CC BY
103Антон ФИНЬКО
Кандидат философских наук, эксперт Киевского центра политических исследований и конфликтологи
(Киев, Украина).
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ УКРАИНЫ С ГОСУДАРСТВАМИ КАВКАЗА В КОНТЕКСТЕ ЕЕ ПОЛИТИКИ В ЧЕРНОМОРСКО-КАСПИЙСКОМ РЕГИОНЕ
Резюме
В статье рассматриваются отношения Украины с государствами Кавказа в аспекте ее интересов и соответствующей политики в Черно-
морско-Каспийском регионе. Проблема оценивается как в исторической ретроспективе, так и с точки зрения современной внешнеполитической ситуации.
В в е д е н и е
На протяжении длительного исторического периода взаимодействие Украины с окружающим миром было полностью подчинено целям Российского государства, в состав которого она входила1. Это особенно отчетливо прослеживается на примере отношений с Кавказом и шире — Черноморско-Каспийским регионом (ЧКР). Российский, а позднее советский военно-политический «зонтик», с одной стороны, создавал условия для продвижения экономических интересов украинских земель, расселения и обеспечения внешней безопасности украинцев, с другой же — предполагал отказ украинских верхов от каких-либо форм самостоятельности. При этом часть политически активных общественных слоев, прежде всего национальная культуртрегерская интеллигенция, традиционно выступала в роли актуального или потенциального оппонента российской колониальной политики. Обретение независимости привело к заметной трансформации политической роли Украины, что незамедлительно сказалась на ее связях с ЧКР.
В этом отношении считаем необходимым затронуть в статье следующие вопросы:
■ исторические связи Украины с народами Кавказа;
■ геополитическая и геоэкономическая специфика роли украинских земель в составе Российской империи и Советского государства, отразившаяся в числе прочего и на ситуации в ЧКР;
■ отношения Украины с государствами Кавказа в условиях проведения «многовекторной» внешней политики при президентстве Л. Кучмы;
1 В исследовании для определения роли Украины на том или ином этапе развития используется терминология И. Валлерстайна: «ядро», «периферия», «полупериферия» капиталистической «мир-системы».
■ изменения во взаимоотношениях с кавказскими государствами вследствие «цветного» поворота в украинской политической жизни;
■ реакция украинского общества и политических сил на события в Южной Осетии в августе 2008 года.
Украина и Кавказ: исторический контекст
Отношения между Украиной и Кавказским регионом носят весьма давний характер, уходящий во времена Киевской Руси. Уже в это время имелись непосредственные связи с некоторыми кавказскими народами, в частности касогами (адыгами) и ясами (аланами). Существуют сведения и об отношениях между Русью и южноазербайджанской династией Саджидов2. Ряд арабских и персидских источников (среди них Аль-Масуди, Ибн Миска-вейх, Ибн Хаукаль) указывает на набеги русое на Прикаспийские земли, совершавшиеся во второй половине IX — начале XI веков и связанные, возможно, с борьбой за контроль над торговыми путями между Европой и странами Востока3.
Что касается армянских общин, получивших распространение на украинских и крымских землях, то их специфика состояла в том, что они испытали сильное тюркское влияние. В 1894 году группа лингвистов с участием видного украинского востоковеда А. Крымского, проанализировав армянские судебные архивы города Каменца-По-дольского XVI—XVII веков, пришла к выводу, что эти документы «написаны языком тюркским, а буквами армянскими». Современные украинские исследователи отмечают, что «по происхождению армяно-кыпчакский язык представляет собою один из кыпчако-половецких языков крымского ареала... Он очень близок к тракайскому диалекту караимского языка, куманскому языку, кыпчакским урумским говорам и горным. говорам крымскотатарского языка»4.
Взятые в историческом аспекте взаимоотношения с Кавказом во время пребывания Украины в составе Российской империи особенно явственно иллюстрируют традиционную двойственность ее политической роли. Отметим, что в ее оценке некорректно исходить из четкой дихотомии «колония — метрополия», поскольку на самом деле речь идет о стране с «двойной подкладкой». Украина в качестве специфической полуперифе-рии несла в себе черты как имперского ядра, так и периферии, представая то в одной, то в другой ипостаси. С одной стороны, украинские земли были постепенно лишены какой-либо самостоятельности и следы их былой автономии тщательно стирались. С другой стороны, украинцы вполне являли «передовой отряд» экспансии, наравне с великороссами вовлекавшийся в военные и колонизационные предприятия имперского центра.
Несомненно, здесь есть основания для того, чтобы провести сравнение со статусом Шотландии в составе Британской империи или же Венгрии в составе империи Габсбургов, если бы не дополнительное обстоятельство, благоприятствовавшее еще большему преодолению дистанции между украинцами и русскими: их этническая, языковая и религиозная родственность создавала возможность для развития ассимиляции. Точнее, на
2 См.: Туранли Ф. З історії та традицій азербайджанців [www.narratif.narod.ru].
3 См., в частности: Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. Спб, 1870 [www.vostlit.info]; Ибн Мискавейх о походе руссов в Бердаа в 943—944 гг. [www.adfontes.veles.lv].
4 Гаркавец А. Кыпчакоязычные армяне... В кн.: Кыпчакско-польская версия армянского судебника и армяно-кыпчакский процессуальный кодекс. Львов, Каменец-Подольский, Алматы: Дешт-и-Кыпчак, Баур, 2003. С. 758, 767.
протяжении длительного времени на украинских землях соперничали поощряемая имперским центром идея общерусской общности (включающей в себя в качестве субэтносов великороссов, малороссов/украинцев и белорусов) и взлелеянная националистически настроенной культуртрегерской интеллигенцией полностью самостоятельная украинская идентичность.
Проникновение украинцев в Предкавказье последовало за поглощением Российской империей Крымского ханства: «Аннексия в 1783 году Крымского ханства вместе с его кубанской частью влечет за собою выдвижение русской границы на среднее течение Кубани. После 1792 года на бывших ногайских кочевьях возникает русское/малороссийское [украинское] Черноморье — мощный казачий бастион империи из переселенных запорожцев. Уже к концу XVIII в. формируется контур Кавказской Линии — сплошной полосы расселения казачьих войск от Тамани и устья Кубани на западе и до устья Терека на востоке... В русскую этническую доминанту колонизации встроены армянские, греческие, немецкие переселенцы, не говоря уже о мощной малороссийской [украинской] основе при колонизации Черномории и Новороссии»5.
Характерно при этом, что продвижение на Кавказ наблюдалось вслед за разрушением Запорожской сечи генералом П. Текели в 1775 году — событием, символизировавшим избавление имперского центра от традиционных украинских «вольностей». Оно повлекло переход части украинского казачества на сторону Турции («Задунайская сечь»). Лояльные же запорожцы позднее трансформировались в Черноморское войско, которое и было направлено в 1792 году на Кавказ, а далее после присоединения к нему части линейных казаков переименовано в Кубанское казачье войско6. Кроме того, на Кубань и Терек активно переселялось, параллельно с российским, и украинское крестьянское население (к десятым годам ХХ в. доля казаков на этих землях составляла лишь 42,9%7).
