ВОЗБУЖДЕНИЕ УГОЛОВНОГО ДЕЛА В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ: АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.123

ББК 67.410.211

doi:10.25724/VAMVD.UFGH

В. В. Волох, Н. С. Городилов

ВОЗБУЖДЕНИЕ УГОЛОВНОГО ДЕЛА В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ: АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ

Настоящая статья посвящена начальной стадии уголовного судопроизводства — возбуждению уголовного дела. Обосновывая актуальность темы исследования, авторы подчеркивают особую роль и значение данной стадии процессуальной деятельности и критически оценивают призывы к ее упразднению, которые с различной периодичностью озвучиваются в юридической литературе. Излагаются также актуальные проблемы, которые существуют в правоприменительной практике на данном этапе процессуальной деятельности. В качестве таковых называются: тотальное несоблюдение процессуальных сроков проверки сообщений о преступлении, тенденция на формирование «двухъярусного» предварительного расследования с ростом числа следственных действий, допускаемых до возбуждения уголовного дела, недостаточная самостоятельность следователя при проверке сообщения о преступлении, низкое качество осуществляемых проверок сообщений о преступлении. Предлагаются возможные варианты решения названных проблем и делается вывод, что многолетняя дискуссия об оптимальной модели организации проверки сообщений о преступлениях далека от своего завершения.

Ключевые слова: возбуждение уголовного дела, уголовный процесс, следователь, проверка сообщения о преступлении, процессуальные сроки.

V. V. Volokh, N. S. Gorodilov

THE INITIATION OF THE CRIMINAL CASE IN CRIMINAL PROCEDURE: CURRENT ISSUES

The following article is devoted to the beginning stage of criminal proceedings - the initiation of the criminal case. Justifying the relevance of the research topic, authors emphasize the specific role and significancy of such a procedural stage and evaluate critically suggestions for it's abolition that appear in legal literature periodically. Current issues existing in the law enforcement practice of this procedural stage are also expressed. Such issues are: total non-compliance of procedural time limits of criminal reports checking, the tendency of forming the "two-tiered" preliminary investigation with increasing number of investigative actions allowed before the initiation of criminal proceedings, lack of investigator's independence on criminal reports checking, low quality of criminal reports checking. Possible solutions of listed issues are suggested and it is concluded that the long-term discussion of the optimal criminal reports checking organization model is far from it's end.

Key words: initiation of a criminal case, criminal procedure, investigator, verification of a crime report, procedural terms.

Уголовно-процессуальное право и основанный на его нормах порядок рассмотрения и разрешения уголовных дел вот уже длительное время находятся в состоянии перманентного реформирования. С начала 2020 г. было принято пятнадцать федеральных законов, которые вносили изменения в текст Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ). Поток законодательных нововведений, основной массив

1

которого лишен прикладного значения , размывает очертания уголовно-процессуальной политики и скрывает направление развития российского уголовного процесса. Некоторые специалисты не без оснований утверждают, что реформирование в уголовном процессе — это уже не способ достижения долгосрочных и реальных результатов, а постоянное состояние отечественного судопроизводства [1, с. 67].

Не обделил законодатель своим вниманием и стадию возбуждения уголовного дела, которая является объектом настоящего исследования2. Необходимость анализа post factum изменений, внесенных в раздел VII УПК РФ в последнее время, а также складывающейся правоприменительной практики при решении вопроса о начале уголовного преследования обосновывают актуальность данного исследования. Говоря о причинах актуальности темы, необходимо также заметить, что стадия возбуждения уголовного дела во все времена притягивала внимание ученых своим особым положением — это первоначальная стадия уголовного судопроизводства, в рамках которой решается ключевой вопрос о «целесообразности уголовного преследования ввиду наличия или отсутствия в поступившем сообщении о преступлении признаков общественно опасного деяния» [2, с. 6]. Вопросу поиска оптимальной модели организации деятельности по установлению повода и основания для начала уголовного преследования посвятили свои исследования многие советские и российские правоведы: Н. В. Жогин, Ф. Н. Фаткуллин, А. Р. Михайленко, Р. Д. Рахунов, М. О. Румянцева, Г. П. Химичева, Р. Чупахин, В. Н. Яшин и др. (см.: [3—9]). Однако такой поиск, идущий не одно десятилетие, не окончен. Не ставя своей задачей при написании настоящей статьи разрешение всех теоретических и практических вопросов стадии возбуждения уголовного дела (которым посвящаются монографии и диссертации), ее авторы сосредоточили свое внимание на некоторых острых проблемах, которые возникают на данной стадии судопроизводства, а также предложили возможные и желаемые пути их решения.

