CC BY
69Ученые записки Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского. Серия «Филологические науки». Том 2 (68), № 3. 2016 г. С. 140-152.
УДК 81'22:003.071
ВОЗНИКНОВЕНИЕ СЛАВЯНОЯЗЫЧНЫХ АРАБСКОАЛФАВИТНЫХ РУКОПИСЕЙ БЕЛОРУССКИХ ТАТАР
Канапацкая З. И.
Белорусский государственный университет, Минск, Республика Беларусь Е-mail: zorina_kanapacka@mail.ru
Статья посвящена самобытной литературе белорусских татар, написанной на славянских языках арабской графикой. Татары, которые пришли в Великое княжество Литовское (далее - ВКЛ) из Золотой Орды и Крыма на рубеже XIV - XV вв., создали уникальные памятники литературы. Языковая ассимиляция была причиной возникновения белорусских текстов, написанных арабским письмом. Первые белорусские переводы возникли в середине XVI в., а в XVII - XX вв. - польские. При этом появление славяноязычных религиозных книг, написанных арабским письмом, совпало по времени с Реформацией, когда у народов, входивших в состав ВКЛ, возрос интерес к своей истории, культуре, религии. Именно к этому периоду относится и первый перевод Корана на белорусский язык.
Ключевые слова: белорусские татары, славяноязычные тексты арабской графикой, языковая ассимиляция, Коран, китаб, тефсир, хамаил, теджвид, далавар, грамотка.
ВВЕДЕНИЕ
Особенности письменности белорусских татар тесно связаны с их исторической судьбой. Переселившись на территорию Великого княжества Литовского, они в течение двух веков ассимилировались с местным населением в языковом отношении, переживая вместе с ним все исторические перемены, интегрируясь в их культуру, но при этом сохраняя отчасти свою самобытность, а главное - религию (ислам), которая и позволяет говорить о белорусских татарах как об особой группе населения.
Тюркские языки, на которых говорили поселившиеся в ВКЛ татары, довольно быстро начали выходить из употребления. Причины, способствовавшие быстрой языковой ассимиляции белорусских татар, обобщены в работах многих исследователей. К основным причинам ассимиляции относят смешанные браки мусульман с христианками, социальную разнородность белорусских татар, изолированность от родного края, а также отсутствие интердиалектного языка для выполнения религиозных обрядов. Мусульманская религия, которая сыграла решающую роль в формировании новой этнической общности в ВКЛ - татар, тем не менее не могла способствовать сохранению их родного языка, поскольку опиралась в богослужении на арабский язык, непонятный для татар. Общим языком отношений стал древний белорусский язык, и это был второй решающий фактор создания новой этноконфессиональной группы в ВКЛ - татар.
В таких языковых отношениях разнообразная татарская литература мусульманского характера была переведена на белорусский язык и записана арабским письмом. Именно языковая ассимиляция, как отмечают исследователи письменности белорусских татар, была причиной возникновения белорусских текстов, написанных арабским письмом. Первые белорусские переводы возникли в середине XVI в., а в
ХУП-ХХ вв. - польские. При этом появление славяноязычных религиозных книг, написанных арабским письмом, совпало по времени с Реформацией, когда у народов, входивших в состав ВКЛ, возрос интерес к своей истории, культуре, религии. Именно к этому периоду относится и первый перевод Корана.
Произведения литературного творчества белорусских татар дошли до нашего времени в виде рукописных сборников середины ХУИ-Х1Х вв1. различного содержания. Отличают несколько видов таких сборников. Наибольшую ценность для изучения древнего белорусского языка имеют китабы.
Цель статьи - показать процесс возникновения славяноязычных арабскоалфа-витных рукописей белорусских татар, проаназировать ассимиляционные процессы, вызвавшие появление уникальных памятников культуры ХУ1-ХХ вв.
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ История появления татар на землях Великого княжества Литовского
Первые сведения о языке татар Великого княжества Литовского относятся еще к началу XIV века. В францисканском ежегоднике за 1324 г. сообщалось, что «братья (монахи), которые отправились в государство литовское с целью оглашения науки Христа, неожиданно встретили людей, которые прибыли из края какого-то хана и отправляли молитвы своим языком азиатским». Посол английского короля Гилберт де Ланной в феврале 1414 г., который ехал из Вильно в Пруссию через Троки, в дневнике отмечал, что во многих деревнях большое количество татар, которые имеют своеобразный язык, называемый татарским [1, 181-182].
Первые сведения о татарских поселениях в Великом княжестве Литовском относятся к началу XIV века. Великие литовские князья приглашали татар к себе на военную службу. Известно, что в битве с тевтонами в 1319 г. из татар состоял передовой отряд войска Гедымина (1316-1341). Позднее литовские князья Кейстут и Ольгерд в войнах с Орденом крестоносцев, Польшей и Москвой не раз заключали союзы с татарами из Кипчака. Вероятно, уже тогда некоторые татарские отряды, постоянно поддерживая литовских князей и состоя у них на службе в качестве наемных солдат, осели на их землях при городах и замках.
