Cultural Linguistics. M., 2001.
7. Tarlanov Z. The Language. Ethnicity. Time. Essays on Russian and General linguistics. Petrozavodsk, 1993.
8. Ter-Minasova S. T. Language and intercultural communication. M., 2000.
9. Tolstoy N. I. Language and popular culture. Essays on Slavic mythology and ethnolinguistics. M., 1995.
