CC BY
169
«ВОИНА ГАЗОПРОВОДОВ»: О НЕКОТОРЫХ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ ПОСЛЕДСТВИЯХ ПРОЕКТОВ TANAP И «ТУРЕЦКИЙ ПОТОК»
Валерия ГЯНДЖУМЯН
аспирант кафедры мировой политики и международных отношений Российско-Армянского (Славянского) университета (Ереван, Армения)
АННОТАЦИЯ
Современный этап международных отношений характеризуется стремительной интенсификацией соперничества в энергетической сфере. Российско-украинский газовый кризис 2008—2009 годов, а также конфликт вокруг Украины на нынешней его стадии актуализировали одно из наиболее важных в научной литературе понятий — «безопасность энергоснабжения». Первостепенная важность данного фактора во все более нестабильной и быстро меняющейся глобальной экономике способствует созданию новых геополитических и геоэкономических преимуществ для стран-транзитеров. Кроме того, для обеспе-
чения устойчивости крупнейших экономик все более важными становятся непрерывность производства и безопасность транспортировки нефти и природного газа.
В статье исследуются возможности диверсификации поставок газа в Европу, геополитические последствия и реакция Европы на реализацию газопровода «Турецкий поток», на возможность превращения Турции в крупнейшую страну-транзитера и важнейший для Европы газовый хаб. Выявление и исследование указанных тем будет способствовать выработке прагматичной политики, соответствующей сложившимся реалиям.
КЛЮЧЕВЫЕ «Турецкий поток», TANAP, энергетический союз ЕС, СЛОВА: «Южный газовый коридор», диверсификация маршрутов,
энергетическая безопасность, Турция, Россия, ЕС.
\ 4
Введение
Оценка эффекта того или иного события — нелегкая задача, особенно в отсутствие преимуществ ретроспективного взгляда. Тем не менее попытаемся, используя арсенал теоретического анализа, рассмотреть последние события, касающиеся сворачивания проекта строительства «Южного потока» и замену его новым проектом газопровода «Турецкий поток», а также контрдействия Европы, проявившиеся в форсировании проекта «Южный газовый коридор».
Итак, в ходе своего визита в Турцию 1 декабря 2014 года президент России Владимир Путин сделал неожиданное заявление об отмене проекта «Южный поток» и его замене новым проектом под названием «Турецкий поток». Данный газопровод устанавливает новый маршрут поставок газа из России в Европу через территорию Турции. Причины такого тактического изменения решения России хорошо известны: провал строительства газопровода «Южный поток» в силу принятия ЕС Третьего энергетического пакета, запрещающего одной компании иметь и производственные, и распределительные активы. Хотя ЕС заявлял о том, что Третий энергетический пакет служит одной из наиболее важных целей ЕС — либерализации энергетического сектора, позволяющей третьим сторонам получить доступ на рынок, — в принятии данного пакета явно просматривается именно политическая подоплека — стремление не допустить слишком сильную зависимость от России в энергетике. В результате РФ объявила о невозможности продолжения реализации «Южного потока» ввиду неконструктивной политики ЕС.
Однако для того, чтобы с помощью политических инструментов устранить монополию «Газпрома» на энергетическом рынке Европы, недостаточно лишь провозгласить приверженность идеям либерализации рынка и диверсификации поставщиков энергоресурсов. Здесь необходимы новые игроки, которые смогут активно конкурировать с Россией. В данном контексте первостепенное значение приобрел проект «Южный газовый коридор», который представляет собой систему существующих и строящихся газопроводов, которые должны связать ЕС с Каспийским регионом в обход России. В качестве конститутивных элементов системы выступают Трансанатолийский газопровод (TANAP), проходящий по территории Азербайджана, Турции и Грузии, и Трансадриатический газопровод (TAP), проходящий через Грецию до Италии. В качестве основного источника газа для заполнения данной системы газопроводов рассматривается азербайджанское месторождение Шах-Дениз-2. А строительство и подключение к «Южному газовому коридору» Транскаспийского газопровода предоставит возможность транспортировки туркменского газа в Европу. По сути говоря, «Южный газовый коридор» берет на себя важную роль — служить не только европейским интересам, но и интересам некоторых стран Ближнего Востока и Кавказа.
