CC BY
599
УДК 34.343.28/29:177
Ч. М. Токтоназарова
Восстановление социальной справедливости как цель уголовного наказания (теоретические и правоприменительные проблемы)
В статье рассматриваются теоретические основы восстановления социальной справедливости как цели уголовного наказания, отдельные правоприменительные проблемы ее реализации.
In article theoretical basics of the purpose of restoration of social justice as the purposes of criminal penalty, separate law-enforcement problems of realization of the considered purpose are covered.
Ключевые слова: концепции социальной справедливости, содержание цели восстановления социальной справедливости, проблемы реализации цели восстановления социальной справедливости в российском уголовном законе.
Key words: concepts of social justice, maintenance of the purpose of restoration of social justice, problem of realization of the purpose of restoration of social justice in the Russian criminal law.
Восстановление социальной справедливости, на первый взгляд, кажется оценочным понятием, а данная цель - скорее носящей нравственно-этический характер, нежели правовой. Действительно, слово «справедливость» с точки зрения его филологического толкования означает деятельность, осуществляемую на законных и честных основаниях, беспристрастно, правильно, в соответствии с истиной [10]. Статья 43 УК РФ называет три цели наказания, первой и главной из которых выступает восстановление социальной справедливости.
Социальная справедливость рассматривается в философии как особый вид справедливости, субъектами которой являются отдельные социальные группы, общество в целом, все человечество. В словарях она обычно определяется как система общественных институтов, которая не в единичных действиях, а по самой своей структуре постоянно обеспечивает удовлетворяющее по меньшей мере большинство членов общества распределение политических,
© Токтоназарова Ч. М., 2015
юридических, экономических и других прав и материальных ценностей [6]. Три основные концепции социальной справедливости: уравнительная, распределительная и либеральная по-своему определяют само существование данного понятия вне философской абстракции и возможность его реализации в государственной политике. Уравнительная концепция отождествляет справедливость и равенство; распределительная предполагает деление общих благ по достоинству, пропорционально вкладу различных членов общества; либеральная основывается на равенстве всех перед законом [3].
Таким образом, на основе сказанного напрашивается вывод о достаточной размытости, условности оценки справедливости как нравственно-этической категории. История действительно подтверждает, что в различные эпохи представления людей о справедливом и несправедливом существенно отличались между собой. Например, если В.И. Ленин писал о том, что изнурительный труд и каторга необходимы для наказания вора, а взяточников и жуликов следует ловить и расстреливать [4], то сегодня нам представляется вполне приемлемым применение условного осуждения даже к лицам, совершившим тяжкие преступления, что отражается и в положениях действующего уголовного законодательства (например, в ст. 73 УК РФ). На сегодняшний день Россия окончательно сориентировалась в пользу перспективной отмены смертной казни. Изначально ст. 20 Конституции РФ включила норму о возможности назначения смертной казни только за особо тяжкие преступления против жизни; более того, в данной статье относительно существования смертной казни четко указано: «впредь до ее отмены». В ст. 59 УК РФ назначение смертной казни также связывается только лишь с особо тяжкими преступлениями против жизни; в Особенной части УК смертная казнь упоминается как альтернативное наказание по пяти составам преступления (ч. 2 ст. 105, ст. 277, 295, 317, 357). Временный характер существования нормы о смертной казни в российском законодательстве озвучил Конституционный суд РФ в Постановлении от 2 февраля 1999 г. № 3-П и Определении от 19 ноября 2009 г. № 1344-О-Р [11]. Согласно позиции КС, выраженной в Определении № 1344-О-Р, правовое регулирование права на жизнь, сложившееся в современной России, устанавливает запрет на назначение данного вида наказания, поскольку иное нарушало бы международные обязательства РФ. Фактически КС РФ провозгласил, что в России существует комплексный мораторий на применение смертной казни. Если взять иные виды наказаний, можно сделать вывод о том, что процесс гуманизации уголовного законодательства, активно набирающий обороты в последние несколько лет, приучает общественное сознание к тому, что справедливыми и восстанавливающими
