CC BY
120
14. US Aircraft Carriers. Available at: https://edition.cnn.com/2013/11/08/us/gallery/aircraft-carrier-classes
15. Kascheev I.G. Bitva gigantov. Pervym samoletom-bombardirovschikom byl rossijskij «Il'ya Muromec» ili nemeckij «Ceppelin-Shtaakene»? Available at: https://armflot.ru/ aviatsiya/1479-bitva-gigantov-pervym-samoletom-bombardirovshchikom-byl-rossijskij-ilya-muromets-ili-nemetskij-tseppelin-shtaakene
16. The 7 Types of Military Helicopters (with examples). Available at: https://www.aircraftcompare.com/blog/types-of-military-helicopters/
17. Peck M.B. The US Army Wants Robots to Replace Artillery Gunners. Available at: https://nationalinterest.org/search/node/Field%20Artillery%20Ammunition%20Support%20 Vehicle%20%28FAASV%29.%20The%20FAASV
18. Mizokami K. Watch This An-124 Condor Absolutely Eat It on the Runway After a Botched Takeoff. Available at: https://www.popularmechanics.com/military/aviation/a34691643/ antonov-124-runway-accident/
Статья поступила в редакцию 24.12.20
УДК 821.161.1
Kuptsova N.E., postgraduate, Moscow State University (Moscow, Russia), E-mail: natalia.kuptsova@gmail.com
PERCEPTION OF PECHORIN AS THE MAIN CHARACTER OF THE NOVEL "A HERO OF OUR TIME" BY RESEARCHERS FROM THE UNITED STATES.
The article is devoted to the perception of Pechorin, the protagonist of the novel "A Hero of Our Time" by M.Yu. Lermontov in the considerations of Lermontov studies in the USA and this is the first article on this topic. The author examines the evolution of the perception of Pechorin from the early Lermontov's studies (60-70s) to the present time. Using the review of a wide range of studies, the conclusion is made about how the views over the protagonist of the novel are changing, ranging from rather critical assessments based on the condemnation of the vices and sins of Pechorin to analysis in a much broader context. The considerations which have not been observed in Russian Lermontov's studies are of particular interest, particularly the assessment of the protagonist from the point of view of other characters of the novel and the influence that Pechorin's actions have on them. Researchers from the United States often refer to the comparison of the images of Onegin and Pechorin, considering them in terms of similarities and differences. Considering the title of the novel "A Hero of Our Time", the scholars from the USA often raise up the question whether Pechorin is a hero of his time or not and completely opposite points of view can be found here. In the conclusion, the author stated that the perception of Pechorin in Lermontov's studies in the USA looks like rather contradictory and it would be early to say that there is a common position among the scholars. The author's bibliographic list contains both the most authoritative monographs and the works written in a dissertation format.
Key words: novel, Pechorin, "A Hero of Our Time", Lermontov, image.
Н.Е. Купцова, соискатель, Московский государственный университет, г. Москва, E-mail: natalia.kuptsova@gmail.com
ВОСПРИЯТИЕ ПЕЧОРИНА КАК ГЛАВНОГО ГЕРОЯ РОМАНА «ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ» ИССЛЕДОВАТЕЛЯМИ ИЗ США
Статья посвящена рассмотрению образа Печорина, главного героя романа М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» в оценках американского лер-монтоведения и является первой статьей по этой теме. Автор рассматривает эволюцию восприятия образа Печорина, начиная с раннего американского лермонтоведения (60 - 70-е годы) до настоящего времени. На основе оценки широкого круга исследований делается вывод о том, как меняются оттенки восприятия главного героя романа, начиная от достаточно критичных оценок, базирующихся на основе осуждения пороков и грехов Печорина до анализа в гораздо более широком контексте. Особый интерес вызывают оценки, которые не наблюдались в российском лермонтоведении, в том числе оценки с точки зрения других героев романа и того влияния, которые производят на них поступки Печорина. Исследователи из США часто обращаются к сравнению образов Онегина и Печорина, рассматривают их с позиции сходства и различия. Исходя из названия романа «Герой нашего времени», американские лермонто-веды часто обращаются к вопросу о том, является ли Печорин героем своего времени, и здесь наблюдаются совершенно противоположные точки зрения. В заключение автор делает вывод о том, что восприятие Печорина в американском лермонтоведении выглядит достаточно противоречиво, и преждевременно было бы говорить о том, что существует единая позиция у исследователей.
