CC BY
46
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
М.А. ЛАППО
(Новосибирский государственный педагогический университет г. Новосибирск, Россия)
УДК 81’27 ББК Ш107
ЯЗЫКОВАЯ ИГРА В САМОИДЕНТИФИКАЦИИ КАК СТРАТЕГИЯ КОМПЕНСАЦИИ ПОВРЕЖДЕНИЯ «ЛИЦА» ГОВОРЯЩЕГО И СЛУШАЮЩЕГО
Аннотация: Описывается специфика языковой игры в самоидентифика-ционных высказываниях. Учитываются ограничения в актах самопрезентации, существующие в русской речевой культуре. Выявляются «ликосохраняюшие» и «ликоповреждающие» стратегии самоидентификации.
Ключевые слова: самоиндентификация, языковая игра, речевая коммуникация, художественный текст.
Целью настоящее статьи является описание специфики языковой игры в самоидентификационных высказываниях с позиций теории вежливости П. Браун и С. Левинсона, которыми были введены понятия негативного и позитивного лица адресата и адресанта [Brown P., Levinson 1987]. Негативное лицо (negative face) соотносится с желанием сохранить независимость, личное информационное пространство, свою «территорию»; позитивное лицо (positive face) связано с положительным, достойным образом, на который претендует говорящий, со стремлением получить поддержку и одобрение. Человеческая коммуникация может быть описана как череда ликоповреждающих (представляющих угрозу «лицу») и ликосохраняющих (компенсирующих ущерб) речевых событий.
Самоидентификация представляет угрозу повреждения, во-первых, негативного лица говорящего, поскольку разрушает независимость того, кто вынужден представляться и описывать себя адресату; во-вторых, позитивного лица адресата в случае, если говорящий демонстрирует какое-либо свое превосходство; в-третьих, в случае принижающей самоидентификации, может разрушаться позитивное лицо говорящего. Самоидентификационные высказывания могут быть также актами, защищающими лицо адресата, когда говорящий демонстрирует принадлежность к той группе, к которой относится и адресат, и последний гордится своей принадлежностью к этой группе.
В русской речевой культуре существуют определенные ограничения в актах самопрезентации, в целом, и самоидентификации, в част-
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
ности. Самопредставления являются вынужденным способом коммуникации, поэтому большая часть самопрезентации вынесена в письменную форму (таблички на двери, бейджи, подписи в заявлении и т.д.), в устной коммуникации предпочтительно, если говорящего представит кто-нибудь другой (на улице не принято знакомиться, имя докладчика называет председатель конференции и т.д.).
Однако говорящий не всегда оказывается в таких благоприятных условиях посредничества, поэтому ему приходится либо проявлять инициативу в самоидентификации, либо - при ответе на вопросы интервьюера - соблюдать определенную меру дозволенного. Вообще существует два пути сохранения негативного лица адресанта и позитивного лица адресата: 1) избегать самопрезентации (как положительной, так и отрицательной); 2) использовать стратегии компенсации причиненного лицу ущерба. Языковая игра, являясь разновидностью шутки, относится, безусловно, ко второму пути ликосохраняющих стратегий в самоидентификационных высказываниях. Под языковой игрой мы понимаем те явления, «когда говорящий «играет» с формой речи, когда свободное отношение к форме речи получает эстетическое задание, пусть даже самое скромное» [Земская 1983: 172]. В.З. Санников пишет: «Языковая шутка позволяет обойти цензуру культуры ... она позволяет говорящему нарушать важный принцип речевого общения - принцип вежливости, маскирует и сглаживает невежливость (выделено автором. - М.Л.)» [Санников 2002: 30].
Языковая игра в самоидентификации используется, как правило, в дружеской среде. В примере (1) сотрудники реагируют на новость об изменении статуса директора - и, соответственно, на изменение своего статуса - шутливым самоопределением, директор также включается в эту игру:
(1) Директор: Имейте в виду, что сегодняшнего дня я - ваш генеральный директор!
Сотрудник-1: Тогда я - генеральный дизайнер!
Директор: А Зоська - генеральный декоратор!
Сотрудник-2 (Зоська): Предлагаю выбросить и называть меня гениальным декоратором!
Сотрудник-1: Предлагаю во всех документах букву «эр» вычеркивать (РР).
Отталкиваясь от узуального названия, сотрудники фирмы выдумывают себе несуществующие престижные должности (генеральный дизайнер, генеральный декоратор), затем игре подвергается форма слова генеральный: говорящий предлагает называть себя гениальным декоратором (прием паронимической аттракции). Здесь в полной мере
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
получает подтверждение мысль Т.А. Гридиной о том, что языковая игра опирается на ассоциативный характер мышления: «Языковая игра - форма лингвокреативного мышления, эксплуатирующая механизмы ассоциативного переключения узуального стереотипа восприятия, употребления, создания языковых единиц и характеризующаяся условностью и интенциональностью - установкой на творчество, эксперимент над знаком на основе различных операциональных механизмов и лингвистических приемов его трансформации и интерпретации» [Гридина 1996: 54].
В следующих трех примерах говорящий также намеренно повышает свой уровень, метафорически используя лексемы с семантикой престижного статуса (чемпион, мастер, принц):
(2) - Дядя Сережа, будете играть в монополию?
