CC BY
29
ТЕRRА ECONOMICUS ^ Экономичeский вестник Ростовского государственного университета ^ 2010 Том 8 № 1 (часть 2)
ВОСПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ПРОБЛЕМНЫХ РЕГИОНОВ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА
Н.Н. КИСЕЛЕВА,
доктор экономических наук, заведующая кафедрой мировой и региональной экономики, Пятигорский филиал Северо-Кавказской академии государственной службы,
e-mail: kiseleva-n-n@yandex.ru;
Т.Н. УСАМОВА,
соискатель,
Пятигорский филиал Северо-Кавказской академии государственной службы,
357500, г. Пятигорск, пр. Кирова, д. 78
В статье предложен подход к исследованию воспроизводственного потенциала региона, выявлены его элементы и их взаимообусловленность, специфика воспроизводственного потенциала проблемных регионов Северного Кавказа.
Ключевые слова: проблемный регион; воспроизводство; потенциал; производительные силы; производственные отношения.
The paper proposed an approach to the study of the reproductive potential of the region, revealed its elements and their interdependence, the specificity of the reproduction capacity of problematic regions of the Northern Caucasus.
Keywords: troubled region; reproduction; potential; productive forces, production relations.
Коды классификатора JEL: R11.
Регион представляет собой целостную воспроизводственную систему, в рамках которой осуществляется воспроизводство самой социально-территориальной общности, валового регионального продукта, удовлетворяющего общественные потребности, а также производительных сил и общественных производственных отношений.
Тип воспроизводства в масштабе регионального хозяйства определяется эффективностью использования его воспроизводственного потенциала как совокупности всех сил, используемых при создании материальных основ жизнедеятельности социально-территориальной общности, условий (факторов) и достигнутых результатов функционирования региональной экономики, социальными границами системы производственных отношений.
Таким образом, в составе воспроизводственного потенциала региона целесообразно выделение четырех составных элементов, каждый из которых взаимообусловлен остальными (рис.1): потенциал производительных сил (рабочей силы и средств производства); потенциал системы производственных отношений;
© Н.Н. Киселева, Т.Н. Усамова, 2010
потенциал достигнутых результатов; потенциал условий (факторов) функционирования региональной экономики.
Так, потенциал условий (факторов) функционирования региональной экономики испытывает влияние производительных сил в силу ограниченности и редкости вовлекаемых ресурсов. В свою очередь высокий потенциал условий развития, например, в виде благоприятной ценовой конъюнктуры и повышенного спроса на сырье, может значительно увеличивать стоимость средств производства.
Рис. 1. Составные элементы воспроизводственного потенциала региона
Потенциал условий функционирования региональной экономики предопределяет специфику производственных отношений (формы распределения, механизм обмена, степень зрелости институциональной среды). В то же время границы системы производственных отношений предопределяют дальнейшие условия развития экономики. В частности, Р. Ла Порта, Ф. Лопес-де-Силанес, А. Шляйфер и Р. Вишны с помощью многочисленных эконометрических расчетов иллюстрируют тезис о том, что более адекватная реализация отношений частной собственности формирует благоприятные условия интенсивного развития финансовых рынков [14, 15].
Потенциал достигнутых результатов, т.е. материализованный результат общественного производства в регионе, есть не что иное, как одна из граней многогранных производственных отношений, поддающаяся эмпирической фиксации. Так, А. Радыгин и Р. Энтов отмечают, что развитые отношения частной собственности обеспечивают интенсивное расширение капиталовложений, повышение темпов экономического роста [8, с. 13] и, таким образом, обеспечивается рост общественного продукта. При этом сами производственные отношения возникают по поводу условий присвоения достигнутых результатов производства («дележа» общественного продукта).
Потенциал производительных сил, участвующий в процессе производства и росте производительности труда, способствует формированию потенциала достигнутых результатов функционирования экономики. Последний же служит основой для пополнения потенциала производительных сил в виде инвестиций, направляемых на воспроизводство средств производства, более высокой заработной платы и социальных программ, обеспечивающих воспроизводство рабочей силы.
