CC BY
364
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2012. № 2
Н.А. Соловьева
ВОСТОК В ТВОРЧЕСТВЕ БАЙРОНА
В статье рассматриваются поэмы Байрона, написанные в 1813-1816 и 1818 гг., обычно объединяемые в один цикл, за исключением «Мазепы». Байронический герой изображен как загадочное сочетание добродетели и преступления в повествовательной поэме с определенной долей исповедальности. Главный мотив — любовь, страдание, насилие. Исходным фоном служит Восток, понимаемый в романтическом смысле.
Ключевые слова: запретная любовь, месть, измена, страдание, исповедь.
The article deals with Byron's poems written in 1813-1816 and 1818, and usually united in one cluster except 'Mazeppa'. The Byronic hero is portrayed as an enigmatic combination of virtue and crime in a narrative poem with a certain kind of confession and the main motif of love, suffering and oppression. The original background is East that is understood in a Romantic way.
Key words: illicit love, revenge, betrayal, suffering, confession.
Тема Востока проходит через все творчество Байрона-романтика. Для Байрона-поэта и политика Восток означал многое. Как поэта его привлекала загадочность и непостижимость восточных традиций, буйство красок и парадоксальное сочетание жестокости нравов и глубина страстей. Так, Востоком считалась и Испания, поскольку в его истории тесно переплетались мавританские, еврейские цивилизации и культуры. Для Байрона-политика Восток представлялся ареной жесточайших войн и конфликтов, национально-освободительных войн.
Первое путешествие Байрона на Восток было связано с посещением Португалии, Испании, Албании, Мальты, Греции и Турции. Все эти страны были так или иначе в поле зрения английской внешней политики. Байрон в силу обстоятельств, подобно многим своим соотечественникам, ратовал за освобождение Греции. Россия занимала особое место в политических амбициях Байрона, посвятившего четыре песни поэмы «Дон Жуан» этой стране, в которой никогда не был, но мечтал посетить Россию через Кавказ. Он изучал армянский и помогал в бытность свою в Венеции отцу Джерому в составлении армяно-английского словаря. «Паломничество Чайльда Гарольда» — первое произведение, навеянное личными впечатлениями и дневниковыми записями Байрона с восточной тематикой, но с байроническим героем, который увлек всю Европу. Тема Греции возникла из противопоставления прошлого и настоящего. Восточные поэмы включают семь повествовательных поэм «Гяур», «Корсар», «Абидос-
67
скую невесту» «Лару», «Осаду Коринфа», «Паризину», созданных в 1813-1815-х гг., и «Мазепу» (странное сочетание трагедии и фарса), написанную в 1818 г., сюжет которой взят из «Истории Карла XII» Вольтера. Байронический герой в этих произведениях — одинокая, гордая, страдающая личность, переживающая страсти и конфликты с обществом или небольшим сообществом, либо скрывающая свои чувства (Лара), либо раскрывающая свою душу накануне смерти (Гяур). Во всех произведениях разные типы повествования, характеризующие поиски Байроном жанровых черт повествовательной поэмы. В «Гяуре», например, — разорванная, фрагментарная структура повествования, в «Ларе» — линейное, последовательное чередование событий, в «Мазепе» — трагическое событие раскрывается сразу и растянуто на весь текст. Часто используются этнографические и исторические особенности нации или народа («Паломничество Чайльда Гарольда»). Особую группу произведений с восточной и библейской тематикой составляют «Еврейские мелодии» и драма «Сарданапал». Разнообразие жанров свидетельствует о различии исторических судеб стран и о стремлении поэта отобразить своеобразие эпохи.
В лиро-эпической поэме «Дон Жуан» русские эпизоды созданы на основе книжных источников, а не личного опыта, но вместе с тем сочетают поэтические (эволюция мифологического архетипа) и политические интересы Байрона (русско-турецкая война, поездка Екатерины в Таврию, русско-английские переговоры о торговле, политика России на Востоке). История России интересовала Байрона как форма восточной деспотии, которая ничем, по его мнению, не отличалась от турецкой. Русская тема имеет явный саркастический характер. Именно Россия как оплот тирании по отношению к другим народам вызывала неприязнь у Байрона, что не мешало ему восхищаться мужеством народа, сразившего Наполеона.
