CC BY
186
УДК 304
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ЭТНИЧЕСКОЙ И ГРАЖДАНСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТЕЙ
М.Х. Фарукшин
Аннотация. В статье рассматриваются противоречивое взаимодействие этнической и гражданской идентичностей, возможность и необходимость их сочетания, реальные и мнимые маркеры этнической идентичности, ее противодействие процессу ассимиляции и деэтнизации. Значительное внимание уделено языку этнической группы как главному маркеру этнической идентичности.
Ключевые слова: гражданская идентичность, этническая группа маркеры, этническая идентичность, мобилизация, языки этнических меньшинств
ETHNIC AND CIVIC IDENTITY INTERACTION
M.Kh. Farukshin
Abstract: The main subject of article is a contradictory interaction of civic and ethnic identities, opportunity and necessity of their combination, the real and pretended markers of the ethnic identity, counteraction to assimilation. Considerable attention is devoted to language of ethnic group as the main marker of ethnic identity
Keywords: civic identity, ethnic group, markers, ethnic identity, ethnic mobilization, languages of ethnic minorities.
В мононациональном обществе этническая и гражданская идентичности по существу совпадают в силу наличия единого субъекта идентификации: народа, который выступает одновременно и как этническая группа и как нация-государство. Например, как в Германии, так и во Франции человек, принадлежащий к государствообразующему народу, идентифицирует себя в одно и то же время и по этнической, и по гражданской принадлежности. Немец в ФРГ остается немцем, как с этнической, так и с гражданской точки зрения. Никакое противостояние этнической и гражданской идентичностей не имеет места.
В многонациональном обществе ситуация значительно сложнее. Здесь этническая и гражданская идентичности не совпадают и находятся в противоречивом взаимодействии. Их совпадение в одном человеке отнюдь не обязательно. Идентификация его со своей этнической группой вовсе не означает, что он с той же интенсивностью идентифицирует себя со всей страной. Наиболее сильно это выражается у националистически настроенных людей, которые на безусловное первое место ставят свою этническую идентичность и при этом со-
вершенно не обязательно осознают гражданскую идентичность или придают ей какое-либо значение.
Этническая идентичность является самой сильной скрепой, объединяющей этническую группу в одно целое. Как отмечалось в научной литературе, этническая идентичность чаще всего имеет позитивный смысл в том плане, что «потребность в этнической идентичности, как и в благополучии, безопасности, относится к базовым, жизнеутверждающим» [1]. Этническая идентичность является символом жизненности этнической группы и гарантией ее продолжительного существования.
Степень идентификации по критерию этнической принадлежности определяет уровень сплоченности группы и жизнеспособность имманентных ей признаков. От этого зависит и выполнение этнической идентичностью своих позитивных и негативных функций. В то же время прочная и стабильная этническая идентификация несет в себе и противоположный смысл: понимание группой и ее членами своей осо-бости, непохожести, отличительности от всех других, кто не принадлежит к данной группе.
Идентичность включает в себя в потенциальном плане элемент противопоставления. Идентичность формируется не только на основе того, кто «мы» и кого «мы» любим, но и на основе того, «кем «мы» не являемся» и «кого «мы» боимся или ненавидим» [2] . Однако различие или отличие от других не должны восприниматься как враждебность. Другой, не такой же, не значит враждебный.
Вместе с тем приходится признать, что любое противопоставление этнических групп ведет к усилению этнической идентичности внутри каждой из них и увеличению числа людей, осознающих свою идентичность с этнической группой, даже если ранее эта идентичность была ослаблена. К оживлению этнической идентичности на основе этнической мобилизации ведет и ограничение или подавление коренных интересов, законных прав и свобод этнической группы. Из примеров недавнего прошлого можно вспомнить недовольство значительной части татар запретом на перевод татарского языка на латинскую графику или запрещение федеральным законом называть руководителя Татарстана президентом республики. Одним из последствий игнорирования интересов этнической группы может быть наряду со вспышкой этнической идентичности снижение роли и эффективности гражданской идентичности.
