CC BY
88
УДК 930
ВЫРАБОТКА МЕХАНИЗМА ВЛИЯНИЯ НА ДЕМОКРАТИЗАЦИЮ СОВЕТСКОГО ОБЩЕСТВА: ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ВЕТВЕЙ ВЛАСТИ США В ПЕРИОД ВТОРОЙ АДМИНИСТРАЦИИ Р. РЕЙГАНА
© 2012 С. Н. Белевцева
канд. ист. наук, доцент каф. всеобщей истории; e-mail: [email protected]
Курский государственный университет
В статье говорится о применении американской стратегии «распространения демократии» в отношении Советского Союза. Раскрыта особая роль конгресса США в выработке внешнеполитического курса страны. Рассмотрены основные вопросы, по которым шло сближение позиций двух великих держав в период второй администрации Р. Рейгана.
Ключевые слова: стратегия «распространения демократии»; президент Р. Рейган;
СОИ; сокращение вооружений; права человека; региональные конфликты; конференции в Женеве, Рейкьявике, Вашингтоне, Москве.
Вопрос взаимодействия исполнительной и законодательной ветвей власти в демократической модели американского государства неоднократно становился предметом исследования историков, изучения государственными деятелями и партийными функционерами других государств. Неоднократно рассматривался в отечественной историографии и более узкий вопрос, о взаимодействии ветвей власти США в вопросах международной политики.
В рамках данной статьи автор предлагает обратиться к более частному вопросу, о демократизации советского общества и развитии отношений США с СССР в период правления второй администрации Р. Рейгана. Рассмотрим позицию конгресса, позицию президента, их взаимодействие, учёт общественного мнения при выработке курса на нормализацию отношений с СССР.
В вышедших в Америке в 1980-1990-е гг. прошлого века исследованиях [Both Ends... 1983; Divided democracy 1991], посвященных проблеме отношений между президентом и конгрессом, выдвигается тезис о главенствующей роли последнего в формировании внешней политики. Однако авторы [Уилсон 1995; Baker 1989; Bowles 1990; Fisher 1981] не рассматривают последствия влияния законодательной власти на качество внешнеполитического курса Соединенных Штатов. Освоение, прежде всего, такого источника, как материалы конгресса США, более полное введение его в научный оборот позволяет показать роль законодательной власти в определении политики государства.
Во второй половине 1980-х годов советско-американские отношения вступили в новый этап своего развития. Практически в течение одного десятилетия острая конфронтация между Советским Союзом и Соединенными Штатами сменилась началом широкого диалога с целью создания взаимоприемлемых и прочных в своих основах отношений. Именно конгресс США пришел к выводу о благоприятной обстановке для поворота в советско-американских отношениях во второй половине 1980-х годов. По оценкам американских экспертов, критическое состояние советского общества должно было сделать руководство Советского Союза сговорчивым [The Reagan - Gorbachev. 1986: 3, 5, 12; Ignatius 1988: 173-212]. В сентябре 1985 года Москву посетила делегация конгресса США. После встречи с М.С. Горбачевым она пришла к выводу, что «новый
советский лидер открыто вступает в дискуссию и внушает доверие» [Summit meeting at Geneva 1985: S. 31688]. Р. Доул, в то время лидер республиканского большинства в сенате, выразил надежду, что «Горбачев совершенно другой человек, чем прежние советские руководители» [Ibid.]. «Резкий контраст между периодом Брежнева, Андропова, Черненко и политикой Горбачева» [Looking Back. 1990: 72] оказал психологическое воздействие на конгрессменов. Сенат рекомендовал Р. Рейгану «вовлечь М. Горбачева в широкий конструктивный диалог» [Summit meeting at Geneva 1985: 31689] по всем вопросам американо-советских отношений. «Самое время начать это, когда новый человек в Кремле только формирует свою внешнюю политику, цели и стратегию», - констатировали сенаторы [Wise advice. 1985: S. 32219].
Конгресс США высказывался за переговоры с Советским Союзом, считая, что «руководитель СССР очень обеспокоен и будет рад и готов идти на сделки» [Approaching the summit. 1985: H. 32466]. В качестве аргумента сенатор Прокмайр сослался на оценки газеты «Бизнес Уик», которая писала: «Советский лидер имеет сильную мотивацию, чтобы стремиться к договору с Соединенными Штатами с целью ослабить гонку вооружений, так как военные расходы ложатся огромным бременем на ограниченные экономические ресурсы России» [Wise advice.1985]. Соглашения с США, считал сенатор Прокмайр, «позволят руководству СССР высвободить ресурсы для инвестиций в модернизацию советской промышленности, в чём оно непосредственно заинтересовано. Используя ситуацию, следует потребовать от Советского Союза вывода войск из Афганистана. Можно рассчитывать на успех, так как это даст возможность М. Горбачеву сократить военные расходы, которые забирают 14 % от валового национального продукта СССР» [Ibid.].
Об инициативной роли конгресса в формировании американской внешней политики свидетельствуют следующие факты. Сам круг вопросов, которые должен был обсуждать президент Р. Рейган на переговорах с руководителем СССР, был очерчен высшей законодательной властью. В резолюциях сената, принятых в ходе длительных дебатов, определялась платформа президента на советско-американских встречах. Несомненно, Соединённые Штаты были заинтересованы в нормализации отношений с СССР, но целью руководства США было не улучшение отношений на отдельных направлениях, а поворот их в сторону распространения американских ценностей, на основе внедрения американских демократических принципов. Следует отметить, что, вырабатывая рекомендации для своего президента на встречи с советским лидером, конгресс решал двуединую задачу - усиление социальной направленности бюджета своей страны на основе уменьшения внешней угрозы.