Ключевые слова: роман, Печорин, «Герой нашего времени», Лермонтов, образ.
Вильям Тодд, профессор литературы Гарвардского университета, писал о романе М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени», что «в течение полутора столетий читатели невольно раскачивали весы между героем и обществом в поисках сверх-потенциала то в одном, то в другом, как будто бы это были живой человек и реальный мир». Научная литература, касающаяся романа Лермонтова, обширна. В. Гольштейн дает образное определение этого многообразия: «Печорин был осужден, разоблачен, прославлен и вошел в лекционный материал, читаемый с многочисленных кафедр. В зависимости от идеологической программы ученого, Печорин мог быть злодеем, лишним человеком, бунтарем. Изучение уникальных особенностей Печорина быстро накладывается на рассказ банальностей о бедах общества, которые он должен представлять». В то же время Лермонтов в предисловии к роману предупреждает нас, что он именно и преследовал цель такого разброса в толкованиях. Роман как будто бы подталкивает к противоречивому пониманию главного героя и приглашает читателя к индивидуальной интерпретации. В своем дневнике, в последней записи перед дуэлью Печорин делает запись на эту тему, как будто предвидя разнообразие толкований его личности: «Одни скажут: он был добрый малый, другие - мерзавец. И то, и другое будет ложно» [1]. В этой связи особенно интересно, каким выглядит Печорин в глазах исследователей из США, какие добродетели и недостатки они в нем видят и как интерпретируют его поведение.
В колумбийской энциклопедии, выдержавшей шесть переизданий, в статье, посвященной творчеству М.Ю. Лермонтова, Печорин охарактеризован как разочарованный, скучающий и обречённый молодой дворянин. Традиция разоблачить Печорина особенно свойственна раннему американскому лермонтове-дению. Так, Вильям Харкинс, профессор Колумбийского университета, достаточно категоричен в своих оценках Печорина и характеризует его с точки зрения психоанализа: «Вряд ли можно отрицать, что Печорин был, с точки зрения современной психологии, нарциссом и невротиком [2]. Неспособность Печорина любить, «превратить свои великие дары в какие-либо приемлемые результаты, его манипулятивное, оппортунистическое, порой даже мстительное отношение
к своим собратьям-мужчинам и, более того, женщинам, - все это предполагает нарциссизм и даже садизм» [3]. Он также относит храбрость Печорина и его безразличие к смерти к нарциссическим проявлениям. Тем не менее он выделяет и противоречивость Печорина, отмечая сочетание героизма и невроза, чувствительности к несправедливости и бездушного безразличия к страданиям других, любви к женской красоте и самовлюбленности Нарцисса. По мнению Харкинса, Печорин не скучает - на самом деле он очень заинтригован своими махинациями, но при этом он внутри остается глубоко безразличным. Он, в конечном счете, не знает, почему он действует так, как поступает, почему ведет игру с княжной Мери, почему мучает ее, почему не может на ней жениться. Вместо того чтобы считать себя рациональным существом, одиноким в иррациональном мире, как мог бы сделать чисто нарциссический герой, Печорин признает, несмотря на свое презрение к другим, что нет реального различия между его поведением и миром; разница заключается только в его стремлении к успеху и в степени его самосознания.
Ряд исследователей также видят в Печорине непостижимую и непоследовательную личность, но они расходятся в причинах этого. Виллиям Тодд ищет корни этого литературного феномена в отсутствии конгруэнтности или последовательности в идентичности Печорина, что, в свою очередь, может быть объяснено социально-психологическим климатом в России того времени, когда культура и стандарты личности еще формировались в русском литературном сознании [4].
Элизабет Череш Аллен, профессор колледжа Брин Мавр, придерживается другой точки зрения. Она считает, что таинственная и непоследовательная личность Печорина вызвана, скорее, распадом культуры, к которой он принадлежит, чем ее формированием, и речь здесь идет не столько о российской культуре, сколько о культуре романтизма как такового. Она видит в Печорине постромантического героя, который вмещает в себя все те качества, которыми его наделяют исследователи, и даже больше, но эти качества не объединяются в целостную личность, они слишком разрозненны, чтобы их можно было связать. Его поведение слишком хаотично и экстремально, чтобы говорить просто о многогранной
персоне. По сути, по ее мнению, фрагментарная структура романа и фрагментарное представление личности Печорина обусловлены [5].
Особое внимание исследователи уделяют сравнению личностей Онегина и Печорина.