ТЕRRА ECONOMICUS ^ Экономичeский вестник Ростовского государственного университета 2010 Том 8 № 1 (часть 2)
ТЕRRА ECONOMICUS ^ Экономичeский вестник Ростовского государственного университета ^ 2010 Том 8 № 1 (часть 2)
Потенциал достигнутых результатов в существенной мере зависит от потенциала условий развития, так как только ценовая конъюнктура, растущие потребности могут обеспечить реализацию регионального продукта, стимулирование его производства. В свою очередь, потенциал достигнутых результатов при достижении высоких значений может оказывать существенное влияние на ценовую конъюнктуру, состояние сырьевых рынков и рынков товаров и услуг [13, с. 7].
Производительные силы и производственные отношения в логической системе политэкономии соотносятся как «содержание» и «форма». Взаимодействие производительных сил и производственных отношений нашло отражение в функционировании универсального закона соответствия производственных отношений уровню и характеру развития производительных сил. Производительные силы выступают в качестве внешнего источника движения производственных отношений, перерастающего во «внутренний» источник их движения [5, с. 4]. Формирование новых производственных отношений приводит к осознанию потребности дальнейшего развития производительных сил.
Таким образом, все элементы воспроизводственного потенциала тесно связаны между собой. Степень неразвитости одного из элементов влияет на эффективность использования всего воспроизводственного потенциала и формирует предпосылки появления так называемых проблемных регионов, в которых утрачены условия и стимулы к устойчивой воспроизводственной деятельности. Отсутствие соответствующего экономического механизма саморегуляции регионального развития приводит к нарушению соразмерности воспроизводственных связей «производство-потребление», несоответствию между хозяйственными потребностями и имеющимися ресурсами, а также между отдельными частями хозяйственного комплекса. Соответствующие территории не могут рассчитывать на саморазрешение проблемных ситуаций, не в состоянии самостоятельно реализовать свой конкурентный потенциал и требуют активной поддержки со стороны государства.
В качестве проблемных регионов правомерно, на наш взгляд, рассматривать все республики Северного Кавказа.
Наиболее уязвимым элементом структуры воспроизводственного потенциала северокавказских республик является потенциал системы производственных отношений, что проявляется в:
• институциональной неопределенности и отсутствии механизма социальноэкономической защиты собственности;
• «устойчивой асимметрии во взаимодействии полей власти и собственности, в основе которой — как реликты отношений господства и подчинений докапиталистического типа, так и остатки командных отношений, существовавших в советский период» [2, с. 193];
• наличии многоукладности, в основе которой — масштабный слой отношений этноэкономики;
• существовании высоких этносоциальных барьеров, обеспечивающих сегментацию хозяйственного пространства, закрепление доиндустриальных и индустриальных форм аллокации ресурсов и расхождение экономических интересов;
• вытеснении элементов конкурентных отношений элементами монопольного характера в структуре хозяйственных отношений регионов.
Ключевым экономическим субъектом проблемных регионов Северного Кавказа выступают этнические элиты, «укрепившие свои властные, а в этой связи и экономические, позиции в соответствующих регионах и активно включившиеся в процесс перераспределения собственности, прибыли и ренты» [12, с. 61].
Проявлением этноэкономических отношений в республиках выступает высокая доля неформального сектора экономки, которая колеблется в диапазоне от 23 до 49% (табл. 1). Для сравнения, в среднем по России этот показатель составляет 18% [1, с. 3-4].
Таблица 1
Доля занятых в неформальном секторе в республиках Северного Кавказа в общей численности населения в 2005 г.,%
Регион Доля занятых в неформальном секторе в общей численности населения
Республика Дагестан 49
Республика Ингушетия 39
Кабардино-Балкарская Республика 29
Карачаево-Черкесская Республика 39
Республика Северная Осетия — Алания 23
Чеченская Республика
Источник: Канцеров Р.А. Необходимость и возможность инновационной модернизации многоукладной экономики южных регионов России // Региональная экономика: теория и практика. 2008.
№ 1 (58). С. 4.
Отчасти широкое распространение неформального сектора в экономике северокавказских республик можно связать с доминированием ее этноэкономической составляющей.
Характеризуя потенциал производительных сил региона, отметим преобладание в региональном хозяйстве республик Северного Кавказа третьего технологического уклада (в развитых странах формируется шестой технологический уклад). Наряду с ним в некоторых отраслях сохраняются реликтовые уклады (особенно в агропромышленном комплексе), представляющие домашнее приусадебное хозяйство, промыслы, надомничество на основе ручного труда.
