CC BY
34
YAK 316.3 ББК 60.542.1
Г.Е. ЗБОРОВСКИМ
G.YE. ZBOROVSKIY
ВОЗРАСТНАЯ ОБЩНОСТЬ: ПОНЯТИЕ И МЕТОДОЛОГИЯ ЕЕ ТЕМПОРАЛЬНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ
THE AGE COMMONALITY: THE CONCEPT AND THE METHODOLOGY TO INVESTIGATE ITS TEMPORAL NATURE
В статье возрастная общность характеризуется как разновидность социальных общностей, относящихся к типу темпоральных. Показываются ее отличительные особенности, рассматривается тесная связь со временем - биологическим, психологическим, социальным. Анализируются противоречия между этим формами времени на уровне такого их субъекта, как возрастная общность. Дается трактовка основных методологических подходов, применяемых к анализу возрастной общности.
The present paper concerns the problem of age community that is characterized as a type of social communities related to the type of temporal communities. The author pointed out distinctive features of age community and presents close connection between the age community and biological, psychological, social time. The author analyzes contradictions between the forms of time at the level of age community. The interpretation of the basic methodological approaches to the analysis of age community is given.
Ключевые слова: возрастная общность, биологическое, психологическое, социальное время, общностный подход, темпоральные стратегии поведения.
Key words: age community, biological time, psychological time, social time, community approach, temporal behavior strategies.
Возрастная общность - разновидность социальной общности, выделяемая на основе использования такого социально-демографического критерия как возраст. Поскольку возраст - категория темпоральная, постольку возрастную общность уместно относить к группе общностей темпорального характера. Такими общностями можно считать те совокупности (взаимосвязи) людей, критерием (или одним из критериев) которых является наличие темпоральных характеристик, выступающих в качестве основополагающих для этих общностей.
Одной из таких характеристик выступает протяженность (длительность) их существования, вне фиксации которой сама социальная общность не может быть выделена и рассмотрена. Применительно к возрасту социальной общности основной единицей измерения выступают годы жизни. Следовательно, возрастная общность - это общность, жизнь (функционирование) которой определяется периодом нескольких лет (десятилетий) существования.
Так, если мы говорим о молодежи, то понимаем под ней в первую очередь социальную общность, имеющую определенные временные границы возрастного характера. В зависимости от разных точек зрения молодежью считается социальная общность от 14-16 лет (у некоторых авторов нижняя граница снижается) до 30-35 лет (у отдельных исследователей верхняя граница повышается). Нижние и верхние временные границы могут быть определены в отношении любых других возрастных общностей: детей - дошкольников, детей - школьников, людей зрелого трудового возраста, «пред-пенсионеров», пожилых, старых людей и т. д.
Поскольку специфика возрастной общности состоит в том, что она относится к особому - темпоральному - типу общностей, постольку это обстоятельство накладывает печать на ее место в обществе, его социальной струк-
туре. Она не относится к числу тех общностей, с которыми люди себя идентифицируют в первую очередь. К таким принадлежат профессиональные, образовательные, национально-этнические, семейные, досуговые и иные. В этом смысле возрастные общности относятся к числу общностей второго уровня идентификации.
В течение своего жизненного пути каждый человек последовательно совершает несколько переходов из одной возрастной общности в другую. При этом «перескочить» биологически через какую-то возрастную общность человеку не дано в силу естественных законов. Сделать он может это лишь в социальном плане, скажем, повзрослев быстрее других членов конкретной возрастной общности, преодолев за короткий срок (в сравнении с другими) образовательные, культурные и трудовые рубежи того или иного возраста.
Эволюционное развитие конкретного общества как живого организма, проходящего определенные необходимые и неизбежные фазы и этапы своего развития (рождение, становление, развитие, дряхление, умирание) адекватно (по сути) отражается в развитии человека как переходе из одной возрастной общности в другую, из одного возраста как времени в другой возраст как время. В данном случае время мы понимаем в первую очередь как не социальную, а биологическую категорию, т. е. просто как определенный, измеряемый в годах, период жизни. Это и позволяет трактовать возраст как темпоральную категорию, а возрастную общность - как темпоральную общность.