Проблемы в американской экономике в начале 1980-х гг. определенным образом сформировали общественное мнение американцев по вопросу военных расходов. По данным «Newsweek», за сокращение стратегического ядерного оружия выступали 78 % американцев, за запрещение «звездных войн» — 56 % [Summit Issues. 1987: S. 189]. В такой ситуации оппозиционное демократическое движение, выражавшее общественное мнение Америки, заявило о необходимости «перенести средства из военной на гражданскую экономику и тем усилить безопасность государства» [Successful signing. 1987: S. 17476]. В частности, «Компания Национальной трудовой деятельности и мира», «Национальная коалиция женщин» призвали к сокращению средств бюджета, выделяемых на вооружение, требовали «уменьшить военный бюджет по крайней мере на 25% » [Seeking a new path. 1984: S. 1024].
Деятельность общественных организаций повлияла на позицию конгресса США. Сенатор Мелчер заявил о необходимости немедленных перемен в политике: «Настало время, чтобы президент заплатил за потери в экономике» [Successful signing. 1987]. В результате голосования в сенате 9 октября 1985 г. большинство голосов (75 к 24) было
отдано за сокращение оборонного бюджета в текущем финансовом году на 4,8 млрд долларов [The Cramm-Rudman-Hollings. 1985: 33440].
Наибольший протест со стороны демократической оппозиции вызвала программа СОИ, угроза ядерной войны. По данным социологического исследования, опубликованного в «Newsweek», 72% респондентов считали, что «ни Советский Союз, ни Соединенные Штаты не должны выводить оружие в космос, полное запрещение ядерных испытаний СССР и США поможет остановить гонку вооружений» [United States. 1987: S. 17244]. Против программы СОИ была развернута кампания «Ученые против “звездных войн”, которая в октябре 1985 г. объявила предварительные результаты сбора подписей под петицией, требующей прекращения разработки программы СОИ. За несколько недель 1300 факультетов и исследовательский состав по всей стране подписали петицию; 14 факультетов физики, где работало большинство лауреатов Нобелевской премии и ведущих научных и технических умов, дали обещание не работать для СОИ (их число достигло 2/3 профессионального состава); большинство физиков в 29 лучших отделениях физики отказались работать для «звездных войн» [Myth of the day. 1985: S. 33852]. Ученые считали, что программа СОИ нарушила договор от 1972 г. и ускорила гонку вооружений, что разработка «звездных войн» должна быть остановлена: «Мы взываем к конгрессу с требованием исключить эту программу из бюджета» [SDI 1985: S. 32871].
Призывы американской интеллигенции нашли отклик в конгрессе. Американское общество требовало решения вопроса контроля над вооружениями. Конгресс Соединенных Штатов был вынужден реагировать: прошли слушания, посвященные оценке оппозиционного движения. В ходе дебатов сенатор Крэнстон познакомил конгресс с документом «Замечания, представленные комитету, разрабатывающему мирную платформу в Бостонском колледже». Свое мнение комитету представил консультативный совет организаций «Терапевты Бостона за социальную ответственность» и «Терапевты мира за предотвращение ядерной войны». «Первостепенная задача американского президента - прекращение гонки вооружений», -считали 62 % врачей [Seeking a new path... 1984: S. 1022]. Представители законодательной власти признали: «Мы должны прислушаться к большинству лучших умов. Впервые ученые Америки бросили вызов СОИ. Они требуют отклонить фонды от “звездных войн”» [Ibid.]. В итоге слушаний сенат обратился к президенту с призывом «прекратить гонку вооружений и начать переговоры с СССР» [Porch light. 1985: S. 32229]. Сенат 64 голосами «за» и 32 «против» при 4 воздержавшихся принял резолюцию № 35474, которая «запрещала финансирование любых исследований, использующих способные к ядерному распаду материалы» [Amendment № 1396 1985: S. 35474].
Конгресс, как представительный орган законодательной власти США, не мог не реагировать на обеспокоенность своих избирателей увеличением военных расходов страны. Однако, понимая необходимость сокращения ракетного вооружения и уменьшения военного бюджета США, конгрессмены считали своевременным и обязательным увязывание этих вопросов с элементами «распространения демократии», с помощью которых могли кардинально измениться отношения США и СССР.
Решение в Советском Союзе проблем прав человека и прекращение его участия в региональных конфликтах было выдвинуто конгрессом в качестве условий развития отношений с СССР. Анализ материалов высшего законодательного органа США показывает, что решение указанных проблем рассматривалось американской стороной в качестве условия принятия соглашений по сокращению вооружений и другим вопросам межгосударственных отношений. В сенате делались следующие заявления: «Без урегулирования небольших конфликтов, которые легко могут
привести к конфронтации супердержав, не может быть прогресса в отношениях с СССР». «Советское вторжение в Афганистан и военная поддержка определённых сил в Никарагуа, Анголе, Эфиопии, в других государствах подрывают основу для соглашения по контролю над вооружениями» [CR. 1985: H.32172, 31798]. Резолюция сената № 257, ориентировавшая Р. Рейгана на переговоры в Женеве, гласила: «Главное -надо дать понять руководству Советского Союза, что его поведение в отношении прав человека и региональных конфликтов определяет перспективы решения проблемы доверия и, следовательно, контроля над вооружениями» [Summit meeting at Geneva].
