CC BY
24
References
1. Gricenko V.V. Social'no-psihologicheskaya adaptaciya pereselencev v Rossii. Moskva: Izd-vo Institut psihologii RAN, 2002.
2. Inozemcev V.L. Immigraciya: novaya problema novogo stoletiya. Metodologicheskie aspekty. Sociologicheskie issledovaniya. 2003; 6 (230): 29 - 38.
3. lonin L.G. Sociologiya kul'tury. Moskva: Logos, 1998: 17 - 18.
4. Soldatova G.U., Shajgerova L.A. Psihologicheskaya adaptaciya vynuzhdennyh migrantov. Psihologicheskijzhurnal. 2002; T. 23; 4: 66 - 81.
5. Berry J.W. Cross-Cultural Psychology: Research and Applications. J.W. Berry, Y.H. Poortinga, S.M. Breugelmans, A. Chasiotis, D.L. Sam. New York: Cambridge University Press, 2011.
6. Berry J.W. «Global psychology: implications for cross-cultural research and management», Cross Cultural Management, 2015, Vol. 22 Issue: 3, pp. 342 - 355, https://doi.org/10.1108/CCM-03-2015-0031
7. Cohen E.H. Impact of the Group of Co-migrants on Strategies of Acculturation: Towards an Expansion of the Berry Model. International Migration. Volume 49, Issue 4, 2011, P. 1-22, DOI: 10.1111/j.1468-2435.2009.00589.x
8. Georgiadou E., Morawa E., Erim Y. High Manifestations of Mental Distress in Arabic Asylum Seekers Accommodated in Collective Centers for Refugees in Germany. Int. J. Environ. Res. Public Health 2017, 14, 612. doi:10.3390/ijerph14060612
9. El-Awad U., Fathi A., Petermann F., Reinelt T. Promoting Mental Health in Unaccompanied Refugee Minors: Recommendations for Primary Support Programs. Brain Sci. 2017, 7, 146. doi:10.3390/brainsci7110146
Статья поступила в редакцию 04.04.18
УДК 159.9.072
Mayorova Ya.V., postgraduate, Department of Judicial Ecology with a Course of Human Ecology, RUDN (Moscow, Russia),
E-mail: [email protected]
Glebov V.V., Cand. of Sciences (Biology), teaching assistant, Department of Judicial Ecology with a Course of Human Ecology,
RUDN (Moscow, Russia), E-mail: [email protected]
INTERRELATION OF SOCIAL IDENTITY AND INDIVIDUAL PSYCHOLOGICAL SPECIFICS OF NONRESIDENT STUDENTS STUDYING IN A METROPOLITAN AREA. The article studies relationship between social identity and individual psychological characteristics of nonresident students studying in a metropolitan area. The research is conducted with 311 (56 boys and 155 girls) who are nonresident students and Muscovites of the first year of studies from 18.4 to 19.6 years of age. Nonresident students are represented by the Central, Volga, North Caucasus and Siberian Federal districts of the Russian Federation. The study used the test "Who Am I?" (M. Kun and T. Mcpartland in the modification of T. V. Rumyantseva), a test questionnaire H. Eysenck EPi in the adaptation of A.G. Shmelev. The results show regional differences. Thus, students from Moscow, the Center of Russia and Siberia show a high level of reflection in comparison with the low level of students from the Volga region and the North Caucasus. Ethnic differences were also noted from the position of "representative of a social group". Correlation between social identity and individual psychological characteristics of students, as well as between "active Self' and "cooperation", between "social Self' and dependence on encouragement are revealed.
Key words: nonresident students, social identity, adaptation, personal characteristics, metropolis.