Но когда мы говорим о возрасте «просто» как о временном периоде жизни с точки зрения биологической науки, это не значит, что ее представления о возрасте как времени не отличаются особой сложностью. Все как раз наоборот. Биологическое время - очень сложная категория, вокруг которой существует много теорий и разработок. Даже краткое перечисление достижений биологической и психофизиологической наук демонстрирует сложность проблемы биологического времени, что представляет для целей нашей работы особый интерес.
Среди этих достижений: трактовка биологического времени как совокупности временных процессов, генерируемых на разных структурных уровнях организма; представление о временных процессах как референтах субстанционального времени, которое позволило описать специфику свойств и функций биологического времени; идея взаимосвязи и одновременного генезиса материи, энергии, информации и времени биологической системы; концепция обмена биологическим временем с окружающей средой; представления о возрасте человека как специфической форме биологического времени. Достижения физики, химии, математики и биологии предопределили разработку разнообразных теорий и методов исследования биологического времени, позволили открыть белки часовых генов [1, 2, 3, 5, 6, 7, 8, 11, 12, 14, 18, 20].
Значительный вклад в развитие знания о биологическом времени внесла психофизиология. В ней особое внимание уделялось исследованию соотношения биологического и субъективного времени [13, 16, 19, 21], а также влиянию на это соотношение таких факторов, как режимы деятельности, питания, освещенности помещения, сменная работа, сознательное голодание, двигательная активность и др. [10, 15, 17].
Сегодня основные направления исследований биологического времени в основном связаны с молекулярными механизмами восприятия времени и генезиса временных процессов, что, однако, не дает ответа на фундаментальный вопрос естествознания «Что такое время?». Другой вопрос, который требует сегодня ответа, - что такое нелинейное время в его биологической форме. Ответ на него поможет прояснить сущность противоречий биологического времени с другими формами времени, в том числе и социального, что важно для изучения возраста и возрастной общности.
Наряду с возрастными, к группе «темпоральных» общностей можно отнести поколенческие и когортные общности, которые оказываются таковыми тоже по своей природе (как и возрастные). Приведем на этот счет суждение
В.В. Семеновой: «Все возрастные характеристики по своей сути являются функцией времени. Отношения между отдельными жизненными событиями во времени требуют привлечения временных понятий скорости, последовательности событий в жизненном опыте индивидов от рождения до смерти. Поэтому при концептуальном рассмотрении поколений проблематика социального времени является исходной базовой категорией». При этом автор оговаривается, что ее интересуют, прежде всего, не общефилософские концепции времени, а «проблема времени в приложении к поколенческой проблематике - «время, переживаемое коллективно», или как коллективный опыт проживания времени становится основой поколенческого единства» [9, с. 27].
Таким образом, можно считать, что существует определенный тип социальных общностей, базирующихся на темпоральной основе их возникновения и функционирования, независимо от того, каких темпоральных стратегий поведения придерживаются люди, входящие в эти общности. Это, прежде всего, возрастные, когортные и поколенческие общности. Поскольку же абсолютно все люди являются их членами (в этом смысле данные общности всеохватны), постольку каждый человек становится субъектом, носителем и возрастного, и когортного, и поколенческого времени. При этом понятно, что поколения и когорты также связаны с определенными возрастными характеристиками. Следовательно, можно допустить, что основу поколенче-ских и когортных общностей составляют общности возрастные.
Далее перейдем к более подробному рассмотрению одного из видов темпоральных общностей, являющихся непосредственным предметом данной статьи, - возрастных общностей.
Они являются носителями социального времени, рассматриваемого сквозь призму его конкретных количественных характеристик. Но дело не только, и даже не столько, в этом. Названные общности представляют собой единство и взаимосвязь биологических, психологических и социальных черт и сторон, каждая из которых несет на себе своеобразные темпоральные их скрепы. Поэтому мы не сможем по-настоящему понять и изучать возрастную общность с социологических позиций, если не будем владеть знаниями возрастной психологии - отдельной, относительно самостоятельной отрасли психологического знания, у которой есть свои критерии выделения возрастов. Особые трактовки возраста имеют место и в биологической науке.
С многочисленными психологическими и биологическими трактовками возраста должны быть соединены его антропологические и акмеологиче-ские характеристики. Все четыре названные трактовки так или иначе касаются индивидуально-возрастных аспектов интересующей нас проблемы.