215
социальную справедливость могут быть наказания, не связанные с лишением свободы (так, с 2010 г. применяется ограничение свободы, которое в СМИ любят именовать «домашний арест»; с 1 января 2013 г. введены в действия положения об исполнении наказания в виде принудительных работ, об отсрочке отбывания наказания наркозависимым лицам, выразившим согласие на прохождение курса лечения). Более того, позиция законодателя в ряде случаев выражается таким образом, что справедливым становится даже не наказание, а освобождение от уголовной ответственности по нереабилитиру-ющему основанию: так, в декабре 2011 г. в УК включена ст. 78-1, согласно которой лица, совершившие впервые преступления в сфере экономической деятельности, могут быть освобождены от уголовной ответственности при условии компенсации потерь бюджетной системе (по налоговым преступлениям) или пятикратного возмещения нанесенного ущерба с возвратом дохода от преступной деятельности или с компенсацией нанесенного ущерба (по иным экономическим преступлениям за некоторым исключением). Таким образом, законодатель полагает, что справедливым и надлежащим в этом случае является компенсация нанесенного ущерба. Это правило распространяется на многие составы, предусмотренные в гл. 22 УК (незаконное предпринимательство, преступления, связанные с банкротством, злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности и др.).
Реализация цели восстановления социальной справедливости наказания основана на справедливом наказании. Справедливым наказание будет, когда лицу, совершившему преступное деяние, назначается такое наказание, которое соответствует тяжести преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного, а также когда наказание не назначается дважды за одно и то же преступление (ст. 50 Конституции РФ, ст. 6 УК РФ). Принцип справедливости, установленный в ст. 6 УК РФ, предполагает адекватное и разумное наказание. «Адекватность» и «разумность» - необходимые понятия, с помощью которых можно вынести справедливый приговор, иначе он превращается в орудие необузданной и ничем не ограниченной репрессии. Теоретически за большинство преступлений, установленных в Особенной части УК, возможно назначение наказания в виде лишения свободы, однако с практической точки зрения выглядит неправильно слишком широкое применение этого наказания, когда содеянное не говорит о социальной опасности виновного и возможности его исправления только в условиях изоляции от общества. Возможно поэтому с декабря 2011 г. существует запрет назначения наказания в виде лишения свободы лицу, впервые осуждаемому за преступление небольшой тяжести, за исключением случаев, когда в его действиях не
216
установлены отягчающие обстоятельства, или же санкция статьи УК, по которой квалифицируются его действия, является безальтернативной.
На связь закрепленных в уголовном законе целей наказания с принципом справедливости было указано в Постановлении Пленума Верховного суда РФ «О практике назначения судами уголовного наказания» от 11 июня 1999 г., основные положения которого развиты в Постановлении Пленума Верховного суда от 11 января 2007 г. № 2, где было указано, что судам необходимо строго исполнять требования закона об индивидуальном подходе к назначению наказаний, поскольку это способствует реализации задач Уголовного кодекса и целей наказания. Справедливость назначенного подсудимому наказания заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного, было подчеркнуто на Пленуме Верховного суда РФ и в развитие положений о справедливости рекомендовано приводить в приговоре анализ смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств, сведений о личности подсудимого, мотивов принятых решений по всем вопросам, относящимся к назначению наказания или освобождению от него [8].
