CC BY
63в
ВОЕННОЕ ИСКУССТВО #
Ж
Войсковая противовоздушная оборона
Отечественной войны
1941—1945 гг.
в операциях Великой
Автор предлагаемой вниманию читателей статьи провел значительную работу по поиску и систематизации данных, в том числе архивных, по малоизученному аспекту боевого применения войсковой противовоздушной обороны в годы Великой Отечественной войны. Редакция надеется, что публикация вызовет интерес не только ветеранов и специалистов войсковой ПВО, но и широкого круга читателей, поскольку в системном научном материале исследуется широкий спектр количественных и качественных данных по наращиванию сил и возможностей войсковой противовоздушной обороны, итогов ее боевых действий.
АРАКТЕРНОЙ особенностью Великой Отечественной, как и всей Второй мировой войны, явилось небывалое до этого времени массовое применение авиации. Так, немецкое командование считало последнюю одним из решающих средств молниеносного достижения стратегических целей и придавало первостепенное значение ее действиям в интересах сухопутных войск и морского флота при обязательном господстве в воздухе.
Вероломное нападение Германии на СССР поставило советские войска в крайне тяжелые условия. Многие запланированные мероприятия по укреплению противовоздушной обороны осуществлены не были, хотя опыт боевых действий в Испании, на реке Халхин-Гол, Советско-финляндской войны показал, что имеющееся в Красной армии зенитное вооружение уже устарело и не может обеспечить эффективной борьбы с современной авиацией.
Следует отметить, что в 1938—1940 гг. многое было сделано не только для усовершенствования организационной структуры войсковой ПВО, но и для ее технического оснащения. В эти годы создавались и поступали на вооружение новые зенитные орудия (76,2- и 85-мм полуавтоматические пушки 1938 и 1939 г соответственно и 25-мм автоматические 1939 и 1940 г), прибор управления артиллерийским зенитным огнем (пУаЗо-3), 12,7-мм зенитный крупнокалиберный пулемет ДШК (1938 г), 4-метровый стереоскопический дальномер, радиолокационные станции обнаружения (РУС-1 «Ревень» и РУС-2 «Редут»). Все эти образцы зенитного вооружения и боевой техники не уступали лучшим иностранным образцам, а некоторые и превосходили их.
До войны в стрелковых и кавалерийских корпусах, а также в резерве Главного Командования имелись отдельные зенитные артиллерийские дивизионы среднего калибра. В 1939—1940 гг. подобные подразделения, но смешанного состава, были введены в штаты дивизий Сухопутных войск, состоявшие, как правило, из одной батареи орудий среднего и двух батарей малого калибра. Они, являясь основным средством войсковой ПВО в довоенный период, были укомплектованы орудиями малого калибра только частично (1382 вместо 4900 положенных по штату)1. Значительное количество 85-мм зенитных пушек
I ПЛЛС | !
шло на вооружение соответствующих частей, прикрывавших объекты тыла, а также противотанковых артиллерийских бригад РВГК и полков, находившихся на стадии формирования. Ощущалась острая нехватка боеприпасов, недоставало звукоулавливателей и прожекторных станций, дальномеров для артиллерии среднего калибра.
КОНЦЕ 1941 ГОДА зенитные артиллерийские дивизионы стрелковых дивизий были замене' ны отдельными батареями 6- и даже 4-орудий-ного состава. Поэтому в начальный период войны абсолютное большинство дивизий прикрывалось только одной зенитной батареей, которая была беспомощна в борьбе с многочисленной авиацией противника, особенно с пикирующей. Значительные потери в самолетном парке в первые дни войны привели к тому, что оставшаяся часть истребительной авиации использовалась в основном для сопровождения бомбардировщиков и штурмовиков, а также для прикрытия аэродромов и нанесения ударов по войскам противника. Для непосредственной противовоздушной обороны войск у нее почти не оставалось сил, что еще больше усложняло условия выполнения задач зенитной артиллерией по прикрытию войск от ударов с воздуха.
