Выборы власти и чрезвычайные ситуации: в чём взаимозависимость? Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

ГОСУДАРСТВЕННОЕ И МУНИЦИПАЛЬНОЕ УПРАВЛЕНИЕ

УДК 342.5; 614.8

А.В. Казаков

ВЫБОРЫ ВЛАСТИ И ЧРЕЗВЫЧАЙНЫЕ СИТУАЦИИ: В ЧЁМ ВЗАИМОЗАВИСИМОСТЬ?

В статье анализируется способность органов государственной власти и российской общественности обсудить в предвыборный период эффективность реагирования на чрезвычайные ситуации. Сформулированы некоторые пункты будущей повестки дня для публичного обсуждения гражданами, экспертным сообществом и СМИ на выборах власти в 2011 и 2012 годах.

Ключевые слова: выборы власти, комплексная безопасность, ледяной дождь, наводнения, пожары, терроризм, чрезвычайные ситуации.

A. Kazakov

ELECTIONS OF THE AUTHORITY AND EMERGENCY SITUATIONS: IN WHAT INTERDEPENDENCE IS?

This article presents the analysis of the problems concerning the ability of the government and the Russian public to discuss the efficiency of reaction to emergency situations in pre-election period. Some order papers are defined for public discussions by citizens, expert community and mass-media media in the process of authority elections in 2011 and 2012.

Keywords: authority elections, complex safety, sleet, floods, fires, terrorism, emergency situations.

В первом приближении кажется, что тема для анализа выбрана автором достаточно странная, поскольку некоторые чрезвычайные ситуации (ЧС) не зависят от выборов власти. Например, лесные пожары, землетрясения и ледяные дожди не вызовешь предвыборной кампанией и/или агитацией. Наводнения, цунами, сход горных лавин и многие другие ЧС с выборами связать не удастся, как ни старайся.

Может возникнуть впечатление, что сама по себе тема статьи провоцирует некоторую излишнюю политизированность в предвыборный период (имеются в виду федеральные выборы 2011 и 2012 годов). И, тем не менее, далее докажем, что взаимосвязь между выборами власти и ЧС не только существует, но и носит многосторонний характер. Кроме того, постараемся обозначить наиболее важные темы отечественного политического тренда, полагая, что именно они должны обсуждаться в период подготовки к выборам депутатов российского парламента и президента.

Не секрет, что современные динамичные изменения в нашей стране закономерно трансформируют состояние стабильности и безопасности в ней. Российский избиратель объективно не может быть доволен готовностью нации в целом и власти в частности к оперативному реагированию на многочисленные чрезвычайные ситуации. Это недовольство, на наш взгляд, вызвано тем, что ни одно государство мира, к какой бы социально-политической системе оно не принадлежало и на каком уровне социально-экономического развития не находилось, не застраховано от возникновения различного рода экстремальных ситуаций [1].

Понятно, что в тоталитарной/авторитарной стране, где результаты выборов власти заранее предрешены, мнение избирателя по конкретной ситуации не слишком сильно волнует власть. В таких странах граждане находятся вне политического и электорального процессов. Но в демокра-

тической стране, полагаем, всё обстоит иначе, хотя и в них природные катаклизмы происходят практически повсеместно.

Так, в марте 2011 г. американский штат Огайо наполовину погрузился под воду. Мощное наводнение вызвано проливными дождями, которые спровоцировали таяние снегов в горах и в результате долины превратились в полноводные реки. Затопленными оказались дороги и населённые пункты, погибло несколько человек. Американские власти спешно занялись эвакуацией населения в безопасные районы. В начале марта с. г. от стихии в центральных районах США погибли четыре человека. Штормовая погода с ветрами и дождями обрушилась на Средний Запад и стала причиной возникновения торнадо в штатах Индиана, Кентукки и Теннесси. Сильные ливни, сопровождавшиеся порывистым ветром скоростью до 100 км/ч, стали причиной наводнений на большей части штата Огайо [2].

