0ШУМКИН В.Я.
Взаимовыгодное научное сотрудничество отечественных и зарубежных учёных на ниве Кольской археологии1
V. SHUMKIN
Mutually beneficial scientific cooperation of domestic and foreign scientists in the field of Kola archeology
Сведения об авторе:
Шумкин Владимир Яковлевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник, руководитель неолитической группы Отдела палеолита Института истории материальной культуры (ИИМК) РАН (Санкт-Петербург) shumkinv@yandex.ru
Author:
Vladimir Yakovlevich Shumkin, Candidate of Historical Sciences, Head of the Neolithic group, senior researcher Paleolithic Department of the IIMK RAS (St. Petersburg) shumkinv@yandex.ru
Аннотация
Несмотря на сравнительную близость Лапландии, по российским масштабам, от таких научных центров как Санкт-Петербург с её Академией наук и некоторый интерес этого учреждения к проживающей здесь народности саами, они, в отличие от наших скандинавских соседей, вплоть до конца XIX в., не являлись объектами специального научного изучения. Сведения ограничивались лишь упоминаниями и небольшими заметками о необычности этой территории и местного населения. Даже в начале ХХ в. основные археологические работы на Кольском полуострове производились опять же скандинавами. Основоположником отечественной научной археологии на Кольском полуострове стал А.В. Шмидт, начавший исследования Оленеостровского могильника на Большом
Исследование проведено в рамках выполнения ФНИ ГАН «Древнейшие обитатели севера Евразии: расселение человека в каменном веке, технологии производства» (FMZF-2022-0012).
Оленьем острове в Кольском заливе Баренцева моря. Название экспедиции и вектор её работ переняла и достойно продолжает уже 95 лет Кольская археологическая экспедиция ГАИМК / ЛОИА АН СССР / ИИМК РАН. А.В. Шмидт был хорошо знаком с методами и работами отечественных и зарубежных археологов. Археологи вплоть до Великой Отечественной войны сохраняли эти контакты, дополняя и привнося в свои археологические исследования основательные знания геологии и геоморфологии.
Однако в послевоенный период, в силу разных объективных и субъективных обстоятельств, эти традиции стали «затухать». И только в конце ХХ в. наступил «ренессанс» научного сотрудничества с зарубежными коллегами по археологии Фенноскандии, оказавшийся очень плодотворным и взаимовыгодным для обеих сторон. Несмотря на неблагоприятные эпидемиологические и политические обстоятельства эти контакты продолжаются и поныне, принося свои ощутимые научные результаты.
Abstract
Despite the relative proximity of Lapland, on a Russian scale, from such scientific centers as St. Petersburg with its Academy of Sciences and some interest of this institution in the Sami people living here, until the end of the 19th century, unlike our Scandinavian neighbors, they did not were the objects of special scientific study. Information was limited only to mentions and small notes about the unusual nature of this territory and the local population. Even at the beginning of the 20th century, the main archaeological work on the Kola Peninsula was again carried out by the Scandinavians. The founder of domestic scientific archeology on the Kola Peninsula was A.V. Schmidt, who began research on the Oleneostrovsky burial ground on Bolshoy Oleniy Island in the Kola Bay of the Barents Sea. The name of the expedition and the vector of its work has been adopted and continues with dignity for 95 years by the Kola Archaeological Expedition of GAIMK / LOIA of the USSR Academy of Sciences / IIMK RAS. A.V. Schmidt was well acquainted with the methods and work of domestic and foreign archaeologists. Archaeologists maintained these contacts right up to the Great Patriotic War, supplementing and introducing into their archaeological research a thorough knowledge of geology and geomorphology.
However, in the postwar period, due to various objective and subjective circumstances, these traditions began to fade. And only at the end of the 20th century did the "renaissance" of scientific cooperation with foreign colleagues in the archeology of Fen-noscandia come, which turned out to be very fruitful and mutually beneficial for both sides. Despite the unfavorable epidemiological and political circumstances, these contacts continue to this day, bringing their tangible scientific results.
