CC BY
101
© В.Н. Черноградский, Д.К. Дьячковский, О.В. Томская, 2007
УДК 553.94/.96
В.Н. Черноградский, Д.К. Дьячковский, О.В. Томская
ЯКУТИЯ - УГОЛЬНЫЙ КРАЙ
олгие столетия Южная Якутия оставалась трудно досягае-
мым регионом, куда вообще не вели дороги. До поры в них
не было особой надобности. На территории нынешнего Нерюн-гринского района по рекам Алдан, Чульман, Иенгра, Сутам, Гонам, Тимптон и Учур обособленно, храня самобытный уклад и древние традиции, жили оленеводы-эвен-ки из родов белет, нюрбагат, соло-гон, буиги, бута, донгой, кэптукэ, бухачар, дэнгиэ, лонгорки, батта-ки, эмис, нанаш, нахари.
Хороши были здешние пастбища, богаты рыбой и зверем водоемы и тайга, но главные богатства скрывались, как оказалось, в недрах якутской земли. В начале ХХ века на Иенгру из поселка Нагорный в поисках золота стали проникать старатели ВерхнеАмурской компании и золотопромышленника Опарина. Здесь в то время кочевали тучные родовые стада оленей, принадлежавшие Лехановым и Ивановым. В 1923 году на Иенгре уже работала регулярная поисковая геологическая экспедиция, которая обнаружила признаки золота в ручьях, впадающих в реку. Один из ручьев так и назвали — Золотой.
В 1924 году сюда попали вольные старатели, так называемые «копачи», которые построили домики, а поселение назвали, видимо, в благодарность за открывшиеся в недрах богатства, ласково — Золотинка. Стали прибывать одна за другой новые геологические экспедиции. По сути, началась золотая лихорадка, которую пережили все страны и регионы, не забытые природой при «распределении» таких полезных ископаемых, как драгоценные металлы.
С увеличением добычи золота на Алдане возникла необходимость строительства Амуро-Якутской автомобильной магистрали. Так в Золотинке поселились еще и дорожные строители. Прокладка АЯМа велась в три этапа: Тында — Нагорный, Нагорный — Хаты-
ми, Хатыми — Незаметный (Алдан). Путь на север называли «дорогой жизни», а также «дорогой дружбы», потому что строили ее якуты, русские, украинцы, корейцы.
Никто тогда и не догадывался, что пригодится этот общий благородный труд еще и для добычи «черного золота». 1929 год стал начальным в деятельности автомобильного и дорожного хозяйства АЯМа. Трасса, ее содержание, строительство были подчинены «АЯМзолототрансу». В распоряжении имелось всего пять автомобилей марки «Штейер» грузоподъемностью 2,5 тонны. Этого было, конечно, недостаточно, поэтому вплоть до 1932 года завоз осуществлялся в основном конной и даже верблюжьей тягой. На лошадях работали частновладельцы, а верблюдов сезонно арендовало предприятие «Востокзолото». Корабли пустыни ходили по АЯМу в основном осенью. На 50 верблюдов полагалось 10 рабочих и 1 бригадир.
Погрузив выносливых животных в вагоны на станции Могой-тул Забайкальской железной дороги, их привозили на станцию Ла-ринск (сейчас Большой Невер). Только весной удивительно жизнестойких верблюдов отправляли обратно. Рейс Большой Невер — Алдан длился для среднего каравана 35-40 дней. Главное управление находилось тут же, на станции Большой Невер, а в Нагорном, Чульмане, Хатыми, Алдане располагались перевалочные базы и автопункты.
С 1932 года в «АЯМтранс» начали, наконец, поступать в массовом количестве автомобили — АМО, Брюсинги, Ярославцы. В 1938 году северный завоз полностью встал на моторную тягу. Вот только совершенно не утепленные кабины, по воспоминаниям очевидцев, не были приспособлены к суровым условиям Южной Якутии, поэтому водители ездили в огромных овчинных тулупах, под которые старались одеть как можно больше теплых вещей. Бывало и так: чтобы согреться, включали первую передачу, а сами шли рядом, держась за руль. Рейс занимал уже 10-15 дней.