Между тем, существуют и ее социальные аспекты, которые привлекают внимание, прежде всего, двух научных дисциплин - демографии и социологии. При этом на функции и роль обобщающих характеристик может, по нашему мнению, претендовать лишь социологическая наука - с учетом того обстоятельства, что она способна дать целостное понимание возраста, которое включает в себя его трактовку как феномена биологического, психологического, антропологического, акмеологического, демографического. Этот момент приобретает особое значение тогда, когда речь заходит о возрастных особенностях не отдельного человека, а целой возрастной социальной общности. В таких условиях приобретает особое значение определение научно обоснованных возрастных границ, которые позволят выявить соответствующие возрастные социальные общности.
Здесь имеют существенное значение и биологические, и психологические, и антропологические, и акмеологические, и демографические параметры возрастных категорий среди отдельных людей и их групп. Причем с первыми (отдельными людьми) имеют дело биология, психология, антропология, акмеология, со вторыми (группами людей) - демография и социология. При этом антропология и акмеология выполняют роль своего рода промежуточного звена при переходе от индивидуально-возрастных (биология, психология) к социально-возрастным (демография, социология) трактовкам.
Возрастные характеристики биологического, психологического, антропологического, акмеологического плана являются основой для их использования в трактовках демографического и социологического исследования. Уже здесь заложены возможности междисциплинарного подхода к изучению возрастной социальной общности.
Сами возрастные градации как таковые (в их нижней и верхней границах) позволяют выделить определенные периоды в жизни больших групп людей: детство (имеющее свою периодизацию), школьные годы (также подвергаемые периодизации), молодость и т. д. Возрастные периодизации широко распространены в педагогической, психологической, физиологической литературе. Они сегодня активно используются в социологии и могут выступать основой для социального анализа возрастных общностей.
Этот анализ означает выявление основных социальных внутренних и внешних факторов, влияющих на возрастные общности. Среди них - доминантные виды и формы деятельности, присущие им, процессы социализации, адаптации, интериоризации, социальные институты, оказывающие воздействие на функционирование возрастных общностей и др.
Возрастной общности присущи все основные общностнообразующие признаки, характерные практически для любой социальной общности. Это означает, что социальные общности характеризуются: относительной целостностью, осознанием людьми своей принадлежности к ним (идентификацией и самоидентификацией), схожими условиями жизни и деятельности, наличием определенных пространственно-временных полей бытия, реализацией функции самостоятельного субъекта социального и исторического действия и поведения на основе обладания и использования различных ресурсов [4, с. 109-110].
Возрастная общность также характеризуется: относительной целостностью (в пределах определенных временных границ); осознанием членами этой общности своей принадлежности к ней (за исключением маленьких детей); близкими, схожими условиями жизни и деятельности (тождественны доминантные виды деятельности: игра, учеба, труд и т.д., социальное окружение, влияющие СМИ, особенности социализации др.); совпадающими структурами хронотопа (пространственно-временных полей), связанными с доминирующими формами и видами деятельности; обладанием и использованием определенных возрастных ресурсов, часть которых является сугубо индивидуальными, другая же часть - социальными; превращением возрастной общности в самостоятельного субъекта социальной деятельности на основе использования имеющихся у нее ресурсов.
Наряду с общими признаками, характерными для любой социальной общности, возрастные общности имеют и специфические признаки. Это ощущение и осознание членами общности временности своего пребывания в ней, неотвратимости перехода в другую возрастную общность. Для многих общностей такое ощущение выступает как стремление ряда их членов быстрее перейти из одной возрастной общности в следующую, у других же, наоборот, оно выступает как сожаление по поводу такого предстоящего перехода.