Слабость нашей войсковой противовоздушной обороны позволяла противнику относительно безнаказанно наносить удары по нашим войскам, их тыловым объектам и коммуникациям и являлась одной из причин наших неудач в первый период войны. И.В. Сталин в своей переписке с президентом США и премьер-министром Великобритании, оценивая в этот период роль противовоздушной обороны войск, писал: «Практика войны показала, что самые храбрые войска становятся беспомощными, если они не защищены от ударов с воздуха»2.
Несмотря на все трудности и некоторые ошибки, допущенные в организации и ведении противовоздушной обороны войск в сложившихся условиях (стремление прикрыть как можно больше войск и объектов хотя бы и малым количеством зенитных средств, что приводило к снижению и без того незначительных боевых возможностей зенитной артиллерии), войсковые части и подразделения ПВО за первый год уничтожили 3569 самолетов противника3, нанеся военно-воздушным силам фашистской Германии ощутимый урон.
Опыт боевых действий в первые месяцы войны требовал совершенствования форм и способов ведения противовоздушной обороны. В июне 1942 года была осуществлена коренная реорганизация системы ПВО войск. Приказом наркома обороны все части и подразделения ПВО, действовавшие в составе фронтов, были подчинены начальнику артиллерии Красной армии, начальникам артиллерии фронтов, армий и общевойсковых соединений с возложением на них всей полноты ответственности за противовоздушную оборону войск. Одновременно началось формирование зенитных полков РВГК, первоначально названных армейскими полками ПВО. Каждый полк состоял из трех батарей 37-мм зенитных пушек
в _
ВОЕННОЕ ИСКУССТВО
к
(12 единиц) и двух зенитных пулеметных рот (20 ДШК). К июлю в действующей армии их насчитывалось 34, к ноябрю — 1044.
Уже с августа 1942 года армии, действовавшие на направлении главного удара, начали получать на усиление от трех (20-я армия Западного фронта в Ржевско-Сычевской операции)5 до шести армейских полков ПВО (1-я гвардейская армия Сталинградского фронта в частной наступательной операции 18— 23 сентября)6, что позволило создавать плотность зенитного огня до 6—7 орудий на 1 км участка прорыва, в 2—3 раза превышавшую этот показатель в операциях первого года войны.
ПОЯВЛЕНИЕ на фронтах армейских полков ПВО заставило авиацию противника увеличить высоту полета и бомбометания, ограничить время пребывания в зоне зенитного огня, снизило ее эффективность, в то же время повысило надежность противовоздушной обороны наших соединений и частей, избавило войска от непрерывных и изнуряющих вражеских воздушных ударов. Так, если в 1941 году зенитная артиллерия ежемесячно уничтожала 316 самолетов (около 11 в сутки), то во второй половине 1942-го — 420 (около 14 самолетов в сутки)7.
И все же существенных недостатков в боевом применении новых формирований, в управлении как ими, так и противовоздушной обороной войск в целом было немало. Особенно проявились они в ходе проведения летних и осенних операций 1942 года. Устранению этих недостатков во многом способствовала разработка и издание в сентябре этого года инструкции по боевому применению армейских полков ПВО. Не меньшую роль сыграл приказ НКО от 22 октября, который явился первым наиболее детальным документом по вопросам тактики войск противовоздушной обороны. В нем была резко осуждена практика распыления зенитных средств, содержалось требование решительного перехода к массированному применению зенитной артиллерии на главных направлениях действий войск. Для этого рекомендовалось создание зенитных групп с включением в них от половины до двух третей всех войсковых зенитных средств фронта (армии) независимо от их штатной принадлежности вплоть до зенитных батарей и зенитных пулеметных рот стрелковых и других соединений. Командование создаваемой зенитной группой армии возлагалось упомянутым приказом на заместителя начальника артиллерии армии по ПВО, в распоряжение которого штаб армии должен был выделять необходимые средства связи. Акцент также делался на возможность маневра и перегруппировок в интересах концентрированного применения зенитных средств там и тогда, где и когда ожидалось массированное применение авиации противника.
