CC BY
59
жарг. голова; бестолковка - шутл.-ирон. разг.-сниж. голова; горшок - разг. голова; котел - разг. голова; дыня - шутл. разг. большая круглая голова; курятник - разг. голова; кумекалка - разг. голова.
4. нейтр. рот; борщехлеб - разг. рот; варежка -насмешл. разг.-сниж. раскрытый рот; клюв - неодобр. разг. о рте человека; котлетомет - разг. рот; мясорубка - разг. рот, челюсти; хайло - неодобр. рот, пасть (о человеке и животном); хрюкало (хрюкаль-ник) - груб. презр. о рте или лице человека.
5. нейтр. болтун; баюн - разг. разговорчивый человек; брякало - разг. очень разговорчивый человек; балагур - разг. человек, который любит балагурить, шутить, весельчак; бахвал - разг. болтливый хвастун; брехун - груб. неодобр. разг.-сниж. тот, кто пустословит; лепетун - разг. говорун.
Итак, наиболее продуктивными общими синонимическими рядами в английской и русской ЭКЛ, соответственно наиболее продуктивными лексико-семантическими группировкам, являются следующие ряды: 1) глупец, дурак; 2) проститутка; 3) пьяница; 4) чрезвычайно, очень. Следовательно, и в русском, и в английском языках выявлены общие экспрессивные коллоквиализмы (ЭК), которые показывают сходное (конфликтное) отношение носителей сравниваемых языков к данным явлениям (глупому человеку, людям, злоупотребляющим алкоголем, девушкам или женщинам легкого поведения); характерно также употребление слов (наречий), обозначающих интенсивность действия, очевидно, для более яркого выражения эмоций при описании какого-либо действия. Кроме того, выделены различные синонимические ряды в сравниваемых языках, которые, так же как и различные лексико-семантические
группы, отражают специфические для русского и английского языков предметы и явления. Наиболее продуктивные синонимические ряды: а) только в английском языке: 1. провинциал, деревенщина; 2. ужасно, страшно; 3. негр; б) только в русском языке: 1. толстая женщина; 2. голова; 3. водка; 4. рот.
Литература
1. Глазунов, С.А. Новый англо-русский словарь современной разговорной лексики / С.А. Глазунов. - М., 2000.
2. Квеселевич, Д.И. Толковый словарь ненормативной лексики русского языка / Д.И. Квеселевич. - М., 2003.
3. Левикова, С.И. Большой словарь молодежного сленга / С.И. Левикова. - М., 2003.
4. Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. - М., 1990.
5. Нефедова, Е.А. Экспрессивный словарь диалектной личности / Е.А. Нефедова. - М., 2001.
6. Нурова, Л.Р. Синонимические ряды в сниженной лексике (на материале лексических единиц, объединенных значением «интеллектуально несостоятельный человек»): автореф. дис... канд. филол. наук / Л.Р. Нурова. - Н. Новгород, 2002.
7. Химик. В.В. Большой словарь русской разговорной экспрессивной речи / В.В. Химик. - СПб., 2004.
8. Spears, R.A. Slang and Euphemism. A dictionary of oaths, curses, insults, sexual slang and metaphor, racial slurs, drug talk, homosexual lingo, and related matters / R.A. Spears. - New York, 1981. - XXVIII.
9. Wood, F.Th. Dictionary of English colloquial idioms / Frederick T. Wood; Rev. by Robert J. Hill. - London; Basingstoke, 1979.
УДК 811.161.1
Л.Ю. Зорина
ЯЗЫК РОДНОГО КРАЯ
Результатом многолетней работы диалектологов Вологодского государственного педагогического университета стал Словарь вологодских говоров, региональный словарь дифференциального типа. В статье освещаются некоторые вопросы истории создания словаря, характеризуются особенности представленной в нем диалектной лексики, показываются уже определившиеся аспекты использования словаря в качестве источника лингвистического материала.
Диалектная лексикология, лексикография, аксиология, региональная языковая картина мира.
The regional differential type Vologda Dialects Vocabulary is a result of a long-term research of Vologda State Pedagogical University dialectologists. The article considers some points concerning the history of its creation, describes the peculiarities of dialectal lexicology, gives up the total quantity of vocabulary clauses, determines the aspects of vocabulary usage as a source of linguistic material.