Требование восстановления социальной справедливости обращено к нескольким объектам. Во-первых, к государству. Именно государственные органы обеспечивают правопорядок и защиту прав и свобод граждан, а поэтому их нарушение влечет обязанность государства в лице уполномоченных органов произвести некие компенсационные действия. Например, в течение восьми лет положения о наказании в виде исправительных работ применялись только к лицам, не имеющим основного места работы, т. е. предполагали принудительное трудоустройство осужденного (такое положение было введено Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ, исключившим применение данного вида наказания по месту работы). С декабря 2011 г. исправительные работы разрешено назначать как осужденным, имеющим основное место работы, так и безработным. В 2010 г., например, данный вид наказания назначен 41446 осужденным, в 2011 г. - 42885, в 2012 г. - 50122, в 2013 г. - 54184, в 2014 г. - 53535 [1]. Таким образом, количество осужденных к исправительным работам увеличивается, и оно очевидно сопоставимо с числом осужденных к другим видам наказаний. Компенсационная черта исправительных работ состоит в том, что из заработка осужденного производятся удержания в доход государства (от 5 до 20 процентов, размер этот должен быть четко определен в приговоре суда).
Определенную компенсационную направленность имеет такой вид наказания, как ограничение по военной службе (ст. 51 УК РФ), поскольку из
217
денежного довольствия осужденного к ним производятся удержания в доход государства в размере, установленном приговором суда, но не свыше двадцати процентов. Кроме того, во время отбывания данного наказания осужденный не может быть повышен в должности, воинском звании, а срок наказания не засчитывается в срок выслуги лет для присвоения очередного воинского звания, что, в свою очередь, также влечет денежные потери для осужденного и экономическую выгоду для государства (хотя, разумеется, и очень незначительную).
Очевидную компенсационную направленность имеет штраф. В мае 2011 г. в рамках процесса усиления борьбы с коррупцией были изменены статьи УК, устанавливающие уголовную ответственность за взяточничество. В качестве основного наказания за получение / дачу взятки законодатель установил, в том числе, штраф, кратный размеру полученной/данной взятки. В силу положений ст. 46 УК было возможно установление штрафа в размере до стократной суммы коммерческого подкупа или взятки, но не более 500 млн р. Однако вызывают недоумение мотивы снижения законодателем кратности исчисления суммы штрафа за дачу / получение взятки, введенного уголовным законом в 2015 г.
В целом активное применение штрафа, являясь средством либерализации уголовной политики, способствует снижению уровня переполненности исправительных учреждений, является экономически эффективным (привлекательным) для государственного бюджета, позволяет индивидуализировать наказание в зависимости от имущественного благосостояния осужденного, не требует создания специальной исполнительной системы. Однако такие правовые и правоприменительные проблемы применения штрафа, как отсутствие регламентированных норм относительно эквивалентности штрафа и альтернативных наказаний, критериев для определения размера (продолжительности) альтернативного наказания, назначаемого в порядке замены за злостное уклонение от штрафа, не дают возможности раскрыть в полной мере уголовно-правовой (предупредительный, компенсационный) потенциал штрафа, тем самым нарушая принцип неотвратимости ответственности и наказания, что негативно влияет на мнение населения о работе правоохранительных органов и судебной системы, порождая недоверие к ним.
Далее, что касается тех оставшихся видов наказаний, предусмотренных уголовным законодательством, в содержание которых законодатель прямо не включил экономические санкции, следует отметить, что их частично-компенсационная ориентированность следует из положений уголовно-исполнительного законодательства. Правда, стоит заметить, что законода-
218
тельно регламентированная компенсация непосредственно не ориентирована на возмещение причиненного преступлением ущерба, а предполагает возмещение затрат государства на содержание осужденных. Так, в ч. 4 ст. 99 УИК РФ определено, что осужденные, получающие заработную плату и пенсию, возмещают стоимость питания, одежды и коммунально-бытовых услуг, а с осужденных, уклоняющихся от работы, указанные расходы удерживаются из средств, имеющихся на их лицевых счетах.
Таким образом, принудительные вычеты на содержание осужденного из его заработка и иных доходов фактически представляют собой также восстановительную в плане социальной справедливости экономическую санкцию, которая является вполне нравственно и экономически оправданной со стороны государства и общества, пострадавшим от деяний преступника и вынужденного его содержать. К труду привлекаются осужденные всех видов исправительных учреждений, где отбывается лишение свободы (тюрьмы, исправительные колонии, воспитательные колонии, колонии - поселения).