В 1929 году верблюдами, лошадьми и немногочисленными автомобилями на север доставили два миллиона тонн грузов. Для сравнения, в 1968 году 65 миллионов. И еще несколько показательных цифр: в 70-х годах водитель на КраЗе перевозил за день столько же груза, сколько в 30-х годах ЗИС мог пе-реместить за два месяца. Перед началом Великой Отечественной войны в распоряжении золотодобытчиков было 211 автомобилей. В 1941 году 150
водителей вместе с закрепленными за ними грузовиками ушли на фронт.
В прокладке трассы, ее обслуживании принимали участие местные жители, эвенки, которых в соответствии с новой идеологией, воцарившейся в стране, еще задолго до того начали коллективизировать. Уже в 1925 году создается первое оленеводческое товарищество, объединившее коммунаров-оленеводов из семей Колесовых, Стручковых, Пудовых и других. В начале 1926 года основан кооператив по перевозке грузов «Буячи», члены которого стали селиться в Золотинке.
Тем временем еще в 1927 году завершилась организация Тим-птонского района с центром в поселке Нагорный. И сразу в интересах кочевых народностей избирается Тимптоно-Буягинский родовой Совет, объединивший около 300 эвенков. Они, согласно сохранившихся данных статистической отчетности, имели 1395 домашних оленей, охотились, ловили рыбу. Глава каждого рода становился председателем кочевого Совета. Примерно тогда же открылась первая эвенкийская школа, в которой было всего семь учеников. Для повышения качества образования ее перевели из Будки Якут (Буяги) в Нагорный. Директором школы работал посланец Якутска Корнилов. Обучение вели на якутском языке. И изучали его серьезно. До наших дней представители старших поколений, проживающие в селе Иенгра, в совершенстве владеют и якутским, и родным эвенкийским языками.
Коллективизация продолжалась, и в 1932 году были созданы два колхоза: «Тотарикан» недалеко от Иенгры и «Онактаин», то есть «Новая жизнь», в Хатыми, который в 40-х годах перенесли в Чульман. Этот значимый для истории строительства ЮжноЯкутского территориально-производственного комплекса поселок в 1934 году назывался Утесным, имел три десятка рубленых домов, в которых проживало около 500 человек.
Одно время здесь всерьез подступались к разведке и добыче урановых руд в районе Большого Нимныра. Был даже построен лагерь на пять тысяч заключенных (на месте нынешних ГРЭСовских гаражей). Тема долгие годы считалась «закрытой», секретной, о ней боялись говорить вслух. И только в наши дни кое-что стало известно. Бедных зэков, по воспоминаниям старожилов, гнали на север по тайге, содержали в невыносимых условиях. Сколько тысяч
их полегло, пропало без вести, так и останется, вероятно, загадкой истории.
Ну, а Чульман от свертывания перспективного уранового проекта в итоге не пострадал. В нем со временем обосновалась ЮжноЯкутская геологическая экспедиция, одно за другим открывались предприятия строительного комплекса и энергетики, основой которой стали обнаруженные еще в 1936 году неподалеку от здешнего участка АЯМа залежи высококалорийного угля. Месторождение так и назвали — Чульманским. Добывали его в штольнях, поставляли в котельные близлежащих населенных пунктов, а затем и на Чульманскую ГРЭС.
Она дала свет и тепло 14 января 1963 года. Строить ее начали в 1958 году. Приезжали люди по оргнабору, на короткое, как им казалось, время: денег подзаработать и стажа северного запасти на хорошую пенсию. Но потом многие оставались, потому что в стране и в мире заговорили о Нерюнгри, сулившем куда более захватывающие перспективы. И не стало проблемой то, что в том же 1963 году Н.С. Хрущев затеял очередную административно-территориальную реформу. Исчез навсегда с карты в числе прочих Тимптонский район. Закрылась чульманская районная газета «Путь к коммунизму», которая оставила добрый след в памяти северян. Чульман однако уже помогал становлению соседа. И 17 февраля 1976 года Президиум Верховного Совета АЯССР принял закономерное постановление «О некоторых изменениях в административно-территориальном составе Алданского района АЯССР», согласно которому из Алданского района выделился Нерюнгринский район.