Самые большие поселения татар отмечены в период правления великого князя Витовта в конце XIV века. При князе Витовте установились тесные отношения с Золотой Ордой и с крымскими ханами из династии Гиреев. После Люблинской унии 1569 г. и образования Речи Посполитой отношения с Крымским ханством продолжались.
Татары, которые пришли в Великое княжество Литовское из Золотой Орды и Крыма на рубеже XIV-XV вв., говорили на чагатайском языке (это один из восточных диалектов турецкого языка, относящийся к куманско-кипчакской группе). Он был официальным и литературным языком Золотой Орды. В хамаилах (молитвенниках) белорусских татар имеется много текстов на чагатайском языке, которые относят-
1 Самые ранние из известных рукописей литовских татар, относящихся к середине XVI в., не дошли до теперешнего времени в силу исторических причин.
ся к наиболее раннему периоду истории белорусских татар. Бесспорно, отдельные племена, входящие в состав Золотой Орды, отличались между собой диалектами, но решающим в развитии письменности и речи ее высших слоев был официальный чагатайский язык. Следы этого языка, кроме вышеупомянутых текстов, сохранились в памятниках древней письменности белорусских татар, в некоторых фамилиях, названиях гербов, а также в названиях некоторых блюд [2, 269].
С начала XVI века, с момента установления в Стамбуле халифата, сильное воздействие на белорусских татар стала оказывать османская культура, с которой они знакомились, приезжая в Турцию во время паломничества к святым местам Мекки и Медины. Свидетельства этого влияния содержатся в трактате «Risale-i-Tatar-^есЬ> (1558 г.). Уже тогда среди татар стал отмирать чагатайский язык, связи с Казанью и более отдаленным Туркестаном были утрачены, а в сравнительно близком Крыму произошла османизация в сфере языка и культуры. Те татары, что путешествовали в Турцию, вместе с написанными стамбульскими каллиграфами религиозными книгами привозили из этой страны и османский язык. И если начиная приблизительно с середины XVI века кто-то из них умел говорить «по-турецки», это значит, что он говорил на османском языке. В религиозных книгах белорусских татар XVII в., а также и в позднейших изданиях часто встречаются тексты на османском языке [3, 53-70].
Языковая ассимиляция белорусских татар
Данные второй половины XVI в. подтверждают потерю татарами знания родного языка. Автор «Risale-i-Tatar-i-Lech» («Трактат о польских татарах»), выражая пожелание, чтобы дети белорусских татар могли изучать арабский и османский языки, замечал, что если татары в ВКЛ не могли говорить по-арабски и турецки, то знали другие языки: «.. .ведь каждый в нашей стране говорит на двух распространенных там языках» [4, 260]. А в другом месте трактата сказано, что татары, проживающие в городах, забыли свой язык и пользуются местным. Но при этом автор подчеркивает, что «.до сих пор сохранили свою веру». Однако были татары, которые, согласно трактату, говорили по-турецки - это «те, что. сами недавно прибыли в эти края» [4, 251-252]. О потере татарами родного языка во второй половине XVI в. свидетельствуют и другие источники. Анонимный автор письма Давиду Хитраэсу в 1581 г. утверждает, что белорусские татары пользуются местными языками [5, 122123]. Нет сомнения, что еще и в начале XVII века в некоторых татарских поселениях еще говорили по-турецки. М. Чижевский в своей книге «Альфуркан татарский» (пасквиль на татар, 1616 г. - К. З.) подчеркивает: белорусские татары имеют особый и необычный язык [6, 181]. В течение XVII в. белорусские татары полностью отказались от турецкого языка, об этом свидетельствовал турецкий историк XVII в. Ибрагим Паша [7, 52]. Тем, кто уже не понимал по-татарски, в китабе 1-й половины XVIII в. предлагалось: «Калi хто па-татарску не умее, то па-руску нехай абракай-ецца (высказывается намерение перед тем как читать молитву или начинать то или иное дело)» [8].
Возникновение славяноязычных арабоалфавитных рукописей. Виды рукописных сборников
Языковая ассимиляция была причиной возникновения белорусских текстов, написанных арабским письмом [9, 14; 10, 6] . Первые белорусские переводы возникли в середине XVI в., а в ХУИ-ХХ вв. - польские [8]. При этом появление славяноязычных религиозных книг, написанных арабским письмом, совпало по времени с Реформацией, когда у народов, входивших в состав ВКЛ, возрос интерес к своей истории, культуре, религии. Именно к этому периоду относится и первый перевод Корана на белорусский язык [11, 206-217; 12, 1-2].
Kоран. 1853 г. (частная коллекция). Переписчик Мустафа Мискевич (Узда, Минский район).