13 ноябре 1942 года начали формироваться зенитные артиллерийские дивизии РВГК, чем была создана материальная основа для осуществления разработанных еще в довоенное время, а в ходе боевых действий уточненных и усовершенствованных основополагающих принципов боевого применения зенитной артиллерии. В числе этих принципов назывались такие: массирование ЗА на главных направлениях действий войск и воздушного противника, широкий и решительный маневр ею на направлениях сосредоточения усилий вражеской авиации, централизованное управление зенитной артиллерией, временно объединенной в зенитные артиллерийские группы, непрерывное и тесное ее взаимодействие как с прикрываемыми войсками, так и с истребительной авиацией ВВС.
За четыре месяца 1942 года численность зенитной артиллерии малого калибра на фронте возросла почти в два раза8, что позволило проводить формирование артиллерийских полков пВо и зенитных артиллерийских дивизий РВГК быстрыми темпами. Так, уже в период контрнаступления под Сталингра-
дом Юго-Западный, Донской и Сталинградский фронты в общей сложности имели 707 зенитных орудий и 907 крупнокалиберных зенитных пулеметов, сосредоточенных в 5 зенитных артиллерийских дивизиях, 20 армейских полках ПВО, 15 отдельных зенитных артиллерийских дивизионах и 31 отдельной батарее МЗА9. Таким образом, летом и осенью этого года в относительно короткие сроки были созданы условия, позволившие впервые противопоставить массированным ударам авиации противника массированное применение зенитных средств.
ЗЕНИТНЫЕ артиллерийские дивизии РВГК предназначались для прикрытия от ударов с воздуха главной группировки войск армии как в период подготовки, так и в ходе операции, и вместе с приданными им зенитными частями, а иногда и без них образовывали зенитные артиллерийские группы или подгруппы, возглавляемые командирами этих дивизий. Показательными могут служить действия 1-й зенитной артиллерийской дивизии РВГК, преобразованной в сентябре 1943 года во 2-ю гвардейскую зенитную дивизию РВГК. Сформированная под Москвой и имевшая в своем составе 1068, 1085, 1090 и 1116-й армейские полки ПВО, она была направлена в распоряжение 21-й армии Юго-Западного фронта. В соответствии с планом операции армия получила из средств РВГК еще четыре армейских полка ПВО и два отдельных зенитных артиллерийских дивизиона 76-мм орудий. Она имела также в своих войсковых соединениях дивизион МЗА и три отдельных батареи. Всего же в 21-й армии насчитывалось 127 зенитных пушек и 155 зенитных пулеметов (без пулеметов стрелковых дивизий) на фронте в 40 км и при прорыве обороны на 12-км участке. Примерно такое же усиление получила и 5-я танковая армия — соседка 21 А справа. Подобная мощная группировка зенитной артиллерии создавалась впервые за время войны.
Все зенитные части начальник артиллерии 21-й армии объединил в армейскую зенитную артиллерийскую группу (АЗАГ) с целью хотя бы до начала наступления централизовать управление их огнем. Вместе с тем из плана ПВО армии было видно, что прикрытию подлежат стрелковые войска с артиллерией и подвижные соединения — 3-й гвардейский кавалерийский и 4-й танковый корпуса, которые вводились в прорыв для развития успеха наступления. Поэтому было решено разделить АЗАГ на две подгруппы. С началом наступления им предстояло действовать самостоятельно.
Всего в ожесточенных боях зенитчики-гвардейцы 1-й зенитной артиллерийской дивизии РВГК (2-й гв. РВГК) сбили 431 немецкий самолет. Обгоревшие остовы «юнкерсов» и «хейнкелей», «мессершмитов» и «фокке-вульфов», условно по одному на каждые пять километров, обозначали пройденный дивизией на линии Сталинград — Берлин долгий и победный путь к рейхстагу.^
БОЕВОЙ ПОРЯДОК соединения первоначально строился в один эшелон, а зенитных полков, входивших в него, — обычно в три линии батарей, удаленных одна от другой как по фронту, так и в глубину до 2 км, что обеспечивало надежную огневую связь между ними и взаимное прикрытие от ударов с воздуха. В дальнейшем, начиная с Курской битвы, боевой порядок зенитной артиллерийской дивизии строился, как правило, в два эшелона. Максимальное удаление батарей первой линии от переднего края в большинстве случаев было равным: в наступлении — 2—3 км для среднекалиберной и 1—1,5 км для малокалиберной зенитной артиллерии, 300— 500 м для зенитных пулеметов; в обороне — до 3,2 км и до 700 м соответственно.