Первая из восточных поэм «Гяур» (1813) посвящена С. Роджерсу и имеет подзаголовок «Фрагмент» В предисловии говорится, что в окончательном законченном виде рассказ должен был заключать в себе историю невольницы, брошенной по мусульманскому обычаю, в море за неверность, за которую мстит молодой венецианец, ее возлюбленный. Событие это отнесено к тому времени, когда Семь Островов были под властью Венеции и вскоре после того, как арнауты были изгнаны из Мореи, которую они опустошили несколько времени спустя после вторжения русских. Уход майнотов, когда им не дозволили разграбить Мизитру, помешал предприятию русских и привел к разгрому Мореи, во время которого жестокость, проявленная всеми, была беспримерной даже в летописях правоверных1. Подзаголовок «Гяура» — фрагмент турецкой повести. Байрон воспевает
1 См.: Байрон Дж. Избранное. М., 1997. С. 287.
68
дивный край с чудесной природой «О дивный край, где круглый год / Весна природе ласку шлет»2. Он называет описываемый край «Востока благодатным раем». Роскошные краски юга, обращение к Элладе, история которой померкла и, наконец, появление всадника, у которого «зловещий мрак души» грознее черных туч. В рассказ автора вторгается голос мусульманина, который называет всадника «гяуром».
Гяур! Хоть я тебя не знаю, Но твой народ я презираю. В твоем лице я вижу следы Страстей... Щадит их бремя лет, И, несмотря на возраст нежный, В тебе таится дух мятежный. Стрелой ты мимо пролетел, Но рассмотреть я все ж успел Коварный взор, сулящий мщенье, Он выдал мне твое рожденье; Сыны Османа истреблять Должны ваш род иль вас бежать3.
Фрагмент постоянно дробится на повествовательную часть (описание морского пейзажа, красот Востока) и рассказ — действие, например, встреча с эмиром и его свитой, которая везет груз. Описание дворца Гассана, покинутого хозяином, опустевший гарем, одиноко воющий голодный пес — детали, которые поражают читателя своей конкретностью. Раскаянье гнетет Гассана, его не увлекает ничего. Он тоскует по Леиле. Восточная красавица описана со знанием дела, чтобы она предстала перед читателем во всем блеске, как красавица из «Еврейских мелодий».
Кто этот сумрачный монах? Вопрошает вновь вернувшийся в повествование собеседник. Облик чернеца весьма напоминает облик монаха из романа Э. Рэдклифф «Итальянец»: «Безмолвно вдоль колонн высоких / Закрывшись складками широких / Своих одежд, вот он скользит / Всем страх его внушает вид»4. Это, безусловно, неслучайно; ведь Байрон знал литературу современную, тем более, что произведения писательницы были востребованы читателем. А как напоминает рассказ «Мцыри» повествование гяура. И оба чужие в монашеской среде. В облике байронического героя сохраняется непохожесть, загадочность и мрачность. Он вне коллектива. Его не видно среди молящихся, он ждет окончания службы и старается избегать людей. Главное чувство, которое он испытывает и которое поддерживает в нем тоску — любовь к Леиле, деве, скрытой под волною. Гяур, не имея имени, носит в себе страшное ощущение вины за смерть Леилы, поэтому его месть ему приносит лишь частичное
2 Там же. С. 289.
3 Там же. С. 293.
4 Там же. С. 313.
69
облегчение — он смертью врага за смерть возлюбленной заплатил, но ему нет покоя, он объясняет свое состояние тем, что его гнетет «Леилы доля злая». Исповедь старцу напоминает Мцыри, также рассказавшего монаху о своей жизни, полной борьбы. Его предсмертная просьба связана с мыслями о родине: «Ты перенесть меня вели / В наш сад, в то место...».
У Байрона герой доверяет свою тайну, вызвав слезы у старца, но попросив его отдать кольцо другу. Умирает он с мыслью о Леиле, которая явилась ему в предсмертных грезах.
«Абидосская невеста» посвящена лорду Холланду, подзаголовок у этой поэмы — «Турецкая повесть». В этом произведении заключена развернутая метафора Востока. В начале первой песни дается описание далекого и прекрасного края.