Ключевые слова:
Фенноскандия, археология, научные связи, совместные экспедиции, выставки, экскурсии, участие преподавателей и обучение студентов в России и Западной Европе.
Keywords:
Fennoscandia, archeology, scientific contacts, joint expeditions, exhibitions, excursions, participation of teachers and student, education in Russia and Western Europe.
Россия всегда стремилась к международному сотрудничеству и не считала зазорным принимать у себя иноземные «новшества». Достаточно вспомнить Рюрика, принятие христианства от Византии, приглашение Аристотеля Фиораванти для строительства Московского Кремля. А уж, начиная с Петра Великого, оно развернулось особенно грандиозно, правда, имели место и отрицательные моменты. Особенно заметно сотрудничество проявилось в научной среде XVIII в. c создания в 1724 г. Санкт-Петербургской Академии наук, где долгое время основными её членами были иностранцы. Поэтому неудивительно, что первыми, посетившими Кольскую землю с научными целями, были именно они.
Уже в 1727 г. Академией была направлена экспедиция профессора Людовика Делиля де ла Круайера, посетившего о. Кильдин, Колу, Ковду, Ке-реть. Его рукописный дневник до сих пор не опубликован и хранится в Санкт-Петербургском филиале Архива РАН (в 1745 г. была издана только карта Российской Лапландии), содержит описания хозяйства и быта местного населения. Далее сведения о «лопарях» (так тогда и долго ещё позднее называли саамов, что было сперва обычно, но сейчас стало неприемлемым, хотя они иногда так себя тоже называют, но только шутя, между собой, а от «чужаков» предпочитают слышать самоназвание - саами), встречаются у Герарда Миллера (рис. 1а) в «Описании разных народов Российской империи» (1773), Иоганна Георги (рис. 1б) в «Описании всех обитающих в Российском государстве народов» (1776). Но это всё были, в основном, лишь разрозненные заметки, зарисовки быта и нравов загадочного, так непохожего на других, аборигенного населения Кольского полуострова.
Существенный вклад в изучение саамов внёс швед Матиас Кастрен, описав свои поездки (1833-1838) на оз. Инари, в Колу и Кандалакшу в объёмной монографии "De affinitate declinationum in lingua Fennica, Esthonica et Lapponica" («О родстве склонений в финском, эстонском и саамском языках»), которую подготовил в 1839 г.
Основоположником научного подхода к доисторическому прошлому России стал академик Карл Эрнст фон Бэр (рис. 2). Его понимание архе-олого-этнографического исследования России (1849) можно назвать эко-лого-культурным1. Причём это было осмыслено тогда, когда сам термин
Бэр К.М. Об этнографических исследованиях вообще и в России в особенности // Записки Русского географического общества. 1846. Кн. 2. С. 93-115.
Рис. 1. Академики Санкт-Петербургской академии наук, в сочинениях которых встречаются сведения о российских лопарях (саамах) Г. Миллер и И.Г. Георги. Фотоиллюстрации из открытых источников
«этнография» ещё не «привился» в России, да и название «археология» не всеми приветствовалось. Конечно, все они считались учёными Петербургской Академии наук, но свои знания приобрели у себя на родине.
Надо признать, что даже 1-ю четверть ХХ в., а точнее по 1927 г., можно с полным основанием назвать «скандинавским этапом» археологического изучения древностей Кольского полуострова. Он был связан с именами норвежца Нуммедаля и шведа Г. Хальштрёма, финнов А. Хакмана, Итконена, С. Пяльси, Кампмана, В. Таннера1.