Чтобы противник не вскрыл главную группировку войск по огню зенитной артиллерии, действовало ограничение на ведение ею огня в период подготовки операции. До начала массированных ударов авиа-
А.М. ШАВЁЛКИН. Войсковая противовоздушная оборона...
ции противника огонь по его отдельным самолетам-разведчикам и мелким группам бомбардировщиков вели специально выделенные зенитные батареи с временных позиций, выбираемых в районах, в которых зенитная артиллерия вела огонь и раньше.
Опыт наступательных операций выявил необходимость увеличения штатной зенитной артиллерии в танковых, механизированных и кавалерийских корпусах, поскольку они являлись важными объектами ударов с воздуха не только при вводе в сражение и действиях в оперативной глубине, но и при их выдвижении на рубеж ввода в сражение. Поэтому весной 1943 года в их штат были дополнительно введены полки М3А.
Для создания условий прикрытия войск от ударов авиации во всем диапазоне высот самостоятельно, без усиления дивизионами СЗА РВГК, с февраля этого года зенитная артиллерийская дивизия РВГК вместо четырех полков МЗА 3-бата-рейного состава включала в себя три полка МЗА и один полк СЗА, причем все 4-батарейного состава. Значительно повысило ее возможности по управлению огнем и маневром появление в ней батареи управления со взводами разведки, проводной и радиосвязи.
Общий характер боевых действий войсковой ПВО в то время обусловливался количественным и качественным наращиванием ее возможностей, совершенствованием ее структуры и способов применения, а также изменением соотношения сил ВВС в пользу советской авиации и вынужденным переходом вооруженных сил Германии со второй половины 1943 года к оборонительной стратегии.
Армии, действовавшие на главных направлениях, вскоре стали усиливать одной-двумя, а иногда тре-мя-четырьмя зенитными артиллерийскими дивизиями (в Курской битве), что позволило создавать на решающих направлениях плотности до 2 орудий среднего и до 8 орудий малого калибра на 1 км фронта в обороне и до 4 и 14 орудий соответственно в наступлении. Противопоставление массированного огня зенитных средств массированным ударам авиации противника позволило войсковой ПВО уничтожить в
1943 году 6374 самолета, т.е. в среднем по 531 за месяц и по 18 за день)10.
Между тем авиация противника была по-прежнему способна за счет решительного маневра наносить на отдельных направлениях весьма чувствительные удары по нашим войскам, в организации противовоздушной обороны которых возникли трудности из-за огромных масштабов наступательных операций, следовавших одна за другой на широком пространстве при одновременном участии нескольких фронтов и почти всех армий во фронте. В связи с уменьшением воздушной угрозы нашим тыловым объектам было решено основные силы войсковой ПВО сосредоточить на прикрытии главных группировок войск в наступательных операциях. Этому способствовало и дальнейшее повышение надежности противовоздушной обороны подвижных групп за счет мощного усиления последних зенитной артиллерией, централизации управления ЗА путем обязательного объединения приданных и штатных соединений и частей в зенитные группы и подгруппы, а также возложения задач прикрытия подвижных групп при вводе в сражение на войска ПВО общевойсковых армий, в полосе которых те вводились. Все эти меры позволили зенитной артиллерии подвижных групп следовать без развертывания в походных или предбоевых порядках прикрываемых войск, сохраняя полностью свои возможности, в том числе и боеприпасы, для автономных боевых действий в оперативной глубине.