Тот край — Восток, то солнца сторона! В ней дышит все божественной красою, Но люди там с безжалостной душою; Земля как рай. Увы! Зачем она Прекрасная — злодеям предана! В их сердце месть; их повести печальны, Как стон любви, как поцелуй прощальный5.
Восточный деспот возникает во многих произведениях Байрона как олицетворение жестокости, мрачности и своеволия. Таков и Яфар, угнетенный каким-то горем. Гарун—его верный раб, хранящий тайну его прихода к власти. Безропотно выполняет раб Гарун приказы своего властелина. Селим рассказывает о том, как он с Зулейкой (дочерью паши) с утра наслаждался свободой и красотой утра. Русская тема постоянно проникает в текст (о, если бурною рекой полки московитян нахлынут; но зор отцов, отцова речь / убийственней, чем русский меч). Яфар сообщает Зулейке о том, что она просватана за Османа, старого мужественного воина. Яфар раздражен кичливостью Селима и считает его трусом и лентяем, намекает на то, что он рожден от рабыни. Свидание Зулейки и Селима в легких, почти шуточных тонах. Она хочет его развеселить и отогнать его тоску. Селим раскрывает возлюбленной подлинную суть Османа:
Его чины, его именья Плоды неправды, ухищренья Он с Негропонтских берегов, Не лучше родом он жидов. Но знай, судьба не так сурова, Лишь тайной клятвы не открой, А спор ему иметь со мной! Уж месть на черный день готова — Есть и кинжалы, и друзья. И ты не ведаешь, кто я6.
5 Там же. С. 329.
6 Там же. С. 340.
70
Романтическая тональность допускает описание ночного морского пейзажа, пещеры, где встречаются влюбленные. Ночь бурная, ветреная. Селим появляется в другой одежде:
Но чин высокий он являл Осанкой гордою своею, Хотя казалось, что стоял Галионджи простой пред нею7.
Селим рассказывает Зулейке о том, как Яфар предательски убил своего брата, его отца Абдалу. Яфар отравил своего брата и взял его богатство. Гарун спас младенца Селима.
И я горю воинственным огнем, Но я хочу владеть одним мечом На распре власть престол свой утвердила Т властвует им хитрость или сила; Пускай же меч блестит в моих руках, А хитрость пусть гнездится в городах8.
Во время рассказа Селима погоня приближается и начинается бой. Селим и Зулейка погибают. Далее описан могильный холм, одетый «муравчатым ковром», на котором цветет никогда не увядающая белая роза, посаженная тоской любви. Очень поэтичная повесть, в которой есть отблески готической прозы — пещера, укрывающая влюбленных, пираты, гарем, военные походы.
Известно, что романтики относили к востоку и Испанию, и Грецию, и другие страны, географически не принадлежавшие этому региону, но включенные в список именно потому, что вели освободительную борьбу с турками или исторически были связаны с маврами и другими восточными народами.
«Лара» — пожалуй, самая таинственная романтическая поэма Байрона, построенная на загадках. Начальная строфа сообщает о возвращении Лары, обретшего себя на изгнанье в свои владения. О герое известно крайне мало. Он сирота с детства, но рано расстался с родиной.
Он край родной оставил с юных лет, И вот, со дня последнего прощанья, Все более его терялся след9.
Возвращается граф Лара домой без свиты, с молодым пажом. О делах его никто не знает, скупо говорится о его юных заблуждениях. Перед нами типично романтический байронический герой, таинственный и противоречивый, непонятный, несущий в себе бремя страстей.
7 Там же. С. 348.
8 Там же. С. 357.
9 Там же. С. 419.
71
Морщины на челе следы страстей хранили, Былых страстей. Надменность, но не пыл, Дней юности; с осанкой благородной Небрежность обхожденья, вид холодный И острый взор, что проникает вмиг В чужую мысль; насмешливый язык Орудье тех, кто был ужален светом, И жалить сам, как бы шутя, привык До боли он, хотя сознаться в этом Те не хотят, кого укол постиг, — Все было в нем, и с примесью иного, Чего не передаст ни взор, ни слово10.