Лео Винер считает, что, несмотря на то, что Печорин ведет такое же бесполезное существование, у него более высокие устремления, чем у Онегина. Печорин пытается решить раздражающие вопросы, которые его мучают, и раскрывает недостатки своей души с беспощадной откровенностью [6]. Кристин Роуз в своей диссертации, посвященной роману «Герой нашего времени», отмечает, что годы, проведенные Печориным за чтением готических и романтических произведений, научили его классифицировать и понимать жизнь в соответствии с западными жанрами, и поэтому сюжет его жизни кажется предопределенным. Неспособность Печорина воплотить западного героя в российском контексте не означает, что герой является ложной западной имитацией. Напротив, борьба Печорина за определение своей идентичности в расколе между русскими и западными жанрами, раскрывает «наше время» как период формирования идентичности в соответствии с национальным литературным сознанием. Как первый герой русского психологического реализма, Печорин представляет интроспективного метафизического героя, который постоянно опосредует свою позицию между реальностью и вымыслом. Учитывая тот факт, что Онегин является непосредственным источником вдохновения в создании Печорина, двойственности, которые Пушкин воплощает в этом образе, также применимы к более развитому Печорину [7].
Другие авторы тоже проводят сравнение образа Печорина с Онегиным. Так, Сидней Шульц, профессор университета Луисвиль, называет Печорина лишним человеком и байроническим героем в образе Евгения Онегина, холодным и расчетливым [8].
Интересное сравнение Онегина и Печорина приводит Джон Мерсеро, отмечая, что у них много общего, особенно духовная фригидность, которая проявляется в интеллектуальном контроле над эмоциями, избытке радостей жизни, порождающем презрительное отношение ко всему, скука, от которой они оба стремятся избавиться с помощью путешествий и любовных романов. Но есть и существенные различия, поскольку Онегин, по сути, апатичен, а Печорин энергичен, преуспевает в противостояниях. Онегин просто плывет по жизни, зевая, не интересуясь даже самим собой. Печорин замышляет, борется и разрушает, чрезвычайно интересуется своим поведением и эмоциями, он почти демонически вдохновлен, но, не имея этической устойчивости, потворствует своей страсти к власти, не обращая внимания на последствия ни для других, ни для себя. Мерсеро также уверен, что трагическая и разрушительная жизнь Печорина была прямым следствием личных недостатков, а не внешних обстоятельств. По его мнению, Печорин появился как совершенно индивидуальная личность и настолько же обладает своими уникальными качествами, как и любой из его литературных предков [9].
Среди исследователей США также нет единого мнения о том, можно ли назвать Печорина героем своего времени. Кристофер Хитчес считает, что Печорина никак нельзя назвать героем, потому что даже когда его описывают те, кто им восхищается, например, верный старый солдат Максим Максимыч, Печорин предстает безразличным и безответственным, несмотря на всю его харизматич-ность. Самому себе он скучен и внешне отстранен, будучи поглощен непонятным недовольством внутри. Для объективного читателя он кажется черствым и иногда садистским. Более того, Кристофер Хитчес считает, что, несмотря на проявление инициативы в пленении пьяного казака, в более значительной войне, связанной с репрессированием коренных народов Кавказа, Печорин делает в основном только то, что ему говорят [10].
Отсутствие воли у Печорина отмечает также Элизабет Аллен, утверждая, что, хотя Печорин имеет достаточно воли, чтобы выполнять различные роли и преуспевать в манипулировании другими для удовлетворения своей собственной гордости, ему не хватает воли сформировать целостный характер и жить доставляющей удовлетворение жизнью.
Хейди Фалетти в своей статье говорит о печоринском демонизме, который проявляется в бунтарстве, гордой отчужденности, чувстве опустошения и его удаленности от нормальных человеческих ценностей. Эти качества позволяют, по мнению автора, провести параллель с падшим ангелом, вступающим в противоречие с миром природы, Богом и человеком [11].
Удаленность Печорина от нормальных человеческих ценностей также подчеркивает Грег Ричард, считая, что беспричинное пренебрежение к чувствам Максим Максимыча является очевидным свидетельством его эмоциональной атрофии. Отлеживая путь Печорина, автор делает интересное наблюдение: по его мнению, Печорин делает четыре жеста отрицания: отрицание своего второго я (в дневнике), отрицание своего товарища Максим Максимыча, отрицание своей родной земли (отъезд за границу) и отрицание самой жизни.