Проекты «Турецкий поток» и TANAP: экономический и геополитический аспекты
Прежде всего рассмотрим экономическую рентабельность проекта «Турецкий поток». Пропускная способность проектируемого газопровода составляет 63 млрд куб. м в год, из
которых 13 млрд предназначены для внутреннего потребления Турции, а 50 млрд должны быть направлены на турецко-греческую границу с целью продажи на европейском рынке. Для сравнения, по предварительным оценкам, через TANAP в Европу планируется поставлять 16 млрд куб. м природного газа, из которых 6 млрд — для внутреннего потребления Турции и 10 млрд — для европейского рынка. Очевидно, что азербайджанского газа недостаточно для удовлетворения возросших объемов потребления газа ЕС, в связи с чем необходимо найти другие источники газа для заполнения трубопровода TANAP. Это может быть туркменский газ или газ из Северного Ирака.
Нынешние политические кризисы между Россией и Украиной создают очень изменчивую политическую среду, которая может легко повлиять на эффективность бизнес-процессов и соглашений между странами. В таком случае могут возникнуть более серьезные проблемы, связанные с поставками природного газа. В данном контексте «Турецкий поток» снизит зависимость России от Украины и, таким образом, предотвратит возможные кризисы в поставках природного газа, подобные тем, что происходили в 2006 и 2009 годах. Более того, одним из преимуществ турецкого маршрута для РФ можно считать то обстоятельство, что у России не возникает необходимости придерживаться требований Третьего энергетического пакета: Турция, не будучи членом ЕС, не подпадает под действие энергетического законодательства ЕС. Однако наряду с положительными последствиями от реализации «Турецкого потока» в виде получения прямого маршрута поставок газа в обход Украины Москва сталкивается и с определенными рисками: чрезмерное сосредоточение в Турции энергетических потоков ставит весь европейский энергетический бизнес РФ в зависимость от действий турецкого руководства, которое, несомненно, будет отдавать приоритет своим собственным интересам.
Для Турции реализация данного проекта весьма выгодна: она сможет стать энергетическим центром, газовым хабом и более сильным региональным игроком. В случае реализации TANAP и «Турецкого потока» Турция может стать одной из самых важных транзитных стран, поставляющих природный газ в Европу. Это усилит ее позиции в переговорах с Европой. Более того, «Турецкий поток» и TANAP дадут Турции возможность удовлетворить свои растущие внутренние потребности в энергоресурсах по более низким ценам. Да и транзитные платежи пойдут на пользу экономике. Поэтому маловероятно, что «Турецкий поток» может снизить значимость TANAP для страны, как утверждают некоторые аналитики.
Превращение в крупнейшего транзитера газа предоставит Турции возможность ставить свои условия Евросоюзу. Стоит отметить, что Турция уже давно стремится вступить в Евросоюз. Переговорный процесс продолжается, но по ряду причин не получает окончательного решения. Реализация проекта «Турецкий поток» может стать дополнительным «козырем» для Анкары в ее взаимоотношениях с ЕС.
Однако стоит учитывать и некоторые потенциальные внешнеполитические риски для Турции от реализации «Турецкого потока».
■ Прежде всего, с такими проектами, как TANAP, Транскаспийский трубопровод, а также проект трубопровода для поставок газа из Северного Ирака, Турция в глазах ЕС представляет собой очень важную альтернативу России. Если проект «Турецкий поток» будет реализован, Турция, скорее всего, потеряет в кругах ЕС свои позиции в качестве политической альтернативы России.
■ Во-вторых, в проекте «Турецкого потока» можно усмотреть стратегический альянс Турции с Россией.
■ В-третьих, большие объемы импорта природного газа из России могут иметь негативный эффект для Турции в виде асимметричной газовой зависимости от РФ.
■ В-четвертых, учитывая тот факт, что сотрудничество в энергетической сфере и взаимные инвестиции составляют основу стратегического партнерства между Азербайджаном и Турцией, тесное взаимодействие с Россией может быть воспринято в качестве непоследовательного внешнеполитического выбора.