Hallstrom G. Gravplatser och offerplatser i Ryska Lappmarken Etnologiska studier tillägnade Nils Edvard Hammerstedt, 3/3/1921. Foreningen for Svensk Kulturhistoria, boker № 2; Svenska Teknologföreningens Förlag i Distribution. Stockholm, 1921. P. 183-194; Hallstrom G. Gravplatser och offerplatser Ryska Lappmarken. Rig. 1922. P. 162-192; Hackman A. Forvarv till Statens Historiska Museum er 1910. Den forhistoriska avdelningen // Finskt Museum, 18. Helsingfors, 1911. P. 41-56; Hackman A. Forvarv till Statens Historiska Museum. II Bronseldern. III. Jarneldern // Finskt Museum, 23. Helsingfors, 1916. P. 54-72; Pälsi S. Kaivaus Petsamon Rotojoen asuinpaikalla. Excavation report. Topographic Archive, Dept. of Archaeology, National board of Antiquities, Helsinki. 1929; Tanner V. 1929 Om Petsamokustlapparnas sägner om forntida underjordiska boningat, s.k. jennam'vuölas'kuatt // Finskt museum (1928), 35 Helsingfors: K. F. Puromies Boktryckeri A. 1929B. P. 1-24; Seitsonen O. Petsamo Maattivuono Rotojoki: two Late Stone Age dwellings excavated by Sakari Palsi in 1929 // People, Material culture and Environment in the North. Proceedings of the 22nd Nordic Archaeological Conference. University of Oulu. 18-23 August 2004. Gummerus Kirjapaino OY. 2006. P. 226-237.
Рис. 2. К.Э. фон Бэр, выдающийся учёный-естествоиспытатель, мыслитель, биолог и географ, историк. Энциклопедист 1-й половины XIX в. Фотоиллюстрация из открытых источников
Эти исследователи много сделали для прояснения истории своих стран, но на российской территории их изыскания, хотя и были плодотворны, имели, как правило, нерегулярный, эпизодичный характер.
Первым отечественным профессиональным археологом старой классической школы на Мурманской земле стал Алексей Викторович Шмидт. Он хорошо ориентировался в скандинавских древностях и знал работы зарубежных коллег. Летом 1928 г. на Большом Оленьем острове (недалеко от современного города Полярный) в Кольском заливе Баренцева моря, вместе с четырьмя сотрудниками (рис. 3) раскопал часть знаменитого Кольского Оленеостровского могильника. Опубликованные материалы были с большим интересом восприняты отечественными и зарубежными специалистами. Этот могильник1 до сих пор остаётся единственным
Шмидт А.В. Древний могильник на Кольском заливе // Кольский сборник. Вып. 23: Труды антрополого-этнографического отряда Кольской экспедиции / Ред. Д.А. Золотарёв. Л., 1930. С. 119-169. См. также: Синицын С.Д. Костные остатки человека в раскопках А.В. Шмидта // Там же. С. 181-183; Шумкин В.Я. Алексей Викторович Шмидт - основоположник Кольской археологии и один из создателей научного изучения Уральских древностей // Археологическое изучение Урала: от первых открытий к фундаментальному научному знанию. Ижевск. 2016. С. 40-44; Шумкин В.Я. Кольский Оленеостровский могильник эпохи раннего металла в Мурманской области // Проблемы изучения первобытности и раннего средневековья лесной зоны Восточной Европы. Иваново. 2015. С. 177-187; Колпаков Е.М., Мурашкин А.И., Хартанович В.И., Шумкин В.Я. Кольский Оленеостровский могильник (1925-2013). Вологда. 2019. 480 с.
в Евразийском Заполярье репрезентативным некрополем, являющимся основным источником для изучения и реконструкции погребального обряда населения Северной Фенноскандии эпохи бронзы (II тысячелетия до н. э.), а также его антропологических характеристик. Это объясняется уникальной сохранностью артефактов из кости и рога, остатков деревянных погребальных конструкций, фаунистических материалов и скелетных останков погребённых людей. Именно от этого события, его вектора изучения, автора раскопок, самого названия этой экспедиции ведёт свою родословную существующая и поныне Кольская археологическая экспедиция Института истории материальной культуры (КолАЭ ИИМК) РАН.
Одновременно с этим открытие Нуммедалем в Северной Норвегии памятников «арктического палеолита» (сейчас мезолит, культура комса, X-V тысячелетия до н. э.) оказало влияние на дальнейшее развитие археологии и в Русской Лапландии.
