CC BY
249
Так, по мнению А.В. Бриллиантова, понятие беззащитного лица связано в основном с возрастом (престарелые, малолетние) и физиологическим состоянием (беременность, заболевание)7. Это обстоятельство подтверждается мнением практиков по результатам анкетирования следователей и дознавателей Московской, Брянской и Смоленской областей.
Помимо того что беременная женщина становится беззащитной перед преступником в момент совершения в отношении нее преступления, возникают сложности и в дальнейшем при решении вопроса о возбуждении уголовного дела. В период беременности женщина обеспокоена состоянием своего здоровья и здоровья плода. В силу боязни давления на нее со стороны преступника, причинения неудобств своему не родившемуся ребенку, возможной неспособности выступить в роли частного обвинителя по делу частного обвинения, потерпевшая может не инициировать начало уголовного преследования, что не свидетельствует о ее нежелании привлечь виновное лицо к уголовной ответственности.
Беременность женщины определяет ее беспомощность не только в материальном, но и процессуальном
аспекте, такое особое беспомощное состояние женщины требует дополнительной защиты и несколько отличного порядка уголовного судопроизводства в случае совершения в отношении нее преступления.
1 Уголовный процесс : учебник / В.Н. Григорьев [и др.]. М., 2008. С. 96.
2 Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / В.Т Томин [и др.]. М., 2009.
3 Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / под ред. А.В. Смирнова ; 2-е изд., перераб. и доп. СПб., 2004.
4 Рублев С.Я. скоро стану мамой. Ростов н/Д, 2008. С. 7—8.
5 Золотухин В.З. Настольная книга молодых родителей. Мн, 1990. С. 20—25.
6 Серков П.П. Смягчающие и отягчающие обстоятельства как средства обеспечения индивидуализации наказания : автореф. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 36.
7 Комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. А.В. Бриллиантова. М., 2010.
ВОЗМЕЩЕНИЕ УБЫТКОВ: ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ
Д.Е. БОГДАНОВ, доцент кафедры гражданского права Российской правовой академии Минюста России,
кандидат юридических наук bogdanov.de @yandex.ru 12.00.03 - гражданское право; предпринимательское право;
семейное право; международное частное право
Аннотация. Рассмотрены проблем, возникающие в правоприменительной практике при возмещении убытков. Уделено внимание анализу планируемых изменений в ГК, направленных на упрощение механизма взыскания убытков.
Ключевые слова: ответственность, убытки, реальный ущерб, упущенная выгода.
COMPENSATION OF DAMAGES: THEORY AND PRACTICE PROBLEMS
D.E. BOGDANOV, associate professor of chair of the Civil Law, of the Russian law academy of Ministry of Justice of Russian Federation
Annotation. Presented article is devoted consideration of the problems arising in practice of the application of the compensation of damages. The separate attention is given for the analysis of planned alterations in Civil Code of the Russian Federation, directed on simplification of the mechanism of collecting of damages.
Key words: liability, damages, real damage, lost profit.
В соответствии с п. 1 ст. 15 ГК лицо, право которо- ром не предусмотрено возмещение убытков в мень-го нарушено, может требовать полного возмещения шем размере. Под убытками понимаются расходы, причиненных ему убытков, если законом или догово- которые лицо, чье право нарушено, произвело или
должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (п. 2 ст. 15). Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы.
Убытки в их правовом понимании разделяются на два элемента — реальный ущерб и упущенную выгоду. При взыскании убытков потерпевшему необходимо будет доказать не только факт их причинения, но и обосновать, доказать их размер, поскольку это входит в предмет его доказывания (ст. 56 ГПК, ст. 65 АПК).
Реальный ущерб, в свою очередь, распадается на несколько подэлементов, к которым относятся расходы, которые произведены или должны быть произведены для восстановления нарушенного права, и утрата или повреждение имущества.