- Конечно, я же чемпион мира по монополии! (Т/с)
(3) К о с т и к. Здравствуйте, Людочка.
Л ю д о ч к а. Здравствуйте, Костик.
К о с т и к. Слышали - последнюю новость ? Эмиль Золя угорел.
Л ю д о ч к а. Я не знала.
К о с т и к. Смотрите, выключайте конфорки.
В е л юр о в. Может, вы все же меня представите?
X о б о т о в. Простите. Это Велюров. Сосед.
В е л ю р о в. [В киноверсии «Покровских ворот» Велюров вначале укоризненно повторяет последнее слово: «Со-сед!..»] Мастер художественного слова. (Целует ей руку)
Л ю д о ч к а (смутившись). Ой, ну зачем вы ? (Л. Зорин. Покровские ворота)
(4) В. Познер: Вы вообще сатиру не любите?
И. Ургант: Нет, я люблю. Но это - не мое. Сатира - это злость очень часто, это очень едкие, очень острые... Я, знаете ли, принц полутонов, Владимир Владимирович. Это не имя, не фамилия, это...
В. Познер: Хорошо, что Вы мне объяснили. Полутонов или Полупанов - я думал, почти одно и то же.
И. Ургант: Да. (Телепрограмма «Познер»)
Это повышение своего уровня в каждом случае имеет разные причины. В примере (2) говорящий парадоксальным образом сокращает дистанцию с ребенком, предложившим ему игру в монополию, и тем самым повышает самооценку ребенка. Во фрагменте (3) Велюров также пытается сократить дистанцию с Людочкой, привлечь ее внимание своей необычной профессией (ср. актер / чтец); этот жест (целование руки женщины) в данном случае компенсирует ликоповреж-дающий акт, как бы говоря, что такой пафос вызван особым, галант-
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
ным отношением к женщине. В примере (4) компенсирующее действие заложено в акте престижной самоидентификации: слово полутонов смягчает повышенный статус, выраженный лексемой принц.
Следует подчеркнуть, что сама языковая игра может повышать статус говорящего и становиться компенсирующим действием, если перед этим состоялся ликоповреждающий акт:
(6) — Если вы так считаете про искусство, то мне ясно: вы -формалистка!
— Нет, я содержантка! (В. Ардов. Записные книжки; пример В.З. Санникова).
В пространстве художественного текста языковая игра позволяет имитировать дружескую манеру коммуникации, сокращая тем самым дистанцию между автором и читателем. Одна из смысловых линий истории Людмилы Петрушевской «Все имеют право на концепт» заключается в том, что позитивное лицо говорящего умаляется, когда он меняет свою основную деятельность, становясь в другой дилетантом. В этом случае в качестве компенсации говорящий также старается прибегнуть к языковой игре, которая всегда также является маркером живого интереса к тому, о чем пишет автор. См. фрагменты этого текста:
(7) Надо же такому случиться, что судьба занесла меня в деревню Виперсдорф Ютербогского района Берлинской области, в страну под названием бывш. ГДР. Мне дали как писателю стипендию на питание и проживание в доме творчества для разнообразных создателей, в том числе и для философов и историков. Но главное были, конечно, художники, композиторы и писатели. Где я и прошла мои маленькие университеты в области современного изобразительного искусства, оказавшись в центре концептуализма.
(8) Что оставалось бедному писателю, который гулял налево, т.е. не хотел возвращаться к недописанным книгам?
(9) На стенах были развешаны большие листы изумительной белой бумаги ручной работы. Уж я-то, акварелистка, знала цену такой бумаге.
(10) Нам, акварелистам-любителям, это знакомо, такая уж техника — иногда недосказанное и незаконченное выше и интереснее жесткого, сухого воплощения. Даже всегда, прямо скажем.
(11) Я продолжала ходить по мастерским художников, отлынивая от работы. ... Вечерами я, делать нечего, писала свои акварельки, но никому их не показывала. ... И тут я, преднамеренный экспериментатор, стала мечтать раздобыть в этом захолустье бумагу и краску для монотипий.
Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива
Можно проследить, как от фрагмента (7) к фрагменту (11) меняется самопрезентация автора-писателя, желающего научиться искусству акварели: писатель - разнообразные создатели - бедный писатель - я-то, акварелистка — мы, акварелисты-любители - преднамеренный экспериментатор. Однако к серьезному самоописанию типа художник Л. Петрушевская так и не прибегнет, на всем протяжении повествования самоидентификацию будет сопровождать ирония, выраженная самыми разнообразными способами (просторечная лексика, переосмысление устойчивых сочетаний - гулять налево, эпитеты с семантикой безысходности - бедный, преднамеренный, разговорные конструкции - я-то).
ЛИТЕРАТУРА
Гридина Т.А. Языковая игра: стереотип и творчество: Монография. -Екатеринбург, 1996.
Земская Е.А. Языковая игра // Русская разговорная речь: Фонетика. Морфология. Лексика. Жест. - М., 1983.
Петрушевская Л.С. Все имеют право на концепт // Л.С. Петрушевская. Истории из моей собственной жизни. - СПб., 2009.
Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры: Монография. 2-е изд. - М., 2002.
Brown P., Levinson S.C. Politeness: Some universals in language usage. -Cambridge: Cambridge University Press, 1987.
© Лаппо М.А., 2012