В качестве одного из показателей, характеризующих технологический уклад региона, можно рассматривать число используемых передовых производственных технологий (табл. 2).
Таблица 2
Число используемых передовых производственных технологий
Регион 2000 год 2008 год
Российская Федерация 70 069 184 568
Южный федеральный округ 4 498 10 261
Республика Дагестан 534 1 762
Кабардино-Балкарская Республика 124 29
Карачаево-Черкесская Республика - -
Республика Северная Осетия — Алания 18 18
Чеченская Республика -
Источник: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2009: Стат. сб. — М.: Росстат, 2009. С. 814.
ТЕRRА ECONOMICUS ^ Экономичeский вестник Ростовского государственного университета 2010 Том 8 № 1 (часть 2)
ТЕRRА ECONOMICUS ^ Экономичeский вестник Ростовского государственного университета ^ 2010 Том 8 № 1 (часть 2)
Потенциал производительных сил региона снижается в связи с декапитализацией основных отраслей экономики: высоким уровнем физического износа и морального старения средств производства (табл. 3), дефицитом квалифицированных кадров при общем высоком уровне безработицы, вымыванием техноструктуры. Существует реальная угроза дальнейшего оттока наиболее перспективных ресурсов (инвестиций, квалифицированной рабочей силы) за пределы северокавказских республик.
Потенциал условий функционирования региональной экономики определяется слабым воздействием глобальных факторов на элементы воспроизводственного потенциала на фоне сильного влияния факторов незрелой институциональной среды национальной и региональной экономики.
Таблица 3
Место, занимаемое регионом в РФ, по основным показателям, характеризующим состояние средств производства
Регион Стоимость основных фондов Степень износа основных фондов
Республика Дагестан 39 69
Республика Ингушетия 82 53
Кабардино-Балкарская Республика 74 70
Карачаево-Черкесская Республика 78 33
Республика Северная Осетия — Алания 75 57
Чеченская Республика 67 46
Источник: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2009: Стат. сб. —
М.: Росстат, 2009. С. 383, 391.
Республики Северного Кавказа можно рассматривать в качестве особых локальных зон в глобальном хозяйстве, развитие которых опирается на свои модели хозяйствования [6].
Модель локализованного развития просматривается для южнороссийских республик с низким значением индикаторов включенности в глобальную экономику: Кабардино-Балкарской и Карачаево-Черкесской республик (табл. 4).
Таблица 4
Индикаторы включенности республик Северного Кавказа в глобальную экономику
Регион Накопленные иностранные инвестиции в экономику за 1996-2006 гг., долл. США на 1 жителя Накопленный объем экспорта за 2000-2006 гг., долл. США на 1 жителя Накопленный объем импорта за 2000-2006 гг., долл.США на 1 жителя
Республика Дагестан 3,2 20,8 855,1
Республика Ингушетия - 3 040,5 295,9
Кабардино-Балкарская Республика 65,4 121,4 84,9
Карачаево-Черкесская Республика 7,4 132,3 149
Северная Осетия — Алания 20,8 66,7 598,3
Чеченская Республика
Источник: Киселева Н.Н.Устойчивое развитие социально-экономической системы региона: методология исследования, модели, управление. — Ростов н/Д, 2008. С. 139.
Ситуацию во внешнеэкономической сфере республик Дагестан и Северная Осетия — Алания описывает импортоориентированная модель. Незначительный объем экспорта при достаточно высокой импортозависимости приводит к образованию отрицательного сальдо торгового баланса. Практически отсутствуют иностранные инвестиции и предприятия с участием иностранного капитала.
Проводимая в России региональная политика была направлена на выравнивание условий социально-экономического развития регионов. Именно идеология нивелирования межрегиональных диспропорций была заложена в нормативноправовые документы, регламентирующие вопросы регионального развития [7, 10, 11]. В основе данной парадигмы региональной политики лежал вывод о том, что бюджетное финансирование в различных его формах увеличивает возможности различных субъектов за счет привлечения общегосударственных ресурсов. Во многих случаях соответствующее межрегиональное перераспределение доходов осуществляется в пользу относительно менее обеспеченных (более нуждающихся) регионов, вследствие чего межрегиональное неравенство должно снижаться. Действительно, бюджетное финансирование, увеличивая потенциал условий развития региона, может способствовать ускоренному развитию отдельных отраслей экономики, создавать предпосылки для ускорения научно-технического прогресса (НТП), обеспечивать условия для развития социальной инфраструктуры и т.д.