По оценке некоторых местных жителей, у Чульмана исторически получилась незавидная судьба. Поселок все отдал городу, так и оставшись в его тени. Даже аэропорт, расположенный здесь, носит теперь не родное, а более звучное название. Но нерюнгринцы никогда не забудут, что управленческие структуры «Якутуглестроя» в первое время находились в Чульмане. В бывшем здании Чульман-ского СМУ располагалась бухгалтерия. И только летом 1976 года специалистов стали возить на работу в Нерюнгри, в старый пионерный поселок. Утром туда, вечером — обратно.
По рассказам первостроителей, до чего же выматывали эти поездки. Дороги тогда были очень плохие, разбитые. Местами женщины не выдерживали и выходили из автобусов, шли пешком, а мужчины тем временем толкали застрявший транспорт, собирали
по округе хворост и ваги, чтобы вызволить колеса из болота. И эти трудности тоже, наверное, в какой-то мере стимулировали скорейшее окончание строительства крупнейшего в стране угольного разреза. Золото в Южной Якутии окончательно ушло на второй, а то и на третий план. И даже некоторые закоренелые старатели поменяли профессии, став шахтерами.
В своем роде провозвестником Нерюнгри как «угольного клондайка» стал расположенный всего в 40 километрах от нынешнего разреза небольшой шахтерский поселок, возникший в 50-х годах на Чульманском месторождении. Назвали его, не мудрствуя лукаво, — Угольный. В пробитых в горе штольнях добывали до 300 тысяч тонн твердого топлива в год для Алдана и некоторых других населенных пунктов, а заодно, вовсе об этом, правда, не помышляя, готовили кадры для будущего, куда более мощного и значимого предприятия. Работавшие здесь шахтеры и специалисты в начале 60-х годов, не меняя места жительства, стали уезжать на строительство Малого разреза на Нерюнгринское месторождение.
Руководитель шахты «Чульманская», старатель, участник и инвалид Великой Отечественной войны Александр Евлампьевич Столыпин в те годы буквально «разрывался» между Угольным и участком «Нерунгра». Он многое сделал для будущего разреза, но, к несчастью, погиб, переправляясь через разлившийся в весеннее половодье Чульман. Перевернулась лодка, выгрести на берег одной рукой (другую потерял в бою) уже не смог. В память о нем и других погибших при строительстве разреза и города установлен памятник.
Хорошо знал Столыпина Владимир Николаевич Хорольский, тоже старатель и шахтер, один из тех, кому довелось поработать и под землей, и на земле, добывая богатства якутских недр. Судьба его во многом типична для первостроителей Нерюнгри: не коренной северянин, но с раннего детства, благодаря своим родителям, много путешествовавшим по стране в поисках лучшей доли, навсегда связал свою жизнь с Якутией, потому что полюбил ее суровую красоту, ее мужественных, стойких людей всей душой. Мы встретились с ним в Нерюнгри в мае 2006 года. «Никуда отсюда не уеду,
— признался ветеран. — Хотя в городе Энгельс Саратовской области, где я родился в 1928 году, у меня осталась родня. Но здесь мне просто лучше».
Штольня в поселке Угольный уходила в гору метров на 700. Работа кипела и днем, и ночью. Пласт достигал пятиметровой толщины. В него закладывали патронированную взрывчатку, все выходили на поверхность, и звучал взрыв. Возвращались не сразу, ждали, пока проветрится лава. В первое время вагонетки катали «живой тягой». Тонн 60-70 за смену лопатой перелопачивали. Позднее, когда шахту передали в трест «Якутуголь», стало поступать современное оборудование.