Я.В. Майорова, соискатель каф. судебной экологии с курсом экологии человека, РУДН, г. Москва,
E-mail: [email protected]
В.В. Глебов, канд. биол. наук, ассистент каф. судебной экологии с курсом экологии человека, РУДН, г. Москва,
E-mail: [email protected]
ВЗАИМОСВЯЗЬ СОЦИАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ И ИНДИВИДУАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ОСОБЕННОСТЕЙ ИНОГОРОДНИХ СТУДЕНТОВ, ОБУЧАЮЩИХСЯ В СТОЛИЧНОМ МЕГАПОЛИСЕ
В статье изучена взаимосвязь социальной идентичности и индивидуально-психологическими особенностями иногородних студентов обучающихся в столичном мегаполисе. Исследования проводилось на 311 (56 юношей и 155 девушек) иногородних студентах и студентов москвичей первого курса возраста от 18,4 до 19,6 лет Иногородние студенты были представлены Центральным, Приволжским, Северокавказским и Сибирским федеральными округами РФ. В исследовании использовался тест «Кто Я?» (М. Кун и Т. Макпартленд в модификации Т.В. Румянцевой), тест - опросник Г. Айзенка EPi в адаптации А.Г. Шмелева. Полученные результаты показали региональные различия. Так у студентов из Москвы, Центра России и Сибири выявлен высокий уровень рефлексии по сравнению с низким уровнем у студентов из Приволжья и Северного Кавказа. Также этнические различия были отмечены с позиции «представителя социальной группы». Были выявлены корреляционные связи между социальной идентичностью и индивидуально-психологическими характеристиками обучающихся, а также между «деятельное Я» и «сотрудничество», между «социальное Я» и зависимости от поощрения.
Ключевые слова: иногородние студенты, социальная идентичность, адаптация, личностные особенности, мегаполис.
Важным аспектом в адаптации человека в обществе является с одной стороны общность и привязка личности к социуму, а с другой самоидентификация себя в обществе. Этот аспект является одним из значимых элементов целостности и самоидентификации личности. При этом изменения социальной системы, смена местожительства, работы, статуса в обществе и т. д. могут мощно влиять на глубину идентификационных процессов и адаптацию личности. Таким образом, социальная идентичность человека - это характеристика динамическая, выступающая как система ключевых социальных конструктов [1]. Индивид формирует ее в ситуации пересмотра своего места в социальной среде и в процессе социального взаимодействия. Одним из таких этапов может стать период поступления в вуз и получения профессии. Несмотря на достаточное количество работ посвященных социальная идентичность, вопрос изучения социальной иден-
тичности иногородних студентов является малоизученным [2]. С этой целью нами было проведено исследование по изучению соотношения структуры социальной идентичности и особенностей личности иногородних студентов, обучающихся в столичном мегаполисе России.
Объект и методы исследования. Исследование проводилось на выборке 311 (56 юношей и 155 девушек) практически здоровых иногородних студентов и московских студентов возраста от 18,4 до 19,6 лет первого года обучения. Студенты были из РУДН и МГУ имени М.В. Ломоносова. Иногородние студенты были представлены Центральным, Приволжским, Северокавказским и Сибирским федеральными округами РФ. Нами проводилось тестирование. В частности использовался тест 20-ти утверждений «Кто Я?» М. Куна и Т. Макпартленда (модификация Т.В. Румянцевой) [3], тест-опросник Г. Айзенка EPi в адаптации
А. Г. Шмелева, направленный на выявления экстраверсии-ин-троверсии, нейротизма и типа индивидуально-личностных особенностей иногородних студентов, тест Спилбергера-Ханина, дающий оценку ситуативной и личностной тревожности и анкета.
Полученные результаты и обсуждение. При оценке индивидуально-личностных особенностей иногородних студентов было выявлено, что у студентов из Москвы, Центра России и Сибири примерно в равной мере присутствовали все типы темперамента (таблица), с некоторым преобладанием флегматиков и сангвиников. Большая часть студентов были экстраверты (77,4%) и низкий уровень нейротизма.
жительно коррелировал с избеганием угрозы и отрицательно с «перспективным Я» (р<0,05). Безусловно, это связано с тем, что иногородние студенты попадают в достаточно сложный адаптационный процесс (переезд и необходимость жить вдали от дома в период получения образования). Поэтому вопрос безопасности для иногородних студентов является актуальным в условиях столичного мегаполиса.