Произведения литературного творчества белорусских татар дошли до нашего времени в виде рукописных сборников середины XVП-XIX вв.1 [13, 39; 14, 120-121; 15, 21-23] различного содержания. Отличают несколько видов таких сборников. Наибольшую ценность для изучения древнего белорусского языка имеют китабы.
Содержание китабов (арабск. китаб - книга) составляют фрагменты из Корана, предания о жизни и деятельности пророков, и в первую очередь - пророка Мухаммеда, хадисы - подтвержденные другими лицами высказывания и свидетельства пророка Мухаммеда. В частности, к хадисам относятся как короткие высказывания, так и большие произведения, например, легенда Мерадж (от арабск. аль-ми'радж - лестница, ступени) - вознесение пророка Мухаммеда на небо на крылатом коне по имени Бурак, посещение пророком мусульманского рая и ада. Легенда встречается в пяти кита-бах XVIII-XIX вв. и в Китабе Хасеневича (1832 г.) из частной коллекции белорусского ученого И. Канапацкого [10, 81-90]. Востоковед Г. М. Мередит-Оуэнс и белорусский просветитель А. Надсон нашли список этой легенды в китабе 1831 г. из собрания Британской библиотеки в Лондоне [16, 162-163]. Список этой легенды находится и в китабе (11Рк15) из коллекции Национальной библиотеки Беларуси. В китабах можно также найти коранические легенды, например, о смерти Марйамы (Марии, матери Иисуса Христа. - К. З.), случаи из жизни Иисуса (в текстах Исы. - К. З.).
В китабах белорусских татар встречаются легенды, аналогичные бытовавшим на Востоке. Например, легенда «О семи спящих братьях», «О перстне Соломона», «Об Александре Великом». Некоторые легенды из китабов своими корнями уходят в далекое домусульманское прошлое.
1 Самые ранние из известных рукописей литовских татар, относящихся к середине XVI в., не дошли до теперешнего времени в силу исторических причин.
Морально-поучительные истории, которые включались, как правило, в каждый китаб, затрагивают такие темы, как почитание родителей, пожилых людей, больных, сирот, соседей, «научоных», т. е. руководителей мусульманских приходов, имамов. Здесь можно упомянуть о нескольких интересных повествованиях такого характера, содержащихся в одном из китабов XVIII в.: «Об уважительном отношении к отцу и матери», «О бережном отношении к сиротам», «О бережном отношении к соседям», «Почитательное отношение к гостям», «Уважение к старшим и ученым людям», «Повесть о нищем и Асафе», «Повесть о пьяницах», «Повесть об Абиде» [17, 240]. Немало страниц в китабах отводится рассуждениям о моральных ценностях в жизни людей.
Kитаб. 1832 (частная коллекция). Сми-ловичи, Минский район. Размер 4° (34 х 22). 158 с. Язык арабский, белорусский, польский арабским письмом.
Почерк насх. Переписчик Абрагим Хасеневич.
На с. 1-8 - генеалогическая таблица пророков, халифов и имамов. На с. 156 запись на арабском, польском, русском языках (гражданским письмом): «Абрагим Хасеневич написал эту книгу 20 января 1832 года и подписал своей рукой по-татарски, латински, польски и по-русски Абрагим Хасеневич». На с. 157 - та жа самая запись, вверху - печать, вокруг которой - текст по-арабски.
В книге содержатся восточные истории, легенды, морально-этические рекоммен-дации, толкование снов, рыцарские повести, гадания по буквам Корана.
По нашему мнению, именно в китабах содержались различные исторические предания белорусских татар, о которых по причине исчезновения части рукописной литературы в настоящее время имеются лишь отрывочные сведения авторов первой половины XIX века. Польский ученый Т. Чацкий, упоминая о монетах Абу-Саид-Бахадур-хана, правившего в Персии в первой половине XIV века, пишет: «Об этом Абу-Саиде и Багдад Хатун, дочери эмира Джиубана (Чацкий дает имена в их французском произношении. — К. З.), были еще разные истории, которые рассказывали наши татары при Яне III и Августе II: хотя бы неуклюжий роман о Котуне из Богдада (около 1700 году), по-видимому, состоит из этих преданий, несколько, однако, не подходящих для детей Востока» [18]. Из татарских хроник известно, что во время правления Абу-Саид-Бахадур-хана из монгольской династии (Чингизидов) в Персии на политической арене появился бей Хасан Бузург из племени джалаир (представители которого были и среди бе-
лорусских татар. - К. З.), женатый на Дельшат-хатун, дочери эмира Джубана из Багдада. Желая снискать расположение хана, он развелся со своей женой и выдал ее замуж за хана. Вознагражденный за это и назначенный ханским наместником в Анатолию, Хасан настолько укрепил свои позиции, что после смерти Абу-Са-ид-Бахадур-хана (1335) смог овладетьего троном и всем государством [19, 97]. Несомненно, именно эти события отражены в том «романе», о котором говорит Т. Чацкий.