Единодушие позиции конгресса (99 голосов «за» при одном заболевшем) сенатор Доул, лидер республиканского большинства, охарактеризовал как «двухпартийную демонстрацию поддержки вопросов, которые президент должен включить в повестку встречи» [Ibid.].
Лидер демократического меньшинства Бэрд также признал двухпартийную суть резолюции: «Мы говорили в унисон: и республиканцы, и демократы» [Ibid.]. Когда резолюция была представлена на рассмотрение аппарату президента, то «администрация её приветствовала и что свидетельствовало о единстве президента и конгресса» [Ibid.].
Р. Рейган в интервью журналу «Ньюсуик» перед встречей в Женеве, говорил: «Вопрос о региональных конфликтах будет одним из центральных на переговорах, так как это более важная проблема, чем сокращение вооружений» [Newsweek 1985, No. 44: 8]. В своём телевизионном обращении к нации, накануне встречи в Женеве, он подчеркнул первостепенность в американо-советских отношениях проблем прав человека и региональных конфликтов. Он заверил конгресс и народ, что «поставит эти вопросы на переговорах с М. Горбачевым» [Soviet Jewry and. 1985: H. 32492].
Рассматривая процесс подготовки последующих советско-американских встреч в Рейкьявике (октябрь 1986 г.), Вашингтоне (декабрь 1987 г.), Москве (май-июнь 1988 г.), следует отметить аналогичный сценарий выработки внешнеполитического курса США относительно СССР.
Так, в течение сентября - первой декаде октября 1986 г. в конгрессе США неоднократно проходили дебаты по повестке встречи в Рейкьявике, в ходе которых поднимались все важнейшие проблемы советско-американских отношений. Центральным положением переговорного процесса было выдвинуто требование недопущения сведения переговоров в Исландии только к вопросу контроля над вооружениями, приоритетная роль отводилась проблемам прав человека и региональных конфликтов.
Так, сенатор Мойнихен, выступая в конгрессе, отметил, что все предыдущие американские президенты поддерживали право советских евреев на религиозную свободу и эмиграцию. Теперь необходимо побудить президента Рейгана вспомнить этих людей во время встречи с Горбачевым [Raising the plight. 1986: S. 15923]. Сенаторы единодушно заявили, что «Соединенные Штаты не могут забыть эмиграционный вопрос, Афганистан, Камбоджу и другие серьезные вопросы внешней политики Москвы» [Let's not undermine. 1986: S. 15136].
Формируя позицию президента на предстоящих переговорах в Рейкьявике, сенат в итоге дебатов в конгрессе 8 октября 1986 года единогласно принял резолюцию № 502 [Support of the president’s. 1986: S. 15677]. Она акцентировала внимание главы Белого дома на необходимости включения проблемы прав человека и региональных конфликтов как приоритетных в пакете предложений на встрече в Исландии 11-12 октября.
Резолюция гласила: «Сенат рекомендует президенту во время переговоров с М.С. Горбачевым рассмотреть важнейшие вопросы американо-советских отношений,
включая, прежде всего, права человека и региональные конфликты, а затем контроль над вооружениями в пределах, не затрагивающих национальной безопасности; особенно поощряет президента к требованию демонстрации Советским Союзом прогресса в приверженности международно признанным стандартам прав человека как важнейшего элемента в американо-советских отношениях; давлению с целью пресечения советского агрессивного поведения в мире, а также быстрейшего вывода советских войск из Афганистана» [Ibid.].
Анализ резолюции показывает, что сенат, признавая вопрос о контроле над вооружениями важным, тем не менее не отводил ему главного места на переговорах. Конгресс рассматривал встречу как предварительную (рге-summit) и вменял президенту в обязанность прежде всего продвинуться в решении вышеуказанных проблем и уже на этой основе ставить вопрос о контроле над вооружениями, соглашения по которому могут быть приняты позднее - на переговорах в Вашингтоне.
Анализ материалов высшего законодательного органа Соединенных Штатов показывает, что конгресс, прежде чем одобрить курс на заключение договора между Советским Союзом и Соединенными Штатами о ликвидации их ракет средней и меньшей дальности на встрече в Вашингтоне в декабре 1987 г., внимательно изучил обстановку в СССР. Придя к выводу, что политика перестройки в Советском Союзе заслуживает определенного доверия, лидер большинства (после выборов в конгресс 1986 г.) сенатор Бэрд от имени демократов призвал своих коллег проголосовать за подписание соглашения [The INF treaty 1987: No 192: 17253]. Раскрывая расстановку политических сил в конгрессе, сенатор Лихай подчеркнул: «Договор об уничтожении РСМД будет подписан республиканским президентом, основную оппозицию ему составят члены партии, к которой принадлежит он сам, - ультраправые республиканцы, а сильную поддержку Р. Рейган получит от демократов» [The summit and arms. 1987: S.17253].
Данная ситуация в конгрессе может быть объяснена традиционной приверженностью ультраправых республиканцев к силовым методам воздействия на СССР. Однако, как заявил сенатор Лихай, «когда президент встретится в Вашингтоне с советским лидером М. Горбачевым, ему будет необходима поддержка всех американцев, и Р. Рейган её получит, независимо от того, республиканцы мы, демократы или независимые» [Ibid. S.17252]. В те дни «Нью-Йорк Таймс» писала: «Республиканцы, представляющие партию президента, за некоторым исключением, в основном одобрили подписание договора» [New York Times 1987: 4.XII]. Следовательно, в целом конгресс высказался за заключение соглашения об уничтожении ракет средней и меньшей дальности, определив тем самым позицию президента на переговорах в Вашингтоне.