Второй субъект, заинтересованный в восстановлении социальной справедливости, - естественно, общество и отдельные социальные группы. Правовой нигилизм, к сожалению, характерный для широких слоев российского населения, не позволяет рассматривать с позиций этой цели наказания любые его виды, кроме лишения свободы и смертной казни. Устоявшееся общественное мнение - «вор должен сидеть в тюрьме» - блестяще воплощено в классическом советском фильме «Место встречи изменить нельзя», однако не будем забывать, что время действия фильма и сегодняшняя российская реальность весьма и весьма не совпадают. Если сводить все возможное принудительное воздействие на преступника к направлению в места лишения свободы (или того хуже, - к физическому уничтожению), то и без того негуманное и противоречивое российское общество получит огромное количество озлобленных людей, которых будет уже невозможно исправить и которые, зная, что им грозит в случае поимки, будут совершать более жестокие преступления. В российском обществе нет понимания, к которому давно пришли европейские государства: человек, совершивший преступление, должен получить от общества еще один шанс. Та обстановка социальной ненависти, которая фактически расколола российский народ на бедных и богатых, гомофобов и гомофилов, сторонников и противников правящего политического режима, никакого шанса человеку, совершившему преступление, не дает. С другой стороны, стандартно в последние 20 лет велико число лиц, совершивших преступление в условиях рецидива или повторности. Это связано не только с безнаказанностью или с чрезмерно мягкими приговорами, но
219
и с отсутствием возможности ресоциализации лиц, совершивших преступление, с формированием у них специфического менталитета, отрицающего общепринятую нравственность. Борьба с правовым нигилизмом и бескультурьем на сегодняшний день выглядит задачей, равнозначной борьбе с преступностью. 28 апреля 2011 г. президентом РФ утверждены Основы государственной политики Российской Федерации в сфере развития правовой грамотности и правосознания граждан. Это очень важное властное решение, направленное на окончательное утверждение институтов гражданского общества в России. Доступность правоохранительной системы и правосудия -это один из факторов, формирующих доверие граждан к власти. Об утрате такого доверия и важности его восстановления неоднократно заявляли руководители государства. Развитие правового государства, формирование гражданского общества и укрепление национального согласия в России требуют высокой правовой культуры, без которой не могут быть в полной мере реализованы такие базовые ценности и принципы жизни общества, как верховенство закона, приоритет человека, его неотчуждаемых прав и свобод, обеспечение надёжной защищённости публичных интересов. Интересно, что понимание важности формирования гражданского общества пришло в нашу страну не так давно, около двадцати лет назад. До этого уголовное право и процесс в целом ориентировались скорее на репрессию, нежели на гуманизацию. В Постановлении Пленума Верховного суда РСФСР «О практике назначения наказаний, не связанных с лишением свободы» от 26 декабря 1989 г. № 7 как на недостаток работы судов, например, указано назначение наказаний, не связанных с изоляцией от общества, лицам, обвиняющимся в совершении тяжких преступлений [7]. Однако на сегодняшний день очевидно, что чаша весов склоняется от репрессии к ресоциализации осужденного, к пониманию того, что в целях восстановления социальной справедливости совершенно необязательно изолировать человека от общества.
