CC BY
3Ю.В. Устинова
«Встреча Марии и Елисаветы» в миниатюрах Лицевого сборника Чудова монастыря 1560-х годов: к проблеме интерпретации авторского замысла «Слова на Зачатие св. Иоанна Предтечи»
© 2022
УДК 75.056(470-25)"156"
ББК 85.14(2)
У79
Поступила в редакцию 12.04.2022
В «Слове на Зачатие св. Иоанна Предтечи» в составе Лицевого сборника Чудова монастыря 1560-1570-х гг. (ОР РГБ. Ф.98. № 1844) один из фрагментов повести посвящен свиданию Девы Марии, получившей от архангела Гавриила благую весть о грядущем рождении Мессии, с ее родственницей Елисаветой, которая в это же время носила во чреве св. Иоанна Крестителя (Л.149об.-151). Эпизод входит в состав первой, так называемой святоотеческой, части «Слова», примыкает к истории Благовещения Богородице и предваряет рассказ о рождестве Иоанна [Иванов, 2015. С. 160-161].
Текст проиллюстрирован двумя миниатюрами. На л.150 показан приход Девы Марии к дому Елисаветы, которая отворяет ей двери. Затем следует сцена их встречи, сопровождаемой объятиями[ил- 1]. А в верхней части миниатюры на л.151 представлена беседа святых родственниц в доме Захарии[ил- 2]. Уникальной особенностью указанных сцен является то, что на лонах Марии и Елисаветы изображены проглядывающие сквозь одежды контуры полуфигур их еще не рожденных младенцев, и на каждой из них Иоанн из чрева матери поклоном приветствует Иисуса.
Изображение «Встречи Девы Марии и Елисаветы» известно в искусстве с раннехристианских времен [Покровский, 2001. С. 131-135]. Сюжет восходит к евангельскому тексту (Лк. 1:39-56) и его пересказу в Протоевангелии Иакова (25:11-12). В Православной Церкви нет отдельного праздничного дня, соответствующего данному событию. Однако его изображение стало важной составляющей иллюстрированных мариологических циклов, в т.ч. цикла Протоеванге-лия и Акафиста1, а также жития св. Иоанна Предтечи [Катоюпп, 1998. 2. 42-59].
1 «Встреча Марии и Елисаветы» в цикле Акафиста стала иллюстрацией к 4 Икосу: «Имущи богоприятную Дева утробу востече ко Елисавети» [Громова, 2005. С. 236, 264].
ил. 1 Встреча Марии и Елисаветы. Миниатюра «Слова на Зачатие св. Иоанна Предтечи» Лицевого сборника Чудова монастыря. 1560-е. ОР РГБ. Ф.98. № 1844. Л.150
fig. 1 Meeting of Mary and Elizabeth. Miniature "Word on the Conception of St. John the Baptist" from the Illuminated manuscript ofthe Chudov Monastery. 1560s. OR RSL. F.98. No.1844. L.151 ил. 2 Беседа Марии и Елисаветы вдоме Захарии. История Ионы. Миниатюра «Слова на Зачатие св. Иоанна Предтечи» лицевого сборника Чудова монастыря. 1560-е. ОР РГБ. Ф.98. № 1844. Л.151 fig. 2 The conversation of Mary and Elizabeth in the house of Zechariah. History ofJonah Miniature from the Illuminated manuscript ofthe Chudov Monastery "Word on the Conception of St. John the Baptist". 1560s. OR RSL. F.98. No. 1844. L.151
В византийском и древнерусском искусстве сцена традиционно изображалась через формулу «встречи — целования»: Богоматерь и Елисавету показывали сошедшимися в родственном объятии с приникшими друг к другу ликами 2.
Напротив, в средневековой католической Европе Посещение Девы Марии стало темой отдельного праздника (лат. У^Кайо Мапае, 31 мая или 2 июля), введенного в практику богослужений во второй половине XIII в. орденом
2 По мнению А. Грабара, в ранних циклах жизни Марии сюжет «Посещения», следующий за «Благовещением», служил смысловым эквивалентом непорочного зачатия, по аналогии с иллюстрациями «Книги Царей» (3-я и 4-я Книга Царств) из Ватиканской библиотеки (Vat. Gr. 333), иконографией Встречи Иоакима и Анны у Золотых ворот, миниатюрами «Романа об Александре» и др., где сцена объятия предшествует сценам рождения библейских царей, Александра Македонского, Марии [Grabar, 1969. P. 130-131].
францисканцев. В 1263 г. он был письменно рекомендован для всей конгрегации главой ордена Бонавентурой. Праздник Visitatio быстро распространился на Западе благодаря высокому авторитету францисканского ордена, а всецер-ковное одобрение он получил по приказу папы Урбана VI в 1389 г. (повторено в 1441 г.) [Holweck, 1912].
В романском искусстве в сценах «Visitatio» изображались две стоящие в полуобороте друг к другу фигуры святых жен с жестами приветствия, но без тесного объятия. Встречаются и «византинизирующие» варианты, со сценой «целования». В искусстве готики и особенно Возрождения для изображения данного сюжета стали применяться более разнообразные композиционные схемы: Елисавету представляли на коленях перед Марией, святые матери изображались с жестами прикосновений к животам друг друга, которые показывали, что каждая из них узнала о беременности другой. Значительную роль в развитии иконографии праздника сыграло распространение в католическом мире текста «Золотой Легенды» Иакова Ворагинского, в котором подробно рассказывалось о взыгрании младенца Иоанна в утробе матери в момент свидания [Иаков Ворагинский, 2018. Т. II. С. 11]. По-видимому, еще большее влияние оказали на нее литургические тексты, группировавшиеся вокруг «Magnificat» — произнесенного Девой Марией в ответ на приветствие Елисаветы хвалебного гимна «Величит душа моя Господа...» (Лк.1:46-55). В католическом богослужении «Magnificat» был кульминационным пунктом вечерни, одним из наиболее торжественно исполнявшихся гимнов, которому придавали различные формы — большого респонсория (responsorium prolixum), тракта, верса аллилуйи, антифона, секвенций и даже особых литургических мистерий [Fassler, 2019. P. 636-640]. В текстах этих песнопений, иногда написанных в форме диалога между нерожденными младенцами, с партией Иоанна, поющего Господу из чрева матери, развивались темы общения Христа с его пророком еще до их появления на свет. Особенную популярность такие мистические драмы получили в богослужебной практике католических женских монастырей, уставы которых могли достаточно сильно варьироваться от ордена к ордену.
