CC BY
36
Яроцкая Юлия Александровна, кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры русского языка и литературы Дальневосточного федерального университета, Владивосток, Россия
ВПЕЧАТЛЕНИЯ ПИСАТЕЛЕЙ-ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ О РОССИЙСКОМ ГОРОДЕ НА ТИХОМ ОКЕАНЕ (Б. ПИЛЬНЯК И М. ПРИШВИН)
В работе мы исследовали два произведения «Рассказ о том, как создаются рассказы» Бориса Пильняка (1894-1938) и «Золотой Рог» Михаила Пришвина (1873-1954). Оба писателя оставили интересные заметки о своем пребывании во Владивостоке (основан в 1860 г.) -форпосте России на Тихом океане, городе, где смешались европейская и восточная культуры, влияя друг на друга и создавая нечто новое и необыкновенное. Пильняк побывал в этом городе проездом в Японию в 1926 г., Пришвин в 1931г. Писатели запечатлели Владивосток или свое мимолетное впечатление о нем в разные исторические эпохи. Пильняк увидел город через 3 года после установления советской власти (1922 г.). Пришвин знал советский Владивосток.
Пильняк был во Владивостоке проездом во время своего дальневосточного путешествия (1926 г.). «Рассказ о том, как создаются рассказы», написанный в 1926 г. и впервые изданный в 1927 г., явился результатом встречи писателя с японской культурой, которая произвела на него глубокое впечатление. И в рассказе Пильняка Владивосток является городом - исходным пунктом. Поскольку рассказ выстроен на контрасте японской и русской культур, автор, описывая Владивосток, сближает его с Европой, не затрагивая тему сходства дальневосточных российских и японских пейзажей: «Во Владивостоке я был однажды, в последних числах августа, - и навсегда я запомню Владивосток городом в золотых днях, в просторном воздухе, в крепком ветре с моря, в море, в небе, в далях, - в черствой той пустынности, которая напомнила мне Норвегию, ибо и там и тут земли обрываются в океан лысыми глыбами камней, одиночествующих одинокими соснами» [1, 50]. Героиня рассказа
- молодая девушка, живущая во Владивостоке, описана тургеневской барышней, окончившей гимназию: «Чехова она прочла всего, потому что он был в приложении в «Ниве» у отца, - и Чехов знал, что эта девушка, «прости, Господи, глуповата». Но, коли на память пришел Пушкин, то эта девушка могла быть (и мне хочется, чтобы так и было), - могла быть
- глуповатой, как поэзия, как и подобает осьмнадцати годам» [1, 50]. Герой рассказа - японец, влюбленный в русскую культуру, именно во Владивостоке встречается с ней в реальной жизни, воплощая, таким образом, свою мечту.
Своеобразие Владивостока - в его расположении на краю земли. События отнесены ко времени революции и гражданской войны. Во Владивостоке в описываемый период находились японские вооруженные части (советская власть была установлена здесь в 1922 г.). В результате становится возможной встреча русской девушки и японского офицера генерального штаба «императорской оккупационной японской армии» [1, 51] в одной квартире, где оба снимают комнаты.
Владивосток представлен как русский провинциальный город с провинциальными нравами и типажами. Героиня отвергает приставания «прапорщика Иванцова», соседи по квартире вначале не считают японца равным себе человеком, дав ему прозвище «макака»: «Все очень удивлялись, что он два раза в день принимает ванну, носит шелковое белье и на ночь надевает пижаму» [1, 51]. В реальности Владивосток был многонациональным городом, в котором японцы проживали компактной группой и не были чем-то диковинным. Пильняк не учитывает эти особенности Владивостока, а рисует его обычным провинциальным городом с необычным географическим положением.
Владивосток отделен от Японии морем, которое для автора символизирует пропасть между влюбленными и пропасть между культурами. Заброшенность Владивостока на край земли и заброшенность Японии в море сопоставлены с заброшенностью героини то во Владивосток, далеко от своих родителей, то в Японию - далекую страну с «расово чуждыми» ей людьми, чужим языком и чужой культурой; а также с заброшенностью героя вначале в русский Владивосток, а затем в ссылку в Японии.
Таким образом, Владивосток у Пильняка - символ одиночества и изолированности дальностью расстояний от родной культуры, но и воплощение этой культуры.
Приезд Пришвина во Владивосток в 1931 г. был связан с желанием посетить ту землю, в которую был влюблен В.К. Арсеньев, создавший о Дальнем Востоке множество научных работ, а также научно-художественные произведения. Писатели встретились 9 октября 1928 г. в Загорске в доме Пришвина [3, 313]. После этой встречи Пришвин стал планировать поездку в Приморье к Арсеньеву, но в 1930 г. Арсеньев умер. В 1934 г. Пришвин издал книгу путевых очерков «Золотой Рог», в которой написал и о своем пребывании во Владивостоке.