Конечно, не власть и не её выборы виноваты в природных катаклизмах (в пожарах, землетрясениях, извержениях вулканов, ураганах, наводнениях, климатических изменениях и прочем). Эти ЧС имеют определённые частотные параметры как по времени (летом сложно ожидать многодневный снегопад), так и по регионам (землетрясения чаще бывают в горах, чем на равнине и т. п.). Но всё же последствия этих ЧС на выборах сказываются в той мере, в какой последствия этих ЧС отражаются на самочувствии и благосостоянии граждан. Избиратели, если от их мнения что-либо зависит, подсознательно постоянно выставляют оценки - достаточно часто нелицеприятные - тому, насколько эффективно органы государственной власти и специальные структуры (РСЧС, прокуратуры, Ростехнадзора и др.) ликвидируют последствия ЧС с наименьшим ущербом для граждан.

Также известно, что претензии в связи с техногенными катастрофами (техническими авариями на АЭС и в шахтах, разрушениями гидротехнических плотин и сооружений, обесточивания огромных территорий) можно сегодня предъявить скорее к собственникам, чем к власти. Но многие российские граждане продолжают, скорее по старой памяти, обвинять государство (которое зачастую не является собственником многих объектов экономики) в техногенных авариях и катастрофах. Тем самым, как бы мы к этому ни относились, граждане продолжают выставлять власти оценки накануне и в период выборов.

Ещё одна причина, по которой граждане продолжают винить власть, а не собственников в техногенных авариях и катастрофах, является бедность очень многих российских граждан (по официальным данным, более 23 миллионов российских граждан продолжают находиться за чертой бедности). Большинство бедных россиян, как известно, находятся в группе преклонного возраста и они хорошо помнят то время, когда в нашей стране не было иных экономических субъектов, кроме государства, которому в нашей стране принадлежало ВСЁ. Скорее всего, пожилые люди по старой памяти не рассматривают бизнес как экономически перспективную деятельность и продолжают как надеяться на государство, так и выставлять ему свой счёт.

В то же время, нельзя не учитывать, что количество ЧС техногенного характера постоянно растёт как в нашей стране, так и в большинстве экономически развитых стран мира. Так, в таблице ниже представлена частота ЧС техногенного характера в России [1]. Поэтому важным компонентом системы государственного управления обязательно должно стать прогнозирование таких ЧС, принятие профилактических мер, а случае их совершения - минимизация их последствий. И граждане знают (а многие просто верят) о том, что именно государство должно организовать эту работу.

Научные и образовательные проблемы гражданской защиты - 2011'2

Виды техногенных ЧС Частота в год

Пожары и взрывы 350 - 450

Аварии на трубопроводах 60 - 80

Авиационные катастрофы 20 - 40

Крупные автомобильные катастрофы 120 - 150

Крупные крушения на железных дорогах 15 - 20

Гидродинамические аварии 4 - 8

А вот т. н. социогенные чрезвычайные ситуации детерминируются обществом, властью и спецслужбами (теракты на транспорте, массовые выступления, неурегулированность миграционных потоков, безработица и рост дороговизны жизни). Именно эти чрезвычайные ситуации вызывают у российского избирателя самое сильное стремление «по старой памяти» обвинять государство и его органы и, скорее всего, станут одним из основных предвыборных трендов в нашей стране. Во всяком случае, оппозиция обязательно будет обвинять власти в неспособности предупредить социогенные ЧС, а может быть и в том, что власть сама создаёт некоторые из них.

Мы так считаем потому, что террористические акты и парализация по различным причинам нормальной работы органов власти являются т. н. чистыми политическими рисками. Соответственно, следует ожидать, что власть, раз эти риски касаются в первую очередь её самой, будет наиболее активно и эффективно реагировать именно на эти риски. Однако на практике этого, к сожалению, не происходит.