Dialectal lexicology, lexicography, axiology, regional linguistic picture of world.
Прошедший век ознаменовался созданием большого количества региональных словарей русского языка. Среди них определенное место занимает Словарь вологодских говоров (далее - Словарь) [12]. В настоящее время он существует в виде двенадцати отдельных выпусков, изданных Вологодским госу-
дарственным педагогическим университетом под общей редакцией Т.Г. Паникаровской (редактирование 7-12-го выпусков осуществлено автором данной статьи). Объем материалов Словаря составляет около 160 печатных листов, количество опубликованных словарных статей превышает 26 000 единиц.
Этот словарь задумывался в 60-е годы прошлого века, когда во многих регионах страны развернулась активная собирательская работа, нацеленная на изучение диалектной лексики [13]. Словарь базируется на обширной картотеке, составленной по записям живой народной речи населения центральных и восточных районов Вологодской области, а также Вельского района Архангельской области. При составлении картотеки Словаря были обследованы говоры свыше 500 населенных пунктов. В некоторых из них работа ведется уже в течение нескольких десятилетий. Информантами диалектологов стали мужчины и женщины, взрослые и дети, учителя школ, библиотекари, рядовые сельские жители. Их роль в судьбе Словаря вологодских говоров поистине неоценима. Существенное пополнение материалов для Словаря дали беседы с проживающими в Вологде лингвистически одаренными информантами-билингвами (филолог М.В. Жукова, геолог А.И. Труфанов, экономисты Л.В. Усов и Р.А. Усова, медицинский работник Р.Н. Хлебова, краеведы В.Ф. Лукичев, Н.А. Ку-кин и др.). Контакты, возникавшие в процессе работы с ними, содействовали получению достоверной информации о бытовании в говорах тех или иных слов.
В работе по изучению местной лексики были заняты многие преподаватели и студенты Вологодского государственного педагогического университета. Без их подвижнического труда подобный проект не мог бы осуществиться. Авторский коллектив Словаря благодарен всем тем, кто в разные годы участвовал в сборе материала и его обработке.
Словарь вологодских говоров является словарем дифференциального типа, т. е. включает в себя только диалектные, местные слова, не регистрируемые словарями литературного языка или сопровождаемые в них ограничительными пометами. В тексте двенадцати выпусков Словаря обнаруживаются, в чем убеждает сравнение со сводным академическим Словарем русских народных говоров (СРНГ), слова, отсутствующие в говорах других территорий: дру-гозьба 'изба соседа', кокорзни 'вид санок', морозгом 'беспорядочно', навеселка - 'закваска', оклажий 'осанка', навторитель 'вторично', навоздырЯться 'проработать до усталости', нагляденок 'миловидный человек' и мн. др. Ряд лексем отличаются от соответствующих зафиксированных этим словарем слов своими значениями: заборова 'перегородка в жилище '; жучка 'кольцо из проволоки, вставленное свинье в губу, чтобы животное не рыло землю', и др. По-видимому, подобные слова и создают специфику вологодских народных говоров в области лексики.
Обращает на себя внимание наличие в корпусе словаря особых диалектных корневых гнезд: -гой-(гоить, вЫгоить, гоиться, гойный, загоиться, наго-ить, угоивать, угоить, угоиться, угойка с общей семой 'чистить'), -дор- (дор, дорина, доринка, до-рить, надорить с общей семой 'сорить'), -патр-(патрать, запатранка, запатрать, запатраться, запатрашка, запатруля, запатЫрь, запатЫря, пат-рак, патрапуча, патрашество, патрашить, пат-рашник, упатрать, упатраться с общей семой 'делать грязным'), -роб- (робить, доробить, доробки,
заробить, заробливый, поробить с общей семой 'работать'), -шам- (шам, шамина, шамининка, шамин-ка, шаминочка, шамить, шамный, шамовито, шамо-витый, шамок с общей семой 'мусор, отходы') и мн. др. Вершиной таких гнезд могут быть как вышеприведенные собственно диалектные корни слов, так и корни слов, известные литературному языку: -зов-/-зыв- (назвище, назов, назова, назовыш, назовь, на-зовье, назЫв 'название') и др.