Действительно, прежде чем подписать договор, Р. Рейган должен был получить одобрение его высшей законодательной властью государства. В противном случае сенат мог не ратифицировать соглашение, и тогда заключение его теряло всякий смысл, так как договор не имел бы силы. Поэтому в резолюции № 94 сенат настаивал на том, «чтобы президент проконсультировался с ним по всем аспектам соглашения о сокращении вооружений», напомнив, что «именно сенат будет решать вопрос о ратификации соглашения» [Arms control negotiations. 1987: S. 2027]. В связи с этим Р. Рейган «заявил о своей готовности заключить договор об уничтожении РСМД только в случае выполнения руководством СССР условий, выдвинутых палатой представителей и сенатом» [Response of the majority. 1987: S. 15554].
Таким образом, в формировании отношений Соединенных Штатов с Советским Союзом конгресс играл инициативную роль. Именно в ходе его дебатов были определены не только статьи соглашения о ликвидации ракет средней и меньшей дальности» [The INF treaty 1987: Vol. 133, No 192, S. 17343-17347] но, главное, условия, при которых оно могло быть подписано на советско-американской встрече в
Вашингтоне, а впоследствии и ратифицировано.
В ходе длительных дебатов в период подготовки переговоров в Москве сенат пришел к выводу, что «имеются все основания одобрить договор о ликвидации РСМД» [The INF treaty 1987: 133: 199: S. 18145], так как на американо-советской встрече в Вашингтоне решались проблемы прав человека, Афганистана, Никарагуа, Анголы [Dreams and realities. 1987: S. 18141; Human rights l987: S. 17985; Soviet Jewry 1987: S. 18228]. Единство конгресса по данному вопросу подтвердил один из наиболее консервативных законодателей Дж. Соломон. Он отметил, что «несмотря на разногласия между Р. Рейганом и ультраправым крылом его партии, оформленной оппозиции не было» [The Reagan-Gorbachev. 1987: 35].
Однако, в силу того что ещё оставались проблемы в советско-американских отношениях, палата представителей приняла резолюцию № 455, в которой выразила обеспокоенность имевшимися фактами нарушений советскими партийноправительственными кругами прав человека и настаивала, чтобы «президент на переговорах в Москве придерживался линии строгой взаимоувязки, уважения прав человека и создания прочного мира» [Protesting various 1988: H.3558]. Как отметил член палаты представителей Ветрон, эта «резолюция выразила общую позицию конгресса и была поддержана администрацией президента» [Ibid.].
Условием принятия и составной частью резолюции о ратификации соглашения о сокращении вооружений сенат определил поправку о правах человека № 2122, которая гласила: «Сенат ратифицирует договор о ликвидации РСМД только в случае признания руководством СССР решения проблем прав человека необходимым условием вступления его в силу; требует, чтобы Р. Рейган получил на встрече в Москве доказательства прогресса в области прав человека» [Deconcini (and others). 1988: S. 6520].
В дебатах по поправке приняли участие такие сенаторы, как Деконсини, Пелл, Грехем, Дамато [Amendment №> 2122 1988: S. 6616, S. 6619, S. 6622-6624]. Конгрессмены подчеркивали необходимость равновесия между вопросами национальной безопасности, политического доверия, экономического сотрудничества, реализации фундаментальных прав и свобод человека, осуществления контактов между людьми. Сенаторы настаивали, чтобы «именно такой подход к развитию отношений с Советским Союзом президент продемонстрировал на московской встрече» [Ibid.].
Р. Рейган заверил законодателей в том, что «содержание переговоров в Москве будет определяться не столько обменом ратификационными грамотами, сколько ходом дискуссии по правам человека» [Protesting various. 1988: H. 3559]. В результате 27 мая 1988 года (накануне встречи) сенат принял решение о вступлении в силу соглашения о сокращении вооружений [Tribute to INF. 1988: S. 6938]. За резолюцию о ратификации договора проголосовало 93 сенатора из 100. Анализируя расстановку политических сил в сенате, конгрессмен Иксон заявил: «93% сената, демократы и республиканцы, выступили с единых позиций. Когда речь идет о международных вопросах, политическая платформа сенаторов не зависит от их партийной принадлежности» [Amendment № 2114 1988: S.6437].
«Вашингтон Пост» подтвердила: «Большинство республиканцев высказались за ратификацию соглашения» [Washington Post 1968: 1. IV]. «Ультраправое движение потерпело крах» [The Christian Science Monitor 1988: 1.VI], - заявил в интервью «Крисчен Сайенс Монитор» лидер республиканцев Р. Доул. Свидетельство тому «единая позиция сенаторов Бэрда и Доула как представителей демократической и республиканской партии в конгрессе» [Tribute to INF. 1988]. Бэрд, в свою очередь, подчеркнул не только «двухпартийную поддержку резолюции о ратификации договора» [Treaty Interpretation 1988: S. 6743], но и «двухпалатную» [Consenting to the ratification. 1988: S. 7040].