Вызывает интерес позиция О.В. Савенковой, указывающей, что «учитывая значение слова «восстановление», можно было бы понимать под восстановлением приведение права в прежнее состояние — состояние, в котором право находилось до нарушения. Из такого вполне естественного понимания следует сделать вывод о том, что право должно еще существовать, пусть и в нарушенном состоянии. Иначе, если право прекратиться, его нельзя будет восстановить, ибо нельзя привести в прежнее состояние то, чего нет, — право прекращается на основании определенных юридических фактов раз и навсегда»1. В качестве примера Савенкова ссылается на постановление Президиума ВАС РФ от 13 июня 2000 г. № 8904/99, в котором содержатся следующие выводы. Поскольку истцом заявлялись требования о взыскании затрат на ремонт имущества, которое фактически утрачено, а не о возмещении стоимости этого имущества, суд счел заявленный иск необоснованным и отказал в его удовлетворении. Суду следовало учитывать, что, заявляя требование о взыскании расходов, которые произведены или должны будут произведены для исправления поврежденной вещи, истец должен представить этому доказательства. Истец должен доказать, что предполагаемые расходы на ремонт имущества реальны, т.е. имеется вещь, на восстановление которой им будут понесены расходы. Подлежали проверки и доводы ответчика об утрате истцом спорного имущества. В частности, необходимо установить, снят ли с государственного учета поврежденный автомобиль. При полной утрате имущества, которому причинен ущерб, требования о возмещении расходов на его восстановление нельзя рассматривать как имеющие под собой правовые основания.
Если последствием совершенного правонарушения будет не повреждение, а гибель имущества, прекратится и право на него (например, право собствен-
ности), что исключает возможность предъявления требований о возмещении будущих расходов, направленных на восстановление права. Однако О.В. Савенкова допускает взыскание расходов, направленных на восстановление нарушенного права и при полной утрате имущества путем использования «стоимостного» подхода, при котором утраченная вещь может быть заменена аналогичной, а право на защиту стоимости имущества может быть восстановлено посредством возмещения расходов на приобретение аналогичной вещи взамен утраченной, что находит поддержку и в судебно-арбитражной практике. Так, по одному из дел суд посчитал, что расходы, понесенные на восстановление нарушенного права, — это затраты, которые понес или понесет истец для приобретения в собственность аналогичного имущества (постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 22 января 1999 г. № КГ-А40/3529-98). «Таким образом, п. 2 ст. 15 ГК РФ может пониматься как учитывающий не только конкретное благо, но и экономическое положение субъекта, а следовательно, нарушенное право может быть восстановлено и при повреждении вещи, и при утрате вещи.»2
С согласно ст. 15 ГК возмещению подлежат как реально понесенные фактические расходы, так и расходы, которые будут понесены в будущем, в целях восстановления нарушенного права. Согласно п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума ВАС РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8 «О некоторых вопросах связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», необходимость таких расходов и их предполагаемый размер должны быть подтверждены обоснованным расчетом, доказательствами, в качестве которых могут быть представлены смета (калькуляция) затрат на устранение недостатков товаров, работ, услуг; договор, определяющий размер ответственности за нарушение обязательств, и т.п.
В.С. Евтеев считает, что к доказательствам могут быть также отнесены копии судебных решений о применении имущественных санкций к потерпевшей стороне или копии заявленных исков о применении таких санкций3.
Наличие каких-либо из вышеперечисленных доказательств не всегда будет являться достаточным основанием для взыскания сумм в счет возмещения вреда. Так, в случае неисполнения потерпевшим (поставщиком) своих договорных обязательств перед контрагентами, например по причине незаконной задержки товаров при их таможенном оформлении, незаконном изъятии товаров при осуществлении следственных действий, наличие в договоре условия о санкциях (например, о неустойке) за неисполнение обязательства не будет являться достаточным основанием для удовлетворения требований о взыскании с деликвента (в данном случае — государства) будущих расходов.
Арбитражный суд отказал в удовлетворении исковых требований о взыскании убытков, указав следующее: «Истец в качестве доказательств представил договоры, в которых содержатся условия об уплате поставщиком штрафных санкций за просрочку, однако штрафные санкции истцом добровольно не уплачены и в судебном порядке не взыскивались. В случае предъявления покупателями исков не исключена возможность снижения ответственности в соответствии со ст. 333 ГК РФ. Следовательно, истцом не была доказана как необходимость расходов по уплате санкций, так и их предполагаемый размер, что исключает возможность их взыскания во избежание неосновательного обогащения истца» (Обзор практики рассмотрения в судах споров с участием Минфина России по защите интересов казны и Правительства РФ за 1998 г., утвержденный письмом Минфина России от 28 июня 1999 г. № 01-01-10).
