CC BY
345
справедливого общества, государство, наряду с жестким применением насилия демонстрировало патерналистское поведение по классовому принципу. Но когда этого оказалось недостаточно во время смертельной опасности в начале Великой Отечественной войны, оглянулись на собственную историю и обратились к той силе, которая не единожды спасала Отечество — православные, защищающие Святую Русь.
1 Здесь понятие «русский народ» применяется в значении культурно-историческая общность.
2 Твен М. Самые остроумные афоризмы и цитаты. М., 2013. С. 46.
3 Здесь понятие «социальная система» применяется как совокупность всех систем (политическая, экономическая, идеологическая и другие) жизнедеятельности общества.
4 Киплинг Р. Ким: Роман. Пермь, 1991. С. 198.
5 См., например: Скотт Дж. Благими намерениями государства. М., 2005.
6 См.: Макиавелли Н. Государь. М., 2002.
7 Цит. по: Кондрашов А.П., Комарова И.И. Великие мысли великих людей. Большая книга афоризмов. М., 2009. С. 468.
8 См.: ФурсовА.И. Вперед, к победе! Русский успех в ретроспективе и перспективе. М., 2014. С. 239-240.
В.С. Хижняк
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ РОССИЙСКОГО КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВА И МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ*
В статье рассматриваются конституционно-правовые аспекты взаимодействия советского (впоследствии российского) и международного права. Анализируются сходство и различие подходов к данной проблеме в советский период и настоящее время.
Ключевые слова: конституционное право, внутригосударственное право, международное право, внешняя политика, историко-правовой анализ, теории о соотношении международного и внутригосударственного права.
V.S. Khizhnyak
THE COO RELATION OF RUSSIAN CONSTITUTIONAL LAW AND INTERNATIONAL LAW: HISTORY AND THE PRESENT DAYS
The article is devoted to the constitutional aspects of the interaction of Soviet and Russian law with the international law. The author analyses the similarities and differences in approaches to the problem of interaction between national and international law in the Soviet period and now days.
Keywords: constitutional law, national law, international law, foreign policy, historical and legal analysis, the theory of the relationship between international and national law.
В первых конституциях Советского государства вопросу соотношения международного и внутригосударственного права не уделялось особого внимания, хотя
© Хижняк Вероника Сергеевна, 2016
Доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры конституционного и международного права (Саратовская государственная юридическая академия); veronika_h@mail.ru
* Работа выполнена по заданию Министерства образования и науки РФ №2014/205 на выполнение государственных работ в сфере научной деятельности в рамках базовой части государственного задания по 62 проекту «Проблемы международно-правовой политики и их влияние на национальное законодательство».
в них содержались статьи, посвященные его внешней политике. При решении вопроса о соотношении международного и внутригосударственного права немаловажным является указание в конституции на характер внешней политики государства.
Внешняя политика любой страны в той или иной степени может воздействовать на развитие международного права, т.е. она указывает на то, как государство собирается действовать в международных отношениях, на создание каких норм международного права оно будет направлять свои силы.
Соответственно на основе анализа статей конституций можно сделать вывод о том, каким Советское государство хотело видеть международное право и отношения, регулируемые им. Особое внимание внешней политике Советского государства уделялось в Конституции СССР 1977 г.
Советские конституции были одними из первых основных законов, в которых законодательно закреплялись социально-экономические права человека. Политика государства была направлена на закрепление этой группы прав в международных документах. Однако, если рассматривать содержание конституций советской власти в части прав и свобод человека, то наиболее полное их соответствие международному праву просматривается лишь в Конституции СССР 1977 г. Следует отметить, что это признавали и советские ученые1. Действительно, конституционные нормы о правах человека не противоречили установлениям международного права, но структура главы, содержавшей положения о правах граждан СССР, отличалась от структуры соответствующих международных документов. В гл. 7 Конституции СССР на первом месте были закреплены социально-экономические и культурные права, е
п
а затем политические и личные. В международных документах на первое место и
всегда ставились личные права человека. В Пакте о гражданских и политических а
правах 1966 г. (ч. 1 ст. 2) говорилось об обязательном соблюдении указанных о
прав государствами-участниками2, в то время как в Пакте об экономических, о
социальных и культурных правах того же года (ч. 1 ст. 2) закреплялось, з
что государства-участники должны принимать максимальные меры к Р
обеспечению указанных в Пакте прав в пределах имеющихся ресурсов3. Итак, е
в международных документах приоритет отдавался личным и политическим 0
й
правам. р
Советские ученые выделяли следующие формы влияния советского права Ч
на международное, а именно, на: 1) возникновение новых принципов и норм; 0
2) развитие демократического содержания принципов и норм; 3) устранение К
из международного права устаревших институтов и норм; 4) формирование м
и становление норм через международную вежливость (comitas gentium) I
«совпадающего» национального законодательства; 5) становление международно- ¡§
правовых норм нормативных и ненормативных актов. 00
В то же время СССР всегда твердо придерживался принципа добросовестного 2
выполнения международных обязательств. Советское государство признавало 6 за собой как право отказаться от обязательств, противоречащих его интересам, так и обязанность своевременно и в полном объеме выполнять обязательства, которые им были на себя добровольно приняты. Поэтому международное право могло оказывать определенное влияние на советское право, но этот процесс строго контролировался самим государством. Эта политика обосновывалась в научных
доктринах советских ученых. В большинстве своем они были дуалистами, т.е. 63
признавали равенство обеих правовых систем и оправдывали необходимость ограничения национального права от влияния норм международного права тем, что в последнее проникают нормы буржуазного права. С точки зрения советских ученых, влияние норм этого права на советское право было недопустимым. Среди них не было единства мнений по отдельным аспектам взаимодействия международного и советского права, но всех их объединяла приверженность дуалистической концепции, т.к. она не обнаруживала противоречий идеологии Советского государства и его политики.