Странность характера Лары подчеркивается его стремлением к высшему. Он углублялся в книги, а по ночам слуги слышали неземные голоса, видели как он, задумавшись глубоко, сидел над черепом, лежащим на столе. Интрига строится на недоговоренности. В прекрасную ночь Лара в одиночестве, он бежит от прекрасного, потому что это напоминает ему чужую страну, пленительные ночи и сердца, которые. Недоговоренность автора — это и незаконченная мысль Лары. Особенностью поэмы является противопоставление прошлого и безотрадного настоящего. Слуги, встревоженные голосами и взыванием о помощи, находят Лару, лежащим без чувств с мечом. Прошлое вырывается у него и оформляется на чужом языке, понятном лишь пажу. Слова бессильны, мысль задушит их. Это эпиграф ко всему образу Лары. Он — странник, чужой в мире живых, но и отвергнутый мертвыми.
Кульминация поэмы — бал в замке Ото, где появляется таинственный незнакомец, не спускавший с Лары глаз. Это сэр Эццелин, который вызывает его на разговор, непонятный и немногословный. Не прямая коммуникация, а опосредованная — обмен взглядами, ничего не значащими словами. Ото просит не завязывать ссоры и ручается за Лару, подчеркивая его родовую честь и гордость, не позволявшие ему уходить от опасности. Байрон — превосходный рассказчик, в совершенстве владеющий мастерством завоевать интерес слушателя. О паже говорится вскользь. Его имя — Калед, на которое он не всегда сразу откликается.
Вторая кульминация — в замке Ото ожидают прихода Эццелина, но он не явился в условленное время, и Ото принимает вызов Лары за отсутствующего друга. Лара снова говорит, что он не знал Эццелина. В поединке Ото серьезно ранен, но не смертельно. Сбежавшиеся рыцари не дали Ларе докончить свое жестокое злодейство. Эццелин исчез. В стране назревает недовольство. Начинается война, и Лара становится во главе одного войска. В бою он смертельно ранен. Ему помогает Калед, оказавшийся женщиной. Байрон любил надевать раз-
10 Там же. С. 421.
72
ные маски. В данном случае он ссылается на рассказ вассала, который видел издали всадника с ношей. Он бросил ее в воду и наблюдал, как тело тонет, бросая в него камни. Вассал не видел мертвеца.
И конец совсем невероятный — нет в живых ни Каледа, ни Лары, ни Эццелина. Каледа не мог никто увести от мертвого Лары. Ей всюду чудился он живой среди врагов. Ее поведение и страдания рассказаны вассалом и потому не передают глубины ее страданий. Одно ясно, что она жила недолго, и могила ее любовь и тайну сохранила11.
Восточные поэмы связывает общая тема — страдание, любовь, предательство, появление из ниоткуда и исчезновение в никуда.
«Паризина» (1816), в отличие от «Лары» (без предисловия), имеет длинное предисловие автора. Байрон старался всегда посвящать свои поэмы близким друзьям и рассказывать об источниках своих произведений. В данном случае он использует возможность сопоставить уже известную историю с ее художественным переложением. «Древности дома Брунсвиов» Гиббона легли в основу сюжета, весьма несложного, а потому недостойного художественной переработки. Но Байрона привлекло само событие, повлекшее за собой смерть возлюбленных. Он слегка изменил имя главного героя маркиза д'Эсте, переименованного в Адзо (из Николая). Это, по сути, финал трагической истории любви, вдвойне трагической, потому что маркиз женился на невесте своего незаконного сына Уго.
Среди писателей, которых упоминает Байрон в предисловии, Шиллер и Альфьери. Это трагедия страсти, которую Байрон преподносит своему читателю в возвышенных шекспировских тонах. Нет шекспировских диалогов, но отношения влюбленных описаны. Князь Адзо слышит признание своей неверной жены, произносящей имя возлюбленного во сне. Как сильна любовная страсть, также сильна и ненависть, и желание мстить, хотя чувства Адзо противоречивы. Он признает, что взял в жены юную невесту Уго. Казнь Уго, которую должна по воле мужа видеть Паризина, лишает ее сил, сознания. Действие описано очень коротко, как будто бы событие не так важно, как состояние души. Событийный ряд (женитьба на новой красавице) ведет рассказчик, ему важнее подтвердить трагедию рока. Судьба Па-ризины неизвестна, но князь остается в одиночестве со своей тоской, раскаянием, он страдает «сердца пустотой». Был князь под старость обречен тоске, мученьям и борьбе12. Образный строй заканчивается мрачной картиной одинокого дуба, сраженного грозой и медленно засыхающего.