Неудивительно, что в западном искусстве с рубежа XIII-XIV вв. прослеживается традиция изображения в момент свидания Марии и Елисаветы нерожденных младенцев в утробах матерей, часто окруженных сиянием. При этом Иоанн кланяется Иисусу или преклоняет перед ним колени, а Христос благословляет своего Предтечу. В миниатюрах градуалов (сборников богослужебных песнопений) XIV-XV вв. именно такие изображения «Посещения» могли сопровождать тексты «Magnificat»3. Выразительным примером описан-
3 Нетрадиционно данная сцена решена на миниатюре первой части «Часослова Висконти» 1390-1402 гг. (Национальная библиотека Флоренции, Banco Rari 397. Fol. 147 v). Эпизод «Посещения Девой Марией Елисаветы» вписан в инициал «Магнификата». Младенец Иоанн показан сидящим на руках у матери, встречающей Марию на пороге своего дома. Иоанн протягивает руку к Марии, указывая на Ее чрево (Biblioteca Nazionale Centrale di Firenze. ТЕСА BNCF — Manoscrittie Incunaboli. URL: https://teca.bncf.firenze.sbn.it/ lmageViewer/servle1/lmageViewer?idr=TECA00000021184# (дата обращения: 05.01.2022).
ного варианта иконографии является миниатюра «Visitatio» Градуала цистер-цианского монастыря Вонненталь в Брейсгау, ок. 1340-1350 гг., хранящегося в Баденской гос. библиотеке, Карлсруэ (Cod. U.H.1, f.l72v)4t^. 31 В иконографии «Visitatio» с видимыми младенцами нашло отражение специфическое учение францисканцев о совершенстве человеческой природы Христа с момента воплощения. Оно было изложено, в частности, в популярном сочинении «Размышления о жизни Христа» Псевдо-Бонавентуры (Иоанна де Каулибуса) между 1336 и 1360 гг.: «Тогда Сын Божий тотчас, весь и без промедления вошел в чрево Девы, и принял от нее плоть, и при том весь остался в лоне Отца. [...] и в тот же миг была сотворена душа и влита в тело: совершенный человек по всем чертам тела, только очень-очень маленький, — с тем, чтобы потом естественно расти во чреве, как все прочие люди. Только вливание души в плоть и формирование отдельных членов тела не было постепенным, как у прочих. Он сразу был совершенный Бог и совершенный человек, такой же мудрый и могучий, как есть всегда» [де Каулибус, 2G11. С. 15] 5.
Не исключено, что импульс к художественному воплощению данной темы был получен из иконографии Богоматери с Младенцем в мандорле на лоне, распространившейся из Италии в страны континентальной Европы и восходящей, в свою очередь, к византийскому образу Богоматери Eraoxe'iç-Шатит£ра. Как показала И.А. Шалина, икона Богоматери Eraoxe'iç Влахерн-ского храма, широко прославившаяся благодаря еженедельному «пятничному чуду», была известна на Западе по запискам пилигримов еще до падения Константинополя б. При этом догматически строгая символическая композиция, соотносившая образ Девы Марии с пророчеством о будущем воплощении Эммануила (Ис.7:14), получила на Западе более натуралистическую трактовку изображения «непраздной» Богоматери, носящей во чреве Младенца Христа.
Вариант иконографии «Посещения» с видимыми фигурками младенцев был распространен преимущественно в странах Центральной и Восточной Европы. Одним из ранних примеров является скульптурная группа «Visitatio» 1310-1320 гг. немецкого мастера Генриха Констанцского из доминиканского монастыря Катариненталь в районе Боденского озера в Швейцарии (Музей Метрополитен) [Rosenau, 1944. P. 179, fig. A; Jung, 2GG7. P.223-237, fig. 18.1, 2, 7][ил. 4L Вырезанные из орехового дерева, с почти полностью сохранившейся полихромией и позолотой, фигуры Марии и Елисаветы имеют миндалевидные полости со вставленными кабошонами из горного хрусталя, через которые первоначально
4 Badische Landes-Bibliothek. URL: https://digital.blb-karlsruhe.de/blbhs/Handschriften/content/ pageview/208648 (дата обращения: 05.01.2022).
5 В тот же период это учение нашло отражение на Западе в иконографии Благовещения с изображением Младенца Христа,летящего по воздуху кДеве Марии [González Montañés, 1996. Р. 11-45].
6 См. описание еженедельного пятничного чуда и самой иконы в так называемом Тарра-гонском анониме XI в. и Анониме Меркати XII в., а также в латинской поэме Liber Virginalis, дошедшей в списке XIII в., но восходящей к времени до 1204 г., и в ряде других [Шалина, 2GG5. С. 362-364].
ил. 3 ПосещениеДевой Марией Елисаветы. Миниатюра градуала из цистерцианского монастыря Вонненталь в Брейсгау. Ок. 1340-1350. Баденская гос. биб-ка, Карлсруэ. Cod. U. H.l. Fol.l72v
fig. 3 Visitation ofthe Virgin Maryto Elizabeth. MiniatureofagradualfromtheCistercian Von-nental Monastery in the Breisgau. Ca. 1340-1350. Baden State library, Karlsruhe. Cod. U.H.I. Fol.l72v
ил. 4 ГенрихКонстанцский. ПосещениеДевой Марией Елисаветы.Скульптура. Издоминиканско-го монастыря Катариненталь, Швейцария. 1310-1320-е. Музей Метрополитен, Нью-Йорк
fig. 4 Heinrich ofConstance. Visitation ofthe Virgin Maryto Elizabeth. Sculpture. Fromthe Dominican Katharinental monastery, Switzerland. 1310-1320s. Metropolitan Museum, New York ил. 5 Посещение Девой Марией Елисаветы. Фрагмент шитого антепендиума из Страсбурга. Ок. 1410. Музей декоративно-прикладного искусства, Франкфурт-на-Майне
fig. 5 Visitation ofthe Virgin Mary to Elizabeth. Fragment of an embroidered antependium from Strasbourg. Ca. 1410. Museum of Decorative Arts, Frankfurtam Main ил. 6 Конрад Витц. Посещение Девой Марией Елисаветы. Ок. 1445. Фрагмент алтарного панно из собора в Базеле. Национальная картинная галерея, Берлин
fig. 6 Konrad Witz. Visitation ofthe Virgin Maryto Elizabeth. Ca. 1445. Fragment ofan altar panel from the cathedral in Basel. National Art Gallery, Berlin ил. 7 Ханс Струб. ПосещениеДевой Марией Елисаветы. Ок. 1505. Национальный Музей Тиссена-Борнемисы, Мадрид
fig. 7 HansStrub. Visitation ofthe Virgin Maryto Elizabeth.Ca.1505. Thyssen-Bornemisza National Museum, Madrid
ил. 8 Встреча Марии и Елисаветы. Фреска церкви Св. Креста (Тимиу Ставру) в Пелендри, Кипр Третья четверть XIV в.