В 1928 г. проблема «арктического палеолита» была выдвинута в качестве одной из тем на Международном конгрессе историков в Осло. Там же, по просьбе зарубежных делегатов, Советской секцией Международного комитета по изучению четвертичного периода (International Union for Quaternary Research, INQUA) совместно с ГАИМК была заложена идея организации экспедиции для поиска и изучения подобных памятников на севере СССР, которую впоследствии возглавил геолог и археолог Б.Ф. Земляков. Результатом двухлетних работ (при деятельном непосредственном участии известного археолога П.Н. Третьякова) стало открытие 12 мезолитических стоянок, а также памятники неолита и бронзы. Был установлен факт заселения этой территории в раннем голоцене, а на основании геологических данных разработана относительная хронология памятников полуострова Рыбачий, не потерявшая своего значения до настоящего времени.
Период с 1930 г. до начала Великой Отечественной войны можно назвать геологическим, поскольку на этом этапе археологические работы проводили только геологи Б.Ф. Земляков и Г.И. Горецкий1, имевшие и солидную археологическую подготовку. Оба они были знакомы с иностранной литературой и её авторами, не упускали возможности научного сотрудничества со скандинавскими учёными. Эти исследования, а также консультации с зарубежными коллегами были очень важны для развития археологии на Севере России.
Налаженные двухсторонние контакты были надолго прерваны Великой Отечественной, а потом и холодной войной. К тому же кольские
1 Горецкий Г. Некоторые данные о неолитических стоянках Кольского перешейка // Труды Советской секции Ассоциации по изучению четвертичного периода. Вып. 3 / Ред. А.А. Блохин. Л., М.,1937. С. 107-118; Земляков Б.Ф. Арктический палеолит на севере СССР // Советская археология. 1940. № 5. С. 107-143.
археологи 1950-1980-х гг. в них не очень-то были и заинтересованы. Они читали некоторые зарубежные работы по профилю, но более тесным контактам мешали разные идеологические установки. Археология арктической Европы стала развиваться обособленно, почти не пересекаясь ни на теоретическом, ни на экспедиционном поле. Руководитель Кольской археологии Н.Н. Гурина, если и бывала за рубежом, то только в странах социалистического лагеря, иногда в дружеской тогда Финляндии. Но незнание языков делало общение минимальным и непродуктивным с обеих сторон, ограничиваясь знакомством с музейными коллекциями.
Изменения начались в середине 1980-х гг. со сменой руководства Ко-лАЭ РАН1. Этому процессу очень способствовало эстонское (потом ставшее эстонско-финским) «Общество изучения первобытного искусства», созданное Вяйно Пойкалайненом2 в Тарту. Проявляя интерес к древнему искусству и финно-угристике, они стали приглашать нас, наравне со скандинавскими учёными, на чтение лекций в Тарту, Пярну, Таллинн. На этом поприще нам очень помог почётный профессор СПбГУ А.Д. Столяр.