Сердцевиной стадии возбуждения уголовного дела является деятельность должностных лиц правоохранительных органов по рассмотрению и проверке сообщения о преступления (так называемая доследственная проверка). Именно в рамках доследственной проверки устанавливаются законность повода и основания для начала уголовного преследования (ч. 1 ст. 144 УПК РФ). Именно этот этап составляет основное содержание стадии возбуждения уголовного дела [10, с. 599]. И совершенно не удивительно, что львиная доля процессуальных нарушений и должностных злоупотреблений приходится на этап проверки сообщения о преступлении3. Будучи ограниченными требуемым объемом данной работы, мы перейдем к тезисному изложению выявленных нами проблем, которые возникают при осуществлении доследственной проверки.

Тотальное несоблюдение установленных процессуальных сроков при проверке сообщения о преступлении. Основной срок проверки сообщения о преступлении — трое суток с момента поступления сообщения (ч. 1 ст. 144 УПК РФ) совершенно не рассматривается правоприменителями как предельный. Продление срока до десяти суток, а при наличии на то оснований — до 30 суток (ч. 3 ст. 144 УПК РФ), является абсолютной нормой. Вместе с тем ходатайства следователя (дознавателя) и постановления руководителя следственного органа (начальника органа дознания, прокурора) зачастую составляются уже тогда, когда сроки для законной процессуальной деятельности истекли. Но сотрудникам правоохранительных органов нередко не хватает и этого времени. Для решения этой «проблемы» практика изобрела несколько способов обхода установленных законом сроков доследственной проверки (чч. 1 и 3 ст. 144 УПК РФ). Например, следователь при приближении конца срока доследственной проверки выносит постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. В этот же день руководитель следственного органа отменяет это постановление как незаконное или необоснованное и направляет материалы для дополнительной проверки, устанавливая ее новый срок (ч. 6 ст. 148 УПК РФ). Для этих же целей используется и передача сообщения по подследственности (ч. 1 ст. 145 УПК РФ) от одного правоохранительного органа (который уже начал, но еще не успел закончить доследственную проверку) другому, который в свою очередь возвращает материалы проверки обратно. Таким образом, проверка сообщения о преступлении может производиться сколь угодно долго.

Данная проблема может быть решена путем дополнения ст. 61 УПК РФ запретом использования положений процессуального закона, не связанных с процессуальными сроками (например, института подследственности), для продления предельно установленных сроков осуществления процессуальной деятельности, а также принятия новой редакции ст. 144 УПК РФ, содержащей положение о том, что при отсутствии оснований для отказа в возбуждении уголовного дела по истечении максимального срока проверки сообщения уголовное дело должно быть возбуждено [10, с. 603]. Последнее положение будет дополнительной гарантией конституционного права потерпевшего на доступ к правосудию (ст. 52 Конституции Российской Федерации).

Превращение доследственной проверки в квазирасследование. Изначальная редакция ст. 144