Писатель проехал через всю страну на поезде. Приближение к последнему пункту -Владивостоку, отмечено особыми обстоятельствами: «...мы нырнули в туннель и в то мгновенье, как окно наше входило в темный коридор, на солнце ярко венком над самой дыркой туннеля просветились разные необыкновенно большие уссурийские цветы, оранжевые и темносиние, и когда мы вынырнули на ту сторону горы, то солнца уже не было там, а моросило нечто среднее между дождем и туманом.» [2,181]. Туннель как бы отделяет Владивосток от другого мира, создается ощущение особого пространства, чему способствует и описание характерной для местного лета погоды. В описании города большую роль играет море - Амурский и Уссурийский заливы: «.оба эти залива вместе составляют залив Петра Великого, а на роге по сопкам раскинулся Владивосток» [2,181]. Рог в представлении Пришвина является неким архетипическим образом Владивостока и Приморья: бухта Золотой Рог в центре города дает название гостинице, в которой селится Пришвин, рогом он
называет берега заливов, на которых стоит город, много пишет впоследствии о пантах -молодых рогах оленей, из которых изготавливается лекарство. Свою книгу очерков он также называет «Золотой Рог». Возможно, выражая в этом названии и впечатление от вечернего Владивостока, очертаниями напомнившего ему рог.
Вероятно, писателя заинтересовали рассказы Арсеньева о необычной природе Приморья, поэтому текст Пришвина насыщен рассказами о реликтах и эндемиках, проникнут ожиданием необыкновенного и экзотического. Ожидания его оправдываются прямо на вокзале: до гостиницы «Золотой Рог» его вещи несет китайский старик-носильщик «рогуля», поразивший количеством груза, переносимого единовременно, а также тем, что, будучи уличенным в том, что взял двойную плату, обвинил в этом путешественников, которые согласились отдать такие деньги [2,181].
Пришвин много пишет именно о китайских жителях города, их профессиях, нравах. По мнению Пришвина, то, что Владивосток далек от европейской России, а китайские нравы далеки от современных европейских, будучи все еще почти феодальными, породило во Владивостоке особое явление - возрождение старинных русских дворянских взаимоотношений со слугами. Китайцы, по его мнению, сыграли для русских военных роль «слуг из настоящего феодального мира». Пришвин пишет: «За военными и чиновники, доктора, интеллигенция, слышавшие только от дедов о верности русских слуг, все увидели в китайцах как бы свое забытое русское и стали ими восхищаться» [2,190].
Возможно, такое внимание китайцам Пришвин уделил в связи с революционным движением в Китае 1925-1927 гг.. Он описывает людей многих профессий, характерных для владивостокских китайцев того времени: носильщиков, ремесленников, поваров, даже актеров. Особое место в рассказе о городе отведено посещению так называемой «китайской миллионки» - района, населенного китайцами, и театрального представления в китайском театре.
Интересно, что М.М. Пришвин, который приезжал во Владивосток в 1931 г. в своих воспоминаниях об этой поездке рассказывает о китайском театре во Владивостоке. Именно рассказ о нем предваряется размышлениями Пришвина о невозможности остановиться в том пространстве, которое сейчас его окружает, о том, как манил его восток, и как сейчас манит далекая Европа: «...я это своим говорю тем, кто как я, родился и вырос в Евразии под непрерывным влиянием Востока и Запада» [2, 195]. Пришвин удивлен мастерству владивостокских китайских актеров: «Игра актеров сама по себе мне очень понравилась и была неожиданна, играли отлично, без языка по хорошей игре можно было почти о всем догадаться.» [2, 196]. Спектакль стал для него определенным открытием, но не в области театра, а в области жизни: «Идея пьесы настолько банальна, что, конечно, дело было не в идее, дело было в том блюде жестокости, которое подавалось отличными поварами-актерами, это был именно Восток на востоке, сам по себе, а не как он представляется на Западе» [2, 197]. Путешественник на русском востоке интересуется чужим, через него понимая не только специфику восточного мировосприятия, но свои заблуждения относительно иной культуры.
Владивостокских китайцев Пришвин сопоставляет с корейцами, не терпящими обращение «ходя» (друг по отношению к нижестоящему), которое принято в общении с китайцами (автор описывает, как русская женщина, принявшая корейца за китайца и назвавшая его «ходя», была названа им «шо-ви-нис-та» [2, 195]), занимающихся в основном огородничеством. Автор обращает внимание на то, что межнациональные отношения в городе имеют свои болевые точки, но главными здесь являются русские.
Владивосток не всегда понятен автору, он подчеркивает его своеобразие и неразгаданность, вводя образ тумана, скрывающего город от глаз наблюдателя [2, 194].
Для каждого писателя особенности Владивостока прежде всего связаны с его географическим положением: на Дальнем Востоке, на полуострове, с трех сторон омываемом морем, очень далеко от европейской части России, вблизи границ с несколькими восточными государствами.
В нем необычно многое - гористый рельеф, и в связи с этим расположение улиц и домов, состав и род занятий жителей, климат. Даже общероссийское историческое событие -гражданская война (Пильняк) - здесь имеет свой колорит.
Список литературы
1.Пильняк Б.А. Расплеснутое время: Романы, повести, рассказы. - М.: Советский
писатель, 1990. - 608 с.
2.Пришвин М.М. Золотой Рог - Ленинград: Издательство писателей в Ленинграде, 1934
г. - 317 с.
3.Тарасова А.И. Владимир Клавдиевич Арсеньев/А.И. Тарасова. - М.: Наука, 1985. -
344 с.