При утрате или повреждении имущества возмещению подлежит стоимость утраченного имущества либо сумма, на которую понизилась его стоимость. Допускается возмещение утраты так называемой товарной стоимости имущества, например транспортного средства.
Верховным Судом РФ дано разъяснение, что утрата товарной стоимости представляет собой уменьшение стоимости транспортного средства, вызванное преждевременным ухудшением товарного (внешнего) вида автомобиля и его эксплуатационных качеств в результате снижения прочности и долговечности отдельных деталей, узлов, агрегатов, соединений и защитных покрытий вследствие ДТП и последующего ремонта. Утрата товарной стоимости относится к реальному ущербу наряду со стоимостью ремонта и запасных частей автомобиля, поскольку уменьшение его потребительской стоимости нарушает права владельца транспортного средства. Это нарушенное право может быть восстановлено путем выплаты денежной компенсации4.
По делам о возмещении реального ущерба зачастую возникает необходимость в проведении соответствующих экспертиз, которыми будут подтверждаться факты причинения вреда, а также причины его наступления (например, механизм ДТП). Для установления размера причиненных убытков (например, стоимости утраченного имущества) целесообразно воспользоваться услугами независимых оценщиков. Экспертные заключения и акты оценки будут рассматриваться в качестве одних из основных доказательств по делам о возмещении вреда. Однако необходимо помнить и о правилах процессуального законодательства. Так, согласно ч. 2 ст. 82 АПК круг и содержание вопросов, по которым проводится экспертиза, определяются арбитражным судом, принявшим дело к своему производству. Заключение эксперта по результатам проведения судебной экспертизы, назначенной при рассмотрении иного судебного
дела, не может признаваться экспертным заключением по рассматриваемому делу. Такое заключение может быть признано арбитражным судом иным документом, допускаемым в качестве доказательства в соответствии со ст. 89 (п. 9 постановления Пленума ВАС РФ от 26 декабря 2006 г. № 66 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе»).
Более трудно доказуемым элементом убытков является упущенная выгода. Согласно п. 2 ст. 15 ГК упущенная выгода определяется как неполученные доходы, которые потерпевшее лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено. Однако в п. 4 ст. 393 предусмотрено, что при определении упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления.
Согласно проекту федерального закона о внесении изменений в ГК планируется п. 2 ст. 393 ГК дополнить абзацем следующего содержания: «Возмещение убытков в полном размере означает, что в результате их возмещения кредитор должен быть поставлен в то положение, в котором он находился бы, если бы обязательство было исполнено надлежащим образом». Отечественное законодательство начинает следовать в фарватере позиции о целевом назначении возмещения убытков, свойственной англо-саксонской правовой системе. Так, L. Koffman и E. Macdonald отмечают, что базовым принципом возмещения договорных убытков является то, что потерпевшая сторона должна быть поставлена в такую позицию, в которой находилась бы, если бы договор был исполнен5. Аналогичную позицию занимает E. McKendrick6, т.е. речь идет о возмещении так называемого положительного договорного интереса (expectation loss), защите законных ожиданий кредитора в надлежащем исполнении договора (performance interest).
В сравнительно-правовом плане представляет интерес положение ст. 252 Германского гражданского уложения, согласно которой упущенной считается выгода, которую можно было бы с вероятностью ожидать в обычных условиях оборота либо в особых обстоятельствах, в частности благодаря предпринятым мерам и приготовлениям7.
Как верно отмечает А.В. Егоров, «даже текстуальное сравнение российской и немецкой норм показывает, что обычное развитие событий (обычные условия оборота) и предпринятые приготовления в Германии рассматриваются в качестве самостоятельных оснований для возмещения упущенной выгоды, в то время как в России правило, касающееся обычных условий оборота (ст. 15 ГК РФ), размещено в разных статьях с правилом о предпринятых приготовлениях (ст. 393 ГК РФ), и последние рассматриваются скорее не как самостоятельное основание для возмещение упущенной выгоды, а как необходимое условие для обычных условий оборота, перекликающееся одновременно с
правилом о снижении размера убытков кредитором (потерпевшим)». В отечественном законодательстве и правоприменительной практике упущенная выгода рассматривается не как вероятностная категория, а «как гарантированный, безусловный и реальный, а не предполагаемый доход»8.