В восточных поэмах женские образы почти одинаковы — они верны любви, нежны, следуют за своими избранниками, разделяют их судьбу. Таковы Калед, Зулейка, Медора, Леила, Паризина.
11 Там же. С. 453.
12 Там же. С. 476.
73
«Осада Коринфа» (1816) без обозначения жанра (напомню «Гяур» — фрагмент турецкой повести, «Абидосская невеста» — турецкая повесть, «Корсар» — просто повесть, «Лара», «Осада Коринфа» и «Паризина» — вовсе без определенного подзаголовка.) посвящена другу Байрона, сыгравшему ключевую роль в сохранении памяти поэта, — Хобхаузу. Необходимо также подчеркнуть, что в серию повестей входят Байрон- политик живо интересовался русским продвижением на Восток «Шильонский узник», «Жалоба Тассо», «Остров», «Пророчество Данте», «Франческа да Римини» и The Morgante Maggiore of Pulci. Последняя представляет собой перевод первой песни «Неистового Роланда». Однако в переводе содержатся отголоски стиля Боярдо и Пульчи, итальянских источников, особенно значимых для Байрона в итальянский период его жизни. В пространном предисловии Байрон пишет, что «архаичный стиль Пульчи труден самим итальянцам из огромного количества тосканских пословиц». Далее Байрон сравнивает итальянский язык с капризной красавицей: "... who accords her smiles to all, her favors to few, and sometimes least to those who have courted her longest"13.
Особое место в восточных поэмах принадлежит «Мазепе», написанной в 1818 г. и вышедшей вместе с «Одой Венеции». Как всегда Байрон, обращающийся к русской проблематике или около нее, использует материалы Вольтера. В основе сюжета история Мазепы, украинского гетмана, изменившего России и перешедшего на сторону Карла ХП. Байрон прибегает к рассказу в рассказе, как бы удваивающем повествовательную линию поэмы, драматизируя состояние героев. Карл, бежавший с Полтавского сражения, которое он проиграл, скрывается от погони, раненый и измученный в ночном лесу, где его заботливо обихаживает, кормит, охраняет преданный ему Мазепа — старый, но еще сохранивший энергию и силы воин, вдохновленный вниманием Карла к собственной персоне. Карл изнурен бешеной скачкой и не может заснуть. Мазепа предлагает ему послушать его рассказ, видимо, вызванный воспоминаниями былых лет. Сначала он говорит о том, что его рассказ будет краток, но потом неожиданно для себя вдается в мельчайшие подробности. Как с иронией замечает Байрон, Мазепа, увлекшись рассказом, не заметил, что король уже спал.
Важную роль в его рассказе играет конь. В стане шведов во время привала он прежде всего заботится о коне — вытирает его, дает корм. Конь — это его боевой товарищ и преданный друг, который сопровождал его в битвах и всегда шел на его первый зов.
Казацкий гетман смел, спокоен;
Усталый — все ж как истый воин,
13 Там же. С. 369.
74
Сначала вытер он коня, Постлал из листьев ложе другу, Ослабил повод и подпругу, Труды товарища ценя. И смотрит с ласковой заботой Как ест скакун свой корм с охотой14.
Байрон неслучайно акцентирует внимание читателя на подробных взаимоотношениях Мазепы с конем, чтобы рассказать о своей юности, тоже связанной с фантастической скачкой на коне, который мчит его в родные края на Украйну и падает мертвым, загнанный, обессилевший. Подробное описание бешеной скачки — один из известных живописных картин Байрона, подчеркивающих драматизм сцены. Мазепа служил пажом при дворе Яна Казимира, польского короля, который, в отличие от Карла XII, не посягал на чужие земли, чтобы потом их потерять, а жил, наслаждаясь науками и весельем. Полюбив молодую графиню Терезу, юный паж вызвал гнев ее престарелого супруга, который решил привязать его нагим к дикому коню и отпустить животное на волю. Поскольку скакун был родом с Украйны, то он и помчал несчастного Мазепу на родину.