Со временем приняли решение закрывать шахту. Слишком высокой была себестоимость угля, добываемого под землей, по сравнению с Нерюнгринским, который уже доставали открытым способом из временного разреза. Поселок Угольный начал переезжать (сегодня там остались дачи). Некоторые и дома с собой забирали, чтобы на новом месте было где жить. Так постепенно все и перебрались в Нерюнгри.
О том, что на территории Якутии есть залежи угля, стало известно еще в 18 веке, когда знаменитый мореплаватель Беринг применял топливо из Нижне-Кангаласского месторождения для ковки якорей. В исторических хрониках упоминается и путешественник Миндендорф, который также видел угли в Якутском районе в 1848 году.
Поиски твердого топлива стимулировали приход на реку Лену судов на паровом ходу. Дрова не обеспечивали той тяги, которую давали «горячие камни». В 20-х годах прошлого века Якутское пароходство стало добиваться постановки угледобычи на промышленную основу. В 1925 году геолог Иванов составил первое подробное описание Сангарского месторождения. В 1926-1927 годах студенты Московской горной академии Софронов и Кузнецов продолжили работу по выявлению промышленных запасов, а в 1928-м техник Некипелов провел промышленную разведку, его партия сделала пробный забой, положив начало знаменитой шахте «Сан-гарская». К тому времени в Якутске уже была образована Якутская горно-техническая контора при управлении Якутского горного округа. И вскоре на карте республики появились новые адреса разведки и добычи угля — Зырянское, Кангаласское, Джебарики-Хая, другие месторождения, составившие со временем основу угольной отрасли Якутии.
В 1966 году приказом Министерства цветной металлургии СССР в Якутске организован трест «Якутуголь». В те годы на тер-
ритории республики действовали подведомственные шахты «Сан-гарская» и «Чульманская», рудник «Джебарики-Хая», разрезы Кан-галасский, Зырянский. Вскоре к ним добавилась шахта «Сого», вышедшая из состава треста «Арктикауголь». Первым директором стал опытный специалист из Норильска Игорь Петрович Первенцев. До создания треста угольные предприятия относились сначала к Якутской горно-технической конторе, затем к Якутскому совнархозу и одновременно к различным ведомствам преимущественно олово-, золото- и алмазодобывающей направленности. Однако мощности угленосных месторождений и объемы добычи требовали выделения угольной промышленности в самостоятельное ведомство со специализированным управлением и прочной материально-технической базой.
Создание треста позволило в короткие сроки стабилизировать производство, довести объемы добычи до плановых показателей, активизировать строительство и реконструкцию шахт и рудников, а также развивать инфраструктуру на объектах угледобычи. С декабря 1966 года «Якутуголь» начал самостоятельно заниматься вопросами сбыта угля, так как в аппарате управления появился отдел по реализации продукции. Первостепенное внимание руководство треста уделяло кадровой политике. Уже в первые годы существования треста своих выпускников в Якутию направили многие горные и политехнические учебные заведения страны.
Мощности Южно-Якутского бассейна с лихвой покрывали потребность республики в угле, что позволило отказаться от разработки малорентабельных месторождений. В 1975 году окончательно закрыта шахта «Чульманская», двумя годами ранее прекратила существование шахта «Сого». В 1976 году трест преобразован в производственное объединение. В 1979 году аппарат управления производственного объединения переведен в Нерюнгри. В этом же году сдан в эксплуатацию разрез «Нерюнгринский», который занял ведущее место в составе объединения. Проведенные пробы показали, что почти половина залежей составляют коксующиеся угли, поэтому в 1977 году неподалеку от разреза уложен первый кубометр бетона под будущую обогатительную фабрику. Сдача ее состоялась на стыке 1984-85 годов. В 1988 году входит в строй ремонтномеханический завод, в цехах которого проходил монтаж и ремонт тяжелой горной техники.
Отгрузка угля с разреза началась задолго до его официального открытия. Уже в 1977 году в Нерюнгри пришла первая партия большегрузных автосамосвалов БелАЗ, положив начало уникальной Автобазе технологического автотранспорта. В сентябре этого же года на монтажную площадку АТА поступили автосамосвалы американской фирмы «Юнит-Риг».