Эту мысль далее развивает Майкл Холквист, считая, что Печорин видит, что он не просто отчужден от определенного общества в определенное время, но отрезан от любой системы, которая гарантирует, что его существование имеет какой-либо смысл».
Библиографический список / References
В противовес этим мнениям Вильяма Тодд убежден, что Печорина можно, безусловно, назвать героем своего времени, потому что в отличие от остальных героев он осознает ценности и образцы поведения общества, в котором он живет, несмотря на то, что сам копирует порочное поведение окружающего его мира, и его импровизации в сценарии не изменяют игру Печорин пишет о душном светском обществе и делает его тщательный анализ, демонстрируя свой антагонизм к нему играя в их игры, только лучше, чем они [12].
Давид Поуэлсток, на наш взгляд, открывает новый этап изучения главного героя романа «Герой нашего времени», проведя исследование Печорина с точки зрения других героев романа и в особенности того влияния, которые его поступки на них производят По его мнению, каждый второстепенный персонаж романа имеет свой собственный набор неявных ожиданий от Печорина, которые беспощадно раскрываются, и их реакция зависит от способности принять «нового Печорина» и осознать собственный самообман. Свое суждение исследователь поддерживает примерами. Так, Максим Максимыч озлоблен, когда Печорин не соответствует сентиментальному дружескому сценарию, который он мысленно составил для их встречи. Не будучи в силах противостоять обману своих ожиданий, он осуждает Печорина и, в конечном счете, путешествующего офицера, распространяя свое осуждение на всю светскую молодежь. «Мы простились довольно сухо. Добрый Максим Максимыч сделался упрямым, сварливым штабс-капитаном» [13].
По мнению Поуэлстока, самым драматичным и непонятным выражением скрытых желаний героя является дуэль Грушницкого с Печориным. Да, Печорин может быть назван убийцей, но Грушницкий выставлен в гораздо худшем свете: он морально слаб, обольщен сам собой и является лицемерным потенциальным убийцей. Действия Печорина заставляют Грушницкого задуматься о своем поведении^ он может только презирать себя за него.
Романтическая любовь княжны Мери к Печорину, когда ее тщеславие раскрывается, мгновенно превращается в ненависть. Когда ее ложное моральное сознание маскируется под добродетель, - пожалуй, самый яркий пример. Ее болезнь вызвана не любовью, а развенчанием иллюзий. И, несмотря на это, Печорин проявляет благородство, делая себя ненавидимым, он представляет ее более мудрой и осмотрительной.
Печорин искренне уважает чувства Веры, идет навстречу ее настойчивой просьбе о свидании (приходи непременно»), но именно Вера рассказывает об измене своему мужу, а Печорин дает себе слово никогда с ней больше не видеться, несмотря на свои желания.
Поуэлсток считает, что особенно примечательным выражением благородства и великодушия Печорина был захват пьяного казака в «Фаталисте», и что здесь им двигало не только и не столько желание проверить свою судьбу. Он увидел мать казака, прочитал безумное отчаяние на ее лице и решился взять преступника живым, хотя никто до него не решался [14].
Ранее этот поступок Печорина был отмечен Владимиром Голштейном. Он также считает, что лицо матери, на глазах у которой могли убить собственного сына, подтолкнул Печорина к действию. Аналогично он поспешил на помощь к княжне Мери, увидев ее умоляющий взгляд, чтобы спасти от пьяного офицера. Голштейн считает, что эти поступки показывают реальную мораль Печорина, и что в российском лермонтоведении эти поступки остались без должного анализа. Хотя есть исследователи, которые видят в ситуации с взятием пьяного казака и другие мотивы. Так, Нэнси Морроу считает, что Печорин стремится доказать, что он человек воли и действия, когда он противостоит пьяному казаку. Но при этом для него этот поступок не больше, чем проверка своей судьбы, и он просто проверил ее иначе, чем Вулич.
Интересный вывод по морально-этической теме в образе Печорина дает Владимир Голштейн, считая, что, несмотря на весь свой скептицизм к традиционным моральным принципам и религиозным доктринам, Печорин все-таки действует в гармонии со своими принципами, выбирает добро и признает свои обязательства перед другими.
Подводя итоги, можно сказать, что раннему американскому лермонтоведе-нию (60 - 70-е годы) было больше свойственно идентифицировать и осуждать пороки и грехи Печорина, «вешать» на него всевозможные ярлыки, и в этом можно видеть много сходства с западными традициями подхода к главному герою романа [15].