Третьим лицом, которое крайне заинтересовано в цели восстановления социальной справедливости и правомочно требовать ее реализации, является потерпевший. Как лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред, потерпевший существует далеко не во всех преступлениях, но в тех случаях, когда посягательство совершено в отношении конкретного лица, он вправе требовать не только законного, но и справедливого наказания преступнику. Характерно, что представления о справедливости у различных сторон уголовного процесса могут не совпадать: например, потерпевшему наказание представляется несправедливым, а осужденный удовлетворен справедливым приговором. Например, в 2009 г. широ-
220
кий резонанс получило дело о дорожно-транспортном происшествии, виновницей которого оказалась дочь председателя Иркутского облизбиркома. Молодая женщина была осуждена по ст. 264 УК РФ к 2,5 годам лишения свободы, однако суд отсрочил исполнение наказания в связи с беременностью осужденной. В развернувшейся вокруг этого дела дискуссии прозвучали слова о коррупции в судебной системе и об «административном ресурсе», но только не о том, что ст. 82 УК РФ допускается принятие судом решения об отсрочке исполнения приговора, т. е. любая осужденная по делу с такой фабулой женщина имела бы право получить отсрочку по правилам ст. 82 УК РФ. Либо, напротив, потерпевший удовлетворен решением суда и считает цель восстановления социальной справедливости достигнутой в назначенном преступнику наказании, в то время как общественное мнение, солидарное с осужденным, крайне отрицательно оценивает приговор, признавая его чрезмерно суровым. Например, приговор к реальному лишению свободы двоих участниц группы Pussy Riot, совершивших в 2012 г. хулиганские действия в храме Христа Спасителя в Москве, многие известные (в том числе и на мировом уровне) общественные деятели сочли несправедливым и жестоким, хотя он был вынесен в рамках санкции ч. 2 ст. 213 УК РФ и достаточно адекватен.
Разумеется, в каждом случае должен применяться индивидуальный подход суда к назначению уголовного наказания подсудимому, но, на наш взгляд, в идеале он скорее должен приближаться к общественному представлению о восстановлении справедливости, нежели индивидуальному восприятию данной категории потерпевшим (хотя, заметим, могут быть и исключения).
По сути четвертым субъектом, изначально реализующим цель восстановления социальной справедливости, должен выступать суд. Во-первых, приговор должен быть справедливым, а во-вторых, основанным на нравственных нормах. Судья выносит приговор, руководствуясь внутренним убеждением и не сомневаясь в обоснованности и законности принятого судебного акта. Одним из свидетельств наличия обвинительного уклона в российском правосудии традиционно рассматривают низкий процент оправдательных приговоров.
К сожалению, в российском праве еще не сложились принципы экономической ответственности государства за вред, причиненный гражданину преступлением, независимо от возмещения ущерба непосредственно самим преступником (например, такая система работает в Японии).
В данном случае речь идет о восстановлении социальной справедливости по отношению к потерпевшему со стороны государства, не обеспечившему безопасность своего гражданина. Получается, что непосредственного
221
отношения к реализации цели наказания по отношению к преступнику данная восстановительная мера не имеет, так как он не принимает непосредственного участия в выплате компенсации, но, между тем несомненно, что она направлена на восстановление социальной справедливости по отношению к потерпевшему со стороны государства и общества и отчасти обеспечивает реализацию этой цели.
Наконец, следует указать, что главное лицо, к которому обращена цель наказания в виде восстановления социальной справедливости, это лицо, совершившее преступление. Во-первых, наказание как мера государственного принуждения состоит в комплексе лишений и ограничений прав и свобод осужденного, которые он должен претерпеть, что дает психологическое удовлетворение для потерпевшего и остальных граждан, наблюдающих за процессом правосудия.
Во-вторых, осужденный во многих случаях изолируется от общества (лишение свободы, смертная казнь) либо существенно ограничивается в своих правах (ограничение свободы, обязательные работы и др.) и таким образом он полностью исключается из нормальных социальных отношений, чем, кстати, обеспечивается и безопасность окружающих от дальнейших посягательств данного преступника на определенное время. На наш взгляд, прав Д. Липинский, который указывает, что объектом воздействия восстановительной функции выступают нарушенные преступлением общественные отношения и поведение лица, совершившего преступление. Восстановление общественных отношений возможно как путем удаления субъекта из определенной сферы общественных отношений, так и посредством принуждения лица к определенному варианту поведения [5].