Особенность рассказа Мазепы заключается в том, что он как будто бы все переживает заново, сохраняя свежесть впечатлений, передавая нестерпимые муки голода, холода и боли очень эмоционально, не забыв подчеркнуть свои переживания после смерти коня и подлетающего к нему ворона, который надеется поживиться человеческим телом в ближайшее время. Мазепа, спустя много лет вспоминает такие детали, как шелест крыльев, касающихся его лица, постепенно остывающего и холодеющего коня, с которым ему придется медленно умирать самому, поскольку он крепко к нему привязан веревками.
Остановка в рассказе всегда у Байрона неожиданна и обусловлена разными причинами, как это было в «Гяуре», «Ларе», «Корсаре». Да и социальный статус рассказчиков тоже был разный — от вассалов Лары до знатного венецианца в «Гяуре». Но везде этот рассказ в рассказе выполняет функцию удвоения смысла и усиления драматизма судьбы героя. Неожиданное спасение Мазепы казачкой следует в его рассказе за сценой мести графу — мужу Терезы, у которого он сжигает замки и пастбища.
Сцены наказания — графом Мазепы и Мазепой графа тоже одинаково безжалостны. Это не смерть обидчика, а лишение его собственности, чем он так гордился и кичился. Оба наказания не касаются жизни, но они рассчитаны на медленное угасание жизни (Мазепы) или рода (графа).
14 Там же. С. 528.
75
Тема мести трактуется по-разному, но она всегда связана с сильной любовной страстью. Частичное оправдание героя — либо украденная невеста (Паризина и старый граф, женившийся на невесте сына), либо неверный, нарушивший законы мусульман. Восточная тематика обязательно трактует конфликт в тональности «свой» — «чужой», что значительно углубляет трагические последствия драмы. Описания любви Мазепы и Терезы крайне скупы, и они скорее интересуют Байрона своим финалом, чем процессом возникновения и созревания чувства. Красота Терезы представлена в нескольких словах довольно известных по сентиментальным романам. Но главное для Мазепы: Поверь,
Ее, кто был мне всех дороже, Любил тогда, люблю теперь! Такой, как я, не знает меры В добре и зле. Он, полный веры, Любить до бешенства готов, И тени прожитых годов С ним неразлучны до могилы Как мне, на склоне жизни милы.15
Через любовь выстраивается характер Мазепы — сильная страсть остается в его памяти навсегда, не знает меры в добре и зле, анализирует свое положение при дворе, ханжество услужливых придворных и безвыходность. Мазепа ироничен, когда описывает бешенство графа, гордившегося своей родословной и кичившегося своим гербом.
Я гнев супруга понимал, Но описать не в состоянье16.
В рассказе Мазепы огромное место уделено бешеной скачке. Конь этой сцене мифологизируется, превращается в какое-то фантастическое существо, летящее в пространстве огромном и диком. Дикая скачка и дикое пространство, безлюдье, но старые деревья стоят непобедимым мощным строем. Сознание Мазепы, видимо, мутнеет, отчего картины приобретают апокалиптический характер.
Но от осенних холодов С непроницаемым туманом
Спадавший на землю в багряной кровавом рубище солдат, Сраженных битвой; ночь немая Вперяет в них свой мутный взгляд,
Морозный полог, простирая над каждой мертвой головой, Столь твердой и заиндевевшей, Что даже ворон в час ночной, На пир постылый прилетевший, Наверно б, проклевать не мог Обледенелых мерзлых щек17.
538. 526.
539.
76
15 Там же. С.
16 Там же. С.
17 Там же. С.
Встреча с табуном диких степных лошадей описана воинскими терминами:
Как эскадрон несется смело На нас табун коней степных.
Это, по сути, встреча с жизнью. Энергия и сила вольных существ не спасает коня, но придает силы Мазепе на короткий миг, потом блестяще переданы Байроном последние предсмертные ощущения героя. Счастливое спасение вносит иную интонацию в рассказ Мазепы, но драматизм исчезает вместе со сценой спасения Мазепы. Типологически этот эпизод сходен со сценой из поэмы «Лара», когда Калед пытается спасти раненого Лару и не отходит от него. Рассказ Мазепы ведется в лагере Карла XII, короля шведского, который сочувственно относится к своему подчиненному, но слушает он, хотя и со вниманием, но скорее, чтобы победить бессонницу. Самые драматичные и динамичные страницы поэмы связаны с бешеной скачкой коня, к которому привязан Мазепа. Мазепа передает все детали, не скупясь на их выпуклость и яркость, ведь он их переживает заново, уже изменив русскому царю и перейдя в стан врагов.