Что касается участия этнических украинцев в руководстве действиями Российской империи против Ирана и Турции, то оно отнюдь не ограничивалось хрестоматийным примером Кавказского наместника фельдмаршала князя И. Паскевича. Речь также может идти о главнокомандующем войсками в Грузии фельдмаршале графе И. Гудовиче, занявшем Анапу, Гюмри, основавшем Усть-Лабинск и присоединившем к империи Дагестан, а равно генерал-лейтенанте П. Котляревском («кавказском Суворове») — участнике похода на Гянджу, предводителе российских войск в Карабахе, занявшем Ахалкалаки и Ленкорань и сыгравшем свою роль при дворе последнего грузинского монарха Георгия XII. А.С. Пушкин в поэме «Кавказский пленник» (1821 г.) оставил Котляревскому вызывающее оторопь посвящение, которое являлось то ли панегириком, то ли обвинением в совершении военных преступлений: «Тебя я воспою, герой, О, Котляревский, бич Кавказа! Куда ни мчался ты грозой — Твой ход, как черная зараза, Губил, ничтожил племена.. .Ты днесь покинул саблю мести, Тебя не радует война.»
Несмотря на деятельное украинское участие в колонизационных процессах, развернувшееся в ходе Кавказской войны, сопротивление горских народов нашло сочувственный отклик в среде национальной культуртрегерской интеллигенции, глашатаем которой выступил Т. Шевченко. В поэме «Кавказ» (1845 г.) он направил крайне язвительные и гневные инвективы в адрес завоевательной политики властей. Напротив, повстанцы имама Шамиля предстали в его изображении в качестве «великих рыцарей», за которыми «правда, слава и воля святая».
Перепись 1926 года дала основания отнести к украинцам 47,1% населения Кубани и 32,8% — населения Ставрополья8. Поселения украинцев были также зафиксированы на
5 Цуциев А. Атлас этнополитической истории Кавказа. М.: Европа, 2006. С. 33, 34, 35.
6 См.: Енциклопедія українознавства. Т. 10. Львів, 1994. С. 377і, 3772.
7 См.: Там же. Т. 4. С. 1213.
8 См.: Там же. Т. 8. С. 2119, 3015.
северных равнинных территориях Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии и Северной Осетии9.
В то же время на кубанских землях период украинской «коренизации», сопровождавшийся созданием украиноязычных школ и выпуском изданий, был чрезвычайно кратким (конец 1920-х — начало 1930-х гг.). Для местной идентичности, особенно казачьей, факт региональной и сословной принадлежности традиционно имел большую значимость, чем несколько размытые представления об этническом происхождении, а местные украинцы формировались во многом как биэтноры, для которых отождествление себя с русским этносом не представляло какого-то нежданного и экстраординарного вызова. Все это создавало благоприятную почву для их ассимиляции.
Что касается Закавказья, то здесь распространение украинцев приняло иные характер и масштабы: «В отличие от Предкавказья, где сплошные массивы русского поселенческого освоения пришлись на редконаселенные степные территории кочевников, в Закавказье — регионе со значительным и давним оседлым населением — возникает иной тип русской колонизации. Его можно назвать очаговым или дисперсным, и составляется он из отдельных, рассредоточенных среди местного населения поселений нескольких категорий: сел русских сектантов, военных поселений или поселений отставных солдат, переселенческих поселков и городских слободок»10. К таким анклавам на территории Азербайджана, например, относилась построенная украинскими крестьянами-переселенцами на берегах Куры и Араза Петропавловка (ныне — Сабирабад)11.
Впрочем, двойственность политической роли украинцев накладывалась на амбивалентность действий самой России в ходе колонизации ЧКР. По словам И. Валлерстайна, «Россия дала классический пример, полупериферии, государства, причудливо сочетающего как черты [капиталистического] «ядра», так и периферии. В отличие от азиатских империй Россия XVIII—XIX веков контролировала очень серьезный военный потенциал, расположенный вблизи от европейского «ядра» мир-системы. Поэтому Россия все-таки не стала колониальной периферией, как и не смогла войти в капиталистическое «ядро». Она превратилась в нечто промежуточное, в полупериферийного военного гиганта, у которого, однако, было хронически слабое экономическое сердце и случались закупорки в «сосудах» бюрократического управления»12.
В частности, двойственный характер российской колонизации проявился в том, что благодаря России (исполнявшей в данном случае функцию «полупроводника» европейского влияния) в сферу добычи нефти в Каспийский регион, как известно, в конце XIX — начале XX века активно проник западный капитал — предприятия Нобелей, Ротшильдов, «Royal Dutch/Shell» Г. Детердинга. Это типично именно для полупериферийных субъектов, зачастую являющихся посредниками между ядром и периферией13.
При этом, несмотря на «хронически слабое экономическое сердце», российские власти достигли значительных успехов в развитии транспортной, торговой и судостроитель-
9 См.: Цуциее А. Указ. соч. С. 24.
10 Там же. С. 34.
“Управление делами президента Азербайджанской Республики. Президентская библиотека. Административно-территориальное деление. С. 112 [www.elibrary.az/docs/azerbaijan/rus/gl2.pdfl.
12 Валлерстайн И. Россия и капиталистическая мир-экономика: 1500—2010 // Свободная мысль, 1996, № 5. С. 38, 39.
13 С этой точки зрения, например, весьма показательна «проводниковая» полупериферийная роль в ЧКР современной Турции, чье руководство, как отмечает Е. Уразова, «воспользовалось открывшимися после распада СССР возможностями как для собственного самоутверждения и достижения далеко идущих политических и экономических целей, так и для оказания многопланового содействия Западу в освоении постсоветского пространства в регионах Западной и Центральной Евразии, в первую очередь для обеспечения западным транснациональным компаниям доступа к их рынкам и природным богатствам — источникам углеводородного и иного минерального сырья» (Уразоеа Е.И. Экономическое сотрудничество Турции и тюркских государств СНГ. М.: ИИБВ, ИВ РАН, 2003. С. 24—25).
ной инфраструктуры Новороссии — примыкающих к Черному и Азовскому морям южных земель, вошедших в состав Российской империи в результате оттеснения Турции в XVIII и начале XIX века (включавших в том числе и современные южные регионы Украины, среди них бывшие территории Запорожского войска и Новую Сербию).
Основание Херсона и Николаева и, особенно, закладка мощного торгового Одесского порта в Г аджибеевском заливе в 1794 году создали новые условия для традиционного украинского экспорта, прежде всего подольской и волынской пшеницы. «В Турцию, Италию, Францию, Англию отправлялись из Одессы все больше и больше купеческих судов. Из Одессы начали ходить суда и в страны Ближнего Востока, а с вводом в строй Суэцкого канала — в Индию, Китай и Японию. Одесский порт стал развиваться как южные ворота России в Европу и Азию. Одесса становится главным хлебоэкспортным портом России (40% экспорта хлеба). По хлебному экспорту она заняла первое место в Европе»14.
