CC BY
18
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
Л. Н. Суворова, А. И. Гореликов ВЗГЛЯД С ДРУГОГО БЕРЕГА
Рец. на кн.: Хансен К. Шепот на ветру / Пер. с англ. Л. Н. Суворовой. СПб., 2006. 322 с.
Несмотря на все разногласия между нашими странами, интерес к России в США неизменен и глубок. Простое перелистывание журнала Russian Life обнаруживает, как много книг издается в США о нашей стране. Хотя многие из них весьма критичны, сам факт их регулярного представления в разделе «Обозрение» и комментарии рецензентов-показателен1. Так, рецензент П. Ричардсон рекомендует признать «непостижимо богатую сложность жизни других (россиян — Л. C.), столь далекой от нашей собственной жизни (американцев — Л. С.) и все же столь раздражающе близкой» (“the incomprehensibly rich complexity of other’s lives — so separated from our own, and yet so jarringly close”)2. Россия продолжает поражать воображение американцев принципиально отличным мировоззрением. Ярким примером является и автор рассматриваемой нами книги Кэрол Хансен.
«Меня впервые заинтересовала Россия, когда мне было 10 лет. В фильме о Второй Мировой войне была сцена, где русский мальчик, мой ровесник в то время, принес в жертву свою жизнь ради спасения оставшихся в деревне женщин и детей. Немцы вели по ним непрерывный огонь. Мальчик поднял брошенную в них ручную гранату (не разорвавшуюся, так как не была вытащена чека). Держа гранату за спиной, он медленно пошел в сторону немцев. Немцы прекратили огонь: ведь это был просто ребенок. В двух-трех футах от них он вытащил чеку и, бросив гранату, взорвал немцев и подорвался сам. Меня ошеломила эта сцена. Я задумалась, способна ли я сделать то же для спасения моего народа. Это было началом моего познания России. Были и другие случаи в последующие годы, которые будили и приковывали мой интерес к России. В конце концов моя увлеченность Россией переросла в неотвратимое желание узнать ее историю и культуру», — говорит журналистка К. Хансен, наша современница на Американском континенте.
Сегодня перед нами — книга, которую она посвятила участникам другой войны, генералу В. О. Каппелю и его доблестным воинам. История жизни этого выдающегося главнокомандующего Белой армии не занимает много места по количеству страниц в книге. В этом отношении он не является главным героем в романической линии сюжета, населенного вымышленными персонажами. Но как человек высокой нравственности и патриотизма, который остался верен воинской присяге ценой своей жизни, генерал Каппель вызывает восхищение автора и становится центральной фигурой документальноисторической канвы ее романа-хроники.
Совершенно очевидно, что в основе романа лежит большой и разнообразный материал. «Однажды мне попали в руки восхитительные мемуары и рассказы о Сибири
© Л. Н. Суворова, А. И. Гореликов, 2008
и Дальнем Востоке, — пишет Кэрол Хансен. — С тех пор я прочла множество книг, изучила ряд научных трудов, старинные рукописные материалы и документы. В 1978 году я начала писать книгу. Ее первое название было „Белая ночь, красный рассвет“». Позже автор заменила эту явную аллегорию решающего противоборства в России начала XX века на метафору нынешнего названия с более лиричным звучанием. Диссонанс названия и посвящения историческому лицу говорит о развитии и переплетении двух сюжетных линий. Лирический сюжет с его драматическими поворотами в судьбах вымышленных героев вплетен в панораму реальных событий Гражданской войны в Сибири и на Дальнем Востоке, описанных с высокой степенью объективизма.
Интрига сюжета и ее восточный флёр возникают уже на первых страницах романа с появлением Уленги, удэге, представителя коренного населения Сихотэ-алинских гор. Этот экзотический персонаж будет сопровождать главного героя, Андрея, в его перемещениях из Владивостока на Сахалин и в Хабаровск. Он будет его добрым гением и спасителем, по наитию появляясь в моменты смертельной опасности для Андрея (при бандитском нападении на него во Владивостоке и на Сахалине, при заражении брюшным тифом в Чите, при организации тайного пересечения границы с Маньчжурией).
Упомянутые эпизоды и местности лишь частично говорят о географическом охвате места действия и о динамике развития сюжета. Водоворот событий описанного периода (1918-1923 гг.) стремительно меняет жизнь героев. Суровыми дорогами Гражданской войны они вынуждены перемещаться по обширным просторам страны от Сахалина до Байкала, Омска, Перми и обратно до Хабаровска, Владивостока, Харбина. Узнаваемые для российского читателя ландшафты края, виды городов и селений в целом достоверно описаны автором, что поражает, т. к. посещение этих мест остается для нее лишь мечтой.