Мы, со своей стороны, приглашали их в Петербург на специальные выставки, одна из которых была организована совместно с Парижским Институтом человеческой палеонтологии, с присутствием на её открытии в Петербургском выставочном зале (Манеж) директора этого учреждения члена-корреспондента Французской Академии наук Анри де Люм-ле и консулов Франции и Эстонии (рис. 4). Читали лекционные курсы,
1 Шумкин В.Я. Исследования Кольского полуострова // Археологические открытия 1985 года. М., 1987. С. 44-45; Шумкин В.Я. Наскальные изображения р. Умбы: Новый уникальный комплекс Северной Европы // Археология в пути или путь археолога. Ч. 2. Археология в пути [К 80-летию профессора Абрама Давидовича Столяра]. СПб., 2001. С. 88-107; Шумкин В.Я. Петроглифы и писаницы Кольского полуострова // Проблемы изучения наскальных изображений в СССР / Отв. ред. М.А. Дэв-лет. М., 1990. С. 34-43; Шумкин В.Я. Этногенез саамов (археологический аспект) // Происхождение саамов (по данным антропологии и археологии) / Под ред. ГА. Ак-сянова. М., 1991. С. 129-149; Шумкин В.Я., Колпаков Е.М., Мурашкин А.И. Исследования Кольской археологической экспедиции ИИМК РАН в Мурманской области (район Териберской губы Баренцева моря) // Записки ИИМК РАН. 2009. № 4. С. 77-80; Kolpakov E.M., Murashkin A.I., Shumkin V.Ya. The Rock Carvings of Kanozero // Fennoscandia Archaeologica. 2008. Vol. 25. P. 86-96; Shumkin V. The rock art, labyrints, seids and beiefs оf Eastern Laplands ancient population in Myanndash Rock art in the Ancient Arctic. Rovaniemi. Arctic Centre Foundation. 2000. Р. 202-241; Shumkin V.Ya. The rock art of Russian Lappland. Fennoscandia archaelogica, Vol. 7. Helsinki, 2000. P. 53-67. См. также: Колпаков Е.М., Шумкин В.Я. Петроглифы Канозера. Rock carvings of Kanozero. Искусство России. СПб., 2012. 424 с.; Колпаков Е.М., Шумкин В.Я., Мурашкин А.И. Петроглифы Чальмн-Варрэ. Calmn Varre petroglyphs. СПб., 2018. 160 с.
2 Poikalainen V., Ernits E. Rock carvings of lake Onega II (the Besov Nos region, Karetski and Peri localities. Tartu, 2019. 610 р.; Poikalainen V. Ernits E. Rock carvings of lake Onega III (the Besov Nos region, Besov Nos Kladovets, Gazhi and Guri localities). Tartu, 2021. 415 р.
Рис. 3. А.В. Шмидт (второй слева) среди соратников на месте раскопок могильника на Большом Оленьем острове в Кольском заливе Баренцева моря. 1928 г. Фонды Городского историко-краеведческого музея г. Полярный
Рис. 4. Открытие выставки «Наскальное искусство на краю Европы» в фойе ЦВЗ «Манеж» (Санкт-Петербург) с участием специалистов ИИМК РАН, МАЭ, Петрозаводского музея, Тарту, Таллинна, Института человеческой палеонтологии в Париже, а также французской и эстонской делегаций. 2012 г. Фотография В.С. Теребенина (Эрмитаж)
сопровождали в музеях, уже вместе с их друзьями-скандинавами, ставшими со временем и нашими друзьями.
Расширение связей привело к налаживанию профессиональных контактов, чтению лекций, посещению музеев, полевых научных исследований в Германии, Италии, Франции, Испании, Венгрии, Ирландии. Все они обязательно дополнялись и ответными визитами. Так, например, доклад о результатах российской полярной археологии в Академии наук Франции способствовал длительному сотрудничеству с Институтом человеческой палеонтологии в Париже и его директором членом-корреспондентом Академии наук Анри де Люмле. Он не только познакомил нас с оригинальной методикой документации огромного комплекса наскальных изображений альпийского Монт-Бего (рис. 5), с раскопками пещерных памятников Франции, но и участвовал в совместной российско-французской выставке «Наскальное искусство на краю Европы», и даже организовал группу своих сотрудников для посещения мест работ нашей экспедиции в самых труднодоступных районах Кольского полуострова, на Канозёрских петроглифах, где присутствовала целая делегация французских специалистов во главе с нашим хорошим другом доктором медицинских и естественных наук, ведущим научным сотрудником Национального центра научных исследований Франции (CNRS), ведущим специалистом в области палеоантропологии и палеопатологии Департамента истории первобытного общества Национального музея естествознания и Института палеоантропологии, главным научным сотрудником и хранителем фондов Музея истории первобытного общества Марией-Антуанеттой де Люмле.
За вклад в археологию и сотрудничество с российскими учёными профессор Анри де Люмле был избран (рис. 6) почётным доктором ИИМК РАН.