В целом в этот исторический период украинские земли приняли на себя сеоеобразную функцию полупериферии Российской империи, предстаеляешей, е сеою очередь, полуперифе-рию ядра капиталистической мир-системы, сформироеаешегося еокруг стран Западной Ееропы. В обмен на полную утрату автономных начал и традиционных вольностей украинцы приобрели возможность проникновения в рамках имперской колонизации на Кавказ и в Новороссию, что обеспечило выход к Черному морю, сильно раздвинуло рамки украинского этнического расселения, обеспечило защиту с южного направления и создало базу для вывоза украинских товаров.
В советский период этот морской потенциал получил дальнейшее развитие. К моменту провозглашения независимости Украины Черноморское морское пароходство являлось крупнейшим в Европе по тоннажу и насчитывало более 300 судов. На территории Украины действовала развитая сеть морских портов, занимавших первое место по грузообороту в тогдашнем Советском Союзе, а также судоверфей, равно как и мощная система трубопроводов. Все это благоприятствовало проведению независимой Украиной активной политики в отношении ЧКР.
Однако экономический кризис 1990-х годов привел к значительной потере созданного ранее потенциала: «В условиях профессиональной некомпетентности была разрушена морская мощь государства. Таким образом, коммуникационный каркас Украины, формирующийся на геополитических осях Запад — Восток — Юг (морские рубежи), лишился одной из важнейших основ. Практически утрачены возможности формирования в обозримом будущем Украинско-Черноморского и Азовского районных торгово-промышленных комплексов, ориентированных на обеспечение внешнеэкономических связей и освоения природных ресурсов морей. Из-за ограниченных финансовых возможностей и существующих международных разногласий с Румынией и Россией крупномасштабное освоение энергетических ресурсов шельфа в обозримом будущем не предвидится»15.
Грузооборот торговых портов Украины сократился со 121,4 млн т в 1990 году до 53 млн т в 1996-м16. Восстановление наметилось лишь во второй срок президентского правления Л. Кучмы (1999—2004 гг.) в условиях общей реанимации экономики. В 2000 году грузооборот составил 84, в 2001 году — 89, в 2002 году — 106, в 2003 году — 110, а в 2004 году — 111 млн т17.
14 Из истории морского флота [www.who-is-who.com.ua].
15 Дергачее В. Геоэкономический прогноз. В кн.: Геоэкономика (современная геополитика). К.: Вира-Р, 2002 [www.dergachev.ru/book-geoe/index.htm].
16 См.: Стецюк В. 1990—2005 годы: динамика грузооборота портов Украины // Порты Украины, 2006, № 3 [http://www.blackseatrans.com].
17 См.: Иеаное В. О перспективах морских портов Украины // Порты Украины, 2006, № 3 [http://www. blackseatrans.com].
Украина и ЧКР: период президентства Кучмы
Внешнеполитическая линия этого периода базировалась на лавировании Украины между интересами евроатлантического блока и России («многовекторность»). Это, в частности, проявлялось в стремлении обеспечить диверсификацию источников энергоносителей с целью ослабления зависимости от РФ с одновременной ставкой на сохранение тесных экономических и неконфликтных политических отношений с Москвой. Последнее обстоятельство имело особую значимость с точки зрения транспортных интересов Украины, поскольку ее морской грузооборот зависит от транзита, прежде всего российского. Так, «в 2007 году российский транзит (более 51 млн т) составил почти треть (29,2%) грузооборота портов Украины»18. В том же году грузооборот украинских морских портов превзошел аналогичный показатель азовско-черноморских портов России (158 против 152 млн т)19.
Через украинскую территорию проходят третий, пятый и девятый панъевропейские транспортные коридоры (ТК), а также коридоры ТРАСЕКА (Европа — Кавказ — Азия) и Черное море — Балтийское море20. В частности, Одесса включена в ТК № 9, ТРАСЕКА и ТК «Черное море — Балтийское море».
Украинское участие в проекте ТРАСЕКА рассматривалось как дань западному вектору в рамках политики «многовекторности», поскольку этот ТК открыл перед ЕС возможность поколебать российский контроль над экспортными маршрутами в ЧКР, Центральную Азию и Китай. В рамках его реализации со второй половины 1990-х украинская компания «Укрффери» совместно с болгарскими партнерами начала осуществлять сообщение на железнодорожно-паромной линии Варна (Болгария) — Ильичевск (Украина) — Поти/Батуми (Грузия).
В том же русле, но ориентированном уже не столько на ЕС, сколько на позицию США, была выдержана инициатива по сооружению нефтепровода Одесса — Броды (1996—2002 гг.), рассчитанного на поставку каспийской нефти в Европу в качестве продолжения нефтепровода Баку — Супса. Однако реализация этого проекта столкнулась с немалыми трудностями. Нефтепровод не получил азербайджанского и казахстанского сырья, на которое возлагали надежды украинские власти, что дало основание некоторым экспертам назвать его «диверсификационным симулякром».
Строительство нефтепровода Одесса — Броды осуществлялось в условиях жесткой конкуренции. Это особенно относится к более мощному проекту Баку — Тбилиси — Джейхан (БТД). Заключение соглашения о сооружении БТД между США, Азербайджаном, Грузией и Турцией (ноябрь 1999 г.) свидетельствовало, что «спор между Россией, Украиной и Турцией по поводу маршрута транспортировки каспийской нефти завершился в пользу Турции и в полном соответствии с геополитическими целями США.»21
В результате, в 2004 году после длительного простоя нефтепровод Одесса — Броды вполне в духе политики «многовекторности» был заполнен направляемой в реверсном режиме нефтью российской компании ТНК-ВР. Характерно, что это вызвало реакцию обеспокоенности со стороны Турции, официально мотивированную опасением увеличения нагрузки на Босфор, а также недовольство Соединенных Штатов.
18 Илъницкий К. Уйдет ли из Украины российский транзит? // Порты Украины, 2008, № 4 [http://www. blackseatrans.com].
19 См.: Илъницкий К. Борьба за лидерство в Черноморском регионе // Порты Украины, 2008, № 8 [http:// www.blackseatrans.com].
20 Тушканова И. Реки грузов // Дистрибуция и логистика, 2007, № 3. С. 40.
21 Гавриш О. Турецкий марш не исключает украинского гопака [www.ngv.ru].
Что касается регионального сотрудничества в ЧКР, то первоначально Украина придавала особую значимость ОЧЭС, видимо рассматривая эту организацию в качестве площадки, с которой могли бы быть заявлены притязания на региональное лидерство. Выказывался интерес к развитию проектов, связанных с созданием общего рынка энергоносителей и развитием транспортной инфрастуктуры, в особенности «строительства кольцевой автомагистрали вокруг Черного моря и системы магистральных трубопроводов для транзита нефти и газа из Центральной Азии, Закавказья, Ближнего и Среднего Востока в Европу»22. Украина также присоединилась к черноморской военно-морской группе «BLACKSEAFOR» и операции «Черноморская гармония».