Иначе говоря, этническая идентичность играет двойственную роль: с одной стороны, она выполняет интегративную функцию, объединяет людей по признаку единой или одинаковой этнической принадлежности, с другой - отделяет, а иногда и противопоставляет данную этническую группу всем иным группам. Если гражданская идентичность предполагает интеграцию всех этнических групп общества в единое целое и их нацеленность на решение общенациональных задач, то этническая идентичность может и не выполнять подобную функцию, и чаще всего она не связана с постановкой такой цели.
В контексте этнической идентичности чрезвычайно важно учитывать, на какой
основе происходит ее формирование: на основе толерантности к другим этническим группам и общегражданской идентичности или на основе самоизоляции, отчужденности или даже враждебности ко всем тем, кто «не мы». Во втором случае этническая идентичность выполняет сугубо негативную функцию, поскольку препятствует формированию целостного и интегрированного общества.
В многонациональных обществах особенно остро стоит вопрос о соотношении общегражданской идентичности с идентичностью этнической, поскольку они реально существуют наряду с другими видами идентичности. Опыт многонациональных обществ свидетельствует о том, что гражданская и этническая идентичности не являются взаимоисключающими. Гражданская идентичность не требует отказа от этнической идентичности и наоборот. Этническая идентичность в многонациональном обществе не снимает необходимость формирования общенациональной (гражданской) идентичности. Оптимальной формой их сосуществования является сочетание. Это возможно при условии осуществления разумной, взвешенной и эффективной национальной (этнической) политики. Одним из примеров такого сочетания является то, что как русский, так и татарин могут одновременно осознавать и гордиться своей этнической принадлежностью и принадлежностью к одной стране -России.
Органическое сочетание обоих видов идентичности происходит тогда, когда они имеют однонаправленное действие или хотя и разное, но совместимое действие. Такое сочетание является сильным устоем стабильности общества и государства. Мысль о возможности такого сочетания является, по существу, общепризнанной.
Однако взаимодействие гражданской и этнической идентичностей может оказаться не свободным от противоречий. Начать с того, что распространение и усиление гражданской идентичности, маркеры которой не связаны с понятием этнично-сти, не укрепляют идентичность этниче-
скую и, по крайне мере, нейтральны по отношению к ней. Однако это не означает, что для укрепления гражданской идентичности нужно отказаться от этнической идентичности, поскольку на этой основе развить общегражданскую, общегосударственную идентичность невозможно.
Разумеется, общегражданская идентичность может усиливаться за счет ассимиляции, которая может осуществляться в двух противоположных формах: стихийно в результате конкуренции культур и языков и насильственно в результате ограничения или даже подавления этнических меньшинств, сознательного воспрепятствования сохранению их традиций, развитию их культуры, но ассимиляция может вызвать этническую мобилизацию группы с целью защиты этничности и этнической идентичности. При этом такая мобилизация и сами протестные настроения могут выступать как в форме активных действий, так и находиться в латентном состоянии.
Со своей стороны усиление этнической идентичности может ослабить гражданскую идентичность, сузить пространство ее функционирования, хотя это вовсе не обязательный факт. Все-таки обе идентичности - не сообщающиеся сосуды, когда наполнение одного из них определенной жидкостью ведет к уменьшению наполняемости и вытеснению из другого сосуда иной жидкости.
Поскольку в многонациональном обществе двуединой задачей является формирование и упрочение как гражданской, так и этнических идентичностей, исключительное значение приобретает проблема определения и учета всей совокупности маркеров той и другой идентичности. В этом плане обращает на себя особое внимание недостаточная разработка проблемы маркеров гражданской (общенациональной) идентичности. Хотя, несомненно, патриотизм является главным маркером этой идентичности, ясно также, что он не является единственным.