fig. 8 Meeting of Mary and Elizabeth. Fresco ofthe Church ofthe Holy Cross (Timiou Stavrou) in Pelendri, Cyprus. Third quarter ofthe 14th century ил. 9 Встреча Марии и Елисаветы. Миниатюра Феодоровской псалтири. Византия, 1066 Британская биб-ка, Лондон. MS 19352. Fol. 113 v
fig. 9 Meeting of Mary and Elizabeth. Miniature ofthe Feodorovskaya Psalter. Byzantium, 1066 British Library, London. MS 19352. Fol.ll3v
можно было видеть вкладывавшиеся в них фигурки Иисуса и Иоанна. 1350-ми гг. датируется фреска «Посещение» в романской кирхе Св. Георгия (Согн-Гиери) в селе Рецюнс в швейцарском кантоне Граубюнден, на которой младенцы Христос и Иоанн смотрят друг на друга из темных прямоугольных «окон» на груди их матерей [Poesche/, 1940. Bd. 3. S. 43-59. Abb. 49, s. 50]. В XV-XVI в. аналогичные изображения встречались на алтарных антепендиумах7, в скульптуре8 и живописных алтарных панно9 [ил- 5-7]. На картине «Встреча Марии и Елисаветы» неизвестного немецкого художника Дунайской школы 1530-1550 гг. (Музей искусств в Кливленде) [Duffy, 2017. F. 18] нерожденные младенцы не совсем типично представлены парящими в воздухе в ореолах
7 Например, шитая панель (Orphrey Panel) «Посещение» из Богемии, ок. 1400 г. (Музей Искусств — музей Фогга, Гарвард, инв.1928.118.С (URL: https://harvardartmuseums. org/coUections/objecl/215177 (дата обращения: 05.01.2022)), шитый антепендиум из Страсбурга, ок. 1410 г., хранящийся в Музее декоративно-прикладного искусства во Франкфурте-на-Майне, Инв.6810. [Duffy, 2017. IH.11].
8 Скульптурная группа «Посещение», 1420-е гг., Германия, в Германском национальном музее в Нюрнберге, и немецкий барельеф, ок. 1440 г., в Баварском национальном музее в Мюнхене [Duffy, 2017. III. 2, 12].
между фигурами своих матерей, однако чаще всего в это время они изображались именно во чреве, теснящимися в физиологически обусловленных позах, что в жанре скульптуры выглядело особенно натуралистично.
Характерно, что данная европейская традиция изображения «Посещения» породила эпизодические рефлексы в искусстве восточно-христианских регионов, находившихся в эпоху их создания под влиянием культуры Запада. Об этом наглядно свидетельствует миниатюра в армянском Евангелии мастера Авага 1337 г. из собрания Матенадаран в Ереване № 212, f. 157 a [La Miniature Arménienne XIIIe—XIVe siècles. Cat. 18-20], где на фигурах обнимающихся Елиса-веты и Марии показаны обращенные друг к другу головы взрослых Иоанна Предтечи и Христа в нимбах, выглядывающие из складок мафориев своих матерей10. Известно также изображение на этот сюжет в росписи ц. Св. Креста (Тимиу Ставру) в Пелендри на Кипре третьей четверти XIV в., выполненное в эпоху владычества крестоносцев [Stylianou, 1997. P. 228-230] 11!ил- 81. На фреске на фоне одежд Марии и Елисаветы изображены довольно крупные фигуры обнаженных младенцев в нимбах, причем Иоанн низко кланяется сидящему, словно на престоле, благословляющему Христу.
Следует отметить, что тема приветствия младенцем Иоанном Младенца Христа в момент Посещения изредка отражалась и в восточной иконографии, но иначе, чем на Западе. Так, в декорации византийских Псалтирей XI в. с маргинальными миниатюрами — Барберини, ок. 1050 г. (Биб-ка Ватикана. Cod. Barb. gr. 372, f. 146 v)12 и Феодоровской 1066 г. (Британская биб-ка. MS 19352, f.H3v) 131ил- 91 над обнимающимися фигурами Марии и Елисаветы выше архитектуры показаны юный Христос и коленопреклоненно припадающий к нему Иоанн. В композиции символически раскрывается истинный смысл свидания: не только Елисавета встречает Марию, но, главное, Предтеча узнает и приветствует Спасителя мира Христа. Почву для такой трактовки
9 «Встреча Девы Марии и Елисаветы», 1430-х гг., в Национальной галерее в Праге; Конрад Витц. «Совет спасения. Посещение», ок. 1445 г., из Базеля в Национальной картинной галерее Берлина, инв.1673 (URL: http://www.smb-digital.de/eMuseumPlus?service=Extern allnterface&module=collection&objectld=867591&viewType=detailView (дата обращения: 05.01.2022)), австрийское «Посещение», 1460-х гг., в Кремсмюнстерском аббатстве, Австрия; Маркс Рейлих. «Посещение», ок. 1500 г., Баварский национальный музей в Мюнхене, Старая пинакотека, Ханс Струб «Посещение», ок. 1505 г., Национальный Музей Тиссена-Борнемисы, Мадрид, и мн. др. [Duffy, 2017. Ill. 1, 14, 17].
10 Кодекс происходит из г. Сольтание в Иране, который входил в сферу миссионерской деятельности францисканского и доминиканского орденов, а с 1318 г. стал центром католической архиепархии, переданной доминиканцам.
11 Во второй половине XIV в. деревня Пелендри была собственностью коннетабля Жана де Лузиньяна (1329-1375), сына короля Кипра Гуго IV деЛузиньяна. Северный придел храма, возведенный в этот период, служил домовой моленной семьи феодала [Stylianou, 1997. P. 228-230].
12 DigiVatLib. URL: https://digi.vatlib.it/view/MSS_Barb.gr.372 (дата обращения: 05.01.2022).
13 British Library Digitised Manuscripts. URL: http://www.bl.uk/manuscripts/FullDisplay. aspx?ref=Add_MS_19352 (дата обращения: 05.01.2022).
ил. 10 Зачатие Иоанна Предтечи. Миниатюра «Слова на Зачатие св. Иоанна Предтечи» Лицевого сборника Чудова монастыря. 1560-е. ОР РГБ. Ф. 98. № 1844. Л.147
fig. 10 Conception ofJohn the Baptist. Miniature from the Illuminated manuscript ofthe Chudov Monastery "Words on the Conception of St. John the Baptist" 1560s. OR RSL. F.98. No. 1844. L.147 ил. 11 Елисавета с младенцем Иоанном во чреве. Фрагмент фрески «Что Ти принесем» Успенский собор, Свияжск. Ок. 1605. Фото Д.В. Денисова
fig. 11 Elizabeth with baby John in the womb. Fragment of the fresco "What We Bring Thee" Assumption Cathedral, Sviyazhsk. Ca. 1605. Photo by D.V. Denisov
сюжета помимо канонических источников могли давать развивающие данные идеи богослужебные тексты 14.