Всестороннее обобщение накопленного боевого опыта по организации ПВО войск позволило в мае
1944 года издать инструкцию, которая узаконила способы взаимодействия между зенитной артилле-
В
к
рией и истребительной авиацией, основанные на распределении их усилий по времени, районам (зонам), целям (с предоставлением приоритета атаки цели с воздуха) и высотам. Документ конкретизировал порядок назначения коридоров пролета своей авиации, сигналов взаимодействия, взаимного опознавания и целеуказания и разработки плана взаимодействия.
ОСНОВНЫМ средством сбора данных о воздушном противнике являлась визуальная разведка. Она осуществлялась наблюдателями войсковых, армейских и фронтовых постов воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС) и разведчиками зенитных подразделений, частей и соединений. Разведчики и наблюдатели обнаруживали и опознавали воздушного противника на слух и визуально с помощью бинокля, а в зенитных батареях — с помощью ТЗК (труба зенитного командира), оптических устройств ПУАЗО, зенитных орудий, дальномеров.
Армейские и фронтовые роты ВНОС, каждая из которых могла развернуть 16 наблюдательных и 1 главный пост, создавали, как правило, три полосы наблюдения, удаленных от переднего края на 4—10, 20—30 и 40—50 км. Первые две линии наблюдения развертывались армейскими ротами, третья — фронтовой ротой ВНОС, последующие — соединениями Войск ПВО страны.
Не стали основными средствами разведки, несмотря на относительно высокие разведывательные возможности, радиолокационные станции из-за их малочисленности. Организационно оформленные в отдельные взводы ВНОС и расположенные на удалении 15—25 км от переднего края, они (в основном типа «Редут») дополняли фронтовую систему визуальной разведки воздушного противника.
В период решительного наступления Красной армии по всем фронтам ее войска прикрывало почти 11 тыс. зенитных орудий, из которых около 8000 принадлежали войсковой ПВО11. Это позволило значительно увеличить их плотность на участках прорыва на 1 км фронта с 2—3 (Московская операция, декабрь 1941 — апрель 1942 г), 4—6 (Ржевско-Сычев-ская операция, август 1942 г) и 10—14 (контрнаступление под Сталинградом, ноябрь 1942 — февраль 1943 г) до 24—33 орудий (Берлинская операция, апрель—май 1945 г). Значительно возросли и огневые возможности войсковой ПВО.
Опыт войны подтвердил, что успех в бою и операции возможен при разгроме не только наземного, но и воздушного противника. По боевому составу, роли и месту в операциях Великой Отечественной войны, характеру и способам выполняемых задач, части и соединения войсковой ЗА из вида артиллерии, в составе которой они оставались, фактически переросли в самостоятельный род войск, а осуществляемая ими противовоздушная оборона приобрела все черты и свойства, преобразующие ее из вида боевого обеспечения, каким она формально считалась в войну, в важную составную часть общевойскового боя и операции.
ПО МЕРЕ развития форм и методов ведения боев и операций сухопутными войсками, действий ВВС противника, количественного и организационного роста средств противовоздушной обороны менялись формы и способы их боевого применения. Основными из них стали: сосредоточение усилий на прикрытии важнейших группировок войск и объектов тыла, решительный маневр с целью усиления прикрытия войск, имевших наибольший успех в наступлении или обороняющихся на направлении выявленного главного удара противника в обороне, привлечение основной массы зенитной артиллерии соединений и объединений первых эшелонов на прикрытие танковых армий и конно-механизиро-ванных групп, вводившихся в сражение в их полосах, широкое применение «кочующих» подразделений
в %
ВОЕННОЕ ИСКУССТВО"
зенитной артиллерии на период подготовки операций в целях дезориентирования противника о группировке войск и направлении главного удара, решение задач по воздушной блокаде окруженных группировок противника одновременно с прикрытием своих войск, осуществляющих уничтожение этих группировок, выдвижение зенитной артиллерии к водным рубежам за передовыми отрядами общевойсковых соединений с таким расчетом, чтобы организовать систему огня до подхода главных сил прикрываемых войск к районам форсирования.