В силу различия стратегий внешней политики Турции и России можно выделить ряд внешнеполитических рисков и для Москвы. Так, уже поверхностный анализ внешнеполитического курса стран свидетельствует, что зачастую интересы Анкары и Москвы прямо противоположны. Это можно проследить на примере Сирии и Крыма. Достаточно ли сотрудничества в энергетической сфере, экономических и геостратегических преимуществ для преодоления политических разногласий? Разноплановость внешнеполитического курса прослеживается и в отношении к ИГ. Деятельность турецкого руководства способствует становлению и развитию радикального ислама в лице ИГ, что представляет непосредственную угрозу интересам и национальной безопасности РФ.
Стоит также обратить внимание на тот факт, что усиление геополитической роли Турции может повлиять и на геополитический вес Азербайджана, а, учитывая вовлеченность последнего в конфликт вокруг Нагорного Карабаха, это будет потенциальной угрозой для статус-кво всего региона. В случае нового вооруженного конфликта РФ не может остаться в стороне, поскольку затрагиваются ее основные стратегические интересы.
Необходимо также иметь в виду, что усиление геополитических позиций Турции будет непременно означать ослабление в регионе основного противовеса Анкары — Ирана. Кроме того, значительный выигрыш для экономики страны может стать толчком к превращению Турции в лидера не только региона, но и всего исламского мира. По крайней мере, во внешнеполитическом курсе страны прослеживается именно эта тенденция. Принимая во внимание амбиции и проявления неоосманизма турецкого руководства, данное обстоятельство приведет к дисбалансу сил в регионе, что может иметь серьезные последствия как для региональных, так и внерегиональных игроков.
Немаловажно также, что Турция — один из ведущих членов Североатлантического альянса, являющегося стратегическим конкурентом РФ и Ирана. Иными словами, Турция будет в той или иной мере вовлечена в орбиту западной антироссийской политики под лидерством США.
Реакция Европы на реализацию «Турецкого потока»: переход от теории к практике
Визит президента РФ Владимира Путина в Турцию и прозвучавшие там заявления о перенаправлении потоков российского газа стали громом среди ясного неба для Европы. Этим можно объяснить порой довольно инфантильную реакцию европейцев на закрытие «Южного потока». Так, премьер-министр Болгарии Бойко Борисов, осознавая упущенную выгоду для своей страны, потребовал от Европейской комиссии возвращения ей «Южного потока»1. Кроме того, он продолжает говорить о «Южном потоке» в настоящем времени, как о проекте,
1 См.: Bulgaria, EU Still Want South Stream Pipeline [www.euronews.com/2014/12/04/bulgaria-eu-stiH-want-south-stream-pipeline/].
который будет воплощен в жизнь. Очевидно, что Борисов берет пример с председателя Евро-комиссии Жан-Клода Юнкера, который также слепо верит, что проект еще может быть реализован. Тем не менее, как говорится, facta infecta fieri nequent (сделанного не воротишь). Министр энергетики РФ Александр Новак объявил, что решение о закрытии проекта «Южный поток» принято окончательно2, его слова были подтверждены главой «Газпрома» Александром Миллером3.
Впрочем, ЕС не оставляет попыток переубедить Турцию. Обеспокоенность Европы можно проследить во внезапном внимании к Турции: последствием выступления Путина по поводу «Турецкого потока» стала «высадка десанта из европейских официальных лиц» в Анкаре. Сначала прибыл британский премьер-министр Дэвид Кэмерон, затем в Анкаре побывала глава европейской дипломатии Федерика Могерини. Турцию посетил и премьер-министр Италии Маттео Ренци.
Дело в том, что, несмотря на членство Турции в НАТО, турецкие власти проявляют достаточную самостоятельность в своих внешнеполитических решениях, поэтому Старый Свет приступил к торгу, пытаясь вернуть влияние, в связи с чем реанимируется мысль о вступлении Турции в ЕС. Стоит отметить, что извечной мечте Турции о вступлении в Евросоюз скоро минет полвека: Европа много лет твердит об открытых дверях для Турции, но при этом требует множества важных уступок и выдвигает все новые и новые требования, ничего не предлагая взамен. Переориентация интереса Анкары на Россию и запланированное строительство газового хаба заставляет Европу быть более сговорчивой: Турции предлагают 70 млн евро на беженцев и поддержку в борьбе с «Исламским государством», а самое главное — возможность обсуждения вступления в ЕС4. Очевидно, что подобные дивиденды предлагаются Анкаре «не за красивые глаза». Европа преследует цель отговорить Турцию от реализации газового проекта с Россией, убедить присоединиться к антироссийским санкциям и отказаться от укрепления торговых и экономических связей с Кремлем.