Диалектная лексика говоров Вологодской группы разнопланова в тематическом отношении. Представлены названия предметов местной одежды (шубенка, шубник, шугай - 'полушубок'; шубенка, шуб-ня, шубница - 'рукавица из овчины'); наименования обуви (паголешки 'род чулок, закрывающих ногу от щиколотки до колена', катанки 'валенки', уледи 'кожаная обувь пахаря, косца с завязками из веревки', упаки 'мягкие сапоги с завязками', чарки 'кустарная женская кожаная обувь до щиколотки', чиби-ки 'полусапожки', чупаки 'валенки', чушни 'обувь в виде мягких туфель без каблука', шептаники 'стоптанные, разношенные валенки'); наименования блюд народной кухни (морковница 'запеканка из моркови', мурцовка 'похлебка из воды с хлебом, луком и толокном', толоконник, толокнЯник 'пирог с начинкой из толокна', толкуша 'кушанье из толченого вареного картофеля', толкушка 'кушанье из толокна, залитого простоквашей', толстая каша 'густая каша из ржаной муки'); наименования местных выпечных изделий (намЯтыш, троежитник, шумарник, шаньга, Ягодник); названия природных явлений (череп 'наст', черностоп 'осенние холода без снега', шульга, шура, шух, шуха - 'мелкий лед во время ледостава'); названия растений (журавина 'клюква', уборница 'клевер шуршащий', узик 'тысячелистник обыкновенный', ягелье 'травянистое растение с дудчатым стеблем').
Разнообразны в Словаре многочисленные наименования человека (угара 'смелый человек', шибан-ник 'хулиган', шиня 'медлительный человек', шумера, ягарка, ягишна, ягшина 'грубая, невоспитанная женщина', Яхонька 'человек, демонстративно выставляющий себя на первый план', язЫчник 'человек, чуждающийся физической работы', ярко 'вспыльчивый человек' и мн. др.); наименования качеств человека (просужий 'положительный, хороший', уво-ротливый 'ловкий', угузливый 'скромный'); наименования действий человека (баситься, гоить, на-гуздаться, надодониться, насожться, уробиться, шуговать); глаголы, характеризующие речевую деятельность человека (трекать, щекарить, ще-катить, щековать, щеколдать, щекчить, щектать, щелкованить), и мн. др. Таким образом, словарь может быть полезным источником для исследований в русле антропоцентрической лингвистики.
Отмечены многочисленные факты вариантности слов: акцентной (тЮрик, тюрик; торопный, тороп-ный, торопной; хлебина, хлебина), фонематической (музгирь, музгЫрь; студено, стужено; шишебар, шишебор), морфемной (шишлять, шишлить), грамматической (девчошка и девчошко, шишебар и шишебара). Подобные факты заинтересуют тех исследователей, которые работают в рамках современ-
ной диалектной вариантологии. Случаи трудноопределяемого морфемного состава (шиварешка 'головастик', шиндрять 'бродить без дела, слоняться' и др.) будут интересны специалистам по диалектной морфемике.
Обращает на себя внимание наличие в Словаре многозначных лексем: согра, ядреный - по 12 значений, славница, ставчик - по 10 значений, простой, ярый - по 9 значений, справить, ставец - по 8 значений, спица - 7 значений, другозьба - 6 значений. Многие другие слова также демонстрируют развитую сеть семантических переходов и оттенков. Полисемия, как известно, это свойство развитой лекси-ко-семантической системы. Многозначность слов в диалектах доказывает способность населения к обобщенному видению явлений окружающей действительности. Нередки в Словаре и случаи диалектной омонимии: стан - 3 омонима, станок - 3, ста-новина - 2, ступа - 2, талина - 2, ярушка - 2 и т.д. Материалы Словаря показывают богатство в говорах и грамматической омонимии. Так, лексема токо выступает в роли наречия, частицы, функционирует и в качестве союза; лексема дак - в роли союза и частицы и т. д.
В грамматическом отношении интересны зафиксированные Словарем целые лексико-морфологи-ческие разряды слов: адъективированные причастия забыващий 'забывчивый', светЯщий 'блестящий', пирущий 'устраиваемый с застольем (о празднике)', гулящий 'проходящий без застолья (о празднике)'; прилагательные, обозначающие малую степень проявления признака: сала 'красноватый' скоричня 'коричневатый', ссера 'с сероватым оттенком' и др.