Повествование о предвоенном, относительно мирном отрезке жизни связано с поездкой упомянутого главного героя Андрея на остров Сахалин по делам лесозаготовительной концессии его отца, предпринимателя Отто Штейнера. Органично включена в описание картина уникальной архаики коренных народов острова — айнов, гиляков, орочей.
Обращает на себя внимание, насколько основательно зарубежный автор изучила материалы российских этнографов о бытовом укладе, одежде, психологии, анимистических ритуалах, обрядах, связанных с промысловой деятельностью коренного населения. Если это побудит заинтересованного читателя больше узнать об истории края, он обнаружит, что само слово ‘айно’ означает ‘человек’, что издревле проживавшие на южном Сахалине и на Курильских островах айны в 1945 г. были насильственно переселены японцами на остров Хоккайдо. В наши дни айнское население составляет примерно 24 тыс. человек, проживающих в административных округах Хидака и Ибури. Их уникальная культура, традиционный уклад, созданный самой природой, оказались утраченными, в отличие от культуры этнических обществ материковой части Дальнего Востока.
Известно, что в течение нескольких десятилетий до описываемого в романе времени Сахалин был местом каторги, тюрем, ссылки. Бывшие осужденные составляли основное социально неоднородное население концессии Штейнера. В ретроспекции описаны судьбы главных персонажей, отражающие порядки послереволюционного режима. Характерно для К. Хансен, что не социальные различия, а человеческая сущность определяет ее отношение к персонажам. Основные коллизии сюжета определяются противостоянием характеров наряду с разграничением социально-политических ролей героев романа. Так, положительные герои — Соня (любимая девушка Андрея, позже его жена и мать его сыновей), ее мать Лидия, доктор Бори Иванович, бывший каторжный Митя — среди
ссыльных. Никакие идеологические разногласия не могут разрушить дружбу двух ссыльных женщин — аристократки Лидии и жены большевика Нины (С. 81). Антагонисты положительных героев — начальник концессии Виктор (член семьи Штейнеров) и его помощник Радлов (бывший комендант тюрьмы). Они не раз объединятся в своих преступных действиях.
Отто Штейнер закрывает концессию в связи с войной, которая все больше охватывает Сибирь. Он намерен отправить Андрея в Калифорнию для завершения его медицинского образования. Но Андрей, отвечая на призыв Сибирского правительства, вступает в Белую армию. Вот как объясняет автор его патриотический выбор: «Ленинская революция победила только потому, что русский народ был застигнут врасплох, ослабленный войной, которая разрушила хозяйство и унесла целое поколение молодых людей». Люди, «уставшие от голода и войны, подстрекаемые на изгнание царя... стали сторонниками Ленина, слишком измотанные, чтобы сопротивляться. <.. .> Революция окончена, но люди продолжают страдать, — сокрушенно думал Андрей» (С. 132).
С этого момента лирико-психологические и социально-этнические мотивы повествования подчиняются обертонам историко-политической летописи Гражданской войны.
Глубокий раскол общества в его противоборстве и взаимосвязи сказывается на распаде благополучного уклада аристократического дома семьи Штейнеров. Формирование новых семей Андрея и Сони, Кати (сестры Андрея, своевольной и избалованной) и Виктора отражает борьбу и преодоление жестких условий военного конфликта в первом случае, борьбу и крушение — во втором. Конфликты обострятся: снобистская неприязнь Кати к Соне превратится в мстительную враждебность, которая едва не приведет к гибели и брата и его семьи. Еще большую нравственно-политическую окраску примут столкновения Андрея с Виктором и Радловым, которые не только присваивают состояние Штейнера-старшего, но фактически участвуют в мародерстве. Сюжетная интрига приобретет почти детективное развитие с оттенками западного триллера, однако она в целом логично вплетена в перипетии реальных исторических событий, описанных хронологически точно и аналитически достоверно.
Описание в деталях боевых столкновений воюющих сторон не является задачей автора. Художественный жанр обеспечивает автора приемами раскрытия мотивов поведения героев, например, вступления Андрея в Белую армию и участия в партизанском движении его друга детства Володи, из семьи бедных крестьян. Сложный симбиоз личной драмы Кати и ее полной растерянности в результате раскрытия тайны отца (его пролетарского происхождения и в прошлом связи с революционерами) приводят эту аристократическую барышню к партизанам в результате ее неспособности обрести себя в новых условиях.