В целом необходимо констатировать, что, в отличие от западного искусства, изображение нерожденных младенцев в лоне матерей в сцене свидания Девы Марии и Елисаветы для православного Востока не типично.
Однако в восточнохристианском искусстве все же был сюжет, визуализирующий физическое присутствие нерожденного Младенца Христа в утробе Марии — в иконографии «Устюжского Благовещения», где изображались проступающие сквозь одежду контуры Его фигурки на груди Богородицы.
14 «Веселяшеся Предтеча в ложеснах носим матерних и покланяшеся Господу, носиму в ложеснах твоих, Богоблагодатная», «Неплодная утроба носяше Тя, Дево, во чреве носившую Слово воплощенно: Егоже Божественными взыгрании великий Предтеча, не-плодныя всесвятый плод, позна радуяся, и поклонися», «Носиму во утробе Богоматерни, вся Носящему манием, поклонился еси, Пророче» (Канон Иоанну Предтече, творение Иосифово, песнь 3, 7, 9, Богородичны).
Немаловажно, что данный извод иконографии был актуализирован в ряде списков в грозненском искусстве середины — второй половины XVI в. после того, как древняя икона XII в. из Новгорода [Нерсесян, 2020. С. 144] была перенесена в Благовещенский собор Московского Кремля15, т.е. незадолго до времени создания изучаемых миниатюр «Слова на Зачатие» лицевого сборника Чудова монастыря. Вторая икона, несущая отголосок данной темы, которая также присутствовала в это время в Москве — «Похвала Богоматери с Акафистом» третьей четверти XIV в., входящая в убранство Успенского собора. В ее клейме с изображением 3 кондака («Сила Вышняго осени тогда к зачатию браконе-искусную...») в сцене Благовещения на лоне сидящей Богоматери изображены контуры полуфигуры Младенца Христа в полупрозрачной мандорле [Громова, 2005. С. 236, 264]16. Здесь также формула, восходящая к строгим прототипам Егаохгфьд-Шатитсра, была связана с темой зачатия Богородицей Христа, физического пребывания Его в утробе Девы.
Весьма вероятно, что именно авторитет упомянутых древних икон (одна из которых считалась «письма корсунского, а как принесена с Корсуни в Юрьев монастырь тому лет пят сот и более», а другая — «письма греческого от древних лет» [Розыск, 1858. Кн. 2, ч. 3. С. 11]), оказавшихся в середине — второй половине XVI в. в Кремле, стал тем «шлюзом», который открыл дорогу к воспроизведению в миниатюрах «Слова на Зачатие» западной схемы «У^Кайо». О том, что обе эти иконы находились под пристальным вниманием высшего духовенства и интеллигенции того времени, свидетельствует обсуждение особенностей их иконографии в «Розыске дьяка Висковатого» 1554 г.17
Общеизвестно, что в грозненском искусстве активно осуществлялась адаптация западноевропейского художественного материала, хотя в эту эпоху культурный «европеизм» был еще исключительной прерогативой ближайшего царского круга, особым пафосом его двора [Панченко, Успенский, 1983. С. 65]. На использование западноевропейских гравюр при создании миниатюр сборника Чудова монастыря указывал Ю.А. Неволин [Неволин, 1996. С. 71-84]. Учитывая широкое распространение варианта «У^Кайо» с видимыми фигурами младенцев в странах Центральной и Восточной Европы, достаточно легко допустить присутствие такого образца иконографии в кремлевских мастерских
15 «Благовещение» из Юрьева монастыря в Новгороде появилась в столице до 1554 г., вероятно, в связи с обновлением убранства кремлевских соборов после пожара 1547 г., и оказалась в царском домовом храме — Благовещенском соборе, а затем — в Успенском соборе Кремля [Маханько, 2015. С. 58, 139-150].
16 В ранних вариантах иконографии цикла Акафиста этот текст иллюстрировался сценой с сидящей Богоматерью, позади которой ангелы раздвигают завесу — например, во фресках монастыря Панагии Олимпиотиссы в Элассоне конца XIII в. Исследователи определяют ее как «Непорочное Зачатие» [Краснова, 2013. С. 93]. Следующая за ней сцена — «Встреча Девы Марии и Елисаветы».
17 Митрополит Макарий ссылался на изображения на этих иконах Господа Саваофа, обосновывая каноничность данного образа их древностью и почитанием [Розыск,1858. Кн. 2,
ч. 3. С.11].
грозненского времени. Западный источник данного сюжета в изучаемых миниатюрах прослеживается также на уровне трактовки облика Марии, показанной с локонами кудрявых волос, выпущенных из-под чепца, что характерно именнодля европейской, а не восточнохристианской, традиции.
Следует отметить, что в миниатюрах «Слова на Зачатие» лицевого сборника Чудова монастыря сцены «Встречи Марии и Елисаветы» — не первые, на которых Иоанн и Христос изображались как еще не рожденные младенцы. Иисус впервые изображен таким образом в сценах «Благовещения» (л. 144,149об.). Елисавета с контурами своего младенца на лоне также изображалась в предшествующих «Посещению» эпизодах, причем в весьма специфическом контексте. В большом фрагменте текста, посвященном Бла-говестию Захарии, присутствует несколько миниатюр, на которых зачатие Предтечи представлено как осенение лона Елисаветы Святым Духом. Так, на л.147 справа от Захарии, принимающего благовестие от архангела Гавриила, представлена Елисавета, воздевшая руки в жесте принятия благодати, над ней в облачном сегменте — поясное изображение «Отечества». Св. Дух в виде голубя в «софийном» сиянии изображен в узком конце сегмента, почивающем на матери Предтечи. От Него на Елисавету нисходят лучи света, осеняя ее лоно, в котором просматриваются контуры младенца Иоанна. Правее представлен пророк Илия со свитком, как образ будущего служения Предтечи, которому предстояло прийти «в духе и силе Илии»[ил- 10].