Наиболее слабыми сторонами ПВО войск в ходе войны помимо ограниченности боевого состава средств были: отсутствие самоходных зенитных установок и неудовлетворительные средства тяги зенитной артиллерии, что приводило к отставанию ее от войск; крайне ограниченное количество радиолокационных средств разведки воздушного противника и неспособность визуальной разведки и средств связи обеспечить своевременное обнаружение самолетов противника и передачу данных о них зенитным подразделениям, частям и соединениям; малочисленность аппарата заместителя командующего артиллерией фронта (армии) по противовоздушной обороне, отсутствие у него штаба и необходимых средств управления, а у командиров общевойсковых соединений — органов управления силами и средствами ПВО.
Опыт организации противовоздушной обороны в Великой Отечественной войне стал фундаментом послевоенного технического и организационного совершенствования войск ПВО, развития способов их боевого применения в различных видах боевых действий. Результатом его изучения и исследования явилось широкое внедрение радиолокации для разведки воздушного противника, создание нового эффективного средства борьбы с воздушным противником — зенитных управляемых ракет, переход на самоходные зенитные ракетные (артиллерийские) установки и радиолокационные станции, введение в штаты общевойсковых частей, соединений и объединений эффективных средств ПВО и соответствующих органов управления, применение смешанных группировок зенитных средств.
В современных условиях войсковая противовоздушная оборона все более приобретает значение фактора регионального сдерживания возможной агрессии и создания условий для проведения операций (боевых действий) группировками Сухопутных войск. Одной из форм борьбы с воздушным противником сейчас является комплексное его поражение в воздухе и на земле различными силами и средствами.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 История Второй мировой войны 1939—1945 гг. Т. 3. М.: Во-ениздат, 1974. С. 421.
2 Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентом США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг. Т. 2. М., 1976. С. 32.
3 Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ). Ф. 36. Оп. 12559. Д. 474. Л. 15.
4 Там же. Д. 478. Л. 79, 80.
5 Там же. Д. 476. Л. 82—85, 161.
'Там же. Д. 10. Л. 226.
7 Там же. Л. 67—69.
8 Там же. Д. 476. Л. 13, 14, 41, 44; Д. 478. Л. 79, 80.
9 Воен.-истор. журнал. 1976. № 3. С. 32.
10 ЦАМО РФ. Ф. 36. Оп. 12559. Д. 207. Л. 226.
"Там же. Оп. 12552. Д. 103. Л. 180, 244, 245, 310; Д. 144. Л. 70, 110, 156, 333.
Полковник А.М. ШАВЁЛКИН
•НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ИНФОРМАЦИЯ
Исторические чтения «На Лубянке»
В МОСКВЕ состоялись исторические чтения «На Лубянке». Открыл чтения президент общества по изучению истории отечественных спецслужб кандидат исторических наук генерал-лейтенант запаса А.А. Зданович.
Заседания проходили под руководством А.А. Здановича, доктора исторических наук, профессора М.Н. Петрова, доктора исторических наук, профессора В.Н. Хаустова, доктора исторических наук, профессора В.С. Измозика, доктора исторических наук, профессора Б.А. Старкова, доктора исторических наук, профессора Н.Б. Барановой, доктора исторических наук, профессора В.А. Иванова, доктора исторических наук, профессора А.М. Плеханова.