Кроме того, в книгах белорусских татар были рассказы о кипчакских ханах и их дворах, о ханской «басме» (стопе), оттиснутой в восковой массе и являющейся предметом почитания ордынских вассалов и т. д. Об этом, примерно в 1840 году, сообщил Т. Нарбуту один «любитель всего родного», знакомый с литературой белорусских татар, который отыскал «эти сведения в преданиях, записанных в одной книге их предками буквами арабскими, но языком татарским, смешанным со славянским, то есть диалектом литовско-русским» [20, 45-48]. В настоящее время такие летописи не известны в литературе белорусских татар, но не исключено, что более внимательное изучение всех китабов может способствовать открытию этих текстов.
В большинстве китабов дается изложение основных мусульманских догм, более или менее подробное описание обрядов, ритуалов и обязанностей мусульман, например, о соблюдении поста, подаче милостыни, ежедневных молитвах, совершении Хаджа - паломничестве в святые места, и самое главное - подчеркивается вера в единого Бога. По такой тематике китабы носят, безусловно, религиозный характер. Однако немало текстов фольклорного характера: разгадка снов, гадание по буквам Корана, астрологические сборники, притчи, восточные приключенческие истории. Поэтому китабы по содержанию можно охарактеризовать как религиозно-фольклорные книги.
Большой интерес для исследователей письменности белорусских татар представляют хамаилы - сборники молитв на арабском и тюркском языках с разъяснением смысла по-белорусски или по-польски. Арабское слово хама'ил обозначает «то, что носят с собою», отсюда на мусульманском Востоке так называют талисманы [21, 258-259]. У белорусских татар в хамаилах большого объема, кроме молитв и обрядов, можно найти календарь, рецепты лечения различных болезней с помощью «нусок», т. е. коротких молитв, записанных на листках, объяснение «нехсевых дней», т. е. плохих, толкование снов. В Слониме сохранился хамаил, в котором содержатся молитвы на арабском языке, но комментарии к этим молитвам и к богослужениям даны на чагатайском языке. При сравнении чагатайского хамаила с современным, переведенными на русский или польский язык, бросается в глаза их исключительное сходство: арабский текст тот же (только вместо пояснений на чагатайском языке - объяснения на русском. - К. З.), тот же календарь, то же толкование снов и объяснение болезней, те же астрологические таблицы [22, 139, 141].
Содержание хамаилов, как и китабов, разнообразное и нестрогое по размещению. Некоторые тексты хамаилов можно встретить в китабах и наоборот. Ха-маил, включающий наиболее читаемые молитвы, а также ряд логико-астрологических указаний, являлся самым любимым молитвенником белорусских татар.
Хамаил (частная коллекция). Первая половина XIX века (?). Минск.
Даже формат хамаила, значительно меньший, чем у китаба, был приспособлен к ежедневному практическому применению. Так как хамаил со своими рецептами и заклинаниями от разных болезней, а также толкованием снов и злополучных дней имел значение своеобразного повседневного справочника, татары переписывали его весьма охотно. Число экземпляров этой книги довольно велико. В соответствии со своим содержанием хамаилы могут быть разные: обычный, «моллинский» (т. е. предназначенный для муллы и содержащий ритуальные молитвы и пояснения к основным обрядам) и «фалджейский» (преимущественно с магическими формулами и астрономическими таблицами, а поэтому нужный фалджеям - прорицателям).
Изучение хамаилов представляет особый интерес для исследователей в связи с разносторонним содержанием. Именно на хамаилах заметна «обкатка» мусульманских представлений в иной этнической среде и иных климатических условиях. На них видно приспособление ислама к славянским обычаям и поверьям, как это, собственно, происходило повсеместно с исламом в различных зонах его распространения.
Центральное место внутри всей религиозной литературы татар занимают тефси-ры (тафсиры, тапсиры арабск. - объяснение, комментарий). Тексты Корана в форме цитат из тефсиров включаются во все виды татарской письменности, в частности в китабы и хамаилы.
Тефсиры представляют собой Коран на арабском языке с подстрочным комментарием на языке, который можно охарактеризовать как тогдашний белорусский с сильным польским влиянием или как польский с белорусскоязычными элементами. Есть основания предполагать, что текст Корана с подстрочным переводом на белорусский язык хоть и не найден, но существовал, на что указывают частые случаи использования в китабах записанных по-белорусски цитат из тефсиров.
Tефсир. 1797 (частная коллекция). Смиловичи, Минский район. Размер 2° (33 х 20). 480 р. Язык арабский, белорусский, польский арабским письмом. Почерк насх.
Книга принадлежала Якубу Мейшу-товичу, затем являлась собственностью Исмаила Канапацкого.
Тефсиры обычно являются книгами большого формата, со средним объемом текста около 1000 страниц. В последнее время найдены несколько тефсиров, которые ждут своего исследователя [23], в том числе самый древний - Минский Тефсир. Переписал его мулла минской мечети Урьяш ибн-Исмаил в 1686 году.