Чрезвычайно богатым выглядит в вологодских говорах класс диалектных наречий: денно 'днем', дивьЯ 'хорошо', доутуры 'досыта', доуморша 'очень сильно (о заразительном смехе)', другомЯ 'вторично', запроход 'всегда', койднись 'недавно', наблагое 'назло', наверсы 'верхом', наверхосЫтку 'в завершение приема пищи', надейно 'надежно', наопако 'наоборот', напротаку 'необдуманно', стамиком 'вертикально' и др. Они отличаются вариативностью (тамо, тамой, тамока, тамось, тамотка; товдЫ, товдЫсь, товдЫся; тогодни, тогоднись), развивают многозначность (толенько 'очень', 'много', 'слишком', 'тяжело', 'мучительно'), вступают в синонимические отношения (товдЫ - тогдалеча - тожно -толи).
Зафиксированные словарные материалы показывают, что для народного сознания очень важным является обозначение различных состояний человека, жилища, природы. Для этого используются слова категории состояния, количество которых, как кажется, весьма значительно: забедно 'обидно', зарено 'завидно', моркотно 'тоскливо', муковато 'тяжело', наедко 'сытно', уборно 'о порядке в доме', убродно 'о большом количестве рыхлого снега', удобно 'желательно', уедно 'сытно, не голодно', улежно 'приятно, хорошо', дивьЯ 'легко, просто' и мн. др.
Лингвогеографов и специалистов по семантике заинтересуют отразившиеся в Словаре многочленные дублетно-синонимические ряды слов: дворник,
доживало, домовенок, домовик, домовичок, домов-ник, домовщик, домозор, доморад, животник, завла-дай, примака, приемыш, подшесточник и др. 'мужчина, перешедший на жительство в дом жены'; заруба, заугольник, нагулыш, найденыш, пригулыш, при-колотыш, приколоток, поЯш и др. 'незаконнорожденный ребенок'; сувея, сугребок, сузем, сулой, сумет 'сугроб'; сушка, сущик, сущ, сущец, сущовка 'сушеная мелкая рыба'; сухарник, сухопостой, сухо-постойник, сухостоина, сушина, сушник, сушье 'засохшие на корню деревья'; шульга, шура, шух, шуха 'мелкий рыхлый лед, идущий перед ледоставом или во время ледохода'.
Серьезное отношение населения к труду, а также привычность, необходимость его породили множество экспрессивных глаголов со значением ' устать, утомиться, выполняя тяжелую физическую работу': убухаться, увойкаться, увошкаться, уздыкаться, уколотиться, уладиться, уломаться, умарЯхаться, умЯкаться, упантоваться, уплистаться, устару-хаться, устосаться, утигоститься, уторкаться, уторопаться, утрЯскаться, утюкаться и мн. др. Подобные материалы в их единстве с архангельскими, карельскими, вятскими, костромскими, ярославскими фактами позволят установить ареалы бытования слов и, кроме того, дадут надежные свидетельства генетической связи некоторых говоров позднего образования с их материнской основой.
Представленные в Словаре материалы позволяют судить о разновременности появления в русском языке тех или иных слов. Так, к эпохе общеславянского языкового единства возводятся слова баять, гоить, чуять. Многие словарные статьи в Словаре демонстрируют глубокую архаику севернорусских говоров, проявляющуюся в сохранении старинных славянских слов: надея 'надежда', точеЯ 'ткачиха', точа 'процесс тканья; продукт ткачества', трепеЯ 'женщина, занятая трепанием льна', мытеЯ 'женщина, которая моет что-либо', моча 'процесс мытья' и т.д. Можно выделить слой субстратной лексики, восходящей к финно-угорским языкам, а также слова, заимствованные из этих языков: лЫва 'низменное сырое место', морда 'ловушка для рыбы', мЯнда 'сосна с неплотной рыхлой древесиной', конда 'сосна с плотной древесиной', согра 'болотистое место, поросшее лесом', тайбола 'труднопроходимый лес', улук 'палка, которой взбивают шерсть', упак 'старый валенок с отрезанным голенищем', урема 'дремучий лес, чаща', вЫрец 'ящик для выращивания рассады', сарга, шарга 'металлическая полоска, скрепляющая полотно косы с деревянной ручкой' и др.