В 1994 году производственное объединение «Якутуголь» было преобразовано в государственное предприятие, а в 1995 году оно стало именоваться государственным унитарным предприятием. Реконструкция угольной отрасли, начавшаяся в стране в 1996 году, не обошла стороной республику и привела в 1997 году к ликвидации убыточной Сангарской шахты, а разрез Зырянский был выведен из состава ГУП. В 2002 году началась подготовка к акционированию ГУП «Якутуголь». В 2003 году государственное унитарное предприятие стало акционерным обществом открытого типа со стопроцентной долей собственности государства и холдинговой компанией. В январе 2005 года на открытом конкурсе пакет из 25% и 1 акции ОАО ХК «Якутуголь» приобрела Стальная группа «Мечел».
С созданием Чульманской геолого-разведочной партии началось глубокое детальное изучение запасов угля в Южной Якутии. В 1950-1951 годах под руководством Н.С. Куклина и Н.П. Георгиевского происходят поисково-разведочные работы в бассейнах рек Кабакта, Чульмакан, Дурай. В 1951 году для проведения геологической съемки на потенциально угленосных площадях, в составе партии создается геолого-съемочный отряд, который возглавила Г.Ю. Лагздина. В отряд вошли геологи О.А. Трещалова и Е.П. Ми-ронюка, а также студенты-практиканты В. Ногалев, В. Коваленко, Н. Сергиенко.
Этот полевой сезон выдался особенно тяжелым — холод и дожди осложняли работу геологов. Шел третий месяц, лето заканчивалось, а интересных углепроявлений нет. В последней декаде августа отряд Лагздиной вышел на правый берег Чульмана в районе устья Беркакит. Через день-два распогодилось, и Галина Лагздина с Ольгой Трещаловой двинулись вверх по реке Нерюнгри. Опытным геологам сразу бросилась в глаза смена песчаников аргиллитами и угольной сажей. Через некоторое время они вышли к обрыву террасы, заваленному аргил-литами, угольной разложившейся массой и кусочками угля. Лагздина и Трещалова расчистили рыхлый шлейф и добрались до коренных выходов угля. На следующий день
расчистка обрыва была продолжена силами всего отряда, взяты пробы и отправлены в Чульман на анализ.
Спустя 26 лет Галина Лагздина писала: «Немного мы увидели в те дни, но и этого оказалось достаточным, чтобы считать найденное месторождение наиболее перспективным». Найденный отрядом пласт назвали «Пятиметровым».
Результаты полевых работ Чульманской, а также Эвотинской и Аямской партий, ведущих работы на железные руды и нерудное сырье, а также Якутской экспедиции АН СССР, проводившей в эти же годы исследования в Южной Якутии, в октябре 1951 года были рассмотрены на совещании в Алдане, проходившем под руководством академика И. Бардина и первого секретаря Якутского обкома ВКП (б) С. Борисова. В результате уже в декабре 1951 года Министерство геологии принимает решение об ускорении геологоразведочных работ на юге Якутии, а в январе 1952-го создает ЮжноЯкутскую геологоразведочную экспедицию, объединяющую все геологические партии, работающие в регионе.
В 1953 году Лазарь Минкин, проводивший горные работы на месторождении, обнаружил угольный пласт, залегающий выше «Пятиметрового». Этот пласт, включающий основные запасы Не-рюнгринского месторождения, получил название «Мощный».
В 1952-1962 годах была выполнена предварительная разведка пласта «Мощного», оценены запасы углей пласта «Пятиметрового». Особое внимание уделялось качеству углей. В эти годы наиболее активное участие в разведке месторождения принимали Н. Куклин, Л. Минкин, Н. Георгиевский, А. Гончар, С. Каримова, Б. Василенко, А. Болотская, М. Слиницын, С. Зинуров и другие.