Что касается этнической идентичности, то здесь главным маркером выступает язык этнической группы. Именно судя по род-
ному языку человека, мы обычно определяем его национальную принадлежность. Нельзя не согласиться с тем, что «употребление родного языка является базовым условием сохранения этнокультурной идентичности, т.к. многие компоненты эт-нокультуры (устное народное творчество, народная песенная культура, национальная литература, национальный театр и т.д.) существуют благодаря его функционированию» [3].
Попытка поставить с языком в один ряд религию в качестве равноценного маркера этнической идентичности несостоятельна, поскольку одну и ту же религию могут исповедовать разные этнические группы и, наоборот, представители одной и той же этнической группы могут иметь разную конфессиональную принадлежность, не говоря уже о том, что удельный вес использования языка в коллективной и индивидуальной жизни этнической группы и ее членов несравнимо более высок, чем распространенность религии. Как справедливо замечено, «язык, помимо всего прочего, является универсальным и всеобъемлющим средством социальной жизни. В то время как религия таким средством не является» [4].
Общепризнанным в мировой науке фактом является снижение роли языков этнических меньшинств, что объективно ведет к ослаблению этнической идентичности и, в конечном счете, к деэтнизации. Конечно, незнание или плохое знание человеком родного языка этнической группы, к которой он принадлежит, не означает полную потерю им этнической идентичности, поскольку, кроме языка, существуют и другие реальные маркеры этнической идентичности: самоидентификация, историческая память, исторические традиции, культурные ценности, достижения представителей данной этнической группы в разных областях, те или иные элементы образа жизни и даже менталитет. И вряд ли приведенный перечень является исчерпывающим.
Совсем в другом свете выглядит смысл утраты языка для всей этнической группы.
В этом случае умирает сама группа. О былой этнической идентичности остаются одни воспоминания и то не обязательно. В настоящее время люди в большинстве своем пока осознают и ценят свою принадлежность к той или иной этнической группе. Проведенные в России исследования показывают, что проживающие в ней народы проявляют довольно интенсивно свою национальную принадлежность. Например, по данным Л.М. Дробижевой, «этническая идентичность, как у русских, так и у людей тех национальностей, которые дают название республикам, не только остается столь же распространенной, как и десять лет назад (у 80-90% населения и более), но и у очень значительной части
наших граждан сохраняется ощущение «сильной связи» с людьми их национальности» [5].
Однако эта «сильная связь» в этнических меньшинствах постепенно ослабляется ввиду сужения границ распространения и использования языков этих этнических групп. К сожалению, в Российской Федерации языки этнических меньшинств становятся все менее востребованными, их функциональность уменьшается, о чем свидетельствует, например, тот факт, что от переписи к переписи сокращается число представителей этих этнических меньшинств, считающих родным язык своей этнической группы, о чем видно из приводимой ниже таблицы:
Процент представителей этнического меньшинства, считающих родным язык своей этнической группы (в %
к общей численности соответствующего меньшинства)
Национальность 1926 1959 1970 1979 1989 2010
Башкиры н/д 61,9 66,2 67,0 72,3 71,5
Марийцы н/д 95,1 91,2 87,7 80,8 70,6
Мордва н/д 78,1 77,8 72,6 67,1 59,0
Татары 98,9 92,1 89,2 85,9 83,6 79,1
Удмурты н/д 89,1 82,6 76,4 69,6 62,0
Чуваши н/д 90,8 86,9 81,7 76,4 71,0
Конечно, нужно учитывать и то, что среди тех, кто назвал родным язык своей этнической группы, есть немало таких, кто знает родной язык плохо или очень плохо, иногда на обычном бытовом уровне. Они, например, думают и говорят на русском языке, а во время переписи называют родным язык этнической группы, к которой принадлежат хотя бы формально. Очевидно, оптимальным вариантом является двуязычие.