В-третьих, реализация цели восстановления социальной справедливости явно видна и в случаях возмещения морального и материального вреда непосредственно осужденным (имеется в виду, в гражданско-правовом порядке, хотя материальное возмещение вреда, причиненного преступником, часто является весьма условной компенсацией преступного последствия, например в случае убийства близкого человека).
Наконец, в-четвертых, наказание, преследуя цель восстановления социальной справедливости, имеет своим следствием судимость. Судимость как бы «напоминает» в течение разумного, установленного законодателем периода времени лицу, освобожденному от отбывания наказания, о совершенном им антисоциальном деянии (ограничивая выбор работы, избирательное право и т. п.)
Данные исследований, проведенных в местах лишения свободы, показывают, что более 50 % осужденных считают назначенное им наказание
222
законным, но несправедливым. Между тем установлено, что в случаях, когда осужденный считает наказание справедливым, процесс его исправления проходит успешнее [2].
Таким образом, цель восстановления социальной справедливости при назначении уголовного наказания неслучайно названа законодателем первой среди иных его целей. Она имеет конкретное и недвусмысленное содержание, являясь одновременно морально-этической категорией отражения господствующих в государстве и обществе представлений о справедливости и в то же время имеет компенсационную (экономическую) направленность. Назначение наказания, которое отвечает требованиям не только права, но и нравственности, способствует достижению всех закрепленных в законе целей наказания, а также привитию уважения к закону среди населения, росту авторитета органов государственной власти и в особенности судебной системы.
Список литературы
1. Данные судебной статистики [Электрон. ресурс] сайт Судебного департамента при Верховном суде РФ. - URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=1309 (дата обр.: 29.10.2015 г.)
2. Елеонский В.А. Уголовное наказание и воспитание позитивной ответственности личности. - Рязань, 1979.
3. Канарш Г.Ю. Социальная справедливость: философские концепции и российская ситуация. - М., 2011. - С. 155-178; Прокофьев А.В. Человеческая природа и социальная справедливость в современном этическом аристотелианстве // Этическая мысль. - Вып. 2. - М.: ИФ РАН, 2001. - С. 42-69.
4. Ленин В.И. Очередные задачи советской власти // Полн. собр. соч. Т. 36. -С. 122-123.
5. Липинский Д. Восстановительная функция уголовной ответственности // Уголовное право. 2003. - № 2. - С. 47.
6. Некрасов А.И. Этика. - Харьков, 2007. - С. 232.
7. О практике назначения наказаний, не связанных с лишением свободы: постановление Пленума Верховного суда РСФСР от 26.12.1989 № 7 // БВС РСФСР. 1990. - № 1.
8. О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания: постановление Пленума Верховного суда РФ от 11.01.2007 № 2 // БВС. - 2007. - № 1.
9. О разъяснении пункта 5 резолютивной части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1999 года № 3-П по делу о проверке конституционности положений статьи 41 и части третьей статьи 42 УПК РСФСР, пунктов 1 и 2 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 16 июля 1993 года «О порядке введения в действие Закона Российской Федерации «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР», Уголовно-
процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях» в связи с запросом Московского городского суда и жалобами ряда граждан»: определение Конституционного суда Российской Федерации от 19.11.2009. № 1344-О-Р // Вестн. Конституционного суда РФ. - 2009. - № 12.
10. Ожегов С.И. Словарь русского языка. - М., 1990; Толковый словарь русского языка: в 4 т. / под ред. Д.Н. Ушакова. - М., 1995.
11. По делу о проверке конституционности положений статьи 41 и части третьей статьи 42 УПК РСФСР, пунктов 1 и 2 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 16 июля 1993 года «О порядке введения в действие Закона Российской Федерации «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР», Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях» в связи с запросом Московского городского суда и жалобами ряда граждан: постановление Конституционного суда Российской Федерации от 02.02.1999 г. № 3-П // Вестн. Конституционного суда РФ. 1999. № 2.