Народная речь отличается повышенной экспрессией и эмоциональностью. В составе обработанных материалов наблюдается большое количество эмоционально окрашенных слов: безрЯха 'неряха', то-щуха, трекало, трепушка, трефило, трЫндище 'болтливый человек', хабара 'громкоголосый человек', хайлун 'неприветливый человек' и др. В этом материале можно выделить прилагательные, характеризующие внешность человека: толстобрилый, толстоголовый, толсторожий, толстохарий, толстопЯтый и мн. др., которые активно выступают в
качестве производящих для имен существительных: толстобрилик, толстоголовик, толстопузик и т.д. Интерес представляют и такие сложные существительные, как толстожир 'богач', толстодум 'медленно соображающий человек, тугодум'. Ряд наименований содержит положительную оценку качеств человека: просужий 'положительный по своим качествам, хороший', тодельный 'усердный, исполнительный, трудолюбивый', тороватый 'ловкий, расторопный; разговорчивый, гостеприимный'. От этих прилагательных также могут образовываться существительные со значением лица, например: тодель-ница 'рукодельница'.
Материалы Словаря вологодских говоров могут заинтересовать специалистов в области аксиологии. Многочисленные факты свидетельствуют о том, что языковая картина мира у жителей данной территории своеобразна. В этом отношении показательны, например, диалектные названия овцы. Крестьяне с присущей им скрупулезностью обозначают отдельными наименованиями овцу вообще (ягнушка, ягу-шечка, ягушка, ярушка, Яра); молодую овцу (матерка, Ярочка, ярушка); овцу, у которой вскоре будет приплод (Ягница); овцу, которая объягнилась в первый раз (Ярица); ягненка (ягненчик, Ягнетко, Ягнят-ко, ягнятишко, Ягушек); маленькую овечку (ягушка, ягнушка, ярушка, ярушечка); барана (ярун), непослушную овцу (Ягарма) и др. Многочисленные наименования овец имеют в своей основе звукоподражательные ассоциации (баша, бЯша, чага, чака, чега, чека, чига и др.). Наименования овец по цвету шерсти (серавка) оказываются менее актуальными ввиду того, что разные породы овец на северных территориях практически не разводились.
Составители Словаря убедились в том, что у жителей данной территории отмечается своеобразная фоносемантическая картина мира, отражающаяся в обилии местных звукоподражательных наименований (фипик, фупик, фЫпик 'снегирь', финьгать 'ныть, хныкать', фуньгать 'говорить гнусаво', хам-канье 'кашель', щеколда 'болтливый человек', щек-чить 'болтать' и др.) и подзывных слов (тась-тась, тко-тко, тю-тю, тюти-тюти, тпрука-тпрука, тпруко-тпруко, тпруки-тпруки, тпрукоп-коп и др.).
Образность мировидения крестьян отражают представленные в Словаре фразеологические единицы. Это такие обороты, как вЫйти с ложками на тор 'допустив какую-либо оплошность, оказаться в невыгодном или смешном положении', тюк о крюк не стукнет 'о ленивом человеке', тычь тЫчью 'вплотную', тюком остаться 'обессилеть', ум отъесть ' о чем-либо очень вкусном' и др. Многочисленные и, как представляется, информативные фразеологические единицы концентрируются вокруг жизненно важных понятий 'ум', 'хлеб', 'язык' и др.: жить в разных хлебах 'вести хозяйство раздельно (о членах одной семьи)', хлеб-соль заемные 'о жизни в доме зятя', идти на готовые хлеба 'умирать', не хле-бы-колобы 'о тяжелых жизненных условиях', вЫмять шубный язЫк 'овладеть языком (о маленьком ребенке)', как за язЫк подвешенный 'о человек, который много говорит', шерстяной язЫк 'о способности предсказывать что-либо нехорошее'.