Конституция РФ 1993 г. стала первой конституцией в истории нашего государства, в которой закреплялись конкретные нормы о соотношении российского и международного права. Статья 15 гласит: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы». Эта норма стала для права России нормой высшего порядка — общеправового принципа и одной из основ конституционного строя Российской Федерации. В Конституции есть и другие нормы, указывающие на характер соотношения российского и международного права (например, п. «г» ст. 106, п. «г» ч. 2 ст. 125).
В современной российской науке ведется спор о том, каким, исходя из Конституции, должно быть это соотношение. Так, уже в 90-х гг. XX в. одни исследователи (О.Н. Хлестов и др.) полагали, что Конституция указывает на примат международного права над внутригосударственным, другие (И.И. Лукашук, В.Г. Игнатенко и др.) считали, что из смысла соответствующих статей Конституции следует, что российское и международное право — это две з самостоятельные правовые системы4.
? Основной довод сторонников концепции примата международного права
сл
3 состоит в том, что Конституция РФ 1993 г., установив, что в случае противоречия между нормами российского права и положениями международных договоров I Российской Федерации применяются последние, практически признала примат
1 международного права. Однако это довольно спорный аргумент, т.к. современный
го
| дуализм не допускает возможности использования норм национального
| законодательства, если они не соответствуют международным обязательствам
| государства. На правовую систему Российской Федерации оказывают влияние
2 только заключенные и ратифицированные ею договоры, которые, в свою очередь, ° не могут быть ратифицированы, если они противоречат Конституции РФ.
ж Межгосударственные договоры, не ратифицированные или не опубликованные
| официально, не могут иметь преимущества перед российскими законами. Значит,
о и правила соотношения юридической силы норм законов и договоров в правовой
° системе РФ различны для договоров, обладающих приоритетом и не обладающих
0
° им. Более того, Конституционный Суд РФ может рассматривать вопрос о соот-
го
ветствии не вступивших в силу международных договоров Конституции РФ. А
1 это значит, что, прежде чем войти в правовую систему Российской Федерации, | договор может быть подвергнут проверке на соответствие его Конституции. В
случае его несоответствия Конституции он не будет включен в правовую систему РФ. Договоры, ратифицированные и вступившие в свою законную силу, — это договоры, как правило, прошедшие такую проверку. Факт, что норма национального права противоречит норме такого договора, свидетельствует о том, что данная норма противоречит и Конституции, а, значит, применение нормы до-64 говора, соответствующей ей, будет вполне оправданно.
Сторонники примата международного права приводят в поддержку своего мнения и аргументы неправового характера, например, оправдывая необходимость признания приоритета международного права интеграционными процессами в международных отношениях и т.д. Однако не следует забывать, что каждое государство вступает в эти процессы только в том случае и в той степени, в которой это отвечает его интересам. Мы еще не пришли к построению единого интернационального государства и у каждого субъекта международного права продолжают оставаться свои интересы, часто не совпадающие с интересами других субъектов. Другое дело, что каждое государство обязано соблюдать основные принципы международного права, предписывающие осуществление сотрудничества, всеобщее уважение прав человека и т.д. Но, соблюдая их, не обязательно признавать приоритет всех норм международного права над внутригосударственным, а если и признать таковой, то, пожалуй, логично будет отказаться и от ратификации международных договоров, и от их проверки на соответствие Конституции. Ведь, если государство участвовало в разработке договора, значит, оно уже выразило свою точку зрения относительно него. Однако ни на международном, ни на внутригосударственным уровне от официального выражения согласия на обязательность договора еще не отказываются, следовательно, этот институт обладает определенной практической значимостью.