Со временем появилось больше новых оттенков в оценке Печорина, и американские исследователи пошли сообразно с мнением Владимира Гер-штейна, который был убежден, что необходимо смотреть глубже, чтобы увидеть героя изнутри. Появились интересные наблюдения, которые не встречались в российском лермонтоведении. Несмотря на то, что образ Печорина и его восприятие в США очень противоречивы, наблюдается эволюция подхода от анализа Печорина как символа или архетипа с моральной или социальной точки зрения к анализу в более глубоком контексте, в том числе с точки зрения других героев романа и того воздействия, которое производят на них поступки Печорина.
1. Todd W.M. Fiction and Society in the Age of Pushkin: Ideology, Institutions, Narrative. Harvard University Press, 1986.
2. Golshtein V. Lermontov's Narrative of Heroizm. Northwestern University Press. Evanston. Illinois, 1998.
3. The Columbia Encyclopedia. Columbia: The Columbia University Press, 2016.
4. Harkins W.E. Afterword to A Hero of Our Time. New American Library. New York, 1962.
5. Cheresh Allen E. A Fallen Idol is Still a God. Lermontov and the quandaries of Cultural Transition. Stanford: Stanford University Press, 2007.
6. Rose K. Genre, Gender, and National Identity in Mikhail Lermontov's A Hero of Our Time Year'. Thesis. Vanderbilt University, 2015.
7. Culture and Customs of Russia. Contributors: Sydney Schultze-Author. Publisher: Greenwood Press. Westport, 2000.
8. An Interpretation of the Russian People. Contributors: Leo Wiener-Author. New York. Publication year, 1915.
9. Mersereau J., Harry T. Moore "MikhailLermontov". Southern Illinois University Press. 1962.
10. Hitchens C. "And yet..." New York. 2015.
11. Faletti H. "The Elements of the Demonic in the character of Pechorin in Lermontov's Hero of Our Time. Forum for Modern Language Studies. 1978.
12. Richard G. "The cooling of Pechorin: The Scull beneath the Skin". Slavic Review. 1984; Vol. 43, № 3.
13. Holquist M. Dostoevsky and the Novel. Princeton, 1977.
14. Powelstock D. «Becoming Mikhail Lermontov. The ironies of Romantic Individualism in Nicholas I's Russia. Northwestern University Press, 2005.
15. Morrow N. Dreadful Games: The Play of Desire in the Nineteenth-Century Novel. Kent State University Press. Kent, OH, 1988.
Статья поступила в редакцию 21.12.20
УДК 811
Makarova E.А., junior researcher, Institute of Linguistics of Russian Academy of Sciences (Moscow, Russia), E-mail: antaresselen@mail.ru
LINGUISTIC QUESTIONNAIRE FOR FILLING THE "LANGUAGES OF THE WORLD" DATABASE. The present paper regards the questionnaire used for compiling languages description for the "Languages of the World" of IL RAS database. The encyclopedia of the same name has served as the main and the only source of information about the languages for many years. But new languages are added to the database faster than new volumes are published. Thus, the problem of finding reliable alternate sources has become very acute. We suggest a linguistic questionnaire to be a solution of the problem. The questionnaire was developed by specialists who have experience of field studies and language description basing on the data received from native speakers (subjects). The questionnaire can be divided into two parts. The first part is a set of questions that only a specialist studying the language or a native speaker with an industry-specific education can answer. The second part includes blocks of sentences for translation from English that a speaker without any linguistic education can do, providing that their level of English is at least B1. The questionnaire contains 138 questions for experts and 1235 sentences for translation. The present article offers examples of such questions and sentences, as well as translation of some blocks of sentences to Ukrainian and analysis of the received data.
Key words: Linguistic questionnaire, crowdsourcing, survey, "Languages of the World" database, Ukrainian.