Среди фразеологизмов особую группу составляют этикетные, благопожелательные выражения: Хлеб на под! - тому, кто печет хлеб; Море под кормилицей! - тому, кто доит корову; Мыло в корыто! - тому, кто стирает белье; Лёбеди на бук! - тому, кто полощет белье; Рыб на ловлю! - тому, кто идет на рыбалку; Рёпа сало! - тому, кто режет скотину на мясо; Пух под ножницы! - тому, кто стрижет овцу; Масло желто да в крупиночку! - тому, кто сбивает масло; Соли на язык! - тому, кто сквернословит, и мн. др. Значительное количество подобных благопожеланий в Словаре свидетельствует о соблюдении населением в процессе общения коммуникативного принципа вежливости.
Таким образом, диалектные материалы вологодского дифференциального словаря рисуют выразительную картину, позволяющую судить о духовной и материальной жизни народа на данной территории и системе его ценностей.
Множество слов и фразеологических единиц в Словаре вологодских говоров (другозьба, ставец, ставчик, стан, становина, сряжаться, ярушник и мн. др.) сопровождаются добротным иллюстративным материалом. Так, слово зывкать 'вскрикивать, произнося междометие «ой»' иллюстрируется широким контекстом: Больно любит кот играть со старухой. Она сёдет на кровать, а он и зацьнет баловать у ее с ногам - она только зьгвкает. В Словаре убедительно иллюстрируются и фразеологические обороты: Надо ёхать домой. Леонид мне никогда ничего кроме «мама» не сказал, да ведь все равно тут у меня хлеб-соль заемные. Представленные цитаты дают полноценную информацию о реалиях крестьянской жизни и традициях, связанных с использованием в крестьянской культуре как самих слов и фразеологических оборотов, так и обозначаемых ими предметов и понятий, позволяют рассматривать вологодские говоры как зеркало народной культуры, психологии и философии. Вологодские диалектологи видят в Словаре и его картотеке неистощимый источник уникального материала по истории населения, устройству его быта, особенностям мировосприятия и миропонимания. Очевидно, что, помимо собственно лингвистической информации, записанные образцы народной речи позволяют исследователям судить о старинном быте населения, трудностях и лишениях крестьянской жизни, народной смекалке, мудрой ироничности людей. Многочисленные фразы демонстрируют особенности житейской педагогики, неистощимый юмор населения, позволяют наблюдать отражение в материалах Словаря языкового сознания диалектоносителей и т. д. Поэтому Словарь вологодских говоров будет полезен не только лингвистам, но и специалистам самого широкого круга.
В предложенном обзоре мы остановились преимущественно на выигрышных сторонах Словаря вологодских говоров. Однако заметим: он, что, впрочем, вполне естественно, имеет и немало недостатков. Но в оправдание уже и сейчас позволительно с удовлетворением сказать: Feci, quot potui, faciant meliora potentes... Что можно было сделать в сложившихся условиях, авторским коллективом сделано.
Высокой оценкой Словарю вологодских говоров является его использование в качестве источника лексического материала для уже созданных и подготавливаемых в настоящее время разноаспектных исследований: М.А. Алексеенко [1]; Е.П. Андреевой [2]; Н.С. Ганцовской [3]; Л.Ю. Зориной [4]; И.А. Ко-белевой [5]; Л.М. Козневой [6]; И.Е. Колесовой [7]; Л.П. Михайловой [8]; Овсянниковой Т.Г. [9]; А.А. Попова [10]; А.Р. Поповой [11]; А. А. Соколовой [14]; И.С. Урманчеевой [15]; Е.Н. Шабровой [16]; Л.Г. Яцкевич [17] и др.
Работа над Словарем вологодских говоров будет продолжаться и в дальнейшем. Вологодские диалектологи начали обработку нового диалектного материала, чтобы впоследствии влить его в корпус второго издания. Планируемое издание будет, по-видимому, состоять из трех-четырех томов, что сделает словарь более удобным для читателей и исследователей. По предложению редколлегии академической серии «Памятники русского диалектного слова» (Санкт-Петербург, Институт лингвистических исследований РАН) Словарь вологодских говоров будет опубликован именно в этой серии.
Литература
1. Алексеенко, М.А. Человек в русской диалектной фразеологии: словарь / М.А. Алексеенко, Т.П. Белоусова, О.И. Литвинникова. - М., 2004.
2. Андреева, Е.П. Фонетически мотивированные слова в вологодских говорах (на материале глаголов, обозначающих звуки живой природы) / Е.П. Андреева // Говоры Вологодского края: аспекты изучения: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. Л.Ю. Зорина. - Вологда, 2008. - С. 46-59.