В описанном изображении и в ряде аналогичных ему по смыслу наглядно проводится мысль о зачатии Иоанна Предтечи действием благодати Святого Духа18. Показательно, что среди 25 миниатюр «Слова», посвященных теме Зачатия Иоанна, нет ни одной с изображением «Целования» его родителей, которое в данную эпоху воспринималось как образ плотского зачатия и поэтому часто изображалось на фоне супружеского ложа [Устинова, 2005. С. 197-212]. Напротив, Зачатие Иоанна в миниатюрах Чудовского сборника показывается превосходящим естество, почти «непорочным», что сближает его рождение
18 Наиболее подробное изображение такого рода помещено в Чудовском сборнике на разво-ротел.143об.-144. В верхней части композиции представлено полнофигурное Отечество в окружении сонма ангелов, а внизу — стоящая Елисавета; от Святого Духа на нее сходит двойной луч, осеняя зачатого младенца Предтечу в лоне матери. Изображение сопровождает надпись: «Ангел похвали Елисавет: воистину велика в женах носившая Иоанна». Справа изображена сидящая Дева Мария, к Которой подходит Гавриил с благой вестью. На Ее мафории также намечены контуры фигуры Младенца Христа. На Богоматерь сходит тройной луч из уст Бога-Отца. Рядом с Ней надпись: «Гавриил ко Девеи глаголюще: и се, Елисавет, южика твоя, зачят от благородия рода и от чистоты жития, еже познати во плоти крыющегося Бога». Любопытно, что в сходных выражениях Степенная книга повествует о зачатии царского родителя Василия III от «благородия рода». На это обратил внимание М.С. Иванов, указавший общий источник данной словесной конструкции — «Слово о Законе и благодати» митрополита Иллариона, в котором, как и в «Степенной книге», проводилась тема благородного происхождения царских предков. По мысли автора, «вместе Степенная книга и „Слово" об Иоанне говорят о благородстве самого царя, его предков и небесного покровителя» [Иванов, 2015. С. 204-205].
с Рождеством Христа. Этот намек автор раскрывает и в тексте, вкладывая с уста архангела Гавриила следующие слова: «О Захарие, ничтоже по естеству Бог делает, но чрес естество. Аще бо естеству чинаеши, не увеси преславнаго Божественнаго творения» (л.139об.).
«Слово на Зачатие Иоанна Предтечи» создавалось в митрополичьем скриптории Чудова монастыря как уникальное лицевое житие патронального царского святого, которое, по мнению большинства исследователей, было выполнено лично для Ивана Грозного [Иванов, 2015. С. 209]. Поскольку фолиант не предназначался для широкого круга читателей, неудивительно, что автор его программы, в котором видят бывшего царского духовника — всероссийского митрополита Афанасия [Там же. С. 214-215], — намеренно усилил в миниатюрах идею благодатного рождения царского святого. Причем усилил настолько, что она даже стала несколько выходить за рамки канонического православного учения, согласно которому зачатие Предтечи бесплодными престарелыми родителями было чудесным, но все же вполне естественным, «плотским». Нарочитое уподобление Зачатия Иоанна Воплощению Христа стало частью обширной программы по прославлению Предтечи в качестве «ангела» первого русского царя. В контекст данной программы логично вписалась и история встречи матери Предтечи и Девы Марии.
Значение этого события в общей канве повествования «Слова на Зачатие» с исключительной полнотой раскрывается в текстах, которые сопровождают изучаемые миниатюры. Первое изображение данного мини-цикла иллюстрирует текст: «Бысть бо, рече, яко услыша Елисавет целование Мариино, взыграся младенец во чреве ея. Позна раб своего Владыку, виде воин своего царя, в багряницу плоти облачяшася, яко в чертозе некоем ложесн Марииных (здесь и далее курсив мой. — Ю. У.). И весь не како любо прашашеся ко исходу. Елма же сему время не у пришло бяше, и язык не еще вещающь имяше, играет убо во чреве Тому кланяася». Все элементы изображения есть в тексте: и Младенец Христос, облаченный в багряницу плоти в «чертоге ложесн» Богоматери, которого зримо познает Иоанн, и его поклонение Иисусу. А далее в тексте проводится мысль, что не Елисавета, а сам Предтеча, как истинный пророк, Духом Святым прозрел в Марии Матерь Бога и, не имея еще самостоятельной способности к речи, внушил слова приветствия своей матери: «Матери же дает своего языка дар про-рочествовати и почести Цареву Матерь пришедшую. Аще бо он не взыгрался бы, Елисавет не исполнитися хотяше Духа Свята, темже яже от нея к Марии глаголи Иоаннови бяху». Это дает комментатору повод восхититься тем, что пророческий дар впервые был дарован нерожденному младенцу: «О, чюдеси! Свершен пророк бяше, не еще чювства свершена имея и младенец, ниже еще на воздух дохнув. Кто виде и слыша младенца пророка, не на руках, не в пеленах, не отдоена, но во чреве шестомесячна?» Так эпизод прорицания из чрева устами матери ставит Иоанна Предтечу выше всех пророков Ветхого Завета. «И ови убо по некых временех порождении тех или пророчествоваша, или чюдодействова-ша. Ов же еще во чреве носим, Святаго Духа исполнися и чюдотворец показа-ся» (л. 151). В последних строках слышится отголосок францисканской темы
совершенства человеческой природы Христа от Его зачатия, но в несколько ином контексте: Иоанн обретает дар зрелости ума и плоти не сразу после зачатия, а через шесть месяцев чревоношения вследствие посещения Св. Духа: «Тогда бо и Духа Святаго исполнися, егда и взыграся. А идеже Дух, вся совершена суть. Действом Его и недостаточная прелагаема на совершение».
В подтверждение своей мысли о превосходстве Иоанна автор приводит в пример Иону, ставшего пророком в зрелом возрасте, но не сразу принявшего свой жребий, попытавшись уклониться от него, убежав в Фарсис. «Иоанн же из чрева матерня Духа Святаго исполнен, и Сим тамо помазан пророк и пророком печать. И не дремая, не дряхлуя в толикых чрева мокротах, но бодрствуя издалечя зря Материю носимаго Господа» (л. 151).
Данный фрагмент текста сопровождает следующая миниатюра цикла: «Беседа Девы Марии с Елисаветой. История Ионы». В очередной раз вдохновленный западной гравюрой [Неволин, 1996. С. 71-84], художник показал наиболее драматический момент истории ветхозаветного пророка — напуганные штормом корабельщики выбрасывают Иону в морскую пучину, где его поглощает левиафан, который затем извергает его на берег. Выше представлены беседующие в доме Захарии Богородица и Елисавета, вновьсконтурами младенцев на ихлонах19.
В святоотеческой традиции экзегезы, опиравшейся на евангельское свидетельство Спасителя (Мф.12:40), история пророка Ионы с китом традиционно являлась прообразом трехдневного погребения и Воскресения Христа. В этом контексте изображения истории Ионы известны с раннехристианских времен [Журавлева, Орецкая, 2010. С. 391-392]. Характерно, что незадолго до создания изучаемых миниатюр ее изображение появилось на фреске северной галереи Благовещенского собора в Московском Кремле (1547-1551). Создателями «Слова на Зачатие» она привлекается к житию Предтечи в неординарном сопоставлении: молитвенное воздыхание Ионы из чрева кита сравнивается автором с пророческим взыгранием Иоанна во чреве матери20. Здесь снова иносказательно проводится мысль о близости образов Предтечи и Христа, служащей главной цели «Слова» — возвеличиваниюличности пророка.