Так, по результатам теракта в Московском метро 29 марта 2010 года официально было заявлено, что на Северном Кавказе уничтожены причастные к взрыву террористы, а ответственные лица отчитались об этом по телевизору. Телевизионная «картинка» побуждала граждан к уверенности в том, что порядок наведён, что угрозы уже нет, к успокоению в целом. И общество успокоилось, а наиболее активные участники антитеррора были награждены. Хотя всем понятно, что возможности совершения терактов в метро есть.

А как реагировала власть на теракт в аэропорту Домодедово? Известно, что МЧС России сработало очень оперативно, через несколько минут после взрыва в аэропорту уже были машины «Скорой помощи», в больницах была моментально налажена работа врачей. МЧС России одновременно разбирало завалы в здании аэропорта, организовало работу «горячей линии» и психологическую помощь родственникам пострадавших.

Однако чёткого функционального разграничения в сфере безопасности и ответственности в нашей стране до сих пор не произошло. Не ясно, кто должен и будет нести ответственность за последствия терактов, техногенных и природных катастроф. Будут это собственники, их менеджмент и службы безопасности или спецслужбы и органы правопорядка? Ответов на эти вопросы нет, хотя сразу после этого теракта выяснилось, что «... обеспечением безопасности в аэропорту занимались две структуры, и ни та, ни другая не выполнила свои обязанности» (мнение зампреда комиссии Мосгордумы по безопасности С. Гончарова). А ведь, по мнению руководства МВД России, шесть лет назад международный аэропорт Домодедово являлся образцом безопасности [3]. Мы считаем, что чёткое функциональное разделение обязанностей и ответственности обязательно должно в стать в нашей стране предвыборным трендом.

Аналогично, до сих пор не прибавилось ясности относительно персональной ответственности после многочисленных лесных пожаров в центральной части России лета 2010 года, за новогодние двухнедельные «сидения без света» жителей Подмосковья в результате «ледяного дождя». На наш взгляд, эффективность действий подмосковных властей обязательно должна стать содержанием предвыборного тренда в текущем году.

В то же время на обеспечение безопасности в масштабах страны в целом, в тех или иных государственных, коммерческих и иных структурах выделяется всё больше ресурсов (об этом рос-

сийским гражданам как минимум следует знать). Так, в 2010 году на национальную безопасность и правоохранительную деятельность было выделено 1062,4 млрд рублей, что составляет 11 % в общей структуре расходов. По сравнению с 2009 годом расходы на национальную безопасность и правоохранительную деятельность в прошедшем году выросли в России на 6 % [4]. Объём ресурсов, выделенных на обеспечение безопасности в аэропорту Домодедово, оценивается более чем в сотню миллионов долларов. С точки зрения безопасности шахта «Распадская» также считалась современной и обеспеченной, что не спасло её и горняков от крупной аварии.

Эти «огромные» деньги не сработали, т. к. вся система обеспечения безопасности организована в нашей стране в основном в режиме ручного управления. Например, случается какая-то ЧС, после которой Президент или председатель Правительства говорит министру здравоохранения и социального развития: «Съездите в больницу и проконтролируйте, как оказывается помощь пострадавшим». Складывается впечатление, что если бы глава государства не дал команду Т. Голиковой, то она бы не поехала. И как чиновник, правильно бы сделала, ведь это не входит в её прямые обязанности.

По телевизору нам (гражданам) не показывают, что оперативный дежурный принял решение, как специалист МЧС России отсортировал больных по клиникам, как врачи оказывают квалифицированную помощь. Мы не видим людей. Мы все время видим только первых лиц государства, в режиме «онлайн» раздающих поручения. А если всё зависит от них, значит, система действительно находится в режиме «ручного управления», не работает «на автомате». Таким образом, состояние реагирования системы государственного управления на ЧС обязательно следует обсудить в предвыборный период, послушать: что по этому поводу думают рядовые граждане.