Заявление о том, что, провозглашая приоритет норм международного права перед нормами внутригосударственного права, Конституция РФ сделала российскую правовую систему излишне открытой для влияния международного права, также несостоятельно. Нормы международного права проходят внутригосударственные «фильтры» (парламентскую процедуру ратификации с и процедуру рассмотрения их соответствия или несоответствия Конституции и в Конституционном Суде РФ), не допускающие появления в правовой системе а противоречащих ее основам норм. Наличие указанных процедур исключает о
в
излишнюю открытость российской правовой системы. о
Таким образом, Конституция РФ закрепила такое соотношение международного а
и внутригосударственного права, которое определяется в современной правовой |
науке как дуалистическое, а, как указывалось выше, в этом случае возможно е
не просто какое-то соотношение двух правовых систем, а их взаимодействие. °
Может возникнуть вопрос: чем же отличается характер соотношения россий- р
ского и международного права от соотношения советского и международного Ч
права? Ведь соотношение последних тоже характеризовалось равенством двух |
правовых систем. Различие существует и состоит в следующем: соотношение К
международного и российского права характеризуется возможностью их реаль- м
ного взаимодействия, т.е. совместного регулирования одних отношений. В СССР I
такая возможность отвергалась. Отношения регулировались нормами одной ¡§
м
системы, которые иногда возникали в результате согласования национального 00
права с международным или в результате трансформации норм одной системы 22
0
права в нормы другой. В советской юридической литературе на этот счет суще- 6 ствовали различные мнения.
Применение норм международного права для урегулирования внутригосударственных отношений признавалось нежелательным в силу того, что для системы внутригосударственного права такие нормы все же были инородными. Однако С.Ю. Марочкин писал: «Применение норм международного права во внутригосударственной сфере отнюдь не было фрагментарным и случайным, а судебная 65
практика мизерной, или фактически отсутствовала, как порой отмечается в научной литературе (И.И. Лукашук, Г.М. Даниленко). И все же, вряд ли можно было говорить, что применение норм международного права было устоявшимся и привычным процессом»5.
Нормы международного права не применялись в СССР без официального акта их инкорпорации и их место не было законодательно определено ни в системе советского права, ни в советской правовой системе.
При исследовании данного вопроса следует помнить об идеологическом противостоянии социалистических и капиталистических держав и об их обоюдном нежелании сделать свое право более открытым для влияния международного, а фиксация определенного места за нормами международного права привела бы именно к этому.
Конституция РФ определяет место норм международных договоров в правовой системе РФ, указывает на большую предрасположенность российского права к восприятию международного права, чем советского. Однако существующее соотношение российского и международного права нельзя охарактеризовать как приоритет последнего перед внутригосударственным, т.к. в действующем Основном Законе установлены механизмы, препятствующие проникновению в российскую правовую систему норм, противоречащих ее устоям.
Большие сложности возникли и с вопросом исполнения ЕСПЧ. Чтобы исключить любые сомнения по этому поводу, в 2015 г. в Федеральном конституционном законе РФ «О Конституционном Суде Российской Федерации» было внесено изменение, согласно которому Суд может решать вопрос о возможности исполнения решения международных органов по защите прав человека (например, ЕСПЧ). Если Суд сочтет, что такое решение противоречит Конституции РФ, то его исполнение будет признано невозможным. Инициировать рассмотрение этого вопроса могут Президент РФ, Правительство РФ или федеральный орган исполнительной власти6.
Таким образом, в российском законодательстве появилась новая норма, опровергающая мнение о том, что в России признается примат международного права. На наш взгляд, анализ норм конституционного права РФ дает все основания сделать вывод о том, что они закрепляют дуалистическое соотношение международного и внутригосударственного права. Можно сказать, что такое соотношение является традиционным для России, так как оно существовало и в СССР, но имеет свои особенности, которые не были характерны для советского периода.
1 См.: Мюллерсон Р.А. Соотношение международного и национального права. М., 1982. С. 27.
2 См.: Международные акты о правах человека / сост. В.А. Карташкин, Е.А. Лукашева. М., 1999. С. 53.
3 См.: Там же. С. 45.
4 Подробнее об этом см.: Лукашук И.И. Международное право и конституции государств // Журнал российского права. 1998. № 1; Хлестов О.Н. Международное право и Российская Федерация // Московский журнал международного права. 1994. № 4.
5 Марочкин С.Ю. Действие норм международного права в правовой системе Российской Федерации: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 1998. С. 16.
6 См.: Федеральный конституционный закон от 14 декабря 2015 г. № 7-ФКЗ «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон „О Конституционном Суде Российской Федерации"» // Российская газета. 2015. 16 дек.