С докладами выступили: доктор исторических наук, профессор С.А. Овчинников (г. Саратов) — «Борьба с подрывной деятельностью разведки фашистской Германии 1941—1942 гг. (Донской, Юго-Западный и Сталинградский фронты)»; доктор медицинских наук А.П. Горячевский (Москва) — «Медицинская служба пограничных войск СССР в Великой Отечественной войне»; кандидат исторических наук Ю.Ф. Овченко (Москва) — «Борьба органов госбезопасности с вооруженным подпольем в годы Великой Отечественной войны»; А.Е. Белов (Москва) — «Выпускники-офицеры Ново-Петергофского военно-политического училища войск НКВД в Великой Отечественной войне»; доктор исторических наук А.И. Вольхин (г. Екатеринбург) — «Деятельность органов госбезопасности в годы Великой Отечественной войны (по материалам НКВД Свердловской области)»; кандидат исторических наук В.В. Каплюков (г. Екатеринбург) — «Розыск государственных преступников на завершающем этапе Великой Отечественной войны (из опыта работы органов госбезопасности Среднего Урала)»; кандидат исторических наук А.В. Козаков (г. Нальчик) — «Деятельность органов госбезопасности Кабардино-Балкарии в годы Великой Отечественной войны»; П.А. Смирнов (Москва) — «Загадка генерала Гульева (начальник войск НКВД по охране железнодорожных сооружений)»; доктор юридических наук В.И. Лазарев (Москва) — «К вопросу об эффективности деятельности контрразведывательных органов в годы Великой Отечественной войны»; В.И. Жиляев (Москва) — «Органы государственной охраны в годы Великой Отечественной войны»; кандидат исторических наук В.Л. Загайнова (г. Екатеринбург) — «Взаимодействие органов государственной безопасности Среднего Урала в годы Великой Отечественной войны»; кандидат юридических наук А.Ю. Попов (Москва) — «Организационно-правовые вопросы деятельности органов госбезопасности СССР на оккупированной советской территории в годы Великой Отечественной войны»; доктор исторических наук, профессор Б.Н. Ковалев (г. Великий Новгород) — «Коллаборационизм в годы Великой Отечественной войны»; доктор исторических наук, профессор М.Н. Петров (г. Великий Новгород) — «Тайная война на территории Новгородской области в годы Великой Отечественной войны»; кандидат исторических наук Ф.Л. Севостья-нов (Санкт-Петербург) — «Предпосылки формирования института административной высылки в Российской Империи (XIX в.)»; кандидат исторических наук А.В. Седунов (г. Псков) — «Организация политического сыска в Северо-Западных губерниях Российской Империи (1827—1917 гг.)»; доктор исторических наук Н.А. Шубин (Москва) — «Джунковский: штрихи к портрету»; кандидат исторических наук Е.Н. Лещев (Москва) — «Деятельность Военного министерства по обеспечению пограничной безопасности Российской Империи в Средней Азии (1867—1917)»; аспирант А.А. Шляхтер (г. Чикаго, США) — «Борьба с экономической контрабандой в советской России (1918—1936)»; кандидат исторических наук Я.В. Леонтьев (Москва) — «Покушения на Я. Блюмкина»; кандидат исторических наук О.П. Капчинский (Москва) — «Сотрудники центрального аппарата ОГПУ — участники троцкистской оппозиции»; Н.В. Петров (Москва) — «И. Серов — первый председатель КГБ»; кандидат исторических наук В.П. Суворов и М.В. Суворов (г. Тверь) — «Некоторые аспекты деятельности органов безопасности Тверской области»; кандидат юридических наук А.И. Пожаров (Москва) — «Советские спецслужбы и первый берлинский кризис»; доктор истории М. Уль (г. Берлин, ФРГ) — «Н.С. Хрущев, советские спецслужбы и второй берлинский кризис»; кандидат исторических наук С.Г. Бандурин (Москва) — «Деятельность руководителей пограничной службы (1893—1993). Социологический аспект»; кандидат исторических наук, кандидат юридических наук В.И. Михеев (Москва) — «Органы ОГПУ в период коллективизации»; кандидат исторических наук В.А. Авдеев (Москва) — «Борьба с германской разведкой (1920—1930 гг.)»; кандидат исторических наук Н.С. Плотникова (Москва) — «Противоборство спецслужб СССР и Германии (1922—1941)»; кандидат исторических наук И.В. Панченко (Москва) — «Исторический опыт борьбы КГБ с терроризмом»; О.М. Хлобустов (Москва) — «Борьба с терроризмом в России (конец XIX в.)».
В дискуссиях принимали участие С.М. Штутман, В.Ф. Некрасов, В.П. Сидоренко и др.
О.А. ЗНАМЕНСКАЯ, студентка Московского гуманитарно-экономического института