Ещё одна проблема, на наш взгляд, актуальная для предстоящих выборов - это способность и готовность части граждан самим продуцировать ЧС. Про теракты, которые совершают недовольные граждане, мы уже выше писали. Но ведь вокруг нас постоянно совершается огромное количество действий, вызывающих хаос на дорогах, лесные пожары и т. п. Например, пьяный водитель сел за руль - в результате велика вероятность совершения им ДТП. В лесу брошен непогашенный окурок или оставлен непогашенный костер (неважно, по какой причине это было сделано) - и возможен лесной пожар с самыми различными последствиями.

Казалось бы, что причины пожаров могут быть различные: несоблюдение мер пожарной безопасности, 40-градусная жара и т. д. Так, например, во второй половине августа 2007 года из сообщений СМИ мир узнал о массовых пожарах в Греции и последовавших за ними антиправительственными выступлениями. На первый взгляд в этих событиях нет ничего удивительного: греческое правительство и пожарные службы этой страны не смогли эффективно противодействовать разбушевавшейся огненной стихии, которая унесла многие жизни, нанесла огромный материальный ущерб [5].

Но греческое правительство посчитало, что причиной разбушевавшейся в её стране огненной стихии является умышленный поджог лицами с распространенным психическим заболеванием - пироманией, которое выражается в стремлении устроить как можно более зрелищный пожар. В доказательство этого телевидение Греции продемонстрировало любительскую видеозапись с изображением двух поджигателей. Пока ещё не всё ясно с «пожарной» ситуацией в Греции. Действительно ли поджоги осуществляют люди с ненормальной психикой или они - дело рук террористов?

В результате разбушевавшихся пожаров население, которое проживает на территории, охваченной огнем, было объято страхом и ужасом за свою жизнь, жизнь своих близких, а также за со_ 83

Научные и образовательные проблемы гражданской защиты - 2011'2

хранность своего жилища и имущества. По сообщениям СМИ, огненная стихия унесла несколько десятков жизней, лишила крова множество людей. Греческому руководству была оказана помощь почти всеми европейскими странами, в том числе и Россией. Но лесные пожары 2007 и 2008 гг. в Греции, как известно, были потушены с большим трудом.

Важно также подчеркнуть, что одновременно в это время в Греции росло число недовольных граждан. Во многих городах, в том числе и в Афинах, проходили массовые выступления против правительства, в ходе которых государственное руководство обвинялось в неспособности справиться с «пожарной» ситуацией в стране.

При этом официальным руководством, политическими кругами и общественностью Греции было признано, что причиной массовых пожаров явился не природный, а человеческий фактор. Разбушевавшаяся огненная стихия унесла многие жизни, нанесла огромный материальный урон греческому государству, способствовала созданию в обществе атмосферы ужаса и страха перед огненной опасностью. Все вышеназванные факты способствовали активизации массовых антиправительственных выступлений. И всё это происходило в канун начала предвыборной кампании.

Может сложиться впечатление, что поджигатели в Греции преследовали вполне осознанные политические цели, одной из которых является дестабилизация обстановки в стране. А вот греческому правительству, наверное, выгоднее было признать в поджигателях психически ненормальных людей, чем политических противников. То есть, опять же предположительно, что против греческого народа определённые силы в августе 2007 года развернули хорошо спланированный и организованный «огненный» террор с далеко идущими политическими целями. Специалисты Ассоциации военных политологов выдвинули версию о рождении нового вида терроризма (или даже террористической войны), а именно «огненного» терроризма [5].

Даже если отвергать политическую подоплеку «огненных» событий в Греции, всё равно надо признать, что на сегодняшний день в форме «огненного терроризма» был найден вполне эффективный вид воздействия на власть и метод свержения законного правительства в любой стране. Для сравнения - чудовищные террористические акты в России в Будённовске, Москве, в Волгограде, Буйнакске и даже в Беслане, всё же не вызвали таких массовых антиправительственных выступлений, как «пожарные» события в Греции. Одновременно обращают на себя внимание теракты в России на железной дороге (с попыткой подрыва экспресса Москва - Петербург) и в Тольятти (взрыв в автобусе 31 октября 2007 года). С одной стороны - они не породили какого-либо политического резонанса в Российской Федерации. С другой стороны - никто не выдвигал официальных требований к властям и никакая организация, в отличие от громких террористических актов недавнего времени, не брала на себя ответственности за совершенный теракт.