Таким образом, единство конгрессменов в вопросе формирования позиции
президента в диалоге с СССР во второй половине 1980-х годов очевидно. Оно имело непосредственное влияние на внешнеполитическую деятельность главы государства, что выражалось в тесном взаимодействии законодательной и исполнительной ветвей власти. Сенат в своих резолюциях вырабатывал платформу президента на советско-американских встречах, которой глава государства руководствовался во время переговоров с лидером СССР. По их завершению Р. Рейган выступал в конгрессе с докладами, где анализировал ход встреч и подводил итоги переговоров. С их учетом законодатели определяли следующий этап в отношениях с Советским Союзом.
Надо признать, что взгляды Р. Рейгана на развитие диалога с СССР во многом совпадали с подходами конгресса к этому вопросу. Так, перед встречей в Женеве, президент в обращении к нации заявил: «Когда мы говорим о мире, это не значит, что мы подразумеваем отсутствие войны. Мир покоится на личной свободе, правах человека, самоопределяемости наций, уважении прав и законов. Построение безопасного будущего требует, чтобы мы честно обратились ко всем проблемам, которые разделяют нас, а не фокусировались на одной или двух, насколько важными они бы не были. На переговорах в Женеве нашей повесткой будет стремление не избежать войны, а укрепить мир, ликвидировав источники напряженности. Мы должны избавиться от подозрений и недоверия, которые ведут нас к накоплению стратегического оружия» [Geneva: the president’s. 1985: H. 32271; Speaking my. 1989: 248-251; The Reagan doctrine. 1987: 12]. «Наша цель, - заявил Р. Рейган, - распространение демократических ценностей и институтов, свободной экономики» [Smith 1990: 266].
Президент и конгресс были едины в том, что разоружение возможно только тогда, когда нации доверяют друг другу. Р. Рейган неоднократно в своих выступлениях как в конгрессе, так и по телевидению подчеркивал: «Утверждение свободы - не только наш долг как американцев. Свобода и демократия - лучшие гаранты мира. Соблюдение прав личности и законов так же необходимо для сохранения мира, как и контроль над вооружениями. Правительство, которое не уважает права своих граждан и международные обязательства, защищающие эти права, вряд ли будет выполнять другие международные соглашения» [Geneva: the president’s. 1985: H. 32272]. Р. Рейган провозгласил «главным принципом американской внешней политики не предотвращение войны, а распространение свободы через создание по всему миру демократических правительств и институтов демократии, оказание помощи борцам за свободу, сопротивляющимся тоталитарным правительствам» [Text of the President’s. 1986: S. 16005].
Вместе с тем внешнеполитическая деятельность главы государства продемонстрировала определяющую роль парламентаризма в процессе принятия решений. Об этом свидетельствует ход советско-американских переговоров, состоявшихся во второй половине 80-х годов. В частности, выступая на совместной сессии конгресса и анализируя итоги переговоров в Женеве, президент признал влияние высшей законодательной власти на качество внешнеполитического курса США. Он передал конгрессу содержание разговора с М. Горбачевым по всем вопросам, свои слова, что ему «будет легче получить поддержку законодателей мероприятиям, о которых стороны могли бы договориться в будущем, если СССР сократит некоторые ограничения по отношению к национальным и другим меньшинствам» [Reagan 1990: 634].
По свидетельству президента, «М. Горбачев уклонился от обсуждения этих вопросов» [Plight of soviet. 1985: H. 33196]. Подчеркнув первостепенность для США проблем прав человека, Р. Рейган сказал: «Мы готовы и желаем поэтапного развития отношений... Нам не нужна какая-то иллюзорная разрядка. Мы не можем удовлетвориться чисто косметическими улучшениями» [President Reagan’s. 1985: S.33068].
Вопросы прав человека и региональных конфликтов в результате позиции советского руководства не стали основными на переговорах в Женеве, поэтому на встрече не были подписаны соглашения по контролю над вооружениями, к чему стремился Советский Союз. Причиной этого было объявлено несовпадение оценок советской и американской сторонами программы «звездных войн».
Поддержку конгресса Р. Рейган оценил в очередном, после Женевы, обращении к нации: «Я хочу, чтобы вы знали, как много значило для меня, когда я имел дело с лидером СССР, что за моей спиной конгресс» [Ibid.].
Надо отметить, что, по мере приближения окончания срока полномочий президента, Р. Рейган стал проявлять большую заинтересованность в переговорах по разоружению. Своё видение этого вопроса озвучил в конгрессе сенатор Бэрд. Он отметил, что для Р. Рейгана встреча в Рейкьявике имела большое значение, так как она происходила перед выборами в конгресс и её итоги могли отразиться на их результатах [The logical explanation. 1986: S. 14553].
Влиятельный американский журнал «US News and World Report» заявлял в этой связи о заинтересованности Р. Рейгана в приобретении ореола миротворца: «Известно, что президент стремился к переговорам о вооружениях: пакет об их значительном сокращении был бы большим достижением его администрации» [Duffy, Hildreth 1986: 17]. Далее на страницах журнала отмечалось: «Р. Рейган, самый консервативный президент в послевоенный период, желает войти в историю, оставив частью своего наследия в политике, соглашение по вооружениям» [Chaze, Kullin 1986: 15]. «Он очень хотел бы договором о контроле над вооружениями завершить своё президентство. Выбор времени критический, если Р. Рейган стремится войти в историю как миротворец» [Duffy, Healy 1986: 18].