УПК РФ не предусматривала возможности проведения процессуальных и тем более следственных действий в рамках проверки сообщения о преступлении, что в наибольшей мере соответствовало предназначению этого этапа как проверочного. В 2013 г. законодатель предоставил должностным лицам, проводящим проверку сообщений о преступлениях, довольно широкий спектр проверочных полномочий, а также прямо допустил проведение шести следственных действий на стадии возбуждения уголовного дела [11]. В результате этого нововведения полномочия лица, проводящего доследственную проверку, очень сильно сблизились с полномочиями лица, расследующего уголовное дело, а у теоретиков и практиков возникло множество вопросов. Например, какими нормами регламентируется порядок «изъятия документов и предметов», если они находятся не на месте происшествия? Анализ положений процессуального закона показывает, что такое изъятие допускается лишь в рамках обыска (ст. 182, 184 УПК РФ) и выемки (ст. 183 УПК РФ)4 — следственных действий, не предусмотренных ст. 144 УПК РФ. Получается, что принудительное изъятие документов и предметов (за исключением тех, что находятся на месте происшествия) в рамках доследственной проверки недопустимо. Обязаны ли граждане давать объяснения должностным лицам? Несмотря на обязательность законных требований следователя (ч. 4 ст. 21 УПК РФ), на стадии возбуждения уголовного дела отсутствуют какие-либо способы принудительного исполнения таких требований. Поскольку объяснения, по общему правилу, берутся по месту службы следователя (который просто не может тратить время на сбор объяснений), то единственными гарантиями их получения становятся порядочность граждан и убедительность следователя.

В литературе часто высказывается мнение о необходимости расширения возможностей следователя на данной стадии, в частности, предоставления ему права на производство следственного эксперимента [12, с. 10] для наиболее эффективного расследования определенных категорий дел. Авторы, придерживающиеся такой точки зрения, преследуют благие цели: решение насущных проблем за счет точечных изменений уголовно-процессуального законодательства. В. В. Кирю-шин и В. П. Силкин отмечают, что при расследовании дорожно-транспортного происшествия (ДТП) и решения вопроса о виновности или невиновности водителя важнейшее значение приобретают обстановка, климатические и погодные условия

в момент ДТП, поскольку их точное последующее воспроизведение невозможно. По их мнению, следователь должен иметь процессуально закрепленную возможность незамедлительного проведения следственного эксперимента (до возбуждения уголовного дела), чтобы «с максимальной точностью определить видимость пути и видимость препятствия с места водителя как в светлое, так и в темное время суток» и в тех климатических и погодных условиях, которые имели место [13, с. 20]. Озвученная проблема является актуальной, поэтому надлежит принять во внимание число ежегодно случающихся ДТП (145 073 за 2020 г. и 16 152 погибших [14]). Вместе с тем представляется, что ее решение посредством предоставления следователю (дознавателю) возможности проведения еще одного следственного действия до начала официального уголовного преследования слабо согласуется с классической теорией уголовного процесса, равно как и имевшее место в 2013 г. расширение «следственного арсенала» доследственной проверки. В соответствии с позицией Конституционного Суда Российской Федерации «актом возбуждения уголовного дела начинается публичное уголовное преследование от имени государства в связи с совершенным преступным деянием и создаются правовые основания для последующих процессуальных действий органов дознания, предварительного следствия и суда. В соответствии с этим правила о порядке возбуждения дела предваряют регулирование расследования... (курсив наш. — В. В. и Н. Г.)» [15]. Как верно отмечается в литературе, «вывод о наличии преступления при принятии решения о возбуждении уголовного дела носит вероятностный характер» [6, с. 606]. У стадии возбуждения уголовного дела не должно быть цели всестороннего исследования обстоятельств дела, поскольку эту цель имеет следующая стадия уголовного процесса — предварительное расследование (раздел VIII УПК РФ). Иначе возникает ситуация дублирования процессуальных стадий. Профессор Б. Т. Безлепкин делает вывод, что редакция ст. 144 УПК РФ должна быть иной, потому что «уголовного дела безудержное разбухание доследственной проверки... до размеров еще одного, второго по счету предварительного расследования не соответствует назначению и сущности этой деятельности, порождает недоумение, волокиту и незаконные импровизации» [16] (т. е. опасные аналогии закона). Присоединяясь к озвученной позиции, отметим, что в настоящий момент назрела необходимость возвращения стадии возбуждения уголовного дела

ее первоначального назначения и ревизии тех изменений, которые были внесены в раздел VII УПК РФ Федеральным законом от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ.