В непосредственной связи с тефсирами появились теджвиды. В теджвидах излагаются правила чтения арабского текста Корана, описывается артикуляция звуков арабского языка.
Еще одна разновидность религиозной литературы белорусских татар даловары (ду-алары, от османск. - молитвенник) - сборник (сувой) молитв, которые мусульманин носил с собой. Слово произошло от арабского дуа «молитва» и тюркского суффикса лар, который придает слову форму множественного числа: дуа+лар - дуалар (дуалер). Именно так называются эти свитки в китабах XVШ-XIX вв. Слово даловары - фонетически измененное дуалары (дуалеры). Как отмечается, даловарами (дуаларами, дуалерами) в некоторых местностях называют только те сувои молитв, которые кладут покойнику в могилу. А небольшой сувой молитв, который мусульманин носит при себе, называется грамотка (слово местного происхождения. - К. З.) [7, 204].
Рукописные религиозные книги создавали обычно духовные особы (мулла, муэдзин, годжий), а также пожилые люди, не способные к физическому труду, но глубоко верующие. Переписывание книг считалось богоугодным делом, и подходили к нему с большим благоговением. Более старательно, красивым каллиграфическим подчерком писали Коран и китабы, и скорописью - хамаилы. В своей работе переписчики пользовались калемом (от арабск.), или гусиным пером, а также энкаустом домашнего производства. Энкауст мог быть черный или красный (из шафрана). Китабы писали черным энкаустом лучшего качества, с блеском, и на лучшей бумаге - такой энкауст был устойчив к атмосферным воздействиям. В других книгах (например, ха-маилах) энкауст был более плохого качества, поэтому со временем рыжел. В китабах определение баб (от арабск. - глава) писали для лучшей ориентировки красным энкаустом [24, 376-378]. Такие же чернила использовались при написании некоторых ая-тов (стихов) из Корана. Бумажный свиток с молитвами (даловарами), который клали
покойнику в могилу, часто написан шафраном (распространено в Ляховичах. - К. З.) [2, 248].
Создание рукописи было процессом трудоемким и дорогостоящим. Помощью каллиграфов пользовались, как правило, состоятельные слои татарского общества. Искусно выполненная рукопись должна была удовлетворять эстетические запросы ее владельца. Она передавалась из поколения в поколение вместе с другими ценностями. Такие Кораны и молитвенники хранились с большой бережностью и ценились наравне с серебром и золотом. В 1529 г. князья Махмед и Фирс Юхновичи Ассанчу-ковичи били челом королю Сигизмунду I и рассказывали, что их «дядко», князь Кил-дыш Дмитрович Петрович «записал» им часть своих владений «с дворцами, людьми и всякой недвижимостью: серебром, книгами, крепостными, конями, скотом» [25, 6].
Были переписчики, которые красиво писали и выделялись художественными способностями. Их часто просили написать мугир (арабск. мугрун - печать, иконографическое изображение) - выражение из Корана, иногда сопровождающееся изображением красивой мечети. Мугиры оправлялись в рамки и вывешивали на стенах мечетей и домов белорусских татар.
Обычно, закончив работу, переписчик на последней странице писал свою фамилию и дату, когда было окончено переписывание книги. Например, в китабе ХУШ в. из Крушинян (современная Польша) есть надпись арабскими буквами: «Писан этот китаб года тысяча двести шестого от выхода Мухаммед-Пророка из Мекки в Ми-динею, месяца Джимазе-ль-ахира пятого дня, в Сандыковщизне, Юсуф Хелешевич, наместник войск литовских». Ниже даны две заметки подобного содержания, но с указанием даты христианской эры: 29 января 1792 г., одна - на польском языке польскими буквами, вторая - на белорусском языке кирилличным шрифтом [26, 191]. Эти записи имеют важное значение для исследователей истории религиозной литературы белорусских татар, так как из них можно узнать о том, кто и когда переписал китаб или Коран.
Переписыванием книг занимались люди, не имеющие светского образования, поэтому содержание их оставалось почти неизменным в течение нескольких веков. Незнание переписчиками арабского и турецкого языков приводило к повторению сделанной ошибки при переписывании какого-либо слова. Исследователями араб-скоалфавитных рукописей неоднократно обращалось внимание на вопрос о компетентности (образованности) составителей подобных текстов. Одни считали, что рукописи переписывались образованными, другие - «темными» (непросвещенными). В зависимости от отношения к данной проблеме решается и проблема искажений в текстах рукописей [9, 19].
В государственных библиотеках Беларуси и в Гродненском музее истории религии выявлено 39 рукописей (в том числе фрагменты рукописей. - К. З.) конца XVII - первой половины XX вв. По количеству книжных памятников письменности белорусских татар коллекции Беларуси занимают значительное место среди государственных собраний мира. Для сравнения: в государственных коллекциях Литвы -40 рукописей первой половины XVIII - первой половины XX вв., России - 8 рукопи-
сей середины XVII - первой половины XIX вв., Украины - 1 рукопись начала XIX в., Польши - 10 рукописей начала XIX - первой половины XX вв., Англии - 3 рукописи первой половины XVIII - первой половины XIX вв., Германии - 1 рукопись первой половины XVII в. [27, 74; 23].