Сочетание лирико-драматической фабулы и исторического исследования обогащает оба аспекта повествования. Если распределение положительных и отрицательных ролей героев романа и их историй в известной мере схематично, то взвешенное и объективное изучение историографических сюжетов Белого движения, жизни края и общественнополитических процессов периода приводит автора к обоснованию социально-исторической неизбежности противостояния в обществе. В описании Гражданской войны Хансен выходит за пределы традиционно узкоклассового и сугубо батального подхода, выводя его в культурологический контекст истории региона.
Итак, Андрей Штейнер, сын богатого предпринимателя, владельца компании «Ввоз — Вывоз», благородный молодой человек, сочувствующий пролетариату, вступает в Белую армию. С этого момента переплетение обеих сюжетных линий вписывается
в четкие рамки исторической хронологии: «Через пять месяцев интенсивного обучения, 15 февраля 1919 года Андрей окончил офицерскую школу [на острове Русском]. Ему было присвоено звание подпоручика медицинской службы и приказано отбыть на санитарном поезде, отходившем из Владивостока на поля сражений в Западной Сибири» (С. 134).
Андрей был назначен в полевую медицинскую часть Сибирской армии под командованием чешского офицера Гайды, который присоединился к армии Колчака. После поражения Белой армии на западном фронте, красные с их преимуществом в числе и маневренности добились и полного распада некогда сильной Сибирской армии» (С. 182). Подразделение Андрея расформировано, и в этот тяжелый для армии момент он добровольно поступает на службу к генералу Каппелю, чтобы «быть там, где он больше всего нужен» (С. 187).
Служить под началом этого храброго и справедливого командующего, всегда идущего впереди атакующих в бою, считалось честью и было предметом гордости его воинов. Ветераны его войск называли себя «каппелевцами» или «сыновьями отца Каппеля» (С. 160). Заметим, что ему было тогда всего 35 лет.
Предки генерал-лейтенанта В. О. Каппеля были родом из Скандинавии, дед и отец верой и правдой служили России в рядах царской армии. Закончив с отличием академию Генерального штаба в звании полковника, он принимал участие в Первой мировой войне, вступил в борьбу за дело Белой армии, зная, что не сможет жить при правлении красных (С. 188). Революция в корне изменила его жизнь, как навсегда изменила она и Россию (С. 192).
На фоне описания широкой картины антибольшевистского движения на Дальнем Востоке специальное внимание уделено Белому движению в его разнородности, зарождении и развитии, в чем каппелевцы играли значительную роль. Если каппелевцы были борцами за монархическую идею, то семеновцы в Забайкалье и калмыковцы в Приморье представлены как свирепая атаманщина, выступавшая за казачью автономию. Заслуживает внимания то, что автор подчеркивает внутреннюю противоречивость составляющих Белого движения, неоднозначную их роль в развитии Гражданской войны и связь с иностранной интервенцией.
Вот как описывает Хансен ситуацию 1918 года, когда японцы уже «распространились, как плесень, по всему краю» (С. 125): «Хабаровск кипел политическими страстями. Это была мешанина культур и идеологий, каждая фракция имела свою политическую программу. Японцы... не намерены были уступать кому бы то ни было контроль над этой территорией. Американцы хотели обеспечить политику открытых дверей для свободной торговли с Россией, что, как опасалось правительство Соединенных Штатов, может прекратиться с приходом большевиков в Сибирь. Похожие цели имели Франция и Англия, также заинтересованные в поражении большевиков.
Здесь также было возглавляемое Иваном Калмыковым, жестоким атаманом-самозванцем, войско местных казаков, которые в поисках красных партизан сжигали целые деревни в Уссурийском крае. Японцы деньгами и оружием поощряли и поддерживали набеги Калмыкова.
И, наконец, немаловажную роль играли белые монархисты, которые мечтали о возвращении старого порядка» (С. 129).
К последнему компоненту Белого движения относились и каппелевцы. Своей исторической объективностью Кэрол Хансен возвращает нас к памяти о верных присяге и честно служивших Отечеству генералах и их воинах, которые боролись за «сильную,
единую и неделимую Россию», а также к памяти о том, что бессмысленному террору только из-за дворянского происхождения подвергся целый слой интеллигенции, офицерства, представители которого составляли подлинное достояние России. Истории предстоит пройти долгий и сложный путь оценки социально-нравственной стороны участников братоубийственной Гражданской войны.