В то же время эффективность ОЧЭС постепенно начала вызывать в Киеве все более заметный скепсис: «за годы существования ОЧЭС не реализовала ни одного большого проекта»23. К тому же здесь было достаточно более влиятельных претендентов на лидерство и без Украины — в лице России и, особенно, Турции.
В этих условиях проявилось внимание Украины к ГУАМ — проекту, вызывающему серьезную обеспокоенность у России, которая рассматривает эту структуру как проводник евроатлантических представлений о предназначении Балто-Черноморско-Каспийс-кой дуги, направленный на «растягивание», а не на интеграцию ЧКР24. В то же время создавалось впечатление, что у Л. Кучмы эффективность ГУАМ также вызывала сомнения, эта структура в рамках политики «многовекторности» рассматривалась скорее в качестве «канала связи» с евроатлантическим миром и противовеса Москве, чем как нечто имеющее значимую экономико-политическую отдачу.
Характерно, что и в среде выражающих официальную позицию и лояльно относящихся к ГУАМ и евроатлантическому вектору экспертов проскальзывала обеспокоенность ситуацией, складывающейся вокруг обеспечения украинских интересов в ЧКР. В частности, указывалось, что после вступления Болгарии и Румынии в НАТО и в случае интеграции Турции в ЕС пути, соединяющие Европу, Кавказ и Центральную Азию, могут пойти в обход Украины, оставив ее в стороне25.
Некоторые эксперты отмечали, что в условиях, когда не только Россия выразила отрицательное отношение к ГУАМ, но и Турция дистанцировалась от него, существование данного проекта требовало максимальной поддержки со стороны США и ЕС, а перспектива формирования «стратегического треугольника» Киев — Варшава — Анкара в качестве основы стабильности в Балто-Черноморском регионе, на Кавказе и в Центральной Европе отодвигалась. В этой связи указывали также на то, что с «утверждением маршрутов нефтепровода БТД и Транскаспийского газопровода. завершился политический этап оформления энергомоста Каспий — Турция — Европа. Созданы объективные условия для усиления позиций Турции в регионе. Таким образом, Анкара в определенной мере конкурент Киева по вопросам укрепления ГУАМ и транспортировки энергоносителей. В этом контексте не случайна турецкая инициатива в отношении создания пакта по установлению мира и стабильности на Кавказе»26.
В то же время радикально настроенные оппоненты ГУАМ указывали на то, что неудача проекта «Одесса — Броды» изначально была связана с иллюзорной оценкой намерений Азербайджана и Грузии и преувеличением роли ГУАМ («союза недовольных Россией»). «Основная ставка делается на Азербайджан (источник нефти), Грузию (порт отгрузки) и Польшу (продолжение маршрута). Это стратегическая ошибка. Г. Алиев и
22 Максименко І. Геополітичні зміни в Чорноморському регіоні та перспективи регіонального співробітництва [www.niss.od.ua].
23 Шелест Г. Ювілей зі змішаними почуттями // Україна і світ сьогодні, 2007, № 28.
24 См.: Геополитика зоны «Черноморье — Кавказ — Каспий» (I) [www.odnarodyna.ru].
25 См.: Матійчик Я. ГУУАМ — стан, нові аспекти и перспективи розвитку [www.niss.gov.ua/book/ 2004_htmV012.htm].
26 Корендович В., Павленко А., Чумак В. Украина — ГУУАМ — Турция // Зеркало недели, 2001, № 5.
Э. Шеварднадзе вежливо улыбаются. Но они свой выбор сделали в пользу «турецкого» маршрута. От Варшавы в этом проекте не зависит ровным счетом ничего. Имеет значение позиция инвесторов, но их США настойчиво склоняют к «турецкому» маршруту. Единственная в этом плане надежда Украины — Казахстан. Но МИД приоритетным направлением выделил ГУУАМ. А раз так, то разговоры о «проекте века» и диверсификации источников энергоносителей превращаются в сотрясание воздуха»27.
Что касается двусторонних отношений Украины с государствами Кавказа, то они начали приобретать динамику по мере преодоления экономической депрессии 1990-х. В 1995 году состоялся первый официальный визит высокопоставленных украинских лиц в Азербайджан. Обсуждалось сотрудничество в нефтегазовой сфере, в том числе возможная помощь азербайджанских специалистов в разработке украинской части черноморского шельфа. В марте 2000 года Баку с официальным визитом посетил президент Л. Кучма, ратовавший за продление маршрута Баку — Супса в направлении Одесса — Броды. Был заключен договор о стратегическом партнерстве и соглашение об экономическом сотрудничестве, касающееся взаимодействия в энергетической сфере28.
Постепенно наблюдалось увеличение товарооборота между Украиной и Азербайджаном. В 2004 году объем украинского экспорта в эту страну вырос до 222,9 млн долл. (увеличение в сравнении с 2003 г. на 45,6%). Импорт из Азербайджана в том же году составил 11,7 млн дол29. При этом «в структуре поставок из Азербайджана преобладала продукция топливно-энергетического комплекса (керосин, смазочные масла), полиэтилен, газовые турбины и арматура, а также продукция сельского хозяйства (фундук, фрукты, соки и др.). Из Украины в Азербайджан поступала продукция машиностроения (спецавтомобили, вагоны-цистерны), черной металлургии (стальной продукт, трубы и т.д.), электротехнической отрасли, а также автомобильные шины и продовольственные товары. и др.»30 В Баку был открыт филиал Днепропетровского национального университета.
При этом имели место расхождения сторон в топливно-энергетических вопросах. Вразрез с пожеланиями властей Украины по развитию сотрудничества в нефтяной сфере официальный Баку сформулировал свою позицию следующим образом: «Несмотря на всю привлекательность украинского маршрута, в связи с участием Азербайджана (ГНКАР) в строительстве Основного экспортного трубопровода Баку — Тбилиси — Джейхан и необходимостью для этого значительных финансовых средств, в настоящее время участие Азербайджана в реализации проекта строительства нефтепровода Броды — Плоцк весьма затруднительно»31.
В ряду украинских предприятий, действовавших на азербайджанском рынке в тот период, следует выделить финансово-промышленную группу «Интерпайп» (поставка труб), Сумское НПО им. Фрунзе (оборудование для компрессорных станций), Харьковское ОАО «Турбоатом» (турбины), ОАО «Запорожский завод высоковольтной аппаратуры», компанию «АвтоКраз» (грузовики), предприятие «Южкабель», ЗАО «Россава» (автомобильные шины), Харьковское государственное авиационное предприятие, ЗАО «Практика» (техническая защита банков и офисов, противопожарная защита), ОАО «Полтавакондитер», ОАО «Сандора» (соки)32.
27 Гончаренко А. Мифы украинской дипломатии // Зеркало недели, 1999, № 28.
28 См.: Парахонський Б.О. Регіональна політика України [www.niisp.gov.ua].