Изучением рукописей белорусских татар активно занимаются зарубежные историки, среди них директор Белорусской библиотеки имени Францыска Скорины в Лондоне А. Надсон, польские исследователи А. Дрозд, Ч. Лапич, швейцарский лингвист П. Сутер, литовская исследовательница Г. Мишкинене и др. В 2000 г. в Варшаве, в 2005 г. в Вильнюсе вышли каталоги рукописных книг [27, 28].
Историю и культуру белорусских татар в 1990-е годы исследовали российский историк С. Думин, белорусские ученые А. Смолик и И. Канапацкий. При активном участии И. Канапацкого в 1997 г. в музее Белорусского государственного университета культуры и искусств, в 2001 и 2003 гг. в Центральной научной библиотеке (ЦНБ НАН Беларуси) были организованы выставки рукописей белорусских татар. С его помощью были изданы каталоги рукописных книг. Проблемы исследования книжного наследия белорусских татар рассматривались на научных конференциях, организатором которых был Ибрагим Борисович. На IX Международной научно-практической конференции «Тюркские народы в истории Беларуси» в 2003 г. была организована секция «Книжность тюркских народов» [29; 30; 31, 71-76].
К сожалению, до сих пор об оригинальной литературе белорусских татар знает только узкий круг специалистов. В 1997 и 2003 гг. в Беларуси изданы два каталога рукописей белорусских татар [23, 32]. Каталог 1997 г. включал сведения об 11 рукописях белорусских татар XVIII - начала XX вв. из частных коллекций. В каталоге 2003 г. представлены 14 рукописей из коллекции ЦНБ НАН Беларуси. Однако каталогизация рукописей белорусских татар еще не завершена. Белорусские арабогра-фичные тексты не были отражены в изданной в 2003 г. «Анталогп дауняй беларускай лгаратуры: XI - першая пал. XVIII ст.». В Беларуси не издан ни один арабографич-ный книжный памятник. Не решена проблема создания страховых копий, перевода ценных документальных памятников на электронные носители.
В ЦНБ НАН Беларуси проводится исследовательская работа по описанию и коди-кологическом анализе рукописей белорусских татар из отечественных коллекций. Сотрудниками отдела редких книг и рукописей библиотеки М. Тарелкой и Е. Титовец были исследованы материалы этого учреждения, Национальной библиотеки Беларуси и Гродненского государственного музея истории религии. Рукописи белорусских татар хранятся также в частных коллекциях, однако большая часть их не учтена и не исследована.
В научной литературе неоднократно обращалось внимание на большую ценность письменности белорусских татар как для славистов, так и для востоковедов (А. Зай-ончаковский, Е. Карский, И. Крачковский, А. Самойлович). Помимо литературно-познавательного, отмечалось ее важное историко-филологическое значение - как образца ценных памятников живой старобелорусской речи [34, 40-42].
Так как графика старобелорусской письменности основывалась на традиционной кириллице и сохраняла только присущие для древнерусского письма знаки, она часто
не отражала многие специфические белорусские особенности - такие, как аканье, дзеканье, цеканье, широко употребляемые в народной речи в XVI в. Насколько традиционное правописание стирало особенности живого разговорного языка, настолько это отражали памятники XVI-XVIII вв., написанные арабской графикой.
Так, по мнению Е. Карского, арабскоалфавитные рукописи «дают много интересного материала для суждения о белорусском языке XVI-XVII вв. Если бы прочесть и исследовать все известные белорусские тексты арабским письмом, то очень может быть, что нашлось бы немало весьма интересных особенностей языка, незаметных в памятниках, писанных традиционной орфографией» [35, 252]. Из сказанного следует и другой вывод - что так точно передавать особенности белорусского языка мог только тот, кто хорошо говорил на этом языке и у кого база речи применилась к местному произношению.
ВЫВОДЫ
Таким образом, белорусскоязычные тексты, написанные арабским письмом, лучше других памятников отражают специфические особенности фонетики белорусского языка. Изучение китабов1* позволяет восполнить пробелы в истории белорусского языка, когда начавшаяся в XVII в. полонизация вытесняла белорусский язык из употребления. Оригинальные тексты (не только религиозного, но и светского характера), скрытые арабским алфавитом, еще долгое время переписывались в своем белорусском варианте. О языке текстов рукописей, которые принято называть польскими, можно сказать, что это был местный разговорный вариант польского языка (сильно белорусифицированный). Поэтому арабскоалфавитные рукописи могут служить еще и важным источником в изучении белорусско-польских языковых отношений в истории функционирования белорусского языка в Великом княжестве Литовском [35; 36; 37; 38; 39; 40].
