CC BY
103
ВОЗМОЖНОСТИ ПЕРЕВОДА ЛЕКСЕМ, РЕПРЕЗЕНТИРУЮЩИХ ВНУТРЕННИЙ МИР ВЛЮБЛЕННОГО ЛИРИЧЕСКОГО ГЕРОЯ А.С. ПУШКИНА (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО И ФРАНЦУЗСКОГО ЯЗЫКОВ)
Е.Н. Нуждова
В статье анализируются возможности перевода лексем, репрезентирующих внутренний мир влюбленного лирического героя А.С. Пушкина. Анализ осуществляется на базе сравнения отрывков нескольких переводов пушкинской поэзии на английский и французский языки. Как в английских, так и во французских переводах отмечается стремление переводчиков к собственной интерпретации любовных переживаний поэта за счет описательных моментов, стилистических синонимов. При переводе лексики такого плана не исключено и употребление точных переводческих эквивалентов, зачастую являющихся между собой родственными словами.
Ключевые слова: внутренний мир, лирический герой, перевод, эквивалент, интерпретация.
Переводы лирики великого русского поэта, прозаика и драматурга А.С. Пушкина, по праву считающегося родоначальником русской любовной лирики, остаются и по сей день объектом лингвистического исследования.
Анализ переводов чувств, отображающих внутренний мир влюбленного лирического героя А.С. Пушкина, позволяет говорить о его осознании своей любви не как радости, а как горя, что связано с использованием в его стихах таких лексем как болезнь, терпение, томление, безнадежность, мучение.
В оценке собственной любви как болезни А.С. Пушкин так и называет ее «болезнь любви». В этом случае как на материале английских, так и на материале французских стихотворений встречается буквальный перевод: the disease of love, le mal d’amour.
Но узнаю по всем приметам Болезнь любви в душе моей... [1]
But I recognize by all indications The disease of love in my soul... [2]
Mais je le sais par ma detresse,
Le mal d’amour brule mon sang! [3]
Но в английских, как, впрочем, и во французских, переводах можно наблюдать проявление собственной интерпретации понятия «болезнь любви», показанной переводчиками. Так, в английском языке используется такой эквивалент лексемы «болезнь», как “plague”, показывающий большую степень несчастья, даже наказания и бедствия, постигшего поэта.
Но узнаю по всем приметам Болезнь любви в душе моей... [1, т. 2]
And yet, by every indication,
Love’s plague has stricken me anew... [2, p. 25] Во французских переводах возможно присутствие переводческих окказионализмов типа: amoureux comme un clerc, который оценивается как «быть влюбленным, проявляя свои чувства как недальновидный, ограниченный конторский служащий».
Но узнаю по всем приметам Болезнь любви в душе моей... [1, т. 2]
Mais les symptoms sont trop clairs:
Au lieu de tenter d’etre sage,
Je suis amoureux comme un clerc.
[3, v. 1, p. 179]
Любовь у лирического героя в поэзии А.С. Пушкина ассоциируется также и с терпением. Данное чувство представлено глаголом «терпеть». При переводах данного глагола на английский язык употребляется эквивалент “to suffer”, отражающий терпение с элементами страдания. Во французском языке может иметь место для передачи указанного понятия наречие “patiemment” («терпеливо»).
... При вас мне грустно, - я терплю... [1, т. 2] ..In your company I feel sad -1 suffer... [2] ...Quand vous etes la, patiemment,
Je m’empeche, vaille que vaille...
[3, v. 1, p. 179]
Однако во французских переводах можно встретить собственную интерпретацию переводчика выражения терпения лирического героя, а точнее отсутствие данного понятия в тексте.
... При вас мне грустно, - я терплю... [1, т. 2] ...Mais je suis triste pres de vous... [3, v. 1]
Среди душевных мучений лирического героя отмечается томление, которое неоднократно упоминается в стихах А.С. Пушкина и представлено как существительным «томление», так и глаголом «томиться». Данное понятие находит свою точную репрезентацию в английских и французских переводах. В английском языке это глагол “languish”, а во французском языке это существительное “langueur f)”, которые, безусловно, родственны между собой. Ср.:
В томленьях грусти безнадежной...
[1, т. 2, с. 289] I languished in my sad despair... [4]
Dans mes langueurs, dans mes tristesses...
[3, v. 1, p. 177]
В некоторых вариантах перевода томление лирического героя сопряжено с мучением, которое в английском языке может передаваться причастием “racked”, образованным от глагола “to rack” со значением «пытать, мучить», и во французском языке существительным “martyr (m)” «мученик страдалец, жертва» или прилагательным “martyr” «мученический».
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим...
[1, т. 3]
I used to love you wordless, without hope,
With shyness now, with jealousy now racked...
[2, p. 233] В томленьях грусти безнадежной...
[1, т. 2, с. 289] Martyr du desespoir funeste... [3, v. 2]
Что касается глагола «томиться», то как в английских, так и во французских переводах он может быть опущен или же его значение передается набором других слов:
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим... [1, т. 3]
I loved you not with words or hope, but merely By turns with bashful and with jealous pain...