В сентябре 1963 года из структуры шахты «Чульманская» выделен участок, занявшийся открытой разработкой разведанных пластов. В 1973 году государственная комиссия по запасам полезных ископаемых СССР утвердила запасы угля нерюнгринского месторождения. По оценке комиссии, только пласт «Мощный» содержал на тот момент 450 миллионов тонн угля. Основываясь на данных геологической разведки и оценке госкомиссии, ЦК КПСС принял решение о формировании Южно-Якутского угольного комплекса. В августе 1974 года на месте нынешнего разреза «Нерюн-гринский» был вбит первый колышек, ознаменовавший новую эру в развитии угольной промышленности республики, уже имевшей богатую историю.
Бурное развитие угольной промышленности в Южной Якутии вряд ли было бы возможно без соответствующего научного сопровождения. Освоение богатств республики велось на основе научных подходов, в реализации проекта были задействованы ведущие научные светила.
Вот что говорил о перспективах региона в 1978 году академик, директор Института экономики и организации промышленного производства СО АН СССР А.Н. Аганбегян: «Прокладка БАМа дала толчок меридиональному походу на Север. Прежде всего в глубь Якутии, для которой такое решение имеет исключительно важное значение. Нет сомнения, что от Беркакита дорога пойдет на Том-мот, а затем — в Якутск. Наш институт, опираясь на точные, проверенные расчеты специалистов Якутского филиала СО АН СССР, уверен в высокой эффективности продолжения железной дороги до Томмота (452 километра), а затем до Якутска (964 километра). Приступить к ее строительству следует в ближайшее время.
Район Южной Якутии можно назвать жемчужиной БАМа. Правда, он, как и вся территория, примыкающая к магистрали, разведан еще недостаточно. Известные нам сейчас богатства приоткрывают завесу того, что там есть, и уже дают основания для проектирования крупного территориально-производствен-ного комплекса. Район развивается очень быстро и в целом положительно. В кратчайшие сроки была создана организация «Якутуглестрой» и быстрыми темпами идет строительство крупнейшего Нерюнгрин-ского разреза. Учитывая большую перспективу развития ЮжноЯкутского угольного бассейна, следует особенно внимательно отнестись к технико-экономической стороне его освоения. Разведанные в этой зоне первоклассные с точки зрения содержания железа и хорошо обогащенные магнетитовые руды в сочетании с коксующимися углями и природным газом Якутии являются источниками для создания на Дальнем Востоке новой металлургической базы страны. Необходимость ее диктуется и возрастающими потребностями Дальнего Востока в черных металлах. Резко увеличиваются потребности Якутии в черных металлах в связи с предстоящим большим развитием газовой промышленности и прокладкой дороги на Север».
Шесть экспертиз прошел в начале 1978 года технический проект строительства разреза «Нерюнгринский» Южно-Якутс-кого угольного комплекса, разработанный институтом «Сибгипрошах-
проект». Среди экспертов были один академик, один член-корреспондент, 20 докторов наук и более 20 кандидатов технических наук. Предполагалась добыча 10 миллионов тонн коксующихся и 4 млн т энергетических углей в год. По объему вскрыши и добычи (горные работы) разрез должен был стать крупнейшим в СССР с ежегодной переработкой 256 миллионов кубометров горной массы — объем, которого еще не знали отечественные предприятия. И это — в крайне суровых климатических условиях. В том числе предусматривался высочайший уровень механизации основных производственных зон. На добыче — мощнейшие экскаваторы и углевозы (12,5 м3 и 120 т), на вскрыше -экскаваторы с ковшами 20 м3 и самосвалы 180 т.
Для сравнения: средняя емкость ковша в Кузнецком бассейне в те годы была 5,5 кубометра, в Нерюнгринском намечалась — 18,75. Средняя грузоподъемность самосвала в Кузбассе — 29,5 т, в Южной Якутии — 171,9. Для добычи одного миллиона тонн угля в Кузбассе требовалось в шесть раз больше экскаваторов и в два раза больше самосвалов, чем в Нерюнгри. Производительность труда рабочего по добыче планировалась в Нерюнгри на уровне 719 т в месяц.