К. Хансен провела достаточно глубокое исследование развития Белого движения, его роли в Гражданской войне и участия в ней каппелевцев. Из объяснения мотива вступления своего героя в Белую армию, мы видим, что автор связывает зарождение Белого движения с заключением большевиками Брестского мира, что явилось одной из причин раскола страны на два враждебных лагеря. Объективно характеризуются два этапа в развитии Белого движения в Сибири и на Дальнем Востоке.
Первая и вторая части книги посвящены событиям Омского переворота 18 ноября 1918 года, приведшего к установлению диктатуры адмирала А. В. Колчака. Начало революционных потрясений на Дальнем Востоке было связано с мятежом белочехов, а также присутствием японских войск во Владивостоке, где повсеместно ощущались признаки политической напряженности. Так передает автор царившую в регионе атмосферу тех дней (С. 14).
Апогеем Белого движения, по мысли автора, явились события, связанные с походом 800-тысячной армии Колчака на Москву. Белые на фронтах после ряда успешных операций одно за другим терпят поражения, несут тяжелые потери. Белая армия с боями откатывалась на восток. Их целые части поднимали мятеж и переходили на сторону большевиков. Многие офицеры покидали свои части, оставляя без командования целые подразделения (С. 182). «„Настоящий солдат никогда не сдается и доблестно несет свою службу до конца“, — мысленно повторял Каппель свой девиз, с тяжелым сердцем глядя на бесконечные вереницы усталых и оборванных людей, которые появлялись из-за горизонта на западе, а затем, как медленно шевелящиеся волны ржи, катились через степь и растворялись за восточным горизонтом на пути в Омск, последний бастион Белой армии» (С. 187).
Панорамную картину массового исхода, который начался в ноябре 1919 г. — когда люди бежали в панике, многие бросали оружие, срывали погоны — сменила картина, как бы запечатленная камерой с более близкого расстояния. В суровых деталях описано отступление войск, которые Каппелю удалось сформировать из того, что осталось от Белой армии.
Третья и четвертая части книги повествуют о бедствиях войны, которые терпела распадающаяся армия Каппеля: холод, голод, повальный тиф, отсутствие медикаментов, еды, одежды. После оставления Омска в ней насчитывалось более 60 тыс. человек. После преодоления тракта вдоль железной дороги армия потеряла более половины состава в боях, умершими от тифа, замерзшими. (С. 211). Ужасающее впечатление оставляет нарисованная автором картина отступления, когда части Белой армии были окружены в Красноярске. Только 10 тысячам человек во главе с Каппелем удалось избежать захвата и уйти за Енисей (С. 214).
Январское 1920 года отступление остатков Белой армии в исторической литературе получило название «ледового перехода каппелевцев». Обходя Иркутск по льду через озеро Байкал, генерал Каппель шел впереди, направляя отступление. При форсировании реки Кан он провалился в ледяную воду вместе с лошадью. Промокший до нитки, с обледенелыми усами и бородой, выбравшись на берег, он взобрался на коня, отказавшись
ехать укрытым в санях. «Все страдают, — сказал он. — Они не выдержат, если не будут видеть меня впереди на коне». (С. 215). Перенеся без морфия ампутацию обмороженных пальцев и заболев пневмонией, он отказался от перемещения в поезд с чехами, которые предали Белую армию, и предпочел умереть среди своих российских братьев. 26 января 1920 г. он отошел в вечность. Офицеры, сильные и выносливые мужчины, привыкшие к лишениям и смерти, открыто плакали, не стыдясь своих слез. Неся с собой покойного командующего, страдая от голода, мороза и тифа, отступающие каппелевцы в середине марта достигли Читы. Под натиском Народно-революционной армии (НРА) и партизан каппелевцы покинули Забайкалье и вступили на территорию Маньчжурии, где и похоронили своего генерала.
Второй этап Белого движения связан с внезапным выступлением японских войск
4 апреля 1920 г. во Владивостоке. Разгромив гарнизон, японское командование занялось переброской в Приморье по КВЖД семеновско-каппелевских войск. На возрождение Белого движения было выделено 100 млн иен. До 30 тыс. каппелевцев под видом беженцев прибыло в Приморье, в том числе 5804 офицера.
В широком историческом контексте выделяется особая роль каппелевцев на заключительном этапе затянувшейся Гражданской войны на Дальнем Востоке, где коллизии внутриполитической борьбы тесно переплетались с острейшими международными противоречиями. В обстановке политического хаоса 26-27 мая 1921 г. белогвардейцы при поддержке японцев совершили в Приморье очередной переворот. Во главе Белого движения становится генерал М. К. Дитерихс, продолживший борьбу В. О. Каппеля за восстановление монархии на Дальнем Востоке.