Возрастная общность может быть рассмотрена как единство биологического, психологического и социального времени. Эти формы (виды) времени на уровне социальной (возрастной) общности могут находиться в разном соотношении: относительного единства, нестыковки, противоречий, дисхро-ноза. Так, биологический, психологический и социальный возрасты каких-то общностей (или отдельных людей) могут соответствовать друг другу. Тогда имеет место их единство. Но этого соответствия может и не быть. Когда биологический возраст опережает психологический и социальный возраст человека, мы говорим про такого человека - «акселерат», имея в виду, что в физическом плане он соответствует не своему, а более старшему возрасту. С другой стороны, человек (общность) может быть развит «ниже» физических данных своего возраста, а по социальным и интеллектуальным характе-
ристикам обгонять его. Несоответствие может иметь и иной характер: когда последние уступают требованиям возраста (к примеру, дети с заторможенным или ограниченным развитием). И в том, и в другом случае общество (государство от его имени) должно учитывать эти обстоятельства, принимая соответствующие управленческие решения в отношении тех или иных социальных (возрастных) общностей.
С учетом единства и противоречивости особенностей возрастной общности сквозь призму характеристик ее биологического, психологического и социального времени возникает принципиальный вопрос о методологии ее исследования. Нам представляется, что она должна иметь междисциплинарный характер. Сама же трактовка этих форм времени должна осуществляться в бинарной оппозиции линейного и нелинейного времени. Это тем более важно, что ранее в литературе имели место подходы, с позиций которых раскрывались лишь линейные качества времени в биологии, психологии, социальной психологии, да и социологии тоже. Сейчас же речь идет о единстве линейных и нелинейных характеристик биологического, психологического, социального времени возрастной общности.
И здесь существенную роль должен сыграть анализ социализации как формы выражения дисхроноза биологического, психологического и социального времени в жизнедеятельности возрастной общности. Главная задача состоит в том, чтобы определить критические темпоральные «точки» при переходе представителей возрастной общности от одного этапа социализации к другому.
Противоречие между биологическим, психологическим и социальным временем возрастной общности базируется на разности потенциалов и динамики каждого из упомянутых видов времени. Для объяснения и поиска путей разрешения этого противоречия нужна специальная концепция. Она позволит развить социологию времени, равно как и теорию социальной общности.
Исследование возрастных общностей в темпоральном разрезе, учитывающее их биологические, психологические и социальные временные особенности, позволяет увидеть в возрасте как биологический и психологический, так и социальный ресурс. Необходимо выявить потенциал этого ресурса и возможности превращения возраста в специфический капитал социальной общности. Результаты такого исследования будут способствовать развитию социологий возраста, социальной общности, времени и обогатят методологический арсенал этих отраслей социологического знания.
Для научного осмысления стратегий разрешения темпоральных противоречий существенное значение имеет типология темпоральных стратегий поведения возрастных общностей. Она позволит выявить общее и особенное в темпоральном поведении различных возрастных общностей. Эмпирическое исследование может показать наличие инновационных, конструктивных, авангардных стратегий темпорального поведения, с одной стороны, и традиционных, пассивных, малоконструктивных стратегий, с другой. Выявление их соотношения, представленности в возрастных общностях может дать новый срез социальной структуры общностей и вывести на осмысление новых тенденций и динамики возрастных процессов в обществе.
Существенное значение имеет создание модели механизмов формирования темпоральных стратегий поведения возрастных общностей. Она будет учитывать единство и противоречия биологического, психологического и социального времени возрастных общностей и служить инструментом, интегрирующим когнитивный потенциал естественно-научного и социального знания. Модель включает в себя и такой ресурс социального управления, как оптимизация поведения возрастных общностей.
Завершая статью, назовем те методологические подходы, которые должны быть применены в исследовании возрастных общностей. С этой точки зрения мы должны обратиться к использованию: во-первых, общностного подхода; во-вторых, подходов темпорального плана, т. е. тех, которые «ближе
всего» примыкают к темпоральности (исторический, поколенческий, биографический подходы); в-третьих, междисциплинарного анализа (включающего биологический, психологический, антропологический, акмеологический, демографический, социологический подходы); в-четвертых, деятельностного подхода; в-пятых, системного анализа. Трактовка каждого из них применительно к изучению возрастных общностей нуждается в специальном рассмотрении, что выходит за рамки данной статьи и требует особого исследования.
Литература
1. Время как организующий фактор ноосферы [Текст] / А.А. Вакуленко [и др.] // Вестник Санкт-Петербургского отделения Российской Академии естественных наук. - 1997. - № 1 (4). - С. 378-383.
2. Галицкий, В.А. Эпигенетическая природа старения [Текст] / В.А. Галиц-кий // Цитология. - 2009. - Т. 51. - № 5. - С. 388-397.