В сентябре 1979 года в Нерюнгри состоялось выездное заседание сессии научного совета по проблемам БАМа Академии наук СССР, на котором обсуждались проблемы формирования ЮЯТПК. Н. Черский, член-корреспондент, председатель президиума Якутского филиала СО АН подчеркивал: «Формирование многоструктурного ТПК будет продолжаться более 30 лет. Численность населения вырастет со ста тысяч до 300 тысяч человек. Начали четыре года назад с формирования угольного комплекса. А далее не исключается строительство Чульманской, Мустахской и Денисовской шахт на восемь миллионов тонн».
И вновь слово попросил А. Ананбегян: «Стратегия выбрана правильная. Сюда раньше пришла железная дорога. Сделана ставка на современную технику, отечественную и зарубежную. Взято направление на создание концентрированных крупных производств. Создана строительная база. Люди теперь могут связывать свои личные планы с этим регионом. Едут семьями. Но рук не хватает. Согласно плану в «Гражданстрое» должно было работать 2860 человек. Фактически трудятся только 1350».
В мае 1979 года Н. Черский выступил на совещании: «Программа формирования Южно-Якутского ТИК». «Предполагается строительство металлургического комбината на 10 миллионов тонн чугуна в поселке Чульман, — сказал он в своей речи. — Место хорошее. Уголь рядом, железная руда тоже недалеко — в Южно-Алданском месторождении, Чаро-Ток-кинском железорудном районе. К концу 11-й пятилетки завершится строительство угольного комплекса. Мощные строительные организации, способные осваивать по миллиону рублей в год, могут быть брошены на новые объекты. Нерюнгринский, Алданский и юг Олекминского районов — все это будет развиваться. Несколько промышленных узлов: Цен-трально-Алданс-кий за счет строительства Селигдарского ГОКа с вводом в 1990 году, Нерюнгрино-Чульманский, создание которого началось. Приступить к строительству Чульманской шахты, а затем
— Денисовской, Муостахской и других. Таежнинский, Пионерский и Денисовский ГОКи, а также агромерационная фабрика при размещении металлургического завода в Чульмане. Чаро-Токкинский возникает на базе железных руд, гидроресурсов Олекмы и леса. Та-рыннахский ГОК на 30 млн. тонн руды. Формирование ЮжноЯкутского территориального производственного комплекса будет проходить 30 лет. Опережающее развитие инфраструктуры, единое управление (при Госплане должен быть создан единый заказчик). Завершить все это, включая формирование Томмотского лесопромышленного комплекса, предлагаем к 2005 году».
Дерзновенный, захватывающий полет научной мысли был основан в том числе и на практических достижениях геологов ЮжноЯкутской комплексной экспедиции. В 1977 году они выполнили все, что намечалось планами. Так, была завершена предварительная разведка Муастахского каменноугольного месторождения, а на Верхне-Талуминском месторождении коксующихся углей закончились поиски буровыми проходками. На Десовском железорудном месторождении были определены участки первоочередного прироста запасов. Завершились детальные разведывательные работы на Амму-нактинском месторождении подземных вод для обеспечения второй очереди водоснабжения объектов Южно-Якутского угольного комплекса, эти запасы утвердили в Государственном комитете запасов СССР, как и запасы Гранитного месторождения строительного камня.
В непосредственной близости от нерюнгринского месторождения выявлено и обследовано Денисовское. Оно относится к кате-
гории средних: запасы составляют 250 млн. тонн. Тем не менее его в те годы считают одним из важных. Его преимущества заключаются в пологом расположение и сравнительно неглубоком залегании пластов, удобстве подземной отработки, близости к нерюн-гринской чаше. Лабораторные исследования показали, что денисовские угли являются ценным сырьем для металлургического комплекса, они ни в чем не уступают нерюнгринскому углю. С ноября 1977 году Денисовская геологоразведочная партия ЮжноЯкутской комплексной экспедиции начала детальную разведку. Запроектировано пробурить 476 скважин глубиной от 50 до 450 м. И уже тогда громко зазвучала тема Эльги.