Но всё же нас больше привлекало взаимовыгодное сотрудничество со скандинавскими партнёрами. Пройдя первый этап обменам лекциями, мы ощутили пагубные последствия длительного разобщения для обеих сторон. Выяснилось, что скандинавские коллеги мало уделяли внимание типологии каменных орудий, что со времён великого антиквара О. Мон-телиуса признаётся одним из краеугольных камней археологии. А российские делали крен в пользу изучения мест обитания «открытого» типа, проходя мимо поселений с жилищами, как бы их не замечая. Российских археологов стали всё чаще приглашать в шведские, финские, норвежские экспедиции (рис. 7), где учёные делились друг с другом накопленным опытом в методике раскопок, фиксации археологического материала, осваивали чужой опыт, охотно делились своим1.
Damm, C. Hesjedal A., Olsen B., Storli I. Arkeologiske undersortkser pa Slettnes 1991. Tromso, 1991. 260 р.
Рис. 5. Директор Института человеческой палеонтологии в Париже, кавалер Ордена Почётного легиона, член-корреспондент Французской Академии наук, Анри де Люмле и Владимир Шумкин в Альпах при посещении самого крупного ансамбля петроглифов у подножья горы Монт-Бего. Франция, 2011 г. Фотография Е.М. Колпакова
Рис. 6. Анри де Люмле читает докторскую лекцию во время избрания его Почётным доктором ИИМК РАН в Дубовом зале института. Слева доктор исторических наук, научный руководитель института, заведующий Отделом палеолита ИИМК РАН С.А. Васильев. 27 января 2012 г. Сайт «Антропогенез.ру»
На практике обозначилась разная техническая оснащённость оборудованием и направленность на получение всевозможных анализов, несопоставимые полевые бытовые условия и оплата труда археологов. Были и разными способы набора сотрудников экспедиций. Так, в норвежских была серьёзная конкурсная система приёма студентов- археологов старших курсов, которая объявлялась за полгода до начала работ в университетах северных стран. Руководителями отдельных групп (5-6 человек), помимо начальника и двух-трёх норвежских заместителей всей экспедиции, приглашались специально неместные археологи, учитывая их опыт и профиль работ, причём старались выбирать их из северных стран. Важность обучения студентов различным археологическим методикам осознавалась не только самими археологами, но и правительством, что выразилось, например, в освобождении приглашённых специалистов от всех, довольно солидных в этих странах, налогов. Свидетельствую об этом со знанием дела, поскольку сам был в их числе и руководил так называемым «Славянским отрядом», в который, помимо меня, входили два поляка, ирдандец, швед и эскимоска. Техника, бытовые условия и оплата были на самом высоком уровне.
Потом и мы с конца 1990-х гг. получили возможность приглашать скандинавских коллег на раскопки памятников на нашей территории. Иностранных специалистов не останавливали ни наши более чем скромные бытовые условия, ни то, что по соглашению между Норвежской и Российской Академиями наук было определено, что принимающая сторона оплачивает пребывание студентов и сопровождающих их преподавателей по собственным принятым расценкам, а это для иностранцев выглядело как насмешка. Выяснилось, что известие о специфических методиках российских археологов стало достоянием многих университетов. Руководители вузов (как правило, не ниже профессора) отбирали на работу в российские археологические экспедиции на Кольский полуостров самых опытных и здоровых студентов. Так было и на раскопках (рис. 8) на северо-восточном побережье в районе Нокуевского залива Баренцева моря (Дроздовка)1 и в центральной части Кольского полуострова, в Лово-зёрских тундрах (рис. 9).
Студенты на раскопе строго соблюдали авторитет руководителей, а после работы вели свой обычный образ жизни, довольно быстро
Колпаков Е.М., Киселёва А.М., Шумкин В.Я. Древние жилища Северной Фенноскан-дии // Неолитические жилища: Материалы международного симпозиума; ИИМК РАН, СГСПУ СПб., 2021. С. 28-29; Hood B.C., Helskog K, Shumkin V.Ya. Stone Age houses on the northern edge of Europe. Arctic Norway and the Kola Peninsula of Russia // More than Shelter from the Storm: Hunter-gatherer homes and artificial environments / Andrews, B.N. and MacDonald, D.A. (eds.). University of Florida Press. 2022. Р. 83-107.