В результате Европа приступила к конкретным шагам. В частности, Еврокомиссия утвердила стратегию создания Энергетического союза ЕС. По словам ее архитектора, вице-президента ЕК по энергосоюзу Мароша Шефчовича, это «самый амбициозный проект», направленный на ослабление «российской газовой хватки»5. Одним из далеко идущих планов обозначена интеграция 28 энергетических рынков в единый энергетический союз, что должно привести к укреплению влияния Брюсселя на национальные регуляторы в сфере энергетики.
Кардинальная перестройка энергетической системы Европы подразумевает отход от фрагментированности энергетической политики, а также диверсификацию маршрутов и источников поставок газа. В частности, по мнению Брюсселя, главным политическим оружием и инструментом шантажа Кремля продолжают выступать поставки его монополиста «Газпрома». Более того, в своих взаимоотношениях с Украиной Россия в качестве средства давления использует именно газовую составляющую. Доказательством этого может служить очередной виток напряженности по поводу платежей и поставок газа. В связи с этим Европа пытается «слезть с российской газовой иглы» через создание нового «Южного коридора», который переориентирует европейскую энергетику на газ из Туркменистана, Азербайджана, Ирана и Ира-
2 См.: Новак назвал причиной остановки «Южного потока» позицию ЕС [www.forbes.ru/news/274721-novak-nazval-prichinoi-ostanovki-yuzhnogo-potoka-pozitsiyu-es].
3 См.: Миллер: проект «Южный поток» закрыт, возврата не будет [www.ria.ru/economy/20141201/1036049502.
html].
4 См.: Могерини: ЕС выделит Турции 70 млн евро для поддержки беженцев из САР [www.ria.ru/ world/20141208/1037214544.html].
5 Шефчович назвал маршрут транзита газа из РФ через Украину ключевым для ЕС [www.1prime.ru/ energy/20150324/805673116.html].
ка. По мнению европейцев, реализация данной схемы не только принесет ЕС экономические выгоды, но и с политической точки зрения будет означать выход с другого фланга к российским границам.
Более того, ЕС в 2015 году планирует подписать меморандум о взаимопонимании с Азербайджаном и Туркменистаном, рассматриваемый в качестве меры по стабилизации газовых поставок6. Таким образом, актуализируется проект Транскаспийского газопровода, позволяющего доставлять туркменский газ по дну Каспийского моря в Азербайджан, а затем, в рамках «Южного газового коридора», на европейский рынок. С точки зрения европейцев, газовое сотрудничество с Азербайджаном и Туркменистаном принесет дивиденды всем: Европа получит альтернативных поставщиков газа, Азербайджан — возможность задействовать свои транзитные возможности, а Туркменистану будет открыт доступ к новому рынку сбыта.
Стоит обратить внимание на то, что ранее ЕС планировал разработать подобный пакет до 2016 года. Что же заставило Европейский союз форсировать планы? Перенос сроков можно объяснить несколькими причинами. Прежде всего, ответ стоит искать именно в позиции Вашингтона. Основной геостратегической целью США является сокращение на 20% доли «Газпрома» на восточноевропейском рынке к 2020 году, в связи с чем Вашингтон оказывает давление на ЕС, чтобы потеснить Россию. Если же учесть, что «Газпром» в начале февраля заявил об увеличении объемов поставок газа в Европу до 650 млрд куб. м7, то складывается впечатление, что перед Брюсселем поставлена задача: во что бы то ни стало сохранить транзит российского газа через Украину. При этом Москву пытаются заставить отказаться от «Турецкого потока». Почему? Как-никак, с экономической точки зрения «Турецкий поток» выгоден европейцам: для получения российского газа по контрактам необходимо лишь строительство нужной инфраструктуры к границам Турции. Однако при реализации подобной схемы геополитическая роль Украины как энергетического перекрестка нивелируется и ЕС утрачивает политический рычаг для давления на Москву через «украинский фактор». Можно сделать вывод, что ЕС решил имплементировать новую энергетическую стратегию, которая предполагает «больше геополитики, нежели экономики».