Необоснованные требования к содержанию постановления о возбуждении уголовного дела. С предыдущей проблемой тесно связана другая, порожденная требованием законодателя об указании в постановлении о возбуждении уголовного дела конкретной нормы уголовного закона (п. 4 ч. 1 ст. 146 УПК РФ), т. е. предварительной квалификации произошедшего без проведения расследования. Это положение процессуального закона ориентирует правоприменителя на поиск слишком большого для данной стадии процесса объема информации (без которого квалификация затруднена), что растягивает во времени доследствен-ную проверку, мотивирует должностных лиц искать обходы установленных процессуальных сроков. Уголовно-правовую оценку обоснованно проводить только тогда, когда имеется достаточное количество информации о признаках преступления, а события прошлого познаны посредством уголовно-процессуального доказывания, осуществляемого на стадии предварительного расследования. Даже prima facie очевидная квалификация может оказаться неверной при установлении, казалось бы, малозначительного факта. Например, письменное требование от одного гражданина к другому о передаче имущества под угрозой применения насилия по признакам объективной стороны преступления можно квалифицировать как вымогательство (ст. 163 УК РФ). Однако исследование действительного характера взаимоотношений граждан подчас заставляет убедиться, что причиной требования о передаче имущества является неисполнении обязательства потерпевшим перед обвиняемым. В такой ситуации уже возникают предпосылки для квалификации содеянного как самоуправства (ст. 330 УК РФ) [17]. Кроме того, часто на практике возникают такие вопросы квалификации, на которые сложно дать однозначный ответ, даже имея полное представление о событиях прошлого (например, отличить правомерную управленческую деятельность в организации в условиях предпринимательского риска от состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ, получение должностным лицом взятки (ст. 290 УК РФ) от мошеннического похищения (ст. 159 УК РФ) и т. д.).

Представляется возможным исключить требование, содержащееся в п. 4 ч. 1 ст. 146 УПК РФ. Это не приведет к нарушению концепции о преде-

лах производства по уголовному делу по кругу деяний (in rem). Как известно, пределы производства по уголовному делу in rem формирует не квалификация деяния, а само общественно опасное деяние (конкретный эпизод). Потому в постановлении о возбуждении уголовного дела необходимо описывать фактические обстоятельства деяния, которые и будут задавать пределы предварительного расследования. Должностное лицо, ведущее предварительное расследование, будет связано теми фактами, которые отражены в постановлении о возбуждении уголовного дела.

Недостаточная самостоятельность должностных лиц при проверке сообщения о преступлении. Данная проблема будет раскрыта на примере деятельности следователя. Согласно п. 3 ч. 1 ст. 39 УПК РФ руководитель следственного органа вправе лично рассматривать сообщения о преступлении и участвовать в проверке сообщения о преступлении. Нормы процессуального закона не наделяют его правом давать следователю указания о том, как последнему проводить доследственную проверку. Вместе с тем на практике такие указания руководителя следственного органа в виде небольшого листка, прикрепляемого к титульному листу материалов проверки, делаются. Эти указания содержат перечень конкретных процессуальных действий, которые следователь должен совершить. Если же последний, будучи изначально убежденным в отсутствии признаков преступления, выполнит эти указания не полностью и примет решение об отказе в возбуждении уголовного дела, то такое решение в большинстве случаев будет отменено. Это обстоятельство, очевидно, ограничивает самостоятельность следователя на стадии возбуждения уголовного дела. Данная проблема может быть решена на ведомственном уровне: достаточно дать разъяснения руководителям следственных органов о недопустимости ограничения самостоятельности следователей при проверке сообщений о преступлениях и обеспечить контроль.

Отсутствие должной исполнительности и внимательности при разрешении вопроса о возбуждении уголовного дела. Согласно положениям ч. 1 ст. 144 УПК РФ к кругу лиц, на которых возложена обязанность рассмотреть сообщение о преступлении, относятся, в том числе, следователь и дознаватель. В соответствии с п. 41 ч. 1 ст. 5 УПК РФ следователь — должностное лицо, уполномоченное осуществлять предварительное следствие по уголовному делу, а также иные полномочия, предусмотренные процессуальным зако-