Рис. 7. Раскопки поселения каменного века (Шлетнесс) на о. Сорейа в норвежской Лапландии (Финмарк). 1991 г. Фотография проф. К. Хельскуга (Тромсё)
Рис. 8. Старшие сотрудники российско-норвежско-финской Кольской археологической экспедиции высаживаются в эстуарии р. Дроздовка в Дроздовской губе Нокуевского залива Баренцева моря. Слева направо: академик Матти Саарнисто (Хельсинки), Владимир Шумкин, профессора Юсси-Пекка Таавитсайненен (Хельсинки), Кнут Хельскуг (Тромсё) и Александр Сакса (Санкт-Петербург). 1994 г. Фотография Е.М. Колпакова
осваивая «спартанские» условия работы и быта наших Кольских экспедиций, при отсутствии обычных для них техники и удобств (рис. 10). К тому же с интересом и даже азартом приобщались к особым методическим нашим приёмам раскопок и обработки археологического материала (рис. 11). Иногда вносили и некоторые свои интересные предложения. В общем, польза была обоюдная, правда не обходилось и без дискуссий, и курьёзов, но они всегда завершались согласием и профессоров, и студентов обеих сторон.
Одна из совместных экспедиций в 1999 г. проходила по приграничным территориям норвежско-российской границы (р. Паз). Она была необычна не только территориально (там ещё находится международный заповедник «Пасвик»), но и своей этнографо-археологической направленностью. На норвежской стороне наш интернациональный коллектив, помимо поисков новых археологических памятников, занимался проверкой возможности археологически найти и атрибутировать исчезнувшие этнографические объекты и нанести их на план1. В норвежских музеях нашлись рисунки детей с уже не существующих хуторов начала ХХ в., с точными данными их расположения. Копии этих рисунков дали в запечатанных конвертах, на которых были указаны только координаты, независимому эксперту. А нас разбили на две группы, которые возглавили норвежский и российский археологи. Далее по жребию выдали каждой группе координаты поиска, с заданием найти бывшие жилые и хозяйственные объекты того или иного хутора (обычно не более 10, как повезёт) и нанести их на план. Задача сложная, но выполнимая. А вот с планами случился курьёз. У обеих групп, которые по результатам были успешны и сопоставимы, планы оказались иного масштаба, причём всегда в сторону уменьшения. Вопрос сняли психологи, объяснив, что у детей все расстояния кажутся больше, чем в реальности. Отчёт о проделанной работе был принят с отличной оценкой.
На российской стороне ограничились поиском археологических памятников. И на этом поприще были достигнуты определённые успехи, особенно, на о. Варлама, где впервые нашли несколько стоянок каменного века2. На норвежской стороне нас удивлял свободный доступ, вплоть до их жёлтых пограничных столбов, и нас, и местного населения. А ещё -точность и подробность их карт. На нашей же стороне норвежцы были поражены контрольными полосами и сложными ограждениями из колючей проволоки, называемой «системой», которая всё время должна быть
Olsen B. Culture historical survyeys. The Passvik siida. Norway-Russia. Samisk kulturminnerad. Varangerbotn, 1999. 120 p.
Шумкин В.Я. Археолого-этнографические объекты в районе заповедника «Пас-вик» // Летопись природы заповедника «Пасвик». Мурманск, 1999. Кн. 6. С. 106-107.