При взыскании упущенной выгоды потерпевший должен будет доказать не только наличие производственных мощностей, организационных предпосылок для ведения прибыльной деятельности, наличие трудовых ресурсов, запасов сырья и т.п., но и наличие у потерпевшего договорных или преддоговорных отношений с контрагентами. В.С. Евтеев, указывает, что в настоящее время это доминирующая тенденция, и она ставит потерпевшую сторону перед необходимостью документально подтверждать предпринятые меры и сделанные приготовления для извлечения прибыли. К числу требуемых документов можно отнести договоры с заказчиками и потребителями, предварительные договоры, письма с предложениями заключить договор, положительные ответы контрагентов на предложения потерпевшей стороны заключить договор, протоколы о намерениях9. Отсутствие этих документов зачастую является основанием в отказе удовлетворения исковых требований о возмещении упущенной выгоды. В качестве примера успешного взыскания упущенной выгоды можно привести следующее дело.
ООО «Дары Кадыя» обратилось в арбитражный суд с иском к России в лице Росрыболовства о взыскании за счет казны 270 603 руб. 60 коп. Решением суда исковые требования удовлетворены в полном объеме.
Как следовало из материалов дела, в соответствии с лицензией ФГУ «Верхневолжрыбвод» сроком действия до 27 июля 2007г. ООО «Дары Кадыя» разрешено промышленное рыболовство в части добычи рыбы, других водных животных и растений в коммерческих целях, осуществляемое во внутренних водоемах и территориальном море России. ООО «Дары Кадыя» приняло в пользование рыбные запасы в пределах устанавливаемых лимитов и квот согласно заключенному между обществом и инс-пекциейрыбоохраны договору от 28 сенября 2004 г. № 21 на изъятие рыбных запасов. В соответствии с разрешением № 43, выданным 11 октября 2004 г. ФГУ «Верхне-волжрыбвод» Костромской государственной областной инспекцией по охране и воспроизводству рыбных запасов и регулированию рыболовства и лицензией истцу была установлена квоты на вылов рыбы.
6 декабря 2004 г. старший государственный инспектор Костромской государственной областной инспекции рыбоохраны по охране, воспроизводству рыбных запасов и регулированию рыболовства В. вынес предписание о прекращении промышленного лова рыбы ООО «Дары Кадыя» и сдаче в инспекцию ранее выданных правоустанавливающих документов.
Решением арбитражного суда Костромской области предписание старшего государственного инспектора ФГУ
«Верхневолжрыбвод» Костромской гособлинспекции рыбоохраны признано недействительным. Судом было правильно установлено, что следствием предписания стало фактическое прекращение деятельности общества, что из п. 14 Положения об инспекции рыбоохраны не усматривается право старшего государственного инспектора на прекращение деятельности юридического лица по промышленному рыболовству.
В обоснование своих доводов о взыскании ущерба истец указывал на справки по улову рыбы и добычи других водных биоресурсов на внутренних водоемах, подконтрольных ФГУ «Верхневолжрыбвод», за октябрь и ноябрь 2004 г., выловленных в соответствии с предоставленной квотой. В связи с выдачей предписания о сдаче в инспекцию ранее выданных документов общества на промысловый улов рыбы старшим государственным инспектором ФГУ «Верхневолжрыбвод» Костромской гособлинспекции рыбоохраны истцу были причинены убытки в виде прекращения производства и неполучения дохода. В подтверждение убытков в виде упущенной выгоды истец представил справку Управления Россельхознад-зора по Костромской области, подтверждающую, что в октябре—декабре 2004 г. для осуществления промышленного улова рыбы у истца имелись производственные мощности (105 сетей, две лодки без мотора, три лодки с мотором, автомобиль ГАЗ-24 с прицепом, склад продукции) и трудовые ресурсы (семь рыбаков), что позволило бы осуществить лов рыбы согласно установленным квотам.
В обоснование суммы убытков истец представил справку Региональной службы по тарифам Костромской области в подтверждение средних потребительских цен на рыбу живую, охлажденную, расчет исходя из объема невыловленной рыбы и средних потребительских цен на рыбу на территории Костромской области в период отзыва действия разрешения.
Суд посчитал, что ООО «Дары Кадыя» доказало факт причинения ему убытков, противоправности действий сотрудника инспекции, установленной решением арбитражного суда Костромской области, причинную связь действий с причиненными убытками, а также размер убытков. Суд установил, что расчет упущенной выгоды сделан на основании документально подтвержденных цен. Цены на выловленную в установленном порядке и принадлежащую ему рыбу являются свободными (договорными). Если бы права истца не были нарушены должностным лицом государственного органа, общество при обычных условиях гражданского оборота имело бы возможность получить рассчитанную выгоду.