Безусловно, тема Мазепы возникла неслучайно. Еще в 1810 г. Байрон признавался в письме, что собирается посетить Россию и Турцию, потом спустя несколько лет планы его переменились, и он уже мечтал побывать в Индии и Персии. Байрона-дипломата раздражала активная политика России на Востоке, о чем он не раз сообщал своим читателям и в предисловии к «Гяуру» и в русских песнях «Дон Жуана». Вместе с тем его книжных знаний не хватало, чтобы по-настоящему понять Россию. Но в течение ряда лет его отношение к России стало более благожелательным и заинтересованным. Неслучайно дон Жуан, некоторое время побыв в России, становится «изысканным русским». Правда, это не мешает Байрону поместить русские эпизоды вслед за турецкими и сильно перегрузить интертекстуальность в четырех песнях цитатами из Библии, Шекспира, Мильтона, Спенсера, противопоставив европейской цивилизации варварство наемников в армии Суворова.
«Осада Коринфа» также представляет собой одну из восточных поэм, не разделенных на песни, и описывает военные действия турок против греков в начале XVIII в. По жестокости и кровопролитию военные эпизоды этой поэмы напоминают соответствующие сцены осады Измаила из «Дон Жуана». «Осада Коринфа» посвящена Хоб-хаузу. Байрон объясняет в предисловии, что огромная турецкая армия в 1716 г. вторглась в Морею. Задачей турок было захватить Наполи, место около Аргона в самом сердце Мореи, с тем чтобы потом взять штурмом Коринф, который успешно сопротивлялся и мужественно отразил несколько ожесточенных атак турок. Силы противника были
77
неравны. У осажденных было много пороха, случайно произошел взрыв и убил 600 человек. Турки настолько разъярились, что обрушили на город огромную силу удара и взяли его. Губернатор Минотти был пленен вместе с Антонио Бембо. Эпизод был заимствован Байроном из «Истории турок» (т. 3, с. 181).
Однако исторический эпизод не столь важен для Байрона, как психология героев, их поведение во время штурма, внутреннее состояние Альпа, венецианского гражданина, перешедшего на сторону турок и отказавшегося от родины и невесты. Франческа появляется в лагере Альпа, пытается уговорить его бежать вместе с ней. Альп — ренегат, как его называет автор, как будто бы достоин презрения. Но в восточных повестях Байрона рядом с откровенно отрицательными чертами характера неожиданно появляются новые, рисующие героя с другой, прямо противоположной стороны. Альп вначале колеблется. Франческа уверяет его, что в Венеции он будет прощен. Но Альп — честен, он не может опять пойти по пути измены и предательства, особенно в момент битвы.
После мучительного разлада с самим собой Альп предпочитает идти до конца с турками и брать Коринф. Ему противопоставлен градоначальник Минотти, который, несмотря на свой преклонный возраст и множество ран, сопротивляется до конца, проявив невероятное мужество и доблесть. В изображении битвы, используя метафоры и подчеркивая драматизм осады, Байрон воскрешает стилистику рыцарского романа.
Then again in conflict mixing, Clashing swords and spears transfixing, Interchanged the blow and thrust Hurling warriors in the dust Street by street, and foot by foot, Still Minotti dares dispute The latest portion of the land Left beneath his high command: With him, siding heart and hand, The remnant of his gallant band18.
(Альп — герой, одинокий и трагический). Известие о смерти Франчески поражает его. В диалоге с Минотти Альп видит свой смертный приговор. Минотти непреклонен, говоря, что его народ и он сам никогда не будут рабами Мухаммеда и его, Альпа. Минотти окружают такие же, как он честные и благородные отважные соратники (gallant band) Они не покинут его никогда. Осада длится долго и, наконец, турки врываются в город. Lost Corinth may resist no more. На этом повествователь Байрон не останавливается, а дает очень яркую живописную сцену в соборе, последнем оплоте христиан. Минотти