[2, p. 37]
(буквальный перевод: «Я любил вас не со словами или надеждой, а всего лишь То с робкой, то с ревнивой болью...»).
J’aimai sans bruit; J’aimai sans rien attendre, Amour timide et jaloux tour a tour.
[3, v. 2, p. 351] (буквальный перевод: «Я любил без звука;
Я любил ничего не ожидая, Любовью робкой и ревнивой по очереди...») Состояние влюбленности лирического героя связано с безнадежностью, которая в стихах А. С. Пушкина вербализуется в виде прилагательного и наречия: «безнадежная», «безнадежно».
При переводе на английский и французский языки можно встретить использование переводческих эквивалентов, связанных со словом «надежда». В английском языке “hope”, во французском “espoir”.
Я вас любил безмолвно, безнадежно... [1, т. 3] I used to love you wordless, without hope...
[2, p. 233]
Je vous aimais sans espoir et sansplainte...
[3, v. 1, p. 186]
Однако как во французских, так и в английских переводах можно увидеть желание поэта-переводчика выразить собственное понимание безнадежности любви, граничащей с отчаянием. Так, в одном из возможных вариантов перевода на английский язык безнадежность любви лирического героя передается существительным “despair” «отчаяние, безысходность», а во французском варианте перевода этой же строчки существительным “desespoir (m)” «отчаяние», которые являются родственными между собой словами. Ср.:
В томленьях грусти безнадежной...
[1, т. 2, с. 289] I languished in my sad despair... [4]
Martyr du desespoir funeste... [3, v. 2]
Любовь лирического героя в стихотворениях А.С. Пушкина ассоциируется с мучением. Под «мучением» понимается «мука, страдание». На английский язык эта лексема часто переводится лексемой “torment”, под которой понимается не только «мучение, мука», но и «источник мучений».
...За день мучения - награда Мне ваша бледная рука. [1, т. 2]
...For a day of torment, reward For me is your pale hand. [2]
Во французских переводах лексеме «мучение» может соответствовать родственная английскому “torment” лексема “tourments”, имеющая значение не только «мука», но и «пытка» как устаревшее значение.
Тебе смешны мучения мои... [1, т. 2, p. 196] Tu crois que mes tourments, je les invente.
[3, v. 1, p. 173]
Данное обстоятельство свидетельствует о том, что в английском и французском языках при переводе любовных мучений поэта избираются родственные лексемы: английская “torment” и французская “tourments”.
Во французских переводах любовной лирики А.С. Пушкина «мучение» может передаваться лексемой “horreur (f) ”.
...За день мучения - награда Мне ваша бледная рука. [1]
Votre main pale recompense D ’un seul coup tout un jour d’horreur.
[3, v. 1, p. 179]
Используемая лексема имеет значения «ужас, страх, отвращение и омерзение, жестокость». Вероятнее всего, французский переводчик так ассоциирует любовные мучения с ужасом перед силой любовной страсти.
В английских переводах любовных мучений поэта можно увидеть индивидуальное восприятие переводчиком и понимание мучений как воображаемого рока.
...За день мучения - награда Мне ваша бледная рука. [1]
Your pallid hand is compensation
For a whole day of fancied doom. [2, p. 25]
(буквальный перевод: «Ваша бледная рука -вознаграждение За целый день воображаемой гибели»).
Это обстоятельство показывает переводческую смелость в желании выразить свою собственную интерпретацию любовных мучений А.С. Пушкина.
Таким образом, несмотря на использование точных переводческих эквивалентов, нередко являющихся между собой родственными словами в переводных языках, как в английских, так и во французских переводах можно наблюдать стремление переводчиков другими средствами (описательные моменты, стилистические синонимы) передать внутренние любовные переживания поэта, сделав их понятными для читателей, исходя из знания национального менталитета и из тенденции развития своей национальной поэзии данного периода времени.
1. Пушкин А.С. Собр. соч.: в 8 т. М., 1967. Т. 2. С. 362; Т. 3. С. 111.
2. Pushkin Threefold: Narrative, Lyric, Polemic, & Ribald Verse Walter Arndt. Ann Arbor, 1993. P. 209.
3. Pouchkine Alexandre Oeuvres poetiques. Lausanne, 1981. V. 1. P. 180; V. 2. Р. 347.
4. Пушкин А. С. Избранная лирика / Pushkin A.S. Selected lyrics. М., 1998. С. 73.
Поступила в редакцию 14.02.2008 г.
Nuzhdova E.N. The possibilities of translation of words representing the internal world of A.S.Pushkin’s lyric hero in love (on the material of English and French). The analysis of translation of words representing the internal world of A.S. Pushkin’s lyric hero is presented in the article. The analysis is carried out on the basis of comparison of excerpts of several translations of Pushkin’s poetry into English and French. Both in English and Russian translations we mark the striving of translators for their own interpretation of poet’s love feelings by means of descriptive devices, stylistic synonyms. Using exact equivalents quite often being related words is not excluded in translation of such words.
Key words: internal world, lyric hero, translation, equivalent, interpretation.
І02