Личная заинтересованность президента, однако, не повлияла на ход встречи в Рейкьявике. В процессе советско-американских переговоров стороны сумели преодолеть многие разногласия в вопросах разоружения. Тем не менее согласие по сокращению вооружений не было достигнуто. Причина тому - нежелание советского лидера кардинально решать проблемы прав человека и региональных конфликтов. А ведь это были основные установки конгресса США, и президент США не позволил себе отойти от этого курса.
Руководитель Советского Союза на встрече в Исландии вновь ставил «в центр внимания вопросы прекращения гонки вооружений» [Советско-американская. I986: 17]. Такая позиция лидера СССР и обусловила действия Р. Рейгана в Рейкьявике. Он, хотя и согласился с М. Горбачевым, что проблемы прав человека и региональных конфликтов отступают перед угрозой ядерной войны [Из архива Горбачева. 1993: 81], в соответствии с резолюцией конгресса № 502 использовал программу «звездных войн» как предлог для затягивания переговоров. В действительности же американская сторона тогда не отводила стратегической оборонной инициативе решающей роли в обеспечении национальной безопасности США. Законодатели рассматривали программу «звездных войн» в ряду других аналогичных проблем.
В частности, выражая обеспокоенность конгресса ростом темпов создания СОИ, спикер палаты представителей О'Нил заявил: «Мы думаем, будет разумным сократить расходы на стратегическую оборонную инициативу и выделить на неё в 1987 финансовом году 3,5 млрд долл. вместо 5,3 млрд, запрошенных Белым домом» [Borger G., Chaze W.L. 1986: 26]. По данным экспертов, только первая фаза развития программы «звездных войн» потребовала бы от 70 до 100 млрд долл.[Can SDI. 1987: S. 16134]. На этом основании конгресс высказался «за запрещение испытаний в космосе, отказываясь в 1988 году от их финансирования» [Arms control 1987: S. 16517].
Вместе с тем законодатели считали, что «президент прав, защищая и поддерживая
СОИ» [Stratégie defenses... 1985: S. 32857], мотивируя это тем, что «Соединенные Штаты должны продолжать оказывать давление на русских» [Ibid.], в результате чего, может быть, «М. Горбачев действительно изменит политику и начнет открывать свою страну Западу» [Arms control 1985: S. 32389].
Анализируя в конгрессе итоги встречи в Исландии, президент заявил: «Лидер СССР стремился в ходе переговоров основное внимание уделить вопросу контроля над вооружениями, а не проблемам прав человека и региональных конфликтов. Мне же удалось настоять на рассмотрении в ходе встречи таких спорных вопросов, как вмешательство Советского Союза во внутренние дела ряда государств: Афганистана, Анголы, Никарагуа, Камбоджи» [Text of the President’s. 1986: S. 16005]. Далее президент сказал: «В Рейкьявике обсуждалось и то, что американцы называют нарушением прав человека в СССР: отказ людям в праве эмигрировать из России, исполнять религиозные обряды без преследования, соединяться со своими семьями, разделёнными национальными границами» [Ibid.]. Р. Рейган заверил конгресс, что «добивался кардинального изменения политики Советского Союза в вопросах прав человека и региональных конфликтов, стремился показать, что решение этих проблем -обязательное условие для прогресса в двусторонних отношениях, в том числе и в вопросе контроля над вооружениями» [Ibid., S. 16006].
Итоги встречи в Рейкьявике показывают, что Р. Рейган вёл себя на переговорах в соответствии с позицией конгресса и использовал стратегическую оборонную инициативу как «средство давления на СССР» [Strategic defenses. 1985: S. 32857] по вопросам прав человека и региональных конфликтов. Отсутствие прогресса в решении руководством Советского Союза вышеуказанных проблем и создало тупик в вопросе контроля над вооружениями [Prognosis for arms. 1985: S. 33209].
Анализируя в сенате ход встречи в Исландии Р. Доул заявил: «Р. Рейган поступил в соответствии с обязательством рассмотреть на переговорах с М. Горбачевым проблемы прав человека и региональных конфликтов. [Support of the president’s. 1986: S. 15677] он говорил от нашего имени» [Reagan/Gorbaehev. 1986: S. 14248]. «Мы, - сказал сенатор, - сможем достичь прогресса только в том случае, если будем вместе - президент и конгресс» [Ibid.]. По мнению законодателей, «Р. Рейган сделал именно то, что от него ожидали, он выполнил свою миссию» [The post-Reykjavik. 1986: S. 16004-16005]. Сенатор Бэрд подчеркнул при этом, что «президент получил двухпартийную и двухпалатную поддержку» [The Reykjavik summit 1986: S. 16252].
Необходимо отметить, что основанием для подписания и ратификации Договора о ликвидации ракет малой и средней дальности было именно признание конгрессом прогресса в решении советским руководством проблем прав человека и региональных конфликтов. Договор по РСМД стал в повестку дня лишь тогда, когда западные эксперты посчитали, что «улучшение в области прав человека свидетельствует об изменении политической системы СССР» [The Reagan-Gorbaehev. 1987: 42]. Они начали отмечать, что «новая атмосфера в Советском Союзе даёт надежды на стабильность в отношениях с ним» [Ibid.]. По их мнению, «проводимая советским руководством линия открывала возможность для сотрудничества с Западом» [Ibid.: 12]. Взгляды экспертов нашли отражение на страницах «Крисчен Сайенс Монитор», которая накануне Вашингтонской встречи писала: «В связи с переменами, происходящими в СССР, есть основания ожидать ратификации договора о ликвидации РСМД» [The Christian Science Monitor 1987: 11.ХЩ.