18 Lord Byron. The collected poems. Wordsworth Poetry Library, 1994. P. 317.
78
перед алтарем и перед изображением мадонны с младенцем. Фигура мадонны как будто бы оживает. Она с улыбкой смотрит на Минотти. И здесь Байрон рассказчик сливается с автором, когда начинает говорить от первого лица множественного числа. Минотти с факелом в соборе как символ победившего христианского мужества и благородства. Иноверцы разрушают святыни христиан, но они не могут сокрушить патриотизма и отчаянной храбрости Минотти. Байрон не был бы и великим политиком, если бы не напомнил своему читателю о жестокости войны, о больших человеческих потерях. Заключительная фраза звучит торжественным аккордом к саге о Коринфе: «Так Коринф был побежден и победил».
Восточные поэмы Байрона показывают развитие байронического героя, противоречивого по характеру и стилю жизни, проходящего последовательно через все романтические архетипы своего времени — Дон Кихота, Дон Жуана, Фауста и Прометея. Но это лишь внешняя оболочка, даже маска, которую он носит. Сильные страсти граничат с преступлением — местью и непонятным предательством, героизм связан с криминалом, но это один из ликов наполеоновской эпохи, включавшей недолговечную верность революционным принципам и путь к трону и разрушительным войнам. Байрон-политик не мог остаться в стороне от крупных событий эпохи. Он ненавидел деспотизм — в какой бы форме он не существовал.
Для Байрона не могло быть дороже свободы и независимости. Он был активным политиком в изгнании, посвятив себя делу освобождения Италии и Греции. Свобода, воспетая в его лучших поэмах «Паломничество Чайльда Гарольда», «Дон Жуан», восточных поэмах, обрела практический смысл в 1823-1824 гг. Это особенно ярко отразилось в его дневниках и письмах. Байрон тратил огромные средства сначала на вооружение карбонариев, потом на снаряжение корабля, обмундирование и вооружение 500 солдат, отправляющихся на борьбу с турками. В 1976 г. в подвалах Баркли банка был найден сундук с несколькими письмами Байрона, что нарушило хронологический порядок публикации Лесли Марчандом дополнительных писем поэта, но помогло исследователям творчества Байрона восстановить портрет поэта, политика, дипломата, боровшегося до последнего дня за единство греческих повстанцев в борьбе с турками. Находясь в Греции, Байрон вел активную переписку с Лондонским Греческим комитетом, добиваясь от него серьезной и многосторонней помощи грекам, поддерживал контактами с вождями повстанцев и пытался примирить враждующие стороны, сплачивая их в борьбе за общее дело — освобождение от турецкого ига. Байрон тратил огромные средства на беженцев, улаживал дела с пленными, одну пленную с маленькой девочкой хотел отправить в Италию ил Англию, а затем удочерить ребенка. Дневник в Кефалонии начинается со стихов:
79
Встревожен мертвых сон, — могу ли спать?
Тираны давят мир, — я ль уступлю?
Созрела жатва, — мне ли медлить жать?
На ложе — колкий терн; я не дремлю;
В моих ушах, что день, поет труба
Ей вторит сердце19.
Байрон проявлял исключительный интерес к любым проявлениям и формам борьбы за независимость, с искренней заинтересованностью разговаривал с друзьями о польском восстании, руководимом Тадеушем Костюшко, в котором видел национального героя, восставшего против самодержавия. В Испании восхищался мужеством Сарагосской Девы, в Албании стремился познать историю и национальную идентичность албанца, переживал, что один из его кораблей в Греции был захвачен турками, но потом, правда, освобожден. Дневник и письма 1824 г. свидетельствуют о многообразии деятельности Байрона — военного стратега, не забывавшего о поэзии. Полное собрание писем и дневников Байрона, изданное Лесли Марчандом, воссоздает сложный, многообразный портрет поэта, являвшегося зеркалом той бурной эпохи, в которой он жил.
Список литературы
Байрон Дж. Дневники. Письма. М., 1963. Байрон Дж. Избранное. М., 1997.
Lord Byron. The collected poems. Wordsworth Poetry Library, 1994.
Сведения об авторе: Соловьева Наталия Александровна, профессор кафедры истории зарубежной литературы филол. ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected]
19 Байрон Дж. Дневники. Письма. М., 1963. С. 314.