19 Характерно, что это не первый случай соединения тем Встречи Марии и Елисаветы и Истории Ионы в иконографии. Наиболее известный пример — миниатюра Гомилий Григория Назианзина (879-882) Par. gr. 510. Fol.3v Национальной библиотеки Франции. На ней подробно проиллюстрированная История Ионы выступает иллюстрацией
к словам святителя, объясняющим причины его бегства от пресвитерского сана, история же Благовещения и Посещения Марией Елисаветы с данным сюжетом в тексте гомилии непосредственно не связаны. В отличие от миниатюр «Слова на Зачатие», соединение данных сюжетов на одном листе в парижской рукописи чисто механическое, что подчеркивает широкая разгранка, отделяющая новозаветные сцены от истории Ионы [Der Nersessian, 1962. Р. 195-228].
20 «Сие от Иони на чюдесе преславнейше есть. И много множае, он бо убо муж сыи, пророческое прият дарование, и бежа в Фарсис постизашеся, любопрящуся морю от своих плещю, того яко бегелца Божия низвергнути. Той же спяше и храпяше, и от варвар возбуждааше-ся. И конец жребию падшу на нем и в море ввержену бывшу, и в китове чреве уже видевся печялуяся тужааше, многия скорбив молитвеннных онех назнаменуя глаголех» (л.151).
В программе «Слова на Зачатие Иоанна Предтечи» изучаемый фрагмент завершает его объемную первую часть, посвященную теме Зачатия святого (л. 133-155). На всем ее протяжении автор-составитель последовательно доказывал на множестве примеров из Ветхого Завета, что Иоанн превосходил святостью и силой пророческого дарования всех известных пророков, величием же превосходил и ангелов21. Пророчество Иоанна из чрева матери автор «Слова» рассматривает как кульминационный момент, подтверждающий и превосходящий все, сказанное им о Предтече ранее.
Таким образом, история Встречи Елисаветы с Девой Марией трактуется в «Слове» как чрезвычайно важный эпизод жития Иоанна Крестителя. Главной его темой становится первое свидание воплощенного Христа и Его Предтечи — тем более чудесное, что оба являлись еще не рожденными младенцами, а также уникальный опыт прорицания Иоанна из чрева матери, возвышающий его над всеми пророками. Именно с воплощением этих идей связано появление в миниатюрах изображений видимых младенцев Иисуса и Иоанна на лонах их матерей. Непосредственно воспринятая из западноевропейских образцов, данная иконография была косвенно подкреплена авторитетными примерами древних русских Богородичных икон, находившихся в Кремле в эпоху создания миниатюр. Она позволила автору наиболее выпукло выразить главную идею повести — тему величия Иоанна Предтечи, в том числе как небесного покровителя первого русского царя. Мероприятия по сугубому прославлению Иоанна Крестителя в эпоху Ивана IV в рамках культа царского ангела рассматривались его идеологами как средство укрепления и сакрализации царской власти.
Изображение свидания Девы Марии и Елисаветы с видимыми младенцами в лонах не стало распространенным мотивом древнерусской иконографии ни в грозненское время, ни позднее. Однако образ Елисаветы с Иоанном во чреве еще раз появляется во фресках Успенского собора в Свияжске ок. 1605 г. [Преображенский, 2009. С. 268-308][ил- 11]. Там он стал частью развернутой композиции «Что Ти принесем, Христе». Образ «непраздной» Елисаветы с развернутым свитком в руке сопоставлен в ее программе с изображением взрослого Иоанна, который вместе с матерью предстоит Богородице на престоле с Младенцем Христом, чье рождение и пришествие в мир они предвозвестили. По словам М.А. Махань-ко, на фреске «небесный патрон первого московского царя изображен во всех возрастах: от младенца в лоне матери до взрослого и Боговдохновенного, что приближает значение его образа к Спасителю» [Маханько, 2015. С. 150]. Так идеи, заложенные в программу «Слова на Зачатие» и актуальные в правление Ивана Грозного, нашли поздний отголосок в памятнике годуновского времени.
21 «О непости(жи)мых Божиих судбах, о крайня человеколюбия, о величеству достоиньства Иоаннова. Будет велик пред Богом. Ангели служебнии дуси, но не велицы пред Богом. Тмы бо ангел служат Ему якоже в Данииле пишется, и тысяща архангел. Но и серафимы не велицы пред Богом, являет же ся в Исаии лица и ногы закрывающе, с толицем спрятанием стояще окрест престола оного царскаго и превознесеннаго. О Иоанне же той самый Гавриил рече: велик будет пред Богом и в лепоту такову достояше быти другу женихову» (л.143).
Литература
Гоомова Е.Б. История русской иконографии Акафиста. Икона «Похвала Богоматери с Акафистом» из Успенского собора Московского Кремля. М.: Индрик, 2005. 302 с.
Журавлева И.А., Орецкая И.А. Иона, пророк [Иконография]//ПЭ. Т.25. М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2010. С.391-392.
Иаков Ворагинский. Золотая Легенда. Т. II. М.: Изд-во Францисканцев, 2018. 694 с.
Иванов М.Л. О «Слове Похвальном на Зачатие Иоанна Предтечи» Чудовского лицевого сборника: Исследовательская статья//Лицевой сборник Чудова монастыря. Научный аппарат/ И.В. Левочкин, М.С. Крутова, М.Л. Иванов. 3-е изд., испр., доп. М.: Актеон, 2015. С. 177-223.
Краснова Н.Л. Иконография древнейших циклов Акафиста Пресвятой Богороди-це//Греческие иконы и стенописи XII-XVI вв.: Сб. ст. М., 2013. С. 89-110.
Каулибус де, Иоанн (Псевдо-Бонавентура). Размышления о жизни Христа. М.: Ин-т св. Фомы, XIV век (Христианская мысль. Тексты и исследования. Биб-ка журнала «Символ»), 2011. 311 с.
Маханько М.А. Почитание и собираниедревних икон в истории и культуре Московской Руси XVI века. М.: БуксМАрт, 2015. 351 с.
Неволин Ю.А. Влияние идеи «Москва — Третий Рим» на традиции древнерусского изобразительного искусства // Искусство христианского мира. Вып. I. М.: ПСТГУ, 1996. С. 71-84.
НерсесянЛ.В. Благовещение («Благовещение Устюжское»)//Государственная Третьяковская галерея. Каталог собрания. Т.3. Древнерусская живопись XII-XIII вв. М„ 2020. Кат. 6. С. 144-189.
ПанченкоА.М., УспенскийБ.А. Иван Грозный и Петр Великий: концепции первого монарха - статья первая //ТОДРЛ. Т. XXXVII. Л., 1983. С.54-78.
Покровский Н.В. Евангелие в памятниках иконографии. М.: Прогресс-Традиция, 2001. 564 с.