В Республике Татарстан в качестве одной из мер по поддержанию языка титульной нации, который является, кстати, вторым государственным языком, в школах введено обязательное изучение татарского языка. О том, насколько эффективна эта мера, можно судить только «на выходе»: насколько владеют языком выпускники школ. Чтобы установить это, необходимо проведение широких социологических опросов. Говорят, что принудительно заставить изучать язык нельзя, но принудитель-
но заставить изучать математику тоже нельзя, однако заставляют.
Снижение роли родного языка нации является для нее сигналом для мобилизации нации с целью сохранения своего языка. Однако создается впечатление, что этнические меньшинства смирились с бесперспективной судьбой своих языков, но судьба любого национального языка зависит в первую очередь от самой этнической группы, для которой этот язык является родным. Бессмысленно ожидать помощь со стороны, если сама этногруппа остается пассивной.
Стремясь подчеркнуть и усилить этническую идентичность в некоторых национальных республиках Российской Федерации, прибегают к таким мерам, как, например, организация конкурсов красоты, к участию в которых допускаются только представители определенных этнических групп, или проведение спортивных соревнований только среди представителей та-
ких же этнических групп [6]. Однако это искусственные маркеры идентичности, а, главное, такого рода мероприятия служат совершенно ненужными разделительными линиями между народами.
В интересах более глубокого научного познания проблемы гражданской и этниче-
Литература:
1. Истомина О.Б. О типах этнической идентичности // Социологические исследования. 2011. № 11. С. 62.
2. Spencer St. Race and Ethnicity: culture, identity and representation. L.: Routledge. 2006. P. XIV.
3. Магомедханов М.М., Ибрагимов М.-Р.А. Языковое и этнокультурное многообразие народов: специфика Дагестана // Социологические исследования, 2009. № 6. С. 46.
4. Brubaker R. Language, religion and the politics of difference // Nations and Nationalism. 2013. Vol. 19. №
1. P. 5.
5. Дробижева Л.М. Этничность в современном обществе: новые подходы, старые мифы, социальные практики // Вестник Института социологии. 2010. №
1. С. 431.
6. Шабаев Ю.П., Садохин А.П. Культурные границы и маркеры в этническом пространстве современной России. Опыт case study // Общественные науки и современность. 2012. № 6. С. 166-173.
ской идентичностей, а также проведения здравой национальной политики представляется актуальной разработка вопроса о реальных и мнимых маркерах указанных идентичностей, что имеет существенное значение и для организации образования и воспитания.
References:
1. Istomina O.B. O tipakh etnicheskoy identichnosti // Sotsiologicheskie is-sledovaniya. 2011. № 11. S. 62.
2. Spencer St. Race and Ethnicity: culture, identity and representation. L.: Routledge. 2006. P. XIV.
3. Magomedkhanov M.M., Ibragimov M.-R.A. Ya-zykovoe i etnokul'turnoe mnogoobrazie narodov: spetsi-fika Dagestana // Sotsiologicheskie issledovaniya, 2009. № 6. S. 46.
4. Brubaker R. Language, religion and the politics of difference // Nations and Nationalism. 2013. Vol. 19. № 1. P. 5.
5. Drobizheva L.M. Etnichnost' v sovremennom obshchestve: novye podkhody, sta-rye mify, sotsial'nye prak-tiki // Vestnik Instituta sotsiologii. 2010. № 1. S. 431.
6. Shabaev Yu.P., Sadokhin A.P. Kul'turnye granitsy i markery v etnicheskom prostranstve sovremennoy Ros-sii. Opyt case study // Obshchestvennye nauki i sovre-mennost'. 2012. № 6. S. 166-173.
Фарукшин М.Х. (г. Казань), доктор философских наук, профессор, Казанский (Приволжский) федеральный университет.
Fаrukshin M.Kh. (Kazan), doctor of philosophical sciences, professor, Kazan (Volga) Federal University.