Однако, прежде чем ратифицировать договор по РСМД, конгресс стремился увидеть конкретные действия советской стороны в урегулировании региональных конфликтов. Сенатор С. Симмс призвал администрацию Рейгана решить вопрос с Афганистаном до ратификации Договора о РСМД. «С началом вывода советских войск
из Афганистана, - отмечалось на страницах влиятельного американского журнала «Ю.С. ньюс энд Уорлд рипорт», - открылись бы хорошие перспективы для ратификации вашингтонского соглашения и для переговоров в Москве» [U.S. News and World Report 1988: 5: 48]. Бывший лидер республиканцев в сенате и кандидат на пост президента США на выборах 1996 г. Р. Доул ещё в 1987 г. заявил: «Проблема решения региональных конфликтов как средство обеспечения национальной безопасности США должна занять одно из главных мест в повестке американо-советской встречи в Москве» [CR 1988: 21: S. 15591; 75: 6543].
В итоге прошедших в конгрессе слушаний по повестке советско-американских переговоров в Москве сенат принял резолюцию о ратификации соглашения между СССР и США о сокращении ракет средней и меньшей дальности при условии, что «президент вновь поставит вопрос соблюдения прав человека и создания прочного мира во взаимозависимость» [Deconcini (and others). 1988: S. 6520]. Конгрессмен Деконсини, напомнив «об основополагающей роли проблемы прав человека в обеспечении международной безопасности» [Amendment №> 2122 1988: S. 6616], выразил
уверенность, что «президент сумеет провести на переговорах линию сената» [Ibid.]. Как показали итоги встречи, Р. Рейган выполнил свою миссию. Конгресс, в свою очередь, одобрил его деятельность.
В резолюции № 464 палатой представителей было заявлено:
«принимая во внимание, что президент на американо-советских переговорах в Москве главным вопросом повестки поставил проблему прав человека. что Р. Рейган встречался в СССР с советскими диссидентами, отказниками, демонстрируя тем самым поддержку конгрессом борцов за права человека. палата представителей приветствует все действия главы Белого дома во время его визита в Москву» [Commending the president. 1988: H. 4451].
Исходя из положения о «приоритетной роли вопросов прав человека и региональных конфликтов во внешней политике США» [Ibid. H. 4452], конгресс признал, что, «основываясь на его рекомендациях, Р. Рейган в ходе московской встречи вёл себя в соответствии с принципом защиты демократии» [Reagan did. 1988: H. 3961]. Консенсус между президентом и конгрессом по основным вопросам советско-американских отношений и в этом случае был очевидным.
Исследование механизма формирования американской внешней политики показывает, что именно конгресс США, с опорой на общественное мнение, с учетом кризисной ситуации в Советском Союзе, умело скоординировал внешнеполитический курс Соединенных Штатов, выдвинув условием перехода от конфронтации к сотрудничеству с СССР решение советскими партийно-правительственными кругами проблем прав человека и региональных конфликтов. При совпадении во многом позиций президента и конгресса, инициативная роль в выработке курса Соединенных Штатов относительно Советского Союза во второй половине 1980-х годов принадлежала американскому парламенту. Именно конгресс в своих резолюциях сформировал платформу президента Р. Рейгана на советско-американских переговорах. Результаты же были достигнуты при тесном взаимодействии двух ветвей власти.
Библиографический список
Из архива Горбачева // Мировая экономика и международные отношения. 1993.
№ 4.
Советско-американская встреча на высшем уровне. Рейкьявик, 11-12 октября 1986 г. М., I986.
Уилсон Дж. Американское правительство. М., 1995.
Amendment № 1396 // U S. Congressional record. 1985. V. 131, Pt. 25.
Amendment № 2114 // U.S. Congressional record. 1988. Vol. 134, No 73.
Amendment № 2122 // U.S. Congressional record. 1988. Vol. 134, No 75.
Approaching the summit soberly // U.S. Congressional record. 1985. Vol. 131, Pt. 23. Arms control// U.S. Congressional record. 1985. Vol.131. Pt. 23.
Arms control// U.S. Congressional record. 1987. Vol.133, No 186.
Arms control negotiations with the Soviet Union // U.S. Congressional record. 1987. Vol. 133, No 23.
Baker R. Hous and Senate. N.Y. - London, 1989;
Borger G., Chaze W.L., Healy M., Hildreth J.M., Mashek J.W., Mullin D., Walsh K.T. The blitz that made Reagan a winner // U.S. News and World Report. 1986. Vol.101, No 17.
Both Ends of the Avenue: The Presidency, the Executive Branch and Congress in the 1980s. Wash., 1983
Bowles N. Reagan and Congress // The Reagan years: the record in presidential leadership. Manchester, N.Y., 1990.
Can SDI bе legally tested and developed? // U.S. Congressional record. 1987. Vol.133, No 180.
Chaze W.L., Kullin D., Santini M., Trimble J. Fir-ice summit // U.S. News and World Report. 1986. Vol. 101, No 16.
Commending the president for his efforts on behalf of rights while at Moscow summit // U.S. Congressional record. 1988. Vol. 134, No 91.
Consenting to the ratification of the INF treaty // U.S. Congressional record. 1988. Vol. 134, No 77. '
CR. 1985. Vol. 131, No. 23.
CR. 1988. Vol. 134, No. 21; No.75.