29 См.: Терехин С. Министерство экономики и по делам евроинтеграции Украины. В кн.: Мосты дружбы: Украина — Азербайджан. Т. 2. К.: Украинский издательский консорциум, 2005. С. 23.
30 Аббасов А. Экономические отношения Азербайджанской республики с Украиной. В кн.: Мосты дружбы: Украина — Азербайджан. Т. 2. С. 23.
31 Там же. С. 16.
32 См.: Мосты дружбы: Украина — Азербайджан. Т. 1. К.: Украинский издательский консорциум, 2004; Мосты дружбы: Украина — Азербайджан. Т. 2.
С Грузией Украина заключила в 1993 году Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи и далее стремилась развивать привилегированное партнерство во многих сферах, включая военно-техническую. В 2004 году товарооборот между Украиной и Грузией составил 158 млн долл. Украинский экспорт базировался на продукции черной и цветной металлургии, химической промышленности и машиностроения. Грузия поставляла в Украину продовольствие, руды, марганцевый концентрат, химическую продукцию33.
В 2001 году во время визита президента Армении Л. Кочаряна в Киеве был подписан Договор между Украиной и Арменией об экономическом сотрудничестве на 2001—2010 годы. Товарооборот Украины с Арменией в 2004 году составил 78,9 млн долл. Из них экспорт составлял 70,8 млн долл., а импорт — 8,1 долл.34 При этом украинско-грузинская паромная линия Ильичевск — Поти/Батуми начала активно использоваться Арменией для своей внешней торговли.
В целом, можно сказать, что в период от провозглашения независимости до конца 2004 года по мере выхода из депрессии 1990-х Украина при реализации своего внешнеполитического курса, в том числе в ЧКР, проявила стремление к определенной самостоятельности, характерной для стран полупериферийного типа. Подобно России Украина сделала ставку на модель национального капитализма, предполагающую приватизацию наиболее прибыльных ключевых активов не транснациональным капиталом, а внутренними финансово-промышленными группами («олигархическим бизнесом»), такими как упомянутый выше «Интерпайп».
Во внешней политике руководство страны считалось с продвижением ЕС и НАТО вплотную к своим западным границам. Но в то же время оно достаточно трезво отдавало себе отчет в том, что возможная интеграция Украины в ЕС — один из гегемонов ядра мир-системы — является вопросом более чем отдаленной перспективы, а с Россией необходимо поддерживать стратегическое партнерство. Все же при этом в рамках официальной «многовекторности» баланс был более смещен в сторону Запада, поскольку официально было объявлено о ценностной ориентации страны на европейский и даже евроатлантический выбор. Главное же состояло в том, что, взаимодействуя с такими центрами глобального влияния, как Вашингтон, Брюссель и Москва, официальный Киев в то же время пытался сохранять по отношению к ним дистанцию.
Однако возможности для такого рода маневрирования оказались суженными, что особенно проявилось в отношении западного вектора, в частности в рамках каспийско-черноморской энергетической «большой игры». К моменту провозглашения независимости Украина давно утратила статус одного из главных поставщиков газа, а ее неразработанные запасы нефти на черноморском шельфе находятся на больших глубинах. В качестве транзитера и потребителя энергоносителей она с помощью нефтепровода Одесса — Броды совершила попытку встроиться в западный проект переброски энергоносителей, но для евроатлантических сил украинский маршрут транспортировки, в отличие от БТД, оказался явно вне списка политических и экономических приоритетов.
Политика Украины в ЧКР после «оранжевого» поворота
«Цветной» поворот, приведший к власти в начале 2005 года команду В. Ющенко, вызвал радикальный разрыв с политикой «византийского» лавирования в духе «много-
33 См.: Шелест Г.В. Українсько-грузинські відносини — фактор стабільності в Чорноморському басейні // Стратегічні пріоритети, 2007, № 2. С. 53.
34 [www.mfa.gov.ua/armenia/ua/3593.htm].
векторности». Украина полностью переориентировалась на вынашиваемую Вашингтоном идею «продвижения демократии» в Балтийско-Черноморско-Каспийском пространстве. Была поставлена цель добиться членства в НАТО в 2008 году, уповая на активную поддержку США, стремясь к вытеснению военного присутствия России, декларируя участие в разрешении «замороженных» конфликтов на Кавказе и добиваясь доступа к каспийским энергоресурсам35.
Турецкая газета «Джумхуриет» в апреле 2005 года так оценила эту ситуацию: «Все явственнее проявляется желание США располагать эффективной силой на Черном море, находящейся в центре четырехугольника Кавказ — Балканы — Россия — Турция, которая будет играть важнейшую роль в контроле над Евразией. С этой точки зрения становится понятным, почему Запад придавал такое значение переменам во власти в Украине и Грузии»36.
С целью интеграции Балтийского и Кавказско-Черноморского пространств в духе евроатлантизма было задумано «Содружество демократического выбора» (СДВ), созданное в декабре 2005 года по инициативе В. Ющенко и М. Саакашвили Грузией, Эстонией, Латвией, Литвой, Македонией, Молдовой, Румынией, Словенией и Украиной (при учреждении СДВ присутствовали представители Польши, Румынии и Азербайджана, но учредительную декларацию они не подписали37). В этом же русле начали разрабатываться идеи налаживания взаимодействия обновленного ГУАМ с НАТО, ЕС и ОЧЭС38.
В политическом плане этот курс зиждился на особых отношениях между Украиной и Грузией (в качестве ведущих сил «продвижения демократии») и лично между В. Ющенко и М. Саакашвили. Близкие к официальной позиции эксперты отмечали, что «Украина пока еще в силу разных, причин не может самостоятельно играть роль регионального лидера и требует определенной поддержки. В такой ситуации перспективным является тандем Украина — Грузия»39.
В 2005 году товарооборот Украины и Грузии составил 240, в 2006-м — 384, в 2007-м — 669, а в 2008-м — 791,8 млн долл. Украинский экспорт в эту страну в 2008 году составил 657 млн долл., а импорт — 114 млн долл.40 Особое внимание уделялось сооружению новой паромной линии Керчь — Поти, рассчитанной и на грузы из Армении. В сфере военно-технического сотрудничества Украина поставила в Грузию высокоточное оружие, РЛС, стрелковое оружие, танки Т-72, летательные аппараты, ЗРК «Бук» и «Оса». В 2007 году было поставлено 99 единиц танков, ББМ, артустановок и самолетов и 10 тыс. единиц стрелкового оружия41.
Что касается миротворческой деятельности в Грузии, то власти и близкие к официальной позиции эксперты уповали на возможность замены российского контингента на преимущественно украинский в рамках миротворческих сил ГУАМ согласно решениям июньского (2007 г.) саммита этой организации в Баку. В то же время признавалось, что, поскольку Украина не мыслит миротворческой деятельности вне мандата ООН, Россия, располагая правом вето в Совете Безопасности, может заблокировать такого рода инициативы42.