Но в нашей стране в прошлом году имела место череда крупных лесных пожаров, в результате которых погибло большое количество людей. Возможно, что не все случаи гибели людей от огненной стихии связаны с умышленными поджогами. Но нельзя игнорировать тот факт, что именно в 2010 году мы стали свидетелями (благодаря широкому освещению СМИ) случаев столь массовых случаев гибели людей от пожаров.

Все вышеназванные факты позволяют нам предположить следующее. Террористическая угроза в настоящее время никуда сама по себе не исчезает, хотя с ней неустанно ведут борьбу специальные службы. Она ищет новые способы своего проявления. Она, как вирус гриппа, против которого учёные-врачи вроде бы нашли эффективное лекарство, видоизменяется, чтобы стать ещё изощреннее и ужаснее для населения и для граждан. При этом терроризм (или террористическая война) может проявляться в такой скрытой форме, которая не позволяет сразу рассмотреть его от-

личительные признаки. Фактически в настоящее время на наших глазах происходит мутация терроризма, которая призвана обеспечить его долгосрочное выживание.

Если это действительно так, то тогда возникают вопросы: готовы ли государственная власть, как в России, так и в других государствах, силовые структуры и общество к противодействию новым формам терроризма? Как своевременно и быстро можно их распознать? Речь идёт не только о ближайшем времени, когда состоятся выборы депутатов Госдумы и Президента Российской Федерации. Мы говорим об умелом отражении возможной как «огненной», так и другой изощренной формы террористической угрозы в перспективе.

Понятно, что с огненной стихией в первую очередь обязаны бороться пожарные подразделения МЧС. Но речь идёт не просто о тушении массовых пожаров, а о противодействии «огненному» терроризму на стадии возникновения - как негативному, общественно-опасному, но всё же, политическому явлению. Речь идёт также о выявлении новых видов террористической угрозы, которые хотя и могут принимать скрытую форму, но всё равно наводят на население ужас и страх, и в конечном итоге, имеют своей целью дестабилизацию политической обстановки в стране.

Какую антитеррористическую политику государственная власть должна проводить в этих случаях? Как должна быть организована антитеррористическая деятельность Федеральной службы безопасности, Министерства внутренних дел, Вооружённых Сил, других силовых и специальных структур? Какие меры должны быть предприняты «не силовыми» министерствами и ведомствами, политическими и общественными организациями, органами местного самоуправления?

На все эти вопросы надо не только уже сейчас находить ответы, но и быть готовыми к отражению новых, видоизменённых, но не менее изощрённых форм терроризма. Предвыборный период, на наш взгляд, это самое лучшее время для поиска ответов на многие сложные вопросы общественного развития в современной России. Мы так считаем потому, что во время выборов есть возможность широкого привлечения общественности к обсуждению наиболее важных проблем развития нашей страны. Однако далеко не факт, что власть захочет вести публичную содержательную дискуссию с теми силами, которые в нашей стране считаются политической оппозицией.

Почему мы так считаем?

1. «Вертикаль власти» не предполагает широкую общественную дискуссию, т. к. в этом случае власть считает себя самодостаточной.

2. Некоторые представители высшего политического руководства России считают отечественную оппозицию некомпетентной и ангажированной (бизнесом и зарубежными государствами).

3. Многие российские властные структуры надеются, что многочисленные проблемы в ближайшее время будут эффективно решаться в рамках научного подхода, основанного на использовании математических моделей процессов в социально-экономических системах. Политическая составляющая управления (или - политическое управление) при этом сознательно игнорируется [6].

4. Политическая оппозиция в России действительно пока не опирается на широкие социальные слои, которые могли бы противопоставить государственной бюрократии высокую степень организации и новые, прорывные идеи.