Deconcini (andothers) Amendments №> 2118-2122 // U.S. Congressional record. 1988. Vol.134, No 74.
Divided democracy. Cooреretion and conflict Between the President and Congress. Wash., I991.
Dreams and realities // U.S. Congressional record. 1987. Vol.133, No 199.
Duffy B., Healy M., Knight R., Mullin D., Santini M., Stanglin D., Trimble J., Walsh K.T. Is there life after Iceland? // U.S. News and World Report. 1986. Vol. 101, No 17.
Duffy B., Hildreth J.M., Kaylor R., Mullin D., Trimble J. Big issues at a small summit // US News and World Report. 1986. Vol.101, No 15.
Fisher L. The Politics of Shared Power: Congress and Executive. Wash., D.C., 1981. Geneva: the president’s mission for peace // U.S. Congressional record. 1985. Vol. 131,
Pt. 23.
Human rights in the Soviet Union // U.S. Congressional record. l987. Vol. 133, No 197. Ignatius D. Reagan’s foreign policy and the rejection of diplomacy // The Reagan Legacy. N.Y., 1988.
Let's not undermine the president in Iceland // U.S. Congressional record. 1986. Vol. 132, No l36.
Looking Back on the Reagan Presidency. Baltimore and London: The Johns Hopkins University Press, 1990.
Myth of the day // U.S. Congressional record. 1985. V. 131, Pt. 24.
Newsweek. 1985, No. 44. - p. 8.Porch light campaign // U.S. Congressional record.
1985. V. 131, Pt. 23.
New York Times // СBС News Poll. 1987, 4.XII.
Plight of soviet Jewry // U.S. Congressional record. 1985. Vol. 131, Pt. 24.
President Reagan’s address to the joint session of congress // U.S. Congressional record.
1985. Vol. 131, Pt. 24.
Prognosis for arms control: grim to terminal // US Congressional record. 1985. Vol.131,
Pt. 24.
Protesting various soviet human rights violations // U.S. Congressional record. 1988. Vol.134, No 74.
Raising the plight of soviet Jewry in the pre-summit talks in Iceland // U.S. Congressional record. 1986. Vol. 132, No l40.
Reagan did great job in Moscow // U.S. Congressional record. 1988. Vol. 134, No 80. ReaganR An American life. N.Y., 1990.
Reagan/Gorbachev meeting // U.S. Congressional record. 1986. Vol. 132, No132. Response of the majority leader // US Congressional record. 1987. Vol.133, No 172.
SDI // U.S. Congressional record. 1985. V. 131, Pt. 23.
Seeking a new path // U.S. Congressional record. 1984. V. 130, № 12.
Smith M. The Reagan presidency and foreign policy // The Reagan years: The record in presidential leadership. Manchester, N.Y., 1990.
Soviet Jewry // US Congressional record. 1987. Vol. 133, No 200.
Soviet Jewry and the Geneva summit // U.S. Congressional record. 1985. Vol.131,
Pt. 23.
Speaking my mind by Ronald Reagan. Hutchinson. L., 1989. .
Strategic defenses, arms control and deterrence // U.S. Congressional record. 1985. Vol. 131, Pt. 23. '
Successful signing of INF agreement back to the grim reality of domestic problems // U.S. Congressional record. 1987. V. 133, № 195.
Summit Issues: A United States - Soviet Poll // U.S. Congressional record. 1987. V. 133,
№ 200.
Summit meeting at Geneva // U.S. Congressional record. 1985. Vol. 131, Pt. 23.
Support of the president’s agenda at Reykjavik, Iceland // U.S. Congressional record.
1986. Vol.132, No 138, Pt. 23.
Text of the President’s Speech // U.S. Congressional record. 1986. Vol. 132, No 141.
The Cramm-Rudman-Hollings budget plan and the national security // U.S. Congressional record. 1985. V. 131, Pt. 24.
The Christian Science Monitor. 1987. 11.ХІІ.
The Christian Science Monitor. 1988. 1.VI.
The INF treaty // U.S. Congressional record. 1987. Vol. 133, No 192.
The INF treaty // U.S. Congressional record. 1987. Vol. 133, No 199.
The logical explanation for the pre-summit // U.S. Congressional record. 1986. Vol. 132, No l34.
The post-Reykjavik situation // U.S. Congressional record. 1986. Vol. 132, No 141. S. 16004-16005.
The Reagan doctrine and Beyond. Wash., D.C., 1987. P. 12.
The Reagan-Gorbachev summit and its implications for United States - Soviet Relations, 1985. Wash., 1986. P. 3, 5, 12.
The Reagan-Gorbachev summit and its implications for United States - Soviet Relations. 1987. Wash., 1988. P. 35.
The Reykjavik summit // U.S. Congressional record. 1986. Vol. 132, No 142. S. 16252. The summit and arms control // U.S. Congressional record. 1987. Vol.133. No 192. S. 17253.
Treaty Interpretation and the Separation of Powers // U.S. Congressional record. 1988. Vol. 134, No 76. S. 6743.
Tribute to INF delegation // U.S. Congressional record. 1988. Vol. 134, No 77. S. 6938.
United States and Soviet public opinion supports arms control // U.S. Congressional record. 1987. V. 133, № 192. S. 17244.
U.S. News and World Report. 1988. No.5. P. 48.
Washington Post. 1968. 1. IV.
Wise advice from american business for the president at the summit // U.S. Congressional record. 1985. Vol. 131, Pt. 23. S. 32219.