Однако, наряду с положительными стимулами, предоставление федеральной поддержки регионам может формировать отрицательные стимулы для региональных властей, касающиеся развития экономического и налогового потенциала.
Необходимым условием ориентации властей на рост налогового потенциала является то, что ранги регионов, касающиеся бюджетной обеспеченности, до и после предоставления трансфертов не меняются местами. Если это условие отсутствует, то функция стимулирования оказывается полностью подавленной, притупляется направленность на развитие экономического и налогового потенциала и усугубляются существующие региональные диспропорции. Именно эту ситуацию мы наблюдаем в России. С учетом стабилизационных расчетов ранги бюджетной обеспеченности до и после распределения трансфертов имеют сильное различие (табл. 5).
Таблица 5
Ранги бюджетной обеспеченности с учетом стабилизационных расчетов (ранг 1 присваивается региону с минимальным показателем)
Субъекты РФ До распределения трансфертов После распределения трансфертов
Республика Дагестан 9 1
Чеченская республика 1 8
Ставропольский край 35 9
Источник: Лавровский Б., Постникова Е. Трансфертный механизм: преодолен ли кризис?// Вопросы экономики. 2005. № 8. С. 89-90.
Трансфертный механизм не справляется также со своей приоритетной задачей — регионального бюджетного выравнивания. Региональная сбалансированность базовых показателей бюджетной обеспеченности за счет собственных ресурсов ухудшается. Федеральная помощь приводит к определенному выравниванию показателей обеспеченности по сравнению с базисной ситуацией. Мера разброса
ТЕRRА ECONOMICUS ^ Экономичeский вестник Ростовского государственного университета 2010 Том 8 № 1 (часть 2)
ТЕRRА ECONOMICUS ^ Экономичeский вестник Ростовского государственного университета ^ 2010 Том 8 № 1 (часть 2)
после распределения трансфертов в 2004 г. практически сравнялась с соответствующим показателем до распределения трансфертов в 2001 г., а в 2005 г. даже превысила значение аналогичного показателя до распределения трансфертов в 2002 г. и приблизилась к значению 2003 г. (табл. 6).
Таблица 6
Вариация показателей бюджетной обеспеченности (коэффициент вариации, %)
Период 2001 2002 2003 2004 2005
До распределения трансфертов 71,1 72 77,9 86,0 89,8
После распределения трансфертов 53,1 51,1 59,6 69,5 74,6
Источник: Лавровский Б., Постникова Е. Трансфертный механизм: преодолен ли кризис? // Вопросы экономики. 2005. № 8. С. 492.
Таким образом, несмотря на то что за пять лет на осуществление политики выравнивания было израсходовано более 750 млрд руб., с некоторым лагом все снова возвращается на «круги своя».
Все более очевидная несостоятельность трансфертного механизма, осознание того факта, что акцент на текущем выравнивании бюджетной обеспеченности регионов неизбежно приводит к усилению их расслоения, во многом предопределили переход от социальной по своей сути концепции выравнивания к экономической концепции стимулирования расширенного воспроизводства потенциала региона.
Смена парадигмы региональной политики предполагает и изменение инструментов государственной поддержки проблемных регионов.
Общий режим регулирования хозяйственной деятельности в России (сохраняющаяся неопределенность прав собственности, недоступность или высокая цена долгосрочных финансовых средств для большинства компаний, высокое налоговое бремя в секторах, производящих несырьевую продукцию, а также неразвитость производственной инфраструктуры и забюрократизированность многих сфер деятельности) настолько неблагоприятен для развития производительных сил региона, что отдельными мерами по поддержке инноваций и развитию сложных видов услуг обойтись нельзя. Необходимы комплексные улучшения в законодательной, административной и регуляторной сферах, которые на сегодняшний день могут быть в полном объеме реализованы в рамках зон с особым экономическим режимом.
Для формирования предпосылок устойчивого развития проблемных регионов Северного Кавказа следует обратиться к опыту США по созданию предпринимательских зон, которые используются как инструмент региональной политики, направленной на оживление мелкого и среднего бизнеса в депрессивных районах, за счет предоставления предпринимателю большой свободы деятельности и значительных финансовых льгот.