Стоит вспомнить ранее презентованный проект «№Ьиссо» в обход России, который, несмотря на явную экономическую нецелесообразность, долгое время активно муссировался ЕС. Данный проект пользовался широкой политической поддержкой Вашингтона, хотя запасов азербайджанского газа было явно недостаточно для заполнения «трубы», участие Туркменистана в проекте оставалось под большим вопросом из-за неурегулированного статуса Каспия, а присоединение к данному проекту Ирана означало его выход из режима санкций.
Отказ России от «Южного потока» вынудил Брюссель вспомнить о проекте Транскаспийского газопровода, который должен соединить газовую систему Туркменистана с инфраструктурой Азербайджана. Однако даже в случае реализации данного проекта после воплощения в жизнь «Турецкого потока» роль российского газа в геополитическом смысле для Европы не изменится. Тем не менее европейцы предусмотрели и альтернативный сценарий построения системы энергетической безопасности на долгосрочную перспективу. Так, некоторые эксперты в Брюсселе предлагают схему нового стратегического альянса с Турцией в энергетике, предполагающую смену ориентации Турции в пользу TANAP путем повышения геополитической роли Анкары на Ближнем Востоке. Подобный сценарий приведет к сокращению доли поставок российского газа в Европу за счет увеличения газовых поставок из Азербайджана и
6 См.: CutlerR.M. Turkmenistan Pipeline from East to West to be Completed This Year [www.eurasiansecurity.com/ energy-geopolitics/turkmenistan-pipeline-completing-east-west/].
7 См.: «Газпром» заявил о намерении увеличить экспорт газа в Европу [www.top.rbc.ru/business/03/02/2015/54d 071579a7947b16ec39c8c].
Ирана. Чего же может ожидать Анкара взамен? Комбинация проста: в ответ на участие в энергетической схеме Анкара получит от Брюсселя возможность интеграции с ЕС в конкретные сроки. Хотя Иран в настоящее время не стремится участвовать в антироссийских хитросплетениях, можно предположить, что заманчивое предложение Тегерану о выводе из режима санкций может заставить его передумать.
О том, что Европа планирует действовать решительно, свидетельствуют статьи некоторых европейских экспертов, намекающие на возможность политических потрясений в Азербайджане и Туркменистане с учетом того обстоятельства, что режимы в данных странах квалифицируются как «автократические»8.
В Европе также рассматривают возможный сценарий создания общей газотранспортной инфраструктуры между Россией, Азербайджаном, Туркменистаном и Ираном, в результате чего будут согласовываться возможные объемы и направления поставок газа. Это снимет с повестки дня строительство «политизированных» обходных газопроводов. Подобное развитие событий приведет к выводу из игры Турции, поскольку вместо газового хаба на турецко-греческой границе будет создан газовый перекресток на Южном Кавказе. Можно предположить, что именно данный эвентуальный сценарий заставляет ЕС форсировать подписание меморандумов о взаимопонимании с Баку и Ашхабадом в стремлении сконструировать стратегическое партнерство с данными странами в сфере энергетики.
«Газовая игра» продолжается
В качестве еще одного этапа «войны газопроводов» можно рассматривать саммит Восточного партнерства, проходивший 21—22 мая в Риге. В итоговой декларации участники саммита выразили поддержку проекту строительства «Южного газового коридора».