35 См.: Україна: стратегічні пріоритети. Оцінки. К.: НІСД, 2006. С. 516—517.
36 Цит. по: Еремеев Д.Е. Турция на рубеже XX и XXI веков. М.: Гуманитарий, 2007. С. 103.
37 См.: Рассоха Л. Балто-Чорноморське партнерство: перспективи є // Україна і світ сьогодні, 2006, № 9.
38 См.: Стародуб Т.С., Данильчук О.І. Питання співробітництва ОДЕР-ГУАМ з ОЧЕС, ЄС, НАТО у формуванні системи безпеки у Чорноморсько-Каспійському регіоні // Стратегічна панорама, 2009, № 1. С. 91—100.
39 Шелест Г.В. Українсько-грузинські відносини — фактор стабільності в Чорноморському басейні.
С. 52.
40 См.: Там же. С. 53 (см. также [http://www.mfa.gov.ua/georgia/ua/12150.htm]).
41 См.: Попович Д. Оружейное дело // Коммерсант — Украина, 2009, № 132.
42 См.: Шелест Г.В. Перспективи залучення України до врегулювання конфліктів на Кавказі // Стратегічні пріоритети, 2008, № 1. С. 181.
Если в сотрудничестве с Грузией акцент был сделан на СДВ, то диалог с Азербайджаном, направленный на привлечение каспийской нефти, новые власти Украины попытались активизировать в рамках международных энергетических саммитов. В 2007 году состоялись саммиты в Вильнюсе и Кракове, в 2008-м — в Киеве и Баку43. Нельзя сказать, что действия официального Киева в этом направлении не возымели вовсе никакого эффекта. По крайней мере, со стороны Азербайджана будто бы обозначилось большее внимание к нефтепроводу Одесса — Броды.
Активизации же усилий украинской стороны в этом направлении способствовала лоббистская деятельность одной из крупнейших в Украине финансово-промышленных групп «Приват», которая в силу контроля над такими предприятиями нефтепереработки, как «Галичина» и «Нефтехимик Прикарпатья», оказалась заинтересованной в наполнении нефтепровода Одесса — Броды каспийской нефтью.
Президент В. Ющенко своим указом потребовал от правительства Ю. Тимошенко отказаться от использования российской нефти при эксплуатации в реверсном режиме нефтепровода Одесса — Броды. Но сторонники правительства дали понять, что об этом не может быть речи, пока не будут изысканы соответствующие гарантированные объемы каспийской нефти.
Помимо энергетического диалога заметно интенсифицировались двусторонние украинско-азербайджанские торговые отношения. В 2008 году товарооборот между Украиной и Азербайджаном вырос в сравнении с 2007 годом на 49% и достиг 1 млрд долл. (при положительном сальдо для Украины — 835 млн долл.)44. Азербайджанский рынок вызвал интерес ряда ведущих украинских предприятий в сфере металлургии, машиностроения и пищевых продуктов. В частности, в Азербайджане были представлены интересы таких компаний, как группа «Укрпроминвест» (автобусы «Богдан»), «АвтоКРАЗ», «Рошен», «АВК», «Сандора», «Верес» (пищевые продукты). Немаловажным фактором оказалось и военно-техническое сотрудничество: в 2006 году из Украины в Азербайджан было поставлено «50 единиц танков, ББМ, артиллерийских систем крупного калибра и боевой авиации, а в 2007 году — уже 103 единицы»45.
Менее интенсивно развивалось сотрудничество с Арменией. В 2005 году товарооборот Украины с ней достиг 110, в 2006-м — 158, в 2007-м — 262, а в 2008-м — 304 млн долл. Позитивное сальдо для Украины в 2008 году составило при этом 241 млн долл. Основные статьи украинского экспорта в Армению представляли продукция металлургии и пищевые продукты (пшеница, кукуруза, подсолнечное масло, мука, маргарин, шоколад, молоко, сливки)46.
В конечном счете балтийско-черноморско-каспийская деятельность «цветного» руководства была направлена на усиление позиций Украины в диалоге с Европейской комиссией как части «новой Европы», а также транзитера энергоресурсов и партнера в посредничестве на Кавказе. Власти явно уповали на то, что Брюссель, расширяя свое присутствие в ЧКР, при так называемом «размораживании» конфликтов на Кавказе обратит свой взор на Украину. Распространилось мнение о преимущественном совпадении интересов Украины и ЕС в ЧКР. Когда в феврале 2008 года X. Солана во время встречи с М. Саакашвили признал возможность направления миротворцев ЕС в Абхазию и Южную Осетию, близкие к официальной позиции эксперты отреагировали следующим образом: «Эта ситуация дает Украине уникальный шанс»47.
43 Об этом подробнее см.: Кирюхин Д.И. Энергетическая политика Украины: экономика на службе геополитики [www.analitik.org.ua].
44 [http://www.mfa.gov.ua/mfa/en/publication/content/29355.htm].
45 Попович Д. Указ. соч.
46 [www.mfa.gov.ua/armenia].
47 Шелест Г. Черноморская синергія // Зовнішні справи, 2008, № 9 [www.uaforeignaffairs.com/article. html?id=223].
Уделялось внимание и проблемам энергетической интеграции: «После присоединения к ЕС Латвии, Литвы и Эстонии (2004 г.), а в 2007 году — Болгарии и Румынии, стратегическое задание ЕС — формирование Балто-Черноморского пояса энергобезопасности — достигло завершающей стадии. Украине принадлежит одна из ключевых ролей в реализации этой стратегии. С перспективой интеграции Украины в ЕС связано подключение ее газотранспортных магистралей к общей инфраструктуре ЕС и обеспечение транзитной составляющей его безопасности в сфере энергопоставок»48. В духе этой идеологии была выдержана подписанная в марте 2009 года Украиной и Европейской комиссией Брюссельская декларация, вызвавшая заметное недовольство России.
Однако реализация «новоевропейского» одновекторного курса на балтийско-черноморско-каспийскую интеграцию вскоре столкнулась с весьма значимыми проблемами. Об имеющихся опасностях еще на раннем этапе «цветного» поворота дальновидно предупреждали некоторые эксперты: «.дальнейшая чрезмерная зависимость Украины от одной оси. может повлиять на адекватность в проведении не только региональной, но и глобальной политики Украины и войти в противоречие с евроинтеграционными стремлениями Украины. .Идентификация Украины с «санитарным кордоном» США против России, и тем самым против оси «Париж — Берлин — Москва — Пекин», в краткосрочной перспективе может отразиться на энергетической безопасности нашего государства и сделать его аутсайдером ключевых континентальных процессов»49.
Даже институционализация ГУАМ (формирование секретариата и т.д.) вряд ли могла поколебать распространенную оценку этой структуры, которую в наиболее лапидарной форме выразил в 2005 году Томас де Ваал: «мираж»50. То же самое можно сказать и о СДВ. Этим начинаниям явно не хватало экономической составляющей.