3. Загускин, С.М. Временная организация и устойчивость биосистем [Текст] / С.М. Загускин // Проблема времени в культуре, философии и науке. (Библиотека времени. Вып. 3). - Шахты : Изд-во ЮРГУ ЭС, 2006. - С. 80-91.
4. Зборовский, Г.Е. Теория социальной общности [Текст] / Г.Е. Зборовский. -Екатеринбург : Гуманитарный университет, 2009. - 304 с.
5. Кулаев, Б.С. Эволюция гомеостазиса в биологическом пространстве-времени [Текст] / Б.С. Кулаев. - М. : URSS, 2006. - 236 с.
6. Левич, А.П. Субстанциональное время открытых систем [Текст] / А.П. Ле-вич // Метафизика. - 2013. - Т. 2. - № 1 (7). - С. 50-73.
7. Оловников, А.М. Редусомная гипотеза старения и контроля биологического времени в индивидуальном развитии [Текст] / А.М. Оловников // Биохимия. - 2003. - Т. 68. - Вып. 1. - С. 7-41.
8. Романов, Ю.А. Хронотопобиология как одно из важнейших направлений современной теоретической биологии [Текст] / Ю.А. Романов // Хронобиология и хрономедицина ; под ред. Ф.И. Комарова, С.И. Рапопорта. - М. : Триада-Х, 2000. - С. 5-15.
9. Семенова, В.В. Социальная динамика поколений [Текст] / В.В. Семенова. -М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2009. - 271 с.
10. Сорокин, Г.А. Профессиональные риски при режимах труда с ночной работой [Текст] / Г.А. Сорокин // Справочник специалиста по охране труда. -2014. - № 2. - С. 37-44.
11. Уинфри, А.Т. Время по биологическим часам [Текст] / А.Т. Уинфри. - М. : Мир, 1990. - 208 с.
12. Чернышева, М.П. Временная структура биосистем и биологическое время [Текст] / М.П. Чернышева. - СПб. : Написано пером, 2014. - 172 с.
13. Шиффман, Х. Ощущение и восприятие [Текст] / Х. Шиффман. - СПб. : Питер, 2003. - 928 с.
14. Январева, И.Н. Физиологические технологии повышения адаптационных резервов организма [Текст] / И.Н. Январева, В.И. Шерешков, Т.Е. Шумилова // Инновации. - 2005. - № 3. - С. 88-91.
15. Obesity and shift work: chronobiological aspects [Text] / L.C. Antunes [et al] // Nutrition Research Reviews. - 2010. - № 23. - P. 155-168.
16. Bueti, D. The Sensory Representation of Time [Electronic resource] / D. Bueti // Frontiers in Integrative Neurosciens. - 2011. - № 5. - Article 34. - Режим доступа: file:///C:/Users/user/Downloads/fnint-05-00034.pdf (дата обращения: 23.07.2015).
17. Fang, D. Clocks, methabolism and epigenome [Text] / D. Fang, M.A. Lazar // Molecular Cell. - 2012. - V 47 (2). - P. 158-167.
18. Golombek, D.A. Minutes, days and years: мolecular interactions among different scales of biological timing [Electronic resource] / D.A. Golombek, I.L. Bussi, P.V. Agostino // Philosophical Transactions of the Royal Society. - 2014. -20 January - Режим доступа: http://dx.doi.org/10.1098/rstb.2012.0465 (дата обращения: 15.09.2015).
19. Ready steady slow: action preparation slows the subjective passage of time [Electronic resource] / N. Hagura [et al] // Proceedings of the Royal Society B: Biological Sciences. - 2012. - 26 September. - Режим доступа: http: //rspb.
royalsocietypublishing.org/content/royprsb/279/1746/4399.full.pdf (дата
обращения: 10.09.2015).
20. Hogenesch, J.B. Understanding systems-level properties: timely stories from the study of clock [Text] / J.B. Hogenesch, H.R. Ueda // Nature Reviews Genetics. -2011. - № 12 (6). - P. 407-416.
21. How the visual brain encodes and keeps track of time [Text] / P. Salvioni [et al] // The Journal of Neuroscience. - 2013. - 24 July. - № 33 (30). - P. 1242312429.