3. Ганцовская, Н.С. Материалы Словаря вологодских говоров как источник географической атрибуции говоров Костромского акающего острова / Н.С. Ганцовская // Говоры Вологодского края: аспекты изучения: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. Л. Ю. Зорина. - Вологда, 2008. - С. 18-29.
4. Зорина, Л.Ю. Традиции народного речевого этикета в говорах Вологодской области (трудовые благопожелания в ситуации сбивания масла) / Л.Ю. Зорина // Рябининские чтения-2007: материалы V науч. конф. по изучению народной культуры Русского Севера. - Петрозаводск, 2007. -С. 220-222.
5. Кобелева, И.А. О фразеологии вологодских говоров / И.А. Кобелева // Говоры Вологодского края: аспекты изу-
чения: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. Л. Ю. Зорина. - Вологда, 2008. - С. 41-46.
6. Кознева, Л.М. История форм настоящего времени глагола быть в вологодских говорах / Л.М. Кознева // Актуальные проблемы диалектологии: тез. межвуз. науч. конф., посв. 60-летию диалектологических исследований в ВГПУ. - Вологда, 2000. - С. 29-31.
7. Колесова, И. Е. Состав корневых алломорфов и лек-сико-семантические зоны исторического корневого гнезда лить в современных вологодских говорах // Говоры Вологодского края: аспекты изучения: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. Л.Ю. Зорина. - Вологда, 2008. - С. 181-190.
8. Михайлова, Л. П. Лексикализация несистемных фонетических явлений в вологодских говорах // Говоры Вологодского края: аспекты изучения: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. Л.Ю. Зорина. - Вологда, 2008. - С. 29-40.
9. Овсянникова, Т.Г. Наблюдения над словом сулема в вологодских говорах / Т. Г. Овсянникова // Мир вологодского крестьянина в зеркале родной речи / науч. ред. Г. В. Судаков. - Вологда, 2004. - С. 92-95.
10. Попов, А.А. Названия насекомых и пресмыкающихся в вологодских говорах / А. А. Попов // Говоры Вологодского края: аспекты изучения: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. Л.Ю. Зорина. - Вологда, 2008. - С. 112-121.
11. Попова, А.Р. Реализация слово- и фразеообразова-тельного потенциала соматизма рука в вологодских говорах / А. Р. Попова // Говоры Вологодского края: аспекты изучения: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. Л. Ю. Зорина. -Вологда, 2008. - С. 88-102.
12. Словарь вологодских говоров / под ред. Т.Г. Пани-каровской. - Вологда, 1983-2007. - Вып. 1-12.
13. Словарь русских народных говоров / под ред. Ф.П. Филина, Ф.П. Сороколетова. - М.; Л.; СПб., 1965-2007. -Вып. 1-41.
14. Соколова, А.А. Ландшафт в системе традиционных пространственных представлений. Географическая интерпретация диалектных образов / А.А. Соколова. - СПб., 2007.
15. Урманчеева, И.С. Экспрессивы со значением лица в говорах Вологодской области: дис. ... канд. филол. наук / И.С. Урманчеева. - Вологда, 2002.
16. Шаброва, Е.Н. «Словарь вологодских говоров» как источник изучения диалектной морфемики / Е.Н. Шаброва // Лексический атлас русских народных говоров: материалы и исследования. - СПб., 2005. - С. 72-78.
17. Яцкевич, Л.Г. Мутационные словообразовательные типы отсубстантивных суффиксальных имен существительных в вологодских говорах / Л.Г. Яцкевич // Словообразовательные и грамматические категории в языке и речи / науч. ред. Г.В. Судаков. - Вологда, 2007. - С. 170-184.
УДК 81'23
О.С. Зубкова
СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ КОГНИТИВНОЙ ТЕОРИИ МЕТАФОРЫ
В статье рассматриваются метафора как ментальная репрезентация и некоторые особенности ее существования в когнитивной базе индивида с позиции современной когнитивной теории. Обосновывается подход к изучению метафоры как части семиотического континуума.
Метафора, ментальные репрезентации, образ метафоры.
The article deals with the metaphor as a mental representation along with some peculiarities of its existence in the cognitive base