Оценка идентичности по деятельности иногородних студентов также выявила региональные особенности. У студентов москвичей, студентов из Центра Российской Федерации и Сибири был выявлен высокий уровень по данному показателю. Была
Таблица 1
Оценка индивидуально-личностных особенностей иногородних студентов (n=311)
Регион Холерик флегматик сангвиник меланхолик
Москва (n=63) 15,9% (10) 38,1% (24) 30,2% (19) 15,9% (10)
ЦФО (n=62) 21% (13) 32,2% (20) 27,4% (17) 19,4% (12)
ПФО (n=61) 55,7% (34) 0,3% (2) 16,4% (10) 24,6% (15)
СФО (n=62) 4,8% (3) 48,4% (30) 8,1% (5) 38,7% (24)
СКФО (n=63) 61,9% (42) 0 28,6% (18) 9,5% (3)
У студентов из Приволжья основными типами темперамента были холерики (55,7%), меланхолики (24,6%) и сангвиники (16,4%). Большая часть студентов были интровертами (62,9%), с высоким уровнем нейротизма.
Студенты из Северного Кавказа были представлены в основном холериками (61,9%) и сангвиниками (28,6%). Большая часть студентов были экстравертами (69,3%), с высоким уровнем нейротизма.
Изучение структуры идентичности показало, что большая часть (71,4%) ответов выборки иногородних студентов была связана с описанием личности и ее индивидуально-личностных особенностей, указывающая доминировании рефлексивной идентичности, которая была присуща для студентов из Москвы, учащихся из Центра России и Сибири. Таким образом, доля различных характеристик, отражающих индивидуально-личностные особенности у студентов этой группы, было максимально представлено. В тоже время для большинства (61,4%) студентов из Поволжья и Северного Кавказа отмечался низкий уровень рефлексии, что говорит о «закрытости» данной группы иногородних студентов.
Оценка студентов себя с позиции «представителя социальной группы», дало следующие результаты: у студентов-москвичей, студентов из Центра России и Сибири на первом стояли профессиональные предпочтения (студент-эколог, студент психолог), на втором - семья, и на третьем - этнический (национальный) контекст. У студентов из Приволжья и Северного Кавказа распределение было следующим. На первое место была поставлена семья, затем шла национальная идентичность и на последнее место ставились профессиональные предпочтения. Таким образом, социальная идентичность на вузовском этапе профессионализации имела свои этнические особенности.
Статистический анализ полученные результатов тестирования показали, что показатель социальной идентичности поло-
Библиографический список
отмечена положительная корреляционная связь с индивидуально-личностными характеристиками. У учащихся этой выборки идентификация своего «деятельного Я» была связана с умением сосредоточиться на себе, проявлять сдержанность и взвешенностью поступков, а также с дипломатичностью, умением работать с ситуативной тревогой, сохранять эмоциональную устойчивость и коммуникативную способность. У студентов из Северного Кавказа и Приволжья показатель деятельной идентичности находился на низком уровне. Это отражалось на уровне ситуативной тревожности, который был высок для данной выборки иногородних студентов.
Также нами была выявлена корреляционная связь между «деятельное Я», которое положительно коррелировало с такой характеристикой как «сотрудничество» (г=0,74) и «социальное Я», которое имела отрицательную связь (г=-0,62), было связано с зависимостью (от поощрения) и было значимо (р < 0,05).
Также стоит отметить, что большая часть студентов из Москвы, Центра России и Сибири по сравнению студентами из Приволжья и Северного Кавказа была свойственна активная позиция. Похожие взаимосвязи отмечены и в исследованиях иногородних студентов в ряде исследованиях [3].
Заключение. Таким образом, полученные результаты по изучению соотношения структуры социальной идентичности и особенности личности иногородних студентов, обучающихся в столичном мегаполисе России, показала свои региональные различия. Так у студентов из Москвы, Центра России и Сибири выявлен высокий уровень рефлексии по сравнению с низким уровнем у студентов из Приволжья и Северного Кавказа. Также этнические различия были отмечены с позиции «представителя социальной группы» Были выявлены корреляционные взаимосвязи между социальной идентичности и индивидуально-психологических характеристик обучающихся в столичном мегаполисе: между «деятельное Я» и «сотрудничество» и «социальное Я» с зависимостью от поощрения.