Е.А. Макарова, мл. науч. сотр., Институт языкознания РАН, г. Москва, E-mail: antaresselen@mail.ru
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ ОПРОСНИК
ДЛЯ ЗАПОЛНЕНИЯ БАЗЫ ДАННЫХ «ЯЗЫКИ МИРА»
Исследование было выполнено в рамках гранта РФФИ №19-012-00476 А
В работе рассматривается анкета, составленная для заполнения рефератов языков в базе данных «Языки мира» ИЯз РАН. Долгое время главным и единственным источником информации о языках служило одноименное энциклопедическое издание, но скорость добавления новых языков в базу значительно превышает скорость выпуска новых томов, поэтому проблема поиска надежных альтернативных источников встала особенно остро. В качестве решения предлагается лингвистический опросник, разработанный специалистами, имеющими опыт полевых исследований и описания языков на основе данных, полученных от носителей (информантов). Опросник можно условно разделить на две части. Первая часть представляет собой набор вопросов, ответить на которые может только специалист, изучающий данный язык, либо носитель с профильным образованием. Вторая часть - это блоки предложений для перевода с английского языка, выполнить который может информант, не имеющий лингвистического образования и владеющий английским языком на уровне не ниже B1. Анкета включает в себя 138 вопросов, предназначенных для эксперта, и 1 235 предложений для перевода. В данной статье рассматриваются примеры вопросов и предложений, а также приводятся примеры перевода некоторых блоков предложений на украинский язык и анализ полученной информации.
Ключевые слова: лингвистический опросник, краудсорсинг, анкетирование, база данных «Языки мира», украинский язык.
Четвертая десктоп-версия базы данных «Языки мира» ИЯз РАН была официально выпущена в сентябре 2020 года [1]. В отличие от предыдущих версий описание языков в ней представлено в виде парадигм [2] по 124 признакам, каждый из которых может иметь от 2 до 24 вариантов значений. При этом для каждого языка может быть выбрано только одно значение, которое перечисляет все имеющиеся в нем явления.
До настоящего времени единственным источником информации для базы данных «Языки мира» служило одноименное энциклопедическое издание [3]. Однако уже при работе над 4-й версией возникла необходимость обращения к внешним источникам для
- уточнения социолингвистических сведений (число говорящих, область распространения языка, статус), что стало особенно актуально для языков, описанных в наиболее ранних томах, выпущенных в 1990-е и 2000-е годы;
- заполнения некоторых языковых признаков, информация по которым отсутствует в энциклопедии.
На момент написания данной работы выпущен 21 том энциклопедии, из которых для внесения в базу данных выбран 361 язык (было принято решение не включать диалекты, говоры и группы диалектов). В текущую базу данных входит описание 110 языков из 12 томов, в следующем обновлении будут добавлены еще 133 языка из 6 томов (рефераты уже подготовлены и проходят экспертную оценку). Описание оставшихся 118 языков планируется закончить в следующем году.
Учитывая высокие темпы заполнения базы данных, в ближайшем будущем добавление новых языков, еще не описанных в энциклопедии «Языки мира», возможно будет только при использовании дополнительных источников - онлайн-ре-сурсов, справочников, пособий, других энциклопедий, научных работ и т.д. [4]. Несмотря на кажущуюся простоту такого метода, поиск нужной информации может занять гораздо больше времени, чем сейчас специалист тратит на создание
одного реферата. Кроме того, далеко не всегда удается найти источники, в которых достаточно информации. Многочисленные онлайн-ресурсы могут оказаться ненадежными и недостоверными, энциклопедии представляют наиболее общие сведения о языке, справочники и учебные пособия дают поверхностную информацию, достаточную для изучения языка в качестве иностранного, но не всегда мполную для понимания его структуры с точки зрения лингвиста, а научные статьи концентрируются на каком-то одном узком аспекте.
Таким образом, остро встала проблема поиска альтернативного надежного источника информации, который давал бы все необходимые сведения о языке. Было принято решение организовать краусорсинг-проект [5], который позволит привлечь к описанию языков экспертов и носителей со всего мира. Для этой цели разработана анкета (опросник) [6], в которой для каждого признака из базы данных есть свой блок вопросов, предназначенных для эксперта по языку, и блок предложений на английском языке, которые информант должен перевести на свой родной язык. Анализ заполненных анкет позволит полно и точно описывать языки и пополнять базу данных.
Материалы и методы. Опросники широко используются современными лингвистами для сбора данных об изучаемом языке [7]. Например, на сайте Института эволюционной антропологии общества Макса Планка (Max Planck Institute for Evolutionary Anthropology) представлена большая коллекция опросников [8], которые могут быть использованы для полевых исследований [9]. Некоторые опросники предназначены для исследователей, которые только начинают заниматься определенной областью лингвистики, и их целью является помочь ученому собрать все необходимые сведения. Другие опросники созданы для поиска типологически интересной информации об одном аспекте и не могут быть использованы для общего описания языка.
Еще одна внушительная коллекция разнообразных опросников представлена на сайте Tulquest Национального центра научных исследований Франции