Список литературы
1. Дубинский А. Славянские элементы в тюркских языках на территории Польши, Литвы и Украины / А. Дубинский // Problemy jezykow Azji i Afryki. - Warszawa, 1987. - s. 175-185.
2. Kryczynski S. Tatarzy litewscy. Proba monografii hi^oryczno-etnograficznej / Kryczynski S. // Rocznik Tatarski. - T. III. - Warszawa, 1938. - s. 1-315.
3. Мухлинский А. Исследование о происхождении и состоянии литовских татар / А. Мухлинский -Спб., 1857. -70 с..
4.Muchlinski A. Zdanie sprawy o tatarach litewskich przezjednego z tych tatarow zlozone sultanowi Sulejmanowiw 1558 r. / А. Muchlinski // Teka Wilenska. - Wilno, 1858. - nr. 4-6.
5. Gwagnin A. Rerum Polonicarum tomi tres / А. Gwagnin. - Francofurti, 1584. - T. II. - p. 367.
6. Czyzewski P. Alfurkan tatarski / P. Czyzewski - Wilno, 1617 // Biblioteka Uniwersytetu Warszawskiego Dzial Sarych druków, sygn. Sd. 713.1262.
7. Канапаню I. Б., Смолж А. I. Псторыя i культура беларусюх татар / I. Б. Канапацю, А. I. Смолж. -Мн., 2000. - 259 с.
8. Антонович А. К. Белорусские тексты, писанные арабским письмом и их графико-орфографиче-ская система / А. Антонович. - Вильнюс, 1968. - 418 с.
1 В научно-популярной литературе «китабами» часто называются все виды рукописных книг литовских татар.
9.Мишкинене Г. Древнейшие рукописи литовских татар (Графика. Транслитерация. Перевод. Структура и содержание текстов) / Г. Мишкинене - Вильнюс, 2001. - 262 с.
10. Несцяровiч В. I. Старажытныя рукатсы беларусюх татар (Графжа. Транслггарацыя. Агульная характарыстыка мовы. Фразеалогш) / В. I. Несцяровiч. - Вiцебск: Выд-ва «ВДУ iмя П. М. Машэрава», 2003. - 104 с.
11. Drozd A. Swiqteczna modlitwa za sultanow / A. Drozd // Rocznik Tatarow polskich. - Gdansk, 1994 - T. II., s. 25-54.
12. Nosowski J. Polska literature polemiczno-antyislamiflyczna XVI, XVII i XVIII w. / J. Nosowski. -Warszawa, 1974. - s. 351-368.
13. Kosman M. Proteflantyzm I kontrreformacja. Z dziejow tolerancji w Rzeczypospolitej XVI-XVIII wieku / M. Kosman. - Wroclaw: Zaklad Narodowy im. Ossolinskich, 1979. - 172 s.
14. Wasilewski T. Tolerancja religijna w Wielkim Ksie^wie Litewskim w XVI-XVII w. / T. Wasilewski // Odrodzenie i Reformacja w Polsce. - Warszawa, 1974 - № 19. - s. 241-351.
15. Syrokomla W. Wycieczki po Litwie w promieniach od Wilna / W. Syrokomla. - Wilno, 1860. -T. II. - 156 s.
16. Meredith-Owens G. M., Nadson A. The Byelorussian Tartars and their Writings / G. M. Meredith-Owens, A. Nadson // The Journal of Byelorussian Studies - London, 1970, p. 141-76.
17. Borawski P., Dubinski A. Tatarzy polscy: dzieje, obrzedy, legendy, tradycje / P. Borawski, A. Dubinski. - Warszawa, 1986. - 272 s.
18. Czacki T. O litewskich i polskich prawach / T. Czacki. - Warszawa, 1801. - T. II. Dodatek «Wyklad tablicy monet kuficznych», przyp. Z.
19. Трактат о татарских государствах Ибрахима бен Али из Каффы (перевод А. Зигни) // Wschod. -1934. - № 2-4.
20. Narbutt T. Dzieje flarozytne narodu litewskiego / T. Narbutt. - Wilno, 1840. - T. VIII. Dodatek IX.
21. Woronowicz A. Lowczyce (rekopis) - Warszawa, 1932 // Proba monografii hi^oryczno-etnograficznej / Kryczynski S. // Rocznik Tatarski. - T. III. - Warszawa, 1938. - s. 1-315.
22. Szynkiewicz J. Literatura religijna Tatarow litewskich / J. Szynkiewicz // Rocznik Tatarski. - T. II. -Warszawa, 1935. - s. 138-143.
23. Рукатсныя i друкаваныя кнт беларусюх татар: Каталог выставы / Укладальтю: Доунар Л., Самайлюк Т., Дзем'яновiч Т. - Мн., 1997. - 22 c.
24. Woronowicz A. Kitab tatarow litewskich i jego zawartosc / A. Woronowicz // Rocznik Tatarski -Zamosc, 1935. - S. 376-394.