В п. 5.1 Концепции развития гражданского законодательства РФ отмечается, что «особенно остро (в рамках проблемы справедливого возмещения убытков) стоит вопрос о доказывании кредитором не только факта наличия убытков, вызванных нарушением обязательства со стороны должника, но и их точного размера»10. В проекте федерального закона о внесении изменений в ГК предлагается дополнить ст.
393 п. 5 следующего содержания: «Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. Суд не может отказать в удовлетворении требования кредитора о возмещении убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, только на том основании, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципа справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательства».
Это положение заимствовано из принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА 2004 г., поскольку «если размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности, определение их размера осуществляется по усмотрению суда» (п. 3 ст. 7.4.3).
Введение новой нормы позволит упростить порядок взыскания убытков и послужит формированию справедливой ответственности путем повышения ее компенсационной эффективности. В отечественной правоприменительной практике имеются примеры дел, когда суды самостоятельно устанавливали размер возмещения.
По одному из дел представитель истца просил отменить решение суда первой инстанции о частичном отказе в удовлетворении исковых требований. Суд, отказывая в части исковых требований, исходил из того, что истцом не были представлены доказательства, подтверждающие расходы на поминальный обед в день погребения.
Судебная коллегия не согласилась с этим выводом суда по следующим основаниям. Поминальный обед является христианской традицией, и проведение его в день погребения очевидно. Истицей не представлено доказательств о расходах на поминальный обед, состоявшийся в день похорон. Однако имеются документальные подтверждения расходов на поминальный обед, состоявшийся на сороковой день. Учитывая моральное состояние истицы после гибели ее сына, коллегия посчитала возможным взыскать расходы на поминальный обед в день погребения в сумме, аналогичной расходам на
поминальный обед на сороковой день, — 7096 руб. (определение Московского областного суда от 28мая 2005г., дело № 33-6144).
Судебная коллегия использовала интересный подход, к сожалению, не присущий отечественной правовой системе: если наличие убытка очевидно, но истец не может представить доказательства расчета суммы убытка, размер убытка с учетом критериев разумности и справедливости определяется судом. Однако после внесения соответствующих изменений в ГК подобная практика может стать распространенной.
Полное возмещение убытков потерпевшим будет способствовать формированию справедливой ответственности, стимулировать субъектов права к добросовестному исполнению своих обязанностей и осуществлению прав, что, несомненно, скажется на социальном самочувствии участников гражданского оборота. Новеллы позволят достигнуть этих целей.
1 Савенкова О.В. Возмещение убытков в современном гражданском праве // Убытки и практика их возмещения : сб. ст. / под ред. М.А. Рожковой. М., 2006. С. 42.
2 Там же. С. 43-44.
3 Евтеев В.С. Возмещение убытков, как вид ответственности в коммерческой деятельности. М., 2005. С. 29.
4 БВС РФ. 2005. № 12. С. 18.
5 Koffman L, Macdonald E. The Law of Contract. Fourth Edition. Tolley, 2001. P. 460.
6 McKendrick E. Contract Law. Text, Cases and Materials. Second Edition. Oxford, 2005. P. 1003.
7 Гражданское уложение Германии: Вводный закон к Гражданскому уложению : пер. с нем. / под ред. А.Л. Маковского и др. М., 2004. С. 50.
8 Егоров А.В. Упущенная выгода: проблемы теории и противоречия практики // Убытки и практика их возмещения : сб. ст. / под ред. М.А. Рожковой. С. 69, 96.
9 Евтеев В.С. Указ. соч. С. 35.
10 Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации / вступ. ст. А.Л. Маковского. М., 2009. С. 115-116.
К ВОПРОСУ ОБ ОТЛИЧИИ ПРЕСТУПНОГО СООБЩЕСТВА ОТ ИНЫХ ФОРМ СОУЧАСТИЯ
Ж.В. ВИДЕНЬКИНА, кафедра уголовного права МосУ МВД России
12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право Научный руководитель начальник кафедры уголовного права Московского
университета МВД России, доктор юридических наук,
профессор Н.Г. КАДНИКОВ