1. Иванова Н.Л. Проблема социальной идентичности в психологических исследованиях. Мир психологии. 2012; 1: 18 - 27.
2. Юркина М.С. Особенности адаптации иногородних студентов / М.С. Юркина, Н.Г. Живаев. Профессионально-ориентированная концепция психологической адаптации студента вуза: материалы интернет-конференции. 2011. Available at: psylab. mybb.ru
3. Тест Куна. Тест «Кто Я?» (М. Кун, Т. Макпартленд; модификация Т.В. Румянцевой). Румянцева Т.В. Психологическое консультирование: диагностика отношений в паре. Санкт-Петербург, 2006: 82 - 103.
References
1. Ivanova N.L. Problema social'noj identichnosti v psihologicheskih issledovaniyah. Mirpsihologii. 2012; 1: 18 - 27.
2. Yurkina M.S. Osobennosti adaptacii inogorodnih studentov / M.S. Yurkina, N.G. Zhivaev. Professional'no-orientirovannaya koncepciya psihologicheskoj adaptacii studenta vuza: materialy internet-konferencii. 2011. Available at: psylab.mybb.ru
3. Test Kuna. Test «Kto Ya?» (M. Kun, T. Makpartlend; modifikaciya T.V. Rumyancevoj). Rumyanceva T.V. Psihologicheskoe konsul'tirovanie: diagnostika otnoshenij vpare. Sankt-Peterburg, 2006: 82 - 103.
Статья поступила в редакцию 14.04.18
УДК 159.9.072
Razumova E.M., Cand. of Sciences (Psychology), senior lecturer, Department of Psychology, Nosov Magnitogorsk State
Technical University (Magnitogorsk, Russia), Е-mail: [email protected]
Khabibulin D.A., Cand. of Sciences (Pedagogy), senior lecturer, Department of Psychology, Nosov Magnitogorsk State Technical
University (Magnitogorsk, Russia), Е-mail: [email protected]
SOCIO-COMMUNICATIVE COMPETENCE OF PEOPLE UNDER INVESTIGATION WITH DIFFERENT TERMS OF STAY IN INVESTIGATION CELL. The article addresses a problem of the communicative component of a personality of people under investigation. It seems that the idea of placing a person in the conditions of group isolation is an extreme situation that affects his personality. The authors focus on the difficulties of prisoners in the establishment of communication links. The authors compare the components of social-communicative competence of people under investigation depending on the time spent in closed conditions. The article points out that there are differences in the social and communicative competence of the persons under investigation - a decrease in the ability to establish optimal contacts with the outside world. The authors point to the process of alienation, detachment, fencing of prisoners, in which the probability of some unpleasant experiences arising in conditions of closed institutions is reduced.
Key words: social-communicative competence, adaptability of persons under investigation, investigation cell.
Е.М. Разумова, канд. психол. наук, доц. каф. психологии Магнитогорского государственного технического
университета им. Г.И. Носова, г. Магнитогорск, Е-mail: [email protected]
Д.А. Хабибулин, канд. пед. наук, доц. каф. психологии Магнитогорского государственного технического
университета им. Г.И. Носова, г. Магнитогорск, Е-mail: [email protected]
СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ ПОДСЛЕДСТВЕННЫХ С РАЗНЫМ СРОКОМ НАХОЖДЕНИЯ В СЛЕДСТВЕННОМ ИЗОЛЯТОРЕ
В данной статье рассматривается проблема коммуникативной составляющей личности людей, находящихся под следствием. Прослеживается идея о том, что помещение человека в условия групповой изоляции, является экстремальной ситуацией, а значит, будет оказывать существенное влияние на все составляющие его личности. Основное внимание авторы уделяют имеющимся затруднениям в установлении коммуникативных связей подследственных с разным сроком нахождения в следственном изоляторе. Авторы сравнивают компоненты социально-коммуникативной компетентности подследственных в зависимости от времени нахождения в закрытых условиях. В статье указывается, что имеются такие различия в выраженности компонентов социально-коммуникативной компетентности подследственных, которые указывают на снижение способностей социально-позитивных коммуникаций с внешним миром. Авторы стремятся проследить процесс отчуждения, обособления, отгораживания подследственных, который снижает вероятность появления некоторых болевых переживаний, возникающих в условиях учреждений закрытого типа.