В США создано свыше 1400 предпринимательских зон в 700 городах и пригородах США. Для получения статуса предпринимательской зоны район, выделяемый для этих целей, должен соответствовать ряду требований. Наиболее важные из них:
а) более 70% жителей должны иметь личный или семейный доход менее 80% среднего дохода для всей страны;
б) уровень безработицы в этом районе должен быть значительно выше, чем по всей стране.
В большинстве штатов срок действия предпринимательских зон колеблется от 10 до 20 лет. Результаты их деятельности показывают, что они способствуют повышению деловой активности в депрессивных районах страны, уменьшают размеры безработицы, позволяют сократить бюджетные ассигнования на социальные программы и ведут к постепенному увеличению налоговых поступлений.
Одной из форм воздействия государства на формирование потенциала условий функционирования экономики северокавказских регионов в условиях новой парадигмы регионального развития является развитие институциональной среды региона. Имманентными составляющими политики государства по повышению зрелости институциональной среды регионов Северного Кавказа являются развитие инвестиционных институтов и обеспечение внедрения института трансфера инноваций, усиление функциональных межрегиональных связей, активизация процесса нормотворчества и его реализация в рамках института частной собственности. Изменение потенциала институциональных условий развития будет способствовать расширению социальных границ складывающейся на современном этапе системы производственных отношений за счет ее проникновения в те социальные сферы, которые ранее были подчинены иным формам производственных отношений.
ЛИТЕРАТУРА
1. Канцеров, Р.А. Необходимость и возможность инновационной модернизации многоукладной экономики южных регионов России / Р.А. Канцеров // Региональная экономика: теория и практика. — 2008. — № 1 (58).
2. Керашев, А.А. Интеграционно-воспроизводственная парадигма управления хозяйственным комплексом макрорегиона: дис д-ра экон. наук / А.А. Керашев. — Майкоп,
2006.
3. Киселева, Н.Н. Устойчивое развитие социально-экономической системы региона: методология исследования, модели, управление / Н.Н. Киселева. — Ростов-на-Дону, 2008.
4. Лавровский, Б. и др. Трансфертный механизм: преодолен ли кризис? / Б. Лавровский, Е. Постникова // Вопросы экономики. — 2005. — № 8.
5. Мамедов, О.Ю. Политическая экономия / О.Ю. Мамедов. — Ростов-на-Дону, 2006.
6. Мюрдаль, Г. Современные проблемы «третьего мира» / Г. Мюрдаль. — М.: Прогресс, 1972.
7. Постановление Правительства РФ от 19 сентября 1998 г. № 1112 «О дополнительной финансовой поддержке депрессивных регионов».
8. Радыгин, А. и др. В поисках институциональных характеристик экономического роста / А. Радыгин, Р. Энтов // Вопросы экономики. — 2008. — № 8.
9. Регионы России. Социально-экономические показатели. 2009: Стат. сб. — М.: Росстат, 2009.
10. Основные положения региональной политики в Российской Федерации. (Утверждены Указом Президента Российской Федерации от 3 июня 1996 г.) // СЗ РФ. 1996. — № 23.
11. Федеральная целевая программа «Сокращение различий в социально-экономическом развитии регионов Российской Федерации». Утверждена постановлением Правительства РФ № 717 от 11 октября 2001 г.
12. Шандиров, М.О. Этноэкономика в системе регионального воспроизводства (на материалах Кабардино-Балкарской Республики): дис. ... канд. экон. наук / М.О. Шандиров. — Ростов-на-Дону, 2002.
13. Юсупов, К.Н. и др. Концепция анализа воспроизводственного потенциала региона / К.Н. Юсупов, А.В. Янгиров // Региональная экономика: теория и практика. — 2007. — № 16 (55).
14. La Porta, R. et al. Legal Determinants of External Finance / R. La Porta, F. Lopes-de Si-lanes, A. Shleifer, R. Vishny // Journal of Finance. 1997. Vol. 52.
15. La Porta, R. et al. Law and Finance / R. La Porta, F. Lopes-de Silanes, A. Shleifer, R. Vishny // Journal of Political Economy. 1998. Vol. 106.
ТЕRRА ECONOMICUS ^ Экономичeский вестник Ростовского государственного университета 2010 Том 8 № 1 (часть 2)