25. Kryczynski S. Ze &arych modlitewnikow / S. Kryczynski // Przeglad Islamski. - Warszawa, 1936 -Nr. 4-5.
26. Szynkewicz J. O kitabe / J. Szynkewicz // Rocznik Tatarski - Wilno, 1932. - T. I. - S. 188-194.
27. Drozd A., Dziekan M., Majda T. Pismiennictwo i muhiry Tatarow polsko-litewskich / A. Drozd, M. Dziekan, T. Majda. - Warszawa, 2000. - T. 3.
28. Мишкинене Г. Каталог арабскоалфавитных рукописей / Г. Мишкинене, С. Намавичюте, Е. Покровская - Вильнюс, 2005. - 138 с.
29. Думш С., Канапацю I. Беларусюя татары. Мшулае i сучаснасць / С. Думш, I. Канапацю. - Мн., 1993. - 206 с.
30. Тюркские народы в истории Беларуси: материалы IX Международнай научно-практической конференции. Минск 3-5 сентября 2003 г.: в 2 ч. - Мн., 2005 - Ч. 2. - 226 с.
31. Кушнер В., Люты А. Мiр нашаму дому. Памящ Юрапма Барысавiча Канапацкага / В. Кушнер, А. Люты // Беларуси пстарычны часотс. 2005, № 10. - с. 71-76.
32. Рукатсы беларусюх татарау канца XVII - пачатку XX стагоддзя з калекцьп Цэнтральнай на-вуковай бiблiятэкi Нацыянальнай акадэмй навук Беларуи / Укладальнш: I. А. Ганчарова, А. I. Цггавец, М. У Тарэлка. - Мн., 2003. - 55 с.
33. Гарэцю М. Псторыя беларускай лггаратуры / М. Гарэцкi. - Вшьня, 1920. - 374 с.
34. Карский Е. Ф. Культурные завоевания русского языка в старину на западной окраине его области // Труды по белорусскому и другим славянским языкам / Е. Карский. - М.: Изд-во АН СССР, 1962. - 712 с.
35. Канапацкая З. I. Да пытання паходжання i вывучэння беларускiх тэкстау, натсаных арабсюм пiсьмом / З. Канапацкая // Эттчныя супольнасцi у Беларусi: псторыя i сучаснасць: Матэрыялы навуко-вай канферэнцьп. - Мн., 2001. - С. 72-76.
36. Канапацкая З. И. Материалы по истории татар-мусульман в фондах Национального архива Республики Беларусь (конец XVIII - начало XX веков) / З. Канапацкая // Псторыя Беларуси новае у дасле-даванш i выкладанш: Матэрыялы Рэспублжанскай навукова-практычнай канферэнцш. - Мн.: БДПУ, 2002. - С. 232-235.
37. Канапацкая З. И. Культура литовских татар XIV-XVII. Историография вопроса / З. Канапацкая // Сучасныя праблемы пстарыяграфп псторып: Матэрыялы Рэспублжанскай навукова-практычнай канферэнцыi - Мн.: БДПУ, 2003. - С. 115-120.
38. Канапацкая З. I. Татары-мусульмане Вялжага княства Штоускага у XVI-XVII ст. / З. Канапацкая // Актуальныя пытаны сучаснай навую: Зб. навук. прац: у 2 ч. - Мн.: БДПУ, 2004. - Ч. 1. - 231 с.
39. Канапацкая З. I. «Risale-i-Tatar-i-Lech» «Рисале-и-татар-и-лех» - каштоуная крынща па псто-рыi лгтоусюх татарау XVI ст. / З. Канапацкая // Беларусю пстарычны часотс. - 2004. - № 7. - С. 33-40.
40. Канапацкая З. I. Гербавыя знаю татар у ВКЛ / З. Канапацкая // Весщ Беларускага дзяржаунага педагапчнага ушверсгтэта. - 2005. - № 1. - С. 162-165.
Kanapatskaya Z. I. The origin of the belarusian tatars manuscripts, written in slavic languages by arabic script / Z. I. Kanapatskaya // Scientific Notes of Crimean Federal V. I. Vernadsky University. - Series: Philological Science. - 2016. - Vol. 2 (68), No. 3. - P. 140-152.
The article diedicated to the original literature of Belarusian Tatars, written in Slavonic languages by Arabic script. Tatars, who came in Grand Duchy of Lithuania from Golden Horde in the edge of the XIVth - XVth centuries, created unique literary monuments. The language assimilation was the reason of the Belarusian texts origin, written by Arabic script. The fir& Belarusian texts came in the middle of the XVIth century, and Polish -in the XVIIth - XXth cc. Moreover the origin of the Slavonic religious books, written in Arabic script coincided with Reformation period, when Grand Dutchy of Lituania people were intere&ing in their hi&ory, culture and religion. It was that period when the fir& translation of Koran in Belarusian language was appeared.
Keywords: Belarusian Tatars, Slavic texts, written in Arabic script, language assimilation, Koran, kitab, tefsir, chamail, tedzhvid, dalavar, gramotka.