ном. Иными словами, на следователя помимо множества остальных возложены функции рассмотрения сообщений о преступлениях (на стадии возбуждения уголовного дела) и расследования уголовного дела в полном объеме (на стадии предварительного расследования). Названные две функции хоть и относятся к различным стадиям досудебного производства, на практике осуществляются следователем параллельно: расследование уголовных дел происходит с одновременным рассмотрением и разрешением бессчетного числа материалов проверки. Следователь оказывается «между молотом и наковальней»: вся его деятельность должна совершаться в ограниченные сроки, а объем требуемых действий слишком велик, чтобы подходить к исполнению каждой своей обязанности с одинаковой рачительностью. В результате проверка и разрешение сообщений о преступлениях подчас происходят слишком формально. Практика складывается таким образом, что если заявитель не проявляет активности (чего от него закон не требует): не дает объяснений, не обжалует прокурору (п. 5.1 ч. 2 ст. 37 УПК РФ) или руководителю следственного органа (п. 2 ч. 1 ст. 39 УПК РФ) необоснованные решения следователя об отказе в возбуждении уголовного дела и т. д., то акт о начале уголовного преследования не выносится. Отчасти такое положение объясняется перегруженностью следователей Следственного Комитета Российской Федерации и других правоохранительных органов, вызванной недостаточной штатной численностью сотрудников, уполномоченных на расследование преступлений, отчасти — определенной профессиональной деформацией, когда любой материал проверки (который в будущем может стать уголовным делом, требующим длительного расследования) рассматривается как «дополнительная работа», от которой следователь стремится «избавиться».

Решение обозначенных проблем лежит, скорее, в финансовой плоскости. Необходимо увеличение штатной численности сотрудников органов предварительного расследования, которое невозможно без дополнительного финансирования из федерального бюджета и пересмотра бюджетной политики в этой части. Однако ожидать увеличения штатной численности сотрудников органов предварительного расследования, числа судейских ставок (судьи также подвержены колоссальной перегрузке) не стоит, поскольку в текущей экономической ситуации возможностью быть принятыми, как правило, обладают только те законопроекты, пояснительные записки к которым содержат фразу:

«Введение в действие указанного Федерального закона не потребует... расходов, покрываемых за счет федерального бюджета».

Многие авторы, анализируя законодательные изменения последних лет, которым подвергался раздел VIII УПК РФ, зарубежный опыт регулирования начального этапа уголовно-процессуальной деятельности, а также актуальные проблемы данной процессуальной стадии, озвучивают весьма смелые призывы о необходимости ликвидации стадии возбуждения уголовного дела (см., например: [18—20]). Во избежание случаев необоснованных отказов в возбуждении уголовного дела предлагается начинать уголовное преследование просто по факту поступления сообщения о готовящемся или совершенном преступлении. Приводятся весьма убедительные аргументы в пользу этой точки зрения с использованием данных компаративистики [21, с. 106]. Представляется, что с данной точкой зрения согласиться нельзя. Стадия возбуждения уголовного дела выполняет функцию своеобразного «фильтра», препятствующего напрасной трате материальных и человеческих ресурсов и вовлечению в орбиту уголовного процесса заведомо невиновных лиц. Как отмечал А. Ф. Кони: «Уголовное преследование — слишком серьезная вещь, чтобы не вызывать самой тщательной обдуманности. Ни последующее оправдание судом, ни даже прекращение дела до предания суду очень часто не могут изгладить материального и нравственного вреда, причиненного человеку поспешным и неосновательным привлечением его к уголовному делу» [22, с. 401]. Порой даже простое подозрение лица в совершении определенного преступления, распространение мнения об этом в социальной среде, где находится человек, на которого пало подозрение, непоправимо меняет его жизнь. Данный факт достаточно убедительно был показан в художественном фильме Томаса Винтерберга «Охота». Формальная отмена стадии возбуждения уголовного дела, которая имела место в некоторых постсоветских государствах (например, на Украине), привела к ее «теневому» возрождению, замене устоявшихся процессуальных понятий на новые без изменений по сути [23, с. 8]. По какой-то причине исследователи, ратующие за упразднение стадии возбуждения уголовного дела, не принимают во внимание опыт наших ближайших соседей, отказавшихся от данной стадии и не получивших существенных результатов в виде достижения декларируемой цели защиты прав потерпевших.