Ключевые слова: социально-коммуникативная компетентность, адаптивность подследственных, следственный изолятор.
Психологические исследования в области исправительно-трудовой психологии, пенитенциарной психологии удовлетворяются основными законами методологических принципов: принципа развития и принципа единства сознания и деятельности. С.Л. Рубинштейн, Б.Ф. Ломов и др., рассматривая сознание осужденного, на которое будет оказывать влияние и условия отбывания наказания, и организация воспитательного процесса, и сами сотрудники учреждения, указывали на реализацию принципа развития. А.Н. Леонтьев, Б.Г. Ананьев, Б.М. Теплов и др., вслед за С.Л. Рубинштейном, принимают идею и развивают мысль, что сознание человека, определяя деятельность, само развивается в деятельности, преображается в ней, под влиянием деятельности личность обретает новые качества. Эти принципы задают научный тон для формулирования гипотез о возможных изменениях в личностных характеристиках человека, помещенного в закрытые условия групповой изоляции.
В современных исследованиях психологии лиц, помещенных в исправительно-трудовое учреждение, изучаются социально-психологические, психологические факторы, способные привести к некоторым психологическим изменениям их личности. Так, Н.А. Качнова (1999) указывает на роль социального фактора (вынужденная изоляция, срок лишения свободы, отказ в помиловании и пр.) в происходящих изменениях личности. В работах В.Б. Калистратова (1998) и Р.Х. Гизатуллина (2001) показано, что сама по себе среда исправительного учреждения способствует формированию агрессивного поведения и, как следствие, социальной дезадаптации. Е.С. Оленко (2007) развивает идею о влиянии акцентуаций характера на процесс психологической адаптации к групповой изоляции [1]. В работах, рассматривающих нравственные и психологические характеристики преступников -рецидивистов, указывается на различия в этих характеристиках как у лиц с разным количеством судимостей, так и в сравнении с лицами с нормативным поведением [2; 3]. Также в современных работах (Е.М. Разумова, А.С. Луговой, 2014, А.В. Вожжов, 2015) акцентируется внимание на влиянии неформальных условий криминальной субкультуры на появление особых психических состояний преступников, способствующих закреплению системы
повторений противоправных действий [4; 5]. Недостаточную разработанность в исследованиях последних лет представляет вопрос об изменениях коммуникативной составляющей личности, помещенной в условия вынужденной изоляции.
Коммуникативная составляющая подследственного является одной из важнейших сторон его личности. Именно эта сфера в местах лишения свободы претерпевает существенные изменения под воздействием ряда негативных факторов. Характер переживаний обусловлен отношением человека к потребностям и обстоятельствам, которые способствуют или не способствуют их удовлетворению. В результате социальной изолированности от общества, человек затрудняется в установлении коммуникативных связей и проявляет состояние фрустрации.
Социально-коммуникативная компетентность рассматривается как способность устанавливать и поддерживать контакты с окружением. Она предполагает умение изменять круг общения, понимать и быть понятым партнерами по общению. Если рассматривать коммуникативность человека, помещенного в условия принудительной изоляции, то стоит отметить, что в исправительном учреждении «ломается» привычный уклад жизни и происходит переоценка ценностей. В результате лишения человека социальной свободы, ограничения его контактов, замыкание их только на себе подобных и администрации учреждения, происходят изменения в коммуникативной составляющей личности изолированного. Человек теряет свою индивидуальность и становится похожим в поведении и общении на других подследственных.
Целью нашего исследования является изучение проявления компонентов социально-коммуникативной компетентности подследственных с разным сроком нахождения в следственном учреждении.
Выборку исследования составили мужчины, находящиеся под следствием за противоправные деяния, подразумевающие уголовное преследование по закону, на содержании в следственном изоляторе. Возрастная категория респондентов колеблется до 52 лет. Всех респондентов мы условно разделили на две группы по критерию «срок нахождения в СИЗО», учитывая фазы