Преображенский А.С. О стиле и времени создания росписи собора Успенского монастыря в Свияжске//Лазаревские чтения. Искусство Византии, Древней Руси, Западной Европы. Материалы науч. конф. М., 2009. С.268-308
Розыск или список о богохульных строках и о сумнении честных икон, диака Ивана Михайлова Висковатого в лето 7062//Чтения в императорском Обществе истории и древностей российских при Московском университете. М., 1858. Кн.2, ч.З.
Устинова Ю.В. «Зачатьевский цикл» в составе жития св. Иоанна Крестителя вдревне-русском искусстве XVI — первой половины XVII веков//Искусство христианского мира. Сб. ст. Вып.9. М„ 2005. С. 197-212.
Шалина И.А. Реликвии в восточнохристианской иконографии. М.: Индрик, 2005. 534 с.
Der Nersessían S. The Illustrations ofthe Homilies of Gregory of Nazianzus: Par. gr.510. A Study ofthe Connections between Text and Images// Dumbarton Oaks Papers, vol.16. Washington, D.C.: Dumbarton Oaks Center for Byzantine Studies, 1962. P.195-228.
Duffy M. The Joyful Mysteries, The Second Joyful Mystery, The Visitation Part IV-Visible Babies//Ad Imaginem Dei: Thoughts on the history of European art, from a Catholic perspective, 2017. URL: http://imaginemdei.blogspot.com/2017/05/the-joyful-mysteries-second-joyful_89.html?m=l (дата обращения: 10.09.2021).
Fassler M.E. Women and Their Sequences: An Overview and a Case Study//Speculum 94, 3 (2019). P. 625-673.
GonzálezMontañésJ.I. Parvulus Puer n Annuntiatione Virginis. Un estudio sobre la
iconografía de la Encarnación/ZEspacio, Tiempoy Forma, Serie Vil, H." del Arte, t.9,1996. P. 11-45.
Grabar A. Christian Iconography. A Study ofitsOrigins. Princeton: Princeton University Press, 1968.174 p. + 346 pi.
Holweck F. Visitation ofthe Blessed Virgin Mary//The Catholic Encyclopedia. Vol.15. New York: Robert Appleton Company, 1912. 9 Aug. 2021 URL: http://www.newadvent.org/ cathen/15480a.htm (дата обращения: 10.09.2021).
Jung J.E. Crystalline Wombs and Pregnant Hearts: The Exuberant Bodies ofthe
Katharinenthal Visitation Group. History in the Comic Mode: Medieval Communities and the Matter of Person, edited by Rachel Fulton, and Bruce W. Holsinger. New York: Columbia University Press, 2007. P.223-237.
Poeschel E. Die Kunstdenkmaler des Kantons Graubunden. Bd.3. Basel, 1940.
La Miniature Arménienne Xllle-XIVîsiècles. Collection du Maténadaran, Erévan. Léningrad: Éditions d'art Aurora, 1984. 224 p.
Rosenau H. AStudy in the Iconography ofthe Incarnation, Burlington Magazine 85, no. 496 (July 1944). P. 176-179.
Stylianou A. & J. Peledri: The Church ofthe Holy Cross/The Painted Churches ofCyprus. Nicosia, 1997. 527 p.
Каттатц A. Oi 2xnveo тпо Zrono xai о емоуоурафмоо хихХоо тои Ауюи Iroavvn Пробродои отп BuZavTivn Texvn- A9nva, 1998.
Название статьи
«Встреча Марии и Елисаветы» в миниатюрахЛицевого сборника Чудова монастыря 1560-х гг.: к проблеме интерпретации авторского замысла «Слова на Зачатие св. Иоанна Предтечи»
Сведения об авторе
Устинова Юлия Владимировна — заведующая сектором станковой и монументальной живописи отдела хранения (научно-фондового) ФГБУК «Центральный музей древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева». Андроньевская пл., 10, Москва, Российская Федерация, 105120; старший преподаватель Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Новокузнецкая ул., 236, Москва, Российская Федерация, 115184. y.ustinova@rublev-museum.ru
Аннотация
В «Слове на Зачатие св. Иоанна Предтечи» в составе Лицевого сборника Чудова монастыря 1560-1570-х гг. (ОР РГБ. Ф. 98. № 1844) один из фрагментов повести посвящен свиданию Девы Марии, получившей благую весть от архангела Гавриила, с ее родственницей Елисаветой, носившей в это время во чреве Иоанна Предтечу (л.150-151). Текст проиллюстрирован двумя миниатюрами, уникальной особенностью которыхявляется изображение на лонах святых матерей полуфигур их еще не рожденных младенцев Иисуса и Иоанна. Для византийского и древнерусского искусства изображение видимых младенцев в данном сюжете не характерно, однако в европейском искусстве такая трактовка сюжета известна с рубежа Х111-Х1У вв., став популярным мотивом в странах Центральной и Восточной Европы. По-видимому, именнозападный образецлег в основу композиции изучаемых миниатюр грозненского времени. Его использование позволило художникам выразить идею о превосходстве Иоанна Предтечи наддругими пророками Ветхого Завета, заложенную в программе рукописи, выполненной в качестве лицевого жития святого покровителя первого русского царя.
Ключевые слова
Древнерусское искусство XVI в., древнерусская миниатюра, Лицевой сборник Чудова монастыря,эпоха Ивана Грозного, иконография Встречи Марии и Елисаветы, иконография св. Иоанна Предтечи, культ патронального святого.
Title
"The Visitation of Blessed Virgin Mary" In the Illuminated Manuscript From Chudov Monastery ofthe 1560s: To the Problem of Interpreting the Author's Concept of "Word on the Conception of St. John the Baptist"
Author
Ustinova, Julia Vladimirovna — head ofthe sector ofeasel and monumental paintings ofthe Department ofstorage. The Central Andrey Rublev Museum of Ancient Russian Culture and Art, Andronjevskaya pi., 10,105120, Moscow, Russian Federation; Head Lecturer ofthe Saint Tikhon's Orthodox University, Novokuznetskaya ul., 23b, 115184, Moscow, Russian Federation. y.ustinova@rublev-museum.ru
Abstract
The Illuminated "Word on the Conception of St. John the Baptist" (1560-1570s) from Chudov monastery (Russian State Library. F.98, collection of E.E. Egorov, no.1844) contains the story ofthe Visitation of Blessed Virgin Mary, who was pregnant with Jesus, to St. Elizabeth, who was pregnant with John the Baptist (fol.149 v-151). The text is illustrated with two miniatures. A unique feature of these scenes is that the contours of their unborn babies are depicted on the bosoms of Mary and Elizabeth, peeking through their clothes. In Byzantine and ancient Russian art, the image ofvisible babies on the bosoms oftheir mothers is not characteristic in this scene. But in the art of Catholic Europe, such an interpretation of the scene has been known since the turn of the 13th-14th centuries, becoming a popular motif in countries of central and eastern Europe. Apparently, it was the Western model that formed the basis for the composition ofthe studied Russian miniatures. The use ofthis motifallowed the artiststo expressthe idea ofthe superiority ofJohn the Baptist over other prophets ofthe Old Testament, laid down in the program ofthe manuscript, which is composed as a vita ofthe patron saint ofthe first Russian tsar.