В последнее время с подачи Председателя Верховного Суда Российской Федерации оживилась дискуссия по вопросу введения института следственных судей («juge d'instruction» в терминологии действующего Уголовно-процессуального кодекса Франции) [24], исход которой во многом может повлиять на стадию возбуждения уголовного дела. Ключевой идеей данного института, как известно, является наделение полномочиями по всестороннему и беспристрастному расследованию уголовного дела должностного лица, относящегося к судебному ведомству. Согласно ч. 1 ст. 81 Уголовно-процессуального кодекса Франции «следственный судья в соответствии с законом производит все следственные действия, которые он сочтет необходимыми для установления истины. Он производит расследование объективно, собирая доказательства против и в пользу обвиняемого». В случае введения института следственных судей в отечественную правовую систему неизбежно встанет вопрос о построении новой модели предварительного расследования, пересмотра правил о доказательствах и доказывании, а также о создании новой процедуры проверки и разрешения сообщений о преступлениях. Предложения о столь масштабном изменении организации досудебных стадий уголовного процесса обязательно должны обсуждаться с представителями науки, чтобы ученые могли высказаться о качестве пред-

лагаемых законопроектов, их необходимости и провести анализ последствий их принятия.

Подводя итог вышесказанному, хочется заметить следующее. Современные проблемы стадии возбуждения уголовного дела носят дифференцированный характер. Вызывают опасение следующие негативные, по нашему мнению, явления: ставшее нормой несоблюдение процессуальных сроков проверки сообщений о преступлении, увеличение числа допускаемых до возбуждения уголовного дела следственных действий, тенденция на формирование «двухъярусного» предварительного расследования и низкое качество осуществляемых проверок сообщений о преступлении. Вместе с тем большинство этих проблем возможно устранить путем точечных редакционных правок текущего законодательства, изменения правоприменительной практики и увеличением штатной численности сотрудников органов предварительного расследования. Кардинальные перемены в духе отмены стадии возбуждения уголовного дела отечественному уголовному процессу не нужны: резких изменений в его истории и так было предостаточно. В то же время поиск оптимальной модели, в которой должна осуществляться деятельность по регистрации, проверке и рассмотрению сообщений о преступлениях, — задача, стоящая перед современной наукой уголовного процесса.

Примечания

1 Так, например, в связи с принятием Федерального закона от 1 октября 2019 г. № 328-ФЗ «О службе в органах принудительного исполнения Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» фраза «судебный пристав-исполнитель» была заменена по всему тексту УПК РФ на «органы принудительного исполнения Российской Федерации».

2 Последние изменения были внесены в раздел VII УПК РФ Федеральным законом от 5 апреля 2021 г. № 67-ФЗ и связаны с запретом признания в качестве основания для возбуждения уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 228.1 и 228.4 УК РФ, самого факта нахождения лица в состоянии наркотического опьянения или обнаружения в теле человека наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов.

3 Так, за период с января по август 2020 г. органами прокуратуры было выявлено 3 505 385 нарушений закона на досудебных стадиях уголовного процесса, при этом 2 413 104 нарушения пришлось на деятельность по приему, регистрации и рассмотрению сообщений о преступлении. Количество отмененных прокурором постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела составило 1 267 151 (подробнее см.: URL: https://genproc.gov.ru/stat/data/1890772/ (дата обращения: 18.10.2020)).

4 Некоторые исследователи отождествляют проверочное действие по «изъятию документов и предметов» с выемкой (следственное действие), что представляется неверным (см., напр.: Безлепкин Б. Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный). 14-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2017).

1. Головко Л. В. Уголовн ое судопроизводство в условиях перманентной судебной реформы // Закон. 2019. № 4. С. 67—82.

2. Румянцева М. О., Ажибеков М. А. Понятие и значение стадии возбуждения уголовного дела // Вестник Института мировых цивилизаций. 2017. № 14. С. 6—11.

3. Жогин Н. В., Фаткуллин Ф. Н. Возбуждение уголовного дела. Москва: Госюриздат, 1961. 206 с.

4. Михайленко А. Р. Возбуждение уголовного дела в советском уголовном процессе. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1975. 150 с.