В отношении привилегированного партнерства с Грузией критики М. Саакашвили еще в 2005 году высказывали обеспокоенность тем, что оно отвечает больше политическим планам официального Тбилиси, чем экономическим интересам Украины, поскольку украинские финансово-промышленные группы, в отличие от российских, не получили полноценного доступа к приватизации ключевых активов Грузии. В качестве одного из примеров приводилась ситуация с «Чиатурмарганец», «Ткибулуголь» и Варцихе ГЭС», которые оказались в руках российского «Евраза», а не группы «Интер-пайп»51.
Среди украинских экспертов также высказывалось мнение, что в нынешней ситуации у Украины нет эффективных средств для продвижения своих интересов на Кавказе, а это чревато превращением ее в заложника интересов третьих стран, при этом ни один из новых энерготранспортных путей (БТД, БТЭ и даже Баку — Супса) все еще не принес Украине каких-либо дивидендов в отношении диверсификации, а выгоды от возможной миротворческой деятельности крайне сомнительны. Так, по мнению В. Кулика, «если в Приднестровье Украина может предлагать действительно посреднические неконфликтные модели (и варианты компромиссов), то на Южном Кавказе Киев окажется в несвойственной для себя роли «врага и укротителя абхазского и осетинского сепа-ратизма»52.
48 Стародуб Т.С., Данильчук О.І. Указ. соч. С. 99.
49 Шаров Є. Балто-Каспійсько-Чорноморський регіон: проблеми реалізації національних інтересів України. В кн.: Україна: стратегічні пріоритети. Оцінки. С. 520—521.
50 См.: Государственность и безопасность: Грузия после «революции роз» / Под ред. Б. Коппитерса,
Р. Легволда. М.: Интердиалект+, 2005. С. 392.
51 См.: Кравченко В. Украина — Грузия: будущее, полное неопределенности // Зеркало недели, 2005,
№ 11.
52 Кулик В. Конфликтогенный потенциал Южного Кавказа как системный вызов национальной безопасности Украины [www.eurasianhome.org].
Откровенные пессимисты пришли к выводу, что «на сегодняшний день Украине не удалось воплотить почти ни одной инициативы на Южном Кавказе.»53 В обществе также распространено мнение, что политика Украины в ЧКР строится прежде всего на идеалистическом фундаменте, игнорируются такие сугубо реалистические цели, как, например, создание мощного торгового флота в Черноморском регионе.
К тому же бросалось в глаза, что Турция в качестве важнейшего актора в энерготранзитной и военно-политической игре в ЧКР по-прежнему занимает особую сбалансированную позицию и отнюдь не спешит солидаризироваться с планами официального Киева, в то же время стремясь замкнуть на себе энерготранзит. Анкара подчеркнуто индифферентно отнеслась к созданию СДВ54, продолжала дистанцироваться от ГУАМ, а также согласилась проложить через свою территорию российский газопровод «Голубой поток». Кроме того, Турция достигла предварительного соглашения с Москвой о прокладке через свои территориальные воды газопровода «Южный поток», что позволяет РФ отказаться от согласования этого проекта с Украиной. В свою очередь, российское руководство заявило, что Турция может заменить Украину в качестве главного транзите-ра российского газа в Европу.
Война, разразившаяся между РФ и Грузией в Южной Осетии в августе 2008 года, еще более усилила разногласия в украинском обществе по поводу направленности внешней политики в целом и по отношению к ЧКР в частности. Опрос, проведенный газетой «Сегодня» и компанией «Research & Branding Group» 14—18 августа, зафиксировал раскол общественного мнения, но в целом с несколько большей поддержкой российской и осетинской позиции. Так, Грузию агрессором назвали 43% украинцев, а Россию — 33%. От государства респонденты потребовали: поддержать Грузию — 14%, поддержать Россию — 14%, занять нейтральную позицию — 67%. При этом характерно, что на аграрном западе Украины (базовый регион для В. Ющенко) Грузию назвали агрессором 13%, а Россию — 68%; в аграрном центре («вотчина» премьер-министра Ю.Тимошен-ко) Грузию назвали агрессором 31%, а Россию — 42%; на индустриальном юго-востоке (оплот оппозиционной Партии регионов В. Януковича) Грузию назвали агрессором 62%, а Россию — 14%55.
Президент В. Ющенко полностью солидаризовался с М. Саакашвили, отправившись в Тбилиси и оказав давление на базирующийся в Севастополе Черноморский флот РФ с целью добиться одностороннего порядка регулирования его пребывания в Украине. Премьер-министр Ю. Тимошенко заняла нейтральную позицию, а лидер оппозиционной Партии регионов В. Янукович после значительной паузы высказался в пользу признания Украиной Абхазии и Южной Осетии. С осуждением М. Саакашвили и В. Ющенко выступила Компартия Украины. В дальнейшем российские обвинения по поводу поставок вооружений в Грузию и использования здесь украинских военнослужащих превратились в элемент внутриполитической борьбы. Одновременно война ослабила возможность включения Украины в НАТО.
Главные же проблемы для Украины к 2009 году можно охарактеризовать следующим образом.
■ Во-первых, новый курс, отождествлявший ее интересы со странами «новой Европы», привел к кардинальному ухудшению отношений с Москвой и в то же время не открыл для Украины, в отличие от ее западных соседей, каких-либо перс-
53 Котелянець О.О. Позиції країн Чорноморсько-Каспійського простору щодо визначення місця Південного Кавказу у формуванні регіональної системи безпеки // Стратегічна панорама, 2009, № 2. С. 70.
54 См.: Воротнюк М.О. Ставлення Туреччиини до СДВ. В кн.: Спільнота демократичного вибору: сучасний стан та перспективи розвитку. Одеса: Регіональний філіал НІСД, 2006. С. 14—17.
55 См.: Проект «Оценка событий в Южной Осетии, август 2008» [http://www.segodnya.ua/files/articles/ 120570/65/^^2^].
пектив интеграции в ЕС. Вышеупомянутая Брюссельская декларация никак не означала тесных отношений с лидерами ведущих стран ЕС; напротив, последние постепенно начали дистанцироваться от украинского президента. К 2009 году можно было говорить лишь о некотором продвижении в таких вопросах, как договоры о зоне свободной торговли, об ассоциации и безвизовом режиме с ЕС. Европейская политика соседства и программа «Восточное партнерство» с ее весьма ограниченным бюджетом, в которую Украина включена наряду со странами Кавказа и Беларусью, не могут выполнять функцию даже отдаленного паллиатива полноценной европейской интеграции.
■ Во-вторых, усилилась тенденция к обходу украинской территории в процессе транспортировки энергоносителей в Европу, проявляемая и западными, и российскими игроками. Как «Набукко» и «Транскаспийский газопровод», так и российские проекты «Южный поток» и «Северный поток» в одинаковой степени невыгодны Украине, поскольку минуют ее территорию, причем сооружение «Набукко» к тому же чревато дальнейшим повышением цены на газ для Украины. Располагая одной из крупнейших в мире газотранспортных систем, Украина в качестве страны-транзитера может пострадать от сооружения любых обходных маршрутов.