Хотя многие эксперты и политики заявляют, что «Турецкий поток» и TANAP не являются конкурентами, очевидно, что решение об ориентации ЕС на строительство «Южного газового коридора» принималось в условиях трудностей и неясных перспектив с «Турецким потоком». По сути, России не удалось форсировать реализацию «Турецкого потока». Если ранее провозглашалось, что межправительственное соглашение по «Турецкому потоку» между РФ и Турцией будет подписано до конца июля 2015 года, а запуск первой нитки трубопровода «Газпром» намечал уже на декабрь 2016 года9, то сегодня уже не секрет, что официального разрешения от Анкары по поводу строительства «Турецкого потока» до сих пор нет. Более того, заявление Алексея Миллера о начале работы на морском участке «Турецкого потока» вызвало недоумение у многих экспертов и политиков. В частности, посол Турции в РФ Умит Ярдым заявил о ряде остающихся вопросов в этом проекте, без разрешения которых не может быть и речи о начале каких-либо работ. По его мнению, необходимо определить конечного потребителя российского газа, изучить влияние «Турецкого потока» на окружающую среду и, наконец, получить разрешение для прокладки трубы по дну Черного моря10. Поскольку нет никакого межправительственного соглашения, в котором отражались бы все юридические аспекты, складывается впечатление, что перспективы «Турецкого потока» весьма туманны. К
8 См.: Von Schultz St. Aserbaidschan und Turkmenistan: Europa setzt auf Gas von Autokraten [www.spiegel.de/ wirtschaft/soziales/gas-aus-aserbaidschan-und-turkmenistan-eu-setzt-auf-autokraten-a-1019882.html].
9 См.: «Турецкий поток» заработает в декабре 2016 года [www.gazeta.ru/business/news/2015/05/07/n_7174629.
shtml].
10 См.: Посол Турции: Анкара ожидает запуск «Турецкого потока» после 2017 года [http://www.interfax.ru/44
3245].
тому же в апреле так и не удалось подписать меморандум о строительстве греческого участка газопровода «Турецкий поток» между руководством ОАО «Газпром» и правительством Греции, а руководство Македонии и Сербии заявило о своей готовности согласовывать решения о транспортировке и покупке газа с ЕС. Последние обстоятельства дали основания главе Азербайджана Ильхаму Алиеву говорить о «своевременном или даже досрочном расширении Южно-Кавказского трубопровода и строительстве TANAP»11.
Однако не все так просто. В многоходовой комбинации «газовой игры» возникли серьезные политические трудности в виде принципиальных проблем в реализации проекта TAP. После прихода к власти социалистов Греция потребовала увеличения транзитной платы за азербайджанский газ, в результате чего консорциум «Шах-Дениз» объявил о запуске ТАР лишь к концу 2020 года. В то же время в Италии разворачивается экологическая кампания против газопровода ТАР: итальянские власти объявили о начале строительства, однако власти Апулии — региона, где газопровод выходит из Адриатики на итальянский берег, планируют обжаловать данное решение в судебном порядке12. Таким образом, судя по всему, замысел азербайджанских властей, который предполагает отказ от открытой конфронтации с Москвой и проведение «газовой игры» против нее руками США и ЕС, стремящихся вытеснить РФ с энергетического рынка ЕС, может провалиться.
В сложившемся раскладе сил можно проследить, как каждый участник «газовой игры» пытается маневрировать для получения больших дивидендов экономического и политического характера. Пользуясь политическим вакуумом в отношениях между ЕС и Ираном, Баку активно пытается закрепиться на европейском газовом рынке через реализацию «Южного газового коридора» с перспективой получения политических дивидендов по карабахскому урегулированию. Турция продолжает жить мечтой о превращении в крупнейший энергетический хаб на Ближнем Востоке и в ближайшей перспективе вряд ли откажется от реализации как TANAP, так и «Турецкого потока». «Азербайджанскую карту» разыгрывает и Греция, стремясь достигнуть компромисса с европейскими кредиторами: на данный момент ведутся сложные переговоры с ЕС и МВФ по размораживанию программы помощи и реструктуризации задолженности в размере более чем на 240 млрд евро. Одновременно правительство Греции делает ставку на политику маневрирования между Москвой и Брюсселем. Так, Алексис Ци-прас, премьер-министр Греции, сообщил о своем согласии рассмотреть приглашение стать шестым членом банка БРИКС и выразил готовность обсудить с «Газпромом» варианты участия последнего в создании газотранспортной инфраструктуры на территории Греции для транспортировки российского газа.