Известно, что в нашей стране в начале 2000-х годов разработана концепция перехода на модель устойчивого развития и стратегия её реализации в долгосрочной перспективе [7]. Целью этой государственной стратегии является снижение рисков и смягчение последствий ЧС, т. е. обеспечение устойчивого развития страны в условиях возможных ЧС. Для достижения этой, безусловно, важной цели заявлены два пути, на анализе которых остановимся подробнее.

Во-первых, высшим руководством страны заявлено выравнивание территорий нашей страны

_ 85

Научные и образовательные проблемы гражданской защиты - 2011'2

за счёт целевого финансирования территорий, наиболее опасных для жизнедеятельности. Наверно, с этим можно согласиться, однако есть несколько вопросов, на которые хотелось бы получить ответы в предвыборный период:

- должны ли наибольший объём ресурсов получать дотационные территории? Если «да», то почему?

- почему законодательная власть в нашей стране фактически отстранена от контроля за расходованием средств, выделяемых из госбюджета?

- почему большинство бюджетных статей по разделам «Национальная безопасность» и «Национальная оборона» носят закрытый характер? И т. д.

Во-вторых, доля затрат на превентивные меры защиты, осуществляемые на всех уровнях опасностей и власти, как предполагается, должна возрастать. С этим следует согласиться, т. к. дальнейший рост населения, вовлечение в производство всё новых ресурсов и освоение территорий со сложными природными условиями повлечёт рост ущерба от стихийных бедствий. Однако этот путь, тем не менее, не снимает ряда вопросов, на которые хотелось бы получить ответы:

- кто должен получать на защиту наибольшее количество ресурсов из госбюджета - собственники или спецслужбы (силовые структуры) - и почему?

- способно ли МЧС России в «одиночку» справиться со всеми рисками или его взаимодействие с органами власти любого уровня должно стать качественно иным (известно, что Минобороны приступило к тушению лесных пожаров летом 2010 года только после прямого указания Президента России)?

- должны ли институты гражданского общества в нашей стране более активно участвовать в защитных мероприятиях? Если «да», то каковы механизмы привлечения общественности к участию в ликвидации ЧС?

Таким образом, повестка дня для будущих выборов ещё только формируется. Наше благосостояние во многом зависит от результатов выборов в нижнюю палату парламента и главы государства. Предварительное публичное обсуждение ключевых вопросов национального развития позволит нам ещё до начала выборов узнать, как собирается власть страны решать насущные общественные проблемы.

Очевидно, что ЧС не прекратятся ни в ближайшее время, ни в отдаленной перспективе. Но граждан России при этом волнует не частота будущих ЧС, а степень готовности власти и специальных служб защитить интересы своих граждан, сделать их жизнь более комфортной и стабильной. На наш взгляд, этот тренд является основным в предвыборный период (2011 и 2012 годы).

Литература

1. Отчёт о научно-исследовательской работе «Управление техногенной безопасностью территории по предупреждению и смягчению последствий чрезвычайных ситуаций техногенного характера». - Новогорск, 2007. - С. 41, 42.

2. http: //news. mail. ru/ incident/5460387/?frommail= 1 (дата обращения 6 марта 2011 г.).

3. www.domodedovo.ru/ru/main/news/press rel/?ID=185 (дата обращения 16 февраля 2011 г.).

4. www1.minfin.ru/ru/budget/federal_budget/ (дата обращения 15 февраля 2011 г.).

5. http://milpol.ru/ap/ap.html (дата обращения 7 марта 2011 г.).

6. Якунин В.И. Политология транспорта. Политическое измерение транспортного развития. - М.: ЗАО «Изд-во «Экономика», 2006. - С. 43 - 44.

7. Комплексная безопасность России - исследования, управление, опыт: Сб. материалов международного симпозиума / Под ред. М.И. Фалеева. - М.: ИИЦ ВНИИ ГОЧС, 2002. - С. 4, 6.

Научные и образовательные проблемы гражданской защиты - 2011'2