Каппелевцы проводят нескольких удачных операций против партизан, без боя занимают 22 декабря 1921 г. оставленный японцами Хабаровск. Но это было лишь тщетной попыткой вдохнуть новые силы в Белое движение. После тяжелых боев под Волочаевкой в феврале 1922 г. НРА отбила Хабаровск.
Автор точно характеризует террор, экономический кризис, грабежи и погромы как реалии жизни, которые вели Белое движение в Приморье к своему военно-политическому краху. Захват осенью красными Спасского укрепрайона, вступление 25 октября 1922 г. частей НРА во Владивосток стали фактическим завершением Гражданской войны на Дальнем Востоке. Локальные военные действия на Камчатке и Чукотке привели к ликвидации разрозненных отрядов каппелевцев к концу 1923 г. Японские войска в 1925 г. оставили северную часть Сахалина.
«Победившие большевики будут править, железным кулаком, и в конце концов все лишения, которые испытывает народ, будут напрасными. Диктатура монархии поменялась на диктатуру большевиков» — главный вывод Кэрол Хансен (С. 275).
Книга содержит много важных сведений, характеризующих революционные потрясения, которые коснулись всех социальных слоев на Дальнем Востоке, и отражает взвешенный подход к освещению глубинных противоречий Гражданской войны. До недавнего времени в отечественной историографии Белого движения преобладал классовый подход. За рубежом в центре обсуждения роли и места этого движения в Гражданской войне были фигуры генералов, возглавлявших борьбу с красными. Объективность художественного воплощения идеи социального противоборства, столкновения между гражданами России, вызванного революционными процессами, сочетается в романе «Шепот на ветру» с кропотливым документальным подходом и обеспечивает глубокое проникновение в тему.
У отечественных историков тема Белого движения получает научное развитие. Более широко освещается значение и роль каппелевцев в новейшей литературе3. Развивая новую концептуализацию российской Гражданской войны, отечественные историки исследуют оформление идеологии государственности в Белом движении и отмечают глубокий отрыв белых от основной массы населения4. Подробно освещено неудавшееся установление монархической диктатуры генералом М. К. Дитерихсом , его Хабаровский поход 1921 года5. Широко вскрыт провал политического курса Белого движения6. Новым является тезис
о праве на свою государственность, на свою законность как красных, так и белых7. Автор этого тезиса, В. И. Василевский, убежден, что необходимо с равной степенью объективности оценивать как «террор» семеновцев и калмыковцев, так и «красный террор», ибо долг историка объяснять, а не осуждать.
Можно предположить, что К. Хансен согласилась бы с тезисом последнего исследователя, поскольку читатель романа непременно отметит ее стремление к объективности, при всем ее сочувствии к каппелевцам и восхищении самоотверженной борьбой их генерала.
Книга «Шепот на ветру» писалась задолго до тех перемен, которые произошли в нашей стране и сделали возможными разные подходы в осмыслении истории, открыли доступ к новым источникам и интерпретациям. Опубликована книга К. Хансен — впервые и единственно в переводе на русский язык — в год, когда стало возможным возвращение на родину останков В. О. Каппеля. Сегодня его могила находится в Москве, в Донском монастыре, а в текущем году отмечалось 125-летие со дня его рождения. Долог путь возвращения на круги своя.
1 См.: Richardson P. E. Under Review // Russian Life. 2008. May/June. P. 62. См. также: “The mind yearns for simple, logical explanations ... Sometimes it is best to accept complexity and not try to explain irrational behavior with logical arguments. Recommendation: Read this book for its superb account of the Putin era”. О книге “The New Cold War” by Edward Lucas.
2 Ibid. 2007. July/August. P. 61. “If one wanted to understand the fundamental difference in Russian and American worldviews which lies at the root of the current cooling in relations the following passage (about selflessness — Л. С.)... would be a good place to start”. (Приведен отрывок о самоотверженности и нравственности из книги “Motherland: a philosophical history of Russia” by Lesley Chamberlain).
3 Алекаев А. Н. Каппель и каппелевцы. М., 2006.
4 Зимина В. Д. Белое движение и российская государственность в период Гражданской войны. Волгоград, 1997.
5 Куцый В. Б. Внутренняя контрреволюция в Приморье (1920-1922 гг.). Владивосток, 1994.
6 Ципкин Ю. Н. Белое движение на Дальнем Востоке (1920-1922 гг.). Владивосток, 1996.
7 Василевский В. И. Забайкальская белая государственность. Чита, 2000.