Такой же риск, по всей видимости, сформировался в сфере транспортных коридоров. Так, Россия усилила внимание к коммуникационной оси Санкт-Петербург — Москва — Воронеж — Ростов-на-Дону — Новороссийск, а ЕС, в свою очередь, сосредоточился на болгарских портах и румынской Констанце, что невыгодно для Одесской группы портов Украины56. Ситуация продемонстрировала несовпадение транспортных интересов Украины как с Россией, так и с Западом.
Как отмечает С. Толстов, Украина превратилась в заложницу политики соседства ЕС, ограничивающей его дальнейшее расширение Балканами и относящей Украину к внешнему окраинному поясу его экономического влияния и безопасности57. Однако если государства Кавказа, вовлекаемые в этот пояс, вызывают у Брюсселя интерес в качестве источников и транзитеров энергоносителей, то транзитные интересы Украины отодвигаются на задний план, что усугубляется стремлением России создать в будущем альтернативные украинскому пути транспортировки газа.
Украина, как и Турция (несмотря на существующий конфликт энерготранспортных интересов между ними), попала в категорию «обиженных» Европейским союзом. Любопытно, что у одних украинских экспертов турецкий проект Платформы стабильности и сотрудничества на Кавказе вызвал осторожный интерес58, в то время как у других — резко негативную реакцию.
Пытаясь изменить невыгодную ситуацию, премьер-министр Ю. Тимошенко предприняла попытку актуализировать «Белый поток» — проект транспортировки газа с азербайджанского месторождения Шах-Дениз в Украину через территорию Грузии с постройкой газопровода по дну Черного моря и его последующей стыковкой с украинской газотранспортной системой в Феодосии (Крым). Однако «Белый поток» вызвал скептическую реакцию у азербайджанских экспертов; к тому же этот проект, как полагают некоторые аналитики, встретит сопротивление со стороны той же Анкары, недовольной тем,
56 См.: Дергачев В. Южный геополитический вектор внешней политики. В кн.: Геоэкономика (современная геополитика). К.: Вира-Р, 2002 [www.dergachev.ru/book-geoe/index.htm].
57 См.: Толстов С. Украина, Россия, ЕС: тенденции, проблемы и перспективы взаимодействия. В кн.: Україна та Росія в політичному просторі єдиної Європи. К.: «Фоліант», НІПМБ, 2007. С. 101.
58 См.: Чабала О. Хто збудує спільний Кавказький дім // Зовнішні справи, 2009, № 4 [www.uaforeignaffairs. com/article.html?id=379].
что он позволяет Грузии дистанцироваться от Турции. Правда, заинтересованность в поставках газа по маршруту Армения — Грузия — Украина проявил Иран59, хотя он и недоволен степенью активности Киева в разработке такого рода проектов. При этом Тегеран рассматривает украинский путь наряду с иными возможными и при планировании транзита через Турцию60.
Конечно, на самом деле полностью обойти Украину в решении транспортных задач трудно. К тому же конъюнктура, связанная с транспортировкой энергоносителей, в том числе в отношении того же проекта «Одесса — Броды», может измениться. Украина сохраняет потенциал борьбы за свои интересы. Изменения могут произойти и вследствие разработки углеводородов на украинском континентальном шельфе.
Но в целом при строительстве и нефтепроводов, и газопроводов, и транспортных коридоров наметилась тенденция к оттеснению Украины на периферию капиталистической мир-системы и лишению ее субъектности. Находясь в составе российского и советского государства, украинцы решали отвечающие их интересам задачи во взаимоотношениях с ЧКР (колонизация Южной Украины/Новороссии, продвижение в Предкавказье, вывоз продовольствия через Одессу, развитие транспортной системы) в рамках общероссийской военно-политической и геоэкономической парадигмы. С обретением же независимости традиционная двойственность Украины сыграла с ней опасную шутку. Она оказалась слишком прозападной для России и слишком пророссийской для Запада. Попытка же полностью переориентировать украинскую политику на евроатлантический вектор, предпринятая по итогам «цветного» поворота, лишь ослабила ее внешнеполитические позиции. С приближением президентских выборов в 2010 году и завершением «цветного» этапа своей истории она предстала перед необходимостью изменений в своем внешнеполитическим курсе, в том числе в отношении ЧКР.
3 а к л ю ч е н и е
Взаимоотношения Украины с Кавказом и в целом с Черноморско-Каспийским регионом могут рассматриваться одновременно и как составная часть отличающихся чрезвычайной сложностью украинско-российских отношений. Их история иллюстрирует двойственность тех политических ролей, которые выпало играть украинцам. Находясь под властью Российской империи, украинские земли исполняли роль «двойной полуперифе-рии», то есть сочетали в себе черты как зависимой периферии, так и имперского ядра, в то время как Россия, в свою очередь, согласно заключению И. Валлерстайна, являла собою полупериферию мир-системы.
Утрата следов политической самостоятельности и самобытности была для украинцев после оттеснения Турции и аннексии Крыма в той или иной степени восполнена открытием пути в так называемую «Новороссию», включая Предкавказье; прекращением набегов кочевников; расширением возможности для экспорта традиционных украинских товаров благодаря использованию черноморских коммуникаций, а в советский период — дальнейшим развитием индустриального и морского потенциала.
После обретения независимости и постепенного выхода из затяжного кризиса 1990-х годов Украина в период президентства Л. Кучмы в своих взаимоотношениях с
59 См.: Южный Кавказ: тенденции и проблемы развития (1992—2008 гг.). М.: Красная звезда, 2008. С. 119.
60 См.: Старченков Г.И. Трубопроводный транспорт Турции вступает в новый этап. В кн.: Современная Турция: проблемы и решения. М. ИБВ, ИВ рАн, 2006. С. 173.
государствами Кавказа была встроена в рамки политики «многовекторности», предполагавшей балансирование между интересами Соединенных Штатов, России и ЕС и сопровождавшейся попыткой (не слишком удачной) обеспечить энергетическую диверсификацию за счет каспийских ресурсов. В целом в этот период Украина проявила стремление к определенной самостоятельности и «субъектности», свойственной странам полупе-риферии.
«Цветной период» ознаменовался усилением попыток оттеснения Украины на периферию капиталистической мир-системы, что особенно отчетливо проявилось при решении энерготранзитных проблем на пространстве ЧКР. События в Южной Осетии явственно продемонстрировали существование раскола как в рядах ведущих политических игроков, так и среди общественного мнения в отношении к действиям Грузии и России. При всем при этом Украина не утратила возможностей ведения борьбы за свои внешнеполитические интересы, а имеющийся общественный раскол в отношении того же югоосетинского вопроса сглаживается тем обстоятельством, что большинство украинцев, независимо от их внешнеполитических симпатий, сходится на требовании к руководству страны занять в конфликтной ситуации нейтральную позицию. Возможно, с этой точки зрения вариант государственного нейтралитета является оптимальным для Украины.