Keywords
Old Russian art, 16th-century art, Old Russian book miniature, illuminated manuscript ofthe Chudov Monastery, epoch of Ivan the Terrible, iconography ofthe Visitation ofthe Blessed Virgin Mary to St. Elizabeth, iconography of St. John the Baptist, cult ofthe patron saint.
References
Der Nersessian S. The Illustrations ofthe Homilies of Gregory of Nazianzus: Par. gr.510. A Study ofthe Connections between Text and Images. Dumbarton Oaks Papers, vol.16. Washington, D.C., Dumbarton Oaks Center for Byzantine Studies Publ., 1962, pp.195-228.
Duffy M. The Joyful Mysteries, The Second Joyful Mystery, The Visitation Part IV — Visible Babies. Ad Imaginem Dei: Thoughts on the history ofEuropean art,from a Catholic perspective, 2017. Available at: http://imaginemdei.blogspot.com/2017/05/the-joyful-mysteries-second-joyful_89.html?m=l (accessed 10.09.2021).
Fassler M.E. Women and Their Sequences: An Overview and a Case Study. Speculum, vol.94, no. 3(2019), pp. 625-673.
González Montañés J.I. Parvulus Puer in Annuntiatione Virginis. Un estudio sobre la iconografía de la Encarnación. Espacio, Tiempo y Forma, Serie Vil, H." del Arte, t. 9,1996, pp.11-45 (in Spanish).
Grabar A. Christian Iconography. A Study ofits Origins. Princeton, Princeton University Press Publ., 1968.174 pp. + 346 plates.
Gromova E.B. Istoriia russkoi ikonografii Akafista. Ikona «PokhvaLa Bogomateri s Akafistom» iz Uspenskogo sobora Moskovskogo Kremlia (History ofthe Russian iconography of Ak-athist. Icon "Praise ofOur Lady with Akathist" from the Assumption Cathedral ofthe Moscow Kremlin). Moscow, Indrik Publ., 2005. 302 p. (in Russian).
Holweck F. Visitation ofthe Blessed Virgin Mary. The Catholic Encyclopedia, vol.15. New York, Robert Appleton Company Publ., 1912. 9.08.2021. Available at: http://www.newad-vent.org/cathen/15480a.htm (accessed 10.09.2021).
Jung J.E. Crystalline Wombs and Pregnant Hearts: The Exuberant Bodies ofthe Katharinenthal Visitation Group. History in the Comic Mode: Medieval Communities and the Matter ofPerson, ed. by R. Fulton, B.W. Holsinger. New York, Columbia University Press Publ., 2007, pp.223-237.
Katsiwth A. Oi Skhnes ths Zwhs kai o eikonografikos kyklos toy Agioy Iwannh Prodromoy sth Byzantinh Technh (The Scenes ofLife andthe iconographie cycle ofSaintJohn the Baptist in Byzantine Art). Athens, 1998. 347 p. (in Greek).
Krasnova N.L. Iconography oftheoldestcycles ofthe Akathist tothe Most Holy Theotokos. Grecheskie ikony i stenopisi XII-XVI vv.: Sbornik statei (Greek icons and murals ofthe 12th-16th centuries: Collection ofarticles). Moscow, 2013, pp.89-110 (in Russian).
La Miniature Arménienne Xllle-XIVe siècles. Collection du Maténadaran, Erévan. Léningrad, Éditions d'art Aurora Publ., 1984. 224 p. (in French).
Levochkin I.V., Krutova M.S., Ivanov M.L. (eds.). Litsevoisbornik Chudova monastyria izso-braniia rukopisnykh knig E.E. Egorova. Nauchnyi apparat (Illustrated Book ofthe Chudov Monasteryfrom E.E. Egorov's Collection ofManuscript Book. Scientific apparatus). 3rd ed. Moscow, Akteon Publ., 2015. 280 p. (in Russian).
Makhan'ko M.A. Pochitanie i sobiranie drevnikh ikon v istorii i kul'ture Moskovskoi Rusi XVI veka (Veneration and collection ofancient icons in the history and culture ofMoscow Russia in the 16th century). Moscow, BooksMArt Publ., 2015, 351 p. (in Russian).
Nevolin lu.A. Influence oftheidea"Moscow — the Third Rome" onthetraditions ofold Russian fine art. Iskusstvo khristianskogo mira (Art ofthe Christian World). 1996, vol.1, pp. 71-84 (in Russian).
Panchenko A.M., Uspenskii B.A. Ivanthe Terribleand PetertheGreat: Conceptsofthefirst monarch. TODRL (Proceedings ofthe Department of Ancient Russian Literature). Leningrad, 1983, vol.37, pp.54-78 (in Russian).
Preobrazhenskii A.S. About the style and time ofthe creation ofthe painting ofthe Cathedral ofthe Assumption Monastery in Sviyazhsk. Lazarevskie chteniia. Iskusstvo VizantH, Drevnei Rusi, Zapadnoi Evropy. Materialy nauchnoi konferentsii (Lazarev Readings. Art ofByzan-tium, Ancient Russia, Western Europe. Materials ofthe scientific conference). Moscow, 2009, pp.268-308 (in Russian).
Rosenau H. AStudy in the Iconography ofthe Incarnation. Burlington Magazine, vol.85, no. 496 (July 1944), pp. 176-179.
Shalina I.A. Relikvii v vostochnokhristianskoi ikonografii (Relics in Eastern Christian Iconography). Moscow, Indrik Publ., 2005. 534 p. (in Russian).
Stylianou A. & J. Pelendri: The Church ofthe Holy Cross (The Painted Churches of Cyprus). Nicosia, 1997. 527 p.
Ustinova lu. V. "The Conception cycle" as part ofthe life ofSt.John the Baptist in the old Russian art of the 16th — first half of the 17th centuries. Iskusstvo Khristianskogo Mira (Art ofthe Christian World). 2005, vol.9, pp. 197-212 (in Russian).
Zhuravleva I.A., Oretskaia I.A. Jonah, the prophet [Iconography], Pravoslavnaia Entsiklope-diia (Orthodox Encyclopedia), vol.25. Moscow, Tserkovno-nauchnyi tsentr Pravoslavnaia entsiklopediia Publ., 2010, pp. 391-392 (in Russian).