Так называется небольшая речка на востоке Нерюнгринского района на границе с Хабаровским краем. Месторождения на ее берегах открыли в 60-е годы, потом забыли, затем спохватились. В 1981 году там была образована собственная Токкинская (по названию соседствующего озера) геологическая партия, входящая в состав ЮжноЯкутской геологической разведывательной экспедиции (впоследствии ГГПП «Южякутгеология»).
Спустя два года в «медвежьем углу» поднялись вышки. В дальнейшем, в начале 90-х годов, изыскатели получили серьезный подряд на проведение детальной разведки Эльгинского месторождения, являющегося частью Токкинского угольного бассейна. Пласты по семь
— девять метров, залегающие порой лишь под метровым слоем грунта. В свое время южно-корейская фирма «Хэндэ» буквально вцепилась в эльгинские угли.
Как вспоминает В.Н. Котенев, начальник «Южякутгеологии», наших сильно удивила такая активность. «Корейцы не хотели ждать открытия промышленной базы, строительства инфраструктуры. Требовали, чтобы на вертолетах забрасывали вахтовиков для проведения вскрышных работ и добычи угля. Параллельно предполагалось строительство узкоколейки для вывоза топлива. Для нас это было, признаться, в новинку. Но работа пошла. Переговоры велись даже на уровне М.С. Горбачева, но впоследствии партнеры попали в финансовые затруднения. Их эстафету подхватили было «Самсунг», «Голдстар», но и у этих промышленных гигантов в итоге ничего не получилось. Все сходились на том, что разработка Эльги должна вестись все-таки вахтовым методом при сохранении города Нерюнгри как базы. Планировалось использовать производственные мощности, человеческий потенциал нашего города. Одна
трудность — географическая удаленность. 400 километров — это расстояние. Вахтовиков придется доставлять по железной дороге или самолетами».
Ну, а в 80-х годах другие большие задачи стояли перед геологами Южной Якутии. Нужно обеспечить прирост запасов железной руды в объеме 250-300 млн т. Был предложен новый вариант районирования огромной железоносной территории крупной геологической структуры — Алданского щита. Тогда же выяснилось, что флогопитовые (слюдяные) месторождения соседствуют с магнети-товыми.
К примеру, Таежное открыли в результате отработки в его верхней части не очень крупного флогопитового. Общие запасы девяти изученных месторождений до глубин одна тысяча метров оценивались в 4,1 млрд т. Можно было бы добывать по 55-60 млн т в год. Всего начитывали девять месторождений Леглиерской и Дес-Сиваглинской групп: Таежное, Магнетитовое, Леглиерское, Тин-ское, Гематитовое, Сиваглинское, Пионерское, Комсомольское и Десовское. Общие прогнозные запасы составляли 5,2 млрд т. Увы, не все, о чем мечтали ученые и геологи в ту романтическую эпоху, удалось осуществить. Но в главном ни те, ни другие не ошиблись. Уголь Нерюнгри оказался востребованным в стране и в мире.
— Коротко об авторах --------------------------------------------
Черноградский В.Н. - кандидат экономических наук, заместитель генерального директора по региональным связям, ОАО ХК «Якутуголь», Дьячковский Д.К. - кандидат экономических наук, руководитель службы по региональным связям и СМИ, ОАО ХК «Якутуголь»,
Томская О.В. - редактор газеты «Вестник Якутугля», ОАО ХК «Якут-уг оль».
------------------------ © В.Н. Черноградский, О.В. Томская,
Г.Е. Жукова, 2007
УДК 394.46
В.Н. Черноградский, О.В. Томская, Г.Е. Жукова
ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ ЮЖНО-ЯКУТСКОГО
ТЕРРИТОРИАЛЬНО-ПРОИЗВОДСТВЕННОГО
КОМПЛЕКСА