5. Рахунов Р. Д. Возбуждение уголовного дела в советском уголовном процессе. Москва: Госюр-издат, 1954. 88 с.

6. Румянцева М. О. Возбуждение уголовного дела: проблемы и перспективы: монография. Москва: Юстицинформ, 2019. 146 с/

7. Химичева Г. П. Возбуждение уголовного дела: проблемы правовой регламентации и совершенствования деятельности // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2003. № 2. С. 180—205.

8. Чупахин Р. Проверка заявлений и сообщений о преступлениях в свете УПК РФ: понятие, основные направления совершенствования правового института // Следователь. 2004. № 8. С. 22—24.

9. Яшин В. Н. Предварительная проверка первичных материалов о преступлении: дис. ... канд. юрид. наук / В. Н. Яшин. Москва, 1999. 23 с.

10. Курс уголовного процесса / А. А. Арутю-нян, Л. В. Брусницын, О. Л. Васильев [и др.]; под ред. Л. В. Головко. Москва: Статут, 2016. 1280 с.

11. О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ // СЗ РФ. 2013. № 9. Ст. 875.

12. Минеев И. М. Следственный эксперимент по фактам ДТП // Российская юстиция. 1998. № 4. С. 10.

13. Кирюшин В. В., Силкин В. П. О проблемах проведения доследственных проверок по фактам дорожно-транспортных происшествий // Российский следователь. 2018. № 7. С. 20—23.

14. URL: https://rg.ru/2021/02/17/v-2020-godu-vyroslo-chislo-dtp-iz-za-neispravnyh-mashin (дата обращения: 19.04.2021).

1. Golovko L. V. Criminal j ustice in the conditions of permanent judicial reform. Law, 67—82, 2019 (in Russian).

2. Rumyantseva M. O., Azhibekov M. A. The concept and significance of the stage of initiation of a criminal case. Bulletin of the Institute of World Civilizations, 6—11, 2017 (in Russian).

3. Zhogin N. V., Fatkullin F. N. Initiation of a criminal case. Moscow: Gosyurizdat; 1961: 206 (in Russian).

4. Mikhailenko A. R. Initiation of a criminal case in the Soviet criminal process. Saratov: Publishing house of Saratov University; 1975: 150 (in Russian).

5. Rakhunov R. D. Initiation of criminal proceedings in the Soviet criminal process. Moscow: Gosjurizdat; 1954: 88 (in Russian).

6. Rumyantseva M. O. Initiation of criminal proceedings: problems and prospects. Monograph. Moscow: Justicinform; 2019: 146 (in Russian).

7. Khimicheva G. P. Initiation of a criminal case: problems of legal regulation and improvement of activity. "Black holes" in Russian legislation, 180—205, 2003 (in Russian).

8. Chupakhin R. Verification of statements and reports on crimes in the light of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation: the concept, the main directions of improving the legal institute. Investigator, 22—24, 2004 (in Russian).

9. Yashin V. N. Preliminary verification of primary materials about the crime. Disertation of the candidate of juridical sciences. Moscow; 2009: 23 (in Russian).

10. Arutyunyan A. A., Brusnitsyn L. V., Vasiliev O. L. (et al.) The course of criminal procedure. Ed. by L. V. Golovko. Moscow: Statute; 2016: 1280 (in Russian).

11. Federal Law of Russian Federation No. 23-FZ on 4 March 2013. "On Amendments to Articles 62 and 303 of the Criminal Code of the Russian Federation and the Criminal Procedure Code of the Russian Federation". Collection of Legislation of the Russian Federation. 2013; No. 9; Art. 875 (in Russian).

12. Mineev I. M. Investigative experiment on the facts of road accidents. Russian justice, 10, 1998 (in Russian).

13. Kiryushin V. V., Silkin V. P. On the problems of conducting pre-investigation checks on the facts of road accidents, 20—23, 2018 (in Russian).

14. Available from: https://rg.ru/2021/02/17/v-2020-godu-vyroslo-chislo-dtp-iz-za-neispravnyh-mashin. Accessed: 19 April 2021 (in Russian).