«Газовая партия» еще продолжается. По сути, для воплощения в жизнь «Южного газового коридора» и сохранения статус-кво с украинским транзитом ЕС предстоит решить ряд важных вопросов в нескольких направлениях. В частности, необходимо изменить политику нынешних властей Киева до приемлемого для России состояния, оценить геополитические последствия превращения Турции в крупнейший энергетический хаб на Ближнем Востоке, создать газотранспортную инфраструктуру на территории Азербайджана, Грузии, Турции, нейтрализовать возможные риски, связанные с неурегулированным характером конфликтов на Южном Кавказе, а также не допустить перенос дестабилизации из соседнего региона Ближнего Востока. К имеющемуся комплексу проблем можно добавить и проблемы с Грецией, без разрешения которых невозможно говорить о строительстве TAP — важной части «Южного газового коридора».
11 Ильхам Алиев: Азербайджану хватит газа еще на 100 лет [www.ekhokavkaza.com/archive/news/20150528/ 3235/2759.Йт™=27041078].
12 См.: Неожиданное признание Ильхама Алиева: «Нам мешают!» [http://haqqin.az/news/46072].
На деле же ЕС по всем направлениям действует с точностью до наоборот, либо сидит сложа руки в роли наблюдателя. Тем временем в непосредственной близости от границ Южного Кавказа (350—500 км) набирает силу радикальная группировка «Исламское государство», существует вероятность переноса дестабилизации и на Турцию, которая является важным игроком в реализации «Турецкого потока» и TANAP. Более того, ни Вашингтон, ни Брюссель не желают проводить наземную операцию против «Исламского государства» даже для защиты региональной трубопроводной инфраструктуры. В этой связи можно констатировать, что действия ЕС в данном направлении отличаются высокой степенью алогичности: Брюссель любыми способами пытается освободиться от газовой зависимости от России, не принимая во внимание сложившиеся реалии.
Заключение
В соответствии с данными аналитиков «Interfax Global Energy», в ноябре — декабре 2014 года суммарное потребление газа в Европе и Турции составило 495,4 млрд куб. м13. В настоящее время основные источники «голубого топлива» ЕС можно разделить на три части: собственные месторождения (крупный экспортер газа — Норвегия), Российская Федерация («Газпром», на который приходится 29,67% за 2014 г.), прочие источники газа (страны Африки, Ближнего Востока и США). ЕС имеет 2,2% мировых запасов газа, а его потребление достигает приблизительно 18% от общего мирового потребления. Сохранение подобной тенденции означает, что к 2030 году доля импорта в европейском потреблении газа составит 80%, а российский газ может занять 2/3 газового рынка Европы14.
С этой точки зрения идея-фикс Европы, заключающаяся в поиске «нероссийских» источников поставок газа, вполне закономерна. Таким образом, до 2020 года Европа должна восполнить примерно 70 млрд куб. м газа. Поскольку Европа не хочет соглашаться на увеличение доли РФ на своем газовом рынке, ей приходится искать альтернативных поставщиков. Именно поэтому европейцы так активно лоббируют проект «Южного газового коридора», в котором основным поставщиком выступает Азербайджан и в качестве возможных поставщиков рассматриваются Туркменистан и Иран (несмотря на экономические санкции).
Речь идет, конечно, не о вытеснении «Газпрома» из Европы, а скорее о недопущении увеличения доли РФ на европейском газовом рынке. Таким образом, к 2020 году Европе потребуется приблизительно 217 млрд куб. м газа, которые в настоящее время сложно компенсировать за счет потенциальных поставщиков. При полной загрузке TANAP на 16 млрд куб. м 6 млрд остаются в Турции и 10 — достанется Европе. Однако этого недостаточно, чтобы полностью удовлетворить европейский спрос. Таким образом, Европа не может полностью отказаться от российского газа и реализация «Турецкого потока» приобретает первостепенное значение для ее энергетической безопасности, хотя приоритет отдается именно «Южному газовому коридору».
13 Cm.: Europe Consumes Less Gas but Gazprom Saves its Stake in 2014 [www.rusmininfo.com/news/23-01-2015/ europe-consumes-less-gas-gazprom-saves-its-stake-2014].
14 Cm.: BP Energy Outlook 2035, January 2014 [www.bp.com/content/dam/bp/pdf/Energy-economics/Energy-Outlook/ Energy_0utlook_203 5_booklet.pdf].