2
Рис. 9. Руководящий состав Кольской российско-финской археологической экспедиции на раскопках саамского жилища в Ловозерском районе Мурманской области. Слева направо: Владимир Шумкин, Евгений Колпаков и профессор Мика Лавенто (Хельсинки) 2008 г. Фотография проф. Петри Халиннена
Рис. 10. Состав российско-норвежской Кольской археологической экспедиции на месте раскопок жилища типа Грессбаккен (эпоха бронзы - II тыс. до н. э.) в Дроздовке (Ноку-евский залив Баренцева моря). Стоят слева направо: В.Я. Шумкин, Л.Г. Шаяхметова и Н.Г. Уральцев. Лежат в 1-м ряду профессора Брайан Хууд и Кнут Хельскуг (оба -Университет Тромсё). Самый правый в этом ряду А.И. Мурашкин. 1996 г. Фотография Е.М. Колпакова
замкнута, а вход открывали только пограничники, постоянно сопровождавшие нас во время маршрутов (рис. 12).
И ещё запомнился один факт, когда начальник погранотряда, увидев данные мне норвежцами карты уже нашей территории, в масштабе 100 и даже 50 м, стал умолять сделать с них копии, потому что они имели в лучшем случае километровки. А когда стал копировать, то по грифам на них узнал, что они по обеим сторонам границы были выполнены и изданы совместными усилиями российских и норвежских военных топографов, о чём красноречиво свидетельствовали штампы обоих министерств, даже без так любимых в те годы слов «совершенно секретно». А до наших пограничников они так и не дошли.
Последний по времени совместный с финскими и норвежскими археологами проект был в 2015 г. на полуострове Рыбачий по исследованию единственных в Российском Заполярье писаниц (рис. 13). Здесь мы использовали и применили весь накопленный обеими сторонами опыт документации древних изображений1 с применением разных технических средств (рис. 14). Совместные работы по изучению древней истории наших стран дали взаимно обогащающий результат и даже положительный эффект на уровне неформальных контактов. Эти связи продолжались вплоть до последних лет и только сейчас немного «притормозились» из-за пандемии СОУГО-19. И ещё, не менее важное. Ни один из зарубежных участников совместных работ не был замечен тогда и поныне в русофобских высказываниях и измышлениях, чем так стала «знаменита» обезумевшая, такая «толерантная» Западная Европа. Несмотря на явное неодобрение их учрежденческого руководства, с удовольствием и благодарностью вспоминают былую совместную работу в кольских, норвежских, шведских и финских экспедициях, продолжая общаться по почте
" 2
и участвовать в написании научных статей и книг2.
Колпаков Е.М., Киселёва А.М., Мурашкин А.И. Наскальные изображения полуострова Рыбачий // Кольский сборник 3 (к 75-летию Владимира Яковлевича Шумкина). СПб., 2022. С. 18-65.
Hood B.C., Helskog K., Shumkin V.Ya. Stone Age houses on the northern edge of Europe. Arctic Norway and the Kola Peninsula of Russia // More than Shelter from the Storm: Hunter-gatherer homes and artificial environments / Andrews, B.N. and MacDonald, D.A. (eds.) University of Florida Press, 2022. Р. 83-107.
2
Рис. 11. Финские студенты на вечерних занятиях в палатке на месте раскопок в Ловозерском районе. Крайний слева Керко Нордквист, справа - преподаватель, профессор Петри Халиннен (Университет Хельсинки). 2008 г. Фотография В.Я. Шумкина
Рис. 12. Норвежско-Кольская археолого-этнографическая экспедиция на правом (российском) берегу пограничной реки Пацийоки. В центре, в жёлтом рокане, Антон Мурашкин, слева, в плаще, наш пограничник. 1999 г. Фотография В.Я. Шумкина
Рис. 13. Участники Кольской археологической экспедиции ИИМК РАН во время исследования наскальных изображений полуострова Рыбачий у скального останца с писаницами Пяйве («Галерея»). Справа налево: Д.Е. Жалнин (Мурманск), Антти Лахелма (Хельсинки), профессор Ян-Магне Гьерде (Тромсё), Евгений Колпаков и Антон Мурашкин. 2015 г. Фотография В.Я. Шумкина
Рис. 14. Результат исследования (фиксация) писаницы, триптих Майка («Пещера») в скальном убежище на полуострове Рыбачий с помощью специального высокотехнологического оборудования. 2021 г. Фотография Е.М. Колпакова