15. По делу о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, регулирующих полномочия суда по возбуждению уголовного дела, в связи с жалобой гражданки И. П. Смирновой и запросом Верховного Суда Российской Федерации: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 января 2000 г. № 1-П. Абз. 2. П. 4 // СЗ РФ. 2000. № 5. Ст. 611.

16. Безлепкин Б. Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс»

17. Приговор Мичуринского районного суда от 2 апреля 2014 г. по делу № 3-4583/2014. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-Плюс».

18. Боботов С. В., Вицин С. Е., Коган В. М. Пути совершенствования системы уголовной юстиции // Советское государство и право. 1989. № 4. С. 87—96.

19. Вицин С. Е. Институт возбуждения дела в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. 2003. № 6. С. 54—56.

20. Кругликов А. П. Нужна ли стадия возбуждения уголовного дела в современном уголовном процессе России? // Российская юстиция. 2011. № 6. С. 56—59.

21. Александров А. С., Грачев С. А. Стадия возбуждения уголовного дела: ликвидировать нельзя оставить // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2015. № 1. С. 101—109.

22. Кони А. Ф. Избранные произведения. Москва: Госюриздат, 1959. Т. 2. 627 с.

23. Коновалов С. Г. Элементы германской модели досудебного производства в уголовном процессе постсоветских государств: автореф. ... дис. канд. юрид. наук / С. Г. Коновалов. Москва, 2018. 220 с.

24. URL: https://www.vsrf.ru/press_center/mass_ media/28756/ (дата обращения: 19.04.2021).

© Волох В. В., Городилов Н. С., 2021

Волох Валерий Валерьевич,

адвокат Адвокатской палаты Московской области, управляющий партнер Адвокатского бюро «Волох и партнеры»; e-mail: 8240@apmo.ru

15. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation No. 1-P on 14 January 2000. "On the case of checking the Constitutionality of certain Provisions of the Criminal Procedure Code of the RSFSR Regulating the Powers of the Court to initiate a criminal case in connection with the complaint of the citizen I. P. Smirnova and the request of the Supreme Court of the Russian Federation". Paragraph 2; item 4. Collection of Legislation of the Russian Federation, 2000; No. 5; Art. 611 (in Russian).

16. Bezlepkin B. T. Commentary to the Criminal Procedure Code of the Russian Federation (article by article). Available from: reference and legal system "ConsultantPlus" (in Russian).

17. The verdict of the Michurinsky District Court on 2 April 2014 in case No. 3-4583/2014. Available from: reference and legal system "ConsultantPlus" (in Russian).

18. Bobotov S. V., Vitsin S. E., Kogan V. M. Ways to improve the criminal justice system. The Soviet State and Law, 87—96, 1989 (in Russian).

19. Vitsin S. E. Institute of initiation of a case in criminal proceedings. Russian Justice, 54—56, 2003 (in Russian).

20. Kruglikov A. P. Is the stage of initiation of a criminal case necessary in the modern criminal process of Russia? Russian Justice, 56—59, 2011 (in Russian).

21. Alexandrov A. S., Grachev S. A. The stage of initiation of a criminal case: it is impossible to liquidate it. Legal science and law enforcement, 101—109, 2015 (in Russian).

22. Koni A. F. Selected works. Moscow: Gos-jurizdat; 1959. Vol. 2: 627 (in Russian).

23. Konovalov S. G. Elements of the German model of pre-trial proceedings in the criminal process of post-Soviet states. Abstract of dissertation of the candidate of juridical sciences. Moscow; 2018: 220 (in Russian).

24. Available from: https://www.vsrf.ru/press_ center/mass_media/28756/. Accessed: 19 April 2021 (in Russian).

© Volokh V. V., Gorodilov N. S., 2021

Volokh Valery Valerievich,

lawyer of the Moscow region bar chamber, managing partner of the Volokh & Partners law office; e-mail: 8240@apmo.ru

Городилов Никита Сергеевич,

студент Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА), помощник адвоката; e-mail: gorodilovw@gmail.com

Gorodilov Nikita Sergeevich,

student of Kutafin Moscow State Law University (MSAL), attorney assistant; e-mail: gorodilovw@gmail.com

* * *